Магазинчик чудес

Измученный двумя бессонными ночами чародей с растерянным видом воззрился на криксу.

– Да я уже и не помню точно.

То ли решив проверить, то ли просто случайно он поднял с пола шестиногую тварь и зачем-то легонько потыкал пальцем ей в живот. Крикса, видимо, успела достаточно оттаять, и столь бесцеремонное обращение пришлось ей не по нраву. Изогнувшись, она вцепилась чародею в палец.

Для ребят сегодняшний день был поистине днем открытий. Только что они убедились, как хорошо бегает в своем возрасте Сил Троевич, а теперь услышали, что, оказывается, их учитель и кричит не хуже юного Щуни.

– Что еще стряслось? – влетел в комнату Веспасиан, неся в руках трехлитровую банку из-под водяного.

Сил Троевич, не тратя времени на объяснения, пропихнул криксу сквозь узкое горлышко в банку и немедленно положил сверху книгу.

– Веспасиан, неси воду, а я пока консервант составлю, – сказал он.

– Вы бы палец сперва промыли, – покачал головой его верный помощник.

– Да она неядовитая.

Сил Троевич лизнул прокушенное место. Тимофей заметил, что ранка мигом затянулась и исчезла.

Крикса бурно металась внутри банки, пытаясь ее опрокинуть.

– Тимка, держи! – воскликнул Сил Троевич. – Главное, не давай ей выбраться!

– Ой-ой-ой! Ни в коем случае не давай! – подал совет из щели за печкой Хранитель Очага.

– Морфей, помоги, – позвал его Тимка.

– Не могу, – твердо ответил Дух Дома. – У меня на нервной почве поясницу скрутило. Теперь ни разогнуться, ни встать, да еще кастрюля эта проклятая никак с головы не слезает.

– Зачем ты ее вообще надел? – бдительно наблюдая за криксой, полюбопытствовал Тимка.

– Да тоже на нервной почве, – простонал из щели Морфей.

Послышался металлический звук. Похоже, Дух Дома обо что-то ударился головой у себя в жилище.

– Ох, и неудобная же кастрюля попалась, – посетовал Хранитель Очага. – И в башке от нее звенит, и обзор почти весь закрывает. Сил Троевич, вы, когда с криксой справитесь, мной займетесь?

– Потерпи немного, – хмыкнул маг.

– Ладно, – стоическим тоном изрек домовой. – Уж потерплю. Главное, чтобы эта тварь больше не орала.

Наконец криксу общими усилиями законсервировали и поставили на место.

– А зачем вы вообще ее держите? – поинтересовался Тимка.

– Ну-у, – протянул учитель. – Во-первых, мне ее давным-давно подарили друзья на очередной юбилей, и она дорога мне как память. А во-вторых, никогда неизвестно, что и в каких случаях может пригодиться. Да и вообще я как-то привык, что она у меня на столе стоит. А в мои годы привычки менять не следует.

– Сил Троевич! – жалобным голоском напомнил о своем бедственном положении домовой. – Я вам вход расколдовал. Спокойно теперь ко мне войдете.

– Похоже, ему и впрямь плохо, – прошептал чародей. – Обычно он редко кого-нибудь пускает к себе.

Тимка, который в Магинбурге однажды удостоился приглашения в гости к Морфею, знал, в чем тут дело. Свое жилище Морфей украсил предметами, частично позаимствованными у Сила Троевича, частично – у Веспасиана. У него даже висел портрет Ундины с надписью: «Дорогому Веспасианчику». Веспасиан вслед за Силом Троевичем тоже двинулся к щели, но Морфей решительно возразил:

– А вот Веспасиану нельзя!

– А Тимофею? – осведомился чародей.

– Ему можно, – разрешил Хранитель Очага.

– Пусть лучше иллюзию унесет поскорее, – оскорбленно произнес Веспасиан.

– Унесет чуть позже, – принял решение чародей. – Сперва Морфея надо в порядок привести.

Тимофей и Сил Троевич капнули на себя уменьшительного эликсира и, сделавшись ростом с домового, без труда к нему прошли.

Его жилище, или его иллюзия (этого Тимка разобрать не смог), совершенно не изменилось с тех пор, как он побывал там. Тот же густой слой пыли на полу. Кучка тряпья, которую Морфей гордо именовал «диваном». А на «диване» – сам хозяин, скрюченный и гулко постанывающий из-под кастрюли.

– С чего начнем? – спросил у больного Сил Троевич.

– С головы, – простонал из-под кастрюли тот.

– Ну-ка, Тимка, попробуем снять, – начал распоряжаться учитель. – Ты берешься за одну ручку, а я – за другую, и на три-четыре тянем вверх.

Стоило им потянуть, домовой завопил от боли. Кастрюля сидела на его голове как припаянная. Но, как объяснил Морфей, больно при этом было не голове, а спине.

– Придется уменьшать голову, – вынес вердикт Сил Троевич.

– Пробовал уже, – захныкал домовой, – не выходит.

– Как это не выходит? – не поверил Сил Троевич. Капнув под кастрюлю уменьшительного эликсира, он попытался снять ее, но у него опять ничего не получилось.

– И впрямь не уменьшается, – сказал он Тимке. – Похоже, все дело в позвоночнике.

– Волшебный канал переклинило,– проохал Морфей.

– Сейчас мануалочку сделаем.

Чародей засучил рукава и, перевернув стонущего Морфея на живот, стал вправлять ему позвоночник.

Раздался громкий хруст. В теле домового трещало так, что Тимка даже испугался. Больной, наоборот, издал облегченный вздох и с восклицанием: «Лепота-то какая!» – вскочил на ноги и стянул с головы кастрюлю.

– Благодарствую, все в порядке. Теперь отнесу эту штукенцию на кухню, – заявил Морфей, – чтобы зря под руку не попадалась.

И он вежливо, но решительно принялся подталкивать Сила Троевича и Тимофея к выходу.

Глава XI

Рекламная пауза

Тимка очень опасался, что иллюзия Веспасиана и по отношению к нему будет настроена враждебно. Однако тревога его оказалась напрасной. Стоило ему позвать ее, как она подбежала и с громким мурлыканьем начала тереться о его ногу.

– Просто удивительно! – Тимофей поглядел на Сила Троевича.

– Ничего удивительного, – откликнулся тот. – Она так запрограммирована.

– А Веспасиана почему не любит?

– Именно потому, что они слишком похожи, – усмехнулся в бороду чародей. – Ладно, неси-ка ты его домой. А то, не ровен час, еще что-нибудь выйдет.

Тимка открыл сумку, в которой недавно возили на Екатерининский пруд Веспасиана. Кот послушно запрыгнул внутрь.

– До завтра, – попрощался с учеником маг.

– Саня, ты остаешься? – крикнул в аквариум Тимка.

– Да, она остается до вечера, – ответил вместо Кассандры Сил Троевич. – Хоть немного в тишине поживем, ночь-то опять предстоит бессонная.

– Может, он сегодня заснет? – предположил Тимка.

– Шансов мало, – не питал на сей счет особенных надежд Сил Троевич. – Ну, ничего. Он скоро совсем поправится.

– Давно пора, – проворчал из своего домика Морфей.

Тимка понял причину его нетерпения. Сил Троевич согласился отпустить домового к нему в гости, но не раньше, чем Ундина заберет Щуню.

Помахав на прощание Кассандре, Тимофей спустился вниз. Кот в образе продавца, стоя на улице возле двери «Антикварной лавки», беседовал по мобильному телефону. Увидав мальчика, он только кивнул ему: мол, проходи, разговор важный.

До Тимки донеслось:

– Нет, что ты, Ундиночка! Он не доставляет нам ровно никакого беспокойства. Прелестный малыш.

Тимке показалось, что последняя фраза потребовала от Веспасиана немалого мужества. Иллюзия в сумке угрожающе зашипела и зашевелилась. Кажется, она и на улице была совсем не прочь сразиться со своим двойником. Поэтому мальчик прибавил шаг.

Вера Дмитриевна, едва увидав иллюзию, прослезилась от счастья.

– Где ты его нашел? – с сияющим видом уставилась она на внука.

– Да совершенно случайно, – откликнулся Тимка. – Смотрю, на помойке кто-то похожий на Веспасиана сидит. Подхожу – действительно он.

– Это просто настоящее везение! – воскликнула бабушка. – Какой ты у нас молодец.

Тимка скромно потупился, лихорадочно соображая, что делать. Ведь он принес Веспасиана в сумке, которой из дома не брал. Хорошо еще бабушка, охваченная бурной радостью, целиком была поглощена вернувшимся любимцем. Тимка ногой запихнул сумку под вешалку. Она, к счастью, туда влезла.

– Барсик, кисочка, – прижимала к груди кота Вера Дмитриевна. – Наверное, проголодался бедненький.

– Мя-ау! – басом подтвердила иллюзия.

– Пошли скорей. Сейчас вкусненького, твоего любименького тебе положу.

И она поволокла нового лжевеспасиана на кухню. Тимка вяло расшнуровал ботинки. Вариант с «покормлю» ему совсем не понравился. Сил Троевич ни словом не обмолвился, будет новая иллюзия принимать пищу или не будет. Если не будет, сейчас такое начнется! Бабушка уж точно потащит кота к ветеринару или вызовет на дом своего знакомого.

Но он совершенно зря волновался. Иллюзия, хищно урча, лопала за двоих Веспасианов.

– Ох, молодец, ох, умница, – причитала над ним Вера Дмитриевна. – Сам выздоровел. Видно, весна была виновата.

Поев, иллюзия благодарно потерлась о ногу бабушки и безошибочно отправилась соснуть на любимом месте Веспасиана, то есть на столе Петра Ильича.

К немалому удивлению Тимки, отец, вернувшись с работы, совершенно не рассердился на кота.

– Пусть, пусть полежит, – подойдя к столу, погладил он свернувшуюся клубочком иллюзию. – Намаялся там, на улице, беспризорником.

– И какой чистенький возвратился, – умилялась Тимкина мама.

– Наверное, кто-то его подобрал, – высказала предположение бабушка. – А потом он снова сбежал.

– Такого кота каждый с удовольствием подберет, – убежденно произнесла Тимкина мама.

Сын просто ушам своим не верил. Еще осенью Екатерина Васильевна обзывала Веспасиана «помоечным котом» и изо всех сил противилась Тимкиному желанию оставить его, утверждая, что они непременно чем-нибудь заразятся.

– Какой ты у нас молодец, – сказала Вера Дмитриевна внуку. – Если бы ты после школы не догадался Барсика поискать, с ним невесть что могло там, на помойке, случиться. Люди-то разные бывают.

– А мы вот сейчас с Барсиком почитаем газеты!

И, подхватив сонную иллюзию на руки, Петр Ильич отправился с ней и с кипой печатной продукции в свое любимое кресло.

До самой ночи в доме Ружиных царило ликование. Тимку все время хвалили, и ему даже сделалось немного стыдно. Если кого и следовало благодарить, то лишь Сила Троевича. «И вообще, – размышлял Тимофей, – знали бы они все, что их любимый Барсик сейчас работает продавцом в «Антикварной лавке» и треплется по наисовременной модели мобильного телефона с байкершей Ундиной, которая на самом деле совсем не байкерша, а русалка из Магинбурга, проживающая на дне Екатерининского пруда в квартире своего родственника-водяного! В общем, очень запутанная ситуация, но если все довольны, то и ладно».

Впрочем, ладно было не все. Мишка за это время ни разу не позвонил своему другу домой, а раньше они созванивались по несколько раз на дню. Тимка тоже не решался ему звонить. В школе Мишка в основном проводил время с Кузей. А с Тимкой вел себя так, словно они были не лучшими друзьями, а просто одноклассниками.

Несколько раз Тимофея подмывало поговорить с Мишкой начистоту, однако в последний момент он хоть с трудом, но удерживался. Тимка не имел права разглашать чужие тайны. Так друзья и продолжали существовать в состоянии ни мира, ни войны.

Щуню день спустя наконец вернули благодарной тете. Сил Троевич снабдил ее множеством пузырьков. Маленькому водяному требовалось еще какое-то время принимать лекарства.

– Только не забывай, – напутствовал русалку Сил Троевич. – Иначе снова может быть обострение.

– И я этого не вынесу! – проверещал из щели за печкой Морфей.

– Родители-то Щунины когда вернутся? – спросил чародей.

– Да уже звонили, – ответила Ундина. – Буду их послезавтра встречать на Ярославском вокзале.

– Моя помощь нужна? – осведомился Веспасиан.

– Посмотрим, – неопределенно пропела Ундина. Когда они уехали, Сил Троевич обратился к Кассандре и Тимке:

– Сегодня можете отдохнуть, а с завтрашнего дня возобновляем регулярные занятия.

– Ой! – пулей выскочил из своего жилища Морфей. – А может, мне как раз сегодня это... ну, к Тимофеюшке в гости?

Сил Троевич сладко зевнул. Судя по его виду, отдохнуть в первую очередь требовалось сегодня ему.