Во все Имперские. Том 08. Рюрик

Соколов молча кивнул, с достоинством уселся за стол и не спеша принялся за брусничный пирог.

Напившись горячего чаю, бывший Шеф Охранки сообщил мне:

— Курицу я не ем, уж простите. Мой клан вообще не употребляет птичьего мяса. Мы ведь в духовном родстве с птицами, так что есть их — было бы каннибализмом.

— Понимаю, — кивнул я, расхаживая по гостиной.

— Табаку не найдется? — поинтересовался Соколов, наевшись.

— Да вроде у пастора была коллекция трубок. Думаю, что он сочтет за честь… — я покопался в комоде.

Трубок у сельского пастора действительно оказалось не меньше сотни. Кроме них, я нашёл еще пачку турецких папирос, из которых пастор, видимо, вытряхивал табак для трубок. Эту пачку я дал Соколову, еще я поставил на стол перед ним суровую чугунную пепельницу, спички нашлись в том же комоде.

Соколов с наслаждением закурил, потом не без опаски глянул на меня:

— Ну ладно… Спасибо. Насколько я понял, пытать меня не будут. За это спасибо.

— А вам спасибо, что пытались спасти принцессу у Петропавловки, — ответил я, — Зачем вы это сделали?

— Вы все равно мне не поверите… — усмехнулся Соколов, — Но скажу, как есть. Убивать принцесс — большой грех. Я не хотел брать его на душу.

Ага. Большой грех, Жалко, что моя жена Маша, завалившая у Петропавловки другую принцессу, об этом не слыхала.

— Но Проходова вы убили, — напомнил я Соколову, — Хотя именно он привёл дриад и помог мне победить.

— Проходов — не человек, — жестко ответил Соколов, — Это живое оружие, вроде солярис-бомбы. Он просто опасен. Вчера он привёл дриад вам на помощь, а сегодня мог бы уже открыть портал в ад и привести нам сюда сотню голодных демонов. Он себя не контролировал. У Проходовых в предках были боги и демоны из других миров. Его нужно было уничтожить. Это был мой долг. Не просто как Шефа Охранного Отделения или АРИСТО, а просто как человека. Павел Вечный не убивал Проходова лишь потому, что шантажировал им других Императоров. Вы же в курсе, что война с Османами закончилась, когда Павел Вечный стал угрожать султану, что выпустит Проходова?

— Нет, я этого не знал, — честно ответил я, — А еще живые Проходовы остались?

— Очень надеюсь, что нет, — мрачно буркнул Соколов, — Но вы ведь не об этом хотели меня спросить, так?

— Верно, — я кивнул, — Спросить я хотел про вашу спецоперацию относительно меня и моего пилюльного бизнеса. Мне было очевидно, что с самого момента смерти моих родителей за мной плотно следили. Это вы подослали ко мне Алёнку, чтобы она изобразила мою несуществующую холопку.

— Это так, — не стал отрицать Соколов, — Операция «ШЕРПУНЬ».

— Шерпунь? — я хохотнул, — Почему Шерпунь?

— Не знаю, — пожал плечами Соколов, затягиваясь папиросой, — Просто так. Просто Шерпунь. Чтобы никто не догадался.

Мне надоело ходить по гостиной, я взял себе стул и уселся напротив Соколова.

— Я вот чего не понимаю… — произнес я, взвешивая каждое свое слово, — Мой отец снабжал Павла Вечного пилюлями. Проще говоря, у него была крыша, самая мощная крыша в Империи, какая только может быть. И тогда неясно, зачем вы вообще начали эту спецоперацию. Вы же подготовили её явно еще до смерти моих родителей и до смерти Павла Вечного? В чём вообще была её цель? Явно не в том, чтобы найти мою лабораторию. Вы изначально знали, где она…

— Верно, — подтвердил Соколов, — Вы все правильно сказали, барон. Вот только упустили одну важную деталь. Я скрывал операцию ШЕРПУНЬ от Павла Вечного. Реальные её цели я скрывал даже от прошлого Шефа Охранки княгини Пыталовой.

— И каковы же её реальные цели?

Соколов ответил не сразу:

— Выйти на культиваторов. На китайские монастыри и секты, которые до сих пор тайно производят пилюли.

— Так я и думал! Но зачем было скрывать это от Павла Вечного? Разве Государь, столь любивший хавать пилюли, не был заинтересован в том, чтобы найти этих тайных пилюльных даосов?

— Государь-то был заинтересован… — Соколов вдруг виновато улыбнулся, потом нервно хихикнул, — Вот только не этот Государь. Не только русский. Понимаете?

— Понимаю… Вы типа изменник родины и работали на самом деле на иностранцев?

— Да, барон. На османского султана. Именно он хотел найти китайских культиваторов. Видите ли, Императоры других стран завидовали Павлу Вечному. Они бы хотели тоже обладать его долголетием. Но заказывать пилюли у вашего отца они не могли, Павел Вечный бы такого не позволил. Так что Мустафа Осман, турецкий султан, решил обратиться ко мне. Он попросил меня найти китайских культиваторов и доставить к нему. Это хорошо оплачивалось, как вы понимаете. Я рассчитывал, что столкнувшись с дефицитом ингредиентов после смерти ваших родителей, вы отправитесь в Китай искать культиваторов. А мы проследим за вами, и так выйдем на тайные секты… Вот в чем был смысл операции Шерпунь.

— Забавно, — констатировал я, — Но в Китай я так и не поехал…

— Нет, — ухмыльнулся Соколов, — Вы начали творить такую дичь, что я искренне был в шоке, когда читал донесения своих агентов. А в Китае тем временем началась заварушка, и это еще больше усложнило все дело…

— А еще вас предала Алёнка, — продолжил я.

— Именно, — мрачно согласился Соколов, — Она начала свою игру, на меня ей теперь плевать. Но в начале у меня все шло неплохо. Я же стал Шефом Охранного Отделения после того, как подставил Пыталову. Павел Стальной оказался параноиком, так что это было легко. Я постоянно капал ему на уши, умоляя его избавиться от Корень-Зрищина и Пыталовой, и он это сделал… Вот только его паранойя оказалась палкой о двух концах. Он решил устроить показательную казнь у Петропавловки, глупейшую и на самом деле не нужную авантюру. И он проиграл. И я вместе с ним.

— Ну, вы не виноваты, что Государь такой сумасброд, — утешил я Соколова, — И насколько я понимаю, вы все это время защищали принцессу и Малого, пока они были в бегах.

— Ну конечно! — подтвердил Соколов, — Я понимал, что Павел Стальной долго не протянет, так что пытался как мог спасти членов Императорского клана от его гнева. Чтобы подстелить себе соломки на будущее. Не люблю класть все яйца в одну корзину, знаете ли.

Соколов затушил в пепельнице окурок.

— Ага, это я заметил, — кивнул я, — Но, насколько я понимаю, Охранка подчинялась вам не полностью?

— Именно так. Политический департамент управляется напрямую Императором, так было еще со времен Павла Вечного. И так осталось и при Павле Стальном. Ну и Летучий Полк, который вы положили у Петропавловки — их я тоже не контролировал…

— Вы в курсе, кто сейчас назначен новым Шефом Охранки? — перебил я.

— Нет. А кто? Меньшиков?

— Алёна Оборотнич, вот кто.

— Что? — Соколов выглядел искренне шокированным, — Быть не может…

— Может. Где Алёна Оборотнич взяла свои сверхсилы?

— Я не знаю, барон. Клянусь честью АРИСТО! Слово магократа, я не знаю. Это какие-то орденские дела. Она же была еще и рыцарем Мальтийского Ордена, пока Павел Стальной их не разогнал. Я знал, что эта девушка талантлива, я поэтому и использовал её в операции ШЕРПУНЬ… Но я и подумать не мог, что она станет настоящей богиней. Тем более, что она сбросит меня с моей должности.

— Ну да, Алёну вы недооценили. А когда у неё появились эти сверхсилы?

— Ну… Я узнал о них около месяца назад. В августе, да. Но у меня есть подозрения, что она их от меня скрывала, а МОЩЬ получила гораздо раньше. И её МОЩЬ растет. Вы же заметили?

— Трудно было не заметить, когда она нокаутировала дриаду у Петропавловки, а потом еще и пережила столкновение с колокольней, отломав при это шпиль, — хмыкнул я, — Она стала богиней, вот что.

Я не мгновение задумался. Спросить что ли у Соколова, знает ли он, что Алёнка беременна от меня? Поразмыслив, я решил, что делать этого не стоит. Не знает — и хорошо.

— Ладно. Кто может дать информацию об Алёнке? Её клан? Оборотничи?

— Вот эти точно нет, — Соколов мотнул головой, — Со своим кланом она поссорилась, еще год назад. Её отец вроде пропал, он копал какие-то древние курганы на севере. Старшим Оборотничей стал её брат, он хотел выдать Алёнку замуж за какого-то влиятельного, но уже пожилого АРИСТО, вроде за Меченосцева. Алёнка, разумеется, отказалась, возникла ссора. Официально из клана её не изгоняли, но ни с кем из Оборотничей она с тех пор не общалась. Но могу точно сказать вам одно, ибо я наводил справки. Алёна Оборотнич была в детстве и юности самой обычной магичкой. И никаких сверхсил у неё не было. Их она обрела лишь недавно. Не знаю как, но без Ордена тут не обошлось.

— Что вы вообще можете рассказать мне про Мальтийский Орден?

— Почти ничего, барон. Это была личная структура Павла Вечного. Занималась всем подряд. Охранке совать нос в дела Ордена было в любом случае строжайше запрещено.

— Понятно… — я вздохнул.

На некоторое время повисло молчание. Я раздумывал, Соколов закурил еще одну папиросу.

— Что со мной будет, барон? — спросил он наконец.

— Ну… Павел Стальной сказал, что вы ему больше не нужны. Но вы нужны мне, вижу, что вы станете хорошим советником. Кроме того, меня очень интересуют ваши связи в Охранке и особенно — с Османским султаном. Из этого может выйти хорошая игра. Но вы свободный человек, граф. Так что если хотите уйти — я вас ни в коем случае не задерживаю.

— Хм… Ну а если я останусь и соглашусь поступить к вам на службу? Я тогда смогу рассчитывать, что вы когда-нибудь вернете мне мою должность Шефа Охранного Отделения?

— Я над этим подумаю, — пообещал я, — Но если вы готовы работать на меня — то прямо сейчас вам придется поехать в Желтороссию.

— В Желтороссию?

— Именно, граф, — кивнул я, — Видите ли, Павел Стальной фактически дал мне полную свободу касательно производства пилюль. Потенциально я теперь самый богатый человек на планете. Но нужны ингредиенты. А для их производства — нужны культиваторы. Так что я рассчитываю, что мы с вами продолжим вашу операцию ШЕРПУНЬ и найдем даосов. Вот только уже не для Османского султана, а для меня…

Глава 171 — Пленники Рюриковича

В компании Таисии Кабаневич и Соколова я прошёл по селу к длинному хлеву, принадлежавшему старосте Курузанты. Сам староста — маленький карел с белой бородой а-ля Дедушка Мороз уже ждал меня.

Вместе с ним торчали двое вооруженных финских наёмников, они сторожили пленников, которых мы держали в хлеву. На дверях хлева висела парочка подавляющих магию амулетов, которые прислал из своих запасов артефактов герцог Кабаневич. Амулеты, естественно, были нужны, чтобы пленники не вздумали быковать.

Тая глядела на Соколова с явной неприязнью. Когда мы уже подошли к хлеву, из которого раздавалось коровье мычание, девушка не выдержала:

— Вот этот что тут делает, Нагибин?

— Он не «вот этот», — пояснил я, — Это мой ближайший советник граф Соколов. Так что прошу обращаться к нему со всем почтением, как и положено юной леди. А сейчас тащи мне сюда Павла Павловича, девица-синяя косица.

— Какого Павла Павловича? Моего родича?

— Нет, — отверг я это предположение, — Не родича, а наследника. Багатур-Буланова!

Соколов поглядел на меня с интересом, но ничего не сказал. Впрочем, я был уверен, что он был в курсе о том, что Павла Павловича держали в казематах Петропавловки.

— Ну и зачем тебе сейчас наследник? — буркнула Тая, — Он не слон в цирке, чтобы показывать его толпе народа.

Оно и понятно. Герцог Кабаневич, судя по всему, уже проинструктировал Таю, что Павла Павловича нужно держать подальше от чужих глаз. А то и убить, как только представится случай. Кабаневич все еще поддерживал претензии изменника Михаила на трон и поддерживал их, как было понятно, весьма агрессивно. Так и до беды недалеко…

— Тай, я тебе приказ отдал, — холодно напомнил я, — Так что тащи сюда Павла Павловича. Если что-то не нравится — звони герцогу. Номер своего деда знаешь. А с тобой я обсуждать мои ПРИКАЗЫ не готов, прости…

Тая еще побухтела для вида, но ушла за Павлом Павловичем.

— Давайте, открывайте хлев, — приказал я наёмникам, — Тащите всех коровок наружу.

Хлев открыли, коровы и правда замычали — громко и обеспокоенно. Из хлева извлекли троих связанных мужиков в ошметках синих мундиров, у одного даже можно было рассмотреть эмблему с крылатым сапогом на шевроне. Ростом мужики все были больше двух метров, а в плечах были таковы, что было непонятно, как они вообще влезают в двери. Руки у всех троих силачей-магов были связаны за спиной. Судя по всему, передо мною сейчас было всё, что осталось от знаменитого Летучего Полка Охранного Отделения.

Следом за пленными магами из хлева появился поп, этот был не связан и шествовал гордо. Увидев меня, поп тут же перекрестил меня:

— Приветствую наследника Рюрика, истинного Государя!

— Здравствуйте, — я пожал попу руку, — Какого лешего вас вообще сунули в хлев, отче?

— Не знаю. У слуг своих спроси, Государь!

Вообще этот поп, который исповедовал приговоренных у Петропавловки, был за меня. Во время битвы моя МОЩЬ и аполлоническая форма так поразили его, что он не только стал моим горячим сторонником, но и разглядел во мне Рюриковича по моей ауре.

— Вас как вообще зовут? — поинтересовался я.

— Отец Кирин, — представился священник.

— А я Александр эм… Рюрикович, — представился я в ответ.

— Истину говоришь! — подтвердил поп, — Я узрел твою сущность, потомок Рюрика! И другие узрят. Скоро.

— Эм… Благодарю.

Следом за попом из хлева вылезло восемнадцать оборванных мужиков. Судя по остаткам формы — эти были неодаренными, спецназовцами Охранного Отделения, которые у Петропавловки сторожили место казни.

Руки им, как и попу не вязали, хотя выглядели спецназовцы откровенно жалко. Однако ран ни на ком из них не было — видимо, целители, которых прислал Кабаневич, постарались на славу и честно отработали свой хлеб.

За спецназовцами из хлева вылез насмерть перепуганный парень в синем мундире — единственный взятый в плен живым тюремщик. Вроде этот надевал петлю на шею тому бомжу, который изображал на казни Глеба Словенова.

Последними из хлева извлекли трёх Лейб-Стражниц, этим руки просто примотали к телу тугой веревкой, ноги у девушек тоже были связаны, так обычно стреножат буйных коней или быков. Понятное дело, что веревка помогала лишь вместе с амулетами на дверях хлева. Если бы у Лейб-Стражниц была магия, они бы легко порвали эти веревки, а потом все бы тут разнесли за полминуты.

В плен всех троих барышень вроде взяли в бессознательном состоянии, в сознательном Лейб-Стражницы не сдаются.

Кожаные облегающие одежды стражниц глянцево блестели, на рукавах сияли серебряно-золотые нарукавные повязки в цветах клана Багатур-Булановых. Одежда стражниц, видимо, была зачарованной, так что выглядела, как с иголочки. Даже высокие сапоги без каблуков были как будто только что начищены.

Личики у всех трёх были юными и милыми, но вот глядели на меня барышни с огненной яростью.

Первая была чуть полной блондинкой, её длинная коса до пояса слегка вспушилась, вторая стражница была какой-то японкой, третья — черноглазой красавицей, эта глядела злее всех.

Я ткнул пальцем в тюремщика:

— Я тебя не задерживаю. Можешь идти.

— А? — насмерть перепуганный парень уставился на меня.

— Проваливай, говорю, — пояснил я, — В какой стороне тут вообще город?

— Вицино в часе ходьбы на север, господин, — сельский староста махнул рукой в нужную сторону, — Оттуда катера ходят. В Петрозаводск.

— Замечательно, — констатировал я, — Дайте ему денег на катер и дорогу. И пусть проваливает. И давай реще, пока я не передумал.