Крым под пятой Гитлера. Немецкая оккупационная политика в Крыму 1941-1944 гг.

В руках начальника районного управления находилось общее руководство районом. Он нес ответственность за все подчиненные ему местные учреждения, хозяйство и управления, должен был обеспечивать «покой и порядок» на подведомственной территории, бороться с проявлениями саботажа, диверсиями, неподчинением оккупационным властям, организовывать изъятие продукции для нужд Германии и удовлетворять потребности подразделений вермахта, которые были расквартированы на территории его района.

Руководитель района назначался и увольнялся с должности по предложению полевой комендатуры, командующего тыловым районом армии или группы армий, а в генеральном комиссариате — коменданта местной комендатуры или окружного комиссара. Структура районного управления предусматривала такие основные отделы: общего управления, вспомогательной полиции, школ и культурных учреждений, охраны здоровья, ветеринарный, финансовый, строительства, промышленности, снабжения и обеспечения рабочей силой. Со временем появился еще один отдел — пропаганды. Их руководители назначались обычно начальником районного управления по согласованию с местным военным или гражданским немецким начальником.[85]

Следующей по значению фигурой органов местного самоуправления был бургомистр. В данном случае этот термин имел два значения:

• руководитель общинного управления (обычно бывший советский сельский совет, состоявший из нескольких сел) и

• руководитель городского управления, которые подчинялись начальнику соответствующего районного управления.

Для своей территории задачи бургомистра были абсолютно те же, что и у начальника районного управления для района. Таким же был порядок назначения и увольнения с занимаемой должности. Аппарат бургомистра состоял из тех же отделов, что и районное управление.[86] Например, структура Симферопольского городского управления в день своего создания 12 декабря 1941 года состояла из следующих отделов: организационный, хозяйственный, общественного питания, культуры (с подотделами школы, искусства, религии, записей актов гражданского состояния), технический, финансовый, врачебно-санитарный и вспомогательной полиции.[87]

Низшей инстанцией местного самоуправления было сельское управление, во главе которого стоял староста. Последнего, как правило, назначал бургомистр общины. Практическая работа сельских управлений сводилась иногда к обычной бухгалтерской рутине. Однако в большинстве случаев, и это характерно для Крыма, вследствие трудностей со связью, протяженностью территории и, главное, активным сопротивлением населения оккупационной политике, работа в селах часто выходила за рамки предусмотренного объема. Дела сельского управления требовали зачастую приложения таких усилий, что в большинстве районов немцам пришлось выплачивать старостам зарплату. Сначала же они работали на общественных началах. Староста со своим помощником, бухгалтером и подчиненными управлению полицейскими должен был проводить в жизнь все распоряжения немецкой администрации, бургомистра и начальника районного управления. Например, в их задачи входила регистрация прибывших, учет местного населения, сбор налогов, обеспечение поставок для частей вермахта, предоставление рабочей силы, гужевого транспорта, квартир для воинских подразделений и т. п.

Как правило, на должности начальников местного самоуправления всех уровней назначались люди, которые уже зарекомендовали себя «политически благонадежными» и активными пособниками оккупантов. Так, например, на пост ялтинского бургомистра был назначен В. Мальцев, бывший полковник советских ВВС, который в довоенный период подвергался репрессиям (более подробно о нем будет рассказано ниже). При назначении на должность эти лица должны были пройти проверку полиции безопасности и СД (в гражданской зоне) или тайной полевой полиции (в военной зоне). Однако и в дальнейшем все эти люди продолжали находиться под наблюдением тех или иных немецких органов. Что же касается комплектования исполнительного аппарата управлений (отделы), то немцы старались набрать в них сотрудников, которые были уже знакомы с работой таких органов. Поэтому нет ничего удивительного, что в этих отделах осталось работать много бывших советских служащих, которые в целом ряде случаев продолжали сочувствовать прежней власти.

* * *

Крым — это прежде всего многонациональный регион. И отбросить этот факт при организации системы управления немцы не могли. В административной сфере это проявилось в создании так называемых национальных комитетов. Из немецких документов известно, что с зимы 1941 по 1942 годов на полуострове появились татарские, армянские, болгарские, украинские и другие комитеты. Интересно, что эти комитеты организовывались параллельно органам самоуправления, но не являлись параллельной им властью (хотя многие национальные лидеры и претендовали на это). В принципе они не являлись властью вообще, даже в том урезанном виде, какой имели районные, городские и сельские управления. Это были представительные органы, так как их основной задачей являлось отстаивание интересов данной национальной группы (или влияние на членов этой группы в нужном оккупантам направлении). Культурные, религиозные, экономические, но ни в коем случае не политические интересы. Еще одним их отличием от органов местного самоуправления, подчиненным военной администрации, было то, что вся их деятельность направлялась и контролировалась полицией безопасности и СД. Далее. Финансирование органов местного самоуправления происходило за счет собранных с населения налогов (т. е. из оккупационного бюджета). Национальные комитеты должны были содержаться в целом на средства собранные от деятельности подведомственных ему культурных учреждений (например, театров, музыкальных ансамблей и т. п.), а также за счет добровольных пожертвований. Какой-либо предпринимательской деятельностью членам комитета было запрещено заниматься. Наконец, о том, что национальные комитеты не должны были подменять местное самоуправление, свидетельствует также и тот факт, что руководителями последнего могли быть представители любой населявшей Крым национальной группы. Приведем только несколько фактов. Например, 12 декабря 1941 года было организовано Симферопольское городское управление, начальником которого было назначен М. Каневский — русский по национальности. 15 декабря — Феодосийское районное управление (начальник Н. Андржеевский — украинец) и Феодосийское городское управление (начальник В. Грузинов — русский, которого позднее сменил И. Харченко — белорус). Но эти назначения нисколько не говорят о том, что немцы при создании органов самоуправления отдавали предпочтение, допустим, русским, украинцам или белорусам. Так, вторым человеком в Симферопольском городском управлении — начальником его отдела вспомогательной полиции — стал болгарин Средов, а начальником отдела культуры там же работала крымская татарка Ф. Болатукова. Членом же национального комитета мог быть представитель только определенной национальности.[88]

В целом ни одна из национальных групп на территории Крыма не смогла получить для своего комитета сколько-нибудь серьезный политический статус. У некоторых из них, например, симферопольского украинского комитета, даже не было возможности создать свои филиалы в других городах и районах полуострова — его деятельность так и ограничилась столицей Крыма. На наш взгляд, этому было несколько причин. Во-первых, несмотря на то что в войне с СССР немцы очень активно планировали разыграть национальную карту, их реальная политика в этом вопросе отличалась большой осторожностью. Не секрет, что, например, украинское национальное движение преследовалось ими до начала 1944 года наравне с коммунистическим подпольем. Поэтому естественно, что в таком стратегически важном регионе как Крым, они бы никогда не позволили ему развернуться в полную силу. Во-вторых, многим комитетам просто некого было представлять. Тот же украинский комитет из-за отсутствия ясной идеологической платформы вряд ли имел шансы быть понятым местным населением. Поэтому его членам только и оставалось, как привлекать «украинцев» продажей муки и других продуктов питания из специального «украинского магазина». И, наконец, в-третьих, после коренного перелома на Восточном фронте все меньше и меньше населения хотело связывать свою судьбу с подобными организациями. И, начиная с весны 1943 года, это была общая тенденция для всех оккупированных территорий СССР.

Несколько более успешно действовали болгарский и армянский национальные комитеты: они имели свои филиалы почти во всех крупных городах Крыма, а их деятельность была более разносторонней, чем у «украинцев». Но, пожалуй, наиболее показательной в данном случае является история татарских национальных комитетов. В силу разного рода причин они смогли добиться от немцев больше, чем все остальные национальные комитеты, вместе взятые. Однако и вышеуказанные причины общего регресса отразились на этих организациях наиболее рельефно.[89]

* * *

В январе 1944 года командующий войсками вермахта в Крыму генерал-полковник Э. Йенеке приказал начать подготовку к созданию на полуострове «местного земельного правительства» (Landesregierung). По замыслу немецкого генерала оно должно было состоять из представителей трех основных национальностей, населяющих Крым: татар, русских и украинцев (именно в таком порядке они перечислены в отчете Йенеке командованию группы армий «А»). Основой этого правительства должны были послужить органы местного самоуправления и соответствующие национальные комитеты. В его компетенцию, при общем надзоре со стороны немецкой военной администрации, планировалось передать:

• руководство (только административное, но не политическое) органами гражданской власти, а также командование частями вспомогательной полиции.

• все вопросы, касающиеся религии и просвещения.

• благотворительность и судопроизводство.

На что в условиях полного окружения полуострова надеялись немцы, понять трудно. Скорее, это был очередной пропагандистский шаг, который следует воспринимать не более чем курьез. Тем не менее к марту 1944 года вся местная администрация была в основном переформирована согласно этому плану. Известно, что «местное земельное правительство» так и не приступило к работе — в апреле — мае 1944 года Крым был полностью освобожден частями Красной армии.[90]

СИЛОВЫЕ СТРУКТУРЫ ОККУПАЦИОННОГО РЕЖИМА

В ноябре 1941 года почти весь Крым был захвачен немецко-румынскими войсками, после чего на его территории началось создание органов оккупационной администрации. И хотя бои с регулярными частями Красной армии продолжались еще до июля следующего года, основной задачей новых властей стало умиротворение полуострова и устранение всех противников нового общественного порядка, наиболее активными из которых были крымские партизаны и подпольщики.

Немецкая оккупационная администрация на территории генерального округа «Таврия», частью которого являлся Крым, складывалась из трех основных ветвей: гражданской, военной и полицейской. Однако в силу разных причин наибольшее развитие получили только две последние. Их борьба с советским движением Сопротивления и есть основное содержание всего периода оккупации полуострова (ноябрь 1941 /июль 1942 — апрель/май 1944 года).

Вооруженной опорой созданного нацистами режима являлись силы по поддержанию общественного порядка, при помощи которых они пытались подавить партизанское и подпольное движение. Под этим общим названием подразумеваются силовые структуры, которые находились в подчинении каждой из указанных ветвей оккупационной администрации. Прежде всего это оккупационная группировка вермахта (армейские части и подразделения, в различное время оперировавшие на полуострове) и формирования, действовавшие под юрисдикцией полицейских властей.

Оккупационные части, находившиеся в подчинении командующего войсками вермахта в Крыму, состояли из следующих структур:

• собственно части и соединения вермахта;

• части и соединения союзников Германии — Румынии и Словакии, которые входили в состав или находились в оперативном подчинении немецких объединений и соединений;

• подразделения военной разведки — абвера;

• подразделения армейской службы порядка (полевая жандармерия и тайная полевая полиция).

Первые две категории представляли собой так называемые полевые войска, на плечах которых лежала основная ответственность по защите Крымского полуострова и обеспечении на нем общественного порядка. Части и соединения вермахта и его союзников несли гарнизонную службу, обеспечивали охрану побережья, а также участвовали в операциях против партизан. С декабря 1941 по май 1944 года их группировка и ее динамика выглядела следующим образом (если национальная принадлежность соединения не указана, это значит, что оно немецкое):[91]

Период	Армия	Корпус	Дивизии и бригады
		30-й армейский корпус	5-я румынская кавалерийская и 1-я румынская горная бригады,72-я пехотная дивизия
		42-й армейский корпус	46, 73 и 170-я пехотные дивизии
		54-й армейский корпус	50,24, 132 и 22-я пехотные дивизии
Декабрь 1941 —	11-я	Румынский горный корпус	4-я румынская горная и 8-я румынская кавалерийская бригады
август 1942 г.	армия	6-й румынский армейский корпус (только с февраля по март 1942 г.)	8-я румынская кавалерийская бригада и 18-я румынская пехотная дивизия
		7-й румынский армейский корпус (с мая 1942 г.)	8-я румынская кавалерийская и 19-я румынская пехотная дивизии
		Корпус специального назначения (с февраля 1942 г.)	72-я пехотная и 10-я румынская пехотная дивизии
Август 1942 — апрель 1943 г.	-	42-й армейский корпус (с июля по август 1942 г. — группа «Маттенклотт»)	5-я полевая дивизия люфтваффе (немецкие ВВС), Румынский горный корпус (см. выше), 153 и 381-я учебно-полевые дивизии, некоторые части 13-й танковой дивизии, 355-я пехотная дивизия, 1-я словацкая моторизованная дивизия
Апрель 1943 — октябрь 1943 г.	-	-	153-я учебно-полевая и 355-я пехотная дивизии
49-й горный корпус (с января по апрель 1944 г. — группа «Конрад»)	50 и 336-я пехотные дивизии, 2-я румынская горная и 10-я румынская пехотная дивизии
Октябрь 1943 — май 1944 г.	17-я полевая армия	S-й армейский корпус	98 и 73-я пехотные дивизии, 111, 19-я румынские пехотные,9, 6-я румынские кавалерийскис и 3-я румынская горная дивизии
		Корпус специального назначения	1-й румынский горный и кавалерийский корпуса

* * *

Еще одной структурой вермахта была военная разведка — абвер (Abwehr), которая на территории Крымского полуострова была представлена следующими подразделениями.

