Великая танковая война 1939 – 1945

Организация моторизованной дивизии Красной Армии в 1940 г.

К 22 июня 1941 года в войсках так называемых приграничных военных округов – Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского – насчитывалось 14 075 танков и САУ (включая танкетки, малые плавающие и телеуправляемые танки). Из этого количества к 1-й категории относилось 2356 танков, ко 2-й – 8854. Считая процент небоеспособных танков 2-й категории равным 30%, получаем 6197 танков. В итоге можно утверждать, что в приграничных военных округах имелось 8553 боеготовых советских танка. Налицо превосходство Красной Армии в танках над вермахтом в два раза!

Но, быть может, противнику удалось добиться большего превосходства в полосах групп армий или танковых групп? Рассмотрим и этот вопрос. Начнем с северо-западного направления, где друг другу противостояли группа армий «Север» и 3-я танковая группа из группы армий «Центр» с немецкой стороны и Прибалтийский Особый военный округ с советской. Соотношение сил в танках к вечеру 21 июня 1941 года здесь было следующим: у немцев – 1731 танк и САУ, у русских – 1052 боеготовых танка. Что касается более узких участков фронта, то тут положение было еще интереснее.

Против войск Прибалтийского Особого военного округа наступали 4-я танковая группа группы армий «Север» и 3-я танковая группа группы армий «Центр». Формально им противостояли 3-й и 12-й механизированные корпуса Красной Армии. На деле же все было не совсем так. Из-за большой разбросанности районов сосредоточения советских танковых соединений в полосе наступления 3-й танковой группы (1048 танков) оказалась лишь 5-я танковая дивизия 3-го мехкорпуса, насчитывавшая в своем составе 268 танков (50 Т-34, 30 сильно изношенных Т-28, 170 БТ-7 и 18 Т-26). Впрочем, совершенно ясно, что немецкие дивизии не набросились кучей на 5-ю танковую дивизию. Так и не покинув своего района сосредоточения под г. Алитус в Литве, она приняла бой с 7-й немецкой танковой дивизией (271 танк и САУ – 53 Pz.II, 30 Pz.IV, 167 Pz.38 (t), 15 командирских и 6 самоходных пехотных орудий SIG33 на шасси Pz.I) и была разбита. Такая же участь постигла и другую дивизию 3-го мехкорпуса – 2-ю танковую, в одиночку оказавшуюся в полосе наступления 4-й немецкой танковой группы. 2-й танковой дивизии (252 танка – 32 КВ-1, 19 КВ-2, 27 Т-28, 116 БТ-7, 19 Т-26 и 12 ХТ-26) пришлось вступить в бой практически со всем 41-м немецким танковым корпусом: сначала с 6-й танковой дивизией (245 танков – 47 Pz.II, 30 Pz.IV, 155 Pz.35 (t), 15 командирских), затем к ней присоединились 1-й танковая (151 танк – 43 Pz.II, 71 Pz.III, 20 Pz.IV, 11 командирских и 6 пехотных САУ), 36-я моторизованная и 269-я пехотная дивизии. Вот уж действительно навалились кучей! Брошенная командованием на произвол судьбы 2-я танковая дивизия была окружена и разгромлена. Ну а что же 12-й механизированный корпус? Почему он не пришел на помощь соседям? Ведь формально в его полосе вообще не было немецких танков! Вечером 22 июня корпус получил приказ штаба 8-й армии о нанесении контрудара в направлении на Таураге, то есть во фланг 4-й танковой группы немцев. Но согласно этому распоряжению корпус должен был действовать на фронте шириной 90 км и глубиной 60 км! В такой ситуации не могло быть и речи о нанесении сосредоточенного контрудара всеми силами корпуса (806 танков, из них около 600 боеготовых). В итоге корпус вводился в бой разрозненно, порой получая противоречивые приказы, и до танков 4-й танковой группы так и не добрался. Все его атаки были отражены пехотными соединениями 18-й немецкой полевой армии. В результате корпус понес огромные потери в людях и материальной части (к 7 июля в нем осталось 82 исправных танка), даже не сумев задержать наступление противника на этом участке фронта.

