Алексей Вайсман, главный координатор проектов программы «TRAFFIC» Всемирного Фонда дикой природы (WWF) России, сказал мне 11 января:
– После того, как были опубликованы номера лицензий, в интернете, на форуме сайта gans.ru, где есть ветвь дискуссии «Постреляем козлов с вертолета», один из участников сообщил, что лицензия с одним из этих номеров у него! Видимо, лицензии для «архаровцев» оформляли по имевшимся в Горно-Алтайске корешкам.
А 14 января грянула информационная атомная бомба: на сайте издательского дома «Алтапресс» были опубликованы снимки, сделанные на месте катастрофы одним из спасателей. (Фотосъемку эту потом в Республике Алтай сбрасывали друг другу с телефона на телефон все. У меня она есть в двух вариантах). Кадры жуткие. Мертвецы порубаны кусками. Скованы морозом. По горе разбросано оружие, разное барахло. Попали в кадр и убитые животные. Журналисты «Алтапресса» показали эти снимки зоологам, и тут выяснилось, что никакие это не сибирские козероги, а алтайский горный баран – архар, добывать которого в России нельзя.
По подсчетам местного Росприроднадзора, архаров в Республике было около шестисот. Их число постоянно снижается – выжимают пастухи, осваивающие новые пастбища, стреляют браконьеры. Стреляют в общем-то для удовольствия, так как в промысловом плане с архара взять нечего.
– Рога – на стену, шкуру – как коврик… Да, взрослый архар – это до 250 килограммов мяса. Но неужели эти люди не видели мяса?.. – сказал в беседе со мной Михаил Сергеев, главный специалист Управления Росприроднадзора по Республике Алтай. – Мы время от времени узнаем об охоте на архаров. Но их же не простые пастухи убивают. Даже если попадаются, люди начинают прикрываться статусом, звонить разным друзьям…
И добавил:
– А этих, я думаю, наказали духи гор: у духов терпение не бесконечно, а на статус им наплевать…
Публикация снимков с места катастрофы имела и другой эффект – она порождала массу вопросов. Раскуроченный вертолет наводил на мысли о том, что, находясь внутри, невозможно было отделаться легким испугом в виде сломанного носа (Банных) и нескольких ушибов (Колбин). «Известия» тогда предположили, что эти двое были на земле и подавали тушу архара в вертолет – может, на веревках, а может и вовсе на руках – как раз для этого вертолету надо было опуститься рискованно низко.
13 января стало известно, что топливо было в порядке – а значит двигатель не заглох. Тогда почему они упали? 14 января «Известия» обнародовали версию: командир вертолета дал «порулить» одному из пассажиров, а тот не справился с тяжелой машиной. Еще 12 января, после того, как Колбина, Банных, Белинского и Капранова, наконец, нашли и вывезли, один из добровольцев-спасателей рассказал мне: «Выжили те, кто был в хвосте вертолета». Колбин и в интервью, и в своей объяснительной сообщил, что в момент падения находился в грузовом отсеке – то есть, не на своем месте второго пилота. Предполагалось, что на его место мог попроситься и сам Банных. Но все же более вероятно было, что Колбин уступил кресло Владимиру Пидопригоре, командиру Горно-Алтайского летного отряда. Как пояснил нам один из алтайских авиаторов, Пидопригора и полетел на Ми-171 только потому, что экипаж не знал местность: «Надо было помочь сориентироваться, а Баяндин и Колбин видели эти места впервые»…
Теперь становилось понятно, о чем говорили на горе Колбин и Банных – до бесконечности, раз за разом, они обсуждали, что и как будут рассказывать потом, когда их найдут. И вот сейчас многократно оговоренная версия трещала по швам! Колбин рассказал о попытках использовать спутниковые телефоны и рацию – тогда как ему достаточно было включить аварийный маячок. Добравшиеся до вертолета 11 января спасатели первым делом включили аварийный маячок, и его сигнал сразу засекли с пульта Центроспаса. Если дать о себе знать было так легко, то почему же Банных и Колбин больше двух суток терпели эту «зимовку» на горе, обрекая своих раненых товарищей на нечеловеческие испытания?!
18 января «Известия» опубликовали мою статью «Почему пилот Колбин не включил маячок?». Вот отрывок из нее: «Напомним, погибший вертолет имел маячок, который должен был в случае ЧП послать сигнал на пульт Центроспаса. Однако маячок не сработал, что стало поводом для упреков в адрес его создателей. Как выяснили «Известия», маячок из-за частых ложных сработок был снабжен тумблером – пилоту надо было перед полетом включить устройство. Баяндин этого не сделал. Более того, не включил маячок и Колбин – а это уж совсем труднообъяснимо: обречь не только себя, но и двоих тяжелораненых на голодную зимовку при морозе, достигавшем по ночам минус 35 градусов, тогда как для спасения достаточно было лишь щелкнуть выключателем… И ведь маячок был совершенно исправен: он начал работать 11 января, когда кто-то из спасателей включил его. Объяснение странному поведению пилота есть: в Барнауле предполагают, что Анатолий Банных уговорил Колбина не включать маячок. Банных рассчитывал, что глава Республики Алтай Бердников, то ли собиравшийся на эту охоту сам, и уж как минимум знавший, куда охотники собираются лететь, успеет найти их раньше, чем информация о катастрофе достигнет Москвы, и тогда вместе они что-нибудь придумают, помогут друг другу выкрутиться.
Будь глава Республики Алтай расторопнее, может быть, так и случилось бы: 9 января СМИ сообщали о пропавшем вертолете без особых эмоций. Однако 9 января Бердников ничего предпринять не успел. Возможно, по тем же причинам, по которым он не полетел на охоту. А уже 10 января появились данные о том, что на борту были высокопоставленные чиновники, затем – их фамилии, и сразу делом заинтересовалась Москва. Тут Бердникова, наверняка, просто обуял ужас – не каждый ведь день в регионе погибает чиновник, входящий в число первых лиц государства».
Колбин уже с 12 января не брал трубку – ответы на те вопросы, которые ему начали задавать, они не обговорили с Банных на горе Черная. По его сотовому телефону сначала отвечала его мама, заявившая «я буду фильтровать ваши вопросы», а потом телефон и вовсе перестал отвечать. Бердников с 15 января не брал трубку – увидев незнакомый номер, он перезванивал, правда, номер его при этом не определялся. Именно таким способом он 20 января позвонил мне после моего звонка, чтобы высказать накипевшее: никакого отношения к злополучной охоте не имеет, а намеки на то, что 9 января он был нетрезв, считает попросту оскорбительными, поскольку не пьет уже давно. В ответ я предложил ему высказать свою точку зрения на события в газете. Бердников заявил, что ему нужно предварительно ознакомиться с вопросами. Я отослал их ему 21 января, набор нехитрый, ничего провокационного: как Бердников узнал о ЧП с вертолетом; чем занимался в день ЧП, 9 января; знал ли о том, что полпред Косопкин отдыхает в Горном Алтае и как обычно проходят визиты таких гостей; как часто вице-премьер РА Анатолий Банных возил столичных гостей на охоту, была ли гора Черная излюбленным местом его охоты и летал ли когда-нибудь на такие мероприятия сам Бердников. Однако больше Бердников на связь не выходил. То ли сам, то ли посоветовавшись с Банных, он решил, что лучше молчать: ведь каждое слово лжи лавиной влекло за собой груду правды.
Банных также ничего никому не комментировал. Чтобы сохранять хоть какой-то контроль над ситуацией, он оставил в Барнауле Белинского и Капранова – при том, что Белинский был в крайне тяжелом состоянии и его логично было бы вывезти в Москву: там и врачи получше, и родные рядом. Но там еще и журналисты, на которых Банных уже никак не сможет повлиять, тогда как в Барнауле в той или иной степени он контролировал больше половины СМИ – как местных, так и филиалы федеральных.
(Читая тех, на кого его контроль не распространялся, Банных, говорят, последними словами ругал тех журналистов, кто, по его мнению, писал «не то». «Известия» и я были в их числе).
При этом очевидно было, что «затирка следов» уже началась: в следственном комитете по СФО никаких комментариев не давали «в интересах следствия», как и в прокуратуре Республики Алтай, куда, кстати, были привезены туши архаров – публика предполагала, что там-то они и пропадут.
Уголовное дело было возбуждено сразу, 12 января, Западно-Сибирским следственным управлением на транспорте по «подведомственной статье» – «нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта» (263 УК РФ). Пресса решила, что стрелочником назначат Колбина и даже начала его жалеть.
Жизнь между тем шла своим чередом. 15 января в Республике Алтай прощались с теми, кто погиб при катастрофе вертолета Ми-171. В Горно-Алтайске были похоронены Виктор Каймин, председатель комитета по охране, использованию и воспроизводству объектов животного мира Республики Алтай, и Владимир Пидопригора, командир Горно-Алтайского летного отряда. В селе Турочак похоронили музыканта Василия Вялкова. Хоронили в открытом гробу: Вялков – единственный, кому так «повезло»: остальных порубало вертолетными винтами. Банных приехал к Вялкову на похороны, передал семье деньги, плакал в толпе. (Дочь Вялкова Дашу он потом устроил в телекомпанию «Наши новости» в Барнауле – читать прогноз погоды).
В 20-х числах января стало известно, что за пост погибшего полпреда президента в Госдуме Александра Косопкина развернулась борьба. Среди претендентов называли многих (единственной публичной персоной был председатель одного из думских комитетов Павел Крашенинников), но уже тогда предполагалось, что больше всего шансов имеет директор правового департамента правительства Гарри Минх, в 2008 году получивший известность как главный юрист предвыборного штаба Медведева. В результате 10 февраля Медведев назначил Минха полпредом. (Именно машина Минха в январе 2011 года попала в серьезную аварию: БМВ Минха выехал на встречку и столкнулся с автомобилем «Опель-астра»).
Однако политика вряд ли занимала тогда Анатолия Банных: у Белинского на обмороженных ногах началась гангрена – сначала на одной, потом – на обеих. 22 января в Барнауле состоялся целый консилиум московских врачей, решавших, как быть. Решили – резать: одну ногу по колено, у другой ступню. Сам Белинский, который с трудом разговаривал и время от времени впадал в забытье, против ампутации возражал. Однако врачи разъяснили ситуацию его родным – жене и дочери, также приехавшим в Барнаул из Москвы. Видимо, родные дали согласие на необходимые операции. Резать решили в Австрии – все, что решалось с помощью денег, Анатолий Банных решал, не экономя. Он в эти дни просто почернел. «Он понимает, что у мужика ноги обморозились по его вине. Ведь он его три дня на морозе продержал, не уберег», – написал мне один из собеседников по Сети.
27 января в Барнаул за Белинским прилетел из Австрии медицинский самолет «Cessna-560», имеющий все необходимое для поддержания жизнедеятельности больного и даже для его реанимации. Однако из трех стоек шасси у него вышла только одна, передняя. Покружив над Барнаулом, австрийцы полетели аварийно садиться в новосибирском «Толмачево». «Небо не принимает «архаровцев» – написал я в «Известиях». Этот неудавшийся рейс «Инсбрук – Барнаул» обошелся Анатолию Банных в круглую сумму. Но денег он не жалел. Срочно была зафрахтована из Австрии другая медицинская «Cessna-560», только уже без врачей – их привезли из Новосибирска на машинах. Второй рейс прибыл благополучно. Белинского увезли. 10 февраля ему отрезали обе ноги.
2
Близкие к Анатолию Банных СМИ про мытарства Белинского не писали – ведь у читателей могли возникнуть не те вопросы. Зато через разные СМИ в информпространстве появлялись версии ЧП – одна кудрявее другой. Была такая: якобы в вертолет выстрелил кто-то из местных жителей, обозленных на VIP-охотников. Заодно этим объяснялось, почему второй пилот Колбин в момент катастрофы оказался не на своем месте, а в хвосте вертолета: он будто бы по приказу командира Баяндина «боролся за живучесть». В подтверждение приводились примеры из Афганской войны, когда душманы сбивали из винтовки советские вертолеты.
Однако ветераны Афганистана пояснили «Известиям», что душманы стреляли по нашим геликоптерам из английской винтовки Ли-Энфилда, имевшей стальную пулю калибра 7,65, которая и в самом деле способна прошить вертолет. Винтовки Ли-Энфилда англичане поставляли России в годы Первой мировой. Сомнительно, что отдельный ее экземпляр мог дожить в Горном Алтае до XXI века.
К тому же, как я выяснил, алтайцы крайне редко появляются у горы Черной: рядом с ней находится известная всем алтайцам могила шамана Пахтанчи. Согласно легенде, Пахтанча (в переводе с алтайского – хвастун) заявил, что он сильнее верховного бога Эрлика. Эрлик и Пахтанча сошлись в поединке, в результате которого бог, как и следовало ожидать, победил.
Могила шамана – холм, вершина которого выложена камнями, – существует до сих пор. Местные жители стараются сюда даже не заезжать – не то чтобы охотиться.
А главное: ни Анатолий Банных, ни Максим Колбин, с которым я разговаривал по телефону 12 января, не говорили о стрельбе с земли даже в качестве версии. Оба придерживались версии о том, что у вертолета отказал двигатель, которая, как выяснилось, оказалась враньем. (Что еще в рассказах вранье – этот вопрос занимал не только журналистов, но и прокуратуру. В конце января у нее появилось желание побеседовать с Колбиным, да вот незадача – оказалось, что его нигде нет! Колбин куда-то пропал вместе со всей семьей!).
В феврале в Барнауле появилась злая шутка: когда Анатолий Банных входит в аэропорт, все начинают сдавать билеты. Возможно, Банных уже и сам верил, что все так на злых шутках и горьких прибаутках кончится, рассосется. Он решил немного заняться собой: в конце января ему сделали операцию на сломанном пальце, который не так сросся, а в начале февраля он уехал в Таиланд – развеяться. Тем временем в дело вступили работавшие на Анатолия Банных политтехнологи (это были ребята из Дальнегорска, работа которых в 2006 году с кандидатом в дальнегорские мэры Дмитрием Фотьяновым кончилась после его расстрела киллером) и начали выдавать «на гора» один перл за другим. В начале февраля они запустили в СМИ версию о том, что на самом деле находившиеся в вертолете Ми-171 люди не охотились на архаров, а отгоняли (!) от них каких-то других браконьеров. И погибли, получается, геройски защищая природу.
Но эпос не прошел: в последних числах января в СМИ попала телеграмма Федерального агентства воздушного транспорта (Росавиация), посвященная аварии вертолета Ми-171 в Республике Алтай. Оказалось, что «Известия» и другие СМИ, скептически относившиеся к рассказам Банных и Колбина, правы: вместо Колбина в кресле второго пилота сел Виктор Пидопригора. Произошло это почти сразу после взлета: «согласно показаниям второго пилота, после вылета из базы «Турсиб» командир вертолета потребовал от него уступить рабочее место Пидопригоре В.П. В дальнейшем второй пилот в управлении вертолетом не участвовал и находился в пассажирской кабине».
Между тем, Баяндин не имел права позволять постороннему человеку занять кресло второго пилота. И он сам, и Владимир Пидопригора, начальник летного отряда из Горно-Алтайска, наверняка знали, что без допуска к управлению Ми-171 никто не может садиться за штурвал. Кроме того, Пидопригора должен был пройти полную предварительную и предполетную подготовку (включая медицинский контроль) в составе экипажа, чего тоже не было – Пидопригора присоединился к полету только в Чемале.
О том, как велась охота, Росавиация сообщала: «Вертолет снизился до недопустимо малой высоты и начался поиск и отстрел с вертолета и с земли горных баранов». Таким образом, подтверждается и версия о том, что охота велась с борта вертолета. При этом, возможно, несколько охотников были высажены на землю, а вертолет «нагонял» на них баранов. Также телеграмма подтверждала версию «Известий», согласно которой вертолет рухнул в то время, когда находившиеся на земле люди пытались подать туда (скорее всего, на веревках) убитых архаров: «при очередном заходе для поднятия на борт подстреленного горного барана вертолет столкнулся со склоном горы».
Подтвердилась и наша мысль о том, что Максим Колбин, зная, где находится аварийный маячок, намеренно не стал его включать: «оставшийся в живых второй пилот не воспользовался режимом ручного включения АРМ-406П, а также находившейся на борту аварийной радиостанцией Р-855А1». Признав это, Росавиация оставила без оценки факт, стоивший здоровья двоим и, возможно, жизни, третьему – ведь Сергей Ливишин был жив еще несколько часов и, вполне вероятно, при своевременном прибытии помощи мог быть спасен. Впрочем, эта оценка – не дело Росавиации.
После этого Российский Фонд дикой природы подал заявление в СКП при прокуратуре РФ с требованием возбудить уголовное дело по факту незаконной охоты (ст. 258 УК РФ). СКП безмолвствовал.
Зато не безмолвствовали защитники Банных: в СМИ появилось уж совсем диковинное изложение событий – будто бы охотниками было убито не четыре, а 28 архаров. Просто 24 туши увезли в неизвестном направлении нагрянувшие на гору Черная сотрудники ФСБ, забравшие также автоматы, из которых велась стрельба. Также с горы «на частном борту» забрали неких «девушек и подростка».
Примечательно, что эта версия до сих пор имеет сторонников даже среди тех, кто борется с Банных. (Впрочем, их можно понять: чем масштабнее нанесенный природе урон, тем сильнее Банных должно достаться от закона). Я в общем-то не против. Но ни в 28 архаров, ни в девушек, ни в подростка не верю. И не я один.
«Такими стадами в это время года архары просто не ходят, – пояснил мне Алексей Вайсман, сотрудник Всемирного фонда дикой природы (WWF) в России. – Зимой добыть пропитание нелегко, большая группа долго не продержится. Обычно архары зимуют группами от четырех до десяти особей».
А насчет ФСБ скажу так: если на горе Черной сотрудники спецслужб и в самом деле зачищали следы браконьерской охоты, то что мешало им увезти всех архаров и всё оружие? И тогда картина выглядела бы как несчастный случай при романтическом осмотре красот Горного Алтая.
Мысль о том, что на борту Ми-171 были девушки, легко объяснима: как я уже писал, есть такое мнение, что без них и бани на природу и выбираться не стоит – не зря же взяли с собой гармониста Вялкова… Однако известно, что, вылетев из Бийска в 9 утра, вертолет должен был к окончанию светового дня (9 января в Горном Алтае темнеть начинало в 16.15) вернуться в Чемал. Так что времени у охотников было в обрез: постреляли, загрузили, пожарили свежее мясо, немного выпили и – назад. Места для женщин в этом графике не выкроить. Не подтверждают их присутствие и спасатели.
– Вранье, – отрезал в беседе со мной врио начальника Сибирского регионального центра МЧС России Данияр Сафиулин, руководивший спасательными работами на горе Черной. – Никаких девчонок в этом вертолете не было. Скрыть этот факт не удалось бы.
Кому и для чего нужны были эти версии? Объяснение простое: чем бредовее информация, тем невосприимчивее люди делаются к реальным фактам – уж очень они бледные, и архаров меньше, и никаких девчонок. Ситуацию доводили до фарса и клоунады – так ее легче похоронить.
Однако после этого, в первую неделю февраля, пронеслись слухи о том, что распоряжение дать делу архаровцев полный ход пришло с самого-самого – выше некуда – верха. После этого новости посыпались одна за другой: выяснилось, что воздушное судно у «Газпромавиа» было зафрахтовано господином Банных, первым заместителем председателя Правительства республики, постоянным представителем в Москве, а заявка на разрешение вертолету находиться в приграничной зоне была подписана Робертом Пальталлером, тоже заместителем председателя Правительства Республики Алтай. По неофициальной информации, оплата за вертолет была произведена частными предпринимателями из Новосибирска и Барнаула: И. Шубиной и А. Козловым. При этом, не составляло большого секрета то, что Андрей Козлов является заместителем директора ФПГ «СибМа» – созданной и контролируемой Банных фирмы. В 2007 году Банных в интервью газете «Континент-Сибирь» называл Козлова в числе тех, «кто уже в течение 14–15 лет представляет собой костяк ФПГ».
Оплата услуг для государственных служащих частным лицом по федеральному закону классифицируется как коррупционное правонарушение. Почва, на которой должно было взойти дело либо по злоупотреблению должностными полномочиями, либо по другой коррупционной статье, возникала на глазах.
6 февраля следователи явились к Капранову прямо в больницу. Допрос продолжался с 12 до 18 часов. После этого следователи увезли жену Капранова – допрашивать ее отдельно. Капранов, который до этого лечился при полной поддержке Анатолия Банных, свернул все процедуры и уже утром 11 февраля улетел из Барнаула в Москву.
(Капранову еду в больницу возили из ресторана. Банных купил ему букридер – тогда, в 2009 году, в Барнауле редкую вещь. Даже в дорогу Капранов оделся за счет Банных, и еще попросил закрепить за ним машину в Москве, сказав: «Ну у тебя же их все равно много – и правительственные с мигалкой, и свои». Банных спросил, надолго ли. Капранов, не скромничая, заявил: «Ну на год, пока лечиться буду». Банных нервно засмеялся. Сошлись на том, что машина с водителем будет возить Капранова в Москве по его нуждам месяц).
Банных никак не мог понять, куда повернет ситуация – то ли устроят показательную порку, то ли все-таки простят. Страх надо было на кого-то выплеснуть – видимо, поэтому Банных 11 февраля позвонил главному редактору «Известий» Владимиру Мамонтову и заявил, что мне заплатили 12 тысяч долларов, чтобы я «мочил» Банных за архаров. Я узнал об этом почти сразу: мне позвонил мой начальник Владимир Бабкин и спросил, смеясь, почему это я не делюсь деньгами? «Какими?!» – «Банных говорит, что вы от краевой администрации за свои статьи получили 12 тысяч долларов». Я удивился и спросил: «А почему сумма-то такая… прямоугольная?»
Своим заявлением Банных, как всегда, сделал себе только хуже – он сумел всерьез заинтересовать собой мое начальство. Сверхзадача была проста – вывести чиновника на чистую воду и за его счет немного подновить великую легенду о могуществе прессы в целом и «Известий» в частности.
Версия о том, что я «отрабатываю заказ», была запущена и в Барнауле. (Видимо, то, что заниматься этой темой можно из каких-то других соображений – хотя бы потому, что работа у меня такая – кое-кому просто не приходило в голову). Из «Алтапресса» за комментарием по этому поводу ко мне обратилась Анна Качурина. На это я ей ответил: «Что значит заказные материалы? Событие было? Было. Всё, всем привет. Все об этом пишут. Заказными материалами я могу назвать те, где говорится о 28 убитых баранах и другие нелепые версии. Сайт Life.ru больше всех мутит воду и путает ситуацию, и все нелепые версии исходят именно от него: про 28 баранов, про подростка, про девчонок этих, якобы найденных, про то, что эфэсбэшники там все оцепили и почему-то вывезли только 24 барана – что им мешало вывезти всех? Все это придумывалось потом, когда четырех баранов уже нельзя было отрицать. Все это делается с целью запутать ситуацию, заглушить восприятие информационным шумом, чтобы никакие реальные вещи после этого уже не воспринимались. Вся эта информационная пурга рассчитана еще и на то, что в конце концов эта тема станет людям неинтересна. Главное здесь – вывести из под удара фигуру Банных».
Однако признаюсь, определенный мой интерес в этой истории был – но журналистский. С 2006 года я писал про незаконную, «точечную» стройку на улице Профинтерна. По каким-то причинам, Владимир Колганов встал за эту стройку горой – возможно, просто потому, что хотел показать, кто в доме хозяин. Но так же уперлись и жильцы соседних со стройкой домов, у которых она оттяпала придомовой территории на 20 миллионов рублей… А потом уже и не про деньги был разговор: за время борьбы со стройкой полегли пятеро стариков. Из простой темы для одной-двух статей эта история за три года выросла в дело принципа: я полагал, что за пять жизней Колганов должен ответить. Банных стоял за спиной Колганова, и ослабление Банных было ослаблением Колганова. Выстроенная мною схема может показаться странной, как говорится «сделка с заинтересованностью». Пусть так. Не спорю. Но любой согласится, что в данный момент и в нашей стране она гораздо более действенна, чем походы в суд и даже письма президенту. (Схема в общем-то дала эффект: осенью 2009 года против Колганова было возбуждено уголовное дело, в декабре 2009 года в мэрии прошли обыски, в январе 2010-го он сбежал в Москву, и, говорят, вместе с Банных ходил там по разным кабинетам. Но, видать, потенциал Банных был в тот момент существенно ослаблен. В августе 2010 года Колганов лишился должности и сейчас ждет суда. Вот только незаконная стройка не закрыта и идет до сих пор).
11 марта Мамонтов дал интервью интернет-каналу Russia.ru – это интервью и сейчас можно найти по адресу
«Да, согласна, что статьи «заказные» Считайте, что народ заказал, то самое «быдло» заказало, для которого законы писаны. Поэтому – респект Теплякову, «заказ» отработал».
«Ну что же вы так. Просто представители АОЗТ «Россия» развлекались и чуть-чуть не рассчитали. Подумаешь, аргали (архары), когда у главы МЧС мечта подбить Алтайского снежного барса, которых намного меньше».
«Прав Мамонтов, дело не в баранах (которых он козлами называет). Даже не в том, что они краснокнижные. Дело в том, что эти люди сильно заигрались. Они и так пробовали нашу Родину, и эдак ее пробовали, теперь решили вот так. Зажрались от безнаказанности. В этом вся и суть вертикали. Кто в ней, тому все можно».
«…Всякий человек, находящийся в здравом уме понимает, что в данном случае было совершено гадкое и омерзительное преступление над природой, которое к тому же пытаются замолчать».
Это были, наверное, самые тяжелые дни для Анатолия Банных. Ему хотелось все объяснить, но одновременно он понимал, что этим может сделать себе только хуже. После выступления Мамонтова ему стало совсем невтерпеж. 12-го он собрал пресс-конференцию из «своих» СМИ (телепрограмма «Наши новости», сайты «Амител» и «Политсибру») и рассказал, как это было. Выступление Мамонтова, в котором тот не забыл пару раз упомянуть Анатолия Николаевича, Банных показывал публике с ноутбука и матерился. Кроме него, на пресс-конференции был Колбин с отцом. Банных заявил для прессы, что стреляли Вялков, Каймин и Левишин. После катастрофы будто бы они попытались включить маячок и даже куда-то с ним поднимались. (На самом деле, как мне пояснил один бывший вертолетчик, маячок отсоединить – долгая морока). При этом, в течение всей прессухи Колбина и Банных то и дело одергивали адвокаты, отдельные куски даже переснимали. В общем, это было кино во всех смыслах – со сценарием, ролями и даже с дублями.
Сбросив пар, Банных снова начал бояться – в эфир запись этой пресс-конференции так никогда и не попала. (Через полтора года, в июне 2010 года, похожая история произойдет с «Московским комсомольцем»: Банных сначала даст им интервью, а потом испугается и объявит его фальшивкой – мол, журналист по его заказу готовил книгу, и по ошибке опубликовал «заготовки»).
Обо всем этом я писал в «Известиях» чуть не каждый день. Знаю по рассказу Владимира Мамонтова, что могло быть иначе: в редакцию звонил Банных и спрашивал прямо – сколько стоит, чтобы газета заткнулась? Привожу текст с его слов:
– По-моему, нервы у Анатолия тогда сдали. Он сделал несколько заходов на организацию в газете кампании по «правильному освещению» инцидента. Потом позвонил сам, даже назначал встречу. Но лично мы так и не встретились. Думаю, Банных понял, что бесполезно: «коммерческое предложение» редакцией было отвергнуто, я сказал ходокам, что нету таких денег, которые бы заставили нас развернуться на 180 градусов или молчать, как рыбы. Разные мнения про эту историю мы и так печатали – на равных основаниях. Но уводить из-под расследования ее героев в наши планы точно не входило, и уж тем более – «торгануть объективностью».
3
19 февраля в Москве, в Торгово-промышленной палате состоялась презентация туристической зоны «Алтайская долина». Впрочем, «состоялась» – громко сказано: зона как таковая никого не интересовала: все ждали, придет ли на презентацию заявленный в пресс-релизе вице-премьер Анатолий Банных (он ведь еще сохранял должность!). Не пришел. Тогда журналисты атаковали главу республики Бердникова вопросами о том, как скоро он отправит Анатолия Банных в отставку. Бердников заявил, что увольнять Банных сейчас и негуманно, и незаконно. Ясно было, что Бердников намерен держаться за Банных до последнего.
Основания для такой позиции были: в тот же день сайт newsru.com опубликовал информацию о том, что Следственный комитет, наконец, ответил Фонду дикой природы и Гринпису, которые требовали возбудить уголовное дело по статье «Незаконная охота»: «доводы, приведенные в обращении, будут исследованы и проверены в процессе расследования уголовного дела № 201/383007/-09, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 263 УК РФ (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта), по факту крушения на территории Кош-Агачского района Республики Алтай вертолета МИ-171», – пояснил Следственный комитет. Понимать это надо было так: ну, между делом, будет время, посмотрим, что за чепуху там написали эти экологи… 22 февраля в Горно-Алтайске состоялся митинг, на котором впервые публике был предъявлен лозунг «Защитим баранов от козлов!» На митинге говорили, что браконьеров покарал алтайский бог Алтай-Кудай, и сходились на том, что – ладно, пусть хоть так, если больше нет никого на страже закона – ни милиции, ни прокуратуры, ни судов. Жалели на митинге только летчиков и музыканта Василия Вялкова, про которых один из выступавших сказал: «Они люди подневольные, их вина невелика». Про чиновников же не было сказано ни одного доброго слова – даже про погибших. А уж про живых… Почти каждое выступление заканчивалось призывом: «Правительство Бердникова – в отставку!». Врач Вера Самыкова в своем выступлении сказала: «Нынешний кризис – это не столько кризис экономический, сколько кризис власти. Браконьерская охота – воровская охота. И этим людям мы поручаем наш бюджет!»
Михаил Паклин, который вел митинг, сообщил: на площадь приглашали членов правительства и депутатов Эл-Курултая, и время от времени спрашивал, есть ли они и не хочет ли кто из них выступить? Никто к микрофону не подходил. Хотя как минимум один депутат на площади был замечен – Владимир Сабин. Но выступать не стал.
На митинге была принята резолюция с требованиями объективного и публичного расследования крушения вертолета, возбуждения уголовных дел по фактам VIP-охот на территории Республики Алтай, роспуска комитета по охране и воспроизводству животного мира (именно его возглавлял Каймин), проведения слушаний по вопросу пятилетнего моратория на охоту в Республике Алтай.
После митинга я написал для «Известий» колонку, где был такой текст: «История злополучной охоты – это еще и история медвежьих услуг. Виктор Каймин несколько лет назад попался на организации незаконной охоты, и если бы тогда его осудили, хоть условно, он сегодня был бы жив. Если бы на посту Каймина был другой человек, этой охоты могло бы и не быть. Если бы Косопкин поехал на охоту как простой человек – на лыжах или на лошадях, да еще и в оговоренные законом сроки – жив был бы сам, и живы были бы еще шестеро, а Борис Белинский не лежал бы сейчас в Австрии без ног».
Это и в самом деле так – если бы в этой ситуации люди придерживались требований закона, то семь человек остались бы в живых, а Белинский и сейчас играл бы в футбол или в теннис – уж не знаю, что он там любит. Российские избранные «поправили» нашу жизнь, как им казалось, слегка, всего лишь, чтобы им самим все было можно. Но оказалось – так не бывает. Когда кто-то правит жизнь под себя, она перекособочивается так, что углы появляются там, где их никто не ждет. А уж там, где эти углы должны быть, их становится намного больше. Мало кто не знал в России о «деле архаровцев», и наверное, читал статьи о нем и губернатор Иркутской области Игорь Есиповский – тот самый, который 10 мая 2009 года сел в вертолет и полетел в урочище Малышкино. Вертолет рухнул и сгорел. Есиповский, его заместитель Михаил Штонда, охранник Александр Шостак и пилот Виктор Кунов погибли. В первые дни писали, что полет совершался по служебной надобности – губернатор, мол, полетел осматривать территорию особой экономической зоны туристско-рекреационного типа (так и о пропавшем в Горном Алтае вертолете в первые дни писали, будто на нем совершался облет трассы газопровода Алтай – Китай). Но потом среди обгоревших обломков было найдено охотничье ружье и фотографии его, как фотографии архаров, попали в СМИ (первыми, чего скрывать, про ружье в обломках вертолета Есиповского написали «Известия»).
Охотники рассказывали экологам, что после 9 января 2009 года архары не приходят на гору Черная. То есть, даже бараны чему-то учатся, избегают тех мест, где их может поджидать смерть. По всему выходит, что российское чиновничество устроено иначе.
4
Февраль 2009 года закончился на Алтае шумно. Анатолий Банных перешел в наступление: на февральской (26 февраля) сессии совета народных депутатов Алтайского края в Барнауле он, опираясь на «свои» партии, пытался провалить голосование по продлению сроков полномочий губернатора и депутатов. Этот маневр, по замыслу, должен был дискредитировать Александра Карлина перед Кремлем – вот, мол, потеря управляемости, ситуация в крае нестабильна…
Почему Банных в этой ситуации было дело до войны с Карлиным? Причина проста: Банных никак не мог объяснить для себя тот жар, с каким его делом занимались федеральные СМИ. Ему, видимо, искренне казалось, что это как-то чересчур, он ведь тоже пострадал – сломал палец! В его картине мира не укладывалось, что он стал дичью. К тому же он все не мог понять, кто же тогда охотник? Какие-то газеты? Какой-то Тепляков?
Он искренне удивлялся, отчего в эту историю так вцепились СМИ, и даже ездил ругаться в редакцию федеральной «комсомолки» (франшиза которой на Алтае входила и входит в медиа-империю Банных), требуя, чтобы они перестали писать о «деле архаровцев». В федеральной «КП» Банных объяснили истинный масштаб его личности, а заодно сказали, что федеральные СМИ не могут позволить себе не писать о том, о чем все пишут на первых полосах.
Анатолий все равно не поверил, что все это просто так. После долгих раздумий (а может, и недолгих?) он решил, что это команда Карлина ведет с ним войну. Может, Банных придумал это сам, а может, ему подкинул это кто-нибудь все из тех же политтехнологов (меня всегда удивляло – неужели Банных не замечает, что эти ребята не решают его проблемы, а создают новые. И их можно понять – после губернаторских отмены выборов клиенты наперечет, а политтехнологов – как собак).
Рассматривая своим противником Карлина, Банных выдавал себя с головой. Интригуя против Карлина, он предполагал, что и тот должен интриговать против него. Горячка ситуации не позволяла оценить ее трезво: Карлин на самом деле совсем другой человек. Прожив свою чиновную жизнь тихо и незаметно, Карлин наверняка полагал, что незаметность и есть залог успеха. В войне же даже победитель выигрывает не всегда – поэтому Карлин не хотел воевать. Банных мог бы догадаться об этом, видя, что в «Алтайской правде», куда я тоже тогда писал, о «деле архаровцев» нет ни строчки. Кроме крошечной заметки в самом начале. Однако Банных, видимо, решил, что это такая военная хитрость…
Сорвать голосование Банных не удалось: хотя сначала три партии (КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия») на сессию не пришли, лишив ее тем самым кворума, но запала хватило ненадолго и несколько эсеров все же появились в зале, доведя число депутатов до кворума. Голосование состоялось, полномочия были продлены, из затеи с дестабилизацией получился пшик.
Банных пытался конспирироваться, но его сотрудники при организации бойкота изрядно наследили: например, заявление «антигубернаторской коалиции» было разослано с электронного ящика
Трагикомедия вышла в двух актах: когда в Барнауле бузили депутаты, в Горно-Алтайске Александр Бердников заявил, что намерен обратиться в Генеральную прокуратуру с просьбой разобраться, где он был утром 9 января. В своей пламенной речи на аппаратном совещании генерал попросил прокуратуру опровергнуть «голословные обвинения в свой адрес в организации этой браконьерской охоты и коррупционности», имея в виду распространенное в конце января обращение представителей около 20 влиятельных организаций Республики Алтай к Президенту РФ Дмитрию Медведеву, Генпрокурору Юрию Чайке, полпреду Президента в СибФО Анатолию Квашнину и в адрес ЮНЕСКО о том, что именно Александр Бердников «лично договаривался и организовывал браконьерскую охоту».
Чтобы понять, чего именно Бердников не помнит, я ему позвонил. Он почему-то взял трубку – может, номер не рассмотрел? Но диалога у нас не получилось – Бердников, помнится, сказал мне что-то неласковое и отключился.
Тогда я обратился за разъяснениями к Андрею Волкову, прокурору Республики Алтай, через которого Бердников направлял в Генпрокуратуру свой запрос. Однако Волков по телефону давать пояснения отказался, чем, скажу прямо, не сильно меня удивил: до этого я уже писал в «Известиях», что именно благодаря поддержке Волкова Виктор Каймин в 2006 году избежал уголовного преследования за организацию незаконной охоты, и, думаю, Волков это читал.
Было ли это началом наступления? Получил ли Бердников какие-то обещания «сверху» или начал качать права на свой страх и риск? Вполне возможен второй вариант: Бердникова, надо думать, измучила неопределенность и он решил высунуться из окопа – а там будь что будет!
5
Само по себе ни то, ни другое событие не могли сильно изменить ситуацию, но измученный неудачами Банных совсем потерял терпение и 2 марта вышел на публику – впервые после катастрофы. Запись об этой встрече имеется у меня в изложении Алексея Грибкова, председателя «Геблеровского экологического общества». Привожу ее как есть:
«2 марта в Барнауле прошла встреча Анатолия Банных с представителями Общественной палаты Алтайского края и общественных организаций. Анатолия Банных пригласил Константин Емешин, который и вел встречу. В этой встрече, в том числе, участвовали:
Бутина Мария Валерьевна
Гришковец Алексей Петрович
Дворников Виктор Миронович
Дербан Галина Васильевна
Дитц Александр Христианович
Емешин Константин Николаевич
Степурко Андрей Викторович
Трощий Евгения Алексеевна
Шишин Михаил Юрьевич
Кине Акай Кимович (Республика Алтай)
Грибков Алексей Владимирович.
Анатолий Банных подробно рассказал, как развивались события, имевшие место 9 января на хребте Сайлюгем в Республике Алтай. По его словам, к охоте готовились за полгода. Организатором охоты был В.Я. Каймин, у которого, по мнению Банных, имелись все разрешительные документы (как показала переписка Сибэкоцентра с Росприроднадзором, никаких разрешительных документов на отстрел архаров у Каймина не могло быть, поскольку они не выдавались в 2008 г.). О том, что охота будет производиться на архаров, Банных не знал. Также Банных не имел при себе оружия, по его словам, он полгода, как продал все ружья. Прибыв на гору Черная, с вертолета увидели стадо архаров. Вертолет совершил посадку и высадил охотников, после чего облетел стадо архаров и нагонял их на стрелков. Два барана были убиты, третий был ранен и стал уходить вверх по склону горы. Вертолет забрал стрелков и стал преследовать подранка. На скорости примерно 70 км/час, поднимаясь вдоль склона, вертолет «просел», начал вращаться и зацепил хвостовым винтом поверхность горы. Перед тем как началось падение, Банных решил, что отключился один двигатель. По мнению Банных, двигатель, возможно, успел отключить во время падения Пидопригора, находившийся на месте второго пилота. После крушения Банных некоторое время находился без сознания, после чего, вместе с пилотом М. Колбиным, стал оказывать помощь другим пострадавшим. Оказав первую помощь выжившим, Банных и Колбин попытались включить аварийный радиомаяк, находившийся в исправном состоянии. Но не сумели этого сделать по незнанию. Анатолий Банных подробно описал характер травм, полученных им самим и другими пострадавшими, и условия пребывания на месте катастрофы до их обнаружения. Анатолий Банных заявил, что глубоко потрясен всем случившимся и подал заявление об уходе с поста вице-премьера Республики Алтай. Кроме того, он активно развивал мысль о том, что Администрация Алтайского края раздувает скандал и даже «куда надо заносит деньги». От прямого вопроса, кто именно стрелял в архаров, Анатолий Банных уклонился. Членами Общественной палаты Анатолию Банных были заданы вопросы, в том числе не связанные с катастрофой вертолета.
Так, Виктор Дворников спросил про отношение Анатолия Банных к проблеме строительства газопровода через плато Укок в Китай. Анатолий Банных сказал, что считает строительство газопровода экономически целесообразным и оправданным, а издержки и возможные негативные последствия незначительными и несопоставимыми с экономической выгодой для Республики.
На вопрос о возвращении в республику «Укокской принцессы» Банных ответил, что Газпром делает для этого все необходимое. Не раз было подчеркнуто, что правительство республики и Газпром очень много сделали для экономики и социальной сферы в регионе.
Присутствовавшие члены Общественной палаты: Дербан, Степурко, Трощий высказали осуждение ведущейся в СМИ в отношении Анатолия Банных кампании. Звучали также предложения развернуть общественную кампанию в поддержку Банных».
Прежде всего умиляет вот это «осуждение ведущейся в СМИ кампании». Еще пуще – предложение встать на защиту Анатолия Банных. Отмечу, кстати, что никто ведь и не встал.
– Мне говорили, что Банных нуждается в реабилитации, что он сейчас в жутком стрессе, – рассказывал мне тогда же о своих впечатлениях от этой встречи член алтайской Общественной палаты бизнесмен Виктор Дворников. – Однако я увидел вполне оправившегося от потрясений человека: цепкого, адекватного, молниеносно реагирующего на оппонентов. Он вспоминал, как помогал раненым выживать. И так жалостливо, что я сказал: «Судя по вашему рассказу, вам надо дать Звезду Героя». А в его версии того, как проходила охота и как разбился вертолет, я почти ни во что не поверил.
Вполне вероятно, Анатолий Банных просто таким образом попытался вбросить информацию в народ. Он говорил то же, что и на пресс-конференции 12 февраля, которая так и не пошла в свет. Причина проста: видео – все же документ, а формат закрытой встречи, на которой ни видео, ни аудиозаписей не велось, давал возможность при необходимости отречься от всего сказанного.