Война за Врата – 4

Так начиналась десятидневное путешествие славянских разведчиков по подземельям чужого им города. И чего только Дава и его воины в эти дни не видели. Смерть. Кровь. Сумасшествие. Хаос. Жестокость одних людей по отношению к другим. Все это имело место быть. И порой, «акинакам» было тяжело наблюдать за тем, что происходит в том или ином месте, но в события они не вмешивались. Не потому, что не могли одолеть противника, например, зарвавшегося бандита, избивающего старуху, а по той простой причине, что, защитив какого-то одного слабого человека, они должны были или взять его с собой, что невозможно, или бросить в том же месте, где выручили. А дальше с ним все началось бы по новой, появился бы еще один обидчик, и пострадавший, проклинал бы своих спасителей, которые бросили его на произвол судьбы.

Серые лица людей, темные своды огромных гулких тоннелей, тени и шорохи по углам. Зурики, чуявшие в Меченых более опасных зверей, чем они, и разбегающиеся от «акинаков» в стороны. Плесень и грязь. Сколы бетона под ногами и разбитые электролампы над головами. Разруха и запустение. Все это сливалось в единую массу негативных впечатлений, которые угнетали Меченых, и пытались подмять и подстроить их восприятие под свою реальность. Но «акинаки» были необычными людьми, и они понимали, за чем пришли в этот чуждый для них мир иной планеты, а потому продолжали выполнять поставленную перед ними задачу. Часы под землей сменялись часами, и о том, что с ними произошло за время разведывательного рейда, каждый из его участников мог бы написать книгу. Но особенно разведчикам запомнились три места.

Первое, конечно же, сорок седьмой бункер, за жизнью которого «акинаки» могли подсмотреть через воздуховоды и вентиляционные решетки потайных отнорков, известных лишь строителям. Все в этом подземном городке обстояло именно так, как рассказывали Ти-Року и, посмотрев на происходящее вблизи, Давыдов пришел к выводу, что его план по захвату городка двумя пятерками Меченых вполне реален. И в тот момент, наблюдая за унижениями, которым за чашку каши подвергаются местные жители, не входящие в состав одной из полубандитских группировок бункера, он очень сильно пожалел о том, что не продавил свое мнение до конца и послушался Черемушкина. Но в любом случае, не взирая ни на что, «акинаки» собирались вернуться в «сорок седьмой» и призвать особо наглых бандосов к ответу. Это они пообещали сами себе, перед тем, как покинуть это место, немного пройти по дорогам между бункерами и снова выйти на уровень Матлахарского метрополитена.

Второе место, было шестой станцией от края Северной ветки городского метро, которая называлась Герои Каидиса. Некогда, в Мировую Войну мира Ту-Рон, полторы сотни ополченцев из города Каидис, сутки держали превосходящие силы противника на подходах к родным домам. Все они, как положено нормальным героям, на которых стоит равняться молодежи, выполнили приказ стоять насмерть и погибли, а в их честь была названа самая красивая и большая станция метро на севере Матлахара. Естественно, раз она самая большая, то в ней должно было находиться наибольшее количество людей. И Меченые собирались снять с себя грайянские бронескафы, переодеться в грязные лохмотья Гоки и его группы, напялить на себя их защитные костюмы, и попробовать посетить эту станцию как местные жители. Однако уже на подходе, «акинаки» почуяли неладное. Впереди была Смерть, именно так, с большой буквы. Как-то обходить станцию воины пока не стали, а начали осторожное продвижение вперед.

Тишина нарушалась только шагами разведчиков, а от станции, на которой должно было находиться не менее десяти тысяч человек, не прилетало ни единого звука. Это было более чем странно, особенно учитывая то обстоятельство, что своды трещин не имели. «Акинаки» осторожно продвигались все дальше и дальше, и вышли к блокпосту перед станцией. Здесь не было никого. Четырехметровая перегородка из шпал и рельс, пара боеготовых пулеметов, выставивших свои дула в темноту тоннеля, и проход огромного бронелюка, спрятавшего свои мощные створки в стенах.

– Продолжаем движение! – взмахнув рукой в направлении на станцию, скомандовал Дава. – Всем предельная осторожность! Проследить за герметичностью шлемов! Менгар и Лана назад! Егор, отвечаешь за них! Пошли!

Прикрывая друг друга, настороженные Меченые миновали бронелюк, вышли на дорожку вдоль монорельса, и она вывела их на перрон. Все вокруг было погружено в тяжелые бесконечные сумерки и только несколько тусклых и мерцающих аварийных ламп, все еще работающих в самых разных частях станции Герои Каидиса, немного рассекали тьму. Кругом царила мертвенная тишина древней усыпальницы, и причина ее была неизвестна. Дозиметры показывали фон в двадцать один микрорентген, что является нормой, а газоанализаторы давали информацию, что воздух чист и не содержит вредных примесей. Но людей вокруг не было и «акинаки» двинулись дальше. Они прошли мимо красивых монументальных настенных панно из мозаики, на которых был изображен подвиг бросающихся на врага в последнюю рукопашную схватку героев из города Каидис. Затем пересекли большой палаточный город, который жители метро бросили в большой спешке, не забрав многие ценные на сегодняшний день вещи. И только после этого они нашли людей.

Огромный высокий зал с внушительными мраморными колоннами, каждая из которых достигала в высоту десяти метров, был до отказа забит гниющими трупами. Тысячи людей, в последний свой час собрались в одно место, чтобы умереть и, судя по всему, каждый из них погибал в страшных мучениях, а смерть пришла к ним не так давно, может быть, пять-семь дней назад. Маска невыносимого страдания и боли застыла на опухших лицах жителей метро, а усугублялась страшная картина тем, что их обнаженные части тела были покрыты крупными черными точками, усеивавшими кожу.

– О Великий Магалиши! – в ужасе, вскрикнула стоящая за спиной Давы девушка Лана. – Это Болезнь Лакимана, вирус, которым нас в детстве пугали. Давно, лет четыреста назад, от него множество людей умирало, и защиты от этой напасти не было. Долгое время считалось, что болезнь исчезла, а вот сейчас, она вновь появилась.

– Это болезнь заразна?

– Очень. Вирусная инфекция, вроде простуды, которая передается воздушно-капельным путем. Смерть наступает через двое суток, редко трое. Ходили слухи, что в Султанате Шаранга на основе этой болезни создали бактериологическое оружие, но никто к таким новостям всерьез не относился.

– Наверное, добытчики, которые на поверхность ходили, притянули вирус в убежище. Будем надеяться, что нам это не грозит, мы в скафандрах. Однако удивительно, что тела до сих пор не тронуты зуриками.

– От этой болезни гибнут все живые существа, а не только человек. Наверное, зурики чувствуют для себя опасность и обходят это место стороной даже, несмотря на свой вечный голод.

– А почему люди в одном месте собрались?

– По нашей вере в Великого Магалиши, если люди умирают вместе, то им легче дается переход в иной мир и в следующем перерождении они будут более счастливы, чем в этой жизни.

Девушка всхлипнула и отвернулась от величественного зала, который стал кладбищем. Брат прижал ее вздрагивающее тело к себе, а Дава кивнул на трупы одному из Меченых:

– Возьми пробы, пусть наши ученые посмотрят, что здесь за ужасная болезнь.

Вскоре Меченые покинули пораженную болезнью Лакимана станцию, и направились к другой. Снова переходы и под ногами отсвечивающие на свету фонарей яркими бликами ленты стальных монорельсов. И только попадающиеся на пути одинокие трупы погибших от вируса людей, которые стремились добраться до следующей станции, не давали забыть об оставшемся позади поселении.

К следующему анклаву подземников разведчики подошли через несколько часов. Но здесь, как и ожидали Меченые, дорогу преграждал закрытый бронелюк, который отсек пятую станцию Северной Ветки, носившую название Президентская, от всего остального мира. Рядом стояла табличка с надписью, извещающая о том, что с этой стороны никто внутрь не войдет, так как на Героях Каидиса опасная эпидемия. К счастью для «акинаков», невдалеке находился проход вниз, про который мало кто знал, и они смогли обойти закрывшееся от всех поселение, и выйти на третью от края станцию, Север-Плюс.

Вот здесь, разведчикам уже пришлось переодеться. Они спрятали свои бронескафы в рюкзаки и, имитируя местных жителей, от которых теперь мало чем отличались, двинулись на станцию, проход на которую был свободен и на нее мог пройти каждый, кто мог за себя постоять. Это место было третьим, которое особо запомнилось Меченым и их проводникам. Чем? Догадаться несложно. Суетой и беготней, криками и матами, постоянными кривыми взглядами, большим многолюдством и палаточным городком. А помимо этого, торговыми рядами, в самом затемненном углу станции, где продавали патроны, одежду, тушки зуриков, мятые консервные банки, от которых фонило радиацией, концентратами из аварийных запасов и пластами вяленого мяса, понятно из кого. На Севере-Плюс, как и на Концевой Северной и Профессорской, пройденной «акинаками» на следующий день, крепкой власти не было, хотя имелся какой-то там глава поселения, и по факту здесь царил закон и право сильного. Имеешь поддержку товарищей, крепкие кулаки и ствол, и готов убивать, будешь жить относительно неплохо. А если ослаб или приболел, тебя загрызут, утянут куда-нибудь в подсобное помещение, и оттуда ты вернешься только в виде распластованного мяса или мосла для бульона.

В общем, рейд по подземельям был насыщен впечатлениями, и было получено достаточное количество информации о подземном мире. В этом смысле путешествие имело полный успех. Но в целом, Василий Давыдов и другие офицеры его пятерки, десятки раз пожалели о том, что спускались в этот сумрачный мир. Слишком много грязи налипло на их души, и чтобы ее смыть, была нужна не вода, а исправление всего сложившегося в убежищах положения дел. Слишком сильна в славянских Одаренных тяга к справедливости и это обостренное чувство, не дало бы им спокойно жить дальше, если бы они не попытались изменить хоть что-то в лучшую сторону. И покидая станцию Профессорская, Дава на миг обернулся назад. Он посмотрел на блокпост, где стояли несколько справных бородатых мужиков, которые явно не голодали, с автоматами в руках и одежде, похожей на джинсовые костюмы, и на анаирском языке, сказал:

– Мы скоро вернемся, ждите в гости.

– Приходи, – ответил ему один из охранников. – Но не забывай, за проход надо заплатить, хочешь бабой своей, – он кивнул на Лану, – а лучше продуктами или патронами.

– Заплатим, нам есть чем.

– Это хорошо. Будешь на станции Концевая Северная, передавай всем авторитетным людям привет от Манши Бахила.

– Передам.

Давыдов вновь повернулся к темному провалу тоннеля, и по натоптанной тропинке между рельсами двинулся к месту, где можно было выйти на поверхность.

Глава 12.

Планета Ардон. Кресов лес. 15.04.2018.

Как говорится – ничто, не предвещало беды, и вечер не сулил никаких особых происшествий.

Сегодня я весь день находился в Штир-Штаре и разгребал текучку, а вечером, распустив своих соратников, просматривал бумаги, касающиеся подготовки наших войск и спецслужб к аннексии Конфедерации Вольта, которая была должны начаться через три недели, как только культ Предтечи призовет нас на помощь. В принципе, все было готово, народ у нас опытный и боевитый, а бригады, полки и отдельные батальоны готовы вырваться из своих ППД и начать ведение боевых действий в течении получаса. Однако хотелось соблюсти правила приличия и пришить последнюю пуговицу к мундиру последнего солдата, а поскольку время в запасе имелось, и мы никуда не торопились, то можно было подождать. Так что, попивая хороший кофеек и, иногда посматривая на часы, я думал о том, что вскоре отправлюсь домой, и вчитывался в докладную записку присланную из СБ, которая была озаглавлена просто и незатейливо: «Инструкция по борьбе с мятежниками в мире Заренай».

