Помоги проекту - поделись книгой:
- Кто играл главную консолидирующую роль, «ПингВин Софтвер» или РАСПО?
- Раньше эта организация такой роли не играла и на рынок влиять не пыталась. Ситуация изменилась в связи с конкурсом?
- Нет, я думаю, что в связи со сменой руководства. Виктор Петрович Иванников совмещал работу в РАСПО с руководством институтом и преподаванием — у него объективно не было времени, чтобы этим заниматься. Новая команда, которая теперь есть в РАСПО, гораздо более энергична.
- То есть необходимость разработки НПП не была причиной изменений в РАСПО?
- Мы много раз обсуждали, почему региональные компании не приходят в РАСПО. Хотелось бы консолидировать не только заметных игроков, но и небольшие компании. А всё очень просто — для того чтобы они приходили, должна быть чётко видна деятельность организации. Это заметно по другим ассоциациям. Если обратите внимание на АРРП и «Руссофт», их возглавляют выделенные люди — люди, которые занимаются этой работой, не совмещая её с другой. И сейчас в РАСПО есть выделенный ресурс, который этим занимается. Когда у вас есть своя большая компания или организация, вы всё равно отдаёте ей приоритет.
- И всё же есть мнение, что отрасль консолидировалась вокруг НПП, а не сама по себе. Что здесь причина, а что следствие?
- Платформы ещё не было, точнее — она пребывала в зачаточном состоянии... Взаимодействие с государством было проблемой. Работающие на рынке СПО компании очень маленькие. Кто у нас крупнейший? ВНИИНС — в нём около трёхсот человек. ЛАНИТ не будем считать, потому что СПО'шная часть ЛАНИТА тоже очень маленькая. Или «КОРУС консалтинг». Маленьким компаниям сложно взаимодействовать с государством. Государство вообще с коммерческими компаниями общается с трудом. Скорее с общественными организациями.
Поэтому приоритетным было формирование такой структуры, которая взаимодействует с государством. Ну а дальше мы сами немного виноваты, потому что государство — оно специфично всегда. Например, оно ждёт, чтобы ассоциации участвовали в гигантской куче заседаний, отвечали на огромное количество бумаг. Для этого необходимо иметь эффективный аппарат, и сейчас стоит задача этот аппарат построить. Иначе не получается.
- То есть консолидация стала частью общего контекста и не была прямым следствием объявленного Минкомсвязи конкурса?
- Мы с вами уже много раз публично спорили на эту тему. Я считаю, что была попытка монополизации отрасли, предпринятая со стороны Ростехнологий («Сириуса»). Причём с попыткой подмены понятий, то есть НПП, которая является частью программы "Информационное общество", пытались подменить другой структурой — ТП НПП, координатором которой является "Концерн «Сириус». У отрасли была альтернатива, и мы достаточно много собирались и обсуждали, что делать. Это, безусловно, было причиной текущей консолидации, и я считаю, что нам удалось довести эту мысль до государства и до рынка. Мысль о том, что так делать нельзя. То есть можно спорить, как правильно делать, в какую сторону идти и т.д. Но на текущий момент нет одного игрока, который пытается внутри себя создать единственное место, где занимаются СПО.
- А РАСПО не является таким игроком?
- В РАСПО есть много центров силы. В РАСПО есть ЛАНИТ и КОРУС — два больших системных интегратора, много занимающихся СПО. Как вы себе представляете, чтобы их можно было другой частью РАСПО каким-то образом (поставим это слово в кавычки) «нагнуть»? Есть ВНИИНС, который сам по себе является центром силы и очень большим разработчиком. Да, он работает в основном на государство и на военных, а что это меняет? Эти триста человек — в большинстве своём разработчики. Они делают специфические вещи, но ведь этим деньги зарабатывают.
Самое главное, РАСПО публично объявило, что тот вариант, который мы называем НПП, обязательно (это во всех документах есть) должен быть конкурентным. Условно говоря, делаем мы операционные системы; должны быть стандарты и должно быть несколько производителей. Внутри РАСПО сейчас три производителя операционных систем — это РОСА/"ПингВин", это «Линукс Инк» (они делают НауЛинукс) и это ВНИИНС, который разрабатывает МСВС. И то, что делается в рамках НПП, полностью удовлетворяет всех участников. А конкуренция есть. К примеру, Павел Фролов из «Мандрива.ру» сталкивался с нами в школьных (и не только) конкурсах. Мы работаем на военных, и ВНИИНС работает на военных. Не нужно питать иллюзий, что есть один центр.
- Связанные с Mandriva компании неоднородны и конкурируют друг с другом?
- «Мандрива.Ру» — компания достаточно древняя. Она являлась представителем французской Mandriva ещё до того, как у той появились российские акционеры. У них трёхлетний договор, который никто не разрывал. И потом, компания занимается не только поставкой Mandriva Linux. СПО'шный бизнес — это скорее техническая поддержка конкретных решений. Мы с Фроловым сталкиваемся постоянно. Фролов и КОРУС были конкурентами во втором школьном конкурсе, тоже с очень тяжёлыми условиями. То есть никаких иллюзий.
- Можно ли в проекте разработки прототипов компонентов НПП особо выделить каких-то партнёров? Возможно, в процессе выполнения работ по проекту происходили курьёзные случаи?
- Если начать выделять, многих придётся перечислить. Основная тяжесть легла на ВНИИНС, «Линукс Инк» и Фролова («ГНУ/Линуксцентр», «Мезон», «Мандрива.Ру»). Они действительно проделали гигантскую работу. А если говорить о курьёзных случаях... Когда везли пакет готовых документов в Минкомсвязи, выехали за час, хотя там минимальное расстояние до министерства. А в этот день были гигантские пробки, и к сдаче мы приехали впритык.
- В пресс-релизе «ПингВин Софтвер» есть некоторые сводные данные по результатам работы. Когда будет доступна более подробная информация?
- Сейчас идут испытания в Минкомсвязи. Сводные данные есть, а вот выложить всё в публичный доступ можно только с разрешения министерства. Я думаю, что это вопрос технический: дадут отмашку, и всё будет опубликовано.
- Насколько мне известно, были созданы прототипы среды сборки пакетов для различных дистрибутивов Linux. Что это за дистрибутивы?
- Сейчас там присутствуют МСВС, РОСА и НауЛинукс. Один из результатов работ по созданию прототипов, которые мы проводим, — это техническое задание на ОКР (опытно-конструкторские работы. — Прим. ред.). А результатом ОКР должна стать работающая система сборки и фонд алгоритмов и программ, который можно наполнять. Так вот, в ТЗ на ОКР мы предложили Минкомсвязи (и получили согласие министерства) включить эти три системы и добавить туда «АЛЬТ Линукс». В результате ОКР будет единая система сборки, в которой будут собираться РОСА, МСВС, НауЛинукс и АЛЬТ.
Есть ещё вопрос, который всегда задают: будет ли собираться Ubuntu? Кроме Ubuntu, существует ещё достаточно крупный игрок на рынке, это «Русбиттех» с основанном на Debian дистрибутивом «Astra Linux». Там есть некоторые тонкости — deb-пакеты (формат пакетов в Debian и основанных на нём дистрибутивах Linux. — Прим. ред.) не входят в международный стандарт LSB. Очевидно, что его нужно дополнять. Мы пока говорим Минкомсвязи, что билд-систему стоит расширять на Debian, но это будет следующим этапом.
- Может, эта работа станет частью сотрудничества с мировым сообществом?
- Кроме ТЗ на ОКР, один из результатов — это ТЗ на всю НПП. Одно из мероприятий (это не секрет, мы про это очень давно говорим) — расширение LSB. Более того, мы с Владимиром Рубановым неоднократно ездили в Linux Foundation и обо всем договорились. Если государство, следуя нашим рекомендациям, внутри запуска НПП заложит эту работу, то проект поддержит Linux Foudation. И русские, наверное, впервые внесут такого рода вклад в развитие СПО. А самое главное, мы расширим стандарт LSB. Там ещё необходимо увеличивать количество стандартизированных библиотек.
- Почему для вас так важны стандарты?
- Мы очень много общались с производителями разного ПО, включая проприетарное (тот же 1С). Они все говорят одно: для того чтобы мы переносили продукты под Linux, нам необходим либо один (что всем не очень нравится) дистрибутив, либо максимально стандартизованное API. Причина понятна: работать со всем зоопарком дистрибутивов невозможно. И одна из основных вещей — работающая среда сборки и, естественно, начавшаяся работа по стандартизации. На мой взгляд, это самое важное, что случится в следующем году.
- Вы говорили, что созданная в рамках ОКР среда сборки будет собирать «АЛЬТ Линукс». Сама компания «АЛЬТ Линукс» примет участие в работе?
- Насколько мы понимаем, они не выражают особого желания. Дистрибутив Linux — это не столько компания, сколько сообщество. Мы уже один раз сделали среду сборки «АЛЬТ Линукс», сделаем её и второй раз. Это защитит интересы пользователей сообщества «АЛЬТ Линукс». А дальше, думаю, и компания подтянется.
- Когда появятся первые осязаемые результаты?
- Это, наверное, не к нам вопрос. С точки зрения программы «Информационное общество», реально работающие системы должны появиться в следующем году. Точно не помню, во втором, кажется, квартале. Думаю, конкурс на ОКР Минкомсвязи будет объявлять в этом году, а идти работы будут уже в следующем.
- В пресс-релизе «ПингВин» есть выдержки из заключений аналитиков об ожидаемом экономическом эффекте от внедрения НПП. Это данные из переданных в Минкомсвязи документов? Нельзя ли ознакомиться с подробными выкладками?
- Совершенно верно. Есть экономическое обоснование, и в нём есть цифры. Это тоже часть документов, и без разрешения министерства их публиковать нельзя, но вы можете связаться с Павлом Фроловым — он координировал работу по всем экономическим выкладкам. Я думаю, что они как раз секретом не являются и Павел пояснит, на чём основаны эти цифры.
Всеволод Потапов о Chaos Constructions 2011
С точки зрения журналиста Chaos Constructions — одно из самых нетипичных мероприятий. Я на него ехал впервые и, честно признаться, несколько побаивался, что поездка на выходные в Питер пройдёт впустую. Это не было редакционным заданием, меня не приглашали организаторы, мне не звонили сотрудники пресс-центров и не обещали ублажать и развлекать. Вместо этого я собирался как в настоящий поход — взял рюкзак, запасся едой, прихватил спальный мешок и подстилку. На «Хаосе» в полном соответствии с названием никто не водит за ручку и не говорит, куда нужно смотреть. Однако стоит проявить любознательность и желание общаться, как Chaos Constructions оказывается интереснейшим местом.
О том, что я почти добрался до нужного места, я понял, ещё только выйдя из метро «Кировский завод». Вокруг гуляли, курили и общались молодые люди с характерной символикой на футболках — из компьютерных игр, с логотипами Chaos Constructions или всяким сугубо тематическим юмором. Пробравшись между ними, я очутился перед дверью, ведущей в большое тёмное помещение, из которого широко вокруг разносился шум, органично сливающийся с «восьмибитной» музыкой.
За день, проведённый внутри, я обнаружил много интересного: выставку старых компьютеров (на одном из которых даже удалось попрограммировать), игровую зону и загадочный уголок нелюдимых хакеров. Я успел побеседовать с создателями лазерного проектора, тут же показывавшего мультфильмы на стене зала, обладателем фабрикатора RepRap, посмотреть конкурс демосцены для ZX Spectrum и не менее впечатляющий конкурс Realtime Projection.
Даже сама заставка Chaos Constructions — это демо
На второй день мероприятия мне удалось взять интервью у одного из организаторов Chaos Constructions — Всеволода Потапова, известного также по никнейму Random.
- Расскажите о происхождении Chaos Constructions.
- Первой подобной организованной тусовкой, посвящённой демосцене, был Enlight. Если до него какие-то встречи и были, то совсем уж неофициальные. В 1997 году у Enlight были проблемы с организацией: не справились с потоком посетителей, и второй день не состоялся. В 1999 году мы переняли у него эстафету.
- В те годы мероприятие проходило в таком же формате, как сейчас?
- В 1995 году Enlight был скорее камерным мероприятием — только для своих. Практически никто о нём не знал, да и узнать было непросто. Тогда не было интернета, знания распространялись разве что через FIDO. Бала такая эха — RU.demoscene.
- Кроме плохой организации Enlight были, наверное, какие-то другие причины сделать свою пати? Что вас лично к этому подтолкнуло?
- Честно говоря, одной из причин стало то, что я переехал в другую страну — Австралию. Мне было сложно там адаптироваться, и я как раз очень много времени проводил в FIDO, потому что языка не знал, а общение нужно было. К тому же я спектрумист с тех времён, очень много времени посвятил компьютеру Scorpion. Был у нас такой коллектив — питерский «Скорпион». Это был замечательный компьютер — он просто-таки развратил программистскую общественность возможностью в любой момент одним нажатием кнопки перейти в дизассемблер и увидеть изнанку программы. Потому, собственно, я и был спектрумистом.
- Но как это привело к мысли устроить мероприятие в Санкт-Петербурге?
