Умная, как цветок

– А мне почему нельзя?

– Ну, ты так внимательно смотришь, это надолго получится… И потом, вдруг там что-нибудь шокирующее…

– Шокирующее? Меня?! Да я, в отличие от тебя…

– Что?

– Ничего, сейчас зарядник найду.

И дальше ночи у нас строилось так:

я пишу свои романтические тексты, а он мрачно листает порно и время от времени зовет меня, если что-нибудь неожиданное – техносекс какой, с применением устройств и девушками в летных шлемах или особо любопытное извращение.

Что я могу сказать?

Более всего меня шокировал секс с животными. Представьте, там в процессе держат собак за хвост! Бедных собачек! За хвостики!

Толстухи выглядят ужасно грустно, хотя они сами виноваты, нечего было так разъедаться, но все равно жалко.

Просматривая гей-порно, испытала мстительное чувство.

Бондажисты попались вялые да унылые, вяжут тихонько, щекочут и лица зачем-то зверские делают – какое-то макраме для умственно отсталых.

Русское порно – мальчики в алых рубахах и в портках, а девочки в стразах и кокошниках – крайне неубедительно.

Сексмультфильмы ужасно милые, только после них обычный диск из ларька, с третьим Шреком, брала очень осторожно. Там в качестве бонуса записан мультик «Как кошечка и собачка мыли пол». Ой, думаю, опять межвидовый секс… Оказалось, натурально пол мыли – друг другом, потом купались в тазу и вешались на веревке – сушиться. Такое странное зрелище, что уж лучше бы порнушка…

Трансвеститы оставили двойственное впечатление: с одной стороны, некто с сиськами и членом – идеальный блоггер по сути, а с другой – все равно трахают в задницу.

Но главным потрясением оказалась простая девушка, блондинка…. Когда в очередной раз муж сказал «посмотрика», я уловила в его голосе некоторое волнение. На экране женщина со скучным лицом засовывала себе в попу нечто, при беглом взгляде напоминающее баклажан-переросток. Взгляд действительно был беглым, потому что диаметр предмета, на глазок, сантиметров 15, и от этого зрелища у меня рефлекторно поджались интимные мышцы, и вообще стало нехорошо.

Следующие два часа я молчала и много думала, но перед сном все-таки деликатно спросила:

– Скажи, тебя действительно это возбуждает?

– Ну… я бы в нее че-нить засунул…

– Баклажан?

– Не, зачем – руку или ногу.

– А потом бы пальцы растопырил?!

– Нет, я ж не садист, интересно просто…

Засыпая, думала с тоской, что все эти годы женские журналы нам врали: всякие советы, как соблазнить мужчину, – красная помада, чупа-чупс и черные чулки без трусов… Ерунда все это, главное-то – баклажан в задницу! А они скрывали.

Всего лишь секс по телефону

Недавно я вспомнила забавный эпизод десятилетней примерно давности, который в свое время поверг меня в жестокое недоумение. История такая:

Был юноша, собою прекрасный, с которым я познакомилась, путешествуя. Мы явно понравились друг другу, слегка пофлиртовали, а расставаясь, обменялись парочкой бумажных писем и вроде как заключили негласный договор, что при следующей встрече постараемся узнать друг друга поближе. Ну, вы понимаете – такие штуки обычно не обсуждают заранее, но намерение переспать в карман не спрячешь, его сразу видно, особенно если не против оба. И при первой возможности я возвращаюсь в его чудесный теплый город, юноша уже тут как тут, берет меня за ручку и ведет к себе. Был он студент, учился на скульптора, жил в общаге с другом, который на тот момент отсутствовал. То есть ничто нашему близкому знакомству помешать не могло. И вот я вхожу в просторную светлую комнату, взволнованная вся, и начинаю прикидывать, где все должно произойти – на кровати или, может, на широком подоконнике (поверьте на слово, юноша был такой сексуальный, красивый и горячий, что никаких других мыслей не вызывал). И тут потенциальный любовник берет стул, ставит его в центре комнаты и приглашает сесть. Второй стул ставит примерно в полуметре, приносит стопку эскизов и в течение сорока минут показывает мне «с пионерского расстояния» свои работы. А потом мы идем к моей подруге, у которой я собиралась остановиться.

