Ванильное мороженое

Впрочем, даже эта неопытность не мешала ей понимать, что она увлечена Кларком Лестером. А какая женщина из плоти и крови не увлеклась бы им? Но у нее масса весомых причин не поддаваться этому влечению.

Пока. Но не всегда.

Сейчас она не может позволить себе такую роскошь, как роман. Но скоро это будет возможно. После того как Джонни уедет с матерью на съемки. После того как она подпишет этот несчастный голливудский контракт. После того как убедится, что отношения с мужчиной не приведут ее к серьезной влюбленности.

Скоро она будет свободна как ветер и не связана никакой ответственностью перед близкими людьми. Всю свою жизнь она заботилась о других, ставя их интересы выше собственных. Но скоро она будет предоставлена самой себе и сможет наконец разобраться, кто же она такая и чего хочет. И в частности, в том, что касается Кларка Лестера, да и, если на то пошло, вообще мужчин…

Кларк пробудил ее от задумчивости, легонько постучав пальцами по столу.

— Значит, наше плодотворное сотрудничество будет продолжено?

Мелани машинально кивнула, не в силах оторвать взгляда от его руки. Какие красивые длинные пальцы и в то же время какая сила чувствуется в них! Мелани в который раз отметила отсутствие обручального кольца. А позже миссис Льюис подтвердила — косвенно, разумеется, — ее догадку о том, что он не женат.

Она одинока, он одинок. Оба они зрелые люди. И даже неискушенность не мешает ей понять, что интерес, проявляемый к ней Кларком Лестером, не только профессиональный. Эта неожиданная мысль заставила Мелани поспешно схватиться за сумочку.

Кларк нахмурился.

— Наверное, вряд ли вы захотите продолжить наш несколько странный разговор… за обедом, например? — Его голос звучал подчеркнуто монотонно.

— Я и так отняла у вас время. Да и занята сегодня, нужно составить вопросы для завтрашнего интервью…

Он кивнул и встал.

Не нужно было так категорически отказываться. Но по каким-то непонятным ей самой причинам она дала Кларку от ворот поворот. Дура, дура, дура! Впрочем, она только сказала правду, не более того.

— Что ж, может быть, в другой раз.

На его лице появилась только бледная тень той завораживающей улыбки, отчего у Мелани защемило сердце.

Когда, попрощавшись, Кларк ушел, Мелани выругалась про себя. Было совершенно очевидно, что работать сегодня она не сможет. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, она заказала еще одну порцию мороженого и на этот раз смогла наконец оценить его восхитительный вкус.

Может быть, в другой раз, сказал он на прощание.

Может быть. Когда она сумеет преодолеть свою неспособность думать в первую очередь о себе. Не о Джонни. Не о матери. О себе. Когда перестанет прятать голову в песок, если что-то по-настоящему пугает ее. Пугало же ее то, что Кларк Лестер так и не увидит за внешностью прекрасной актрисы и интересной собеседницы — а также личности, закомплексованной эгоистичной красавицей матерью и вдобавок обремененной гипертрофированным чувством долга, — обыкновенную женщину, которая так долго отказывала себе во всем.

Что ж, может быть, может быть…

2

«Это все, что угодно, — философский трактат, психологический экзерсис, но никак не любовная сцена…»

Интересно, мелькнуло в голове у Мелани, расстроила бы меня эта фраза больше, прозвучи она из уст любовника, а не кинорежиссера? Проблема заключалась в том, что любовника у нее не было… вот уже сколько?.. Пять лет, кажется?

Ответ поэтому, разумеется, был отрицательный. Нет, ничуть. Всю свою предыдущую жизнь она посвятила двум вещам: воспитанию брата, в то время как мать снималась на всех студиях мира, и собственной театральной карьере. И вот теперь ее неискушенность в вопросах секса грозила стать неустранимой преградой между нею и голливудским контрактом.

Она подумала о Кларке Лестере. Секс с ним, возможно, решил бы все проблемы и устроил бы ее, Голливуд, Джеда и остальной мир. Но она отвергла его… Ну, если быть точной, отодвинула на время. И в качестве примирительного дара несколько дней назад послала Кларку недавно вышедший сборник своих лучших интервью. Господи, как же ей хотелось сказать ему «да»! И она скажет. Уже скоро…

— Мелани, ты меня слушаешь?

Она очнулась и внезапно осознала, что на другом конце телефонного провода ее ответа ждет Джед.

— Да-да, прости, Джед. У меня никак из головы не выходят слова Марка Суэйна.

— Да брось ты! Это ведь были не пробы — так, примерка. И потом, ничего фатального он не сказал. Ты — именно то, что ему нужно, вот только… Впрочем, сама знаешь. Ну, поработаешь немного со сценарием, пораскрепощаешься у Кларка — и контракт у тебя в кармане. Ты молодец, у тебя все получится!

— Мне все по плечу, верно?

— Именно. Выше нос!

С этими словами Джед положил трубку. Ему ни к чему было напоминать ей о необходимости получить эти деньги или уговаривать поработать над ролью. Мелани любила свою работу, а трудности рождали в ней азарт преодоления. Деньги же были позарез необходимы, для того чтобы получить финансовую независимость от матери.

Вот только режиссеру недостаточно было ее психологизма. Ему подавай убедительные постельные сцены. «Покажите мне, как сладки любовные объятия, как вы изнемогаете от желания в руках опытного мужчины…» Его слова.

В чем-то он, конечно, прав. Он знает, чего ждет современный зритель. Не выполнить его указаний — означает расписаться в творческой беспомощности и навеки распрощаться с Голливудом. Попытаться вспомнить, каково это? У нее было один-два опыта. Скорее один, чем два. С Дереком Кроуфордом, когда они случайно встретились после долгой разлуки. Но это было больше похоже на вспышку долго подавляемой потребности, чем на любовную игру, которую от нее, несомненно, будут ждать. Боже, как это было глупо и унизительно! Как посрамлены были ее девичьи мечты!

Но скоро у нее появится новый любовный опыт — настоящий, благодаря мужчине, который сможет ее кое-чему научить. Однако Мелани вовсе не собиралась использовать этого мужчину как средство, для того чтобы заполучить роль.

— Эй, Мелани, — раздался ломкий мальчишеский басок, — Кэт пришла!

Мелани поморщилась. Ее брат добровольно взял на себя роль мажордома, и его возгласы при этом всегда были неожиданными и весьма громкими. Чего еще ждать от шестнадцатилетнего мальчишки? К тому же в субботу он покинет ее, и некому будет оглашать воплями и согревать теплом этот огромный дом. Хотя нельзя сказать, что нежелание Джонни сковывать себя какими-либо правилами и полное отсутствие представления о порядке добавляли уюта.

Мелани сморгнула слезы. Всю последнюю неделю глаза у нее были на мокром месте. Вытерев их рукой, она заставила себя вести так, словно нет ничего необычного в том, что Джонни скоро уедет. Что делать, дети взрослеют. И покидают родной дом. При всем желании не вернешь тот счастливый день, когда этот кроха произнес первое в жизни слово. И это было ее имя:

— Мел…

Да, время летит. Она крикнула брату, выглянув в открытую дверь:

— Попроси ее подняться ко мне!

Но рыжеволосая, с озорным блеском в глазах, подруга, эмоциональная, быстрая в движениях ирландка, уже была на середине лестницы. По ее виду нельзя было сказать, что она пробежала около мили, разделяющей их дома. Кэт была безупречна в своих спортивных шортах и майке, лишь слегка тронутых пятнышками пота, источала свежесть, энергию и готовность завоевать весь мир.

— У мальчишки легкие как меха, — смеясь, заметила она с порога. — Быть ему оперным певцом. И семейная традиция будет соблюдена, и какое-то разнообразие внесет при этом.

Мелани налила Кэт кофе.

— Боюсь, до оперы дело не дойдет, — улыбнулась она. — Маме уже обещали для него роль в фильме, в котором она сейчас снимается.

Кэт закатила глаза и, подойдя к корзине для мусора, выбросила пустую бутылочку от воды.

— Когда они уезжают?

Мелани, морщась, покачала головой. Она с трудом представляла себе мать и сына в деловой, напряженной атмосфере съемок. Они же будут каждую минуту ссориться. Лиз не терпела ни малейших возражений. В этом отношении Джонни был копией мамы. В ее отсутствие Мелани старалась воспитывать брата с помощью собственного примера и хороших книг. Лиз не снисходила до этого. Или будет по-моему, или идите все к черту! Ее девиз.

Но Джонни, к счастью, оказывался порой взрослее собственной матери. И сейчас Мелани очень рассчитывала на это. Джонни проведет лето в Европе с Лиз, а осенью, вернувшись, поедет к отцу в Гарвард, где тот преподает. Он мечтал сделать из Джонни первоклассного юриста. Однако Мелани сомневалась, что с задатками Джонни и упрямством Лиз у Джима что-то получится. Отчим никогда не мог настоять на своем. Наверное, поэтому и распался его брак с матерью.

Ну а она сама… Что ж, впервые за шестнадцать лет, прошедших с рождения брата, она останется одна и сможет сосредоточиться на себе и собственных жизненных целях.

И потребностях. Просто невозможно забыть об этих потребностях!

— Мама улетела в Париж вчера, — сказала Мелани. — А Джонни решил остаться на выпускной вечер, поэтому отправится к ней в субботу.

— Странно, — удивленно вскинула брови Кэт. — Джонни не захотел, чтобы Лиз присутствовала на церемонии выпуска? Они поссорились?

Кэт добавила в свою чашку обезжиренные сливки, заменитель сахара и уселась на диван, где в последнее время Мелани проводила слишком много дней и вечеров, пытаясь вжиться в образ. Она пробовала сделать это с помощью французских шансонье, от Эдит Пиаф до Жильбера Беко, — у Лиз, большой их поклонницы, была огромная коллекция пластинок и магнитофонных записей, — репродукций картин старых мастеров… и просто картинок из «Пентхауса». Ничто не помогало. Мелани продолжала оставаться таким же профаном в этой сфере, каким была ее мать в вопросах воспитания.

Она бы окончательно сдалась, если бы время от времени ее не посещали фантазии, главным действующим лицом которых был Кларк Лестер. Они свидетельствовали о том, что Мелани не так уж безнадежна. Но эти фантазии были для Мелани-женщины, а не для Мелани-актрисы.

— Да нет, никаких ссор… Мама души в Джонни не чает, но не забывай: он вырос практически в ее отсутствие, поэтому в целях психологической самозащиты научился не смешивать жанры. Для него понятия «дом», «школа», «друзья» существуют как самостоятельные единицы. А мать где-то между ними. Как блуждающая комета. Подсознательно в каком-то измерении она существует, но ее присутствие в данной конкретной точке не обязательно.

— И у кого же он научился такой тактике выживания? — усмехнулась Кэт. Ее тон и не предполагал ответа. С таким же успехом она могла бы просто указать пальцем на Мелани. Именно эта тактика была для нее бесценным подспорьем в жизни. По крайней мере, до сих пор.

Мелани было всего двенадцать, когда Джим оставил ее мать, не в силах смириться с кочевым образом жизни, который та вела, и ее неуправляемым характером. А месяц спустя Лиз, вернувшись от врача, сообщила дочери бесцветным голосом, что скоро у той будет брат или сестра.

Сообразительная не по годам Мелани сразу же поняла, в какой переплет попала мать. Накануне Лиз пригласили попробоваться на роль, о которой она мечтала с самого начала своей карьеры. И которая, кстати, впоследствии принесла ей мировую славу.

Пробы прошли успешно, несмотря на четырехмесячную беременность. А Джонни поторопился и успел явиться на свет за несколько недель до начала съемок, которые весьма кстати задержались из-за смены продюсера.

И Мелани беспрекословно впряглась в этот воз. Нет, конечно, Лиз наняла целый штат нянь и прислуги. Но Мелани, хорошо помнившая, как ей не хватало в детстве родственного тепла, — Лиз непросто доставался тогда кусок хлеба, — насколько это было возможно, старалась заменить брату отсутствующую мать.

Так что ей рано пришлось научиться сдерживать эмоции, скрывать разочарование, раскладывать свою жизнь по отдельным, строго ранжированным полочкам и не смешивать жанры.

Кэт никогда не могла понять преимуществ организованности и рассудительности. Она шла на поводу у своих чувств и считала это самым естественным и универсальным способом стать счастливой.

Девушки познакомилась в театральной студии Рона Мэрдока. Несмотря на то, что Кэт была вся эмоции и хаос, а Мелани — логика и порядок, они с первого же дня подружились. Позже Кэтлин оставила театральную сцену, поскольку диктат режиссера и рамки ролей «убивали ее творческую индивидуальность», и нашла себя на телевидении. Авторская программа для женщин «Посекретничаем, девочки?» давала необходимую свободу, и она вовсю ею пользовалась, иногда даже злоупотребляя.

Стремясь осчастливить на свой лад и подругу, Кэт предложила Мелани вести одну из рубрик. Мелани поначалу отнекивалась, но потом, попробовав, втянулась и даже полюбила эти тридцать минут в неделю, а также многочасовые подготовки к ним. Благодаря темпераменту Кэтлин и ее склонности к оригинальным, порой парадоксальным, подходам передача устойчиво занимала первые строчки в рейтингах. Не последнюю роль в этом играл подбор ведущих. На всем Восточном побережье их передачу называли «шоу красоток».

Мелани чувствовала себя белой вороной среди этих стильных, раскованных женщин. Они отнюдь не чуждались любовных интрижек, позволяющих им поддерживать себя в хорошей форме. Мелани, затаив дыхание, выслушивала их рискованные откровения, которыми, впрочем, они не стеснялись делиться даже в эфире. Рубрика Мелани была самой безобидной в передаче и как нельзя более подходила ей. Спасибо проницательной Кэт.

— А теперь, Мел, расскажи мне наконец в подробностях, как прошла твоя встреча с Марком Суэйном. Что именно он сказал?

Мелани погрустнела и опустила глаза.

— Да мне и добавить нечего к тому, что я сказала тебе по телефону. Это была предварительная встреча. Дней через десять он приедет в Бостон с командой — для выбора натуры, тогда и состоятся официальные пробы.

— Проблема прежняя?

Мелани кивнула. Подруги хороши тем, что им ничего не нужно объяснять. Достаточно красноречивого жеста, взгляда — и они уже рассказывают тебе, в чем заключается твоя ошибка и что тебе следует сделать для ее исправления.

— Скажу тебе прямо, дорогая, без обиняков. Тебе нужен мужчина. Я, конечно, не теоретик театра, но считаю, что актеру помимо таланта необходимы две вещи: личный опыт и приятные воспоминания о пережитом.

— Кэт, ты об этом уже говорила…

— Что ж, такое не грех и повторить. Главное — чтобы ты это усвоила. Вряд ли ты хочешь, чтобы Марк Суэйн счел тебя безнадежной. Он не будет долго мучиться. Ему достаточно просто щелкнуть пальцами — и тут же сбежится целый легион актрисулек. Пусть они и не будут талантливы, как ты, но выдадут зрителю вполне качественный стон в постели.

— Согласна, Кэт, согласна. Но что ты предлагаешь? Выйти на улицу и отдаться первому встречному? Получить таким образом любовный опыт и быстренько претворить его в экранном образе?

— Ну зачем же первому встречному? Не думаешь же ты, что я черпаю темы и энергию для очередной передачи о взаимоотношениях мужчины и женщины на панели? Нет, я просто спускаюсь этажом ниже и сплю со своим соседом.

Мелани округлила глаза.

— Ты делаешь это с соседом снизу? Сколько ему там? Кажется, пятнадцать?

— Двадцать три, — с достоинством ответила подруга, вскинув подрисованные брови. — Но по мне, так хоть пятнадцать. Если он в состоянии позволить себе квартиру подо мной — значит, вполне зрелый мужчина. Тебе нужно что-то вроде этого. Молодой, старый, богач, бедняк — не имеет никакого значения, детка. Тебе нужен муж-чи-на. Не пережив настоящей любовной сцены, ты никогда достоверно не сыграешь ее.

— Господи, Кэт, как будто я этого не знаю!

— Я готова повторять это неустанно. Марк Суэйн не будет ждать, когда ты встретишь единственного и неповторимого, чтобы научиться таять в объятиях. Он и без того слишком снисходителен к тебе, предоставив второй шанс.

Мелани кивнула. Да, режиссеру, по его словам, настолько подходила ее фактура, что он не захотел сразу ставить на ней крест. «Наверное, деточка, сегодня вы не в духе. Такое бывает, бывает», — сказал он. Но будет ли Марк Суэйн так же терпелив, если она провалит официальные пробы? Кино — это бизнес, и режиссерам нравится зарабатывать деньги намного больше, чем терять их. Если студия готова заплатить ей астрономическую, с ее точки зрения, сумму, то студия вправе ожидать, что Мелани Уитлоу с лихвой возместит эти затраты.

Отставив в сторону пустую чашку, Мелани огорченно взглянула на Кэтлин.

— Увы, Кэт, в моем подвале не найдется ни одного мужчины. Я не могу просто спуститься вниз и по-быстрому трахнуться.

— Детка, речь идет совсем не об этом. Тебе нужно не по-быстрому трахнуться, тебе необходимо медленное томление. Контролируемое пламя. Тебе необходим настоящий мужчина, который кое-что знает о любви. Кто-то, кто продемонстрирует тебе совершенство страсти.

Мелани скептически вскинула брови.

— Совершенство страсти? — переспросила она, стараясь не думать о Кларке. Кларк не для кино. Он для нее.

— Именно так, Мел, — пропела подруга глубоким грудным голосом, — именно так!

Мелани, сдаваясь, подняла руки. Оказывается, совсем ни к чему вставать на стезю разврата, для того чтобы достичь своих целей. Хватит и старого доброго романа… Нет, об этом забудь, сказала она себе. Не старого доброго, а вполне современного.

Без всяких обязательств. Без пустых ожиданий. Хотя она и будет безумно скучать по Джонни, Мелани понимала, что слишком долго ограничивала свою свободу. Нужно наконец почувствовать ее вкус. Пора расправить крылья, проверить свою способность жить для себя. Какой смысл, едва освободившись от ответственности псевдоматеринства, снова связывать себя серьезными отношениями? Тем более браком!

Мелани не отвергала до конца этого института, хотя и не питала к нему особого почтения. Чего еще можно было от нее ожидать? В течение стольких лет она наблюдала, как мать не может найти общего языка с отчимом. И где ее собственный отец? Да и у каждой из телевизионных «красоток» за плечами было по одному-двум бракам, и вряд ли какая-нибудь из них сразу же вспомнила бы имя своего бывшего мужа. Вот и Кэт, которая недели не могла прожить без мужчины, пока не решилась сделать окончательного шага.

Брак казался Мелани реальной, но весьма и весьма далекой перспективой, хотя она уже давно миновала тот возраст, в котором принято надевать белоснежные платья. Во многом она по-прежнему ощущала себя девчонкой, поскольку жизнь не била и не трепала ее. Так что, если следовать совету Кэт, а именно это Мелани и собиралась сделать, нужно найти мужчину, у которого нет на уме золотых колец и общего банковского счета в ближайшем будущем.

— Мужчину, искушенного в науке страсти?.. — задумчиво протянула Мелани и снова поспешила отбросить мысль о Кларке Лестере. Он был именно тем, кто нужен. Но затевать с ним роман — это все равно что участвовать в авторалли, не научившись водить машину.

Однако она послала ему тот подарок. Столкнула камень с горы, так сказать.

— В твоей группе психов нет кого-нибудь подходящего?

Мелани покачала головой. Она никому не рассказывала ни о приглашении Кларка пообедать, ни о своем отказе, ни о подарке. По обыкновению, она отделила влечение к Кларку Лестеру от остальной своей жизни. Она была еще не готова разрушить перегородки и сделать свою жизнь единым целым.

— В настоящий момент мне доступны только пятеро, — ответила Мелани. — Двое все еще продолжают выдавливать прыщи по утрам, двое нуждаются в искусственных стимуляторах, а еще один влюблен в бармена по имени Курт. Все они, конечно, по-своему милы, но…

— Но среди них нет потенциального Ромео, — закончила за нее Кэт и молчала до тех пор, пока не допила свое пойло. — А как насчет психоаналитика, который пасет все это стадо паршивых барашков?

— Ты о Кларке Лестере?

Мелани на мгновение затаила дыхание, впрочем ничуть не удивленная тем, что подруга быстро вычислила мужчину, о котором она так старательно умалчивала. Она попыталась вспомнить, всплывало ли имя Кларка в разговорах с Кэт, но так и не смогла. Вечера каждого четверга, после записи передачи, они проводили вместе, попивая сухое вино, обсуждая планы и поверяя друг другу свои тайны. Мелани вполне могла упомянуть о Кларке вскользь, но проницательной и опытной подруге было бы этого вполне достаточно.

И все-таки ее хваленая логика подсказывала Мелани, что следует начать сексуальное образование с базового уровня. С милым, ласковым, может быть немного застенчивым мужчиной. Он должен обучать ее медленно и осторожно. И только после этого она сможет посягнуть на божество вроде Кларка Лестера.