- Я не могу сказать, что проснулся как-то утром и понял, что ночью мне приснился куб и этот куб сказал мне, что нужно устраивать мероприятие. Такого не было. Задумка о «Хаосе» возникла в конце 97 года, а в 98 году образовался некий вакуум: в Москве проводилось мероприятие «Фантоп», а вот в Питере ничего похожего не было. Зато ажиотаж чувствовался, и я подумал: почему бы и нет? Я всё равно каждый год планировал летом приезжать, так почему бы не устроить мероприятие, тем более что нет другого? В 98 году мы договорились не проводить «Хаос», чтобы «Фантоп» прошёл нормально, а в 99 провели первый раз.
- В первый раз сложно было организовывать мероприятие?
- Конечно, не без приключений. Всё ведь своими силами делалось — организаторы «Энлайта» присоединились к нам только в 2004 году. А В 1999 я только приехал из Австралии, на «Энлайте» ни разу не был. Мне это вообще казалось странным мероприятием: компьютерщики (особенно тех времён) — люди довольно оторванные от реальности. Но потом я, видимо, втянулся. Здесь нельзя не упомянуть моих друзей, благодаря которым проходили первые CC: Merlin, Mandor, Hurtman, Monster, Kevin, Зеров, БигБлак, Вова Хекс, Captain...
- Как много людей приходило на Enlight и Chaos Constructions в разное время?
- В 1996 году было не так много, но уровень уже был выше, чем в 1995-м. Когда в 1997 году не состоялся второй день Enlight, было где-то около тысячи человек. В 1998-м, как я уже говорил, в Питере мероприятия не было. В 1999 году мы первый раз проводили Chaos Constructions, и народу тогда было значительно меньше, чем на Enlight'97. Пришло примерно 100-150 человек, может, 200 в пиковый момент. На следующий год, в двухтысячном, было, по-моему, 600 человек, и на уровне 500-600 человек посещаемость и оставалась.
- И до сих пор остаётся?
- Возможно, был год, когда было больше, но мне может и казаться — статистики-то в то время никто не вёл. Сейчас у нас есть система входа-выхода, она позволяет точно узнать, сколько людей на мероприятии, в любое время.
- Сколько сейчас?
- Я ещё не смотрел, статистика офлайновая, но в первый день в зале было порядка 400 человек.
- Вам самому мероприятие до сих пор интересно?
- С каждым годом моя роль в организации меняется. Я стараюсь всё время устраивать что-то новое, находить что-то, что мне интересно. В самые первые годы мне приходилось делать очень большую часть организаторской работы. В этом году я с радостью замечаю, что есть вещи, которые могут происходить без меня. Значит, я могу сфокусироваться на каких-то определённых вещах, которые этого требуют. Таких, например, как показ работ: сделать так, чтобы больше не было полуторачасовых задержек, как в этот раз.
- Говорят, сейчас старые компьютеры снова набирают популярность. Вы замечаете что-то подобное?
- Да, выставочная часть Chaos Constructions стала играть большую роль, чем раньше. Когда мы начинали, мероприятие было посвящено в основном демосцене и разным новым веяниям. А сейчас нового очень мало. Наверное, потому что всё, что можно было открыть в компьютерной области, уже открыто. Разве что квантовые компьютеры могут вдруг изобрести. И люди стали приходить, чтобы посмотреть, с чего они начали.
- Получается, что сперва мероприятие было о новых технологиях, а потом вышло так, что о старых?
- Вообще уже в 2004 году была выставка старых компьютеров. Да и сами демо — это работы с ограниченными условиями. К примеру, для старых компьютеров вроде ZX Spectrum или «БК».
- Но раньше-то эти ограничения были чем-то естественным — просто люди работали на этих компьютерах. Теперь же ограничения стали жанром.
- Работы для современных ПК тоже есть, и это отличные работы. Но то, что конкурсы за двадцать лет не изменились, это, по-моему, только к лучшему. Без ограничений это не было бы конкурсом. К примеру, если просто записать анимацию и приделать к ней загрузчик с плеером, это не будет настоящей демкой (хоть некоторые и так делают). Когда нужно придумать алгоритм и есть ограничения на ресурсы, это куда интереснее.
- Я спрашивал к тому, что ощущаю интересную дилемму. Рассказать непосвящённому человеку, чем интересно мероприятие о новых технологиях, — раз плюнуть. А вот со старыми куда сложнее. Если смотреть со стороны, то видишь только, как странные люди в тёмном помещении делают под хрипяще-пищащую музыку что-то странное со старой техникой. Посоветуйте, как мне, к примеру, рассказать маме, чем я занимался на выходных.
- В общих чертах очень просто: сказать, что с компьютерщиками провел выходные. А вот в подробностях я даже не знаю. Здесь, на самом деле, каждый находит для себя своё, и заняться можно много чем. Кстати, это отличительная черта новых мероприятий от того, с чего мы начинали. Раньше были сплошные конкурсы. Люди приходят, у них есть расписание — в час музыка, потом графика, все по порядку. Сейчас такого нельзя сделать, потому что есть отдельные зоны, в которых свой график. Есть семинары, где люди узнают что-то новое, есть игровая зона, где отдыхают и играют в игры, хакерская зона, ну и так далее.
- Кстати о хакерском направлении. Как вы к нему относитесь?
- Вот о хакерах лучше не будем. Один семинар по открыванию замков чего стоит. Они вчера показывали людям, как вскрывают замки. Самые обычные замки, которые у людях на дверях висят! Но взламывают не только их — вчера вот наш же сайт взломали. Заходишь, а там полоска «Группа Red Dots желает вам приятного фестиваля».
- Эта секция всегда была на CC?
- Она появилась в 2006 году, многим это было интересно, и в 2007 мы даже провели отдельное мероприятие по этому поводу — HackAround. В том же году, кстати, нашу базу первый раз и взломали.
- А как у них организован конкурс? Я ходил мимо, видел табло с доской позора, но со стороны что-то очень сложно понять.
- Конкурс у них выглядит так: вот сеть, ты к ней подключаешься проводом. Вот, собственно, и всё — дальше ищи серверы, подключайся к ним и взламывай.
- Доска с этим как-то связана?
- Нет, доска позора — это отдельная тема. Сниффером прощупывают общественный трафик, и, как только проходят пароли открытым текстом или в слабозащищённом виде, его вскрывают и показывают на доске. Просто показать, что люди, которые в открытом виде посылают пароли, — дураки.
- Сурово! Но вернёмся к компьютерному искусству. Как вы думаете, может эта культура когда-нибудь стать мейнстримной?
- Смотря что имеется в виду под мейнстримом.
- Ну, например, чтобы не нужно было вход для девушек бесплатным делать. Чтобы они и без этого сами сбегались сюда.
- Нет, вход для девушек — это устоявшаяся традиция, от которой отказываться сложно. Я вообще считаю, что билеты на мероприятие, которое знакомит человека с этой культурой, должны быть бесплатными или стоить символических денег. Тогда и будет шанс стать мейнстримом.
- Речь скорее не о мероприятии, а о культуре. Сейчас вроде бы в моде девяностые, и старые компьютеры и игры — их важная часть. Тогдашняя молодёжь подросла и стала оборачиваться назад.
- Ну, геймерская ностальгия вполне имеет шанс быть мейнстримом — особенно на Западе. А вот демосцена, да ещё и в России, стать мейнстримом точно не сможет. Это искусство, и ему нужна определённая элитарность.
- Но работ-то всё меньше. Вон для ZX Spectrum было всего две. Разве это нормальная ситуация?
- Тут вот в чём дело: получилось очень нехорошо, что в год проходило много мероприятий, и работы по разным пати распространялись. Собственно, так же было в самом начале демосцены. В этом году мы решили, что если на конкурсах вообще не будет работ, то мы разрешим присылать демо, сделанные для других мероприятий. Но если не объявить об этом заранее, то это поставит авторов в неудобное положение. Можно подумать о том, чтобы сделать так на следующий год, тогда в одном конкурсе смогут встретиться все работы. С другой стороны, от демки, победившей вчера, я был просто в шоке — в приятном смысле. Никогда не думал, что в 2011 году, через столько лет после пика популярности «Спектрума», будут такие потрясающие демо.
Демо Paralactika группы deMarche — победитель в конкурсе работ для ZX Spectrum
- Авторы — какая-то легендарная группа?
- Легендарная в своём роде, потому что активна в России. Если говорить про демосцену, то у нас в России активные группы можно сосчитать по пальцам одной руки, и это, конечно, печально. Вообще я в этом году понял, что демосцена как таковая в России приняла какую-то свою завершённую форму: нет новых людей, ничего нового не происходит. Есть определённые группы, некоторые из них присылают работы, но больше никого. И с этим нужно что-то делать, но я не знаю, можно ли.
- Мне кажется, такие вещи скорее сами появляются и исчезают.
- А мы просто должны быть наблюдателями? Ждать, пока всё просто завянет? Не знаю, не знаю.
- Главное, наверное, чтобы появлялись. Мне кажется интересным направление самодельного «железа». За рубежом сейчас очень популярна самодельная электроника, и у нас тоже встречаются хорошие проекты. Вот, например, кто-то RepRap привёз, кто-то лазерный проектор соорудил...
- Кстати, офигенный проектор! Ребята нам написали всего за день до мероприятия.
Поделиться книгой: