Черный корабль

— За что?! — у Харриса даже челюсть отвисла. Ошалев, он никак не отреагировал на то, как к нему шагнул один из солдат и ловко выхватил его саблю и пистолет.

— В темницу его, — отмахнулся толстяк.

— Но я не пират!

Сильный толчок в спину подсказал Эрику, что солдаты думают иначе.

Могли ли они узнать об убитом у «Сломанного компаса» разбойнике? Несомненно нет. Но тогда что произошло?

Харрис лихорадочно соображал, как же ему быть дальше и что делать. За спиной по мостовой тяжело топали солдаты; офицер чуть приотстал, наконец сняв парик, и, отдуваясь, вытер блестящую от пота лысину. Обвинение в пиратстве заполучить несложно. А после такого обвинения легко можно оказаться в клетке за стенами форта или на виселице. До Эрика доносились разные слухи о диких нравах в колониях. Да и сам он был свидетелем местного колорита. Но чтобы вот так, в первый же день оказаться пиратом…

Стоп. На «Защитнике» об их корабле знали. Знали, что «Восторженный» никак не мог оказаться пиратом. Они всю дорогу шли вместе с судами Его Величества!

За исключением последних двух дней.

Харрис все понял.

Редкие жители Оксбэя старательно прижимались к краям улицы, пропуская мимо угрюмый конвой.

— Налево, — грубо скомандовал кто-то из солдат, когда они приблизились к одному из узких переулков.

Харрис послушно свернул и чуть не врезался в компанию матросов с «Восторженного», околачивающихся у какой-то лавки. Среди них Эрик заметил мистера Паттерсона. Новый боцман скользнул скучающим взглядом по процессии и сделал вид, что в упор не знает несчастного пленника. Моряки тоже всячески делали вид, что они тут случайно.

Солдаты что-то заподозрили. Хмуро покосились на чужаков, чуть замедлили ход, но отметив, что морские бродяги не выказывают никакой угрозы, расслабились.

В ту же секунду мистер Паттерсон заорал:

— Бей!

Патруль раскидали мгновенно, однако толстый офицер успел выхватить пистолет и даже выстрелить, ранив одного из моряков.

— Мистер Харрис, — почтительно кивнул капитану мистер Паттерсон. — Нам надо бежать, сэр. И очень, очень быстро, сэр.

— Спасибо! — выдохнул Эрик.

Для него сейчас не было ничего важнее выражения благодарности. Команда «Восторженного» осознанно пошла против закона только ради того, чтобы отбить своего капитана! Это дорогого стоило. И Харрис никак не мог прийти в себя от шока.

Обвиненный в пиратстве, он вдруг действительно стал пиратом. Убийство в трактире, нападение на патруль, бегство из-под стражи… Как-то не очень хорошо начались его поиски Фенна. Не заладились, одним словом.

Охрана на воротах задержать беглецов не сумела. Эрик прошел мимо обезоруженных солдат, провожающих его бешеными взглядами, и даже не нашел в себе сил кивнуть Гарри Моргану, который вместе с товарищами стоял тут же, с конфискованными у солдат длинными мушкетами, и молодецки скалился людям мистера Паттерсона.

«Восторженный» терпеливо ждал на пристани, однако Эрик отметил, что корабль готов отплыть в любую секунду. Когда же Харрис и его товарищи показались на причале, с судна послышался торжествующий рев.

На палубе Эрика встречал Хайгарден.

— Капитан! Клянусь Кракеном, ты влип в историю, едва ступив на берег! — прогудел он.

— Что произошло, Джек? — Эрик остановился тяжело переводя дух. — Ты знаешь, что произошло?

— Кто-то пустил слух, будто наш трюм набит ворованным золотом, мои дорогие Восемь Фунтов, — со значением произнес Хайгарден. — Не стоило отпускать команду на сушу, капитан. Не стоило. Сейчас нам нужно ставить все паруса и бежать, пока на чертовом «Защитнике» не поднимут тревогу. «Святой Яков» сейчас торчит на рейде у Гринфорда, однако нам хватит и «Защитника», клянусь сердцем моего папаши!

Харрис обернулся на причал. Наверх по трапу спешили последние моряки с «Восторженного». Замыкал шествие раненный в руку моряк, которому помогал идти товарищ.

— Отплываем! — приказал Эрик. — Раненого — к Мэллоуну, быстро!

— Есть, капитан, — расплылся в улыбке Хайгарден и взревел: — Слышали, ленивые ублюдки? Руби швартовы! Поднять паруса!

Его приказы тотчас подхватил мистер Паттерсон, и матросы засуетились, забегали, обезьянами ринулись по вантам наверх. Эрик удовлетворенно кивнул, нервно поглядывая на порт. Пушек он не видел, но вездесущ лишь Господь. На Оксбэе наверняка уже подняли тревогу. Пират в порту большая редкость.

— Джек, Мэллоун у себя? — поинтересовался Харрис.

— Был где-то тут, — отмахнулся Джек и с яростным рыком побежал к кому-то из матросов: — Ах ты раззява, лопни твои глаза! Да что же ты делаешь?!

«Восторженный» отчалил и направился к выходу из гавани. И пока он неторопливо выбирался в открытое море, половина команды не сводила глаз с замершего на рейде «Защитника». Огромный линейный корабль Его Величества так и стоял на якоре, спустив все паруса.

Харрис было понадеялся, что так оно и будет дальше, но его мечты прервал сидящий в «вороньем гнезде» моряк.

— Сигналят! Сигналят с земли! Бьют тревогу!

Но уже было поздно. «Восторженный» уверенно двигался в открытое море, оставив тяжелый британский корабль позади. Паруса на «Защитнике» поднялись только тогда, когда военное чудовище превратилось в небольшую точку на горизонте. Шансов догнать поймавший ветер ост-индский корабль у солдат уже не было, несмотря на всю медлительность «Восторженного».

Харрис и команда ост-индского судна, прибывшие в Оксбэй честными торговцами, покидали его уже дерзкими пиратами.

ГЛАВА 3,

в которой Джек говорит о своем пиратском прошлом, а Мэллоун ведет себя странно

— Кто-нибудь знает, как это случилось? — спросил Эрик, когда офицеры собрались в кают-компании. Двоих из них он видел на совете впервые. Уже знакомый ему коренастый и пухлый Паттерсон и новый канонир Скотт по прозвищу Сумасшедшее Ядро. Этих двоих предложил команде Хайгарден, и моряки охотно поддержали его.

Однако Эрик никогда не видел Скотта рядом с пушками.

— Клянусь Кракеном, кому-то на нашей посудине стоило бы укоротить язык, — охотно воскликнул Джек. — Я был «У тетушки Энн», когда ко мне подошел наниматься пират! Представляете? Нет, я, конечно, сразу же прогнал бродягу, клянусь потрохами моей бабушки, но перед этим все-таки разузнал, кто же надоумил его ко мне обратиться. Оказывается, джентльмены, в город прибыл некто Эрик Харрис, и этот молодой корсар сорвал недавно куш, ограбив богатый британский корабль, а теперь удачливый капитан набирает себе сорвиголов в абордажную команду. Каково, а?

Эрик сдавленно кашлянул. Вот это новости…

— Я, конечно же, мигом отправил наших ребят обратно на корабль, — продолжил Хайгарден, а затем с жаром добавил: — И клянусь сердцем деда, это была очень сложная задача! Ребята только-только добрались до первосортного рома!

— А здесь, на борту он приказал отослать людей на ваши поиски, капитан, и приказал сделать все, чтобы доставить вас на борт, сэр, — вставил Паттерсон. Он лихо закрутил кончик рыжего уса. — А большего мы не знаем, сэр!

В воцарившейся тишине послышался легкий стук. Мэллоун с задумчивым видом играл с какой-то деревяшкой и будто находился далеко-далеко отсюда, в мире волшебных врачебных грез и докторских дел. На красноречивые взгляды офицеров он никак не отреагировал.

— Эргхх-кх, — хрипло откашлялся Скотт и сплюнул. — Харк-хааа.

После этого он криво улыбнулся, проигнорировав возмущенный взгляд Эрика, и спросил:

— И кхуда нам теперь дхеваться? Британские пхорты нам закрыты. А испханцы, португальцы и лягушатники пустят нас ко дну, едва увидят флаг!

И тут Хайгарден сказал:

— Акулий остров, джентльмены.

Эрик встрепенулся. Взметнулись вверх тонкие брови очнувшегося от забытья Мэллоуна. Крякнул в задумчивости Скотт Сумасшедшее Ядро, а Паттерсон коротко хмыкнул, будто услышал донельзя бородатый анекдот.

— Акулий остров? — переспросил его доктор.

— Акулий остров. — Джек посмотрел в глаза Эрику. — Это место никогда не признавало ничьих законов. Настоящий остров свободы, клянусь селезенкой тетушки Роззи!

— Пиратская цитадель? — ужаснулся Мэллоун.

— Наш бледный костоправ забыл, что мы теперь пираты? — ядовито улыбнулся Джек и покачал головой: — Это опасное заблуждение!

— Но у нас же есть выбор! Мы можем перегрузить золото и скрыться на берегу. Мы можем купить себе другой корабль. В конце концов, мы можем переименовать «Восторженный» в какую-нибудь «Испаньолу» или просто отправиться обратно в Ост-Индию! Старик Смарт погиб, а капитаны Ост-Индской компании всегда нужны. Они охотно примут нас обратно, господа. О чем вы говорите? — затараторил Мэллоун, лицо которого от волнения пошло красными пятнами. — Эрик? — обратился он за помощью к капитану, но поддержки не нашел. — Вы сошли с ума, господа?!

— Мне нравится предложение Джека, джентльмены. Мистер Мэллоун, даже будучи для всех пиратами, мы совершенно не обязаны грабить мирные суда, ведь правда? Потому и не будет за нами грехов перед короной и перед Богом, — сказал Харрис.

— Всякое зло начинается с малого, мой милый друг, — сокрушенно покачал головой доктор. — Опасно забыть о черте и ненароком ее перешагнуть. Поверьте мне, молодой капитан, вы ступаете на скользкий путь…

— Я не буду никого неволить, мистер Мэллоун. Господа, — Эрик окинул взглядом собравшихся, — завтра же прошу оповестить команду о наших намерениях. Всех желающих остаться верными Его Величеству мы обязуемся высадить на побережье Рэдмонда. Живыми и здоровыми, господа. Это важно!

Паттерсон широко улыбнулся, сверкнув золотыми зубами. Джек послушно кивнул. Они откровенно радовались решению Харриса, и если Эриком двигало желание отомстить, то о чем в первую очередь думали его офицеры?

— А потом мы двинемся на Акулий остров. Если, конечно, разрешим небольшую проблемку, — сказал он.

— Кхакхую? — оживился Сумасшедшее Ядро.

— Я не знаю ни единого острова в этом архипелаге, который назывался бы Акульим.

— Не беда, клянусь Кракеном! Я знаю! — воскликнул Джек.

Глаза первого помощника горели азартом.

— Откуда же? — прищурился Эрик.

— Когда-то давно я ходил под парусом «Кровавого ворона» в этих водах. — Он в сердцах приложил к груди ладонь. — До того как попасть на «Восторженный», я был приватиром, господа. Но то дела давние, и я получил амнистию, клянусь вам!

Мэллоун что-то зло прошипел и смерил Джека презрительным взглядом.

— Док, не смотри на меня так, прошу! Неужели за твоей душой нет ни единого греха? — возмутился Хайгарден.

— Где находится Акулий остров, Джек? — прервал его Эрик, принимаясь раскладывать на столе карту.

Дальнейший совет проходил в жарком обсуждении: как им двигаться к цели и где лучше высадить тех матросов, которые пожелают оставить корабль. Так как пиратская вотчина находилась к югу от Оксбэя, было решено обогнуть остров с востока и высадить преданных короне моряков там. А затем полным ходом двигаться к Акульему острову, где можно, наконец, разделить добычу, взятую с борта «Быстрого Вепря» и решить, как быть дальше.

Мэллоун в беседе участия не принимал. Он демонстративно скрестил руки на груди, будто возведя невидимую преграду. И даже когда совет закончился и Эрик отпустил офицеров, доктор не произнес ни слова. Перед уходом он подошел к Харрису вплотную и внимательно посмотрел капитану в глаза, а затем, ни слова не говоря, развернулся и ушел. Однако перед этим сунул в ладонь Эрику записку.

Харрис едва дождался того момента, когда кают-компания опустеет, а потом торопливо развернул послание доктора. Поднеся кусок мятой бумажки поближе к свету масляного фонаря, он прищурился, разбирая торопливый и неаккуратный почерк врача.

«После четвертых склянок на баке, — говорилось в ней. — Приходи. Это очень важно».

Таинственное сообщение заинтриговало Эрика. Доктор еще на совете показался ему весьма странным и вел себя загадочно. А теперь еще и записка с таким содержанием. Почему Мэллоун не остался после совета и не рассказал все? Почему он ничего не сказал на самом совете? Или это как-то связано с их решением поднять пиратский флаг? В таком случае им действительно будет о чем поговорить. Эрик уважал благородного британца и собирался посвятить его в свои планы по поиску Фенна. Ведь Мэллоун и в самом деле мог решить, будто Харрис встал на скользкий путь морского разбойника.

До четырех склянок капитан «Восторженного» терзался в догадках, попутно решая насущные вопросы и прокладывая курс вдоль Оксбэя. В назначенное время он поднялся на бак. Уже стемнело, да и облака к вечеру совсем скрылись с усыпанного звездами небосвода. Море успокоилось, превратившись в волнистое и отполированное зеркало титанов, и Эрик даже залюбовался великолепным видом. Чуть скрипел такелаж, где-то стучали игральные кости отдыхающих моряков. А за бортом лениво и величественно шумели волны.

Доктор не пришел. Встревоженный Харрис спустился в каюту к Мэллоуну, но не застал его и там.

Не объявился меланхоличный врач и утром, когда Паттерсон и Джек собрали всю команду на шканцах.

Первый помощник, узнав новость о пропаже Мэллоуна, искренне расстроился. Даже несмотря на то, что бледного британца он не любил. Однако интерес у него был исключительно шкурный: без доктора на борту опасно уходить далеко от берега. Море коварно. Можно и кровавым поносом до смерти изойти, если приличного врача поблизости не окажется.

Паттерсон по приказу Эрика лично обшарил весь корабль, но не нашел никаких следов Мэллоуна.

Харрис терялся в догадках. Может, британец вчера перебрал и свалился за борт? Эту версию ему предложил Джек, но капитана она не удовлетворила. Или доктор испугался, что всех противников пиратства взбунтовавшаяся команда повесит на рее, и сбежал? Неужели он мог так подумать?

Экипаж «Восторженного» с неожиданной радостью встретил весть о том, что Харрис решил поднять черный флаг, а все офицеры его поддержали. Лишь четверо моряков предпочли покинуть судно. И когда их высаживали на безлюдном берегу Оксбэя, гордые матросы старались не смотреть на «павшего» капитана. Для них Харрис оказался коварной змеей, которую пригрел на груди Смарт. Так долго зарабатываемая репутация «Восторженного» оказалась подмочена спустя несколько дней после смены капитана. Что ни говори — прелюбопытный факт, наводящий на разные мысли.

Паттерсон и несколько матросов еще несколько раз обыскали «Восторженный», но врач словно испарился, и в конце концов Эрик успокоил себя мыслью, что доктор мог и сам нырнуть за борт. А при должном везении и умении благополучно доплыть до земли довольно легко. Сбежал — и ладно. Харрис и без него справится!

«Восторженный» тем временем шел на юг, в сторону пиратской обители. Погода баловала моряков, непривычных к вест-индским водам. Паттерсон постоянно повторял, что Эрику служит сам ветер и что с таким капитаном одно удовольствие ходить по волнам. Иногда на горизонте показывались паруса, но милость Господня проносила их мимо. Кто знает, кем были те моряки? Кто знает, чем закончилась бы их встреча?

Эрик собирался пополнить экипаж на Акульем острове, ведь только после этого можно было думать о чем-то большем, чем нервное наблюдение за чужими парусами. В драке удача могла и отвернуться от команды «Восторженного». Зачем же лишний раз рисковать?

В тот вечер, когда они встретили мертвый корабль, Эрик уже собирался ложиться спать. Однако услышал оглушительный топот чьих-то сапог, а затем робкий стук в дверь:

— Капитан, сэр! — прокричал ему матрос. — Прямо по курсу корабль, сэр!

Эрик открыл дверь и шагнул на палубу. На баке торчал Джек и разглядывал в подзорную трубу дрейфующий фрегат со спущенными парусами.

— Джек? — Харрис остановился рядом с первым помощником.

— Это португалец, сэр. Брошенный португалец, — поделился наблюдениями тот и передал Эрику трубу. — Ни единого огня на всей посудине!

На борту фрегата тоскливо поблескивало, отражая огни «Восторженного», название мертвеца: «Сан-Рафаэль».

— Пусть подготовят шлюпку. — Харрис внимательно осмотрел задраенные орудийные порты. — Может, нам удастся раздобыть парочку пушек. Португальцам они уже без надобности.

— Это отличная идея, капитан, — расплылся в улыбке Джек. — Лишняя пушка никогда не помешает, сэр!

После злосчастных выборов Хайгарден редко звал его Восемь Фунтов и все чаще добавлял к обращению сэр. Эрика печалила эта перемена, но он упрямо не подавал виду, что отметил такие новшества.

Пока шестеро крепких матросов гребли к брошенному «Сан-Рафаэлю», Эрик задумчиво разглядывал темный силуэт мертвого фрегата. Что за напасть приключилась со столь хорошим кораблем? Но чем ближе они подходили к дрейфующему судну, тем больше деталей открывалось его взору. Выше ватерлинии в правом борту «Сан-Рафаэля» зловеще чернело несколько опасных пробоин, а такелаж с этой стороны оказался полностью оборван. С грот-мачты свисали обрывки паруса.

— Матерь Божья, помилуй… — прошептал один из моряков. — Смотрите! Смотрите!

С бушприта свисало тело мертвеца.

— Будь я проклят, — выругался бородатый матрос с красным распухшим носом.