Инженер

— То есть мы получим примерно такие же корабли как у них, — сказав это, президент неопределённо ткнул пальцем в небо.

— Да почти, ну по крайней мере при маневрировании в пределах солнечной системы, хотя я понятия не имею как технически можно повторить их поля компенсирующие ускорение. Так что такой корабль всё таки больше 4–5 g не выжмет.

— Надеюсь ты понимаешь Сергей, что вот так просто на слово я тебе верить не могу, хотя сказать по правде, опыт предыдущих дней приучил меня доверять тебе, хотя бы во всём, что касается техники, если не политики. Но мы соберём совет из наших лучших учёных и военных, я планирую туда пустить только адмиралов морского флота, мне кажется они в космических боях разбираются лучше, чем современные космонавты, — после этой фразы он мне подмигнул, да и вообще перешёл от официального тона, к дружеской беседе, вообще мне не стоило забывать, что политиком он был блестящим, не даром отсидел на своём месте уже 3 года.

— Ну и естественно мы решим, что можем реально противопоставить космической угрозе.

— Да, да… Я понимаю, — это было, как всегда не к месту, но поддакнуть было просто необходимо.

— И ещё, как по твоему каковы наши запасы нефти?

Я прикинул в уме, ну когда то Россия была нефтяной сверх державой. Распродав нефть и экономику подняли, да и сейчас говорят её ещё должно много остаться, особенно в районах дальнего севера. Что то могло остаться с давних времён, но не слишком много, иначе израсходовали бы. Не даром в 2010-2020-х годах, во время пика производства синтетики из нефти, её почти отовсюду выкачали, даже из прибрежных районов Антарктиды.

— Ну судя о нашим последним испытаниям, я думаю её у нас найдётся в каком-нибудь нефтехранилище тысяч сто тонн. Плюс добыча тысячи две в год, в общем много, но часть всё равно придётся оставить компьютерной промышленности.

— Не совсем верно, и добыча и запасы гораздо выше, — президент как мальчишка победно улыбался, — текущие запасы и добыча составляет 12 тыс тонн в год, а запасы 1.5 миллиона тонн. Так что распоряжайся, я думаю как раз пришёл тот час когда надо их израсходовать.

Вообще я не был особо удивлён, всем известно, что многие страны золотого миллиарда откладывали чёрное золото в огромных количествах на чёрный день, и не удивлюсь если у той же Америки его окажется даже раз в 20 больше чем у нас. Я довольно спокойно ответил:

— Ну я ожидал чего то подобного, — надо сказать после событий последних 5ти дней, меня в принципе уже трудно удивить.

Потом во время полёта мы долго ещё обсуждали, что будем делать, и надо сказать это было чертовски интересно. Мне особенно понравилось то, что судя по всему командовать парадом буду я, или по крайней мере решать, что делать. Хотя конечно судя по ходу событий решения всё-таки принимались нами всеми, и даже не одним господином президентом, вообще можно только поражаться на сколько твёрдый и одновременно либеральный человек стоял у власти в нашей стране. Ну видно мне тоже придётся постоянно прислушиваться к мнению окружающих, но что в этом плохого, это же не моя группа 2409, здесь меня тоже слушают. А вообще по мнению Иосифа так было даже лучше, ведь теперь нам не придётся оглядываться на тормозное мнение остальных стран планеты, а договорится со всеми не возможно. Кроме того руки президента теперь были развязаны, остальные страны не приняли надлежащих мер по защите страны, а значит их придётся принять России, и народ это поймёт, и не обзовёт его курс отщепенческим. Хуже было бы если б приняли дорогую и мощную, но не достаточно мощную программу строительства флота.

Глава 4: Мы пойдём на любые расходы

По прибытии в Кремль, наконец определилось моё новое место жительство. В одном из внутренних дворцов Кремля нашлась уютная 6 комнатная квартирка площадью 200–250 кв метров, ремонт был не Евро, но царский меня тоже устраивал. Нашлась и парочка суперкомпьютеров, с насадкой под мой винчестер. Что ж жизнь определённо была яркой и насыщенной, жить то стоит подумал я, это не микро лачужка в одной из доисторических 24-х этажных высоток Чертановки. Правда есть свои недостатки, например соседи. Их не было, а вот дверь моей старой квартирки находилась напротив Иркиной, и только потому была дороже, чем все эти кремлёвские деревянные паркеты. Но к черту меланхолию, сейчас надо выспаться а на 20-ое назначен большой совет всех Авиа и ракета строителей России, Иосиф упоминал, что там будет 4-ый курс и все остальные выпускники за последние 5 лет, нашей кафедры. Короче теперь требовалось хорошенько поужинать, поскучать пару часов и лечь спать. Но поскучать не дали, через 2 часа после прилёта в дверь постучали. Это была Ирка, она улыбалась.

— Как я тебе надоела? Но тебе надо знать, что мы реально имеем и какие средства тебе могут выделить.

Надо сказать, что последующие пару часов мы вовсе не потратили зря, это были самые настоящие занятия по экономике, и экономической войне. В частности оказалось, что военный и энергетический ВВП современной России в два раза больше, чем у Евро союза и США вместе взятых, верилось в это слабо, но Ирка пояснила, что это связано с огромными не реализованными запасами ресурсов на нашей территории. Ну в частности тот же керосин можно гнать из пропана, и его цена будет не больше 5 долларов за литр, что вообще не может иметь место в остальных странах, где нет не разработанных месторождений газа. Наши запасы угля и вовсе почти неограниченны, по металлам тоже самое, а большинство военных предприятий не афишируют своим существованием, и в официальное ВВП не входят, ну и так далее. В общем ситуация мне понравилось, а возможность чего-то строить, без тормозов Евросоюза, вообще стала казаться оптимальным решением. Итак утром 20-го числа я превосходном настроении отправился на все Российскую конференцию по созданию Российского космического флота.

Она должна была проходить, отгадайте где? В актовом зале моего родного университета. Мне принесли одежду, как я и заказывал, обычные джинсы и футболку. Я подумал, что таким образом лучше выделюсь перед остальными и через 10 минут уже был готов. По прибытии в университет я первым делом приказал охране ждать моего возвращения в холле, после чего не показывая пропуск прошёл мимо изумлённого вахтёра дяди Васи внутрь. Около входа в актовый зал я пожал руку профессору Меркурьеву и прошёл к своим одногрупникам, многие смотрели на меня как на привидение, должно быть слухи о моём "аресте" уже прошли по всему университету, но подойдя к ним я первым поздоровался, хотя это вышло довольно официально, но раньше я вообще редко удостаивал свою группу чести здороваться. После чего первой заговорила Ирка:

— Серёж, что случилось? Тебя забрали ночью, я так волновалась.

Последнее прозвучало для меня довольно фальшиво, навряд ли девушка, которая не подпускала меня ближе, чем на 3 метра могла обо мне волноваться. Но мне хотелось покрасоваться и я холодно ответил:

— Это совершенно секретно, и всё что вам положено знать, будет сообщено на конференции.

— Я же говорила он придурок, и вообще не стоит с ним разговаривать, — громко сказала Настя, которая на самом деле терпеть меня не могла, и не находила нужным скрывать это.

После чего все, даже Ира принялись разговаривать о своём, не обращая внимания на моё присутствие. Не скажу, что это было обидно, просто потому, что такая ситуация вообще на протяжении последней пары лет наблюдалась постоянно. Правда мне хватало того, чтобы стоять и слушать о чём они там болтают, а говорили о пришельцах и о том, что якобы в Женеве проходила, какая-то срочная конференция по проблеме вторжения на землю и много о каких других бредовых слухах. И даже меня обсуждали, о том куда я пропадал, меня только одно расстроило, по каким то причинам до них не дошли сведения о том, что я теперь глава Рос космоса. Но спустя 5 минут в динамиках сообщили, что группе 2409 следует пройти в конференц зал, а главе Рос космоса занять надлежащее место около трибуны.

Эта конференция мне сразу понравилась. В самом начале президент вышел и сообщил всем печальную весть о пришельцах, он сразу отметил, что скорее всего нам предстоит воевать с ними в скором будущем, и если мы не можем напасть на них, то по крайней мере мы должны выстроить достойную защиту нашей звёздной системы. На протяжении всей вступительной части речи зал молчал, после слов о войне по залу прокатился изумлённый шёпоток. Да и не удивительно, ведь последняя война в России была 30 лет назад в чечне, да и то войной её трудно было назвать, скорее масштабная милицейская операция. А тут речь шла о возможных атомных бомбардировках. И главное о том, что людям которым вообще светила специальность полу археологов, вдруг предлагают почти неограниченные ресурсы на постройку всего того, что сейчас строят только в игрушках космических симуляторов. Особенно всех поразила фраза президента, "Мы пойдём на ЛЮБЫЕ расходы, если нужно заправим ракеты СИНТЕТИЧЕСКИМ керосином" но флот у нас должен быть. Но вот дальнейший ход рассуждений мне не так понравился, выступил декан нашего факультета и заметил, что не стоит горячится и возможно перспектива нападения не столь высока, и не столь близка, а главное одного керосина и денег мало, у нас просто нет технологий, даже учитывая РД-2030 для создания именно космического флота. В общем идея была такова, что максимум на что мы способны, это создать тяжёлые космические станции. В ответ выступил один из адмиралов флота он сказал запомнившуюся мне речь: "Знаете товарищ Декан, я много раз на учениях флота без потерь уничтожал сверхмощные стационарные береговые укрепления, они ведь не могли увернутся от моих дальнобойных снарядов и я знал куда стрелять, кроме техники есть понятия тактики и стратегии, я много играл в компьютерные игры, может это детство заговорило, но поверьте глобальная стратегия мало от них отличается, ни одна станция не удержит атаку мобильного флота, а он у нашего потенциального противника есть." Этого адмирала долго критиковали, как он мог упомянуть компьютерную игру? Это же для игроМАНОВ и тд… Но сказать по правде он был прав.

Так или иначе но на 7-ом часу обсуждений наш генералитет и учёные договорились о том, создать флот нельзя, но надо. После чего было дано слово мне. Было объявлено, что я являюсь главой Рос космоса и все решения и распределение ресурсов будут приниматься в соответствии с моим словом. По залу прокатилась настоящий небольшой шторм, неподдельное удивление и непонимание было написано на многих лицах, я уж про своих одногрупников и не говорю. Я сразу понял что от меня требуется. Я подробно и четко описал устройство моего двигателя и основные принципы работы. Меня тут же окрестили дилетантом и волны критики полились со всех сторон: "откуда антиматерия? Да такие турбины не возможны? Студент покажите мне преподавателя, который вас научил такой ерунде, я хочу ему в глаза посмотреть". Я был бел как мел, сказать по правде, такого я не ожидал, слово взял президент: "Товарищи успокойтесь". После этих слов он замолчал, но продолжал стоять на трибуне пока все разговоры не стихли, правда они стихли довольно быстро, минуты за 2.

— Значит так, собрание переносится на завтра на 15–00, все свои соображения по данной идее можете высказать после тщательного обдумывания, тогда же и будет принято окончательное решение.

Ни смотря на это заявление, и явное спокойствие главы государства, по залу прошла скрытая буря негодования. Да и неудивительно, что это за мальчишка, который предложил, то, что они никак не могли проморгать за свои 30–40 лет работы. После речи президент подозвал меня к себе и сказал: " Я пришлю к тебе Вику, отныне она со своим штатом из 35 человек будет твоим экономическим помощником, ты сообщишь ей всё что необходимо для данного проекта, и вы составите необходимые запросы, завтра доведём конференцию до конца".

Весь вечер и следующий день мы обсуждали какие заводы нам понадобятся для постройки кораблей, авиационные, по производству турбин, труб, сталей высшего качества. Но самое главное мы пришли к тому, что придётся строить гигантские термоядерные электростанции для производства антиматерии в необходимых количествах. Вообще даже предварительная сумма получалась не маленькая, но больше всего пугали сроки. А именно первый самый лёгкий эсминец удастся построить не раньше чем через 8 месяцев, особенно затягивалась постройка энергостанций по производству антиматерии, не быстрее, чем за год, а до этого придётся пользоваться современными мощностями. То есть мы бы получили более менее, что то похожее на космический флот года через полтора, при приблизительных расходах 250–300 миллиардов долларов. Причем в первые же 4 месяца требовалось выделить 120 миллиардов. Самое интересное то, что Вика не спорила, не удивлялась и со всем соглашалась, как будто знала так надо, а между тем даже я не был уверен, что у нас что-нибудь получится. Тем не менее в 13–00 21-го октября примерные наброски проекта уже лежали на столе Резьбова.

В этот раз на конференцию я прошёл под охраной двух автоматчиков, и ненавистными взглядами моих бывших коллег. Моя группа к моменту входа в конференц-зал уже была на своих местах. И не удивительно, потому что согласно совету Иосифа я опоздал к началу на пятнадцать минут, и меня все ждали, даже сам Иосиф. Вообще это было необходимо, чтобы подчеркнуть мою важность и научить учёную братию уважать мнение нелюдимого девятнадцати летнего паренька, который выглядел ещё моложе.

Вопреки моим надеждам в этот раз, большинство было настроено ещё радикальнее, чем до этого. Примерно пол часа они поливали грязью мою идею, но к моему удивлению пара человек и среди них Ирка, ожесточенно спорили с остальными и доказывали мою правоту. На 20-ой минуте все генералы встали и покинули помещение, вероятно они были проинформированы о том, что мой план уже одобрен президентом. В итоге президент попросил всех замолчать и выступил с мини обращением: "Я убедился в полной не возможности плана, юного дарования, отныне он перестает быть главой русского космоса, жаль, что мои надежды на него не оправдались, предлагаю вынести на обсуждение ваш проект". Для меня это было как гром среди ясного неба, а как же мой планы, наши старания с Викой? Хотя конечно понятно, что мнение всех важнее моего, но ведь некоторые люди считают также.

В общем через 5 минут уже обсуждали план постройки 2-ух тяжелых орбитальных крепостей и 4-х вооруженных космических челноков. Надо отдать честь нашим учёным, они обеспокоились проблемой куда серьёзнее западных специалистов. Было решено построить 2 тяжелых космических станции по 600 тонн каждая, с бронёй из монокристалла урания толщиной 6 см вооружить их 4-мя 8-ми ступенчатыми ракетами весом по 25 тонн каждая, со скоростью разгона до 94 км\сек и 12 лёгкими ракетами. Кроме того 4 так называемых крейсера имели запас изменения скорости после выхода на орбиту 6 км\сек, при массе кораблей по 150 тонн, и самое главное и крейсера и станции были оснащены мощными полуавтоматическим электромагнитными пушками калибра 20 мм на крейсерах и 45 мм на станциях, при скоростях снаряда до 120 км\сек, а дальность наведения данной системы достигла 250–300 тыс км, этого планировалось достичь за счет десятков маленький космических спутников радио наведения. Планировалось усилить общеевропейскую систему защиты нескольким мощными лазерными орудиями, с дальностью фокуса 5000 км. И мощной системой спутникового обнаружения на дальних подступах к солнечной системе, чтобы обнаружить противника минимум за 24 часа до удара. Вся эта программа стоила России по самым приблизительным подсчётам 25 миллиардов долларов и 800 000 тонн нефти. Но по моему этого было не достаточно, хотя такие станции наверно смогли бы всё же что то противопоставить нашим противникам. А главное срок реализации, всего 4 месяца. Правда выход на позиции наблюдательных спутников занял бы срок до 2-х лет, но непосредственно оборона земли должна была быть готова через 3 месяца.

После окончания конференции мне и всем поддержавшим меня было приказано направляться в Кремль. К этому моменту я уже понял, что окончательно меня ещё не уволили, иначе зачем отделять моих сторонников от основной массы?

В Кремле меня провели в уже знакомый по самому первому визиту зал встреч, где мы все включая Вику Иру президента и ещё 3-х моих неожиданных сторонников и собрались.

— Итак вы уже наверно уже все поняли, что программа Сергея Игоревича мной не отменяется.

Ирка очень странно на меня посмотрела.

— В течение ближайшего года вам будет выделено 300 миллиардов долларов, на строительство Российского космического флота. А программа орбитальных крепостей послужит прикрытием, во-первых срок приведения в полную боеготовность у неё гораздо короче, всего 3–4 месяца, а во вторых под её прикрытием мы сможем длительное время скрывать от стран запада о наличии у нас подобных технических средств, так как весь перерасход можно списать на постройку этих станций. По крайней мере это будет возможно в первое время.

Да судя по всему президент решил переиграть не только пришельцев, но и грёбанный блок НАТО, да в принципе я тоже патриот и его понимаю. А иметь единственный на планете космический флот совсем не плохо.

— Насколько я понял из предварительных расчётов, мы получим первые боеспособные корабли не раньше, чем через год. Значит и программа орбитальной крепости неплохо вписывается в общую схеме национальной безопасности и не будет пустой тратой средств. Но ваша деятельность первое время будет секретна, поэтому своих близких в ближайшие пол года вы не увидели.

