Когда я тебя увижу

— Нет, — решительно ответил он и объяснил: — Дженни не любит чужих.

Но Делия прекрасно поняла его. После того, что она совершила, он не хотел, чтобы она дотрагивалась до Дженни. Она закрыла за ним дверь и быстро села на свое место.

— Скажите, куда ехать.

Он назвал ей своего ветеринара и номер его телефона. Делия позвонила.

— Мы будем через десять минут, — сказала она врачу.

— А кто это? — спросили на другом конце провода.

— Как вас зовут? — обратилась она к мужчине.

— Крейг Локсли, — ответил он. — Скажите ему, что речь идет о Дженни.

— Мистер Локсли привезет Дженни.

Машину Делия вела почти автоматически. Она старалась ни о чем не думать, иначе ее замучила бы совесть. Ведь она ехала с превышением скорости, и пусть ненамеренно, но сбила собаку-поводыря. Вид Дженни, привалившейся к хозяину, перевернул ей душу. «Господи! Не дай ей умереть!» — молча, молилась она.

Подъехав к ветеринарной лечебнице, Делия с облегчением увидела, что дверь открыта. Их уже ждали. Дженни поспешно извлекли из машины и внесли внутрь. Крейг Локсли стоял возле машины в полном отчаянии.

— Разрешите я помогу вам войти туда? — предложила Делия.

— Нет, спасибо.

— Но ведь…

— Я прекрасно ориентируюсь здесь, — холодно пояснил он. — Лучшее, что вы можете для меня сделать, это уйти с дороги. А еще лучше — совсем уйти.

Она отошла в сторону, и он, осторожно ступая, подошел к двери. Он и вправду хорошо здесь ориентировался. Делия вошла вслед за ним в залитое светом помещение, посреди которого на столе лежала Дженни. Ветеринар снял с нее ошейник…

— Говорите, автомобиль? — обратился он к Крейгу Локсли. — Не знаете, с какой скоростью он ехал?

— Знаю, — вмешалась Делия и рассказала, как все произошло.

Ветеринар поджал губы.

— Плохо дело, — сказал он. — Ну да ладно. Вам обоим сейчас лучше подождать за дверью. Сделаю все, что могу.

Крейг Локсли подошел к собаке и дотронулся до нее. В этот момент она очнулась, подняла голову и лизнула хозяину руку. Любовь и доверие между ними были почти осязаемыми.

— Все в порядке, старушка, — прошептал он в золотистую шерсть. — Я рядом.

Дженни нежно облизывала его лицо и слабо шевелила хвостом. Делии пришлось отвернуться, чтобы скрыть набежавшие слезы.

— Здесь можно где-нибудь привести себя в порядок? — спросила она, и медсестра провела ее в небольшую ванную комнату.

Она вся вымазалась, когда встала на колени перед собакой. Умываясь, Делия заметила, что у нее дрожат руки. Да, она совершила ужасный проступок, но презрение в голосе слепого мужчины, когда он отверг ее помощь, усиливало ее переживания. Она не винила его, но ей необходимо было поговорить с ним, дать ему понять, что она не такая плохая, как он думает.

Она нашла его в приемной. Крейг Локсли сидел, откинувшись к стене и закрыв глаза. Он выглядел моложе, чем ей показалось на первый взгляд, ему было около тридцати, на худощавом лице застыло выражение отчаяния и скорби. Но долго его изучать ей не пришлось, заслышав ее шаги, он тут же выпрямился и напрягся.

— Я ведь просил вас уйти, — резко сказал он. — Вы здесь никому больше не нужны.

— Но… на мне лежит ответственность, мистер Локсли. По крайней мере, я должна сообщить вам свое имя и координаты.

Он повернулся к ней, и хотя она понимала, что он не видит ее, презрительное выражение его лица, заставило ее вздрогнуть.

— Ну и чем же вы можете помочь, если мой друг умрет? — почти грубо спросил он. — Оживите ее, что ли?

— Ваш друг?..

— Для вас она просто собака. Что вы можете знать о ней? Семь лет Дженни дарила мне свою любовь и беззаветную преданность. Всю свою жизнь она сдерживала свои природные инстинкты, чтобы в первую очередь помогать мне. С ней я чувствовал себя в полной безопасности. Это честное, теплое существо.

— Мне очень жаль, — запинаясь, пробормотала Делия.

— Да черт с вами! — взорвался он. — Вам жаль! Вы вылетели на поворот на бешеной скорости — да, я знал, что кто-то мчится как ненормальный, задолго до того, как вы приблизились к повороту. Я слышал это. И Дженни слышала. Она потому и не вышла на дорогу, но вы вылетели на тротуар, и у нее не было возможности спастись. Она прыгнула между мной и машиной… — Он вздрогнул и замолчал. Делия с ужасом смотрела на него. — И вот теперь она, возможно, умрет, — продолжил он чуть погодя. — А вам, видите ли, жаль!

Делия молчала. Что можно было произнести в ответ на этот всплеск отчаяния и боли?

— Ну что же, продолжайте, — фыркнул он. — Вы же должны сказать речь до конца.

— Какую речь?

— Ну, о том, что вы оплатите все счета от ветеринара. В конце концов, вы же богатая женщина. Машины с таким ходом стоят целое состояние. Значит, вы оплатите мои счета и будете думать, что сделали все возможное.

— Нет, — быстро ответила она. — Конечно, оплачу, но я не настолько бессердечна, чтобы говорить об этом сейчас. Вы сами сказали о счетах. Почему вы не хотите дать мне шанс?

— А какие шансы сейчас у Дженни?

— Она не умрет — я уверена, что она не умрет. В операционной самое современное оборудование, и вообще, ветеринарная наука так продвинулась за последнее время…

— Вы ничего в этом не смыслите, — безапелляционно заявил он. — И словами, которыми вы себя утешаете, Дженни не поможешь.

— Да, не поможешь, но мне действительно очень жаль. Я просто…

— Я знаю все, что вы хотите сказать. А теперь, пожалуйста, уходите.

— Нет, — с внезапной решимостью заявила Делия. — Все это меня тоже беспокоит. Я останусь до тех пор, пока не узнаю, как она.

— Ну, разумеется. А то, что я прошу вас уйти, для вас ровным счетом ничего не значит. Вы привыкли делать все, что вам заблагорассудится.

— Вы же ничего обо мне не знаете!

— Я бы сказал, что знаю о вас довольно много нелестного, — ответил он с горькой иронией. — Вы очень высокого мнения о себе. Вы ездите с бешеной скоростью, потому что уверены — это пройдет безнаказанно. Ваше лицо выражает нетерпение.

Волна гнева затопила Делию, но усилием воли она взяла себя в руки.

— Мистер Локсли, не хочу вас обидеть, но вы не можете знать, что выражает мое лицо, — сказала она.

— У вас нетерпение в голосе. Если оно еще не отразилось на вашем лице, то скоро отразится.

Сколько помнила себя Делия, с ней еще никто так не разговаривал. Какие бы ошибки она ни совершала, ей все прощалось. Но этот мужчина был исключением. Ее красота, этот волшебный, безотказно действующий талисман, ничего для него не значила.

— Я знаю, вы на меня сердитесь, — снова начала она. — Но ведь я прилагаю все усилия, чтобы как-то это исправить. Я привезла сюда Дженни так быстро, как только смогла.

— Да, я рад, что вы оказались не из тех водителей, которые скрываются после наезда, — холодно признал он. — Таких много. Но большинство, просто неспособны на то, что совершили вы.

Все казалось безнадежно. Она не могла пробить эту стену непримиримости. Делия поднялась и вышла из приемной, не в силах больше выносить его гнев и презрение. Уж лучше узнать о судьбе Дженни на улице.

Вечер был довольно прохладный, но Делия не чувствовала холода. Она словно получила удар под дых. Ощущение было такое, будто кто-то другой совершил этот ужасный проступок. Но это была она, и вряд ли когда-нибудь ей удастся забыть об этом.

Открылась дверь, на пороге показался мистер Локсли.

— Что вы тут делаете?

— А как вы…

— Господи! Я просто не слышал, чтобы ваша машина отъехала, хотя, когда вы вылетели из приемной, я решил, что вы уедете.

— Ничего я не вылетела, — возразила она. — Просто решила освободить вас от своего присутствия.

— Заходите внутрь и кончайте мелодраму, — буркнул он.

Пригласив ее войти, мистер Локсли снова потерял к ней всякий интерес и сидел, зажав между колен руки, уставившись невидящими глазами в пространство перед собой. Делия поймала себя на том, что смотрит на него украдкой, как будто, он зрячий. Мистер Локсли, казалось, понимал все, что происходит вокруг него, и она была уверена: если посмотреть на него в упор, он обязательно почувствует это.

Крейг Локсли был красивым мужчиной: высокий, широкоплечий, атлетического сложения. Его темные, сверкающие глаза абсолютно не казались слепыми. Лицо было худощавое, подвижное, с крупным, хорошо очерченным ртом. Губы горько сжаты. Интересно, как он выглядит, когда смеется? Или он никогда не смеется? Неужели горечь настолько оккупировала его душу, что в ней не осталось места нежности и радости?

Буквально через несколько минут, Делия получила ответ на свой вопрос — неожиданно зазвонил его мобильный телефон. Он достал трубку из кармана.

— Да? — И тут же его лицо осветила улыбка. — Привет, дорогая, — тепло сказал он. — Как у тебя дела?

Делия старалась не слушать, но в тихой приемной это было невозможно. Лицо мужчины стало совсем другим, теперь оно светилось любовью.

— Да, в это время мне пора быть дома, — говорил он, — но мы с Дженни вышли на прогулку немного позже обычного… Да, она в порядке… я тоже. Нет, конечно, не торопись домой… передавай им обоим от меня привет… Пока.

Как только он закончил разговор, его лицо снова омрачилось, видно, нелегко ему дался радостный тон. Любопытно, кто же эта «дорогая» и почему он так беспокоится о ней?

В этот момент дверь операционной открылась, и появился ветеринар.

— Вот и все, — произнес он.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Оба они застыли в ужасе — слова «вот и все» прозвучали словно похоронный колокол.

— Труднее операции мне делать не приходилось, — говорил между тем ветеринар. — Но теперь все позади, у нее очень крепкий организм, хотя она и не молодая.

Делия широко открыла глаза, не смея надеяться.

— Вы хотите сказать…

— Моя пациентка еще не пришла в себя, но худшее уже позади. Теперь надо ждать.

Крейг Локсли был очень бледен, выдержка явно давалась ему с огромным трудом.

— Спасибо, — произнес он. — Спасибо.

— Поезжайте домой, — посоветовал ему ветеринар.

— Да, пожалуй, поеду, а то Алисон позвонит домой и начнет волноваться, если меня не будет. Я сказал ей, что у нас все в порядке. Не знаю, как смогу ей объяснить, если…

— Надеюсь, вам не придется ничего объяснять, — твердо сказал ветеринар.

— Но вы не можете быть полностью уверены? — спросила Делия.

— Пока нет. Операция прошла очень тяжело. Вам вызвать такси?

— В этом нет необходимости, — сказала Делия, — Я отвезу мистера Локсли домой.

Он вышел из больницы вместе с ней. Но как только они остались одни, коротко бросил:

— Сам доберусь. Спокойной ночи.

— Пожалуйста, позвольте мне вас отвезти, — умоляюще произнесла она.

— Это совершенно лишнее, благодарю вас. Дорога домой мне очень хорошо знакома.

И Крейг Локсли отошел от нее, двигаясь так легко и непринужденно, что Делия подумала, что он действительно сможет добраться один. Но внезапно он остановился. Она увидела, как он повернулся, начал шарить руками вокруг себя, наткнулся на фонарный столб. И поняла, что он потерял направление.

Делия вышла из машины и подошла к нему.

— Мистер Локсли, извините меня за все, но я не могу бросить вас тут. Пожалуйста, сядьте в мою машину. Вам не нужно прощать меня и даже разговаривать со мной. Просто не усугубляйте то, что и так уже произошло по моей вине.

Он выпрямился, опираясь на фонарный столб. Видно было, как ему тяжело. Делия дотронулась было до него рукой, но он тут же напрягся, и она отдернула руку.

— Машина здесь, прямо перед вами задняя дверца, — сказала она, нарочито громко открывая ее. — Вам нужно просто сесть в машину.

Ей показалось, что она слышит себя со стороны, причем его ушами — нетерпеливая женщина, привыкшая отдавать приказания. Безусловно, его мнение о ней ухудшится еще больше.

Мистер Локсли долго стоял, не шевелясь, и она подумала: сейчас откажется, — но, наконец, он все же подошел к машине. Делия с горечью наблюдала, как он ощупывает дверцу, чтобы убедиться, что это действительно задняя дверца и ее рядом с ним не будет. Наконец он сел и назвал свой адрес.

— Может быть, позвонить вам домой, чтобы не волновались?

— Там никого нет.

— Вы живете один?

— Нет, я живу не один — если вы считаете, что вас это касается. Я живу вместе с дочерью, но она сейчас у дедушки с бабушкой, слава Богу.