Стоит отметить, что эта бумага оригинальностью не блистала, стандартный документ о проведении карательных акций против местных партизан, которые должны появиться после окончания короткой, молниеносной и, обязательно, победоносной войны, и установления нашей власти на оккупированной территории. В свое время, подобные инструкции составлялись всеми крупными государствами планеты Земля, что Германией, что Британией, что Россией, что США. Только формулировки менялись, да названия родов войск, а так, суть всегда неизменна, она несет в себе конкретные указания по борьбе с недобитыми оппозиционерами и подпольем, и способствует скорейшему подавлению сопротивления. В нашем случае олигархов Конфедерации Вольта, полностью от них зависимых семей клевретов и верных им воинских формирований.

Всего, в докладной записке было сто восемьдесят два пункта, немало, но я был уверен, что со временем, их станет еще больше. Глаза скользили по листу бумаги, и я вникал в творчество генерала Декера.

1. Борьба с мятежниками должна вестись постоянно и непрерывно всеми силами отряда «Акинак», боевыми частями, спецслужбами, охранными батальонами и отрядами быстрого реагирования, так как только общими усилиями можно задавить сопротивление оппозиционеров, наемников и приспешников олигархического режима Конфедерации Вольта. Все действия направленные на скорейшее уничтожение мятежников должны быть внезапными, хорошо спланированными и скоординированными.

2. Боевые действия против мятежников необходимо начинать сразу же после занятия территории Конфедерации. Первыми с ними столкнутся боевые бригады, которые, продвигаясь далее вглубь условно враждебной территории, подавив сопротивление регулярных частей вольтийцев, должны сдать свои позиции, оккупированные города, поселения и важные стратегические пункты охранным частям СБ, работающим в тесном контакте с маневренными тыловыми группами и отрядами быстрого реагирования.

3. В городах и поселения Конфедерации устанавливается лояльная к действиям и законам отряда «Акинак» власть. СБ необходимо сразу же наладить с ней контакт и тесное взаимодействие, и определить методы борьбы с оппозиционерами. При этом обязательно и незамедлительно проводится работа с местным населением, которое должно четко понимать, что «акинаки» несут им свободу, спокойствие, защиту от произвола местных царьков и свет просвещения. Для этого необходимо воспользоваться помощью священнослужителей культа Предтечи, которые подчиняются ОДВ отряда «Акинак».

4. Одновременно с военными и пропагандистскими действиями рекомендовано воздействовать на те слои населения, которые, возможно, будут поддерживать мятежников. В первую очередь это богачи, крупные торговцы и верные слуги прежнего режима, так называемые «клевреты», близкие к крупным олигархическим семьям люди, работающие в их системе.

5. В районах, где есть такая возможность, необходимо набирать местные полицейские силы. Рекомендованный контингент, верующие в культ Предтечи граждане и пострадавшие от прежнего режима люди. На начальном этапе оккупации, эти полицейские силы не могут быть полностью надежны, в связи с чем, они должны находиться на постоянном контроле кураторов СБ.

6. Для более эффективной борьбы с мятежниками и координации всех мероприятий проводимых против них, рекомендовано в каждом районе (уезде) создать отдел по «борьбе с партизанами и подпольем».

7. Одновременно со всеми действиями, которые ведутся против мятежников войсками боевых бригад, а затем силами СБ, местными полицейскими частями и отрядами быстрого реагирования, требуется проводить разъяснительную работу среди личного состава всех подразделений находящихся в том или ином районе, где действуют или могут в будущем действовать оппозиционные вооруженные силы. Желательно, присутствие при этой агитационной и разъяснительной работах жителей данного района, пострадавших от прежней власти и готовых бороться с ней до конца.

8. Все мероприятия по ликвидации мятежников требуется проводить комплексно, при этом, не затягивая разработку операций на долгий срок.

9. Каждый важный стратегический и опорный пункт в районе (уезде) должен находиться под надежной охраной.

10. Каждая охранная или воинская часть в зоне борьбы с оппозиционными вооруженными силами должна находиться в состоянии постоянной повышенной боевой готовности и быть готовой к немедленному реагированию на действия противника или проведению карательных мероприятий.

11. В особых случаях, для более успешного разгрома вооруженных сил оппозиции возможно привлечение дополнительных сил и средств: мотострелковых батальонов из резерва, артиллерии, авиации и спутниковой разведки.

12. Помимо гарнизонных и охранных частей для уничтожения мятежников рекомендуется привлекать части спецназа, группы разведки и десанта, которые должны стать основной ударной силой при разгроме противника. В связи с этим, в каждой области будет развернут отряд быстрого реагирования, готовый в любой момент, вертолетами или на бронетехнике может выдвинуться с места временной дислокации на ликвидацию вооруженных оппозиционеров.

13. После обнаружения враждебного для отряда «Акинак» подразделения мятежников, его уничтожение не должно быть отложено на долгий срок. Все силы района (уезда) должны нанести по противнику незамедлительный скоординированный удар и разгромить его. Операция должна продолжаться до окончательной ликвидации сопротивления.

14. Отряды быстрого реагирования (спецназ, разведка, десант) необходимо держать в местах, откуда они смогут легко выдвинуться в любую точку области, с возможностью быстрой передислокации подразделений.

15. В связи с тем, что мятежники могут использовать тактику распыления своих сил и средств и одновременное нанесение своих ударов в разных частях области, рекомендуется иметь оперативный резерв.

16. Помимо боевых действий направленных на уничтожение мятежников, следует засылать в их ряды своих агитаторов, агентов и провокаторов из местных жителей. Для этого рекомендуется использовать священнослужителей Культа Предтечи.

17. Учитывая, что все мероприятия по борьбе с оппозиционными вооруженными силами должны проводиться быстро, четко и скоординировано, следует уделить особое внимание подбору офицерских кадров. Это должны быть офицеры, которые четко понимают, что и для чего они делают, какова конечная цель операции и каковы методы борьбы с мятежниками. При этом командиры сами обязаны обладать навыками ведения партизанской войны.

18. Следует обратить особое внимание на то, что боевые действия и все мероприятия по борьбе с оппозиционерами будут проходить в мало знакомом нашим войскам мире и местности. Поэтому перед началом борьбы, следует озаботиться подбором совершенно надежных проводников и получением подробных спутниковых карт. Рекомендовано использовать священнослужителей Культа Предтечи и сенсов-паронормов, которые проверят кандидата в проводники.

19. Помимо всех прочих действий по ликвидации сопротивления мятежников, в равнинных частях страны возможно применение маневренных рейдовых групп из службы охраны тыла. Задача таких подразделений состоит в том, чтобы в свободном поиске патрулировать территорию одной области, выявлять противника, навязывать ему бой, сковывать его и уничтожать. В ряде случаев подобная тактика приносит немалый успех.

20. Каждая воинская часть в зоне проведения борьбы с мятежниками должна иметь хорошую надежную технику, запас боеприпасов и продовольствия. Этим достигается высокая боеготовность подразделений и их мобильность.

21. Как было отмечено выше, для уничтожения оппозиционных вооруженных сил возможно применение артиллерии и авиации. Однако перед привлечением этих сил отряда «Акинак», старший командир, возглавляющий борьбу против мятежников в том или ином районе, должен наладить взаимодействие и четкую координацию всех своих сил. Артиллеристы и летчики должны быть в обязательном порядке проинструктированы о ходе проведения боевых действий, получить ясные указания, подробные карты района и радиочастоты других подразделений отряда «Акинак», ведущих работу в зоне, где они будут находиться…

Такие вот основные общие пункты докладной записки начальника отрядной СБ, а всего, как я уже сказал, их почти две сотни. Но остальные это более подробная роспись всех антипартизанских мероприятий с подзаголовками: «Оккупация», «Взаимодействие органов власти и войск», «Работа с населением», «Выявление сопротивления», «Внедрение агентов в ряды оппозиционеров и подполья», «Использование средств технической разведки», «Локализация мятежных воинских формирований», «Окружение», «Уничтожение партизанского отряда», «Прочесывание» и «Контроль». В общем, нормальный документ и для обкатки работы наших спецслужб он подходит в полной мере, потому что олигархи так просто не сдадутся. По уточненным данным население Конфедерации Вольта около семи с половиной миллионов человек, треть из которых приверженцы Культа Предтечи. Территория двести двадцать тысяч квадратных километров. А регулярная армия, более чем наполовину состоящая из наемников, которые готовы воевать за режим, на данный момент составляет сто двадцать тысяч бойцов, и это количество постоянно увеличивается за счет помощи от соседей и новых наемных отрядов мира Заренай. И хотя понятно, что мы сильнее и нас поддержит Культ Предтечи, партизанской войны не миновать. Так что давить сопротивление все равно придется, но мы к этому готовы.

Снова взглянув на часы, которые отсвечивали на одном из экранов в моем кабинете, я отметил, что пора заканчивать труды. После чего встал из-за стола, оправил удобный мягкий мундир, накинул на себя куртку и вышел из помещения. Все как обычно, отпустить адъютанта и отправляться к семье. Однако в приемную вошел чем-то сильно озабоченный глава Ордена Меченых генерал-лейтенант Некрасов.

– Проблемы? – спросил я у Палыча.

– Да. Помнишь, как наши первые группы Меченых в Кресовом лесу тренировались?

– Конечно. Тогда еще два бойца в оборотней перекинулись и слились.

– Один из них объявился. И не просто так, а двух мелких торговцев невдалеке от крепости Крес убил.

– В волчьем обличьи?

– Нет, в человеческом. Что характерно, он забрал у убитых часть товаров, одежду, а на повозке рядом с телами записку оставил.

Некрасов вынул из кармана грязный и скомканный кусочек бумаги, на котором было написано следующее: «Эти двое редкостные гады, сделали зло и замышляли новое, поэтому я их убил. Природа все сильнее втягивает меня в свое коловращение, но сегодня ночь особая и я снова человек. Хочу поговорить с Тимофеем, есть дело. До полуночи буду ждать его в излучине реки Мошка, невдалеке от моста. Пусть приходит один. Если почую, что еще кто-то рядом, уйду».

– Кто из двух оборотней это написал? – задал я вопрос.

– Рома Макеев, позывной Мак.

– Сержант спецназа из полка Аленина?

– Он самый.

– А другой не светился?

– Нет. Второй оборотень, Егор Климчук, позывной Клим, рядовой мотострелок, был замечен год назад, в обличье волка бегущим куда-то на север. С тех пор от него ни слуху, ни духу, а Макеев всегда где-то неподалеку ходил и больше чем на триста километров не отдалялся.

– Угу, понятно.

– И что делать будем?

– Поеду с ним поговорю. Все же не случайный человек, а свой брат, Одаренный.

– Может быть, все-таки выслать тебе кого-то в прикрытие, мало ли что? Вдруг у него крышотек случился?

– А что твоя знаменитая интуиция говорит?

– Она молчит, а значит, опасности нет. Но для порядка пяток Меченых в Доспехах Пасынков я бы неподалеку держал.

– Не стоит. Пока возьми на контроль расследование о гибели местных жителей и разберись, что к чему. Переговорю с Макеевым, доложишь.

– Сделаю.

Некрасов отправился в Штир-Штарское отделение СБ, где намеревался узнать, кто ведет дело о происшествии в Кресовом лесу, и договориться с людьми Декера о взаимодействии. А я двинулся навстречу с Меченым, которому природа стала дороже человеческих ценностей, он перекинулся в оборотня, и теперь лишь изредка вновь превращается в человека.

Вскоре я оказался на Ардоне. До Кресова леса, древней дремучей чащобы, где некогда Предтечи бродили, а теперь мы своих молодых Одаренных из Учебного Центра «Изенгард» тренируем и в святилище родовых богов их в свои ряды принимаем, было порядка двухсот километров. И пока мой штабной броневик, по отличной дороге, мчался к мосту через речушку Мошка, я пытался разобраться в том, что произошло с Макеевым и Климчуком. Обоих парней я знал, каждому по двадцать пять лет, нормальные «акинаки», у которых была выявлена Одаренность, по «фейрам» оба воина чистые оборотни. Они вошли в третью группу, которая проходила тренинг в Кресовом лесу, и поскольку опыта у нас тогда было маловато, то за ними не уследили и зачарованная чащоба завлекла их в свои сети, они отстали от группы и ушли в лес. Время от времени их замечали, то наши дозоры, то крестьяне, но на контакт с ними выйти не пытались, чистые оборотни, слившиеся с природой, не любят этого. А вот теперь, Макеев сам на разговор вышел. Однако я не имею даже догадок, о чем речь пойдет.

С «акинаков», ставших настоящими волками, мысли перекинулись на вопрос оборотничества. Точнее сказать, на один из аспектов этой огромной темы. Не раз я задавал себе один и тот же вопрос, на который искал ответ в разговорах с мудрыми людьми и в книгах. Почему именно волк является тотемным зверем всех Одаренных нашего отряда? Ведь достоверно известно, что в принципе, ничто не мешает звериной сущности в нас, в потомках богов, преобразоваться в нечто иное, в медведя, например, рысь, вепря или еще кого-то. Но по неизвестной нам причине, каждый становится именно серым клыкастым хищником. Верного ответа я до сих пор не нашел. И хотя теорий в запасе имелось превеликое множество, ни одна из них, лично меня, не устраивала. С чем это может быть связано? Этого я не знаю. Впрочем, в жизни хватает иных загадок, а волк, как на него не посмотри, выглядит гораздо лучше оленя, зайца, бобра или какого-нибудь утконоса, так что если моему внутреннему зверю удобней персонифицировать себя как волкодлак, я не против.

За размышлениями и думками, время пути пролетело совершенно незаметно. Бронемашина остановилась на правом берегу Мошки, и я вышел наружу. Вокруг дороги, на которой застыли «Асхи», слева и справа темный угрюмый лес. Теплый апрельский ветерок с реки обдул мое лицо, глаза стали быстро привыкать к темноте и, скинув с себя куртку, я обернулся к Боромиру-варягу, и сказал:

– За мной не ходить. До утра должен вернуться.

Начальник охраны понимающе кивнул головой, про Макеева он уже знал, и остался на месте, а я рывком, быстро соскочил с дорожной насыпи вниз и мягко приземлился на полусогнутые ноги. На краткий миг я застыл на одном месте и, вдохнув в себя пьянящие лесные ароматы, в которых царили запахи ели и сосны, поправил клинок на правом бедре, дал немного воли зверю внутри себя и скомандовал ему: «Ищи брата своего!» Вторая половинка моей души моментально заполнила все тело и, перейдя на бег, я проломился через заросли боярышника, и сразу почуяв Макеева, который находился не очень далеко, уверенно помчался вдоль берега вверх по течению реки. Подошвы ботинок пружинили по старому еловому насту, тело огибало деревья и редкие кустарники и, отмахав два с половиной километра, я перешел на шаг, успокоил дыхание и вышел на уютную округлую полянку, двадцать на тридцать метров.