— Ну уж нет!! — Ирка была просто в ярости, — вы меня тут не запрёте..

Но она тут же замолчала.

— Конечно ваше возмущение было риторическим, — заметил Иосиф.

После этого мы ещё долго обсуждали как и что. Сошлись на том, что всем участникам проекта, придётся ездить по всей России организуя различную деятельность, а координировать всё должен я. Родным всех составлялась записка: "Мобилизован по делам государства, срок возвращения пол года, совершенно секретно, поднимать и искать панику запрещено". И подпись, президент Российской Федерации. Довольно странная и короткая но нужная записка, при всех иных формах прощания пришлось бы потратить на это больше времени и это могло привести к утечке информации, а создатели русской орбитальной крепости ничего не должны были знать!

Но вот Ирка мне всю эту секретность припомнила, поймав меня в коридоре сказала всё всё, что обо мне думает и что не думает тоже, неудивительно, как же так по моей вине не спать ей с Алексеем месяца три, а то и дольше. А вдруг он вообще найдёт другую, такой перспективный парень…

Глава 5: Что же мы можем?

А на следующий день 22-го октября 2031 года, спустя семь дней после контакта, об инопланетянах узнал весь мир. Все телеканалы мира стали передавать о происшедшем контакте, рассекретили Женевскую конференцию, было сообщено о строительстве боевых космических станций на орбите земли на случай нападения. Одновременно по всей планете был введён комендантский час, и конечно начались жуткие беспорядки. В России их конечно почти не было в пуганной мало населённой стране учёных с 110-тью миллионами населения они вообще редкость, как и в тоталитарном двух с половиной миллиардном Китае, а вот в большинстве других стран толпа буянила не в шутку. Правда многие паниковали по части скоро Армагеддона, но все каналы настойчиво бубнили про то, что пришельцы уже давно улетели, а правительство вооружается исключительно из-за того, что их визитом было доказано, что мы не одни во вселенной и не стоит расслабляться. В общем, очень скоро жизнь снова потекла своим чередом, и почти ничего не изменилось. Но только почти.

Я сразу оказался загружен в работу с головой, во-первых, мне надо было составить план строительства полу подземного космодрома на Урале в трёхстах пятидесяти километрах к востоку от Москвы. И не просто космодром, а космодром завод, всё же его постройка должна была занять не менее 6 месяцев, и начинать стоило заранее. А почему завод? Потому что корабль весом 50-000 тонн по железной дороге до стартовой площадки не довезёшь, а я планировал строить именно такие, кроме того, такой корабль имея удельный импульс под 1000 км\сек запросто мог прожечь при старте дырку в литосфере глубиной километра 3, а значит площадку под ним нужно было залить 2–4 мя метрами стали и над ней ещё 30–50 метров бетона, чтобы материковая кора наверняка осталась цела. А надо было успевать и сами корабли делать, и топлива к ним. И просто парочку командных бомбоубежищ на глубине 500 метров. И станции производства антиматерии поменьше, которые смогли бы начать работать, хотя бы к концу года. Чего только стоили 3 энергостанции по производству антиматерии, их тоже надо было строить заранее. И прежде чем произвести что-то на заводе, так же необходимо перестроить цеха, а для постройки нанотурбин вообще нужны были технологии принципиально нового типа. В общем производство каждого блока корабля превратилось в проблему. Никто никогда ничего подобного раньше не строил! Но организуя всё это, мне требовалось параллельно и вести разработку самих двигателей. В результате до вечера 23-го я занимался только тем, что намечал, что и как буду делать в ближайшие 2 недели, надо сказать меня катастрофически не хватало. Спасибо Вике с её штатом, они были удивительно понятливые. А 24-го я уже летел на Урал к месту строительства нового космодрома, который было решено строить образно выражаясь, прямо в чистом поле, а не на базе старого как предполагалось 22-ого. Дело в том, что космодром должен быть принципиально новым, и просто огромным, постройки старого никак не пригодились бы, а кроме того пришлось бы объяснять почему он вдруг стал не доступен для выполнения официальной программы. Но самое удивительное это то, что летел я туда не на каком-нибудь стареньком электромоторном ТУ 689, а на ещё более старом РЕАКТИВНОМ Миге 54, развивавшем скорость 4100 км\ч, самолёте прорыва ПВО США. Это было необходимо, даже на самом лучшем электромоторном самолёте я не успевал облететь все строительные площадки. Те же энергостанции строились на севере западной Сибири на расстоянии по 700 км одна от другой, за 3000–4500 км от Москвы, добираться туда на наших современных самолётах было слишком долго. Стоит упомянуть, что две из этих электростанций были способны производить по 25 г антиматерии в месяц, а центральная целых 30 г. Построить их нужно было заранее, для того, чтобы к первым космическим испытаниям уже имелся солидный запас этого бесценного вещества. В общем к концу октября удалось посетить все основные объекты и вроде бы на них закипела работа. А четверо моих подопечных, включая Иру, за это время ознакомились с содержанием моего старенького винчестера.

Самое интересное, что постройка орбитальных крепостей, строительство которых было по идее делом куда более простым, притом, что большинство комплектующих были стандартными, до сих пор не началась. Всё ещё шли какие-то обсуждения и уточнения по программе "Основная оборона земли".

Сам электромагнитный двигатель удалось собрать уже к 5-ому ноября, но он был довольно стандартным, всё таки первые примитивные аналоги появились ещё в 60-х годах прошлого века. Вечером 5-го октября на испытаниях присутствовал президент. Нам удалось его поразить. Мало того, что первый же прототип не взорвался, как РД-2030, хотя мы всё равно спрятались в дальний бункер, так как его технические характеристики были известны разве что общих чертах, но он выжал 60 км\сек удельного импульса при тяге 60 кН из 190 тысяч вольт при 1000 ампер силы тока, то есть иными словами для его функционирования нужна была солидных размеров ТЭС работающая на полную катушку. Но сам результат был впечатляющим, а я пообещал, что нанотурбины необходимую мощность обязательно дадут.

Главный этап мы прошли, правительство явно должно было верить нам ещё долго, а создание всех остальных компонентов кораблей и всего необходимого для них, шло полным ходом.

Но вот всё правительство нас не поняло, 9 ноября гос. Дума потребовала от президента отчёта, об остановке действия бюджета 2031, и о не бывалом перерасходе средств на неизвестные нужды.

10 ноября состоялся первый за последние 5 лет космический запуск человечества. Китайцы стремились быть первыми. Они вывели на нижнюю двухсоткилометровую орбиту земли первый боевой космический спутник земли весом целых 1300 кг, который по их мнению контролировал всё приземелье. А в принципе обычный орбитальный мусор.

Наши и западные учёные смогли наконец выжать из себя заказ заводам. Честно говоря исключительно под давлением прессы и правительства, а то им только дай вволю порассуждать. Что поделаешь, сколько профессоров столько и мнений.

К пятнадцатому ноября стала складываться общая картина нашей деятельности. Например постройка космодрома и электростанций шла полным ходом и должна была закончится, если не в срок то даже пораньше. Совершенно никаких проблем не возникало с созданием самих двигателей, по крайней мере если их мощность не превышала возможности обычных ЖРД. Ну на первое время мне лично больше и не надо было. Главное, чтобы корабль мог с планеты взлететь. А маневренность в 50 g, вполне можно было с лихвой компенсировать толщиной брони и мощностью орудий. В конце концов мы собирались оборонятся, а не завоёвывать галактику.

Да и если взглянуть на вещи трезво. Ну предположим началась война с пришельцами. Технологически они нас всё равно превосходят, и мои корабли не чета ихним. Под их контролем наверняка побольше одной звёздной системы будет. Значит? Правильно, корабли нужны, не для войны, а как орудие межзвёздной политики, если такова понадобится. Чтоб в случае чего нас не просто так бомбили, а с твёрдой уверенностью, что мы тоже в ответ можем пару дырок в бортах их эсминцев сделать. Отсюда и моё мнение, что корабль должен был быть сделан не на пределе возможностей наших технологий, а на пределе возможностей его габаритов. Линкор должен быть большим и страшным. Так, что мой стандарт ускорения 1.25 g.

Но даже в такие рамки не укладывались нанотурбины. За две недели было произведено 22 типа опытных образцов, каждый из типов тестировался в 10–12 экземплярах, при 5–6 режимах работы. Причём, мы делали их всё меньше и меньше, дороже и дороже. Диаметр последних турбин уже дошёл до 4 см. Но самое обидное наши технологии сделать турбину меньше, в краткий срок до сих пор не позволяли. То есть просто меньше сделать не проблема, а вот меньше с повышением качества и сохранении всех требуемых компонентов, вот проблема. Но и тут мы тоже перед властями отчитались по полной:

Да они давали лишь 10–15 % требуемой для старта энергии, даже если почти вся масса корабля состояла из этих несчастных турбин. И это совсем не годилось, даже при условии минимально приемлемого удельного импульса в 30 км\сек. Надо упомянуть, что чем меньше в электромагнитном двигателе удельный импульс тем меньше нужно для той же работы энергии. То есть на самых экономных оборотах, мы всё равно имели 10 кратный перерасход и поделать сами по себе ничего не могли. Грело душу только то, что понизить массу источника энергии было в принципе реально. Но Иосиф всё равно даже не усомнился в успехе, несмотря на крайне взволнованное сообщение Вики. И неудивительно, турбина диаметром 4 см при массе 15 кг давала такую же мощность, что и крупная атомная электростанция. Невольно начинаешь задумываться, а что если вдруг авария? Ответ на вопрос очевиден, ближе чем за 100 км, от населённых пунктов, допускать ошибки нельзя. В общем всё кроме вопроса о турбинах складывалось наилучшим образом. И числа 20-го ноября даже началась разработка конкретных проектов первых линкоров. Кстати, самые первые корабли должны были стать именно линкорами, хотя данная технология явно позволяла строить линкоры раз в 100 побольше. А в будущем, если оно у нас будет, скорее всего большинство эсминцев будут потяжелее, чем эти первые линкоры. Так почему же это всё таки линкоры? Да просто у них соотношение брони и мощности вооружения к мощности двигателя как у линкора. Иными словами более чем средняя броня, 2–3 см стали в лучшем случае, довольно посредственные по меркам звёздных войн электромагнитные орудия калибра 50–75 мм, при массе 20–30 тыс тонн и способности энергоустановок дать кораблю ускорение 1.2–1.25 g. Потому и линкор. А если прямым текстом, то большой неповоротливый корабль, небольшим преимуществом которого перед обычными ракетами является сама способность относительно свободного манёвра в рамках приземелья. Плюс сравнительно новаторское по меркам наших военных вооружение, а именно высокоскоростные мелкокалиберные орудия вместо традиционных лазеров и ракет. Почему я выбрал именно такие пушки? Да просто в своё время я слишком много читал о колониальных войнах начала 21-го века. Когда технологически более развитая сторона, в лице американцев, почти без потерь месила в общем-то довольно мощную Иракскую армию. Помня манёвренность разведчика пришельцев, я слишком боялся того, что лазеры будут просто отражены, а ни одна ракета наших потенциальных противников не догонит, или просто не достигнет, по причине её малой скорости. А вот мелкокалиберное высокомощное электромагнитное орудие, имея скорострельность 2–3 выстрела в минуту и скорость разгона снаряда до 700-1000 км\сек, наверняка смогло бы попасть в цель. И не важно, что оно не уничтожит вражеский корабль с первого залпа, а может быть не сможет даже нанести ему серьёзный урон. Зато оно наверняка оставит в нём сквозную дырку диаметром своего калибра. А если таких дырок будет много? Почему же скорострельность столь мала? Да просто для залпа необходимо всё то же электричество, а для накачки орудия шёл весь энергетический потенциал корабля, надо отметить, что для залпа нужно было на 15–20 секунд почти полностью обесточить судно. Иными словами, дамы и господа во время боя глушите двигатели и никаких манёвров. В общем потребность в высоких токах была огромная и в перспективе улучшать турбины можно было до бесконечности.

А 18 ноября начались серьёзные проблемы с парламентом, гос Дума пришла к заключению, что пролёт разведчика пришельцев не может являться оправданием для полной отмены всех конституционных прав и свобод граждан, свёртывания института демократии. И потребовала под угрозой импичмента Иосифа допустить думу до обсуждения финансирования проектов, а также сделать проекты общественной безопасности прозрачными. А 20-го ноября думу пришлось разогнать. Отныне Иосиф являлся абсолютным диктатором в России. Тогда это меня порадовало, мне светило увеличение финансирования моей программы.

К 25-му ноября весь наш основной научный коллектив почти полностью переключился на разработку несчастных турбин, а я к своему стыду ничего не мог придумать.

28 го Ирка преподнесла мне неожиданный, но давно ожидаемый мною сюрприз, который тоже на время выбил меня из колей. Во время моего пребывания в Челябинске-11, где располагался один из наших экспериментальных турбинных заводов, ей удалось прорваться ко мне в кабинет и устроить истерику: "Ты бессовестная свинья, в конце концов отпусти меня, у меня с Алексеем свадьба должна была быть, а ты… Запер меня с этими крысами, итак понятно что это всё из-за тебя, ну не нравишься ты мне яйцеголовый идиот…". Ну и в том же духе… В общем убеждать её в чём-то было бесполезно, отпустить тоже никак. Пришлось отправить на неделю в один маленький закрытый правительственный санаторий в Адлере, авось успокоится. Как человек я её конечно понимаю, ну не получается у неё сделать нанотурбину, полученный нами диаметр 4 см это совсем не нано. А вот как инженер нет! Ну не получается — попей чайку и делай дальше, что скандалы то устраивать? Обидно, война ещё не началась, а человеческий ресурс был на пределе. Темп был задан не шуточный, работа по 16–17 часов в сутки, сон прямо в заводских лабораториях, приём бутербродов там же.

Глава 6: Простым путём мы не пойдём

Шёл десятый час 19-го декабря 2031 года, зашла Вика и занесла папочку с материалами по Американской космической программе, конечно просматривать донесения нашей разведки не входило в мои обязанности, но видно попалось что-то интересное. При детальном рассмотрении оказалось, что информация вовсе не секретная, а была передана по BBC в экстренных новостях.

"В 14–00 18-го декабря, с американского космодрома "Sky road" был совершён запуск принципиально нового безступенчатого космического корабля США. Гос Деп США сообщил, о проведении испытаний новейшего космического двигателя работающего на базе антиматерии. Этот двигатель будет использован для создания боевых космических кораблей дальнего радиуса действия, с целью защиты земли от возможного инопланетного вторжения. Гос Деп США утверждает, что первые 8 эсминцев космического флота США заступят на боевое дежурство на орбите земли не позднее второй половины января 2032 года. Далее упоминалось, что двигатель работает на обычном водороде, подогреваемом впрыском непосредственно в поток антивещества, что резко повышало его температуру и создавало тягу. В принципе это был обыкновенный ракетный двигатель, только на порядок лучше", далее шёл ролик старта обычной космической ракеты неизвестной конструкции, вероятно и имевшей этот двигатель, в качестве силовой установки.

Далее шла информация получённая с нашего спутника шпиона. "Космический корабль массой около 1000 тонн взлетел на геосинхронную орбиту земли, достигая при старте ускорения до 5 g, после 2 ч часов полёта совершил посадку на космодром "Sky Road". Корабль не имел ступеней. Его удельный импульс составлял 15–25 км\сек.

После чего в течении часа мне ещё раз пять звонили наши сотрудники, всех интересовало мнение нашего руководства и мои дальнейшие планы. А потом руководство само решило маленько повлиять на мои планы, звонил Иосиф лично:

— Я нисколько не сомневаюсь в ваших личных качествах, но как по вашему не дешевле было б перейти на американский дизайн? Там блоков поменьше, и в помине нет никаких проблем с нанотурбинами, и вообще в любом учебнике по физике написано, что есть де такой закон "сохранения энергии". На сколько мне известно этот корабль стоил Американскому бюджету гораздо меньших сумм, чем ваш… А производство антиматерии вы нам на поток поставили.

Судя по тому, что президент перешёл на вы дело пахло керосином. Возможно даже отставкой, по причине малого возраста и ума, и неудивительно, потратил 300 млр долларов и не построил ничего. А вечно тупые во всех анекдотах американцы, за вдесятеро меньшую сумму построили такой же корабль, если не лучше, и создание американского космического флота тоже было на носу, и ни о каком стратегическом паритете после этого можно было даже не мечтать. Надо было срочно доказывать, что мой проект сложнее умнее и вообще нужнее:

— Насколько я знаю, в Американском проекте используется нагрев сверхлёгких газов до очень больших температур, так достигается больший, чем в обычном двигателе удельный импульс. Но при чрезмерном нагреве падает КПД, и нам придётся резко увеличить расход антиматерии и кроме того очень трудно будет улучшить технические характеристики данного двигателя. Его максимальные возможности слишком малы, по сравнению с моим.

— Я знаю, что вы делаете всё возможное, но было б неплохо провести публичные испытания вашей машины, как это сделали США. Скажем не позднее середины января. Идёт? Нам тоже надо показать, что мы можем строить не только тяжёлые консервные банки.

Консервными банками судя по всему были названы наши 600 тонные космические станции, которые уже потихоньку сооружались на орбите. Кроме того, официально считалось, что это венец человеческой инженерной мысли, и вообще в них воплотились все технологии, которыми только обладает человечество на данный момент.

— Товарищ президент, мы можем и не успеть, но это не значит, что проект не имеет смысла.

— Надо господин генеральный конструктор, всем нам надо.

— Простым путём мы не пойдём, но придём дальше.

— Я очень надеюсь, что к 20-му января ваш проект покинет атмосферу и сможет целиком вернутся на землю. Удачи товарищ конструктор.

Последние слова были сказаны довольно жёстко, похоже придётся что-нибудь сделать. Да и действительно в условиях всепланетной космической милитаризации на территорию России снова начали заглядываться её соседи. Япония считала, что нам совсем ни к чему южная Камчатка, США были того же мнения о северной, а Евросоюз подумывал о том, а не сделать ли Санкт-Петербург Российским анклавом? Что не говори, а последние пол века Россия постоянно теряла и теряла свои земли, и чем тяжелее была обстановка в мире, тем опаснее это было для нашей целостности.

Итак меня мучил вопрос, сделать ли за недельку такой же корабль как и у американцев, объявить его электрическим и пусть спутники товарища президента следят за его блестящими манёврами. Или поступит честно и сделать настоящее электромагнитное корыто? Можно конечно было устроить революцию и объявить себя абсолютным монархом, а я мог, 5000 моих сотрудников вполне могли бы построить за пару недель небольшое, но очень совершенное войско пожалуй самых современных в мире роботов. Ведь единственное, что не позволяло раньше это сделать, отсутствие достаточно мощных батареек, применительно к "Рос Дальнему Космосу" малогабаритных турбин. Но я по жизни был дурак, а значит по определению честный.

Решение пришло вечером 28-го декабря, когда я было уже совсем отчаялся. К тому моменту, самая маленькая и дорогая турбина из никеле-титанового сплава была диаметром целых 0.5 см и никак не хотела выжимать из себя больше 150 000 оборотов в секунду. То есть такую турбинку, весом 3 кг и стоимостью 500 000$ за штуку, уже можно было поставить на моё судно и при условии, что такие турбины будут составлять 60–70 % массы корабля даже кой-как взлететь, но только на высоту до 100 м, при ускорении 1.02-1.05 g, а потом шёл бы этап: кончилось рабочее тело, и короткое падение с невесомостью на 3 секунды. А решение заключалось в следующем, я придумал как сделать требуемый мне материал, надо использовать вольфрам, и пусть плотность будет 20 г\см кубический, а не 3, как у никеле-титанового сплава. Зато температура плавления повыше, а необходимой прочности можно достичь выращивая лопатки на орбите, как монокристалл, в условиях невесомости, таким образом можно снизить число дислокаций металла! Я громко крикнул: "Эврика". Просчитав приблизительную мощь новой турбины побежал будить Вику. Пусть растолкает всех остальных, и не важно, что уже пол первого ночи, и 3 часа назад закончился 16 часовой рабочий день, это же решение…

Надо сказать, что несмотря на важность открытия Вика почему-то категорически отказалась идти заставлять всех работать, и даже проследила за тем, чтобы лёг спать я.

Утром я подскочил в 6-00 и за 20 минут растолкал всех собрал всех в своём кабинете на совещание. Было решено немедленно приниматься за сборку около планетарного комплекса на орбите, способного производить бесценные турбины, хотя бы в минимальных количествах. Мои гонцы и замы были разосланы во все концы России с самыми разнообразными заданиями, я же помчался на космодром в Плесецке, требовалось срочно отнять или построить 15–20 тяжёлых ракетоносителей. Уже к обеду начались в спешном порядке собираться модули для станции, дизайн был наипростейшим- кубики, оборудование стандартные пикороботы, только в настройках ввели параметры точности сборки выполнимые разве что на виртуальном испытательном полигоне.

Уже к концу следующего дня ракетоноситель РД-2030-850 т, экспроприированный у первого отдела занимавшегося орбитальной станцией уже выводил на геосинхронную орбиту первый 25-ти тонный модуль в будущем 300 тонного космического завода по производству нанотурбин в условиях невесомости.

Надо было очень торопится. Целых две недели ушло на постройку орбитального комплекса, строили всеми силами, по самым современным технологиям, из расчёта на то, чтобы просто соединить готовые модули на орбите. Стоимость моего проекта возросла ещё на 50 миллиардов долларов. Ракетоносителей не хватало, были заморожены работы над орбитальной крепостью, керосин тратился тысячами тонн, за две недели было совершено 22 ракетных пуска. На сверх срочную постройку самого завода были задействованы самые совершенные технологии. За блоки питания использовали наши старые минитурбины работавшие на пониженных, для безопасности оборотах. В качестве средств защиты на станции имелось 4 лёгких электромагнитных орудия, калибром 8 мм каждое, при скорости снаряда до 400 км\сек. Но на старый новый год 13 января завод заработал. Сразу приступили к сборке первых 2400 турбин. Время их сборки составляло 7 дней. Как раз к 20-му. Они делались так медленно из-за того, что их фактически приходилось выращивать, как кристаллы. Их суммарный вес составлял 200 кг, они должны были быть доставлены на землю к 10–00 по Москве в двух отдельных орбитальных капсулах. Хоть одна да долетит, я очень боялся аварии, тогда нам не удалось бы построить нашу космическую лодочку на двоих к сроку.

Вес космического мини корытца составлял 900 кг, прямо как легковая машина, масса энергоблока 100 кг. Зато она обладала огромным удельным импульсом 130 км\сек, имея запас рабочего тела 360 кг, и систему жизнеобеспечения на двух человек на 54 часа, корыто позволяло не просто достичь геосинхронной орбиты земли без ступеней и вернутся, что совершил тысяче тонный американский гигант. На корыте можно было разогнавшись до 20–25 км\сек совершить полёт до луны и обратно, за какие-то 20 часов, что и планировалось мною.

Это создало бы достаточный запас доверия президента лично мне, и позволило бы в случае чего вытянуть ещё средств, помимо уже потраченных 320 миллиардов долларов. В настоящий момент, ввиду почти полной автоматизированности производства, денег требовалось гораздо меньше, чем в начале. В последний месяц даже охраной и финансовыми делами уже занимались не люди, а неподкупные и непогрешимые машины. И это был пугающий всех факт, на подконтрольных мне объектах, только человекоподобных роботов было 35 000, а сколько ремонтников, сборщиков. Кроме роботов имелись и обыкновенные автоматизированные боевые машины. Да у меня было свое государство в государстве, и при желании оно могло функционировать автономно. Это было очень удобно, особенно если учесть, что большую часть бюрократии нельзя было посвящать в мои тайны, да и многие были против меня скорее против моей программы. Конечно мало кто знал меня, а вот против Иосифа звучали очень не лестные речи. Некоторые полусумасшедшие люди даже пытались партизанить против объектов программы Дальний космос, или как ещё называли "Русский космос-2".

20-го января в 12–00 я, Иосиф, Вика и пара телохранителей собрались на небольшой площадке в 1 км от аэродрома, у меня в правой руке была небольшая канистра на 5 литров топлива, я ждал свой катер.

— Сергей зачем вам канистра?

— Ракету заправлять, — я не мог сдержать своей триумфальной улыбки. Президент знал, что я планирую полететь с ним в космос. Он боялся, но я заверил его в полной безопасности полёта, на самом деле, так и было. Всё кроме турбин многократно тестировалось, а турбин было много 1200, все сразу они сломаться никак не могли.

— Волшебная у вас ракета товарищ конструктор.

— Да так и есть, кстати вон она летит сюда.

Издалека катер сильно напоминал Феррари без колёс, только он летел со скоростью 1500 км\ч. К счастью путь его был не далёким, всего 12 км, и он почти не потратил жидкий водород, служивший реактивной массой.

— Я ожидал чего то большего, — Иосиф смеялся, — я заказывал линкор, а вы мне построили самый быстрый в мире спортивный авто.

— Ну от него и до линкора не далеко.

Мы взлетели с ускорением 3 g это было довольно мягко, Иосифу это понравилось. Хорошо, что я забыл упомянуть, что на большее эта малышка не способна. Разгон шёл успешно, я взял в открытый космос, мы всё ещё шли по орбите, и понять, что мы летим к луне было ещё трудно. Иосиф немного побледнел, мы уже 4 минуты разгонялись по направлению в открытый космос, и я до сих пор не объяснил что происходит.

— Дай ка я отгадаю, Сергей ты инопланетянин и решил меня похитить?

— Нет, — я улыбнулся, — просто хочу совершить туристический полёт, до луны и обратно.

— "Простым путём мы не пойдём" Сергей Игоревич Солнцев, — процитировал Иосиф, — но это действительно получше самых лучших ракет.

Я разогнал катер до 21 км\сек и полёт туда и обратно занял без малого 22 часа, сказать по правде они были достаточно скучными. Никаких развлечений на борту предусмотрено не было, глазеть на красивый голубой шарик землю, луну и звёзды быстро надоело. Первое время Иосиф был оживлён, и всё расспрашивал что мы можем. Дорого ли будет содержать колонии на Марсе, а если осваивать спутники Юпитера, туда ведь ещё долго никто не доберётся, ну и в том же духе. Потом мы обсудили возросшую агрессивность Китайцев с Японией, необходимость построить флот побыстрее и всё. Потом полёт протекал очень скучно, часу на двенадцатом мы миновали Луну и легли на обратный курс. А вот Иосифу по моему скучно не было, он с энтузиазмом смотрел в окно, вёл себя как мальчишка, и всё не понимал, почему мне скучно, это ведь настоящий космос. "Знаешь Серёж, когда я был маленьким, все дети мечтали стать космонавтами, при мне в космос полетел первый человек, и даже когда я стал президентом я не надеялся тут побывать".

— Не знаю а по мне космос такое же небо, что и на земле, то же пространство.

— А я вот в детстве мечтал быть космонавтом, даже лётное училище окончил, но меня не взяли, из-за зрения, казалось бы ну зачем космонавту зрение, а нет -1 и это диагноз.

Было немного грустно слушать откровения про не сбывшиеся детские мечты, но с другой стороны, мы ведь сейчас в космосе. Жаль только что около луны пролетали слишком быстро 14 км\сек, мало что можно разглядеть, и совсем не долго пол часа.

Глава 7: Революция

Посадка дело довольно опасное, и на этой машине ни разу не отрабатывалась, но благодаря вольфрамовому покрытию корпуса и советам системы навигации, никакие кривые руки пилота, в моём лице не смогли закончить туристическую прогулку аварией. Заходя на посадку с востока, ещё на орбите, я заметил какие-то странные вспышки над Сибирью, мне это не понравилось. Но у меня на борту не было приёмника, по причине максимальной облегчённости катера для полёта к луне, только передатчик, на случай аварии. Да и потребности в приёмнике вроде не было, а через обшивку катера принять какой-либо отчётливый сигнал было сложно. В Плесецке вроде всё было как обычно, я пошёл на посадку на ту же площадку, откуда и взлетал, было 9-30 утра 21-го января. Я открыл двери.