Школа монстров

– Извини, пап... – сказала Мелоди и снова обняла отца, но уже мягче, как бы говоря «Прости меня».

– За что?! Тут так здорово!

Он вдохнул полной грудью.

– Семейство Карверов нуждалось в переменах. Лос-Анджелес мы изучили вдоль и поперек. Пришло время обследовать новые земли! Понимаешь, жизнь – это...

– Да лучше бы я умерла! – взвизгнула Кандис внутри джипа.

– Сейчас появится единственный нормальный человек в Сейлеме, – пробормотал Бо себе под нос.

Мелоди взглянула на отца. Едва встретившись взглядами, оба тут же разразились хохотом.

– Ну ладно. Кто готов прогуляться? – спросила Глория, распахнув дверцу. Ее нога в дорожном ботильоне, отороченном мехом, высунулась наружу осторожно, как будто пробуя воду в ванне.

Кандис тут же выскочила наружу.

– Чур, кто первый добежит наверх, тот и займет самую большую комнату! – крикнула она и тут же припустила к дому. Ее тоненькие, как зубочистки, ножки мелькали на удивление стремительно, и даже модные рваные джинсы в облипку ей ничуть не мешали.

Мелоди взглянула на мать, словно спрашивая: «Как тебе это удалось?!»

– Ну, я ей сказала, что она может забирать себе мой винтажный комбинезон «Missoni», если только прекратит ныть до завтра, – призналась Глория, собирая свои каштановые волосы в элегантный конский хвост и ловко перехватывая их резинкой.

– Если так пойдет, к концу недели ты останешься в одних носках! – поддел ее Бо.

– Ничего, оно того стоит! – улыбнулась Глория.

Мелоди хихикнула и тоже бросилась к дому. Она знала, что Кандис наверняка ее опередит и самая большая комната достанется ей. Но бежала она не за этим. Она бежала просто потому, что после пятнадцати лет одышки наконец-то могла бегать.

Пробегая мимо фургонов, она кивнула грузчикам, которые возились с диваном. Потом миновала крыльцо в три ступеньки и вбежала в дом.

– Ни фига себе! – ахнула она, остановившись на пороге просторного деревянного дома. Стены были того же красновато-желтого оттенка деревянного конструктора, что и снаружи. Того же цвета были лестница, перила и потолок. Единственным исключением были каменный камин и темные ореховые полы. Совсем не то, к чему она привыкла: в Калифорнии они жили в многоярусном коттедже из стекла и бетона, построенном в ультрамодерновом стиле. Нельзя не отдать должное родителям: они действительно решили радикально сменить обстановку!

– Эй, поберегись! – прокряхтел потный грузчик, пытавшийся пропихнуть пухлый диван в узкий дверной проем.

– Ой, извините! – Мелоди нервно хихикнула и отступила в сторону.

Справа от нее шла вдоль всего дома длинная спальня. Там уже стояла большая двуспальная кровать Бо и Глории, наглядно демонстрируя, что место занято. В главной ванной был в разгаре ремонт. За раздвижной дверью тонированного стекла виднелся узкий бассейн, окруженный восьмифутовой стеной из таких же игрушечных бревнышек. Должно быть, именно бассейн заставил Бо решиться купить этот дом: он каждое утро начинал с заплыва, сжигая лишние калории, которые не дожег во время вечернего купания.

Наверху, в одной из двух других спален, расхаживала Кандис, бубня что-то в свой мобильник.

Напротив комнаты родителей располагались уютная кухня и столовая. Их сверкающая бытовая техника, блестящий стеклянный стол и восемь черных лаковых стульев выглядели совершенно футуристически на фоне этих деревянных стен. Но Мелоди была уверена, что родители это быстро исправят, дай только им добраться до ближайшего местного дизайнера.

– Помоги-ите! – крикнула сверху Кандис.

– Что такое? – отозвалась Мелоди, заглядывая в гостиную, расположенную ниже остальных комнат. Из гостиной открывался вид на лесистый овраг позади дома.

– Умира-аю!

– Что, правда?!

Мелоди взбежала по деревянной лестнице, ведущей наверх. Ей нравилось чувствовать под своими черными высокими кедами неровные деревянные ступени. Каждая из этих ступенек обладала собственной индивидуальностью и нравом. Дома, в Беверли-Хиллз, все подчинялось симметрии, последовательности и совершенству. Тут все было наоборот. Каждое бревнышко в стенах было покрыто своим собственным узором из сучков. Ни одно не походило на другое. Ни одно нельзя было назвать идеальным. Но все они были собраны в единое целое и участвовали в создании общего впечатления. Может, это местная особенность такая? Может, все жители Сейлема (кстати, как их правильно называть? Сейлемцы? Сейлемчане?) не похожи друг на друга, у каждого свои сучки и задоринки? А если так, значит, и ученики Мерстонской старшей школы такие же! Эта мысль вселила в нее такой прилив надежды, свободной от астматической одышки, что Мелоди буквально взлетела по лестнице, прыгая через две ступеньки.

Наверху Мелоди расстегнула толстовку и повесила ее на перила. Подмышки ее серой футболки потемнели от пота, и на лбу выступили блестящие капельки.

– Умира-аю! Тут настоящая fuego![1]

Кандис выползла из левой спальни. На ней не было ничего, кроме черного лифчика и джинсов.

– Тут, наверху, правда сто два градуса[2] или у меня жар? Коко и Хлоя сейчас завянут!

– Канди! – Мелоди бросила ей толстовку. – Надень немедленно!

– С чего это вдруг? – осведомилась сестра, непринужденно изучая свой пупок. – Окна снаружи тонированные, никто ничего не увидит.

– А как насчет грузчиков? – осведомилась Мелоди.

Кандис, прикрывая грудь толстовкой, выглянула за перила и посмотрела вниз.

– Странно тут как-то, тебе не кажется?

Ее щеки раскраснелись, придавая голубым глазам странный переливчатый блеск.

– Ну да, весь дом странный, – шепотом ответила Мелоди. – Пожалуй, мне тут нравится!

– Так это потому, что ты сама странная!

Кандис хлестнула толстовкой по перилам и ушла в спальню, которая, видимо, была побольше. Белокурые волосы хлестнули ее по спине на прощание.

– Эй, вы тут ничего не теряли? – крикнул снизу один из грузчиков. Черная толстовка висела у него на плече, как дохлый хорек.

– Ой, да, извините, пожалуйста! – ответила Мелоди. – Просто бросьте ее на перила!

И она поспешно ушла в свободную спальню, чтобы грузчик не подумал, будто она сделала это нарочно.

Она окинула взглядом маленькую прямоугольную комнатку: бревенчатые стены, низкий потолок с глубокими царапинами, похожими на следы когтей, тонированное окошко, выходящее на соседскую каменную ограду. Когда она раздвинула дверцы шкафа, оттуда запахло кедром. Было ужасно жарко, просто свариться можно! Агент по продаже жилья, наверное, назвал бы эту комнатку «уютной», если бы не боялся соврать.

– Славный гробик! – хмыкнула с порога Кандис, по-прежнему в одном лифчике.

– Обломись! – отпарировала Мелоди. – Я все равно не хочу обратно в Калифорнию!

– Ну и ладно! – Канди закатила глаза. – Тогда, по крайней мере, пусть тебе будет завидно! Погляди на мой будуарчик.

Мелоди прошла мимо тесной ванной и очутилась в просторной, залитой светом комнате. Там была ниша для письменного стола, три глубоких шкафа и большое тонированное окно, которое выходило на Рэдклиф-вэй. Они могли бы жить тут вдвоем, и в комнате все равно было бы достаточно места для эго Кандис.

– Миленько! – буркнула Мелоди, стараясь не показывать, что и впрямь завидует. – Ну что, пошли, что ли, в город сходим, бубликов купим? Я умираю с голоду.

– Нет-нет, сперва признайся, что моя комната крутая, а тебе завидно! – Кандис сложила руки поверх Коко и Хлои.

– Не дождешься!

Кандис протестующе развернулась к окну.

– Ну ладно, а как насчет этого?

Она дыхнула на стекло и нарисовала на нем сердечко.

Мелоди опасливо подошла к окну.

– Что там, беседка красивая, или что?

– Ага, щас! – сказала Кандис, глазея на парня в саду напротив.

Парень был без рубашки. Он поливал желтые розы перед белым коттеджем, размахивая шлангом, точно мечом. Мышцы у него на спине перекатывались под кожей каждый раз, как он делал выпад. Потертые джинсы сползли, открывая резинку полосатых трусов.

– Как ты думаешь, это садовник или он там просто живет? – спросила Мелоди.

– Живет, – уверенно ответила Кандис. – Если бы он был садовник, он был бы загорелый. Ну-ка, завяжи!

– Чего?

Обернувшись, Мелоди увидела, что сестра уже нарядилась в комбинезон «Missoni», разрисованный фиолетовыми, черными и серебряными зигзагами, и держит над головой лямки.

– Как ты его нашла? – спросила Мелоди, аккуратно завязывая лямки бантиком. – Коробки с одеждой ведь еще не приехали.

– Ну, я же знала, что мама отдаст его мне, если я буду ныть всю дорогу, так что я заранее положила его к себе в сумку!

– То есть все вот это представление в машине – это была игра на публику? – Сердце у Мелоди отчаянно заколотилось.

– Ну, в целом да. – Кандис небрежно пожала плечиками. – Подружек я себе где угодно найду, и с мальчиками можно встречаться где угодно. К тому же мне нужно в этом году заниматься получше, если я хочу попасть в хороший колледж. Ну, а в Калифорнии мне было бы не до того, ясно же!

Мелоди не знала, то ли обнять сестру, то ли стукнуть ее. Впрочем, она не успела сделать ни того, ни другого.

Кандис уже нацепила серебряные босоножки Глории на высокой платформе и снова подбежала к окну.

– Ну что, пошли знакомиться с соседями?

– Канди, не надо! – взмолилась Мелоди, но сестра уже дергала железный шпингалет. Пытаться урезонить Кандис было все равно, что пытаться остановить набегающую волну, размахивая руками. Утомительно и бесполезно.

– Эй, красавчик! – крикнула Кандис в окно и тут же спряталась за подоконником.

Паренек обернулся и задрал голову, прикрываясь рукой от солнца.

Кандис подняла голову и выглянула в окно.

– Ой, фу-у! Он неинтересный, – сказала она. – Маленький еще. Четырехглазый. Не загорелый ни фига. Хочешь – бери его себе.

Мелоди хотелось огрызнуться: «Не смей мне говорить, кого я могу брать себе, а кого нет!» Но там, внизу, стоял парень, в очках в черной оправе, с копной темных волос, и смотрел прямо на нее. И она могла только смотреть на него и гадать, какого цвета у него глаза.

Он неуклюже помахал ей рукой, но Мелоди застыла, как деревянная. Может, он решит, что она – просто картонный манекен вроде тех, какие ставят в фойе кинотеатров, а вовсе не неуклюжая девчонка, не умеющая нормально общаться, которая сейчас пнет свою сестру в лодыжку.

– Уй-я! – взвыла Кандис, схватившись за ногу.

Мелоди отошла от окна.

– Как ты могла так поступить со мной! – шепотом крикнула она.

– Ну, ты-то сама ничего бы так и не сделала! – ответила Кандис, широко раскрыв голубые глаза.

– А зачем? Я его даже не знаю! – Мелоди привалилась к неровной бревенчатой стене и спрятала лицо в ладонях.

– И чего?

– Того! Меня и так уже достало, что все меня считают психанутой! Тебе-то, конечно, плевать, а я...

– Слышь, кончай уже, а? – Кандис встала. – Запомни: ты больше не Груша! Ты теперь хорошенькая. Ты можешь встречаться с классными парнями! Загорелыми, с нормальным зрением. А не с ботанами-очкариками.

Она захлопнула окно.

– Тебе никогда не хотелось использовать свои губы для чего-то еще, кроме как прятать зубы?

Мелоди ощутила знакомую судорогу в горле. В горле пересохло. Губы скривились. В глазах защипало. И из глаз, как маленькие соленые парашютисты, градом посыпались слезы. Она терпеть не могла, когда Кандис начинала разглагольствовать о том, что она никогда не встречалась с мальчиками. Но как убедить семнадцатилетнюю фифу, у которой было больше свиданий, чем изюма в кексе, что Рэнди, кассир из «Старбакса» (по прозвищу Звездное Небо, из-за того, что у него все лицо было в шрамах от прыщей), на самом деле очень классно целуется? Решительно невозможно.

– Все не так просто, понимаешь? – всхлипывала Мелоди, пряча лицо в ладонях. – Это ты мечтала быть хорошенькой. А я мечтала петь. Петь! А теперь с этим все кончено.

Ну как объяснить это Кандис, когда она сама себя и то не очень понимает?

– Вся эта красота – она же поддельная, Кандис! Она искусственная. Это на самом деле не я!

Кандис закатила глаза.

– Ну, вот как бы ты себя чувствовала, если бы получила «отлично» за тест, который сдула у кого-нибудь? – спросила Мелоди, решив прибегнуть к другой тактике.

– Смотря по обстоятельствам, – ответила Кандис. – А меня поймают или нет?

Мелоди вскинула голову и расхохоталась. Из носа у нее вылетела громадная сопля. Она поспешно поймала ее и вытерла руку о джинсы, пока сестра не заметила.

– Ты слишком много думаешь о таких вещах!

Кандис вскинула на плечо свою сумочку и заглянула себе в декольте.

– Коко! Хлоя! Вы прекрасны как никогда!

Она протянула руку и подняла Мелоди на ноги.

– Пора показать местным жителям, чем отличается комбинезон лесоруба от комбинезона от кутюр!

Она окинула взглядом пропотевшую серую футболку и мешковатые джинсы Мелоди и добавила: