Помоги проекту - поделись книгой:
Конкурентами на рынке были только банки и их пункты обмена валюты. Но эту самую конкретную борьбу мне как раз – то и помогало вести наше законодательство. Все было довольно просто. Банк с самого своего открытия устанавливал фиксированный курс покупки и курс продажи, который в течение рабочего дня не менялся, да и в свой «обменник» банк отпускал строго ограниченное количество денежных средств: столько – то рублей, столько – то долларов США, немецких марок. И что самое главное, в течение дня дополнительных денежных средств банк в свой пункт не вносил. Как следствие, довольно часто можно было наблюдать ситуацию, что банки или продавали валюту, или ее только покупали, так как совершать обратную операцию им не позволяли выбранные лимиты.
Вот на установлении плавающего курса покупки – продажи «зеленых» в течение дня, а также на специальной системе скидок для оптовых покупателей и продавцов я и собирался обыгрывать банки на рынке наличной валюты.
Хорошее подспорье в этой деятельности мне оказывал приобретенный ранее опыт сбора и анализа информации, прогнозирования курса, и «выращенная интуиция». Что такое «выращенная интуиция», я расскажу как – нибудь в следующий раз, так как все равно это придется сделать, ведь я и впоследствии, используя «выращенную интуицию», создавал и развивал бизнесы.
Правильная работа с информацией, которую я получал из самых разных источников, в том числе и от моих московских коллег, позволяла мне довольно успешно прогнозировать курс валюты, что я и использовал. Мой рабочий день, а если точнее, рабочие сутки, приобрели четкий алгоритм, который выполнялся ежедневно. В течение дня мои сотрудники собирали нужную мне информацию, вечером я ее обрабатывал и составлял прогноз на следующий день, вносил поправки в недельный прогноз (правды ради стоит сказать, что вносить корректировки часто не приходилось), а уже в 9 утра один из моих помощников узнавал курсы покупки – продажи у банков, количество у них средств в пунктах. Именно первый час рабочего дня во многом определял деятельность нашего «обменника», пока еще только одного, на этот день. В зависимости от своего прогноза, я и определял, как в этот мы будем обыгрывать банки. Или мы скупали у банков все «баксы», или наоборот, «сбрасывали» им свои. Часиков в 11 я выходил на связь с московскими партнерами, узнавал итоги торгов на валютной бирже, и решал, что дальше делать: продавать или покупать, и по какому курсу, и частенько проделывали очередную торгово – закупочную операцию с банковскими пунктами, только уже наоборот. Бывало, что в один и тот же день, неплохая сумма зарабатывалась на разнице курса «до обеда» и «после обеда» в одном и том же банковском пункте обмена валюты. Такая политика игры на валютном рынке города приносила свои «плоды». Довольно часто можно наблюдать такую картину. Во второй половине рабочего дня, когда большинство «челноков» возвращалось со своих рынков и спешило поменять рубли на «капусту», готовясь к очередной поездке за товаром, единственным местом, где они могли приобрести валюту в городе и причем с разрешением на ее вывоз, был мой «обменник», банковские пункты им уже ничего предложить не могли.
Сеть своих «обменников» надо было расширять, и в решении этой задачки мне помогал один из моих принципов – «принцип партнерства», который я уже формулировал ранее по отношению к потенциальным клиентам – «Предлагайте своему потенциальному клиенту то, что нужно ему. Не продавайте, а предлагайте». Вот этот принцип, я и использовал, когда предложил сотрудничество владельцам 3–х валютных магазинов, еще работавших в то время в нашем городе. Затраты по открытию пункта обмена валюты я брал полностью на себя, от них нужно было лишь небольшое помещение для размещения «обменника», и все. Результаты совместного проекта превзошли все ожидания, у магазинов увеличилась выручка, а я имел хороший «навар» от покупки – продажи валюты от пункта, развернутого на территории валютного магазина.
Развитию деятельности на валютном рынке очень помогало сотрудничество со СМИ, которые продолжали размещать на своих страницах мои обзоры и прогнозы, а на одном из кабельных ТВ – каналов была запущена специальная передача. Все это можно было отнести к рекламной кампании, которая помогала развиваться, хотя специально ее я и не вел. Все – таки нужно сказать, что в городских газетах я все давал рекламу, маленький модуль, размером 4 на 5 см, с популярным в нашем городе текстом – «СКВ для ВАС». Именно под таким названием и знали «обменники» в городе постоянные клиенты, о чем они сами и говорили, звоня и приходя в наши пункты обмена валюты.
Новый вид деятельности способствовал развитию сети деловых контактов, так как среди клиентов были и крупные бизнесмены, и даже сами банкиры, все хотели экономить на покупке валюты. Связи помогали при доставке денег в Москву и обратно, не говоря уже об увеличении объемов продаж и преодолении барьеров законодательства.
Расскажу один случай – думаю, что, возможно, поможет представить, что тогда происходило. Рассказ пойдет о так называемом «черном вторнике 94–го», первом «черном вторнике» в истории российского валютного рынка.
Работа на рынке наличной валюты в то время была нервной, дерганной, не стабильной. Курс плавал, жестких правил игры на рынке не было, многое зависело от опыта, информации и «выращенной интуиции».
Мой прогноз на первую декаду октября 94–го, основанный на многих показателях, как рынка валюты, так и рынка ваучеров, а также на основе общения с брокерами на валютной бирже и банкирами и т. д., буквально говорил, вопил – «на днях на бирже будет серьезная игра». Под «игрой» следовало понимать операции биржевых валютных спекулянтов, в результате которых в течение 2–3 дней доллар сначала резко растет, а потом «падает», или наоборот. Я просчитал, что будет сначала скачок вверх, а потом резко вниз. Как тут не сыграть на этом? Риск велик, но «риск снижается, если все считается», – так я любил говорить.
И я начал свою подготовку к игре, установив для себя дату вступления в нее на 10 октября. Люблю начинать новые дела, как и многие другие люди, с понедельника. Начиная с 6 октября, все наши пункты обмена валюты работали только на продажу валюты, сбрасывались пакеты ваучеров, да я еще и у своих партнеров под процент привлек внушительную сумму. Одним словом, шло активное накопление «рублевой массы».
Выезд в столицу был намечен на воскресенье, закупка валюты на понедельник 10 октября.
Но тут началось самое интересное.
Небольшое пояснение. При закупке валюты у московских брокеров главное было – прибыть к ним в контору до начала торгов на бирже, т. е. до 10 часов утра, чтобы согласовать курс и дать команду на покупку нужного количества валюты.
Я планировал воспользоваться имеющейся оказией и улететь вместе со своим партнером на спецсамолете автозавода, но был вынужден задержаться, не все деньги были собраны, задерживали перекупщики ваучеров. Пришлось добираться в Москву на автомобиле. В этот раз моя поездка в компании с водителем и сопровождающим меня телохранителем, поездка длиной в тысячи километров по независящим от нас причинам затянулась, и мы прибыли к моим партнерам лишь к 11 часам.
Я опоздал, торги закончились, и «бакс» прибавил в весе чуть меньше 200 пунктов (чуть больше 6 %). Мое опоздание к началу торгов, рост курса, все это приводило к тому, что на вырученные рубли от проданной в течение последних дней валюты, я уже не смогу купить даже то же самое количество баксов.
Среди брокеров – торговцев валютой в многочисленных брокерских конторах, находившихся тогда в одном из зданий на ВВЦ, куда я приехал, чувствовалась какая – то нервозность. Желающих продать американских долларов было маловато, все старались покупать. Что должно было случиться. Что делать? Что делать с очень крупной суммой денег, с которой я приехал в столицу? Покупать валюту сегодня или ждать до завтра? Что делать?
Работать! Я сразу сделал звонок к себе в офис и попросил срочно подготовить справку о поведении банков в городе. Надо было понять, как себя поведут городские банкиры в этой ситуации. А сам, тем временем, отправился общаться с брокерами, московскими оптовыми торговцами валютой.
Ситуация вскоре прояснилась. В Москве большинство торговцев вообще прекратили свою торговлю, продавать валюту не очень – то хотели, а покупать вообще прекратили. В это же время в моем городе банки вообще свернули покупку долларов, а лишь их продавали.
Я колебался, мои мысли вертелись о моем прогнозе и прогнозе моих московских коллег, советовавших подождать с покупкой до завтра. Остаться до завтра или покупать сегодня? Взвесив «за» и «против», я принял единственно правильное, как казалось мне, но не моим московским коллегам, решение – «Покупаю на все». Еще раз позвонил к себе в офис, дал команду «Курс поднять, доллар только покупать», запретив продажу американских рублей.
Мои московские друзья, получив от меня распоряжение на покупку и услышав мой разговор по телефону со своими сотрудниками (разговор – то велся у них в конторе), долго крутили пальцами у виска, комментируя свой жест словами типа: «Ты что – идиот? Не делай этого. Ты же переплачиваешь, подожди до завтра, завтра он упадет, и ты будешь в глубокой ж…е».
Я старался их не слушать, боялся, что изменю решение, все – таки они более опытные, они ведь столичные профи, а я так, провинциал, одним словом. Чтобы лишний раз не травмировать свою психику и не передумать, я покинул скопление брокерских контор на ВВЦ и отправился со своими сопровождающими обедать. Спешить было некуда, времени – «вагон, и маленькая тележка».
Через несколько часов, упакованные «баксами», я и мои сопровождающие, под пожелания удачи от московских коллег покинули столицу. Водителя я попросил сильно по трассе не гнать, ехать спокойнее – «нам теперь уже спешить нет смысла». Почему я такой приказ дал водителю? Возможно, потому что хотел услышать результаты завтрашних валютных торгов по радио, еще не приехав в свой город, и тем самым, получив запас времени на принятие решения. А возможно, я хотел услышать разоряющую меня новость вдали от офиса, если доллар упадет. Наверное, все – таки второе, не хотел, чтобы мои сотрудники присутствовали при моем позоре, как аналитика и бизнесмена.
Да, ставка была очень высока, ведь я вполне мог получить серьезный убыток, а если еще учесть то, что в сегодняшней операции были задействованы и заемные ресурсы, то, вообще, картина вырисовывалась не ахти какая привлекательная.
Не доезжая до своего города где – то километров 70, я с нетерпением крутил ручку магнитолы, ища новости торгов. И тут… Это был не шок, это было что – то. Слов нет, одни эмоции. Радио вещало, что курс доллара на ММВБ в очередной раз вырос, и, причем на целых 845 пунктов. 845 ПУНКТОВ!!!! БОЛЕЕ 27 %!!! 11 ОКТЯБРЯ 1994 ГОДА!!! ЭТО БЫЛА ПОЛНАЯ И БЕЗОГОВОРОЧНАЯ ПОБЕДА! НОКАУТ РУБЛЯ!
Случилось то, что все окрестили впоследствии «черным вторником».
Итак, первая часть моего прогноза подтвердилась.
А дальше что? Начинать продавать или ждать? А вдруг он и дальше будет расти?
Приехав в офис, я сразу начал изучать ситуацию на местном рынке: что делают банки, что с покупателями и продавцами и т. д. Телефоны в наших пунктах обмена валюты просто разрывались, все хотели купить, все боялись, что курс вырастет и завтра. Банки заняли выжидательную позицию, прекратив продажу долларов.
Я же не стал выжидать, прибавил к официальному курсу еще около сотни пунктов, чтобы получить 1000 пунктов «навара» и дал команду – «Доллары продавать, и не покупать!».
Народ как с ума сошел, скупал доллары «по – черному», к вечеру этого же дня все «зеленые» были проданы.
Оставалось только ждать завтра, ждать, чтобы понять – «я выиграл или проиграл». А вдруг доллар не упадет, а наоборот, продолжит свой рост. В этой стране может быть все. Да, не зря говорят, что «нет ничего хуже, чем ждать или догонять», я буквально не находил себе места до 11 часов следующего дня. Трудно словами описать то, что я пережил в течение этих суток.
Но не зря ждал. Курс упал почти на 200 пунктов, это уже было неплохо, уже прибыль реальная, которую я подсчитывал, вернув взятый займ.
Но это были лишь семечки по сравнению с тем, что случилось 13–го октября, когда доллар упал еще на 742 пункта. Теперь уже можно было немного прикупить.
Все ИГРА закончилась!
Это была чистая победа! ЧИСТАЯ ПРИБЫЛЬ БОЛЕЕ 1000 ПУНКТОВ!
А вот теперь можно было вновь открывать спокойную и полноценную торговлю – покупать и продавать, короче, все как всегда.
Но вскоре эту деятельность пришлось сворачивать, слишком уж строгими стали требования Центробанка к оборудованию пунктов обмена валюты, и, как говорят в таких случаях, «овчинка выделки не стоит».
Точнее, деятельность не пришлось сворачивать, просто я продал пункты обмена одному из банков, который становился одним из активных игроков на местном банковском рынке.
Правды ради скажу, что деятельность «обменника» меня уже не очень – то увлекала, и основное свое внимание я уже давно, как минимум последние полгода, сосредоточил на консультациях по открытию оффшорных компаний. Кстати, опыт в работе с валютой мне очень пригодился в этом направлении бизнеса.
Но об этом, в другой раз.
«М – да, дела. Вот как ведь иностранная валюта может влиять на нашу большую страну! – подумал Геннадий Петрович. – Финансовая политика США с их постоянными эмиссиями сделала свое дело не хуже газет, журналов, телевидения и вообще пропаганды. Всем нужны доллары. И все чувствуют зависимость от доллара. Информационная кампания доллара тоже заслуживает внимания. Откуда родился анекдот: «Доллар, ты скоро сдохнешь! – кричал рубль из могилы»? Все оттуда же, из пиар – кампании. Доллар распускает слухи о смерти, то о размножении, то о гипотетической атаке виртуального «амеро». Поучиться надо у доллара хорошенько. – Геннадий вспомнил, как его компании недавно отказала в спонсорстве одного книжного проекта для офисных работников мебельная фирма: «Мы посовещались с партнерами, у которых есть сведения, что в Америке начали печатать доллары. Барак Обама официально дал отмашку, чтобы вылезти из кризиса. Короче, скоро в России будет кризис новый, и мы никуда деньги вкладывать не готовы. Извините». – «Вот дура, – хотел сказать Геннадий Петрович. – И партнеры твои дураки. Ну, какая связь? Вам все равно свою мебель придется как – то рекламировать и продавать. А я цену спонсорских пакетов не увеличиваю, или она этого ждала? Да пошли вы». Вот так доллар и управляет через океан поведением граждан в далекой России».
«Дочитаю в другой раз», – Геннадий Петрович ни разу не заснул над рукописью – шрифт был понятный, разборчивый, сюжет – увлекательный, не позволил сморить нетверезую голову.
При подъезде к Воронежу обоих Геннадиев расталкивала проводница:
– Граждане! Хватит спать! Поднимаемся и выходим! Поезд сейчас будет отогнан на запасные пути. Встали, умылись, собрали вещи и до новых встреч!
Распрощаться Геннадию Петровичу с Геннадием Васильевичем как следует не удалось – обменялись визитками и разошлись в разные стороны, обещав созвониться как – нибудь когда – нибудь.
– Ну что, Геннадий, вот такая есть задача, – начал акционер «РосПиара».
Встреча происходила за городом, в сосновом бору рядом с озером, по всей видимости натуральным, неправильной формы. Уже успели попариться в бане и искупаться в холодной осенней темной воде. Простуду как рукой сняло. Геннадий Петрович моментально избавлялся от насморка, когда перед ним вставал большой фронт работ. Организм как бы переступал через эту небольшую проблемку – нос с соплями – и двигался дальше, бросал все резервы в мозг: «Что делать? Как решать?». Какие уж тут насморки, даже болезни посерьезнее отступали перед трудоголиками. Известно, что актеры, которым за 90 лет, с легкостью доигрывали постановки, а потом со сцены уезжали с инфарктами на «скорой» или сразу в морг. Сегодняшняя задача, конечно, игрой не была, да и Геннадий Петрович – человек в полном расцвете сил, на покой не собирался. Но насморк победить удалось в одну секунду. С помощью бани – то!
– Слушаю Вас, Аркадий. – Геннадий знал, что это ненастоящее имя, а что – то вроде партийной клички – в честь первого бизнеса акционера – сельхозяйственной фирмы. Как известно, Аркадия – единственная область в Древней Греции жила только скотоводством и земледелием.
– Давай без имен, пока что, – сказал «Аркадий». – В общем, нашему государству требуется открыть инновационный центр. Где – пока непонятно. В двух словах: нужно провести анализ местности и подготовить открытие центра.
– А какие области исследовать нужно? Какие есть варианты, пожелания, «хотелки», наконец?
– Только хотелки и есть. Это область Тихого Дона – станица Вешенская. Типа, казаки – вольный народ, идеи так и прут на природе. Далее – Екатеринбург. Город закрытым был долгое время, идей накопилось море, пар надо выпускать. И еще – Израиль, пустынная страна. Они без инноваций вообще не выживут, так что будут инновационному центру помогать. Даже готовы один из городов передать в полное подчинение мэрии Москвы, так что сильный административный ресурс плюс прецедент – строительство инновационного центра за пределами страны. В общем, надо обмозговать эти варианты, везде есть плюсы и минусы. Задача ясна?
– Более чем.
– Ну и отлично. Думай. Пойдем еще попаримся?
Баня была хороша. Веники дубовые и березовые окончательно излечили простуду и придали сил Геннадию Петровичу. Теперь можно было спокойно разложить задание по полочкам – как, кому и что делать. Но впереди была недопитая полупустая бутылка гранатового портвейна, поэтому карту проекта пришлось отложить, что называется, «переспать с ней». «Гранатовый портвейн – Rimon, Северный Израиль, – прочел Геннадий Петрович на бутылке. – Вот почему Израиль, наверное, там Аркадия и уговорили. И, черт, я ни разу не был в Израиле – надо будет туда в первую очередь смотаться».
– Геннадий, допивать будем?
– Конечно! Емкость наполовину полная – неполноценна.
– Наполовину полная или наполовину пустая, все – таки? Говорят, оптимист видит стакан наполовину полным, а пессимист – наполовину пустым. – Сказал Аркадий и заговорщицки подмигнул.
Геннадий как – то размышлял об этом, что все – таки лучше на самом деле – наполовину пустая емкость или наполовину полная, какая выгоднее для психики? И пришел к выводу, что полупустая посудина все – таки говорит о более трезвом человеке, смотрящим на мир реально.
– Я думаю, наполовину пустая.
– Молодец. Наш человек. Между прочим, я тоже так думаю. Полупустая емкость – внутренне дисциплинирует и говорит о реализме автора этого представления. Реалист – то все лучше безбашенного оптимизма, так? Когда ты видишь что – то наполовину полное – ты грустишь, ведь жидкость там все – таки убывает, обычно. А жидкость убывает, и ты реалистично видишь, что емкость полупустая – то ты радуешься: «Вот уже скоро конец этого этапа и начало следующего! Надо думать, как сделать стакан или бутыль полной, полностью полной!» Между прочим… – хотел добавить Аркадий, но Геннадий его перебил:
– Между прочим, между прочим… Между прочим – все мы дрочим. Бродский, если не ошибаюсь, «Представление». 1986 год.
Аркадий осекся, застыл на секунду. Рассмеялся:
– Ай – малаца! Ловко срезал, ну давай, по последней. Потом я в город, а ты тут отдыхай, заказывай, что хочешь, кого хочешь. Утром тебя водитель отвезет. И тут еще прибраться надо. Послезавтра к нам в гости сам Никита Михалков приезжает. Смотрел «Цитадель»?
– «Цитадель» не смотрел, но собираюсь. Уж надеюсь, все получше, чем «Предстояние». А вот Аркадий, кстати, может Вы его компанию «ТРИТЭ» к нам на пиар – обслуживание поставите?
– Не думаю, Геннадий. Михалков сам – великий пиарщик, ему в помощь только секретари и специалисты по мониторингу могут понадобиться. Видел, как он красиво карту с текстом «Право и правда. Манифест просвещенного консерватизма» разыграл? Он ведь давно его написал, я еще в начале года читал. Думал, он его при раскрутке «Предстояния» выбросит, если негатив будет зашкаливать. Фильм рекламили так, что из ушей перло. Сам небось, тоже сходил?
– Сходил.
– Ну вот, и не понравилось. И мало кому понравилось. Когда волна достигла бы 9 баллов, можно запускать вот такие тексты типа «Манифеста» – охладить народ. Но – не пришлось, и инфоповод приберегли.
Геннадий с достоинством отмечал, что акционеры «РосПиара» разбираются в коммуникационных технологиях. Не всем Бог посылает таких акционеров.
– А для чего приберегли – то?
– Ну, как! Недавно ведь Путин подписал постановление – пополнять фонд Никиты Михалкова «Российский союз правообладателей» средствами импортеров и производителей компьютеров, телефонов, плееров и другой техники. Сильно, да? И конечно, нужно было гомон по этому поводу уравновесить чем – то патриотическим. Фокус с Манифестом удался, признался сам Михалков: «Мы даже не предполагали, что этот документ вызовет столь широкий общественный резонанс», – можешь сам прочитать[5].
– Красавец!
– То – то же.
Обратная дорога оказалась сложнее, несмотря на то, что была короче. Из Воронежа Геннадий возвращался на самолете «Saab 2000» с винтами. Турбулентность сделала свое темное дело – заставила выпить почти пол – литра виски в компании, которая тоже испытывала похожий дискомфорт. Домой Геннадий Петрович вернулся разбитым.
Нет ничего хуже, чем уснуть днем и проснуться вечером того же дня – голова не успевает проветриться снами. Зато успевает наполниться стихами по закону железному творчества «вы знали б из какого сора» или «чем хуже для тела, тем лучше для чистого творчества». Позже Геннадий Петрович обнаружил в «заметках» своего мобильного телефона следующие строчки:
Без посвящения и названия было понятно, кому адресовались стихи.
Веры Марковны дома не было. Как там говорится, упал и заснул? Вот это было про Геннадия Петровича после небольшого авиа – перелета, отягощенного алкоголем.
Проснулся он под детский лепет и верещание – ничего не понял, думал, что подкрались слуховые галлюцинации, и продолжил сон. Почувствовал, как рядом легла Вера Марковна. Она повернулась к полуспящему Геннадию, начала расталкивать:
– Гена, ну смотри, смотри же!
Геннадий вскочил на постели:
– Что? Ребенок?
Годовалая малышка почти спала – лежала и хлопала глазами. Элегантный кружевной чепчик, зеленая мохеровая пижама с капюшоном, теплые носочки, которые малышка уже пыталась стянуть.
Оказалось, их семье на три недели решили оставить свою дочку Михаил с Алиной, сотрудники, топ – менеджеры «РосПиара». Они улетели в срочную командировку в Индию – разрулить какой – то GR – вопрос с местным министерством связи в интересах крупного российского оператора, клиента агентства Геннадия. Вера Марковна решила, заодно, и оформить им отпуск – пусть убьют двух зайцев сразу: решение вопроса займет примерно неделю и четырнадцать дней на поплавать в Тихом океане.
Полная антисанитария и отсутствие прививок делали пребывание дочки с родителями весьма опасным. Вера легко согласилась посидеть нянькой. Она собиралась же стать мамой! И вот, подворачивается бесплатный тест – драйв. Тем более что именно в ближайшую неделю она не собирались выходить на работу – проводила редактуру книги рассказов Геннадия Петровича. Прерываясь на кормления и пеленания, работала до изнеможения в конвейерном режиме – пока Геннадий дописывал очередной рассказ, Вера редактировала и исправляла грамматические ошибки. К вечеру – еле доползала до постели.
– Гена, ну расскажи сказку.
– Кому, Алёнке? Она спит уже.
– Мне. Мне расскажи.
– Я сплю почти.
– Ну и что! Ну, пожалуйста.
– Ладно. Слушай.
Геннадий Петрович любил рассказывать сказки. Особенно интересные истории получались, когда он пребывал в пограничном состоянии между явью и сном. Любая сказка, кто бы ни был её героем, получалась всё равно про сказочника и его личный опыт. Геннадию очень запомнилась чья – то фраза о том, что в каждой сказке есть немного сказочника, в каждой картине (даже не автопортрете) – весь художник, в каждом тексте (даже не в автобиографии) – весь писатель[6]. Это утверждение стало для него максимой и исподволь управляло каждой новой историей.
– Слушайте сюда. – Геннадий обратился к Вере и спящей малышке.
Геннадий начал свой рассказ:
– Жил был Слон. И жил он в Африке. Жил, как все, и не тужил. Ел, пил, таскал брёвна. Но было у него две особенности. Слон был слишком умный. И он был очень белый.
Однажды у Слона появилась подруга – Чёрная ворона. Её интеллект был наоборот, очень слабенький по сравнению с сородичами, но она всё равно была даже чуть – чуть умнее Слона.
И пошли – полетели как – то раз Слон и Чёрная ворона на охоту в выходной день. Работать ни Слону, ни Чёрной вороне сегодня было не надо, и они решили устроить себе активный отдых. А Чёрная ворона работала экскурсоводом и знала тропки Африки все до одной.
И вот, идут они по саванне: идёт белый Слон, летит Чёрная ворона. Охотятся: Чёрная ворона высматривает добычу, а Слон подкрадывается к ней и оглушает её хоботом.
Поделиться книгой: