Роман с предрассудками

Дмитрий Анатольевич не утруждал себя размышлениями. Он считал, что первый бал прошел благополучно, а Влад Путятин не так страшен, как его малюют. Теперь же холостяки битком набили парадную гостиную его дома, и кое-кто (например, Андрей Хухарев) уже начал задавать наводящие вопросы о приданом Анжелики.

«Поживем-увидим!» – оптимистично насвистывая, решил Дмитрий Анатольевич.

Глава 4

Второй бал московского сезона давали Шушпанцевы. Мила Обольянинова и Анжелика Козолупа вступили в их особняк с апломбом опытных светских львиц. Действительно, уже в первый вечер им удалось пережить внимание великого и ужасного Владислава Путятина (о нервных припадках Лики тактично не вспоминали).

Кузины свысока посматривали на «дебютанток второго сорта». Впрочем, уничижительный отказ Келдышей предоставить приглашение на их бал, компенсировался отсутствием Влада Путятина. После того, как он уронил репутацию Веры Шушпанцевой, в ее доме он был не самым желанным гостем.

Но Шушпанцевы не тешили себя иллюзиями: если бы ужасный Влад захотел появиться в их бальной зале, он бы это сделал. А, если бы они не прислали ему приглашение, то под дамокловым мечом оказалась бы репутация младших дочерей – Нади и Любы. Да и Шушпанцев-младший был широко известен дурным вкусом в выборе смокингов, что само по себе притягивало знаменитую язвительность. Так что лучше было лишний раз не нарываться.

В общем, Путятин не угрожал трепещущим дебютанткам второго бала сезона, зато присутствовала его бабка Ириада Градинер в привычном окружении таких же древних грымз. Мила и Анжелика низко присели перед ней (апломб апломбом, но эта ведьма могла прижать к ногтю даже Елену Келдыш!).

Старейшина московского света еще более внимательно осмотрела девиц и как бы невзначай спросила у Дмитрия Анатольевича:

– Так которая из них помолвлена с Максимом Черским?

Банкир Козолупа почтительно прокашлялся и снова представил Людмилу Николаевну Обольянинову.

– Когда вы ждете возвращения Черского? – не отрывая зорких глаз от Милы, уточнила Ириада Градинер.

Дмитрий Анатольевич и Ольга Кузьминична переглянулись. Черского ждали уже так давно, что Аделаида Константиновна Лыкова начала наводить справки о семейной жизни четы Вонг.

– Мама состоит в контакте с Маргаритой Моисеевной Черской, – наконец, подала голос Ольга Константиновна, сваливая всю ответственность на родительницу.

Старая кошелка выразительно промолчала, но отпустила семейство Козолупа восвояси.

В остальном бал прошел благополучно. Наслышавшись о приключении дебютанток у Келдышей, молодые люди слетались к ним, как мошкара на свет лампы. Анжелика уже почти не вздрагивала и с восторгом принимала знаки внимания. Впрочем, к ее локтю по-хозяйски прилип Андрей Хухарев. Дмитрий Анатольевич и Ольга Кузьминична, немного подискутировав, решили пока не давать заместителю никаких гарантий, но и не отпугивать его. Пусть будет про запас, пока не подвернулся кто-нибудь получше.

Единственное, что заставило Милочку Обольянинову поволноваться – это представление Нузгара Абар-Рахмана, широко известного в свете, как пособника ужасного Влада Путятина. Но светский повеса подошел со своей сестрой, Лаликой Сеид-Шах, поболтал о том, о сем (впрочем, совершенно нагло разглядывая Милу) и удалился, даже не посягнув на ее бальную книжку в iPhone. Поэтому ничего не предвещало, когда на следующее утро горничная Фаина торжественно объявила:

– Господин Путятин!

Ольга Кузьминична только что проводила очередную партию визитеров и теперь раздумывала: принимать ли еще или отправиться с девочками по магазинам?..

Услышав Фаину, она застыла, как пресловутый кролик Дмитрия Анатольевича.

– К-к-к… как ты сказала, дорогуша?

– Господин Путятин! – недоуменно покосившись на хозяйку, повторила горничная.

Ольга Кузьминична взглянула на дочь и племянницу. А те сидели в креслах, отвесив челюсти почти до пола. Впрочем, госпожа Козолупа была приблизительно в том же состоянии, но как хозяйке дома ей следовало быстро мобилизоваться и решить: принять гостя или уклониться от визита? И что будет иметь более печальные последствия? Да-а-а-а, задачка!

Судорожно порывшись в памяти, она приняла решение. Дело в том, что последняя дама, притворившаяся, что ее нет дома, потом месяц не получала приглашений. Никто так и не понял, что за каверзу конкретно выдумал ужасный Влад Путятин, но сотрудники курьерских служб обходили особняк незадачливой дамы за квартал. Впрочем, последняя мать дебютантки, принявшая Путятина тоже существенно пострадала (подробности не для невинных ушек). Но Ольга Кузьминична логично рассудила: раз первое столкновение с ним прошло благополучно, то во второй раз, в принципе, опасаться нечего. Ведь всем известно, что Владислав Путятин бьет сразу и наверняка!

Не отвечая горничной, госпожа Козолупа бросилась к дочери и пребольно ущипнула ее.

Анжелика пискнула, встрепенулась и обиженно уставилась на мать. Но Ольге Кузьминичне было не до сантиментов: в этой ситуации дочь вызывала у нее наибольшие опасения. И действительно, Мила подпрыгнула на месте от писка кузины, но быстро пришла в чувство, без допингов.

Ольга Кузьминична выразительно пошевелила пальцами, призывая девиц поправить платья и взбить волосы. И краем глаза наблюдая за их нервными манипуляциями, махнула рукой Фаине:

– Проси!

Владислав Путятин вошел в парадную гостиную дома Козолупа так осторожно и грациозно, будто шел по хрупкому осеннему льду.

Девицы встретили его по стойке смирно, как зеленые новобранцы перед опытным в битвах генералом. Ольга Кузьминична топталась рядом, подобно сержанту, сомневающемуся в своих подопечных, но твердо верящему, что они не оплошают и заслужат одобрение полководца.

– Госпожа Козолупа! – поприветствовал хозяйку гость, растягивая ее имя до бесконечности.

А затем взглянул на дебютанточек. Он отметил расширившиеся от ужаса глаза Анжелики и с удовлетворением понял, что на нее можно не обращать внимания: кузина будет сидеть и помалкивать. Оставалась Ольга Кузьминична, но он ее быстро нейтрализовал: со всеми фирменными манерными ужимками попросив шампанского.

«Шампанского? В такую рань?» – изумилась хозяйка.

Ольга Кузьминична заметалась: отказать подобному гостю нельзя, даже, если бы он попросил накрыть ужин, но оставить без присмотра двух девиц наедине с молодым миллиардером – это нарушение всех светских правил приличия!

Наконец, под холодным взглядом небесно-голубых глаз, госпожа Козолупа послушно поплелась за бутылкой. Она успокаивала себя тем, что за пару минут ничего особенного случиться не может, а если она поторопится, то уложится в шестьдесят секунд. К сожалению, Ольга Кузьминична не знала, что опытный интриган Влад Путятин снабдил своего личного водителя Петьку энной суммой, дабы тот устроил саботаж на кухне дома Козолупа.

Удалив тетю с поля, Влад Путятин сосредоточил все внимание на оставшихся без присмотра девицах.

– Вот мы с вами и увиделись, Людмила Николаевна, – с многозначительными интонациями протянул он, поигрывая дужкой очков из лимитированной коллекции Oliver Peoples.

«Да чтоб тебя черти взяли, демон проклятущий!» – пронеслась у нее в голове любимая присказка старого конюха Макарыча. В поисках хоть какой-либо помощи Милочка скосила глаза на кузину, но та сидела языческим истуканом (дядя Митя показывал картинки, самые приличные, разумеется).

– Э-э-э… доброе утро, господин Путятин, – единственное, что пришло в голову Миле.

– Чудесная погода, не так ли? – неожиданно начал он старый добрый разговор о погоде.

Мила испугалась: если она согласится с Путятиным, то это вполне может привести к предложению прогуляться. А на улице бог весть, что может случиться, благодаря его язвительной фантазии!

– Немного ветрено, как мне говорили, – наконец, нашлась она.

– Да, Москва в это время года – не самое приятное место, – с готовностью подхватил Владислав Путятин.

Мила ободрилась, решив, что удачно вывернулась.

Как же она ошибалась!

– То ли дело за городом, – заметила она.

– Да, среднерусская природа прелестна в любое время года, – сладко улыбаясь, снова согласился Путятин.

– Вот бы сейчас оказаться в деревне! – окончательно успокоившись, сказала Милочка (впрочем, она действительно мечтала оказаться подальше отсюда).

Тут-то он ее и поймал!

– Как чудесно, что вы любите природу, Людмила Николаевна. Лалика Сеид-Шах просила меня узнать, не соблаговолите ли вы принять приглашение, провести выходные в ее загородном доме. Это недалеко, всего в часе езды от Москвы, – небрежно заметил он, злорадно ухмыляясь про себя.

Какая она глупенькая, эта малышка!

– Я… Я не могу… Я должна спросить у тети, – сразу растеряла всю свою уверенность Мила.

– Разумеется, приглашение распространяется на тетю и кузину, – с самым невинным видом Влад кивнул на неподвижную Анжелику.

Мила покосилась на кузину, и у нее появилось острое желание пребольно ущипнуть ее.

– Ведь вы хотите поучаствовать в пасторальных развлечениях, а, Анжелика Дмитриевна? – тщательно выговаривая слова, будто обращаясь к недоразвитой, спросил Путятин.

Мила, не сдержавшись, ткнула кузину локтем. Анжелика Козолупа на мгновение сфокусировала взгляд и промычала нечто, что лишь при очень большой фантазии можно было принять за согласие. Но Влад Путятин так и сделал!

– Вот видите, она хочет.

Мила взглянула на него скептически.

– Ну не жеманьтесь, Людмила Николаевна, в этом сезоне это не модно, – вкрадчиво сказал Путятин, медленно надевая очки.

Она затрепетала. О, этот знаменитые очки Влада Путятина! Увидев их в действии, испуганно разбегались даже опытные светские персоны.

Он пристально разглядывал ее: от тщательно уложенных темных волос, до балеток Manolo Blahnik, особо задержав взгляд на платьице Costello Tagliapietra. Как Мила ни сдерживала себя, но начала медленно заливаться краской.

«Да что же это такое!» – возмутилась она на свою непрошенную стыдливость.

«Какая прелесть», – с удовольствием отметил Путятин. – «Малышка не выдерживает даже взгляда!..»

– Милое платье, – многозначительно произнес он.

Милочка с трудом удержалась, чтобы не прикрыть себя руками.

– Вам были весьма к лицу эти кремовые розочки, – продолжил терзать ее Путятин, – и они прелестно оттеняли вашу чудесную кожу… Я имею в виду на груди.

Ну, что на это могла сказать неопытная дебютантка? Лишь промолчать, покраснев до корней волос.

– Я думаю, немного солнечных лучей вам не помешают. У вас такой теплый цвет кожи, что без ласкового солнышка она отчаянно скучает, – завернул настолько замысловатый комплимент Путятин, что Милочка лишь изумленно заморгала.

И тут, наконец, в гостиную вернулась Ольга Кузьминична. Несколько встрепанная, надо сказать. На кухне был просто бардак! Бокалы для шампанского не могли отыскать ни горничная, ни повар.

– Я говорю, госпожа Козолупа, что немного солнечных лучей не помешают Людмиле Николаевне, – как ни в чем не бывало, сказал Владислав Путятин.

– А?.. – в недоумении уставилась на него хозяйка дома, все еще в мыслях о нерадивости прислуги.

– Лалика Сеид-Шах передает вам приглашение к ней загород в эти выходные, – деловито продолжил Путятин, – Людмила Николаевна и Анжелика Дмитриевна согласны.

– Лалика Сеид-Шах?.. Да-да, уважаемая семья, – рассеянно заметила Ольга Кузьминична, уставившись на дочь и племянницу.

Одна застыла истуканом, другая пылала, как маков цвет.

– Лалика Махмудовна ждет вас в пятницу, во второй половине дня, – решил все за семейство Козолупа Путятин и поднялся. – Приятно было повидаться, Людмила Николаевна.

И был таков.

Когда Анжелика немного пришла в себя (тут немало помог бокал Hennessy), ее мать, наконец, осознала, что приняла приглашение туда, куда не собиралась. Она попыталась отругать дочь и племянницу за самоуправство – в ее отсутствие согласиться разъезжать по загородным домам! – но Мила совершенно бессовестно свалила все на кузину. Действительно, ведь она-то ничего не обещала Путятину! А дорогуша Лика призналась, что во время визита, была в таком оцепенении, что даже не помнит, что говорила. В итоге, Ольга Кузьминична смирилась с поездкой и лишь ради успокоения совести, навела справки: что там обычно происходит у Лалики Сеид-Шах?

Ни одна из светских кумушек ничего предосудительного сказать не могла, кроме того, что все и так знали: молодая вдова, компенсирующая безвременную кончину богатого мужа, устройством блестящих приемов; ее брат – Нузгар Абар-Рахман дружит с Владиславом Путятиным, но в обществе сестры ведет себя сдержанно, дабы не подорвать ее репутацию; обычные гости – весь свет, много завидных холостяков. Разумеется, не все они по вечерам прогуливаются в освещенной части парка, но и никого не принуждают бродить в потемках.

К тому времени, когда из банка вернулся Дмитрий Анатольевич, все уже утряслось (Ольге Кузьминичне тоже помог бокал Hennessy). Выслушав подробный рассказ жены о неожиданном визите миллиардера Путятина, и переданном им приглашении в загородный дом Лалики Сеид-Шах, он лишь изумленно покачал головой. На тревожный вопрос Ольги Кузьминичны, Дмитрий Анатольевич ответил, что все тихо и в банке никто не пересказывает никаких выходок Влада Путятина. Так что, если бы его визит имел под собой какую каверзу, то уже через час об этом знала бы вся светская Москва, не говоря уже о сплетниках из Департамента рекламы и PR.

Оставшись наедине с племянницей, Дмитрий Анатольевич нежно потрепал ее по щеке и лукаво сказал:

– Значит, заезжал Влад Путятин?

Милочка возмущенно дернулась, но вспомнила разговор с дядей на балу у Келдышей.

– Вот сюрприз, так сюрприз, – промямлила она.

– И чего же он хотел? – с готовностью спросил Дмитрий Анатольевич.

– Передать приглашение Лалики Сеид-Шах, – удивленная глупым вопросом дяди, ответила Мила.

– И только? – выразительно приподняв брови, уточнил почтенный банкир Козолупа.

Мила наморщила лобик, пытаясь вспомнить интересные подробности. Этот визит стукнул ее по голове, как пыльным мешком!

– Ну… мы о погоде говорили, – наконец, припомнила она. – Ах да! Еще о природе.

– Значит, о природе? – с удовлетворением констатировал Дмитрий Анатольевич.

– Дядя Митя, вы же сами говорили, что с московскими мужчинами можно вести беседы лишь на нейтральные темы. Непостоянство погоды и природа среднерусской полосы – идеальный вариант.

– Ну-ну, – засмеялся Дмитрий Анатольевич и отпустил племянницу.

«Значит, Путятин», – с интересом подумал он. – «Может, черкнуть пару строк Аделаиде Константиновне?»

После благополучно завершившегося первого танца племянницы, Дмитрий Анатольевич и Ольга Кузьминична решили не поднимать панику. Нет, чете Лыковых в подробностях расписали дебют внучек, но неожиданное внимание к одной из них Владислава Путятина, решили до поры до времени не озвучивать. Зато непрозрачно так намекнули прозондировать почву у Маргариты Моисеевны Черской на счет дальнейшего плана путешествий ее сына. Неплохо было бы этому любителю древней культуры подумать о возвращении на родину, где его ждет невеста и более чем щедрое приданное. Ответа еще не было, но Дмитрий Анатольевич, лениво водя пальцам по клавиатуре ноутбука Sony Vaio, теперь раздумывал: а не поспешила ли теща пристроить племянницу? Что ни говори, а права на разработку нефтегазового месторождения на дороге не валяются!

Глава 5

Вдовствующая Лалика Сеид-Шах – светская дама, которую матери, тетки и бабушки приводят в пример подопечным им девицам.

Урожденная Лалика Абар-Рахман из всех брачных предложений выбрала то, что обеспечивало ей богатство и свободу. Дело в том, что Сеид-Аисфендиар-Богаддур-Шах находился в том возрасте, когда уже требовалась не жена, а сиделка. При этом он был весьма тщеславен: за возможность пофорсить молодой супругой перед такими же светскими пенсионерами, ему не жалко было отписать в брачном контракте щедрый кусок от своего впечатляющего состояния. И когда через пару лет Сеид-Аисфендиар-Богаддур-Шах, наконец, отправился на свой первый сезон на небесах, вдова утешилась обильной рентой, величественным особняком в Лондоне и роскошным загородным домом близ Ново-Огарево. Но самое главное – она стала хозяйкой собственной жизни.

Казалось бы, жизнь современной женщины – идеал женской независимости. Но на самом деле эта независимость – иллюзия. Как и сто лет назад российское общество жестко иерархизировано, власть в нем сосредоточена в руках плутократической элиты, социальные лифты заблокированы, поэтому для женщин самый быстрый способ оказать наверху – удачный брак.

Девицы с рук на руки переходят из-под опеки родителей под опеку мужа, со всеми отсюда вытекающими. Если же она решалась подать на развод, то дети и имущество оставались в руках супруга (если только дама не находила себе нового спутника жизни в администрации Президента или среди членов Совета Федерации, тогда начиналась юридическая битва пополам с бандитскими разборками).

Этот мир принадлежит мужчинам, так же как деньги и недвижимость. Лишь самые дальновидные женщины понимают, что финансовая независимость – куда ценнее статуса супруги и матери. Лалика относилась к этому немногочисленному числу. Похоронив тщеславного Сеид-Аисфендиар-Богаддур-Шаха и относив положенный обществом траур, она зажила, наслаждаясь свободой и безупречной репутацией. Многие мужчины жаждали посягнуть на тело и состояние Лалики, но она оставалась непоколебимой к ухаживаниям, какого бы рода они ни были – матримониальными или так.

Ольга Кузьминична Козолупа с большим уважением относилась к вдовствующей Лалике Сеид-Шах. Образ жизни, который та вела, был несбыточной мечтой верной супруги Дмитрия Анатольевича. Даже ее мать, Аделаида Константиновна Лыкова могла терроризировать родственников, лишь в силу почтенного возраста и благодаря тому, что Кузьма Прокопьевич после сорока восьми лет брака, наконец, поверил в здравый смысл супруги и разрешил разобраться с его имуществом.

Ольга Кузьминична не раз вела дальновидные беседы с дочерью, кивая на Лалику Сеид-Шах. Но, к сожалению, Анжелика была не из того теста.