Помоги проекту - поделись книгой:
– Никогда нельзя спорить с королём, – настойчиво зашептал Егору в ухо генерал Шлиппенбах. – Карл – природный и истинный швед. А шведское упрямство, как хорошо известно, является самым упрямым упрямством во всём мире…
Выстроившись неровной цепочкой, они неторопливо продвигались – по узкой и извилистой тропе – на юго-запад. Первым – с массивной русской рогатиной на худеньком плече – гордо вышагивал шведский король.
Неожиданно в нос Егора ударил острый и невыносимый запах, вернее, гнилостная вонь – с ярко-выраженными трупными нотками.
Впереди замаячил чёрный прямоугольник провала, обложенный по периметру толстыми дубовыми досками. За провалом виднелась покосившаяся от старости бревенчатая избушка.
«Не иначе, медвежья яма», – предположил сообразительный внутренний голос. – «Что-то похожее Саня Бушков описывал – в одной из своих нетленок…».
Карл достал из кармана потёртого серо-зелёного камзола маленький медный свисток, резким движением поднёс его к узким губам и сильно дунул. Звук получился неожиданно чистым и громким.
Через несколько секунд широко распахнулась низенькая дверь избушки, и оттуда торопливо выскочили два высоченных и широкоплечих субъекта, судя по одежде, состоявшие в должностях егерей. А из-за толстых сосен – один за другим – вышли с десяток хмурых мужчин, облаченных в неприметные костюмы мирных стокгольмских обывателей. Только, вот, у каждого мужичка в руках было по серьёзному пистолету.
«Телохранители, понятное дело», – уверенно пояснил внутренний голос. – «А ты, братец, всё удивлялся, почему это Карл так беспечен и не окружён толпой верных слуг, вооружённых до самых коренных зубов…».
Шведский король, отведя в сторону егерей и охранников, принялся негромко давать им какие-то пространные указания, размахивая во все стороны длинными руками. А Егор, Ерик Шлиппенбах, Людвиг и Томас Лаудрупы по тропе, обойдя старенькую бревенчатую избушку стороной, подошли к чёрному провалу и осторожно заглянули вниз.
Яма была прямоугольной – метров тридцать пять на пятьдесят, но, при этом, не очень-то и глубокой – метров шесть-семь, не больше. На дне провала виднелись многочисленные, беспорядочно разбросанные жёлто-серые кости, длинные осиновые брёвнышки и толстые берёзовые чурбаки, изгрызенные во многих местах.
– Как же воняет сильно! – от души возмутился Томас Лаудруп, старательно прикрывая нос широким рукавом камзола. – У них тут что, свалка мусора? Или же мыловарня? – громко завизжав, мальчишка мгновенно отпрыгнул назад.
Это из овальной норы-берлоги, вырытой в одной из стен ямы, неожиданно вылез, плотоядно посматривая на незваных гостей, облезлый светло-бурый матёрый медведь.
Зверь нахально облизывался, гордо демонстрируя жёлтые кривые клыки, и недобро щурился, тихонько позванивая толстой железной цепью. Но вёл себя косолапый гигант на удивление мирно и спокойно – не рычал и к краю ямы, где стояли зрители, не бросался.
Цепь, прикреплённая к бронзовому ошейнику на шее зверя, была достаточно длинной – она вольготно змеилась широкими кольцами по дну ямы, после чего поднималась наверх, оборачиваясь вокруг здоровенного гранитного валуна.
– Король хочет поохотиться на медведя с русской рогатиной? – восторженно охнул вернувшийся Томас Лаудруп. – Это же…. Это же просто великолепно! Он – отчаянный смельчак!
«Скорее, уж, отчаянный глупец», – подумал про себя Егор. – «Отчаянный шведский упрямец…».
Карл Двенадцатый, за которым следовал дюжий егерь со свёрнутой верёвочной лестнице на плече, подошёл к ним со стороны бревенчатой избушки и, ласково поглаживая древко рогатины, веско сообщил:
– Я решил убить этого медведя. Прямо сейчас, с помощью русской рогатины. И этим всё сказано…. Возражать мне – не советую! А на дыбы мишка встанет, никуда не денется. Это я вам обещаю. Мои молодцы примутся равномерно и слаженно дёргать за цепь – до тех пор, пока зверюга не поймёт, что от него требуется…. Что ещё? Никакой подстраховки не будет. Ибо, это не честно. У противников должны быть равные шансы на победу. Так определено строгими правилами рыцарского поведения…. У вас же, господа, нет при себе огнестрельного оружия? Вот, и славно. Мои же охранники получили строгий королевский приказ – не пользоваться пистолетами и никому их не отдавать в течение часа. Посмотрим, о каких таких незабываемых и пикантных чувствах говорила прекрасная и высокоумная Аврора Кенигсмарк …
«Это, братец, полный и окончательный провал!», – запаниковал внутренний голос. – «Подпиленное древко рогатины обязательно сломается, косолапый порвёт Карла в клочья, а вас всех арестуют – как подлых и коварных русских шпионов. А потом, понятное дело, казнят – с шумной и цветастой помпой – на дворцовой площади Стокгольма…. Интересно, Пётр Алексеевич обрадуется такому повороту событий? Или, наоборот, огорчится?».
– Ваше величество, позвольте два слова наедине! – взмолился Егор. – Дело идёт о рыцарской чести!
Выслушав аргументы Егора, шведский король задумчиво покачал головой и признался:
– Пожалуй, сэр Александэр, вы правы. Это будет не по-честному – по отношению к несчастному медведю. Совершенно не по-рыцарски…. Ещё, не дай Бог, по Европе поползёт дурная слава, мол, шведский Карл – законченный подлец и бесчестный самодур… Ладно, придётся, всё же, подождать до холодов и снегов. Но грядущей зимой, сэр Александэр, я обязательно воспользуюсь вашим чудесным подарком. Обязательно. Честью клянусь.
Через полчаса они вернулись в королевский «лесной кабинет» и расселись по прежним местам.
– Я – человек слова! – пафосно заявил Карл, макая гусиное перо в чернильницу. – Более того, я ещё и несказанно щедр. Поэтому все эти лопаты, свёрла, топоры и прочее, необходимое для вашей славной экспедиции за золотом, будет оплачено за счёт шведской казны…. Разрешите полюбопытствовать, господа, а где вы планируете сделать первую остановку? В Копенгагене? В Лондоне?
– В Плимуте, ваше величество, – почтительно ответил Лаудруп.
– Да? И зачем же? – непонимающе нахмурился шведский король.
– Нам, ведь, предстоит идти по неспокойным морям, где полным-полно кровожадных пиратов, – буднично пояснил датчанин. – Необходимо навести некоторые конкретные справки, уточнить кое-что. А знаменитые портовые кабачки английского Плимута – самое подходящее место для этого. Там знают всё и про всех…. Кроме того, нам нужна подробная, а главное, достоверная карта Магелланова пролива. Подлые и жадные португальцы наводнили всю Европу гадкими подделками. А в Плимуте, надеюсь, нас не обманут…. Ну, не мыс же Горн, в самом деле, огибать с юга? Это мероприятие – сугубо на любителя. А с нами путешествуют прекрасные дамы и маленькие дети…
Седьмой параграф. Про Игру
Мазур завершил чтение, после чего, как и обещал, приступил к разгромным комментариям:
– Итак, самое начало главы. Герои прибыли в шведский Стокгольм. Зачем, спрашивается, такое подробное описание самого города, Кунгсерского леса и убранства бревенчатого охотничьего замка? Зачем?
– Романтика, – охотно пояснил Сергей. – В том плане, что все любители авантюрно-приключенческих романов являются – в глубине души – записными и неисправимыми романтиками.
– Заблуждение, Серёжа. Раньше, лет пятнадцать-двадцать тому назад, это было так. Но сейчас всё изменилось, причём, самым коренным и кардинальным образом. Везде и всюду – только законченные прагматики и хладнокровные циники…. Короче говоря, ребята из «Крыльев» были правы. У тебя, Хрусталёв, зачастую хромает динамика повествования…. Итак, здесь всё надо сократить. Приплыли в Стокгольм, расселись по каретам и поехали. Два-три слова о чистоте города. Кунгсерский лес. Охотничий замок. В столовом зале их встречает Карл Двенадцатый и сразу же, не тратя времени на любезные разговоры, переходит к делу. Не стоит утомлять современного капризного читателя всякими архитектурными глупостями и описанием красот природных ландшафтов. Для этого существует профильный журнал «Вокруг света» и легендарная телевизионная передача «Клуб путешественников». Понятно?
– Перевариваю.
– Вот, и переваривай, – мстительно усмехнулся Сан Саныч. – Далее. Ты знаешь, сколько весит настоящая медвежья рогатина?
– Ну, наверное, килограмм сорок пять? – предположил Хрусталёв. – Может, пятьдесят?
– Если не больше. А у тебя король Карл «взвешивает рогатину в правой руке», а потом, взвалив её на плечо, преспокойно разгуливает по Кунгсерскому лесу. Подчёркиваю, на хлипкое королевское плечо. Как такое может быть? Общеизвестно, что Карл Двенадцатый был юношей худеньким, узкогрудым и субтильным.
– А я точно знаю, что король Карл ходил на медведя с русской рогатиной. Более того, он лично таскал её на плече.
– Откуда знаешь-то, деятель мечтательный?
– Рассказывали…
– Очевидцы?
– Типа того.
– Хрусталёв, заканчивай валять дурака! – по-настоящему разозлился Мазур. – Рассказывали ему, видите ли. Фантазёр хренов…. При Карле постоянно находилось несколько здоровенных телохранителей. Они – по очереди – и тащили бы тяжеленную штуковину. И то, вряд ли…. Этот шведский король, действительно, был человеком прагматичным. Зачем рисковать лишний раз? Карл Двенадцатый, наверняка, повесил бы дарёную рогатину на стену столового зала замка – между кинжалов, рапир, звериных голов и рыцарских мечей. Или же велел бы, чтобы русскую рогатину пристроили в лапы медвежьего чучела. Такая милая шутка вполне в его фирменном стиле…. И, вообще, надо ли было твоим героям приплывать к шведским берегам? Не патриотично это. Идёт жестокая война со шведами, а они, понимаешь, пожаловали в Стокгольм. Причём, для того, чтобы попросить у короля враждебной страны о действенной помощи. Как-то это неправильно…
– Так, ведь…, – попытался объяснить Сергей.
– Да, знаю я наперёд, что ты скажешь, – невежливо перебил Александр Александрович. – Мол, авантюрно-приключенческие романы, они из разнообразных авантюр и состоят. И чем эти авантюры авантюрнее, тем лучше. Ну, и из приключений, понятное дело…. Но сейчас, как раз, вновь возвращается мода на махровый патриотизм. Может, обойдёмся без Стокгольма? То бишь, пусть главные герои проплывают мимо? Где им разжиться дополнительными кораблями? Например, в Копенгагене. Там у бесстрашного капитана Лаудрупа имеется целая куча знакомых и родственников. Или же в английском Плимуте. Можно рыжую Мэри позвать в компаньонки…. Как идея?
– Я, конечно, подумаю, – пообещал Хрусталёв. – На досуге.
– Вот, и думай. А на сегодня – разговор закончен. Спокойной ночи, талантливый и упрямый автор. Передавай привет супруге.
А вскоре произошёл окончательный разрыв отношений, о котором уже было сказано выше.
Мудрая и психологически-подкованная Ирина так прокомментировала сложившуюся ситуацию:
– Мазур просто искал удобный предлог, чтобы расстаться, милый, с тобой навсегда. А тут – такая удача. Пьяные и отвязанные интернет-бредни. Классный подарок, ничего не скажешь…
– Уверена? – засомневался Сергей.
– На все сто. Понимаешь, Сан Санычу нужны верные, преданные и послушные ученики. То бишь, чтобы в рот ему заглядывали, чтобы каждое слово ловили.
– Такие «маленькие Мазуры»? Готовые – по первому свистку – выполнить любую прихоть авторитетного шефа? Пишущие сугубо в его стилистике? Мол, наш современник, являющийся опытным мастером восточных единоборств и умеющий хорошо обращаться с холодным оружием, попадает в далёкое Прошлое? Где успешно обживается, обрастает деньгами и связями, после чего начинает отчаянно бороться за Власть?
– Хорошее и разумное определение, – улыбнувшись, одобрила жена. – Очень верное, ёмкое и образное…. А, что он получил в твоём лице? Вернее, кого?
– Кого? – переспросил Хрусталёв.
– Романтически настроенного бунтаря, готового спорить по любому поводу, да и без оного. Или же – бунтарски настроенного романтика? Впрочем, хрен редьки не слаще.…Причём, данный наглый бунтарь и охламон даже не удосужился прочесть – хотя бы одну – книжку, вышедшую из-под пера уважаемого гуру. Неслыханное дело! Бардак, бедлам и трамвайное хамство! Возможно, что это обстоятельство и стало последней каплей, переполнившей чашу терпения тщеславного Мазура…. Короче говоря, он в тебе полностью и окончательно разочаровался. И, образно выражаясь, поставил на писателе Хрусталёве жирный и размашистый крест. Мол, полностью неуправляем и непредсказуем…. А ещё, любимый, извини, но у тебя не всё ладно с юмором.
– Например?
– Первая глава романа «Звонкий ветер». Турецкий посланник Медзоморт-паша интересуется, почему у Главного героя такое плохое настроение. Тот, естественно, отвечает, мол: – «Да, вот, хочется пришибить кого-нибудь. Деятелей всяких развелось по нашему грешному миру, и не сосчитать. И все они – так или иначе – достают, допекают, жизни учат неустанно…. Судейского придушить бы какого, к примеру. Или важного лидера политического. Мать его политическую! Душу, так сказать, отвести…». Внутренний же голос (Главного героя, ёжики колючие), ехидно нашептывает: – «А ещё в разных крупных издательствах есть хитроумные ведущие редактора. Как это – причём здесь редактора? Вот, братец мой, зашвырнёт тебя обратно в Будущее (то есть, в Настоящее), подкрадётся на мягких лапах благородная и тихая старость. Сядешь писать – по просьбе многочисленных внуков и внучек – правдивые и честные мемуары. Напишешь, ясен пень. Куда же ты денешься? Напишешь, отнесёшь в издательство. Вот, там-то оно всё и начнётся. Мол, так Главные герои себя не ведут, они – настоящие Главные герои – все другие будут из себя. И говорят совсем по-другому, и с женщинами ведут себя не так.… До самого морковкиного заговенья будешь потом без устали доказывать, что не являешься туповатым двугорбым верблюдом…. Впрочем, вполне возможно, что эти мудрые редактора окажутся полностью правыми. Ну, какой из тебя, братец, Главный герой толстых и увлекательных романов? Сам подумай на досуге. Так, совершенно обыкновенный парнишка среднего возраста, пусть, даже и с ярко-выраженными авантюрными наклонностями…».
– Да, очень похоже, что я слегка перегнул палку, – подумав с минуту, признался Сергей. – Мнительный Мазур мог – запросто – принять эту шутка на свой личный счёт и смертельно обидеться.
– Не грусти, зайчонок, – посоветовала верная и любящая жена. – Кто бы что не говорил, но это была по-настоящему славная охота. Ты сражался, как самый натуральный лев. Вон – четыре толстые «бумажные» книги стоят на полке. Типа – пышные скальпы убитых тобой врагов. Убитых – в честном и упорном бою…
Допив пиво, Хрусталёв пошёл к дому.
Отойдя от «гадюшника» метров на сто пятьдесят, он присел на корточки (якобы, чтобы завязать шнурки), и ненавязчиво оглянулся.
«Так и есть», – мысленно усмехнулся Сергей. – «Сзади наблюдается характерный человечек. Капитан Сомов, понятное дело, «топтуна» закрепил. Ничего обидного, неожиданного и неприятного. Как говорится, дружеские разговоры – разговорами, а служба – службой…».
Он размеренно шагал по тротуару улицы Димитрова и тихонько бормотал под нос:
Значит, мудрейший Сан Саныч, вы утверждаете, что король Карл Двенадцатый никогда не ходил с русской рогатиной на медведя? Мол, он был настолько хил, худ и слаб, что даже не мог нести на плече означенную рогатину? Какое, однако, заблуждение. Ошиблись вы, уважаемый мэтр. Вы ошиблись, а Игра началась…
Глава третья
Издательство «Вятичи»
Первый параграф. Испанские навахи
Гриша Куценко был человеком разносторонне-развитым и без всякой меры активным. Про таких шустрых деятелей принято говорить, мол: – «В любую щель проскользнёт без мыла…».
А ещё друзья-приятели часто сравнивали Григория с ирландской таксой. Общеизвестно, что таксы являются очень беспокойными, нервными и активными собаками. Они всё время бегают, суетятся и что-то усердно роют. То бишь, без устали, как им и отведено прозорливой матушкой-природой, ищут лисьи норы.
Куценко, в отличие от любопытных такс, лисьи норы совсем не интересовали. Он – целенаправленно и настойчиво – искал острые ощущения и большие деньги.
С острыми ощущениями всё, в общих чертах, получалось. В том плане, что их было – хоть отбавляй. Даже с некоторым избытком. А, вот, с финансами…
Ну, не любили Гриню хрустящие денежные купюры. То бишь, всегда, коварно просачиваясь между жадными пальцами, уходили на сторону. Непруха полная и отвратная, короче говоря.
Что-то, конечно, и ему доставалось-перепадало. Но, так, лишь жалкие и смешные крохи, которых хватало только на скромную повседневную жизнь, да на открытие новых многообещающих бизнес-проектов.
В последние полтора года Куценко активно работал сразу по трём перспективным направлениям: «Академия боевых искусств и восточных единоборств», «Центр медицины древних майя и ацтеков» и многопрофильное книжное издательство «Вятичи».
По вопросам, напрямую связанными со всеми этими тремя гениальными проектами, он и прибыл в легендарный Санкт-Петербург. Комплексным человеком был Григорий. Привык заниматься всем сразу – одновременно, планово и плодотворно.
Первым вопросом на повестке дня стояло посещение ежегодного традиционного семинара писателей-фантастов.
Поезд из Нижнего Новгорода, коренным жителем которого и являлся Куценко, прибыл в Санкт-Петербург ранним погожим утром. Писательский же семинар начинался, наоборот, вечером, в семнадцать ноль-ноль. От нечего делать, Гриша, подхватив компактный и совсем нетяжёлый чемодан, немного погулял по городу и вволю поглазел на местные знаменитые достопримечательности.
«И, ничего особенного», – ворчал про себя Куценко. – «Город, как город. Дома всякие, неказистые и местами обшарпанные. Памятники, щедро загаженные сизыми наглыми голубями и покрытые уродливыми зеленоватыми разводами медной патины. Дороги, прямо скажем, не сахар. Всё, как и в родимом Нижнем…. Нева? Тьфу, да и только! Наша Волга многократно круче, шире и чище. А какой здесь смог? Одуреть и охренеть можно запросто…. Что здесь хорошего? Ну, к примеру…. Целые толпы туристов шастают туда-сюда. И отечественных, и импортных. В Нижнем Новгороде их значительно меньше. А турист, как известно, он является потенциальным покупателем различных товаров, услуг и развлечений. В Питере, понятное дело, моей «Академии» было бы развернуться гораздо легче и проще. Да и «Центру»…».