Здесь горел небольшой костерок, а рядом с ним, на разлапистой коряге пристроился высокий худощавый брюнет в новой белой рубахе и штанах, самый обычный ширпотреб, поставляемый нами для местных жителей. Человек как человек, сидит себя в лесу, возле костра греется, но в том, что он не совсем обычный представитель нашего рода, любой случайный прохожий, если бы, вдруг, таковой, оказался ночью в Кресовом лесу, мог бы убедиться сразу. Глаза мужчины выдавали его, чуть продолговатые, желтого цвета с красноватым оттенком, светящиеся во тьме. Это был мой брат по крови и Ордену, бывший спецназовец отряда «Акинак», Рома Макеев.

– Привет, Рома, – сказал я, присаживаясь рядом с оборотнем.

– Здравствуй, Тимофей, – ответил Макеев.

– Ты меня видеть хотел?

– Сразу к делам? – усмехнулся Рома и, обведя взглядом поляну, произнес: – И куда вы все время торопитесь? Посмотри вокруг, командор, вслушайся в ритмы природы, услышь ее сердцебиение, и ты поймешь, насколько все мы, по сравнению с ее силами, ничтожные существа, и вся суета, которой вы посвящаете свою жизнь, в конечном итоге никому не нужна.

– Рома, ты мне тут природный нигилизм не пропагандируй. Это у тебя все просто, взвыл на луну, выпустил зверя, перекинулся в волчару, и гулять, ни о чем не думая. А за моими плечами обычные люди стоят, которые должны твердо знать, что у главы их сообщества с головой полный порядок, он видит все на десять ходов вперед и всегда позаботится о них. Кроме того, у меня семья, которую я очень люблю, и бросить своих близких, ради безграничной свободы и слияния с природой, мне никак нельзя, так что говори по делу.

– Ладно, – вздохнул оборотень, – можно и по делу, тем более что это я о встрече попросил. Климчук в беду попал, надо его выручить. Я его чую, но сам к нему не успею, да и не хватит у меня сил его из неприятностей вытащить, поэтому к тебе за помощью обращаюсь.

– Что-то серьезное?

– Для Климчука да. В девятистах километрах к северу от Кресова леса, предгорья Аминских гор. Там ущелье есть в форме змеи, и дикое племя одно живет. У них пара колдунов имеется, сильные ребята, так они нашего Клима в ловушку заманили и завтра в полдень прикончат его. Надо выручить брата.

– Не проблема, пошлю Меченых. Они его найдут и с дикарями разберутся. Еще о чем-то поговорить хочешь?

– Наверное, нет. Я счастлив, как никто другой на этой планете. Полная свобода и жизнь одним днем, постоянно узнаю что-то новое, а на суету людей смотрю как на нечто совершенно чуждое. Мне хорошо и я ни в чем не нуждаюсь.

– А торговцев, зачем убил?

– Твари, потому что. Несколько дней назад они девушку изнасиловали и скрылись с места своего злодеяния. Я думал, может быть, у них совесть проснется, и когда нашел их, не стал им сразу горло рвать. Но нет, им понравилось то, что они сделали, и они хотели обратно вернуться, повторить свой «подвиг», а тут Клим о помощи попросил, и я решил привлечь твое внимание, сам понимаешь, к людям мне выходить не хочется.

– Что за девушка?

– Там, – Макеев махнул рукой в сторону восточной окраины Кресова леса, деревушка есть, и на отшибе сирота живет, травы целебные собирает, за счет этого и существовала. Ее ведуньей считают, но колдовского в ее крови нет, и Дара никакого не имеется, обычная сельская знахарка. Пока нас не было, она жила неплохо, а появились лекарства и доктора, крестьяне, твари неблагодарные, ее на отшибе поселили. А тут эти двое, торгаши, поняли, что девчонка никому жаловаться не побежит, слишком жизнью напугана, вот и повеселились, за что и получили.

– Разберемся, но особо не буянь.