Всю дорогу думала, что я урод или еще что. Ну конечно, он такой большой и крепкий парень, а я маленькая, ему, наверное, только длинноногие модели нравятся. Может, не разглядел меня при первой встрече, а теперь разочаровался. И все его недвусмысленные сигналы означали простое расположение, а я всего лишь сексуально озабоченная девица…

Мы пришли, и я от расстройства решила прилечь с дороги. Комната была одна, подруга что-то делала за столом, а юноша, не прерывая беседы, лег со мною на кровать. И там, под тонким пледом, едва меня не изнасиловал. Я чуть с постели не упала, отползая, – конечно, я его хотела, но не в присутствии третьих лиц.

В конце концов, он ушел ни с чем, к себе ночевать не позвал, а на следующий день я уехала – с отчетливым чувством, что чего-то в этой жизни не понимаю.

Потом он был в Москве проездом, страстно тискал меня на вокзале и жарко уговаривал сесть в поезд и поехать с ним хоть на денек. Но что-то меня остановило. Эдакое неромантическое женское предчувствие, что «толку не будет». Будут прогулки и, вероятно, страстные ласки на публике, но то, что в моем представлении называется «нормальный секс», вряд ли состоится, разве что заведу его в укромное место и сама нападу. А мне почему-то не хотелось никого насиловать.

Тогда по неопытности я все-таки решила, что дело во мне – ну нехороша и все тут! Сейчас, по прошествии многих лет, я прихожу к иному выводу. Может, парню просто нравился секс на людях или, например, возбуждала мысль, что девочка рядом до безумия его хочет? И я вообще ни при чем, дело в его личных интимных особенностях.

Об этой истории я вспомнила, слушая горестный рассказ одной знакомой. В Интернете она встретила редкого красавца и атлета, немедленно влюбилась, переспала, а дальше отношения застопорились. Он почему-то не торопится с ней встречаться, но сетевого общения не прерывает, продолжая присылать письма, полные эротики. Подробно описывает свои фантазии и соглашается на свидание, только если она приведет еще одну девушку. Нет? Тогда, может, он придет с другом и… (после «и» текст на три экрана мелким шрифтом). Девушка в отчаянии:

– Он мне все про секс и про секс! Я написала, что люблю его, а он не обращает внимания!

– Балда, напиши лучше, что ты снимаешь с себя трусики, они мокрые и пахнут тобой.

– Ты с ума сошла?!

– А ты, видно, в ум и не входила: человек с тобой виртуальным сексом занимается, а ты с ним – любовью. Ему, видимо, нравится эротическая переписка. Если тебя это возбуждает, поддержи разговор, нет – пошли подальше.

– Но я его люблю, и мне кажется, что он меня тоже!

– Боюсь, он любит не тебя, а секс с тобой (и не исключено, что только виртуальный).

Ни в чем я ее не убедила, – и кто сказал, что я точно права? – но задумалась, как часто мы путаем чужие желания с чувствами.

Он строит глазки твоей подружке, не выпуская тебя из объятий, – влюбился в нее с первого взгляда? А может, замыслил пошалить втроем.

Влепил в постели пощечину и назвал дрянью – не факт, что обиделся (особенно если ты ничего «такого» не сказала), просто любит жесткие игры.

На вечеринках устраивает публичные сцены ревности, скандалит, а потом на виду у гостей утаскивает тебя в ванную «мириться», не потрудившись даже запереть дверь, – страстно влюблен, не может сдержать своих чувств? Или это частный случай эксгибиционизма.

Не спешит в гости, но жарко дышит в трубку и бормочет всякое прерывающимся голосом? Не обольщайтесь, это не обязательно любовь, может, всего лишь секс по телефону.

Акционерное общество «Рога и вибраторы»

Вчера мой муж принес в дом вибратор. Я удивилась:

– Что, уже переходим на подручные средства?

– Это массажер.

– Конечно, вибратор тоже массирует. Ну и насадки у него – такого разврата даже по телевизору не увидишь.

– Это массажер для спины. А это – его рукоятка, и не надо так улыбаться.

Ну, не знаю. Я всегда так улыбаюсь, когда вижу вещь подобной формы и размера. Ничего с собой поделать не могу – как увижу, так и начинаю радоваться. Во-первых, это красиво…

– Я все понимаю, но зачем нам вибратор, а? Не люблю я их, нам и без него неплохо жилось.

– ЭТО МАССАЖЕР ДЛЯ СПИНЫ! Так и знал, что будешь язвить. Какая же ты предсказуемая, все-таки.

Ну вот, начинается. Его любимая присказка «Я ждал этой фразы».

Например, на днях: открываю я дверь, а на пороге стоит мой муж с рогами. В руках, слава богу. Я молчу. Заходит.

– Во, рога оленьи нашел.

Я молчу.

– Типа, отбил у соперника.

Я молчу.

– Давай их тут повесим?

И я, конечно, не выдерживаю:

– «Отбил рога» – это фигуральное выражение, когда неверную жену у кого-то уводишь? Были его, а стали твои? Носи на здоровье, но вешать их в доме мы не будем!

– Ну вот, я и не сомневался, что ты не преминешь…

На следующий день перед уходом говорит: «Позвони мне вечером, чтобы я пилу из мастерской захватил, порежу их на колотушки». Конечно, я ему напоминать не стала – ну как сказать? «Не забудь пилу, рога пора подровнять»? Опять решит, что шутки дурацкие.

Интересно, а как следовало отреагировать «иначе»? Пришел бы с тортиком, могли быть варианты…

Секс через голову

Мне довольно часто приходится слышать утверждение, что самый сексуальный орган – это мозг. Мы острее всего хотим именно того, кто способен возбудить не только тело, но и воображение.

Иногда эротические фантазии оказываются настолько ярче объекта страсти, что мечты о сексе могут волновать гораздо больше, чем собственно секс. Вплоть до того, что партнер только портит дело. Воображаемый герой никогда не делает неверных движений, всегда хорошо выглядит и продолжает половой акт ровно столько, сколько требуется. А «наяву» он может вызывать безудержную нежность и сердечный трепет, но весь жар почему-то концентрируется в груди, а не в других местах. И тогда приходится крепко зажмуривать глаза и сосредоточиваться на том, что происходит у вас в голове. Конечно, в постели все средства хороши, но от несовпадения «реального и виртуального» становится как-то грустно. Не успеешь оглянуться, а живой человек уже низведен до уровня вибратора.

Тантрически подкованные знатоки рекомендуют фокусироваться… нет, не на партнере, а на своем теле, на его сиюминутных ощущениях. Слушать свою кожу, а не свои мысли. У них, у тантристов, и практики специальные есть, но я не стану заниматься профанацией и объяснять целую сексуальную науку «в двух словах, на пальцах». Просто хочу отметить, что дело поправимое.

Другой вид «умственных» развлечений – секс без секса. То есть два чувственных, тонко настроенных человека невероятно волнуют друг друга, но предпочитают игры сердца, воли, психики, а не тела. Одна поклонница подобных развлечений сказала мне:

«Пересып – это начало конца. Как только вы оказываетесь в постели, ваши отношения начинают стремительно двигаться к финалу. Секс конечен, а чувства могут длиться целую жизнь. Это больше, чем дружба, тоньше, чем любовь, и очень, очень возбуждает. Завладеть чужими гениталиями – невелика победа, а вот мозгом…»

Ну, я не знаю. Молодость слишком коротка, наверное, треть человеческой жизни, не больше. И как подумаешь, что у тебя еще будет впереди лет тридцать для чистейших духовных отношений, а для бурного секса не больше пятнадцати осталось… Но я вполне могу понять радость парных интеллектуальных игр, особенно для опытных бойцов, которые уже вдоволь нарезвились другими способами.

Интересный вариант мозгофилии – секс с единомышленником. Торжество взаимопонимания, совместные творческие или деловые планы, жаркие споры весь день и задушевные беседы до утра. Ну и где-нибудь между разговорами пять минут на совокупление, для закрепления пройденного материала. Такие отношения достаточно часто складываются между юными девушками и зрелыми мужчинами. Он ее духовно развивает, а она «дает ему силы». Гибнут эти союзы чаще всего по двум причинам – либо девочка взрослеет и хочет быть не просто товарищем и помощником, а любимой женщиной, которая ценна сама по себе, а не только в качестве группы поддержки своего талантливого героя; либо он находит еще одну ученицу, допустим, помоложе, и самые высокие отношения разбиваются о банальную ревность.

На самом деле, способов секса через голову не меньше, чем поз для обычного соития, тем более возможны прихотливые комбинации разных вариантов. Не возьмусь осуждать любителей умственной акробатики, скажу только, что мозг действительно очень важный, практически бесценный орган, поэтому нецелевое его использование меня не прельщает. Боюсь показаться неоригинальной, но мне вполне достаточно, что я им думаю.

Ближе к телу, еще ближе…

Идея кризиса тридцатилетних всегда казалась мне несколько надуманной – такое впечатление, что молодым хочется иметь что-то в пику «кризису сорока лет», вот они и пристали к ближайшей круглой дате, насмотревшись сериалов.

Но однажды я заметила, что постепенно не то чтобы система ценностей поменялась, но вектор устремлений несколько изменил направление.

Как ни смешно, раньше на первом месте стояла «душа», с жирной такой буквы «Д». Казалось бы, некая возвышенность с возрастом приходит, но это не ко мне. Лет до двадцати пяти я была романтический герой похлеще Вертера. Страшно подумать, но мужчин я себе выбирала не таких, с которыми хорошо спать, а с которыми духовная близость. Чтобы рука об руку, чтобы понимал, чтобы долгими зимними ночами мог говорить, говорить, говорить… Возможно, поэтому монашеские идеалы типа воздержания и бедности казались мне весьма привлекательными. То есть либо с любимым существом в Сибирь, либо одной в монастырь.

Секс… вы понимаете, я его твердо помню, он был. Но весь какой-то очень романтический, с полетами во сне и наяву, а вот на хамски прямой вопрос: «Скока раз ты кончила?» мне было ответить сложно. Душа – пела. А тело ну не то чтобы молчало, но немузыкально подвывало.

А потом, постепенно, девочка взрослела, приоритеты менялись, и я сообразила, что для жизни духовной существует Интернет или церковь, а вот здесь и сейчас со страшной силой хочется физического (и физиологического) комфорта. Теперь я отчетливо понимаю, что речь идет о естественной гормональной перестройке женского организма, но в тот момент казалось, что жизненные ценности просто-напросто рухнули, душа молчит, плоть бушует, и вот он, кризис тридцати лет, и я уже замужем за каким-то самцом вместо романтического духовного брата.

To give or not to give

Иногда мне кажется, что один из самых серьезных вопросов современности – это не «Кого позвать?» и «Киса, ты с какого города?», а «Давать или не давать?».

У меня-то он никогда остро не стоял, потому что если человек не мил, то и в голову не приходит, а если мил, то тем более не приходит – не успевает. Сигнал сразу идет мимо мозга куда надо. Но среди моих знакомых преобладают девушки думающие, которые хотят все хорошенько взвесить, прежде чем. И делятся, соответственно, на два лагеря.

«Дающие немедленно» считают, что это лучший способ завязать отношения, познакомиться и перейти на «ты». Тут я согласна, секс действительно сближает. Горизонтальное положение собеседников облегчает понимание – возможно, потому, что лежа все одного роста. Демократично, как круглый стол.

Опять же мужик нынче пошел застенчивый, и, если не дать сразу, может решить, что не мил вовсе, пасть духом и уйти навсегда-в-запой-по бабам. Поэтому многие предпочитают застолбить его сразу, чуть ли не с порога.

Иногда бывает, что испуганный напором мужчина не справляется с ситуацией и не столбится, хоть ты тресни. Скорее всего, после первой неудачной попытки второй не будет – от стыда перед малознакомой дамой он сбежит (навсегда-в запой-по бабам, как и собирался).

Впрочем, если даже сразу получится, долгая любовь все равно не гарантирована. К сожалению, начав отношения с секса, мы ставим общение в прямую зависимость от постели. Как только заканчивается скоропостижная страсть, диалог прекращается. Как правило. Иногда случается потом долгая дружба, но это крайне редкое явление.

«Не дающие сразу» особенно напирают на последний аргумент. Мы должны лучше узнать друг друга; секс подождет; главное – это взаимопонимание; предвкушение слаще всего; во-первых, это красиво…

Ну, я не знаю. Разумеется, долгое ухаживание ужасно романтично. И редкий мужчина, потративший на женщину полгода, бросит ее после первого совокупления (с другой стороны, мужчина, потративший на женщину полгода, вообще редкий). Страсть, подкрепленная развившимися чувствами, глубже, выше и толще, чем простое вожделение. Секс можно найти на каждом углу, а утонченные отношения на дороге не валяются. Ага. Ага.

Но, с другой стороны, мне, например, так редко кто-нибудь нравится, что имеет смысл ловить на горячем – не его, а себя. А то ведь передумаю. И вообще, только искусство вечно, а жизнь коротка. Никто не знает, есть ли у тебя те полгода, которые ты собираешься потратить на менуэт. (Читайте же правильно – именно ме-ну-эт.) Доживем до пятидесяти пяти – попляшем, а пока, может быть, лучше все-таки сразу секс?

Короче, форсировать события или нет? Не знаю. Я тут не судья. Мне в последнее время приходится общаться с таким количеством людей, что благопристойности ради пришлось научиться знакомиться сидя. Да и мало, катастрофически мало тех, чьи сигналы я принимаю… спинным мозгом, так это назовем. И за одним из них я замужем.

Короче, внезапная страсть к посторонним мужчинам меня уже сто лет не охватывала. И если охватит – понятия не имею, как поступлю.

И почему вас это беспокоит…

Супруг мой целый день дома: плетет бубны и смотрит какое-то свое кино на ноутбуке. И вот я слышу из кухни вопль: «А, моя жена трахается с соседом! Дрянь!» – не мужа, конечно, а киношный. И отмечаю автоматически: «Рогоносец». Потом вспоминаю Мориса Дрюона, макулатурную серию «Проклятые короли», прочитанную мною во младенчестве. Помните, Людовик Сварливый едет по улице, и торговка кричит ему вслед «рогоносец», а Дрюон как-то очень грустно уточняет: «тем насмешливо-злым тоном, которым охотно говорят женщины по адресу несчастных мужей – несчастных именно по вине жен». По-человечески так, по-мужски он это пишет, на мгновение выходя из образа автора.

И я начинаю думать о точках и углах зрения. Несчастный обманутый человек – и он же недоумок-растяпа, вполне вероятно, импотент. Женщина, жертва страсти, – и шлюха, опозорившая мужа. Или там предатель, бросивший жену, – и честный человек, не пожелавший вести двойную жизнь. Стерва-любовница – и полюбившая всем сердцем «несмотря на». И т. д.

Понятно, оценка зависит от того, на какой вы стороне баррикад – любовник или муж. Но вот если сторонний наблюдатель, грубо говоря «торговка с улицы», не друг одного из потерпевших, а случайный прохожий – тогда?

Что заставляет людей так ярко окрашивать свою оценку чужих обстоятельств – немедленный перенос одной из ролей на себя? история из прошлого? гендерная солидарность или, напротив, соперничество с представителем своего пола?

При каждом таком резком проявлении мне хочется подпереть щеку рукой и расспросить: «Ну, чего ты? Чего окрысился-то? Чем тебя бабы/мужики обидели?»

Но сдерживаюсь – ведь правды никто не скажет, сошлются на высокую свою мораль и неколебимые принципы. А жаль.

(Если что, я отозвалась «рогоносцем» исключительно потому, что уж очень голос у переводчика противный…)