Желанная награда

— Иди, — велел лорд Саттон дочери, прежде чем обратиться к кузине Августе: — Позаботьтесь, чтобы ее немедленно отвезли домой и уложили в постель.

— Конечно, — отозвалась кузина Августа, водрузив очки на нос. — Можешь не рассчитывать на рождественские подарки. Уж я постараюсь, чтобы сегодняшняя выходка не сошла тебе с рук.

Кузина Августа была вредной занудой, слепой, как летучая мышь.

Молли догнала Гарри, направлявшегося к выходу.

— Как я тебя ненавижу, — шепнула она.

— Это чувство взаимно, — отозвался он довольно бодрым тоном.

И с этими словами они покинули людей, которых любили больше всего на свете. Из-за одного опрометчивого поступка их жизни радикально изменились, и оба верили, что никому не нужны и что им суждено оставаться одинокими… Отныне и навсегда.

Глава 1

Июнь 1816 года

Посторонний мог бы принять лорда Рея, который похрапывая на полу, за спящего. Но Гарри Тремор и его друзья по Итону понимали — хотя их способности к логическому мышлению несколько притупились от изрядного количества выпитого бренди, — что на самом деле Рей пытается мужественно встретить свою судьбу.

В конце концов, утром ему предстояло вступить в брак. И все знали, что его будущая жена была… точной копией его матери.

— Печально видеть, как твой друг лишается свободы в расцвете лет, — заметил Чарлз Торп, виконт Ламли, покачивая пустым бокалом.

Ламли был привлекательным молодым человеком, богатым как Крез, с искрящимися голубыми глазами и улыбкой, которая могла бы осветить Воксхолл-Гарденз в полночь ярче, чем фейерверк.

— Это неправильно, — сказан Стивен Эрроу, капитан флота. Его отутюженный мундир, отделанный золотым шнуром, плохо сочетался с небрежной позой, в которой он раскинулся в кресле. — Но надо признать, он боролся до последнего.

Гарри глотнул бренди и поморщился. Его язык онемел. И губы тоже, если уж на то пошло. Он не часто напивался — вопреки историям, которые рассказывали о нем и которые он не пытался отрицать. Но сегодня вечером он ощутил прикосновение брачной удавки к собственной шее. Он не хотел жениться. Во всяком случае, пока его не вынудят к этому семейные обязательства. И насколько он знал, это могло никогда не случиться.

Гарри был запасным наследником. Его возможности как продолжателя рода могли понадобиться, только если бы его старший брат, Родерик, не произвел на свет сына. Но Пенелопа уже родила четырех дочерей — его очаровательных племянниц, Хелен, Кассандру, Джульет и Имоджин, — и недолго оставалось ждать, пока она подарит Родерику сына, о чем вся семья истово молилась. Ибо, как следовало из кухонных сплетен и вечно недовольных лиц его родителей, никуда не годилось, чтобы никчемный Гарри, снискавший на войне совсем не ту славу, которая могла польстить его родным, был в одном шаге от наследования герцогского титула.

Вот почему Гарри был так не расположен к браку. Зачем впускать в свою жизнь еще одного человека, который не испытывал бы к нему ничего, кроме презрения?

Рей причмокнул губами и пошевелился во сне.

— По крайней мере, теперь он отмучился, — произнес Николас Стонтон, лорд Максвелл, изучая Рея через монокль. Невозмутимый и загадочный, не связанный условностями, несмотря на свое аристократическое происхождение, он не был склонен высказывать свои мысли вслух, не имея для того веских оснований. — Представляю, как он настрадался за этот год, преследуемый толпами дебютанток и их мамаш.

— Бедняга, — согласился Гарри. — Чего стоит одна только история с двумя головорезами в масках, которые затолкали его в карету, чтобы заставить сбежать с дочкой Барнуэла. Он выпрыгнул на ходу, чуть не попав под колеса встречного экипажа.

В камине громко затрещало полено, взметнув фонтан искр и разбудив Рея:

— Я не буду овсянку, — капризно протянул он, на секунду открыв глаза. — Пожалуйста, не заставляйте меня.

И снова захрапел.

— Спаси Господи его мятущуюся душу, — произнес капитан Эрроу с мрачной торжественностью.

И тут книжный шкаф около камина повернулся, открыв проход.

Гарри протер глаза.

— Что за черт? — сказал Эрроу.

Гарри, конечно, знал, что все приличные дома имеют потайные коридоры, но не представлял, что таковой имеется в его собственном клубе.

Из темного коридора выступила пышногрудая особа со свечой в руке. Ее тронутые сединой локоны прикрывал кружевной платочек, а полная фигура была облачена в темно-синее платье.

Поставив свечу на каминную полку, дама повернулась к мужчинам и присела в реверансе.

— Женщина… — медленно произнес Ламли.

Учитывая, что дамы не допускались в клуб, Гарри не мог упрекнуть виконта за констатацию столь очевидного факта. Но прежде чем он успел открыть рот, из прохода появился коренастый мужчина с веселой усмешкой на лице и бутылкой дешевого джина в руке.

— Мне это снится, — сказал Ламли, тряхнув головой.

— Отнюдь, — заявил вновь прибывший. — Вам это определенно не снится, виконт.

Он похлопал себя по животу, отхлебнул из бутылки и вытер рукавом губы.

А затем покачнулся.

— Ого! — хмыкнул он, когда женщина подхватила его под локоть.

— Вы не на танцах, ваше высочёство, — хихикнула она, забрав у него бутылку.

Не успела она поставить бутылку на боковой столик, как все мужчины вскочили на ноги, кроме Рея, безмятежно почивавшего на полу.

— Ваше королевское высочество! — воскликнул Эрроу, отдав честь. — Капитан Стивен Эрроу, к вашим услугам.

Принц-регент собственной персоной! Гарри отвесил почтительный поклон.

Принни потер подбородок.

— Да, это я, — заявил он. — Мы с моей прелестной спутницей направлялись в потайную спальню…

В клубе имеется потайная спальня?

Гарри и Ламли обменялись потрясенными взглядами. Максвелл прошелся взглядом по книжным полкам. Эрроу продолжал стоять навытяжку.

— Капитан Эрроу, — сказал Принни со смешком. — Вольно. Я не могу думать, когда вы выглядите так, словно ждете приказа открыть огонь по испанскому флоту.

Плечи Эрроу обмякли, Ламли усмехнулся, а Максвелл затянулся сигарой. Принц-регент, хоть в подпитии, явно пребывал в отличном настроении.

— Как я уже сказал, — продолжил он, — мы с Лизой проходили мимо и не могли не подслушать ваш разговор, джентльмены. — Он открыл табакерку и сделал понюшку, прежде чем убрать ее в карман. — И я шокирован тем, что происходит. Вряд ли империи пойдет на пользу, что ее лучшие представители пребывают в унынии. — Он устремил взгляд на Гарри: — Это относится и к вам, молодой человек. Несмотря на то что я слышал о ваших шашнях с женой командира, когда ваше подразделение подверглось нападению, вы не можете быть совсем пропащим, имея такого отца, как герцог Маллон.

Гарри ощутил стеснение в груди.

— Спасибо, ваше высочество, — выдавил он.

Принни обвел всех молодых людей оценивающим взглядом.

— Мы должны это исправить. Вам нужна гарантия, что вы сможете избежать брачных оков. И не просто гарантия. — Он просветлел, подняв кверху палец. — А несокрушимая уверенность!

— О да! — Лиза восторженно захлопала.

— Нужно исключить всякую возможность, — продолжил Принни, — чтобы хитрые мамаши, глупые дебютантки и коварные интриганы отравляли холостяку жизнь, лишая его драгоценной фривольности. Есть у кого-нибудь перо и бумага?

Ни у кого не было. Гарри гадал, что у Принни на уме.

За окном прогромыхала карета, из-за двери доносились обычные звуки клубной жизни: голоса и звон столовых приборов. Жизнь текла, как обычно, не считая этой комнаты. Гарри сожалел, что не может поговорить с друзьями, но никто из них не осмеливался отвести взгляд от принца-регента.

Принни указал подбородком на Эрроу:

— Капитан, позаботьтесь о письменных принадлежностях. Мне нужно подготовить указ. Прямо сейчас.

Капитан Эрроу отдал честь:

— Слушаюсь, ваше высочество.

Не прошло и минуты, как он вернулся с пером и бумагой и йручил их Лизе с галантным поклоном. Та уселась за стол и приготовилась записывать.

— Я готова, ваше высочество, — сказала она.

Принни поправил свой галстук.

— Указом принца-регента, — продиктовал он, — объявляется, что начиная с 1816 года пари беспутных холостяков будет разыгрываться в первую неделю августа. Состав участников и условия будут утверждаться лично принцем-регентом.

Гарри напрягся. Ничего ему так не хотелось, как встать и уйти.

Лиза закончила писать и подняла глаза, держа перо наготове.

— Победителю, — продолжил Принни, — предоставляется год свободы от испытаний, горестей и, хм, радостей брака. И других малоприятных событий, связанных с обретением жены. — Его глаза хитро блеснули. — Его нельзя принуждать к посещению нудных балов в «Олмаке». — Он помедлил, усмехнувшись. — Впрочем, если он пожелает познакомиться с последним выводком дебютанток, дамы-патронессы не вправе ему отказать.

Губы Лизы, яростно скрипевшей пером по бумаге, изогнулись в улыбке.

— И совершенно недопустимо, — Принни грозно сверкнул глазами, — чтобы родственники молодых особ или мошенники, жаждущие наживы, завлекали его в брачные ловушки.

Все джентльмены как по команде устремили взгляд на Рея, похрапывавшего на ковре.

— К сожалению, для него уже слишком поздно, — промолвил Принни.

Лиза сочувственно склонила голову.

Принни взялся за лацканы своего фрака, расправил плечи и возобновил свою речь:

— Те, кто воспрепятствует желанию принца-регента защитить хотя бы одного из его холостых подданных от бессовестного преследования на один год, — он помедлил, сузив глаза, — будут навсегда отвергнуты его королевским высочеством и его верными подданными. — Принни испустил страдальческий вздох. — Цена свободы всегда высока, не так ли? — Он выгнул бровь. — Поэтому проигравшим придется тянуть жребий. — Он поочередно взглянул на Ламли, Эрроу, Максвелла и Гарри. — Тот, кто вытянет самую короткую соломинку, — мрачно произнес он, — должен в течение двух месяцев сделать предложение женщине, которую выберет правление клуба. — Он скрестил руки на своем объемистом животе. — Пожалуй, это все.

Лиза отложила перо и подула на листок бумаги, содержавший последний указ принца-регента.

Гарри охватило тягостное чувство. Он определенно не хотел жениться и предпочел бы избегать алтаря собственными методами. Но способ, предложенный принцем-регентом, был дьявольски рискованным.

Принни подошел к столу, подписал указ и икнул, возвращая перо Лизе.

— Я поражен собственной гениальностью, — сказал он, хмыкнув.

— А я нет, ваше высочество, — отозвалась она, одарив его обожающим взглядом.

Принни признательно сжал ее пухлую руку.

— Это пари посвящается вам, дорогая. — Он поднял глаза. — Вы готовы, джентльмены?

Гарри судорожно сглотнул. К Рождеству любой из них может оказаться в брачных оковах, если проиграет.

— Ваше высочество, — сказал Эрроу. — В соответствии со своими служебными обязанностями я должен отправиться в плавание к мысу Горн.

— Чепуха, — заявил Принни. — Я позабочусь о том, чтобы вам дали другое назначение, капитан Эрроу.

После секундной заминки Эрроу кивнул.

— Отлично, сэр, — сказал он.

Но Гарри видел, как под его загорелой кожей проступила краска. Он тоже был не в восторге от идеи Принни. Даже на обычно невозмутимом лице Максвелла читалась легкая паника. Ламли издал протестующий возглас, но вовремя опомнился.

— Я сообщу каждому из вас условия пари в самое ближайшее время, — сказал Принни. — Уверен, это будет неплохое развлечение.

Настроение Гарри еще больше упало. Принни с его жаждой развлечений! Почему бы ему просто не завести себе придворных шутов?

Принни прищурился:

— Гарри, назначаю тебя ответственным. Максвелл будет вести записи. Эрроу и Ламли войдут в судейский комитет. Держите меня в курсе, джентльмены.

— Как прикажете, ваше высочество, — отозвался Гарри, хотя у него не было ни малейшего желания находиться под строгим наблюдением принца-регента.

Благодаря отцу он уже провел пять лет в армии, а потом задержался на службе достаточно долго, чтобы помочь Веллингтону выиграть сражение при Ватерлоо. Он был дома только год, едва ли достаточно, чтобы насладиться свободой.

Лиза встала и вручила Принни указ, который тот передал Гарри.

— Позаботьтесь, чтобы его повесили над камином в холле клуба.

Он хмыкнул и взял свечу с каминной полки.

— Поздравляю. Отныне вы все — беспутные холостяки принца-регента. Кроме Рея, конечно.

Он слегка пнул Рея ногой. Тот всхрапнул.

— Пожалуй, я могу назвать еще одного беспутного холостяка, — сказал Принни. — Чтобы заполнить место, которое занял бы Рей, не будь он выбит из ваших рядов превосходящими силами противника. — Он задумчиво нахмурился. — Как насчет сэра Ричарда Белла? Он совратил столько девственниц, что пора бы ему заплатить за это.