Занимательно о ботанике

Выращивание хлореллы японцы ведут в неглубоких прудах, применяя специальную подкормку удобрениями и тщательно охраняя водоросль от вредных бактерий. С этой целью они регулярно вносят в водоемы значительные дозы окиси углерода.

Хлорелла, как оказалось, реагирует и на колебания температуры воды, и на изменение освещенности, сильно снижая свою производительность как при похолоданиях, так и при уменьшении освещенности. Поэтому-то японцы заботливо подогревают воду, устраивают дополнительное искусственное освещение — словом, холят и лелеют.

Только что выловленная из воды и слегка подсушенная на специальных сушилках хлорелла уже представляет готовый к употреблению высококалорийный продукт. С успехом испытана она в Японии и как дополнение к пищевому рациону людей и как высокопитательный корм скоту. Японские кондитеры изготовили из хлореллы даже конфеты, которые, по утверждению специалистов, способствуют лучшему развитию детского организма.

Советские биологи также удачно овладевают секретами хлореллы. Кроме обычных приемов, у нас разработан и весьма оригинальный метод ее выращивания в темноте. При этом хлорелла живет и продуцирует не за счет фотосинтеза, а только усваивает сахар, содержащийся в специально приготовленном для нее питательном растворе. Такой способ возделывания хлореллы для особых условий весьма перспективен и экономичен.

По общему мнению специалистов-ботаников, хлорелла является как раз тем кандидатом, который должен оправдать доверие в дальних межпланетных полетах. Не удивительно, что космическое крещение она получила вместе с первенцами животного мира на высотных трассах: Белкой и Стрелкой. А на спутнике «Космос-110» она побывала и в радиационном поясе Земли.

Но самое интересное и важное испытание хлорелле устроили сибирские ученые, поставившие на земле уникальный эксперимент. Сибирякам для опыта пришлось создать компактный и непрерывно действующий культиватор хлореллы, который теперь может быть по праву признан первым вариантом космической оранжереи. Внешне он, правда, вряд ли похож на оранжерею, а скорее напоминает реактор химического завода. В культиваторе оборудованы из оргстекла тонкие кюветы-камеры, освещаемые искусственным солнцем — мощной ксеноновой лампой. В этих-то камерах (общая площадь их поверхности составляет 8 квадратных метров) в водной среде и заключена хлорелла. И хоть чистый вес ее всего лишь полкилограмма, делает она большое дело.

Автоматически действующий хлорелльный культиватор, соединенный с герметической кабиной (прообразом космического корабля), дал возможность жить в этой кабине девушке-добровольцу. Тридцать долгих дней и ночей была она в герметической кабине, довольствуясь только «хлорелльными» атмосферой и водой. А после завершения оригинальнейшего эксперимента вышла из «заточения» живой и здоровой.

Так впервые опытным путем было установлено, что человек и хлорелла биологически совместимы, а их выделения неядовиты друг для друга.

Теперь специалисты называют хлореллу не иначе как «космической водорослью». С почтением будут говорить о ней люди и как о первом зеленом посланце Земли, участвовавшем вместе с человеком в полете на новые планеты, и как о растении, обеспечившем человеку полный успех в столь дерзновенном путешествии.

Растения-кроты

Люди давно убедились в том, как основательно обжиты растениями наземная твердь и водная стихия.

— А запретно ли для них глухое подземелье? — вопрошал, говорят, чуть ли не каждого встречного один чудаковатый любитель — ботаник раннего средневековья. — Может ли растение, как бы уподобясь кроту, жить в земле?

Время не сохранило сведений о конечном результате его настойчивых поисков, но теперь-то мы можем с полной уверенностью сказать, что среди обширнейшего растительного царства есть и такие оригиналы. Речь, конечно, не о знакомых уже нам сине-зеленых водорослях, которым не одно лишь «море по колено».

Оказывается, что и среди высших цветковых растений есть любители подземной жизни. Петров крест около 10 месяцев в году проводит под землей и, как и подобает настоящему кроту-землепроходцу, почти все это время добросовестно и настойчиво роет землю своими белыми корневищами.

Его мясистые, густо покрытые чешуей подземные стебли и впрямь напоминают щупальца какого-то загадочного животного. Причудливое их ветвление при разрастании создает самые фантастические фигуры, часто образуя и характерные крестовидные пересечения, от которых и происходит название этого растительного крота. Обнаружить петров крест в его подземелье можно лишь случайно, перекапывая почву где-нибудь в глухом участке леса. Трудно объяснить почему, но этот затворник предпочитает именно такие отдаленные места.

Может, он так и не показывался бы из своего темного укрытия, но ведь нужно и ему позаботиться о потомстве. А далеко ли разошлешь свои семена в подземной тесноте? И кто возьмет на себя в столь неблагоприятной обстановке ответственную миссию по опылению цветков? Вот и вынужден этот таинственный житель хоть на короткий срок да появиться на свет божий.

Только снег с земли, как в голом еще лесу петров крест спешит пробиться из своей темницы на поверхность дуговидно изогнутыми, мясистыми, совершенно лишенными окраски стеблями. Издали их можно принять за зловещие когти хищника, подстерегающего свою добычу. Когтеобразные стебли, а точнее — густо покрывающие их цветки, и впрямь ждут добычи. Но они не хищники: за принесенную сюда невзначай каким-либо насекомым пыльцу они готовы честно расплатиться сладким нектаром.

Наиболее желанные гости здесь — важные шмели. Но не отказывает петров крест в угощении и любому другому насекомому, когда, дотошно обследуя запасы сладостей в двугубых, обращенных в одну сторону цветках, они походя обеспечат и их опыление. Если же насекомые почему-либо свою опылительную миссию не выполнят, то вся надежда на ветер. От него же петров крест ждет и другой услуги: распространения многочисленных мелких, невзрачных, быстро созревающих семян.

Но и в этом случае ему не всегда гарантирован успех. Ведь чтобы прорасти и надежно обжиться, крошечным его семенам нужен, кроме всего прочего, еще и подходящий хозяин, корень орешника, ольхи, липы… А они вовсе не ждут такого нежелательного иждивенца. Вот почему основная масса семян гибнет, так и не дав всходов, и кратковременная наземная миссия петрова креста с целью семенного размножения далеко не всегда дает желанный результат. Остается резервное средство: размножаться вегетативным путем, разрастаясь в почве корневищами.

Интересно, что семена петрова креста ищут корни других растений, как свой исконный «стол и дом». Каждый ботаник вам скажет, что петров крест растение-паразит. Да в этом вы и сами можете легко убедиться. Раскопайте его корневище, и вы увидите, как его стебли-щупальца, подобно спруту, обвивают корни растения-хозяина. На корнях паразита можно легко обнаружить и специальные присоски, через которые петров крест пьет чужие соки. Круглый год питается он за чужой счет.

Правда, не все ботаники склонны были сурово его осуждать. Сбили их с толку полые чешуи, сплошь покрывающие мясистые стебли петрова креста. Изнутри они покрыты железками, очень похожими на железки насекомоядных растений. Тут же нередко находили остатки погибших насекомых. На этом основании и сделали вывод, что петров крест принадлежит к растениям насекомоядным и, следовательно, не к полным, а к полупаразитам.

Но материалы детального «доследования» окончательно прояснили обстановку. Оказалось, что петров крест все-таки паразит, а не хищник. Полости же в его чешуйках имеют весьма мирное назначение. Они используются растением как своеобразные резервуары для испарения избыточной влаги. В своих мрачных подземельях петрову кресту очень нужно такое приспособление.

Заправским кротом, или растением-могилыциком, зарекомендовал себя петров крест. Но оказывается, что в этом он не одинок. Подъельник, ладьян, гнездовка могли бы, пожалуй, претендовать на роль своего рода подземных монополистов, не будь у них таких соперников, как грибы.

Грибы… Совсем иной, к тому же на редкость разнообразный и многочисленный мир растений. В природе их свыше 70 тысяч видов. Ведут они преимущественно сапрофитный образ жизни, питаясь гниющими остатками отмерших растений (чем не могильщики?), реже паразитируют на живых растениях, животных и даже на людях. А сколько от них пользы…

Возьмите, к примеру, большую группу грибов, обеспечивающих вместе с бактериями плодородие почвы. Это ведь с их помощью сложные органические вещества разрушаются и становятся пригодными для питания зеленых растений, и тем обеспечивается в конечном счете процветание всего живого на Земле. В одном лишь грамме почвы можно насчитать более 100 тысяч микроскопических грибов — этих полезнейших земных тружеников.

А грибы, разрушающие древесину? Небольшого повышения влажности бревен или деревянных сооружений вполне достаточно, чтобы над ними нависла угроза полного уничтожения воинственными грибами-разрушителями. Не щадят они ни шпал, ни телеграфных столбов, ни устоев мостов. Особый их отряд, названный домовыми грибами, специализировался на активном разрушении деревянных жилых построек. Очень часто эти поистине ненасытные грибы являются причиной катастроф, нацело разрушая любые сооружения из древесины.

Не отстают в своем губительном азарте и грибы, поражающие зеленые растения. Коварная головня и ржавчина хлебов; картофельный гриб и рак картофеля; мильдью и пепелица винограда; мучнистая роса лесных деревьев и бель роз; плодовая гниль яблок и груш; черная ножка овощной рассады, ведьмины метлы, спорынья и многие, многие другие заболевания культурных и диких растений вызываются грибами-паразитами, наносящими огромные убытки людям.

В несколько меньшей мере, но весьма чувствительна и вредная деятельность грибов-паразитов, обосновавшихся на животных. Опустошительные набеги совершают грибы на шелковичного червя, вызывая у него очень тяжелую болезнь — мюскардину. Плесневые грибы мукор и аспергилл поражают бронхи и легкие домашних птиц. Многих млекопитающих и человека тоже, грибы донимают разными кожными болезнями, в том числе стригущим лишаем, паршой, актиномикозом…

Человек, разумеется, не склонен капитулировать перед грибной армадой. Ни многообразие форм, ни их утонченное коварство ничуть не обескуражили его. Изучив и познав мир грибов, ученые нейтрализовали или обезвредили многих его представителей, а иных еще и принудили к добросовестной полезной работе.

Вспомните хотя бы дрожжи, отнесенные знатоками к сумчатым грибам. Происхождения они весьма давнего, к тому же недостаточно выясненного. Многие виды дрожжей вполне обоснованно считают «культурными растениями», так как в природных условиях их обнаружить теперь не удается.

Из наиболее «цивилизованных» можно назвать пивные дрожжи, мастерски готовящие под человеческим надзором великолепный напиток. Они представлены довольно солидным количеством рас, каждая из которых обеспечивает производимому ею напитку оригинальные свойства. Без устали работают над переработкой виноградной «крови» или сока иных плодов и ягод винные дрожжи. А кто не знает хлебных дрожжей? Без них тесто не поднимется и хлеба не испечешь.

Каждый, конечно, слышал о всемогущих антибиотиках: пенициллин, стрептомицин, эусинтомицин, альбомицин и другие — вся эта армия лекарств спасла жизнь миллионам людей, а происхождения она опять-таки грибного.

Кистевидный и яванский мукоры сбраживают сахар в спирт, подобно дрожжевым грибам; плесневый гриб по имени цитромицес вырабатывает в заводских условиях очень ценную лимонную кислоту, а специальный вид гриба кистевика успешно используется для получения особого сорта сыра — рокфора.

Вряд ли возможно хотя бы упомянуть здесь все группы и виды грибов, мобилизованных служить на благо людям. На этом пути сделаны пока только первые шаги, ближайшее будущее готовит здесь еще великое множество удивительных открытий: недаром здесь трудится целая ветвь ботанической науки — микология.

— Ну, а как же все-таки с грибами, обитающими, подобно кротам, в земле?

Пришла очередь рассказать и о них, хотя они всем давно и хорошо знакомы. В самом деле, кто не знает населяющих наши леса съедобных и ядовитых грибов или дружно обживающих выпасы, мусорники и пустыри шампиньонов?

Целые тома справочников и определителей готовы помочь и заядлому грибнику со стажем и новичку уточнить название каждого найденного гриба и всяческие его достоинства и недостатки.

Редко кто не может похвастать знанием обычных лесных грибов, которых ботаники называют шляпочными грибами. Кому не ведом бесспорный лидер грибного царства — белый гриб, а также вкуснейший опенок, подосиновик, масленок, груздь, лисичка, белянка, волжанка, сыроежка, рыжик?.. Или ядовитые лесовики: бледная поганка и мухомор, сатанинский гриб?

Правда, съедобность и ядовитость грибов, по утверждению знатоков, вещь довольно относительная. В разных местах и у разных народов на свой лад оцениваются одни и те же грибы. У нас, например, на Украине вовсе не собирают прекрасных оранжевых лисичек, тогда как в Германии из-за «ядовитой» репутации пренебрегают великолепными груздями.

На самом же деле съедобность грибов оказывается в большой зависимости от способа их приготовления. Многие сложные вещества, как раз придающие ядовитость, очень нестойки и при варке или сушке грибов легко разрушаются. Даже такие сильно ядовитые грибы, как строчки сосновых лесов, после хорошей варки вполне безопасны для употребления. Ядовитые вещества их, оказывается, легко переходят при кипячении в воду и с ней удаляются.

Оставим заботу о ядовитости и съедобности, как и о других грибных особенностях, биохимикам, отчасти кулинарам, ну и, конечно, самим грибным гурманам.

А что скажет о грибах ботаник?

Слушая разговор о так называемых лесных грибах он, пожалуй, будет улыбаться. И даже удивится:

— Какие же это грибы?

Ведь древняя и весьма почтенная наука — ботаника грибами называет три класса бесхлорофилльных растений. Тут и класс сумчатых грибов, и класс грибов-водорослей, и, наконец, класс базидиальных грибов с четырьмя отрядами, среди которых и отряд шляпочных грибов.

Так вот, с точки зрения давно установившихся канонов ботаники грибы, собираемые в лесу, вовсе и не грибы, а лишь их споровые или плодовые тела. Другими словами, это только своеобразные приспособления для размножения живущих в земле растений. Они-то и высылают на поверхность свои органы размножения, которые тут же становятся добычей человека. А избежав подобной участи, этот «плод», быстро созрев, уже торопится рассыпать свои споры-семена, так как вскоре погибает.

Само же растение, или, как его еще зовут ботаники, грибница, живет-поживает в земле, чтобы в благодатное «грибное время» года вновь выглянуть на дневную поверхность. Как видим, грибница, действуя на манер петрова креста, пользуется надземным пространством лишь для умножения своего потомства.

По внешнему виду грибные растения очень далеки как от петрова креста, так и особенно от своих наземных зеленых сородичей: трав, кустов, деревьев. Да и к чему им непременный вертикальный ствол или побег деревьев или трав, боковые ветви или листья? Незачем принимать и обычное для наземных растений вертикальное положение. Удобно и надежно располагается грибница в почвенном ложе. Оно его защищает со всех сторон. Тонкая, хилая, серовато-белая грибница на первый взгляд кажется вовсе немощной. Однако немощь ее ой как обманчива! Находясь на иждивении у гниющих растительных остатков, грибница на многое способна. Было бы достаточно пищи да вдоволь тепла и влаги, а уж она продемонстрирует свои возможности.

Многие месяцы ничем себя не обнаруживая, дремлют ее заросли, сплошь прошивая почву всех наших лесов. Грибницы всевозможных видов и разновидностей высших, или, как говорят специалисты, шляпочных, грибов можно встретить всюду. А наступит благодатная грибная пора, дружно выдают они на-гора одних лишь съедобных грибов свыше 5 миллионов тонн.

Чудесный урожай! Какие другие наземные растения способны на это?

Щедрые первопроходцы

Много интересного таят в себе мир водорослей и мир грибов. Но, оказывается, словно задавшись целью удивить людей, грибы, объединившись с водорослями, образовали новые растения… лишайники.

Войдя в сосновый лес, каждый невольно обращает внимание на необычный беловато-мшистый ковер. В пасмурное или дождливое время он бывает упругим, пружинистым, и ступать по нему одно удовольствие, а в сухой жаркий летний сезон, слегка хрустя под ногами, легко рассыпается мелким белесым порошком.

«Изумительной выдумкой природы» называют ботаники лишайник, наделяя его и многими другими лестными эпитетами.

Ни одно зеленое растение, как и ни один гриб, не может похвалиться владениями, простирающимися от горячих тропиков до самых суровых районов Арктики и Антарктиды. А лишайник не боится ни сухих жарких пустынь, ни удушающих тропических испарений, ни самой злой стужи.

Если посмотреть под микроскопом на тонкий срез тела лишайника, то можно убедиться, что оно состоит из сплетений грибных бесцветных нитей (чаще сумчатых, порой базидиальных грибов), между которыми ярко зеленеют шарики водорослей (иногда сине-зеленых).

На теле лишайников в благоприятное время года появляются органы размножения, в изобилии дающие споры. Однако попытки вырастить потомство из этих спор в лабораторных условиях не увенчались успехом: споры прорастали хилыми беловатыми нитями, слегка ветвившимися и напоминавшими грибницу, но без своих обычных компаньонов, водорослей, вскоре погибали. Ведь от водорослей гриб всегда получит в достатке готовую пищу — углеводы. В свою очередь, и водоросль, плотно оплетенная нитями гриба, в обиде не остается. Помимо того, что гриб защищает ее от иссушения и дает надежный кров, он также поставляет влагу и растворы минеральных солей.

Однако такое согласие наступает лишь после счастливого объединения, которому предшествует нередко очень сложный поиск. Ведь дружба дружбой, а размножаются оба сожителя порознь. Споры плодовых тел — «блюдечек» гриба, входящего в состав лишайника, развеянные во все стороны ветром, не всегда торопятся прорастать и обживаться на новом месте. Это они делают, лишь встретив «свою» водоросль, с которой могут образовать новое «сообщество». Возможен, правда, и иной путь. На краях лопастей лишайника с помощью лупы можно заметить мелкие зернышки. Под микроскопом в них легко разглядеть клетки водоросли, оплетенные нитями гриба. Ветер, разнося такие зернышки-пылинки (ботаники называют их соредиями или выводковыми почками), засевает новые места уже готовыми маленькими лишайниками.

Чаще всего, пожалуй, в природе встречается так называемый стенной лишайник, растущий в изобилии на коре деревьев, деревянных стенах, желто-рыжими пятнами покрывающий камни. Тело у него, как говорят ботаники, листоватое, почти всегда густо покрыто мелкими оранжевыми зернышками. Это плодовые тела гриба.

На древесной коре охотно обитает и литерный лишайник, плодовые тела которого причудливо расписывают кору деревьев подобием литер, очень напоминающих загадочные иероглифы.

Стволы дубов часто обживаются лишайником, известным под названием «дубовый мох». Он издавна зарекомендовал себя как сырье для «промышленности красоты»: парфюмеры считают его незаменимым для отдушки пудр, приготовления различных косметических экстрактов и настоев. В Египте и Турции дубовый мох с древних пор употреблялся еще и для ароматизации хлеба.

Лишайник, именуемый исландским мхом, часто служит человеку даже пищей. В Исландии он хорошо растет на самых сухих местах, занимаемых обычно вереском, или в редких хвойных сухих лесах. Его зеленовато-белое прямостоящее слоевище состоит из четырех лопастей, как правило оканчивающихся коричневыми плодовыми телами, по форме очень напоминающими кровельную черепицу. Исландский мох повсеместно распространен не только в Исландии, а и у нас в зоне лесов. Его заготавливают в большом количестве как сырье для получения превосходной медицинской глюкозы.

Скалистые берега южной части Атлантического океана и стран Средиземноморья обжиты лишайниками рочеллами. Всякий, кто хотя бы раз поработал в простейшей химической лаборатории, конечно же, знает о лакмусовой бумаге. Пропитанная специальным реактивом — лакмусом, она используется для определения реакции раствора. А сам лакмус получают как раз из рочеллы, попутно добывая и краску орсейль.

Нельзя не вспомнить и седобородых красавцев, свешивающихся длинными лохматыми прядями с ветвей наших темно-хвойных лесов и придающих ельникам своеобразный, сказочный вид. Эти лишайники используют для получения ценного антибиотика — усниновой кислоты.

В связи с бородатыми лишайниками невольно вспоминается одно примечательное растение, которое можно встретить, например, в парках Флориды. Словно сталактиты громадных пещер, свешиваются с исполинских деревьев длиннющие пасмы его стеблей. На родине, в болотистых тропических лесах Южной Америки (от Аргентины до Луизианы) это растение известно как испанский или луизианский мох, но каждый ботаник, рассмотрев такой «мох», легко убедится, что это цветковое растение, состоящее в ближайшем родстве с… ананасами. Научное название испанского мха Тилландзия уснеоидес, что в переводе означает «растение, подобное конскому волосу». Название очень меткое. В один из периодов своего развития длинные нитевидные стебли тилландзии очень напоминают конский волос. Их даже используют в качестве его заменителя. Тилландзией набивают подушки, матрацы, дорогую мягкую мебель…

Это растение уклонилось от привычных, проторенных в растительном мире путей: у тилландзии совсем нет корней. Крючковидно загнутые прицепки, с помощью которых она держится на ветвях деревьев, ничего общего с корнями не имеют. Это своего рода крючки-держатели. А деревья служат лишь как опоры — вешалки. Питание же тилландзия извлекает из влажного тропического… воздуха.

Многим необычна и удивительна тилландзия, а в пору цветения она поражает каждого, кто ее увидит. Нежные, кажется, совсем слабые ее нити — стебли — сплошь покрываются великолепными гирляндами ярких чудесных цветов. Все, кому довелось видеть тропический лес в период ее цветения, в один голос утверждают, что подобное зрелище трудно себе представить! На многие километры лесные чащи превращаются в настоящий храм цветов, где щедро украшено не только каждое дерево или каждый куст, но и каждая веточка.

Хороша тилландзия, но вернемся к лишайникам.

В сухих бедных местах нередко можно встретить кубковые лишайники, названные так за оригинальную форму плодовых тел, обычно увенчанных корич-невыми или красноватыми пуговками — спороносцами. К кубковой группе относится наиболее ценный в хозяйственном отношении и давно знаменитый лишайник олений мох. Специалисты единодушно приписывают этому неказистому приземистому растению ведущую роль в заселении субарктических и арктических территорий Старого и Нового Света. Без ягеля, (оленьего мха) в тех краях нет жизни. В продолжение длинной и суровой зимы олений мох остается, по существу, единственной пищей северного оленя. А ведь олень для севера — это и транспорт, и одежда, и пища, и кров.

Мелкие ветвистые трубчатые «стволики» оленьего мха образуют толстые пружинистые ковры, устилающие огромные пространства тундры и лесотундры. Поэтому нет нужды заготавливать корм на зиму. Олень копытами раскапывает снег, оголяя ягелевое пастбище в любое время зимы. Как бы щадя своего кормильца, он откусывает лишь самые верхушки ягеля, ведь отрастает олений мох довольно медленно.

Зная кормовые достоинства, область распространения и запасы ягеля, специалисты регулируют размеры оленьих стад, определяют места их выпаса. Постоянно заботятся они и о целесообразном использовании ягеля, с тем чтобы его запасы не только не уменьшались, но и возрастали…

Нельзя не вспомнить и еще об одном благодеянии лишайников. Уже говорилось, что они всегда были в числе пионеров освоения безжизненных мест и вовсе неплодородных каменных россыпей и песков. Поселившись здесь, они изо дня в день настойчиво задерживают переносимую ветром пыль, медленно, но неуклонно наращивают тоненький слой почвы, как бы задавшись благородной целью любой ценой оживить бесплодные участки. Отмирая, лишайники увеличивают плодородный слой. Вот и выходит, что лишайники еще и своеобразные почвообразователи, кропотливо создающие условия для поселения других растений.

Щедрые первопроходцы в освоении безжизненных мест.

Трава-чудесница

В сумраке чуть влажного леса на бархатистом ковре зеленых мхов нетрудно заметить длинные ползучие стебли, густо усаженные чешуевидными листочками. Иногда кажется, что это небольшая еловая веточка упала на гостеприимный пушистый мох да так и проросла короткими побегами. Местные жители неравнодушны к этой вечнозеленой лесной травке, охотно собирают ее долго не вянущие стебельки, кладут на зиму между рам окон, украшают портреты, вешают на стены, плетут гирлянды.

Благо в лесу ее много и рвать нетрудно. При малейшем усилии легко отделяются от земли тонкие стелющиеся веточки, нередко вместе с короткими белесыми корешками. Много находится охотников до небольшой нарядной травки, однако вряд ли все знают, что на том месте, где сорван продолговатый стебелек, полноценная замена ему может вырасти лишь через 20, а то и 30 лет.

Впрочем, то, о чем осведомлен не всякий любитель плауна булавовидного (как называют его ботаники), для опытных сборщиков лекарственного сырья не новость. Сотни, даже тысячи охотников за плауном дружно выходят в лес в последние дни июля или в начале августа. С раннего утра, пока держится роса, спешат они собрать ценный урожай плауна, называемого в медицинской практике ликоподием. Под этим именем он, можно полагать, хорошо известен молодым, а тем паче бывалым мамам и заботливым папам. Кто из них не употреблял желтоватый порошок в качестве детской присыпки?

Однако прежде чем он сослужит свою санитарно-гигиеническую роль, с ним приходится немало повозиться. Прежде всего собрать колоски, в которых содержатся мелкие желтоватые споры: они-то и составляют основу будущего порошка ликоподия. Для этого берут специальные ножницы, у которых к одному из лезвий припаяна небольшая металлическая коробочка. При срезе такими ножницами колосок должен упасть в коробочку, откуда сборщик перекладывает его в специальный мешочек из плотной ткани. Затем предстоит довольно продолжительная сушка колосков, обмолот, тщательное и многократное просеивание на мельчайших шелковых ситах… Словом, забот хватает.

Ведь медицина предъявляет к ликоподию повышенные требования. Он непременно должен состоять из одинаковых очень мелких спор трехгранной формы. Только после длительной и кропотливой подготовки ликоподий и приобретает свои исключительно редкие и ценные свойства: полную несмачиваемость и абсолютную негигроскопичность. У него редкая способность не вызывать раздражения самой чувствительной кожи.