Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Рождение и гибель цивилизаций - Григорий Кваша на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Разумеется, примеров могло бы быть много больше. Важнее другое: насколько псевдорешения опасны для человечества, государства? Действительно ли псевдорешения — это ошибки определенных политиков, определенных государств? Или псевдорешение — это один из элементов исторической игры, заранее предрешенный акт бесплодного маневрирования, маскирующий главные действия, отвлекающий от главных героев истории? Тут есть над чем подумать. Быть может, в Арифметике Истории еще появится метод исторических меток, показывающий особенность исторического периода, изобилующего псевдорешениями либо вещими снами истории и т. д.

Пока же рассмотрим явления четырехлетнего сверхгода по отдельности, во всех его частях, самой парадоксальной и завлекательной из которых является последняя, четвертая часть — високосный год.

P. S.

Последним на время издания книги годом псевдорешений был 1999-й. Этот год продемонстрировал весь спектр псевдорешительных моделей. Балканский кризис в начале года выказывал буйный нрав и грозил то началом третьей мировой войны, то полным уничтожением Югославии как суверенного государства. А в результате не получилось ни того, ни другого. Наши боевые корабли гак и не ввязались в бой, а американские вояки так и не начали сухопутную операцию. Псевдорешениями оказались и итоги конфликта: Косово остается в составе Югославии, но никакого присутствия югославских властей в Косово нет. Совершенно ясно, что данное решение никакого исторического значения иметь не будет и проблему придется решать снова.

Совсем другое дело конфликт в Чечне. Тут работала классическая схема для годов псевдорешений: побеждает тот, кто спровоцировал противника на атаку, а сам нанес ответный удар. Боевики совершили нападение на Дагестан, — взорвали жилые дома в Москве, Волгодонске, Буйнакске, чем вызвали активную и удачную контроперацию. Кстати, сразу же по окончании года псевдорешений (30. 12. 1999) скорость продвижения наших войск значительно упала.

Кроме того, операция в Чечне не имеет самостоятельного значения, ибо, безусловно, продолжает дело первой чеченской кампании.

Идеальным временем для принятия окончательного политического решения по Чечне был 2001 год, год истинных политических решений.

К псевдорешениям 1999 года, безусловно, относятся все предвыборные манипуляции. Речь, конечно же, не только о бесконечных обвинениях и войне компроматов, но и о таком могучем и тяжеловесном явлении, как создание партий, движений, объединений. Огромная страна порождает двух предвыборных монстров: «Отечество — Вся Россия» и «Единство». Весь год эти монстры сражаются между собой, растрачивая миллионы долларов. Но как только год заканчивается, сразу же выясняется, что ни в том, ни в другом движении нет не только никаких политических идей, но и реального единства. Гибель ждет и все другие решения 1999 года, скажем, борьбу Европы с Россией.

Вещие сны истории

По поводу вещих снов истории было написано три работы, одна из которых (доклад на конференции но сновидениям) утеряна. Наиболее полной остается публикация в «Оракуле» в преддверии 1996 года (менее полна работа в «Московской правде» 1992 года).

Перефразируя Михаила Булгакова, мы могли бы сказать, что наша жизнь складывалась так, что к необыкновенным явлениям мы не привыкли. Разговоров о привидениях, инопланетянах и барабашках очень много, но в лучшем случае все эго существует в чьей-то личной жизни. А жизнь общества по-прежнему течет в русле событий, вполне реальных и даже обыденных.

Тем не менее структурный гороскоп, который я представляю, утверждает, что мистическим явлениям есть место в жизни, и место это не столь уж мало. Впрочем, структурный гороскоп не собирается разоблачать мистические явления, не пытается понять их механику и найти им разумное объяснение. Мистические явления требуют совсем другого подхода. Они подчинены жестко очерченным границам, через которые им перейти не дано. Границы эти обычно прочерчены во времени и пространстве. Всесильная ночью, булгаковская нечисть исчезает с первым криком петуха. Хома Брут чертит вокруг себя замкнутую окружность и спасается от гоголевской нечисти. Достаточно ввести формальное правило, чтобы оградить себя от нечистого. Хоме самое главное не оглянуться, не посмотреть на Вия. Кому-то другому достаточно перекреститься… Во всем этом есть глубокий смысл, ибо любое мистическое явление, если ему не поставить границы, моментально пожирает все на своем пути. Пока огонь бьется в тесной печурке, он нам не страшен и даже полезен. Но дайте ему волю — и он сожжет дом, лес, город. Любовь благотворна в 17–18 лет, но если она горит в сердце всю жизнь, то человек теряет голову, становится безумен и творит если не зло, то глупости. Сновидения, галлюцинации нужны для отдыха мозга, для его очистки. Но если они занимают все пространство жизни, то приходит беда. Поэтому наша задача при столкновении с мистическими явлениями, будь то любовь, огонь, сновидения, привидения и тому подобное, всегда четко определять границы того, что мы позволяем мистике. Ни нам лезть в огонь, ни пропускать огонь в себя нельзя. Мы должны лишь наблюдать друг друга с ужасом или восторгом. Если же тени перейдут в атаку, то, подобно героям Шварца, нужно воскликнуть: «Тень, знай свое место!»

Для того чтобы представить себе место мистики в нашей жизни, легче всего обратиться к схеме обычного дня. Три фазы дня посвящены единому процессу: утром мы планируем, начинаем свою работу; днем планировать уже поздно, работа кипит; вечером мы подводим итоги, переживаем удачи и неудачи прожитого дня. Но вот сгущается тьма. Прослушав последние итоговые информационные выпуски, мы выключаем телевизоры, гасим свет, закрываем глаза и… уходим в иной мир.

Кто посмеет утверждать, что является хозяином своего сна, властелином своих сновидений? В лучшем случае можно любить свои сны, знать самые популярные сюжеты. Очень немногим людям удается извлечь из сна какую-то достоверную информацию, хотя и им я не рекомендовал бы этой информацией пользоваться, как говорится, официально. Это пример самого мощного, ежедневного и всеобщего вторжения мистики в наш мир. Не стоит переоценивать значение снов, но и недооценивать их нельзя: ведь сон входит в наше подсознание точно так же, как и увиденное наяву. А вот откуда сон пришел — из будущего, прошлого, настоящего, родился ли в голове сам или его кто-то наслал (живой человек, дух, а может, и еще кто пострашнее), нам неизвестно.

В отличие от индивидуальных снов, которые на кинопленку не заснимешь, високосные сновидения, имея не меньшее, чем обычные сны, мистическое наполнение, легко фиксируются летописцами, фотографами, кинооператорами и т. п.

Изучение исторических сновидений гораздо важнее изучения личных снов, поскольку это касается нас всех.

Может быть, самым знаменитым вещим сном была гибель «Титаника» 15 апреля 1912 года (год Крысы). «Непотопляемый» шикарный корабль был построен как вызов судьбе, в приступе, может быть, самой вызывающей гордыни. Человечество вступило, как многим казалось, в золотой век: технологическая революция начала давать результаты, к тому же прекратились войны, экономика была на подъеме, рабочее движение угасло. Началась всеобщая эйфория. И потому гибель «Титаника» была как удар обухом по голове. Буквально все стали говорить о страшном пророчестве грядущих войн и революций, переданном человечеству через эту катастрофу. Пророчество, увы, сбылось, сразу за 1912 годом: человечество вступило в долгую череду войн, революций, массовых казней, голода, экономического краха.

Сама катастрофа соткана из череды невероятных случайностей: перед самым столкновением айсберг перевернулся и стал почти невидим. Если бы айсберг не увидели совсем, то удар пришелся бы в лоб, и ничего страшного не произошло бы. Но в последний момент корабль отошел в сторону, и айсберг буквально вспорол весь борт. Это напоминало страшный сон: невозможность вызвать подмогу, отсутствие нужного количества шлюпок, нежелание пассажиров поначалу покидать тонущий корабль. Такое впечатление, будто весь этот кошмар кто-то тщательно срежиссировал и снял эпизод только с какого-нибудь сотого дубля. Ну и, наконец, важнейший признак мистических явлений: гибель «Титаника» как бы вошла в кольцо времени, стала неким навязчивым видением, с которым человечество не может расстаться, все время выдвигая новые версии, вспоминая какие-либо подробности.

Под стать гибели «Титаника» гибель в тренировочном полете 27 марта 1968 года (год Обезьяны) Юрия Гагарина. До сих пор нет окончательной официальной версии о причинах трагедии. Зато существуют десятки самых фантастических предположений, вплоть до того, что Гагарин не умер, а его кто-то куда-то забрал.

Сколько на Землю упало метеоритов, маленьких, больших и средних! Но почему-то только падение Тунгусского метеорита 30 июня 1908 года (год Обезьяны) породило такую смуту в головах естествоиспытателей, такой водопад версий, гипотез, предположений. Одних только фантастических романов, раскрученных вокруг этого метеорита, наверное, десяток. Этот метеорит, как и «Титаник», вошел в кольцо времени и никак из него не выпадет.

Какой только мусор не залетел в это кольцо! Например, Джек-Потрошитель, все свои преступления совершивший в 1888 году (год Крысы). Протяни он свою преступную серию еще хоть на полгода, наверняка был бы пойман и затерялся бы в истории множества подобных вурдалаков. А так приходится ему крутиться по орбитам нашей памяти, то удаляясь, то накатывая с новой силой.

В нашей истории, конечно же, достаточно вещих снов. Особенно много их должно было присниться с 1881 по 1917 год, в сновидческом 36-летии, когда вся страна окуталась мутной пеленой предчувствий, видений, пророчеств. Атмосфера того времени изумительно передана в фильмах «Агония» Э. Климова и «Клим Самгин» В. Титова (по М. Горькому). Вот уж воистину сон наяву.

Одно из загадочных явлений произошло буквально в начале 36-летия, 17 октября 1888 (год Джека-Потрошителя). Царский поезд па полном ходу сошел с рельсов, погибло множество народу, поезд разбился чуть ли не в щепки. Император с многочисленным семейством не только не пострадал, но и малой царапины не получил. Кто это видел, у того всю жизнь потом волосы от ужаса шевелились. Без вмешательства потусторонней силы тогда было никак не разобраться: колесные тележки, нагромождаясь, образовали купол над богоизбранным семейством. Что сей сон означал? Впрямую его толковать или от обратного? Близкая катастрофа державы или крушение Дома Романовых и божественное спасение страны? Куда делась защита высших сил через восемь лет, когда 18 мая 1896 года (год Обезьяны) во время Ходынской трагедии вместо раздачи царских подарков произошла давка, но официальным данным убившая 1389 человек и примерно столько же покалечившая? Не было тогда ни одного человека, кто ни сказал бы или хотя бы ни почувствовал, что это страшный, кровавый знак на все правление Николая И. А самого императора с тех нор стали называть кровавым.

Последним вещим сном того загадочного 36-летия стало убийство Григория Распутина в 1916 году (год Дракона). Каждый участник того убийства написал свою версию. Фильм сняли, и, наверное, не один. Но ясности не прибавилось. Почему не сработал цианистый калий, старца не убили нули и, даже брошенный в воду, он еще долго дышал? И этот сон нам предстоит видеть, каждый раз пытаясь понять его ускользающий смысл. Кстати, сам Распутин многократно говорил при жизни, что после его смерти империя рухнет сразу, в чем так или иначе оказался прав.

Конец мистического 36-летия не закончил череду сновидений, хотя и ослабил мистицизм. Все стало более приземленно, реально. Хотя еще в 1920 году (год Обезьяны) свидетелей потрясли фантастические обстоятельства взятия Перекопа Красной Армией, напомнившие библейские времена, когда Господу ничего не стоило сдуть воду из реки или озера. В том же году в польскую кампанию такого накуролесили, что военные историки до сих пор не могут разобраться, кто был виноват в провале, а кто оказался прав.

Ну а чего стоит история с захоронением Ленина! Год-то шел 1924-й (год Крысы), мистический, вечный, вот и задачу создали на века. Сумеем ли мы выкрутиться и решить: захоронить Ленина в земле или ничего не трогать и оставить все, как есть? И вновь вокруг этой «вечной» темы накручивается мистика: мол, пока не зароем в землю Ленина, не видать нам счастья.

Для тех, кому все-таки нужно какое-то рациональное объяснение странным событиям високосных годов, лучше всего представить, что в эти годы происходит легкое торможение сознания у всего человечества. Мы как бы перестаем контролировать себя, забываем, где начало, где конец, теряем ориентацию во времени и пространстве. А взамен нам дается возможность всем миром присоединиться к неким информационным полям, диктующим нам свой исторический текст. Нам же потом остается лишь расшифровать послание.

Часто сам характер событий високосных лет напоминает фильм ужасов. Наиболее знаменита Варфоломеевская ночь 24 aвrycтa 1572 года (год Обезьяны). Однако, открыв книгу А. Чижевского «Физические факторы исторического процесса», мы найдем список аналогичных событий. Причем из 11 лишь 2 произошли н невисокосные годы, 9 остальных — из годов Крысы, Дракона и Обезьяны:

1204-й — разрушение Византии (год Крысы)

1520-й — бойня в Стокгольме/год Дракона)

1560-й — резня в Васси (год Обезьяны)

1572-й — Варфоломеевская ночь (год Обезьяны)

1588-й — лондонские казни (год Крысы)

1768-й — уманьская резня (год Крысы)

1792-й — сентябрьские убийства во Франции (год Крысы)

1860-й — резня христиан на Востоке (год Дракона)

1896-й — резня в Константинополе (год Обезьяны).

Ну и, наконец, может быть, самый актуальный сейчас вещий сон истории. 1944 год — сталинское переселение народов с Кавказа. До сих пор забыть этот страшный сон не удается ни чеченцам, живущим как бы под гипнозом тех событий, ни Москве, пытающейся найти логику в абсурдной ситуации…

(«Год забвения», — «Оракул», ноябрь 1995 г.)

Налицо рождение новой темы, еще не раскрученной как следует. Речь идет об отношении кинематографа к вещим снам истории. Много фильмов снято о Гражданской войне. Но как великолепны именно «Бег» (режиссеры А. Алов и В. Наумов) и «Служили два товарища» (Е. Карелов), в которых говорится о мистических перекопских событиях 1920 года!

Что уж говорить о «Титанике», фильмы о гибели которого снимаются регулярно! Фильм Дж. Камерона появился в 1998 году, побив рекорды кассовых сборов. Не менее сильное впечатление произвела «Агония» Э. Климова. Думается, тема созревает.

Труднее говорить о значении в нашем кинематографе, да и в культуре вообще, войны 1812 года. Никакая другая война не оставила такого странного ощущения, как эта. С одной стороны, апокалиптическая картина горящей Москвы, жуткая битва при Бородино, а с другой — веселое гусарское время, лихое кавалерийское действо, оставленное в нашем сознании такими фильмами, как «Гусарская баллада» (Э. Рязанов, по пьесе А. Гладкова), «Эскадрон гусар летучих» (С. Ростоцкий) и другие. Тут же подключается тема наполеоновского золота, якобы затопленного в каком-то озере по пути бегства.

Другой интересной темой вещих снов истории видится тема неких странных и зловещих повторов. Например, череда советских походов через границу: Прибалтика—1940-й, Венгрия—1956-й, Чехословакия—1968-й. Эти переходы не назовешь истинными решениями, они ничего не решили. Но и псевдорешениями их не назовешь, ибо в них был безусловный смысл — они не уходят из памяти ни прибалтов, ни венгров, ни чехов, готовых скорее забыть фашистские злодеяния, чем относительно невинные советские демарши.

Другой поразительной чередой мистических дат является череда американских выборов президента. Удивительный исторический эксперимент, кажется, протекает достаточно удачно. Если народ выбирал бы в год принятия решений, то это неизбежно революционизировало бы ситуацию. Выборы в год псевдорешений неизбежно приводили бы к ошибкам. Выбор доверяется народу, пребывающему в полусонном состоянии. Поскольку четвертый год цикла — это в большей степени год отмены решений, то шансы на переизбрание невелики. В результате множество достаточно успешных президентов не переизбирались на новые сроки. Дальше еще интереснее: старый президент потихоньку сдает свои дела в уходящем 4-летнем цикле, новый же президент приходит к власти уже в новом цикле, как раз в революционный год, что дает ему возможность встать над толпой, встать над народом и принимать самостоятельные решения. Народ же при этом безмолвствует. (Кажется, России понравился этот вариант, и вслед за выборами 1996 года, проходившими действительно как во сне, наступили выборы 2000 года.)

Впрочем, если покопаться в совсем недавней нашей истории, то нечто подобное у нас уже было. Так, в конце 1964 года снимают Н. Хрущева. При этом переворот носит откровенно политический характер. Однако в 1965 году оказывается, что политические проблемы не так уяС важны, начинается косыгинская реформа. В 1984 году умирает Ю. Андропов. Всем становится ясна неизбежность прихода к власти М. Горбачева, однако, приди он в год снов, реформы начать ему бы не удалось. Совсем другое дело год 1985-й — тут есть где разгуляться.

Важно понимать, что високосных годов много, а вещих снов истории общемирового значения очень мало. Подавляющее большинство снов имеет «местное» значение, на год вперед. К примеру, в 1952 году И. Сталии переименовывает ВКП(б) в КПСС, создает Президиум, намного расширяя рамки Политбюро. В этом сне, как в телевизоре, он увидел новое, грандиозное значение партии в наступающем в 1953 году номенклатурном 36-летии.

В ближайшем нашем прошлом было несколько значительных вещих снов, которые можно было трактовать однозначно в обратном смысле и с расчетом на ближайший год. (Такие сновидения можно было бы называть утренними снами, или снами пробуждения.)

Скажем, в 1988 году это было письмо Нины Андреевой, не умевшей поступаться принципами. Казалось бы, гласность уже три года победной поступью идет по стране. На деле же все понимают, что пресса еще полностью во власти КПСС. Несколько дней царит зловещее молчание, все замерли, поджав хвосты. Потом все вздохнули, но осталось очень четкое ощущение, что старая власть на месте, и страх по-прежнему царствует. Однако уже в следующем году все идет совершенно наоборот: пресса закусила удила и начинает свой грандиозный поход против власти — «Московские новости», «АиФ» и т. д.

Очень важно пронаблюдать в этом событии главное направление в трактовке примитивных сновидений: пророчество противоположно но смыслу, но тождественно по языку. В данном случае тождественность языка — это обращение Андреевой через прессу, а не через систему партийных писем, например. Через год Горбачев также через прессу обратится к избирателям Москвы (кажется, не сам, а через кого-то) с просьбой не избирать Б. Ельцина. Однако результат был противоположным. 1989 год склонял к революционности, и москвичи проголосовали за Ельцина удивительно единодушно — 89 %.

Иной сон, не менее страшный, привиделся нам в 1992 году. После долгих разговоров о неизбежности экономической реформы премьер Е. Гайдар бодро берется задело. Он «отпускает» рубль, однако тот не взлетает, а падает. Экономика стопорится, и уже скоро становится ясно, что гак называемая экономическая реформа конкретно к нашей реальной экономике не имеет отношения, а целиком лежит в границах политической реформы но разгрому старой системы власти. Реальная экономическая реформа протекала с 1993 по 1997 год, возглавлял ее совсем другой капитан (В. Черномырдин), и смысл ее был куда скромнее: всего лишь восстановить старую экономическую структуру, лишенную былого политического стержня.

Впрочем, не будем опережать события и забегать вперед. Пока мы еще знакомы с четырьмя действиями арифметики истории, и нам еще неведомы различия между четырехлетиями. Любое четырехлетие пока представляется неким единым сверхгодом длиной в 1461 день. Чем отличается один сверхгод от другого, мы еще не знаем. Знаем лишь их внутреннее строение, так напоминающее нам строение года (весна, лето, осень, зима) или суток (утро, день, вечер, ночь).

Четырехлетие в целом

За деревьями очень важно разглядеть лес. Увлекаясь поиском псевдорешений или вещих снов истории, главное — не забывать о том, что важен не смысл отдельного действия, а результат, сумма действий. Поэтому крайне продуктивным представляется поиск четырехлетних эпизодов мировой истории, где особенно мощно концентрировалась историческая энергия, а потому значение каждого отдельного года особенно ясно видно.

Можно было бы, к примеру, взять Гражданскую войну в США 1861–1865 годов или первое четырехлетие Великой французской революции. Однако для нас ближе и понятнее российская история XX века. А потому для разбора структуры четырехлетия больше подходят наша Гражданская (19.17—1921) и Великая Отечественная (1941–1945) войны, чему была посвящена работа «Две победы», приуроченная к празднику 23 февраля 1995 года.

Внутреннее значение войны очевидно: необходимо сохранить целостность государства, сохранить территорию, а может, даже и расширить ее. В этом смысле значение победы 1920 года никак не меньше, чем победы 1945-го. Не одержи в Гражданской войне Красная Армия столь безоговорочной победы, от цельной России мало бы что осталось, и ко Второй мировой войне Россия в лучшем случае была бы всего лишь полигоном для битвы других сверхдержав.

Итак, две победы в двух страшных войнах, полностью изменивших облик страны, лицо народа. Народ, переживший такие воины, такие победы, никогда уже не сможет приветствовать войну. Изучая эти войны, мы планомерно проходим по классической схеме четырехлетия, от революции в год Змеи до победы в год Петуха.

Революцию 1917 года формально не считают еще гражданской войной, хотя все признаки такой войны уже налицо. Победителя грядущей войны определяет концовка года Змеи. Восстания в Москве и Питере прошли в начале ноября, в декабре уже была создана ВЧК, а 22 ноября назначен Верховный главнокомандующий. Вся концовка 1917 года отмечена победным шествием повой власти: подавлен мятеж Керенского — Краснова, юнкерский мятеж в Петрограде. Украина, Белоруссия, Туркестан везде поднимается красный флаг. Собственно, победное шествие конца 1917 года и есть решение о будущей победе в Гражданской войне. Самые грандиозные успехи белых в 1918 и 1919 годах, вместе взятые, не стоят маленьких побед красных в конце 1917 года. Такова сила последних решений революционного года.

Если год Змеи принимает решения, то год Лошади претворяет их в жизнь. Буквально накануне 1918 года — 31 декабря (18 декабря по старому стилю) 1917-го — СНК принял решение о реорганизации старой армии. Именно в 1918 году строится новая армия (всевобуч, мобилизация, военспецы, военкомиссары). В апреле Ленин утверждает план создания миллионной армии, отменена выборность командиров и т. д. К концу весны Гражданская война полыхала уже вовсю. Мятеж белочехов, Ашхабадский мятеж, Ярославский мятеж, и пошло, и поехало. К концу лета 1918 года врагам новой власти удалось захватить три четверти всей территории России.

Год Козы (1919) — год псевдорешений. Тем, кто начинает дело в такой год, — одна беда. А вот тем, кто начал кампанию два года назад, такой год дарит реальные успехи. Специфика года такова, что выигрывают те, кто умело спровоцирует противника на первый шаг.

Одно из псевдорешений 1919 года — предложение президента США Вильсона 22 января всем правительствам России сесть за стол переговоров. Вот здорово бы получилось — вместо одной большой России куча маленьких россиек, люто ненавидящих друг друга! Воистину западные миротворцы всегда очень добры и гуманны.

Другое псевдорешение — французское наступление, которое кончилось восстанием на французском флоте. Начались социалистические революции в Венгрии, Германии. Сами по себе это псевдореволюции, однако они работали на победу настоящей революции, российской революции 1917 года. Псевдорешением оказалось и создание Коммунистического Интернационала в марте 1919 года.

4—6 марта (мартовский импульс) колчаковские армии перешли в наступление. 17 апреля Антанта поставила задачу А. Колчаку соединиться с А. Деникиным и начать поход на Москву. Но год пригоден лишь для контрнаступления, и вот уже М. Фрунзе бьет Колчака.

В апреле — мае пошли на Россию Польша, Эстония, Финляндия. Разумеется, отбили и их. Деникин пошел в наступление: 13 октября взят Орел, до Москвы рукой подать. Но тут же было организовано очередное контрнаступление (кавалерия сработала). Точно такая же история произошла и с Н. Юденичем.

Ну и наконец, 1920-й (год Обезьяны) — год мистических явлений. 4 января 1920 года Колчак отказался (?!) от звания «верховного правителя» и передал власть атаману А. Семенову. 7 февраля Колчак был расстрелян. В поспешности этих событий чувствуется умелая рука судьбы. Дальнейшие события не менее мистичны. Наступление Красной Армии на Востоке приостановлено, дабы не провоцировать войну с Японией.

А чего стоит польская кампания 1920 года! До сих пор военные теоретики и историки не могут успокоиться. Все в той короткой схватке осталось без ответа. Кто гений, кто бездарь? Один из виновных в том провале — Сталин — станет позже властелином страны и сполна отдаст все польские «долги». И уж совсем фантастической была Перекопско-Чонгарская операция, в которой все загадочно и невероятно. Бог тогда был за красных, как говаривал генерал Хлудов (Слащев) в булгаковском «Беге». Вся операция прошла с 7 по 17 ноября.

1921-й (год Петуха) в каком-то смысле зеркально повторял 1917-й. Самой войны, по сути, уже не было, однако подводились итоги войны, решалось, насколько всеобъемлющей и безжалостной будет отвоеванная власть. Кронштадтский мятеж поставил точку в четырехлетней Гражданской войне. Что же касается Средней Азии, то события там — уже не Гражданская война, а совсем другая история.

Общепринятым началом Второй мировой войны считается 1 сентября 1939 года: раздел Полыни, вступление в войну Англии и Франции. Однако думается, что дата эта слишком формальна. Подготовка к войне шла уже давно: аншлюс Австрии произошел 11–12 марта 1938 года (еще один мартовский импульс), мюнхенский сговор также состоялся в 1938 году. Польша — тоже этан в подготовке к войне, войне между Россией и объединенной Гитлером Европой (кроме Англии). А началась эта настоящая война, как и все настоящие события, в год принятия решений — в год Змеи.

Как и в 1917-м, решающую силу имеют не всякие события, а лишь самые последние, приходящиеся на ноябрь — декабрь. Последними событиями 1941 года стали Перл-Харбор (7 декабря), объявление Германией войны Штатам, что определило мощь антигитлеровской коалиции. Ну и, конечно, главнейшее событие — отражение удара на Москву, крах блицкриг а. Именно последние события ноября — декабря под Москвой определили победу 1945 года.

Однако как и в 1918-м, в 1942-м чисто визуально положение государства ухудшилось. Плоды работы 1942 года будут видны лишь в 1943-м: такова роль годов волевого осуществления, их работа не дает мгновенного результата. Война в волевом году становится почти позиционной, быстрого продвижения уже нет, противники давят друг друга, постепенно наша боевая мощь растет, немец для дальнейшего продвижения к Сталинграду вынужден вводить в бой один резерв за другим. Таким образом, главное содержание 1942 года — достижение реального перевеса нашей военной промышленности над европейской. Как легко увидеть, вновь, как и в 1918-м, волевой год — это не столько война, сколько организационная деятельность, мобилизация абсолютно всех резервов. В данном случае речь идет о промышленных и человеческих резервах Урала, Поволжья, Сибири, Средней Азии.

В конце 1942 года (19 ноября) начинается контрнаступление и под Сталинградом (через год после Москвы). А вот 1943-й, как год нечетный, уже куда более боевой. В нем значение военного мастерства, военной хитрости резко возрастает. Однако мастерство это особого рода: ведь это год не прямых, а псевдорешений. Важнее не самому бросаться в атаку, а провоцировать на атаку другого. И такая схема идеально сработала на Курской дуге. 5 июля битву начинают немцы, 12 июля следует наш ответ. В Курской битве немцы хотели переломить ход войны, а потеряли почти все.

Начинался 1943 год с объявления Гитлером 13 января тотальной мобилизации. Как и всякое псевдорешение, это ничего не дало. Такими же псевдорешениями оказались политические решения года по созданию чехословацкого батальона, польской дивизии, эскадрильи «Нормандия». Ни военного, ни политического значения в истории эти акции не сыграли. Еще одно псевдорешение — падение режима Муссолини. Как был он марионеткой, так им и остался.

1944-й, как и 1920-й (годы Обезьяны) — год странных событий, зашифрованное послание из будущего, вещий сон истории. Открылся второй фронт (6 июня). Задумайтесь! Какой может быть второй фронт в войне России и Европы? Уж не пророчество ли это будущего противостояния США и СССР? Впрочем, на первом фронте тоже все неясно. Югославия, Румыния, Венгрия, Норвегия — вот поле битвы. На фронте прямого противостояния России и Германии почти ничего не менялось. Если в 1940 году расчищалось пространство между Германией и Россией для начала битвы, то в 1944-м расчищалось пространство вокруг Германии для решительного удара 1945-го.

Ну а разве не абсурдное сновидение — объявление Румынией войны Германии (24 августа)! Финны разрывают отношения с Германией, объявляют войну немцам болгары. Ну и т. д.

Но, может быть, самое загадочное и трагическое событие мистического года — Варшавское восстание (1 августа — 2 октября). Так до сих нор и неясно, могли мы помочь Варшаве или нет, специально ждали, пока немцы раздавят восстание, или на самом деле не имели сил для помощи.

Ну и наконец, на самом краю года (16 декабря) начинается Арденнская операция. Немцы переходят в атаку и начинают крошить наших доблестных союзничков. Союзники просят у нас помощи (6 января). До наступления года Победы остается неделя…

Как и 1941-й, 1945-й — истинно военный год. В 1941-м повоевали немцы, в 1945-м пришел наш черед. 12 января (на восемь дней раньше запланированного срока), в первый день года Петуха, началась Висло-Одерская операция. 13 января началась Восточно-Прусская операция. Война вновь пошла с бешеной скоростью: 17 января взята Варшава, а 30 апреля знамя победы уже реяло над рейхстагом.

(«Московская правда», 23 февраля 1995 г.)

Среди других энергетически мощных четырехлетий, достойных подробного рассмотрения, можно упомянуть четырехлетия 1953–1957, 1961–1965, 1985–1989, 1989–1993. Речь идет о России. Очень интересно рассмотреть иранское четырехлетие 1977–1981.. Интересно было бы изучить динамику американо-вьетнамского противостояния от 1965 до 1969 года и от 1969 до 1973 года. Думается, там было много поучительных моментов. Тема изучения четырехлетий в целом далеко не закрыта, и в ней еще много любопытных страниц.

Единая и неделимая

История обречена оперировать «номерами» годов. Попытки введения более точных дат, например, ноябрьская революция 1917 года, оправданны лишь в редких случаях. Естественное стремление укрупнить даты, оперировать десятилетиями или веками лишает историю детальности, делает ее слишком обзорной.

И все же чуть-чуть укрупнить исторические даты было бы неплохо, ибо все, что рассматривает историческая арифметика (решение, осуществление, псевдорешение, вещий сон) для большой истории не так уж и важно. В самом деле, если отвлечься от эмоций, то какое нам дело до того, что в 1917-м матросы штурмовали Зимний дворец. Гораздо важнее, что четыре года спустя на Кронштадтском льду была выкована новая система власти, которой неведомы были ни поражения, ни преграды. А то, что в 1919 или 1918 году эта власть висела на волоске, то, что солдаты воевали без сапог, то, что брат шел на брата, а сын на отца, — так это содержание. Нас же интересует всего лишь наименование.

Реальное значение исторического события определяет всегда год победы. Ибо именно год победы дает трактовку всем событиям, включая формально более важную революционную дату. Однако посудите сами: кто бы вспомнил штурм Зимнего, образование ВЧК и прочую мелочовку, если бы победил Колчак или Врангель? Тут есть определенный исторический парадокс. С одной стороны, все определяет последнее решение революционного года, ибо оно есть зародыш будущего кристалла. С другой стороны, разыскать зародыш в самый момент его зарождения невозможно: его можно вычислить задним числом, когда победа уже одержана.

Выводом из всего сказанного может быть парадоксальная идея о том, что правильнее было бы для исторической объективности не фиксировать отдельные события внутри четырехлетия, а рассматривать четырехлетие как единое и неделимое историческое событие. Точно так же, как никто не рассматривает по отдельности акты одного спектакля, а лишь спектакль в целом.

Наиболее удачным примером могла бы быть Великая Отечественная. Все воспринимают ее как цельное историческое событие длиной в четыре года. Никому и в голову не придет выделять в ней решения, псевдорешения, вещие сны. С другими событиями сложнее. Как, скажем, объяснить, что три дня августа 1991 года — это не поворотный момент истории, а всего лишь эпизод (пусть даже важный) в четырехлетии установления новой власти, идущем от победы Ельцина на выборах 1989 года до расстрела Белого дома в 1993 году

В самом моменте победы всегда заложен элемент несправедливости. Сплошь и рядом победу празднуют не самые большие герои. Сама по себе победа не обладает ни скромностью, ни справедливостью. В победе всегда есть и забвение, и неоправданное ликование. Поэтому не о всякой победе вспоминают с удовольствием. Между тем для истории очень важно точно фиксировать моменты победы, ибо именно в эти моменты высвечивается истинное значение четырехлетнего отрезка истории.

Для примера стоит рассмотреть две победы, о которых вспоминают, как правило, без особенного удовольствия. Речь идет о подавлении Кронштадтского мятежа в 1921-м и расстреле Белого дома в 1993 году. Оба события кажутся весьма сомнительными с точки зрения целесообразности. Однако именно они волшебным образом закрыли на замок четырехлетие гражданского противостояния. Эмоционально мы можем осуждать тех, кто расстрелял те принципы, ради которых свершались революции как в четырехлетии 1917–1921, так и в четырехлетии 1989–1993. Однако исторически обе эти победы были блестящи и в общем-то обошлись достаточно малой кровью. Работа «Кронштадтский мятеж» была написана и опубликована по свежим следам событий конца 1993 года.

7 февраля 1920 года расстрелян Александр Колчак. 18 октября 1920 года прекратились боевые действия между Красной Армией и Польшей, с 7 по 17 ноября 1920 года проведена фантастическая Перекопско-Чонгарская операция, покончившая с Врангелем, 16–25 февраля 1921 года проведена Тифлисская операция, «освободившая» Грузию от меньшевиков. Гражданская война стремительно шла к концу, врагов становилось все меньше, пора было подумать о дележе власти союзниками. Однако делиться властью большевикам не хотелось, да и для власти вредно, когда она сразу у семи нянек… И тут случился мятеж.

Кронштадтский мятеж 1921-го, антисоветское выступление гарнизона Кронштадта и экипажей некоторых кораблей Балтфлота в марте 1921-го, организованное эсерами, меньшевиками, анархистами и белогвардейцами при поддержке иностранных империалистов — одна из попыток контрреволюции применить тактику «взрыва изнутри» Советской власти. Кронштадтский мятеж отражал политические колебания мелкобуржуазных масс, усилившиеся в конце 1920 — начале 1921 года в связи с хозяйственной разрухой, голодом и другими бедствиями, вызванными Гражданской войной. Он стал возможен вследствие значительного обновления во время Гражданской войны личного состава Балтфлота крестьянскими пополнениями и даже деклассированными элементами, подпавшими под влияние мелкобуржуазно-анархистских заговорщиков, слабости большевистской партийной организации и ослабления политико-воспитательной работы.

Заговорщики развернули демагогическую агитацию, и 28 февраля на общих собраниях команд линкоров, а 1 марта на общегородском митинге на Якорной площади были приняты резолюции с требованиями свободы деятельности «левых социалистических партий», упразднения комиссаров, свободы торговли и перевыборов Советов. Руководители мятежа выдвинули лозунг «Советы без коммунистов», рассчитывая на переход власти к мелкобуржуазным партиям, что па деле означало бы свержение диктатуры пролетариата и создание условий для открытой белогвардейщины и реставрации капитализма. 2 марта из анархистских и эсеро-меньшевистских «беспартийных» элементов был создан Временный революционный комитет во главе с С. Петриченко, арестованы коммунисты и советские работники. Ревком являлся ширмой подлинных руководителей мятежа, создавших 3 марта «штаб обороны»… («Гражданская война и военная интервенция в СССР», 1987).

Достаточно сравнить этот текст и любой другой, описывающий октябрьский мятеж 1993 года, чтобы установить сходство. Контрреволюционная тактика взрыва изнутри, политические колебания, разруха, голод, значительное обновление личного состава (парламента), демагогическая агитация, свобода экстремистских партий, ширма для подлинных руководителей и даже «штаб обороны». Наверное, описания мятежей должны быть похожи. Однако у структурного гороскопа достаточно и других доказательств тождества этих событий, разделенных 72 годами. Остановимся на нескольких моментах.

Момент первый: «Бей своих!» В 1921 году большевики подавили тех, ради кого, собственно, затевалась революция — матросов, крестьян («антоновщина»). Была подавлена идея власти народа. Ну а в 1993 году подавлен парламент, формальная демократия, ради которой, собственно, вершилась революция 1989 года. В обоих случаях среди подавленных много героев революции. А. Руцкой и R Хасбулатов. Они много сделали в свое время для победы революции, по не выдержали жесткого отбора, рано ушли вправо, недокрутили руль и вылетели за борт.

К двум мятежам можно еще прибавить внутрипартийный бунт 1957 года, когда была подавлена воля Президиума (суть Политбюро), той самой организации, всевластие которой создавала революция 1953 года. Среди подавленных оказались герои 1953 года, например Г. Маленков.

Момент второй: провокационный. Каждый из мятежей — гениальная провокация. Разработчиком провокации и ее исполнителем были, конечно, не люди, а само государство в дуэте со временем. План удался на славу: во всех случаях оппозиция не только наголову разбита, но и максимально опорочена. Фактический смысл провокации — в отсеве всех примазавшихся, колеблющихся и прочих «дутых» революционеров.

Поражает, однако, глубина провокации: и ленинцы в 1921-м, и хрущевцы в 1957 году, и ельцинисты в 1993-м уже были решающе сильны, одержав множество побед. Как они должны были приготовиться и притвориться слабыми и беспомощными, чтобы вселить и мятежников веру в победу и возможность удачи!. Все эти мятежи тем более непостижимы, что мятежникам было что терять. К игре ва-банк их ничто не принуждало. Прямо гипноз какой-то.

Момент третий: зеркальный. При очевидном сходстве есть и очевидные различия. Мартовский мятеж (1921) вел страну в одну сторону, а июньский (1957) и октябрьский (1993) — в другую. Сначала у нас забирали свободу, теперь возвращают. Однако получают свободу лишь те, кто для нее созрел, кто в ней действительно нуждается.

Момент четвертый: экономический. Как только подавлен мятеж, тут же наступает тишина. Никакие парады планет не могут нарушить эту тишину. Астрологи дружно предрекали на ноябрь 1993-го политическую вакханалию («шквал, вихрь, всеохватывающие масштабы»). Но путч подавлен, а в политике апатия и покой. Смысл этого покоя впрямую связан с экономикой: политическая тишина нужна для сосредоточенной экономической реформы, а успехи экономики сразу же вырубают политическую страсть оппозиционеров. Изобилие нэпа, стабилизация рубля, прекращение инфляции (1994—?) выбивает у оппозиции последние аргументы. Белогвардейцы начинают варить гуталин, а коммунисты торговать «Сникерсом». И в этот момент мало кто замечает, что реформы нэпа, но сути, копируют лозунги мятежников.

В 1921 году именно мятежники требовали отмены продовольственной разверстки и свободы торговли, т. е. того, что «придумал» Ленин сразу после подавления мятежа. Очевидны антигайдаровские черты экономического перелома в 1993 году…

(«Московская правда», 15 января 1994 г.)

Статья оказалась пророческой: 17 января Е. Гайдар подал в отставку, сказав, что перестал играть в правительстве какую-либо роль. Наступила четырехлетка В. Черномырдина, в которой колесо истории как бы раскручивалось в обратную сторону после лихого заворота (1992–1993). Точно так же раскручивали историю в обратную сторону в том, ленинском, нэпе.

Впрочем, не будем увлекаться и выходить за рамки простейших правил арифметики. Нас пока интересует лишь изолированное содержание четырехлетий.

Заканчивая рассказ о четырех арифметических действиях, мы должны помнить, что право отсчета времени имеют три разных способа: по революциям, по четырехлетиям в целом, по побёдам (подавленным мятежам).

Высшая арифметика

Пора покидать пределы узкого мира, очерченного границами четырехлетия, и выходить на просторы крупных ритмов. Для этого в первую очередь надо представить, чем отличаются одни четырехлетия от других. Проницательный читатель уже догадался, что четырехлетия, начинающиеся с годов Змеи, посвящены политической борьбе (по крайней мере, в России XX века), а четырехлетия, начинающиеся с года Петуха, решают экономические проблемы. Соответственно в год Быка принимаются идеологические решения. Объяснять такое разделение теоретически было необязательно, поскольку факты были налицо. Достаточно вспомнить, сколь напряженными были идеологические битвы в таких четырехлетиях, как 1949–1953, 1961–1965,1985—1989. С политическими четырехлетиями тоже нет проблем…

Однако, как скоро выяснится, три четырехлетия имеют слишком большое значение, а потому теоретическое объяснение все же желательно. Как соединить свойства знаков со свойствами стихий? Какая вообще связь борьбы за власть, сопровождающих эту борьбу кошмаров со свойствами вполне интеллектуальной и весьма гуманной Змеи? Или, например, почему год довольно ограниченного и грубого Быка открывает именно идеологическое четырехлетие, сотканное из достаточно тонких материй? Петух открывает экономическое четырехлетие, но при этом люди, родившиеся в годы Петуха, весьма слабы как в бизнесе, так и в экономической науке. Так в чем же дело?

А дело в том, что исторический процесс реагирует не на все свойства знаков. В первую очередь, как уже говорилось, работает структура с четырехлетним шагом. При этом она работает таким странным образом, что вышибает из борьбы за влияние девять знаков из двенадцати. Остается у нас три года, определяющие ход истории: годы Змеи, Петуха и Быка. Чтобы различить между собой эти три года, нам не потребуются другие четырехтактные структуры (психологическая, энергетическая, структура судьбы). Нужна лишь единственная троичная структура, получившая название структуры социальной.

Когда мы обратимся к внутреннему строению 36-летий, то поговорим о социальной структуре очень подробно. Пока же ограничимся тем, что дадим названия трем разным годам принятия решений. Змея — закрытый знак, а потому решения, принятые в год Змеи, — это закрытые решения. Петух — открытый знак, поэтому в год Петуха принимаются открытые решения. Что такое открытый и закрытый, более-менее понятно. А вот третий род решений принимается в год Быка. Так вот, Бык — знак ортодоксальный, и, стало быть, решения года Быка всегда ортодоксальны.

Дальше остается один шаг. Увы, безупречно обоснованным этот шаг не назовешь. Закрытость сопровождает всякое политическое решение. Свести воедино стихию закрытости и стихию политики (борьбы за власть) вполне допустимо. Еще более важно то обстоятельство, что политика, как и закрытость, предполагает некое нахождение над моралью, над людьми, над толпой. Открытость легко соотнести с экономической стихией, ибо экономистами давно замечено, что только максимальная открытость общества может способствовать подъему экономики. Так стоит ли удивляться, что открытые решения становятся экономическими? «Доморальность», природность, натуральность открытых знаков соответствует природности, натуральности, «доморальности» того, что мы ныне называем бизнесом (а на самом деле способности посчитать, что выгодно, что нет; что оправдало результатом, а что пустая трата сил и средств).

Но, может быть, легче всего установить тождество между ортодоксальностью и идеологической стихией. Дело в том, что и там, и там над всем властвует идея. Ортодокс — раб идеи. Стало быть, ортодоксальное решение всегда идейно, идеологично. Пристрастие ортодоксов к морали, тождественность морали и ортодоксальности демонстрирует нам тот факт, что именно идеологи (ученые, писатели, художники, служители культа и т. д.) — моральные люди, живущие ради неких принципов, а не ради куска хлеба или власти.

Все это кажется убедительным и приведет нас к удивительным прозрениям и открытиям. Однако хотелось бы заранее предупредить, что теория огромна, а пространство 12 знаков очень мало. Нам еще не раз придется столкнуться с иной логикой, по которой связь открытости и бизнеса, закрытости и политики, ортодоксальности и идеологии уже не будет столь очевидна.

А пока, чтобы отвлечься от абстракций теории, попробуем разглядеть достижения самой простой исторической арифметики, а именно — расписать завершившееся столетие в России на 25 четырехлетий.

(Идеология) 1901–1905. Идеологическое четырехлетие, своими спорами и поисками подготовившее Кровавое воскресенье. Предают анафеме Л. Толстого (1901). «Три сестры» А. Чехова (1901), «На дне» М. Горького (1902), «Мир искусств» (1898–1904). Из академии исключен М. Горький, в знак протеста выходят из академии А. Чехов и В. Короленко.

(Политика) 1905–1909. Революция. Серия роспусков Думы. П. Столыпин «затягивает галстук». Ленин в эмиграции. «Дело Азефа».

(Экономика) 1909–1913. Последнее мирное четырехлетие. Потом мы еще много лет будем все цифры производства сравнивать с 1913 годом. Реальное проведение столыпинской аграрной реформы.

(Идеология) 1913–1917. 300-летие Дома Романовых. Кризис в германо-российских отношениях (декабрь 1913-го). Мировая война. «Дело Бейлиса» (1913). Распутинщина. Начавшись с патриотического взрыва, война за четыре года довела народ до полного разочарования в монархии. Такие метаморфозы возможны лишь в четырехлетии беспрерывного думания.

(Политика) 1917–1921. Революция и Гражданская война.

(Экономика) 1921–1925. Новая экономическая политика.

(Идеология) 1925–1929. Рождение единого советского общества. Как будто из ничего рождается новая литература: «Белая гвардия» М. Булгакова (1925), «Конармия» И. Бабеля (1926), «Тихий Дон» М. Шолохова (1928), «Двенадцать стульев» И. Ильфа и Е. Петрова (1928), «Петр I» А. Толстого (1929) и многое другое. Еще более грандиозен прорыв в кино. Снимаются фильмы, возглавившие мировой процесс в кинематографе.

(Политика) 1929–1933. Большой перелом. Коллективизация. Сталин избавляется от конкурентов: Л. Троцкий (1929), Н. Бухарин (1929), С. Киров (1934). Резкое расширение системы трудовых лагерей (1930).

(Экономика) 1933–1937. Культурный подъем еще продолжается, террор набирает обороты, но вместе с тем появляются первые зримые плоды индустриализации. В Москве открыто метро (1935). Магнитка и Кузбасс, Днепрогэс (1932) и Уралмаш (1933). Стахановское движение. Впрочем, в 1937 году темпы развития промышленности снижаются.

(Идеология) 1937–1941. Сталинский террор переходит границы политики и экономики и врывается в сферы чистого искусства. Закрытие театра (1938) и арест (1939) Мейерхольда. Арест (1939) и расстрел И. Бабеля. Выходит «Краткий курс истории ВКП(б)», оформивший новую идеологию сталинизма (1938). Гибель О. Мандельштама и смерть М. Булгакова — двух лидеров новейшей русской культуры.

(Политика) 1941–1945. Великая Отечественная война.

(Экономика) 1945–1949. Послевоенное восстановление промышленности и сельского, хозяйства.

(Идеология) 1949–1953. Борьба с космополитизмом, упадничеством, морганистами-вейсманистами, генетикой — «продажной девкой мирового империализма» и т. д. Вновь репрессии против врачей, ученых, писателей — людей, не имеющих отношения к борьбе за власть.

(Политика) 1953–1957. Не просто смена правящей элиты, а довольно крутое изменение политической системы. Решающая победа одержана летом 1957-го.

(Экономика) 1957–1961. Политическое затишье и внушительный экономический рост. Совнархозы, семилетка, семичасовой рабочий день, дисциплинарные послабления. Череда космических успехов.

(Идеология) 1961–1965. В космос летит не мышь, не собака, а Человек! В литературе, в кино — мощная волна энтузиазма. Невероятный подъем в науке, образовании, медицине. На сферу культуры наконец-то обращают внимание. Н. Хрущев громит абстракционистов (1962). Сажают за тунеядство И. Бродского (1964). Барды, поэты, волны нового кино, нового театра. А. Галич, А. Солженицын, «Новый мир» А. Твардовского, «Юность»…

(Политика) 1965–1969. Брежнев «со товарищи» отстраняют Хрущева и начинают разбираться между собой. Одновременно идет борьба с невесть откуда взявшимися диссидентами: А. Синявским, Ю. Даниэлем, А. Сахаровым. Ввод войск в Чехословакию (1968) усиливает политическую линию. Установлена должность генсека.

(Экономика) 1969–1973. Спасти от возможных политических осложнений может только сытая жизнь. На XXIV съезде (1971) ставится цель повышения благосостояния трудящихся. На политические и идеологические вопросы стараются не дискутировать.

(Идеология) 1973–1977. Максимально успокоив народ, можно заняться беспокойными «отщепенцами». Изгоняются за рубеж А. Солженицын и А. Галич. Фигуры помельче зажимаются «на дому». Фильмы снимают для полки, книги пишут в стол. Культура начинает уходить в подполье, рождается массовый «самиздат». Молодежь уходит в рок-культуру. Расцвет неофициальной живописи. Хорошая книга становится предметом престижа и роскоши.

(Политика) 1977–1981. Сдает А. Косыгин, выходит из силы Л. Брежнев. Становится ясно, что сколько веревочке не виться… Рождается некий тип коллективной власти, коллективной ответственности (точнее — коллективной безответственности). Утверждение власти серости, пассивности. Резко обостряются отношения с США. Афганистан. Бойкот Олимпиады в Москве. Политический кризис в Польше.

(Экономика) 1981–1985. Наступает четырехлетие пышных похорон. У власти одни «старики, у которых нет сил ни править, ни жить. С одной стороны, полная безнадега, с другой — ясно, что что-то будет, ведь в какой-то момент они уйдут «се. Страна окунается в болото личного обогащения, политические и нравственные идеалы припрятаны до лучших времен. Правители делают многочисленные и бессмысленные попытки удержать экономику на краю пропасти. Борьба за дисциплину на производстве и т. п.

(Идеология) 1985–1989. Перестройка и гласность. Перестроить ничего не удается, а вот в гласность вцепляются, как будто в ней спасение. Журналы каждый месяц готовят сенсационные публикации. Тиражи взлетают до небес. Возрождаются все загнанные под сукно разногласия в идеологии. Внешне еще все спокойно, но мозги уже кипят. Запретных тем все меньше, уверенности в крушении социалистического строя все больше.

(Политика) 1989–1993. От разговоров можно переходить к делу. Начинается реальная битва за власть. Март 1989 — август 1991 — октябрь 1993. Дело сделано, полная смена властной элиты, полная смена политического строя. Да и страна уже совсем другая.

(Экономика) 1993–1997. Укрепившись во власти, можно укрощать взбесившийся рубль, оживлять умершее производство. Забыв о душе, теряя политическую искренность, вся страна думает лишь о деньгах, зарплате, процентах. Слава богу, купить можно все, были бы деньги. От бешеной инфляции через крушение финансовых пирамид четырехлетие приводит к финансовой стабилизации. Политика становится денежной, деньги делают политику.

(Идеология) 1997–2001. Очевидный подъем в кино. Театральный бум. Власть имущие все больше смотрят в сторону мыслителей, ибо дальнейшее существование новой России без хоть какой-нибудь идеологии становится просто нестерпимым. Резкое обострение религиозных исканий. Чем ответим Америке на ее потуги раскрыть тайну человека? На этом пока все. При определенных натяжках большинство четырехлетий вполне соответствуют подобающей им тематике. Однако в глаза бросается разнонаправленность: одни четырехлетия разрушают, другие созидают, одни усыпляют, другие будоражат. Ясно, что четырехлетия буквально просятся объединиться не только в 12-летия, но и в 36-летия. Но об этом позже.

Вторая группа принципов истории

О первой группе мы говорили во «Введении». Продолжаем.

Принцип 3. Постижение исторического процесса невозможно без понимания смысла революционных переломов. Именно революции — основа истории, каркас, на который нанизываются все остальные события. Революция всегда первична.

Принцип 4. Все революции, значимость которых неоспорима, происходили лишь в годы Змеи, Петуха и Быка. Стоит помнить, что эти годы располагаются в четырехлетием шаге, что недвусмысленно выводит нас на факт существования четырехлетнего ритма.

Принцип 5. Революционность годов Петуха, Змеи и Быка может быть объяснена синхронным желанием людей начать новую жизнь именно в те годы, которые стимулируют к рождению новых идей. (Среди 12 знаков гороскопа лишь Петух, Змея и Бык являются источниками мысли.)

Принцип 6. В течение революционного года люди, группы людей, целые народы, государства или даже человечество в целом принимают множество решений, ибо водопад идей годов Петуха, Змеи, Быка неиссякаем. Однако исторический смысл будет иметь лишь последнее решение, принятое в ноябре — декабре.

Принцип 7. Оставшиеся девять лет 12-летнего цикла находятся в подчиненном положении по отношению к революционным годам.

В годы Лошади, Собаки и Тигра принятые решения осуществляются. В годы Козы, Кабана и Кота подводятся итоги, проявляется картина истинного положения. В годы Обезьяны, Крысы и Дракона идет частичная отмена принятого решения, дабы расчистить место для принятия нового решения.

Принцип 8. Для более точного представления о смысле четырехлетия удобно сравнить его с четырьмя сезонами года или четырьмя периодами суток. Не забывая при этом, что год и день — природные периоды времени, а четырехлетие — это период социальный, животным и растениям он неведом.

Принцип 9. Есть смысл, кроме прямого описания истории через революционные даты, вести также учет исторических псевдорешений (годы Козы, Кота и Кабана), а также вещих снов истории (годы Обезьяны, Дракона и Крысы). Особенно интересны вещие сны, ибо в них можно угадать контуры будущих исторических событий.

Принцип 10. Исторический процесс может быть представлен в виде череды четырехлетних эпизодов. При этом четырехлетие можно считать мельчайшей, исторически неделимой частицей времени. Меньше чем за четыре года, не может произойти ни один исторический эпизод. Однако достаточно много исторических событий, полностью «упакованных» в рамки четырех лет.

Принцип 11. Годы Змеи, Петуха и Быка можно считать начальными годами четырехлетних эпизодов истории. Тогда есть смысл именовать их годами революции. Но можно считать их и конечными годами. Тогда есть смысл называть их годами победы. Противоречия нет: победа в одной сфере — всегда революция в другой. Важнее иное: появляется еще один способ «считывать» ход истории — не по революциям, смысл которых на момент свершения еще очень неясен, а по победам, расставляющим все точки над i.

Принцип 12. Решения, принятые в год Змеи, носят откровенно политический характер; решения, принятые в год Петуха — экономический характер; решения, принятые в год Быка — идеологический. Данное положение достаточно легко демонстрируется на примере российской истории XX века.

Принцип 13. Политичность решений года Змеи связана с закрытостью, надморальностью этого знака. Экономичность решений года Петуха связана с открытостью знака, его «доморальностью». Наконец, идеологичность решений года Быка связана с ортодоксальностью знака, его принадлежностью морали.

ЧАСТЬ II

ТРИ МИРА, А НЕ ДВА

(эволюционная география)

Начав с четырехлетия, теоретическая история создала себе некий микромир, где носятся мириады элементарных частиц: революции, псевдорешения, вещие сны истории летают но своим малопонятным траекториям, иногда сливаясь в более крупные четырехлетние частицы. В свою очередь крупные по масштабам микромира четырехлетия тоже не одинаковы: одни окрашены в кровавые политические цвета, другие посверкивают металлом экономических противоборств, третьи — во всем блеске идеологических откровений. Во всей этой микромировой арифметической суете, кажется, достаточно мало смысла: история любит большие расстояния. Ей хочется быстрее выйти на рубежи 12-летий, Зб-летий, 144-летий, орудовать веками, а то и тысячелетиями, смешивать коктейли из периодов разной продолжительности (что, если к 1000 годам русской истории добавить 70 лет советской власти и все это разбавить 20 веками христианства?) и ловить в мутной воде рыбку исторического смысла.



Поделиться книгой:

На главную
Назад