Весной 1941 года, почти перед самым нападением на СССР, каждой немецкой группе армий были приданы абверкоманды (Abwehrkommando), а армиям — подчиненные этим командам абвергруппы (Abwehrgruppe). Согласно своим функциональным обязанностям, каждая из абверкоманд (и абвергрупп) должна была заниматься разведывательной, диверсионной или контрразведывательной деятельностью. Поэтому в своей номенклатуре они имели, соответственно, цифру «1», «2» или «3», которые обозначали номер отдела в Главном управлении разведки и контрразведки (абвера). Именно эти подразделения и подчиненные им спецшколы являлись основными органами разведки и контрразведки на всем протяжении Восточного фронта. Из них на территории Крыма с 1941 по 1944 год действовали следующие:

в распоряжении штаба групп армий «Юг» и «А» — 101,201 и 301-я абверкоманды, а также абверкоманда IWi/153 и зондеркоманда принца Ройса, которые занимались экономической разведкой;

в распоряжении штаба 11-й полевой армии — 201-я и 301-я абвергруппы;

в распоряжении штаба 17-й полевой армии — 106,202,302 и 320-я абвергруппы.[92]

Абвергруппы и абверкоманды представляли собой оперативные части, которые были приданы полевым частям, и действовали на территории Крыма только в определенный период. После же оккупации полуострова, здесь были созданы стационарные организации военной разведки, имевшие в 1941–1944 годах следующую структуру:

главной организацией, отвечавшей за проведение разведывательных, диверсионных и контрразведывательных операций в генеральном округе «Таврия», была местная резидентура «Украина-Юг» (Abwehmebensteile Ukraina-Süd), которая располагалась в Николаеве и подчинялась главной резидентуре «Украина» (Abwehrstelle Ukraina) (штаб-квартира в Ровно). Как не трудно догадаться, обе эти организации занимались своей деятельностью в сфере юрисдикции гражданской оккупационной администрации.

Поскольку Крым так и не вошел в эту сферу, а оставался в ведении военных властей, при штабе командующего войсками вермахта на полуострове была создана своя главная резидентура — «Крым» (Krim), которая действовала в Симферополе с июля 1942 по ноябрь 1943 года.[93]

Как и его оперативные части, стационарные организации абвера имели такие же функции, но с учетом того, что они действовали в глубоком тылу немецких войск. В целом эти функции заключались в следующем: организация борьбы с разведкой Красной армии, советскими парашютистами, радистами и подпольщиками, разведывательное и контрразведывательное обеспечение антипартизанских операций. Для работы на определенной территории в структуре каждой местной (а иногда и главной) резидентуры были предусмотрены специальные внешние резидентуры (Aussenstelle). У главной резидентуры «Крым» они, например, располагались в следующих населенных пунктах: Симферополь, Геническ, Юшунь, Сейтлер и Биюк-Онлар.[94]

* * *

Особую роль в системе силовых структур на оккупированных советских территориях выполняли все формы армейской службы порядка. В Крыму они были представлены следующими подразделениями.

Полевая жандармерия (Feldgendarmerie) осуществляла функции полиции порядка в войсках и в зоне ответственности военной администрации. Обычно в ее задачи входило:

борьба с партизанами в районе дислокации;

регулировка движения войск на марше;

установка контрольно-пропускных пунктов, проверка документов, конвоирование военнопленных;

охрана портов и аэродромов;

приведение в исполнение приговоров военно-полевых судов.

Кроме того, двигаясь непосредственно за регулярными войсками, полевая жандармерия руководила созданием на захваченных территориях местных органов власти, проводила поиск дезертиров, собирала беженцев и военнопленных, охраняла трофеи от разграбления и контролировала сдачу местным населением оружия.[95]

При группах армий и армиях состояли батальоны (Abteilung) жандармерии, находившиеся в подчинении соответствующего начальника тыла, а при штабах корпусов и дивизий — отряды (Truppe). Каждый батальон состоял организационно из трех рот. Рота делилась на три взвода, в каждом из которых было 4 офицера, 90 унтер-офицеров и 22 рядовых. Все подразделения полевой жандармерии были полностью моторизованы. Старший по званию офицер всей жандармерии находился в подчинении генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск.[96]

На территории Крыма полевая жандармерия действовала при соответствующих воинских формированиях и административных структурах. В областных центрах функционировали жандармские управления, в районных центрах — жандармские посты, а в сельской местности за порядком следили служащие опорных пунктов. Так, в течение 1941–1944 годов на Крымском полуострове оперировали следующие батальоны полевой жандармерии:

694-й батальон — в распоряжении штаба группы армий «Южная Украина»;

683-й батальон — в распоряжении штаба 11-й полевой армии;

593-й батальон — в распоряжении штаба 17-й полевой армии.[97]

Будучи составной частью вермахта, тайная полевая полиция (Geheime Feldpolizei) осуществляла военно-полицейские функции, являясь, по сути, армейским аналогом гестапо. В ее задачи входило:

организация контрразведывательных мероприятий по охране штабов и личная охрана высшего командного состава;

наблюдение за военной корреспонденцией, контроль за почтовой, телеграфной и телефонной связью гражданского населения;

содействие в охране почтовых сообщений;

розыск оставшихся на оккупированной территории военнослужащих армий противника;

проведение дознания и надзор за подозрительными лицами в зоне военных действий.[98]

Подразделения тайной полевой полиции были представлены группами (Gruppe) при штабах групп армий, армий и полевых комендатурах, и комиссариатами (Kommissariate) — при штабах корпусов, дивизий и некоторых местных комендатурах. Группы и комиссариаты подчинялись шефу тайной полевой полиции соответствующей группы армий и офицеру армейской разведки (согласно штабной номенклатуре, эта должность называлась 1 с) соответствующих штабов или комендатур. Каждая группа имела в своем составе от 2 до 5 комиссариатов, которые, в свою очередь, делились на внешние команды (Aussenkommando). Численность групп была разной. Если в 1939–1940 годах она состояла из 50 человек (руководитель, 32 сотрудника среднего звена и 17 человек вспомогательного персонала — шоферы, стенографисты, охрана), то во время войны против СССР их численность увеличилась до 95 человек (руководитель, 54 сотрудника среднего звена и 40 сотрудников вспомогательного персонала). Кроме того, при подразделениях этой полиции были группы штатных агентов и небольшие воинские формирования для карательных операций против партизан, проведения облав, охраны и конвоирования арестованных. Все группы были полностью моторизованы. Главным руководящим органом для всех частей тайной полевой полиции была специальная группа отдела военной администрации генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск. До самого конца войны ее возглавлял СС-оберфюрер и полковник полиции В. Кирхбаум.[99]

С 1941 по 1944 год на территории Крыма действовали следующие группы тайной полевой полиции:

647-я группа — в распоряжении штаба 11 — й полевой армии;

312-я группа — в распоряжении штаба 17-й полевой армии;

711 — я и 720-я группы — в распоряжении штаба командующего войсками вермахта в Крыму.[100]

* * *

Полицейская оккупационная администрация также имела свои вооруженные формирования, которые в Крыму были представлены частями и подразделениями полиции порядка и полиции безопасности.

Местные отделения начальника полиции порядка были созданы в Крыму несколько позже, чем на остальной территории генерального округа «Таврия» — только в августе 1942 года. До этого ее функции выполняли соответствующие подразделения полевой жандармерии 11-й армии. Всего местных отделений насчитывалось восемь, и располагались они в следующих населенных пунктах: Симферополь, Бахчисарай, Ялта, Алушта, Карасубазар, Зуя, Евпатория и Феодосия. Основными частями полиции порядка, которые осуществляли его охрану, соответственно, в городах и сельской местности, были охранная полиция и жандармерия. На 25 ноября 1942 года на территории Крыма имелось следующее количество немецких полицейских, разбросанных по всем местным отделениям: 348 человек — в охранной полиции и 421 человек — в жандармерии.[101]

В распоряжении немецкой полиции находилась «русская вспомогательная полиция», которая формально подчинялась органам местного самоуправления. Например, на территории Севастополя ее структура выглядела следующим образом. Высшим органом являлось Главное управление вспомогательной полиции, руководителем которого являлся главный полицмейстер. С июля 1942 года на этой должности находился Б.В. Корчминов-Некрасов. Для осуществления полицейских мероприятий на местах было создано три районных отделения: Центральное, Корабельное и Северное. Кроме этого, в распоряжении главного полицмейстера находилась пожарная команда и паспортные столы. Личный состав «русской вспомогательной полиции» Севастополя первоначально насчитывал 120 человек. К 1944 году его численность возросла до 400 полицейских.[102]

При Главном управлении вспомогательной полиции была создана так называемая «следственно-розыскная часть», или криминальная полиция. В декабре 1942 года ее вывели из подчинения полиции порядка, переименовали во «вспомогательную полицию безопасности» и передали в ведение СД. В подчинении начальника «русской полиции безопасности» находилось два отдела — политический и криминальный.[103]

В целом структура «вспомогательной полиции» других городов и районов Крыма была аналогичной и повторяла структуру севастопольской полиции.

13 марта 1941 года состоялось совещание между начальником Главного управления имперской безопасности (РСХА) СС-группенфюрером Рейнхардом Гейдрихом и генерал-квартирмейстером Генштаба сухопутных войск генерал-майором Э. Вагнером. Результатом их переговоров стало создание так называемых оперативных групп (Einsatzgruppe) Службы безопасности (СД), которые должны были действовать в тыловых районах групп армий и выполнять следующие функции:

• обеспечивать сохранность документов, архивов, картотек подозрительных лиц, организаций и групп;

• задерживать лидеров эмиграции, саботажников, террористов;

• обнаруживать и уничтожать враждебные элементы (обычно под это определение подпадали евреи, коммунисты, цыгане и др.) и предотвращать враждебную деятельность со стороны местного населения;

• информировать армейское командование о политическом положении на оккупированной территории.[104]

Всего было создано четыре оперативные группы: «А», «Б», «Ц» и «Д», каждая из которых была придана соответствующей группе армий. В тыловом районе группы армий «Юг» действовала оперативная группа «Д» (Einsatzgruppe D), штаб которой располагался сначала в Кишеневе, а с ноября 1941 по август 1942 года — в Симферополе. Основной зоной деятельности этой группы за весь период ее существования были Молдавия, юг России, Крым и Северный Кавказ. Ее первым начальником стал СС-штандартенфюрер О. Олендорф, который находился на этой должности с июня 1941 по июль 1942 года.[105]

Обычно состав оперативной группы насчитывал от 550 до 1200 человек, в число которых входили: сотрудники СД, гестапо, криминальной полиции, полиции порядка, военнослужащие войск СС и вспомогательный персонал (радисты, мотоциклисты и т. п.). С августа 1941 года в такие группы стали также принимать и местных добровольцев (в качестве переводчиков и исполнителей «грязной работы»).[106]

Организационно-оперативные группы состояли из нескольких подразделений. Например, оперативная группа «Д» включала в себя:

специальную команду 10-а (Sonderkommando 10а)

специальную команду 10–6 (Sonderkommando 10b)

специальную команду 11-а (Sonderkommando 1 la)

специальную команду 11–6 (Sonderkommando 12b)

оперативную команду 12 (Einsatzkommando 12)

• специальную команду «Астрахань» (Sonderkommando Astrachan), создана в октябре, а расформирована уже в декабре 1942 года. Оперировала на территории Калмыкии в зоне ответственности группы армий «А».

Каждое из указанных подразделений действовали вполне самостоятельно и с ноября 1941 по август 1942 года располагались в следующих населенных пунктах Крыма:

Специальная команда	Начальник	Оперативное подчинение	Оперативный район
специальная команда 10-а	СС-штандартенфюрер X. Зестцен (1 июня 1941–1 августа 1942)	Штаб 30-го армейского корпуса 11-й полевой армии	Судак
специальная команда 10–6	СС-оберштурмбаннфюрер А. Перштерср (12 июня 1941–13 февраля 1943)	Штаб 11-й полевой армии	Феодосия, Керчь, Судак, Джанкой
специальная команда И-а	СС-оберштурмбаннфюрер П. Цапп (1 июня 1941–5 июля 1942)	Штаб 54-го армейского корпуса 11-й полевой армии	Коккозы, Ялта, Бахчисарай, Симеиз
специальная команда 11–6	СС-штурмбаннфюрср X. Унгпаубс (1 июня — 21 июля 1941), СС-обер-штурмбаннфюрер Б. Мюллер (21 июля — 23 октября 1941), СС-штурмбаннфюрер В. Брауне (23 октября 1941–16 сентября 1942)	Штаб группы армий «Юг»	Симферополь, Евпатория, Алушта, Карасубазар, Зуя

Одной из первых акций оккупантов после занятия Крыма стали регистрация и уничтожение «враждебных» (коммунисты) и «расовонеполноценных» (евреи, крымчаки, цыгане) элементов. Эти функции были возложены на оперативную группу «Д». Ее подразделения действовали в Симферополе и крупных населенных пунктах полуострова, уничтожив к началу 1942 года более 20 тыс. мирных жителей.

Постоянным местом казней в Симферополе гитлеровцы избрали противотанковый ров в Курцовской балке, в двух километрах от города, балку у села Дубки и так называемый «картофельный городок». Сюда пригоняли на расстрелы мирное население.

Совхоз «Красный» был превращен в лагерь смерти, в котором находились тысячи заключенных — советских военнопленных и жителей Крыма. Ежедневно здесь совершались расстрелы, которые за годы оккупации забрали жизни более чем 8 тыс. человек.

В других городах и селах нацисты также устраивали жесткие расправы. Так, местами массовых расстрелов мирных жителей стали Красная горка в Евпатории, Аджимушкайские каменоломни и Баге-ровский ров в Керчи.

Всего же за время своего пребывания в Крыму гитлеровцы расстреляли 72 тыс. человек, а более 18 тыс. крымчан замучили в тюрьмах и лагерях. Кроме того, на территории Крыма оккупанты уничтожили 45 тыс. советских военнослужащих, которые оказались в плену.

Оперативная группа «Д» была расформирована 15 июля 1943 года.[107]

Как уже говорилось выше, помимо своих основных функций эта группа также занималась созданием местных органов полиции безопасности и СД. Более того, поскольку боевые действия на полуострове закончились намного позднее, чем был создан аппарат фюрера СС и полиции «Таврия», оперативная группа «Д» и являлась здесь, по сути, этой ветвью полицейской администрации почти до августа 1942 года. А ее начальник Олендорф исполнял обязанности местного руководителя полиции безопасности и СД. В отдельных населенных пунктах Крыма эти функции выполняли указанные специальные команды и их руководители.[108]

* * *

Полевые войска, разведка и полиция имели в целом постоянный характер. Однако для поддержания порядка оккупанты могли создавать и временные структуры, которые прекращали существование после выполнения своей задачи. К таким из них относится так называемый Штаб по борьбе с партизанами, который, несмотря на свой временный характер, просуществовал до конца оккупации.

История его создания вкратце такова. Поздней осенью 1941 года советские партизаны, по словам генерал-фельдмаршала фон Манштейна, стали вполне реальной угрозой. Чтобы справиться с ними, командующий 11-й армии предпринял целый ряд мер: от создания стационарных постов до системы конвоев, которые сопровождали транспортные колонны на горных дорогах.[109]

Первоначально руководство борьбой с партизанами было возложено на начальника разведки штаба 11 — й армии. Но уже через три недели после оккупации Крыма выяснилось, что этих усилий недостаточно. Поэтому уже 29 ноября 1941 года фон Манштейн отдал приказ «Об организации и методах борьбы с партизанами». Согласно этому приказу, был создан специальный оперативный орган — Штаб по борьбе с партизанами (оригинальное немецкое название «Штаб по борьбе с бандитизмом» — «Stab für Bandenbekämpfung»). Цель этой структуры: обеспечение «единообразия методов получения сведений о действиях партизан (на территории Крыма) и содействие частям и соединениям вермахта в выполнении возложенных на них задач». То есть штаб должен был являться планирующим и координирующим органом для борьбы с партизанским движением. Начальником штаба был назначен майор К. Штефанус, служивший до этого в оперативном отделе штаба 11-й армии. Помимо Штефануса в составе этого органа имелось еще два сотрудника: заместитель начальника штаба и офицер-связист, который отвечал за все телефонные переговоры и переписку. Располагался штаб в Симферополе.[110]

Как свидетельствуют документы, Штефанус получил очень широкие полномочия, а также значительное количество войск для решения поставленных перед штабом задач. Например, в докладе фон Манштейна командующему группой армий «Юг» (от 5 декабря 1941 года) указаны такие подразделения и части, выделенные для борьбы с партизанами:

«В настоящее время действуют:

а) Штаб по борьбе с бандитизмом (майор Штефанус). Задача: получение разведывательных данных и предложений по дальнейшим действиям;