Тяжелые будни ночного искателя [Рафаэль и Селена]

— Я выдам его.

Она склонила голову, обдумывая его слова. Рафаэль не часто выполнял обещанное.

— Ты клянешься?

— Кляну каждый день.

Она фыркнула.

— Это не то, что я имела в виду, и ты это знаешь.

Впервые его лицо стало серьезным.

— Клянусь словом пирата, погибшего, защищая свою команду.

Он произнес это с такой убежденностью, что она невольно поверила ему. К тому же он был прав. Если бы он захотел спрятать Джеффа, они мало что могли сделать, чтобы заполучить его. И, зная эту парочку, Рафаэль и Джефф, вероятно, не устанут им потом об этом напоминать.

— Ладно. Я тебе поверю. Через семь дней я вернусь и заберу его. Пусть ждет.

Она повернулась к выходу, но Рафаэль ее остановил.

— Эй, погоди-ка секундочку, милая. Ты же не думаешь, что все так просто, а?

— Что ты имеешь в виду?

В его полуночных глазах вновь появился дьявольский блеск.

— Нет веры без сомнения. Нет силы без искушения. Чтобы заключить эту сделку, ты должна находиться здесь, чтобы я сам мог следить за твоим поведением.

Она застыла от его предположения.

— Мое слово — золото.

— А мое обычно пирит [9]. Однако сейчас, чтобы за этим проследить, я хочу, чтобы ты находилась здесь и служила мне. В любом случае это будет только справедливо, учитывая, что из-за тебя я буду лишен услуг Джеффа.

— А кто же будет присматривать за Эфанией?

— Вызови замену. Тебе ведь все равно пришлось бы это сделать, чтобы его найти, так?

Селина начинала уже ненавидеть этого человека.

— Ты шутишь.

— Отнюдь. Так мы заключили сделку или нет? Думай быстрее, пока я опять не поменял условия.

Он, вероятно, мог, просто чтобы ее позлить.

— Ладно, я согласна. — И все же, когда она произнесла эти слова, у нее было смутное подозрение, что она только что заключила сделку с дьяволом.

* * *

Едва выпроводив Селину из дома, Рафаэль сразу же поспешил в подвал и обнаружил, что Джефф, развалившись на его кожаном диване и положив ноги на кофейный столик, играл в «Сони Плейстейшн», словно у него не было других забот. Это было настолько непостижимо, что Рафаэль целую минуту стоял в дверях, наблюдая за ним с открытым ртом.

Джефф относился к типу людей, которых пираты закапывали живьем в землю и оставляли гнить. Почему? Да потому что люди вроде него были слишком глупы, чтобы жить. Это было что-то вроде общественного долга — ускорить их путь до могилы.

Честно говоря, желание убить его никуда не делось и было очень, очень сильным.

Тем не менее Джеффу повезло, что Рафаэль за эти века сильно размяк, не говоря уже о том незначительном факте, что ему хотелось получить возможность нарушить еще как минимум одно важное правило, прежде чем один из них умрет.

Джефф и не подозревал, что в данный момент был жив только благодаря тому, что у Селины были самые соблазнительные губы по эту сторону рая. Однако, если Рафаэль хотел отведать их вкус, ему надо было избавиться от Джеффа, пока она не вернулась.

Рафаэль схватил маленький пульт дистанционного управления и выключил приставку.

— Эй! — возмутился Джефф, отрываясь от экрана телевизора. — Я был на четвертом уровне и не сохранился.

— К черту четвертый уровень! Надо, чтобы ты побыстрее отсюда убрался.

— И куда мне идти?

— На мою яхту у причала.

Джефф скривился от отвращения.

— И что я там буду делать?

— Проведешь ночь живым, что гораздо больше, чем ты можешь получить, если не перестанешь дерзить. Так что поднимайся и сваливай отсюда. Я выиграл для тебя немного времени, парень, но оно не бесконечно. Тебе придется на недельку залечь на дно.

Пока оруженосец по-детски дулся, Рафаэль обратил внимание на ноутбук, стоявший на столике у ног Джеффа. Это могло бы занять его и удержать от беды.

По крайней мере до тех пор, пока этот придурок снова чего-нибудь не опубликует.

Взяв ноутбук, Рафаэль протянул его Джеффу.

— Иди, пиши свой великий американский роман, но, ради всего святого, делай, как все, и придумай всю историю сам.

Джефф скривился.

— Ты же знаешь, что меня укачивает.

— Морскую болезнь ты переживешь. Отравление свинцовой пулей — это совсем другая история. Там куча продуктов первой необходимости и прочего, так что тебе хватит. Сиди в каюте, а если ты хотя бы взглянешь на штурвал, я лично тебе голову отрежу. Я даю тебе лодку не для веселья или чего-то такого — откровенно говоря, она гораздо ценней твоей жизни. Не покидай нижнюю палубу ни при каких обстоятельствах, кроме пожара, и что бы ты не делал, все время держи рядом ведро, чтобы ничего не заляпать блевотиной.

Джефф поморщился, словно это была самая отвратительная мысль.

— Но я хочу остаться здесь.

— А люди в аду хотят ледяной водички. И если ты не пойдешь на яхту, минут через двадцать тебе, вероятно, доведется принести им ее лично. Выметайся, Джефф. Сейчас же!

Джефф со стоном поднялся, а затем замолчал.

— А приставку взять с собой можно?

— Если это заставит тебя поторопиться.

— А у тебя есть для нее еще игры?

Рафаэль зарычал, взял с кофейного столика маленький черный кейс с играми и бросил ему.

— Еще что-нибудь?

— Не помешала бы шлюха.

— Джефф…

— Да иду я, иду.

Головная боль вернулась. Джефф поднимался из подвала со скоростью, которая сделала бы честь любой улитке. О, да, пираты бы прикончили его на главной палубе уже через десять секунд после вступления на борт.

— Прибавь шагу, Джефф. У нас всего восемь или девять часов до рассвета.

Тот бросил через плечо недовольный взгляд.

— Ну ты раскомандовался.

— Привычка капитана пиратов… Кстати, мой отец тоже им был. Он вовсе не был торговцем, как ты написал в своем рассказе. Таких он ел на завтрак.

Джефф остановился на лестнице.

— Правда?

— Джефф! — огрызнулся Рафаэль. — Быстро. Наверх.

Передразнив его слова, Джефф наконец дошел до двери. Еще минут пятнадцать ушло на то, чтобы он собрал вещи и вышел из дома, сопровождаемый очередными предупреждениями Рафаэля, что он с ним сделает, если тот поцарапает хотя бы дощечку на его лодке.

Джефф ушел всего за пять минут до прихода Селины. Рафаэль постарался заставить себя не смотреть ему вслед, так как было очевидно, что они только что прошли мимо друг друга. Но в отличие от Джеффа Селина была более сообразительна и сразу бы поняла, почему Рафаэль смотрит в ту сторону.

Без сомнения, она бы поймала этого тихохода и задала ему перцу.

— Добро пожаловать назад, миледи, — сказал Рафаэль, когда Селина, поправляя на плече черный рюкзак, приблизилась к двери.

Она лишь заворчала в ответ, проходя мимо него в дом.

— Не могу поверить, что вынуждена это делать, — пробормотала она себе под нос.

Ее слова немного задели Рафаэля, пока он не понял, что она до сих пор не смотрит на него. На самом деле Селина с таким упорством избегала его взгляда, что он даже улыбнулся. Женщины поступают так, только если увлечены, но пытаются побороть это чувство.

— Пойдем, покажу тебе, где пришвартоваться.

Селина отступила, чтобы Рафаэль мог провести ее к лестнице из красного дерева, расположенной в глубине дома. Ей на самом деле не нравилось здесь. Как она могла помогать мужчине, который так сильно ее отвлекал? Когда он стал подниматься по лестнице, она получила возможность беспрепятственно рассмотреть его крепкий, совершенный зад и едва сдержалась, чтобы не пощупать его.

Это было так неправильно. И как она позволила ему втянуть себя во все это?

«Это единственный способ заполучить Джеффа». А может, это просто предлог, чтобы быть с ним здесь? Не желая даже думать об этом, Селина заставила себя перейти к делу. Она должна думать о своей работе, а не о том, как хорошо Рафаэль выглядит, весь одетый в черное…

Или, если быть точной, о том, как он будет выглядеть вообще без одежды.

Он провел ее в первую комнату слева.

— Это комната для гостей. Хотя у меня не бывает гостей, кроме… — Он подмигнул ей. — Это неважно. Но комната чистая и прибранная.

— Спасибо, — сказала Селина, заходя в комнату, которая была обставлена в викторианском стиле. Она действительно была довольно милой, с темно-красными шторами и золотыми парчовыми стульями в стиле «чипэндейл». Кровать с балдахином была накрыта подходящим по цвету темно-красным с золотом покрывалом, которое выглядело роскошным и манящим.

Но оно и вполовину не так манило, как если бы на нем лежал обнаженный Рафаэль. Но что она могла поделать?

«Попросить его присоединиться к тебе».

Да уж. Селина помотала головой, чтобы прогнать эти нелепые мысли, положила рюкзак на кровать и оглянулась на Рафаэля, который застыл в дверном проеме в соблазнительной позе. Он был одет в черные брюки со стрелками и черный свитер, который так хорошо обрисовывал его тело, что думать ясно было просто невозможно. Это означало, что ей как можно скорее нужно было выгнать его отсюда, пока она окончательно не позабыла про свои обязательства в угоду желанию сорвать с него одежду.

— А ты не должен сейчас патрулировать район? — спросила она.

— Еще рано. Кроме того, даймоны в последнее время не так активны. — Он перекрестился. — С тех пор как умерла Дэнджер, стало как-то неестественно тихо.

— Да, Эфания говорит то же самое. Такое ощущение, что они куда-то переехали, а это странно. Логично было бы предположить, что убийство Темного Охотника их, наоборот, воодушевит.

Ничего не ответив на слова Селины, Рафаэль подошел к ней ближе… так близко, что его аромат взволновал все ее чувства. Более того, он полностью ее согрел. Было что-то успокаивающее в этой смеси одеколона и мужчины. Нечто соблазнительное и грешное.

Она стояла как зачарованная, когда он подошел совсем близко и убрал с плеча выбившуюся из прически косичку. Сердце Селины бешено колотилось в груди, она не могла пошевелиться. Все, чего ей хотелось, — чувствовать его прикосновения.

Легкая улыбка закралась в уголки его губ, когда Рафаэль склонился к ней. Она знала, что сейчас он поцелует ее, но все равно не могла двинуться с места.

До тех пор, пока его губы не раскрылись и она не увидела его клыки.

«Он же Темный Охотник».

Этого было достаточно, чтобы она отступила на три шага назад.

— Пока я здесь, мы должны сделать в доме перестановку, чтобы сделать его более удобным.

Рафаэль проглотил грубое ругательство. А ведь еще секунда, и она бы уже была в его объятиях.

— С домом все в порядке.

— Нет, не в порядке. У тебя хотя бы есть какой-нибудь план эвакуации на случай, если вдруг днем начнется пожар? Знаешь, ты легко можешь поджариться заживо и умереть, и тогда превратишься в обреченную навек тень, лишенную души.

Слова Селины подействовали на него как холодный душ. Об этом он никогда раньше не думал, хотя был очень хорош в составлении различных планов на случай возникновения непредвиденных обстоятельств.

— Со старыми домами вроде этого такое очень часто случается, — продолжала она. — Неисправная проводка и все такое. Я слышала об одном Темном Охотнике, который вот так и погиб в прошлом году.

— Как его звали?