Использовавшиеся в ремонтно-эвакуационных подразделениях танковых войск Красной Армии тягачи «Ворошиловец» могли буксировать все типы танков

Летом 1941 года самым массовым танком Красной Армии был Т-26

Ну а какова была обстановка в полосе группы армий «Центр»? Фактическое соотношение сил в танках, без учета 3-й танковой группы, начавшей боевые действия в полосе войск Прибалтийского Особого военного округа было следующим: 1331 немецкий танк против примерно 1800 боеготовых советских (общее количество танков в войсках Западного Особого военного округа равнялось 3345). Однако 1157 танков и САУ противника были сосредоточены во 2-й танковой группе, наносившей удар на южном фланге группы армий «Центр», на брестском направлении. Танки Западного Особого военного округа были «размазаны» по шести механизированным корпусам, только один из которых – 14-й – находился в полосе наступления 2-й танковой группы. 14-й мехкорпус располагал по списку 534 танками, из них – 504 Т-26. В технически исправном состоянии находилось не более 370–380 танков корпуса. Его соединения, рассредоточенные отдельными частями на фронте до 70 км, уже к вечеру 23 июня были рассечены войсками 2-й танковой группы и разгромлены. К 25 июня в частях корпуса осталось не более 25 исправных танков. Что касается остальных мехкорпусов, то в результате охвата силами 3-й танковой группы с севера и 2-й танковой группы с юга (29 июня войска этих групп соединились в Минске) все они (за исключением 20-го) оказались в так называемом «белостокском мешке» вместе с 30 дивизиями 3, 10 и 4-й армий нашего Западного фронта.

Подбитые советские танки Т-34 и Т-26. Восточный фронт, лето 1941 года

Соотношение сил в полосе группы армий «Юг» существенно отличалось от остальных групп армий. Это направление не считалось главным и комплектовалось войсками по остаточному принципу. Развернутая здесь 1-я танковая группа насчитывала 728 танков, всего же, с учетом дивизионов штурмовых орудий и прочих отдельных частей, в группе армий «Юг» насчитывалось 872 танка и САУ. В войсках Киевского Особого военного округа имелось 5894 танка (из них 3920 боеготовых), чем обеспечивалось формальное подавляющее превосходство. Фактически дело обстояло несколько иначе – восемь мехкорпусов Киевского Особого военного округа были разбросаны по огромной территории, о чем можно судить по приводимой на стр.192 таблице.

По иронии судьбы под названием «план прикрытия границы» наиболее близко расположенные к ней мехкорпуса придавались общевойсковым армиям, а непосредственно навстречу 1-й танковой группе противника выступили 9 (300 танков) и 19-й (450 танков) механизированные корпуса. Но им требовалось пройти не одну сотню километров, прежде чем войти в соприкосновение с противником. Это произошло 26 июня в районе Дубно, в ходе проведения контрудара по 48-му моторизованному корпусу, совместно с частями 8 (920 танков) и 15-го (738 танков) механизированных корпусов. Им противостояли 11-я (146 танков), 16 (143 танка) и 14-я (147 танков) немецкие танковые дивизии с корпусными частями усиления. Вроде бы и тут подавляющее превосходство: 2408 советских танков против 436 немецких. Но данные приведены по состоянию на 22 июня и по всему парку в целом, боеготовых же машин в четырех советских корпусах на эту дату имелось не более 1700. Кроме того, в течение четырех дней мехкорпуса вели бои и совершали многочисленные марши, неся при этом и боевые, и, главным образом, не боевые потери. Так, например, к моменту начала контрудара в советской 43-й танковой дивизии имелось 79 боеготовых танков из списочного состава в 237 машин. Если учесть, что многие корпуса вводились в бой неполным составом и по частям, то становится очевидным, что танков в атакующих группировках советских войск было немногим больше, чем в обороняющейся немецкой.

УДАЛЕНИЕ РАЙОНОВ СОСРЕДОТОЧЕНИЯ СОЕДИНЕНИЙ МЕХАНИЗИРОВАННЫХ КОРПУСОВ КОВО ОТ ГОСГРАНИЦЫ И ВЗАИМНОЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ ИХ ПО СОСТОЯНИЮ НА 10 ИЮНЯ 1941 ГОДА

Немецкий солдат осматривает разбитый танк Т-26. Группа армий «Центр», июнь 1941 года

Анализируя все сказанное выше, можно сделать вывод, что немецкое командование не смогло добиться подавляющего превосходства в танках не только в полосе всего будущего фронта, но и в полосах отдельных групп армий. Однако наши войска были рассредоточены на большой территории вдоль границы и до 400 км в глубину. Вследствие этого части первого эшелона войск прикрытия значительно уступали противнику, войска которого были развернуты непосредственно у границы. Подобное расположение наших войск позволяло громить их по частям. На направлениях главных ударов немецкое командование смогло создать превосходство в танках над нашими войсками, которое было близко к подавляющему.

Тем не менее это обстоятельство нельзя считать главной причиной разгрома советских механизированных корпусов в первые недели войны. Основные причины кроются как в неудачной организационной структуре советских танковых войск, так и в элементарной их неготовности к ведению боевых действий. И о том и о другом уже говорилось выше. Однако даже в таком неподготовленном дезорганизованном виде мехкорпуса РККА летом 1941 года могли бы добиться большего успеха. Могли бы, но не смогли. Главные причины этого – значительная, порой почти полная потеря управления войсками на уровне армий и фронтов, а также незнание и непонимание реальной обстановки со стороны Генерального штаба. «Малой кровью, могучим ударом» явно не получалось, а воевать по-другому просто не умели. Поражение лета 1941 года было неизбежным.

ПАНЦЕРЫ ПРОТИВ ТАНКОВ

Итак, итогом сражений июня – июля 1941 года стал разгром практически всех механизированных корпусов, дислоцировавшихся в приграничных военных округах. С 22 июня по 9 июля 1941 года потери Красной Армии составили 11 712 танков (среднесуточные 233 танка).

Поэтому в соответствии с директивным письмом Ставки ВГК от 15 июля 1941 года началось упразднение механизированных корпусов, продолжавшееся до начала сентября 1941 года. В связи с расформированием корпусов танковые дивизии передавались в подчинение командующих армиями, а моторизованные реорганизовывались в стрелковые дивизии. В это же время из механизированных корпусов, находившихся во внутренних округах, было создано 10 танковых дивизий. В своем составе они должны были иметь два танковых, моторизованный и артиллерийско-противотанковый полки, разведывательный батальон, зенитный дивизион и другие подразделения.

Исходя из сложившихся условий, в конце августа 1941 года пришлось вновь вернуться к бригадной организации танковых войск. В отечественной литературе этот шаг шаблонно обосновывается «нехваткой боевой техники и вооружения». На первый взгляд все логично – действительно потери в технике были огромны. Но и у немцев они были велики. Так, по состоянию на 4 сентября 1941 года в 17 танковых дивизиях Восточного фронта имелось 1586 боеспособных танков, еще 542 машины находились в ремонте. А вот другие данные: с июня по ноябрь 1941 года был безвозвратно потерян на всех фронтах 2251 танк и 75 штурмовых орудий. За это же время немецкая промышленность произвела 1813 танков и 295 штурмовых орудий. То есть немцы не успевали восполнять потери и уж тем более увеличивать количество танков на фронте. Что же касается Красной Армии, то к концу августа были потеряны все танки, находившиеся в приграничных округах. Тем не менее в советских танковых войсках насчитывалось еще около 9 тыс. танков. Конечно, они были рассредоточены на всей территории СССР «от Москвы до самых до окраин», однако же накануне войны в пяти военных округах на европейской территории страны имелось свыше 3 тыс. танков. Какая-то часть из них к сентябрю 1941 года уже успела вступить в бой, но на фронт перебрасывались и соединения из-за Урала. Что же касается нашего танкового производства, то с июня по ноябрь отечественная промышленность изготовила 3525 танков – без малого вдвое больше, чем германская. Так что не в потерях техники нужно искать причины перехода от корпусно-дивизионной к бригадно-батальонной организации, а в неумении использовать корпуса и дивизии, в отсутствии квалифицированных командных кадров для этих формирований. С командирами бригад, к концу 1941-го сравнявшихся по числу танков с довоенными батальонами, было как-то проще.

Оставленные экипажами танки Т-28 5-й танковой дивизии. Район Алитуса, Литва, июнь 1941 года

Подбитый советский танк БТ-7. Восточный фронт, июнь 1941 года

Согласно приказу Народного комиссариата обороны от 23 августа 1941 года танковая бригада должна была по штату иметь танковый полк, моторизованный стрелково-пулеметный батальон, зенитно-артиллерийский дивизион, а также подразделения обеспечения и обслуживания. Танковый полк состоял из трех танковых батальонов: первый из них имел две роты средних и роту тяжелых танков, а второй и третий батальоны – по три роты легких танков. Всего в бригаде насчитывалось 93 танка (7 KB, 22 Т-34, 64 Т-40 или Т-60). Вместо Т-40 и Т-60 бригады часто получали Т-26 или Б Т. К 1 января 1942 года должно было быть сформировано 120 таких бригад, для чего требовалось 11 160 танков, взять которые было просто неоткуда. Поэтому в сентябре 1941 года в танковых батальонах количество танков сократилось, и бригада стала иметь 67 танков. Для быстрого доведения боевых задач до танковых батальонов, то есть улучшения условий управления подразделениями бригады, полковое звено в ней с 9 декабря 1941 года было упразднено. По новому штату вместо танкового полка она стала иметь два танковых батальона, в каждом рота тяжелых (5 KB), рота средних (7Т-34) и рота легких (10 Т-40 или Т-60) танков. Всего в бригаде подобной организации насчитывалось 46 танков.

Однако на практике, танковые бригады, формировавшиеся в августе–сентябре 1941 года, имели различную численность и не соответствующую штатной структуре материальную часть.

Одновременно с созданием новых танковых бригад началось формирование отдельных танковых батальонов. Основной причиной их появления, как показала боевая практика, стала необходимость усиления ими стрелковых дивизий, оборонявших важные направления или рубежи, поскольку дробление бригад для этой цели приводило к распылению их усилий, усложняло управление подразделениями и затрудняло материально-техническое обеспечение.

Первый штат отдельного танкового батальона военного времени приняли в том же сентябре 1941 года. По этому штату батальон должен был иметь три танковые роты (одна рота средних и две роты легких танков). Штатом предусматривалось иметь 130 человек и 29 танков. Вскоре выявилась потребность и в более мощных танковых батальонах, в составе которых имелись бы и тяжелые танки. Такие батальоны создали в ноябре1941 года. Они должны были состоять из роты тяжелых танков двухвзводного состава, роты средних и двух рот легких танков. Всего в таком батальоне предусматривалось иметь 202 человека и 36 танков (тяжелых – 5, средних – 11, легких – 20).

В 1941 и зимой1942 года отдельные танковые батальоны содержались и по другим, причем различным, штатам. Это объяснялось, главным образом, условиями формирования частей, на укомплектование которых поступала имевшаяся в резерве материальная часть. Нередко по количеству боевых машин отдельные батальоны превосходили танковые бригады.

В середине октября 1941 года по указанию Ставки было введено в действие «Наставление по боевому применению танковых войск Красной Армии». В нем указывалось, что танковая бригада является высшим тактическим соединением танковых войск. Основной ударной силой ее был танковый полк. Бригада являлась средством командующих армиями и фронтами.

Отдельный танковый батальон при использовании его для непосредственной поддержки пехоты в бою предусматривалось придавать стрелковому полку, действовавшему на главном направлении. Командир полка должен был использовать танковый батальон в полном составе, не подчиняя танковые роты командирам стрелковых батальонов. Разрешалась передача отдельного танкового батальона из одной стрелковой дивизии в другую.

Красноармейцы осматривают подбитый немецкий танк Pz.35(t). Окрестности г. Расейняй, июнь 1941 года

Отдельные танковые батальоны и танковые бригады предназначались для выполнения боевых задач в тесном взаимодействии с пехотой и артиллерией. Танковые бригады могли также использоваться и для выполнения самостоятельных задач совместно со стрелковыми и кавалерийскими соединениями и воздушными десантами. При необходимости допускалось две-три бригады объединять под руководством начальника автобронетанковых войск армии или фронта или другого лица для самостоятельного выполнения оперативных задач. Предусматривалось во всех случаях усиливать танковую бригаду моторизованной пехотой, артиллерией, мотоциклетной частью, саперами и осуществлять прикрытие ее с воздуха авиацией.

Дробление танковой бригады и отдельного танкового батальона путем передачи отдельных частей (подразделений) другим родам войск не допускалось. Наступление танков против обороняющегося противника следовало вести после достаточной подготовки, тщательной организации боевых действий с другими родами войск на местности.

В наступательном бою против противника, поспешно перешедшего к обороне или имеющего слабо обеспеченный фланг, танковая бригада могла действовать самостоятельно, при поддержке пехоты, артиллерии и авиации.

При ведении встречного боя с вражескими танками рекомендовалось избегать лобовых атак, стремиться к охватам противника и ударам по его флангам и тылу, после начала отхода врага – преследовать его до полного уничтожения.

В оборонительной операции армии (фронта) танковая бригада предназначалась для контратаки из глубины, а в некоторых случаях для нанесения огневого поражения наступающим огнем с места. Использование танковой бригады для самостоятельной обороны наравне – со стрелковыми дивизиями не допускалось. При временном удержании рубежей она должна была организовывать маневренную оборону. Танковой бригаде рекомендовалось строить оборону путем занятия и удержания выгодных в тактическом отношении отдельных районов, находящихся в огневой связи между собой.

Отдельный танковый батальон в составе стрелковой дивизии в обороне являлся ударным средством командира дивизии.

Требования «Наставления по боевому применению танковых войск Красной Армии» были положены в основу использования и действий отдельных танковых бригад и отдельных танковых батальонов в обороне советских войск осенью 1941 года и в наступательных операциях зимней кампании 1941/42 годов.

Подводили итоги летних боев и немцы. Каких-либо кардинальных изменений в организацию танковых войск и тактику их применения вносить им, правда, не потребовалось. В связи с этим небезынтересно будет привести здесь мнение Мюллера-Гиллебранда: «Оправдало себя первоначальное сведение ряда моторизованных корпусов в танковые группы, что позволяло в тесном взаимодействии с авиационными соединениями сосредоточивать боевые усилия войск на узком участке, достигая максимального эффекта воздействия; быстро прорывать мощную вражескую оборону, сохраняя благодаря этому инициативу в своих руках; успешно осуществлять путем обширного и быстрого маневра оперативное окружение противника. Возникавшие вследствие этого новые проблемы своевременного и полного снабжения войск разрешались вполне удовлетворительно. Можно было обеспечивать непрерывное продвижение танковых групп. Сроки и ход кампании, поэтому главным образом определялись операциями четырех танковых групп. Однако быстрота их продвижения приводила также к тому, что между вырвавшимися вперед танковыми группами и следовавшими за ними общевойсковыми армиямивозникали такие обширные разрывы, которые не давали возможности незамедлительно развить и полностью реализовать успех танковых объединений.

Средний танк Pz.III, подбитый летом 1941 года. Советский снаряд буквально проломил лобовую броню башни

Большая моторизация сухопутных сил могла бы устранить указанные недостатки, однако это находилось вне пределов возможного. Когда осенью1941 г. наступление замедлилось, и армия вышла на рубеж, достигнутый танковыми группами, последние получили полосы обороны в образовавшейся сплошной линии фронта. Вследствие этого командование танковых групп, подобно командованию общевойсковых армий, также стало отвечать за контролируемую ими территорию. Они получили тыловые армейские районы, штабы их соответственно были усилены и переименованы в командования танковых армий. 5 октября 1941 г. были образованы командования 1-й и 2-й, а 1 января 1942 г. – 3-й и 4-й танковых армий».

Это, так сказать оценка действий германских танковых войск в кампании 1941 года в целом. Нелишним будет обратить внимание читателя на упоминаемые немецким генералом «обширные разрывы» между наступавшими танковыми группами и полевыми армиями вермахта. Эти-то разрывы в идеале и должны были стать целью для механизированных корпусов Красной Армии, но, увы, не стали.

Что касается тактики немецких танковых войск, то она ничем принципиальным не отличалась от применявшейся на Западном фронте. Информацию о ней можно почерпнуть из доклада командира 7-го механизированного корпуса генерал-майора Виноградова, датированного серединой июля 1941 года (стиль и орфография документа сохранены полностью. – Прим. автора).

«Характеристика танков и противотанковых средств противника и их действия.

1. На вооружении противника имеются танки 3-х типов: тяжелые танки – вооруженные 75 мм пушкой и двумя пулеметами, часть тяжелых танков вооружены автоматической пушкой 47 мм и двумя пулеметами.

Средние танки вооружены 47 мм пушкой, одним пулеметом.

Легкие танки вооружены 37 мм пушкой и одним пулеметом.

Танкетки вооружены одним пулеметом крупного калибра (13 мм).

Окраска всех танков камуфлированная под фон леса, что дает возможность легко маскироваться на фоне леса и зелени. Танки в подразделениях с боков и сзади башниномерованные цифрами, написанные красной краской, что облегчает управление в бою.

Применяется семафорная сигнализация установленная на крыльях танков в передней части (установки имеются на левой и правой стороне).

Связь с авиацией осуществляется гелиографом и красными полотнищами, выбрасываемых в сторону опасности.

2. На вооружении противотанковой артиллерии состоят пушки 75 мм и 47 мм (автоматические), которые возятся на специальных бронированных тягачах, а 47 мм прицепляется к средним танкам 1-го эшелона.

3. На вооружении артиллерийского полка состоят 75 и 105 мм пушки.

4. Противотанковая артиллерия ведет огонь преимущественно трассирующими и бронебойными снарядами. Из пулеметов огонь ведется трассирующими и разрывными пулями.

5. Тактика действия танков и противотанковой артиллерии сводится к следующему:

а) Как общее правило танковая колонна сопровождается авиацией, направление движения колонн обеспечивается обработкой местности в глубину (бомбежка, обстрел пулеметным огнем, разведка самолетом-корректировщиком, фотографирование), что парализует тылы и действующие части.

б) В момент соприкосновения с нашими передовыми частями на наивыгоднейшем рубеже отцепляет противотанковые средства автоматически, которые немедленно открывают огонь, а танки составляют маневренные группы и действуют на флангах. Танки, как правило ведут огонь с места, в обороне же танки используются, как средство ПТО (окапываются по башню). Наостановках оставляют танки в колоннах вблизи дорог, личный состав уводят в удаление в 10–150 м в поле или населенный пункт. Действия танков в ночных условиях не применяет и избегает. С целью сохранения танков перевозит их на специальных прицепах тележках-тягачах.

Танки Т-26 на вяземском направлении. 1941 год

в) Колонна на марше строится в следующем порядке: впереди идут три-четыре танкетки, затем три-четыре машины мотопехоты (по 20–25 человек) с бронированными бортами. Танки с прицепными противотанковыми орудиями и тягачи с орудиями 75 и 105 мм калибра рассредоточиваются в колонне по орудийно, тем самым создается противотанковая оборона на всю глубину колонны, а также быстрота и гибкость маневра.

Охрана колонны с флангов и фронта ведется группами мотоциклистов и отдельными бронемашинами.

г) На вооружении моточастей состоят минометы 50, 81 и 120 мм калибров. Минометы используются одиночно и в минометных группах, что позволяет вести огонь по площадям».

Оставив на совести генерал-майора Виноградова классификацию немецких танков и противотанковой артиллерии, а также мифические машины с бронированными бортами (как уже упоминалось, бронетранспортеров в вермахте тогда было еще очень мало, да и сам этот термин уже употреблялся в Красной Армии. – Прим. автора), следует обратить внимание на в целом абсолютно правильно описанную тактику действий немецких танковых и мотопехотных подразделений. Используя материалы других отчетов, к этому можно добавить, что от встречных боев с советскими танками противник уклонялся. Наталкиваясь на серьезную оборону, отходил и вызывал авиацию, которая появлялась над полем боя через 20–30 мин. После бомбежки танковая атака повторялась. В докладе командира 7-го мехкорпуса есть и предложения по применению танковый войск Красной Армии.

«Выводы и предложения по применению механизированных войск.

1. Крупные мехсоединения без поддержки авиации не могут рассчитывать на успех в бою при условии господства авиации противника в воздухе. Поэтому действия мехсоединений следует обязательно обеспечивать поддержкой авиации. Для успешного ведения боя мехсоединения ему необходимо вести разведку авиацией на глубину 100–150 км.

2. Мехкорпус и дивизия не может действовать без моторизованной пехоты, как это показывает опыт. (1 МСД действовала в отрыве от своего корпуса и это в значительной степени сказалось на успехе действий корпуса).

3. В дивизиях необходимо иметь артиллерию в составе:

а) дивизиона противотанковой артиллерии 45 мм калибра;

б) дивизиона 76 мм полевых пушек;

в) дивизиона 122 мм гаубиц.

152 мм гаубичный артиллерийский дивизион не приемлем в условиях боя танковых войск, вследствии его малой подвижности и гибкости в бою.

Зенитный дивизион следует иметь в составе: одной батареи малокалиберных орудий и двух батарей среднего калибра.

В мотострелковом полку желательно иметь 6-орудийную полковую батарею и батарею противотанковых орудий 45 мм калибра в составе 12 орудий.

4. Зрительная связь не оправдала себя в бою, для управления боем необходимо иметь радированные танки от командира взвода и выше и как исключение, не ниже командира роты.

5. Для организации противотанковой обороны необходимо иметь комплекты противотанковых мин в саперных ротах и батареях.

6. В танковых частях подвоз горючего и боеприпасов необходимо производить мощным гусеничным транспортом (желательно бронированным), а также иметь для эвакуации тяжелых танков мощные трактора. Внутри танки не следует окрашивать, а отделывать асбестовой отделкой в особенности моторное отделение и отделение управления.