К вечеру он прибыл в Репино и достаточно быстро отыскал нужный пансионат.
Само ежегодное писательское мероприятие на него особого впечатления не произвело. Много пустой и цветастой болтовни, слухи, сплетни, косые взгляды.
Осознав, что за долгий день сильно проголодался, Гришка протиснулся – сквозь плотные народные массы – к продуктовым навесам и, взяв белый лоток с жареной рыбой и пластиковый бокал с мутным пивом, устроился за дальним столиком.
Пиво было выдохшимся и гадким, а рыбка, наоборот, весьма вкусной и пикантной.
– Вот, ты какая, невская корюшка, – с аппетитом обгладывая рыбий скелетик, уважительно пробормотал Куценко. – Действительно, пахнешь свежим огурцом…
Впрочем, вечер зазря не пропал. Грише удалось познакомиться с важными и нужными ребятами из питерского издательства «Крылья» – с Геннадием Конкиным и Виктором Крыленко.
Славно так поболтали, с реальной и конкретной пользой. Во-первых, детально обсудили основные тенденции развития современной фантастической и приключенческой литературы. Во-вторых, согласовали – на живую нитку – некоторые совместные деловые проекты. В-третьих, наметили пути взаимовыгодного сотрудничества. То есть, «Крылья» должны были представлять коммерческие интересы «Вятичей» в Санкт-Петербурге, а «Вятичи» – интересы «Крыльев» в Поволжье.
– Завтра подъезжай в наш офис, на площадь Некрасова, – предложил Конкин. – Обсудим конкретику. Если обо всём договоримся, то сразу же и подпишем соответствующий договор.
– Я завтра не смогу, – отрицательно покрутив головой, сообщил Гришка. – Мне с самого утра надо обязательно быть в «Питерском клубе боевых искусств». Там тоже намечается важное и ответственное мероприятие, типа – международная практическая конференция. Мне предстоит сделать полуторачасовой развёрнутый доклад, боевые навыки – перед уважаемой публикой – продемонстрировать. Уже и денежку получил. Так что, не отвертеться.
– Ладно, перенесём на послезавтра, – жадно дёргая крыльями длинного носа, хмыкнул Крыленко. – Дела, они не волки дикие, в бесхозные поля, чай, не убегут…. Пошли-ка ребятушки, к общему писательскому столу. Выпьем – за знакомство – водочки. Она хоть и «левая», зато – халявная…
Во время дружеских алкогольных возлияний, Куценко – как бы между прочим – поинтересовался у новых знакомых:
– А вам, уважаемые коллеги, знаком такой кадр – Серёга Хрусталёв?
– Знаком, – мельком переглянувшись с Виктором, подтвердил Геннадий. – И даже очень хорошо.
– Его на этот семинар, случайно, не приглашали?
– Нет, конечно же, – широко и радостно улыбнулся Крыленко. – Как говорится, себе дороже. Буйнопомешанные, они иногда кусаются. Среди же организаторов данного мероприятия дураков нет…. А, что? Ты работаешь с Хрусталёвым?
– Уже нет, – облегчённо выдохнул Гришка. – Ну, мужики, накатим ещё по одной? Так сказать, за отечественную литературу и за её дальнейшее позитивное развитие?
– Накатим. За литературу…
Ночевать в пансионате Куценко не остался, хотя и звали. Сел на последнюю электричку и уехал в город – рядом с железнодорожной станцией «Озерки» проживал его старинный, ещё армейский приятель.
Поделиться книгой: