Помоги проекту - поделись книгой:
В доме XVIII века под N 263 с 1957 года работает Музей Анны Франк (Anne Frank Huis). В 1999 году к нему пристроили новое здание, выходящее другим фасадом на площадь Вестермаркт (Westermarkt) - туда перенесли часть разросшейся экспозиции. А заодно в южной части Вестермаркт, у Принсенграхт, поставили маленький памятник Анне Франк работы Мари Андриссен
К югу от Музея Анны Франк, прямо в центре площади Вестермаркт (Westermarkt), высится нарядная Вестеркерк (Westerkerk, то есть Западная церковь) - как принято считать, наиболее удачное произведение Хендрика де Кейсера. Правда, строительство завершилось только через 10 лет после смерти архитектора - в 1631 году, и заканчивать работы пришлось автору Королевского дворца Якобу ван Кампену.
Вестеркерк - самая большая протестантская церковь в Амстердаме, а ее колокольня, прозванная в народе "Длинным Яном" (Lange Jan), - самая высокая в городе башня (85 метров). Венчает башню корона императора Максимилиана - та же, что на амстердамском гербе. А колокола делал ренессансный мастер Франсуа Хемони.
Возвели Вестеркерк специально для избранной публики с Больших каналов. По воскресеньям под звон тех самых колоколов, которые Анна Франк пару веков спустя слушала в своем убежище, сюда пешком шли самые именитые люди города. Снаружи эта церковь - довольно-таки эклектичное сооружение: в ней перемешаны элементы архитектуры голландского ренессанса и готики и использованы одновременно все три ордера - дорический, ионический, коринфский. Интерьер же, как и полагается в протестантском храме, чист и почти пуст. Интересна только небольшая деталь: на боковых панелях органа 1689 года художник Герард Лэресс с большим изяществом изобразил музыкальные инструменты.
Считается, что в Вестеркерк похоронен Рембрандт (в 1906 году в северном приделе была даже установлена его мемориальная доска). Однако никаких документальных подтверждений этому нет - Рембрандт, знавший и богатство и славу, умер в нищете и забвении и был похоронен в безымянной могиле. Во время реставрации 1990 года в церкви были найдены кости, которые сочли останками Рембрандта. Их отправили в специальную лабораторию Гронингенского университета на предмет измерения количества свинца, который в старину входил в состав красок и неизбежно оказывался в организме художников. Установить истину так и не удалось: на середине исследований выделенные для опытов деньги закончились, и кости остались лежать в сейфе университета до лучших времен. Зато доподлинно известно, что в Вестеркерк похоронены последняя возлюбленная Рембрандта Хендрикье Стоффелс и их сын Титус, умерший в отрочестве.
В западной части Вестермаркт, на набережной канала Кайзерсграхт, находится Хомомонумент (Homomonument, автор Карин Дан) - первый в мире мемориал, посвященный пострадавшим от нацистов геям и лесбиянкам: три гранитных розовых треугольника символизируют прошлое, настоящее и будущее (треугольными розовыми нашивками во время оккупации клеймили гомосексуалистов).
A в доме N6 на Вестермаркт обитал французский философ Рене Декарт, который полагал, что в этом большом городе, где все так озабочены торговлей и прибылью, он мог бы "прожить до конца своих дней, не будучи замеченным никем". Тут, кстати, Декарт ошибался: и он, и его идеи были замечены и очень повлияли на многих просвещенных голландцев. В частности, его большими поклонницами были главные "синие чулки" голландского золотого века - ученая дама Анна Мария ван Схурман и хозяйки философского салона Анна и Мария Фиссхер.
В двух кварталах к югу от Вестермаркт, у дома N296, стоит на якоре грузовая баржа "Хендрика Мария", сооруженная в 1914 году. Здесь с 1997 года работает Музей жилой лодки (Woonbootmuseum): интерьер не слишком выразительный, но все-таки музей дает некоторое представление о прелестях и неудобствах жизни в романтических плавучих домах Амстердама. Если вам не удалось в одном из них поселиться - можно зайти и полюбопытствовать.
07. Большие каналы: Юг Ориентация
Если строительство западной части Больших каналов и района Йордан длилось 12 лет, то на южную часть времени ушло почти в четыре раза больше: каналы до Амстела (а затем и к востоку от реки) рыли аж 40 лет. Набережные здесь выглядят иначе, чем на западе: ограничения ширины зданий перестали соблюдаться уже к концу XVII века, а в XVIII веке богатые граждане начали возводить резиденции во французском стиле, с почти квадратными фасадами, плоскими карнизами и балюстрадами на крышах.
Самые помпезные особняки выстроились на отрезке Херенграхт между Лейдсеграхт и Вайзелстрат - вдоль так называемой Золотой излучины: живописный уют здесь полностью исчезает, уступая место официально-холодной парадности единообразных архитектурных ансамблей. Сейчас многие здания принадлежат банкам и торговым компаниям, но в некоторых до сих пор живут (по одной-две семьи на дом).
Южную секцию каналов пересекают крупные радиальные магистрали, которые связывают центр города с Музейным кварталом и районом Пайп: шумная, звенящая трамваями Лейдсестрат (Leidsestraat), одна из самых оживленных торговых улиц Амстердама; пешеходная Ньиве-Спигелстрат (Nieuwe Spiegelstraat), на которой сосредоточены антикварные лавки и галереи; открытая всем ветрам Вейзелстрат (Vijzelstraat), а также Утрехтсестрат (Utrechtsestraat) - улица замечательных ресторанов и любопытных кафе, в конце которой когда-то стояли Утрехтские ворота
Площадь Лейдсепляйн (Leidseplein), расположенная у южной границы Больших каналов, - центр туристического злачного района, где толпами бродят приезжие и кипит ночная жизнь. Днем на Лейдсепляйн тоже довольно оживленно: тут устраивают представления уличные артисты и музыканты. В общем, место шумное и пыльное - коренные амстердамцы стараются обходить его стороной. Не лучше было и в старину: на месте нынешней площади заканчивалась старая Лейденская дорога, и путешественники оставляли здесь своих лошадей и повозки - гужевому транспорту въезд в Старый город был запрещен.
Главное здание на Лейдсепляйн - неоренессансный Городской театр (Stadsschouwburg) - состоит в ближайшем архитектурном родстве с Центральным вокзалом и Рейксмузеумом: те же башенки, узкие окошки, золоченые шпили, только все поприземистее и пожиже, - денег на театр мэрия выделила гораздо меньше. До 1986 года здание служило сценической площадкой для труппы Музыкального театра (Muziektheater), а сейчас используется для масштабных драматических и музыкальных постановок.
Слева от театра на Лейдсекаде (Leidsekade 97) высится четырехзвездочный American Hotel, построенный в 1898-1902 годы весьма любопытным архитектором Кромхаутом. Отель трудно отнести к какому-то конкретному стилю: считается, что это здание - как бы мостик между архитектурой модерна и направлением Амстердамской школы. Невероятно знаменито гостиничное кафе: в 1920-х в огромном зале с сумрачными витражами кутили известные актеры, писатели, архитекторы, журналисты и красавицы - именно здесь справляла свою свадьбу роковая шпионка Мата Хари. A в сквере перед отелем часто устраивают всякие хеппенинги и художественные акции.
От Лейдсепляйн рукой подать до постмодернистского развлекательного комплекса, построенного на Кляйне-Гарманплантзун (Kleine Gartmanplantsoen) в 1983-1991 годы на фундаменте старой городской тюрьмы. Архитекторы Питер Занен и Макс Эвеляйн считали, что центру Амстердама не помешает инъекция нового - казино, магазины и кафе в духе Лас-Вегаса 1970-х должны были привлечь молодежь, якобы уставшую от "коричневых" баров и уюта Старого города. Но место оказалось мертвым и непопулярным - горожане его единодушно недолюбливают.
К северо-востоку от Лейдсепляйн начинается Лейдсестрат (Leidsestraat) - улица, полная возбужденных покупателей, которые мечутся из одного магазина в другой. Здесь, на пересечении с Кайзерсграхт, находится роскошный универмаг Metz & Сo, где с 1920-х торгуют предметами в стиле ар деко - от тканей и одежды до мебели и посуды. Для Metz & Co всегда работали самые лучшие художники и дизайнеры; в частности, именно эта фирма одной из первых начала выпускать мебель Геррита Ритвелда, архитектора, дизайнера и члена группы "Де Стейл". А в 1933 году Ритвелд, друживший с хозяйкой компании, соорудил на крыше старого здания круглый стеклянный зал для демонстрации модернистской мебели (по тем временам - нечто невероятно смелое и новаторское). Сейчас в куполе Ритвелда работает кафе Metz & Co, откуда открывается вид на весь Амстердам до самого горизонта.
На другом углу, прямо напротив универмага, прилепился забавный домик в стиле неоренессанса, построенный в 1881 году архитектором Блейсом (автором Синт-Николаскерк) для производителя сигар Блаува (инициалы хозяина выбиты над окнами). Раньше первый этаж занимал табачный магазин, от которого на фасаде до сих пор остались забавные рельефы с толстенькими путти, делающими табак
Если пойти по левой стороне Кайзерсграхт (Keizersgracht) в сторону Амстела, то почти сразу за Ньиве-Спигелстрат в глаза бросятся дома под номерами 609-613 - бывший Музей Фодора (Fodors Museum). Когда-то здесь был склад, прозванный в народе "Привидением". В середине XIX века архитектор Аутсхорн перестроил его под галерею для коллекции угольного магната Карела Йозефа Фодора. Коллекционер покончил с собой в рождественскую ночь 1860 года, но оставил завещание, согласно которому все живописное собрание (в комплекте с тремя домами) передавалось в собственность городу Амстердаму. Сегодня здесь работает Амстердамский музей фотографии (FOAM).
На другой стороне канала, в доме N670 (построенном в 1675 году для торговца лаком Тилемана Солманса), устроили свою контору английские веб-дизайнеры Lost Boys Interactive BV. Интерьеры там совершенно уникальные: изумительно отреставрированные залы XVIII века, украшенные золоченой лепниной и огромными зеркалами, хозяева обставили ультрасовременной мебелью австралийского дизайнера Марка Ньюсона. В глубине дома находится маленький зимний сад с очаровательным стеклянным куполом 1875 года и лестницей, обитой красным бархатом, которая ведет уже в сад настоящий.
A в следующем доме - там, где фасад украшен фигурами Афины и Марса (N672), - находится один из лучших музеев Амстердама, Музей Ван Лон (Van Loon Museum). Первым жильцом этого особняка был художник Фердинанд Бол - самый известный из учеников Рембрандта. Семья Ван Лонов приобрела здание в 1884 году и владела им до 1945 года, когда последняя хозяйка, фрейлина королевы Вильгельмины Тора Ван Лон-Эдигиус, завещала дом со всем драгоценным содержимым амстердамскому муниципалитету. Интерьеры здесь поздние (XVIII-XIX века), но очень любопытные: в них много высококлассного японского и китайского фарфора, старинных восточных ковров и тканей, изготовленных на заказ во Франции специально для этого особняка.
A в помещении бывшей церкви XVIII века (N676) располагается дизайнерский клуб Baby (который, кстати, издает замечательный критический журнал об искусстве под тем же названием). В роскошных интерьерах в стиле 60-х проводят время известные дизайнеры, художники и журналисты (всего членами клуба числятся 6 500 человек). Здесь же устраиваются обеды и вечеринки.
Южную часть Херенграхт (Herengracht) пересекает широченный проспект с трамвайными линиями посередине, носящий название Вайзелстрат (Vijzelstraat). Эта улица соединяет Мюнтпляйн с районом Пайп. Общим масштабом и пронизывающим сквозным ветром она напоминает линии Васильевского острова в Санкт-Петербурге. По идее, сюда с Больших каналов должны были переехать конторы и офисы. В частности, для этого в 1919-1926 годах возвели семиэтажную пестрокирпичную громаду, куда вселилась Нидерландская объединенная торговая компания; сейчас здание принадлежит крупнейшему в Голландии банку ABN-AMRO.
Отрезок Херенграхт между Вайзелcтрат и Лейдсестрат известен как Золотая излучина (De Goude Bocht): здесь выстроились самые роскошные особняки Больших каналов.
В общем ряду выделяется дом N475 с романтическими каменными девами в развевающихся одеждах на фасаде - это произведение чрезвычайно популярного в XVII веке французского архитектора Даниэля Маро, строившего в стиле Людовика XIV. В конце XVIII века здесь держал свою коллекцию живописи собиратель голландского искусства Ян Гилдеместер, владелец редчайших картин Герарда Терборха и Яна Стена.
Через десяток домов по той же стороне находится великолепное здание XVII века, где расположился Кошачий кабинет (Kattenkabinet). Амстердамский финансист по имени Боб Майер собрал там невероятную коллекцию всевозможных предметов, так или иначе связанных с кошками, и посвятил ее памяти своего любимого кота, носившего имя Джон Пьерпонт Морган III. Кроме изображений кошек там можно увидеть тщательно отреставрированные интерьеры XVIII века, живопись Якоба де Вита и тенистый сад.
Через канал, в доме N458, с 1926 по 1940 год помещалась галерея легендарного еврейского артдилера Жака Гаудстиккера: он торговал фантастически дорогими антикварными коврами, живописью и мебелью. Во время нацистской оккупации все это было вывезено в Берлин, для чего немцы даже снарядили специальный поезд.
На этой же стороне, почти сразу за домом N502 (где с 1927 года находится официальная резиденция мэра Амстердама), располагается совершенно замечательный Музей Гелфинк-Хинлопен (Geelvink Hinlopen Huis). Особняк этот был построен в 1678 году, когда Алберт Гелфинк - выходец из старинного амстердамского рода кораблестроителей - женился на Саре Хинлопен, наследнице семьи, разбогатевшей на торговле экзотическими восточными товарами. От XVII века, к сожалению, в интерьерах ничего не сохранилось, но зато тут есть Голубой зал с обстановкой XVIII века в стиле голландский ампир, Красный зал конца XIX столетия в стиле неорококо и замечательная Китайская комната, расписанная на манер китайских шелков и обставленная старинной лаковой мебелью. А еще при доме имеется сад в стиле XVIII века, заново разбитый в 1980-е годы ландшафтным архитектором Робертом Брукемой, - каждое лето там цветут розы десяти старинных голландских сортов.
Вообще, Херенграхт явно притягивал к себе коллекционеров. Отличные полотна висели и в доме N512 (1686-1688): в собрании владельца особняка Питера Сикса имелись картины Рафаэля, Тициана, Пуссена и Рембрандта (позже они попали в Рейксмузеум). Здесь же в 40-х годах XX века жил артдилер Пит де Бур.
Квартал между Регулирсграхт (Reguliersgracht) и Утрехтсестрат (Utrechtsestraat) занимают очень похожие друг на друга дома, построенные около 1664 года (единообразие стиля соблюдалось по соглашению между заказчиками). В общем ряду выделяется только жилище кондитера Питера ван Схорела: на фасаде прилепилась непропорционально большая фигура святого Георгия, стоящего на голове белого слона (у ван Схорела на Ньивендейк был кондитерский магазин под названием"Белый слон").
А в нескольких кварталах отсюда (уже недалеко от Амстела) находится Музей Виллет-Холтхаузен (Museum Willet-Holthuysen 605). Само здание датируется 1685 годом, однако интерьеры здесь поздние, в стиле рококо. Особенно любопытны фарфоровые вещицы, собранные бывшим хозяином Абрахамом Виллетом, и фрески в большом холле второго этажа - стены там расписаны пасторальными пейзажиками и прелестными натюрмортами из овощей.
От того места, где Херенграхт впадает в Амстел, открываются чудесные виды. Слева - Синий мост (Blauwbrug), приземистые фонари которого должны (как принято считать) вызывать ассоциации с мостом Александра III в Париже. На самом деле сходства очень мало, и имперского размаха Синему мосту явно не хватает. Кстати, цвета он серого, синим же называется по старой памяти: раньше на этом месте мост был деревянный, окрашенный синей краской. A справа, перед замечательно живописными амстелскими шлюзами (сооружены в XVII веке, реконструированы в XVIII), виден так называемый Тощий мост (Magere Brug), построенный около 1670 года (разводные мосты такой конструкции любил писать Ван Гог). Легенда гласит, что раньше на его месте был совсем узенький пешеходный мостик, построенный двумя сестрами, которые жили на разных берегах реки.
Если с живописного Лейдсеграхт (Leidsegracht), который отделяет западную секцию Больших каналов от южной, свернуть на Принсенграхт (Prinsengracht) и пойти вниз по течению, то очень скоро на правой стороне возникнет сумрачный Дворец правосудия (Paleis van Justitie 436) - редкий пример высококлассного голландского ампира. В 1825-1829 годах по заказу Министерства юстиции архитектор Ян де Греф перестроил его из сиротского приюта XVII века. Приют этот был рассчитан на 800 человек, но к началу XIX века обитателей в нем оказалось в три раза больше, жили они в совершенно невыносимых условиях. Так что переезд пошел им только на пользу - правда, денег на переселение детей ушло столько, что на предусмотренную первоначальным проектом небольшую площадь перед входом и собственный мост через канал уже не хватило.
Полная противоположность монументальному Дворцу правосудия - симпатичное неоренессансное здание первого в Aмстердаме молочного заводика (Melkinrichting 739-741), которое возвел в 1890 году Эдуард Кауперс. Кстати, оно очень напоминает виллы на здешних морских курортах: витые колонки, башенка с флюгерком и узкими окошками - прямо-таки квинтэссенция голландского уюта. На той же стороне, в квартале между Ньиве-Спигелстрат и Вайзелстрат, находится Детценхофье (Deutzenhofje 855-899) - приют для женщин из хороших, но обедневших семей, прихожанок голландской реформаторской церкви, спроектированный в 1695 году Питером де Зэвом. Простой и вполне элегантный фасад с классическими дробными окошками украшают резвящиеся над входом путти. Еще один квартал вниз по Принсенграхт - и открывается странно тихая, совершенно безлюдная площадь Aмстелфелд (Amstelveld), где около ста лет назад работал очень популярный рынок. Сейчас в глубине площади стоит маленький памятник торговцу Линневилю (1867-1934), у которого была здесь лавка. Этот еврей, известный как "профессор Кокадорус", настолько удачно сдабривал свою торговлю разными шутками и небылицами, что к нему стекались покупатели со всего Амстердама.
По первоначальному плану на Больших каналах предполагали возвести четыре протестантские церкви, связанные между собой длиннющей Керкстрат (Kerkstraat, Церковной улицей). Но построить в камне удалось только первую из них - Остеркерк (Oosterkerk) в районе восточных доков. А на месте следующей по счету - Амстелкерк (Amstelkerk) - за нехваткой денег соорудили временный деревянный молельный дом, надеясь позднее заменить его каменным храмом. Вокруг, чтобы потом удобнее было строить, даже оставили свободное место - так и образовалась нынешняя площадь Амстелфелд. Денег на каменное здание не нашли и по сей день: деревянная, выкрашенная белой краской Aмстелкерк осталась стоять, а в 1840 году ее даже снабдили нарядным неоготическим интерьером.
Прямо напротив Aмстелкерк, через канал, приютилась церковь "Голубка" (De Duif) - первый католический храм, возведенный в Амстердаме со времен Реформации. Раньше на этом месте был жилой дом, где католики устроили крошечную потайную часовню, опознавательным знаком которой служило изображение голубки на фасаде.
Один из самых живописных каналов в Амстердаме - Регулирсграхт (Reguliersgracht), который называют еще Каналом семи мостов, - был вырыт в 1664 году. Здесь найдена какая-то удивительная пропорция между шириной канала и высотой домов, количеством мостов и интервалами между ними - так что место это кажется удивительно гармоничным. А вот особо примечательной архитектуры тут нет, за исключением, пожалуй, зданий под номерами 57-59, которые возвел в 1879-1882 годах архитектор Госшалк, ратовавший за повсеместное возвращение к голландской кирпичной классике конца XVI - начала XVII века. Сам Госшалк, однако, делал здания совершенно разностильные: эти два резных фасада, например, кажутся сбежавшими из добропорядочного английского детектива.
На севере Регулирсграхт упирается в небольшую площадь Торбекепляйн (Thorbeckeplein), которая названа в честь Рудольфа Торбеке (1798-1872), либерального политика и трижды премьер-министра Голландии. Ему принадлежит судьбоносное высказывание: "Правительство не может выступать арбитром в делах искусства и науки: дело правительства - давать деньги художникам и ученым, дело экспертов - решать, кому именно". Именно по такому принципу последние 50 лет распределяются в Голландии государственные субсидии.
Торбекепляйн плавно перетекает в Рембрандтпляйн (Rembrandtplein) - площадь, где некогда находился главный амстердамский рынок масла. Сейчас это шумное место с засиженным голубями памятником Рембрандту в центре и туристическими кафе по периметру (из них внимания достоин только бар с интерьерами ар деко в Golden Tulip Schiller Hotel, напоминающий океанский лайнер). От площади во все стороны расходятся узкие улицы (по тем, что идут к Амстелу, лучше не бродить ночью - это своего рода гомосексуальный Красный квартал). A на Регулирсбреcтрат (Reguliersbreestraat), что соединяет Рембрандтпляйн с площадью Мюнт, среди шумных турецких закусочных находится самый известный в Амстердаме кинотеатр Tuschinski Theater - его открыл в 1921 году богатый польский еврей Абрам Тушинский (погибший в 1942 году в Освенциме). Это довольно безумного вида здание, в котором хорошо сохранились интерьеры ар деко и до сих пор висит живопись экспрессионистов. Фасад похож на слоистый панцирь какого-то доисторического монстра, а две башни с покрытием из позеленевшей меди напоминают космических пришельцев из первых научно-фантастических фильмов. Почти напротив (N31) в 1930-е годы построили кинотеатр Cineaс, полный антипод "Тушинского", образец элегантной функциональной архитектуры. В те времена считалось, что кино - важнейшее из искусств - должно быть ближе к народу, поэтому архитектор-модернист Даукер сделал вход с улицы прямо в кинозал. К тому же во время сеансов через огромные окна с Регулирсбрестрат было видно, как черноту кинозала пронзает слепящий луч кинопроектора. К сожалению, в 1980-х убрали высоченную стальную конструкцию с неоновой вывеской, которая была крайне важна для общей композиции здания, и архитектурного драйва сильно поубавилось. Сейчас в бывшем "Синеаке" работает кафе Planet Hollywood.
08. Йордан
Если встать на верхушке колокольни Вестеркерк лицом к западу, то Йордан (Jordaan) будет весь как на ладони. Границы района проходят по Брауэрсграхт (Brouwersgracht) на севере, Ляйнбансграхт (Lijnbaansgracht) на западе, Принсенграхт (Prinsengracht) на востоке и Лейдсеграхт (Leidsegracht) на юге. По форме Йордан немного напоминает чулок, пятка которого находится где-то на пересечении Розенграхт (Rozengracht) и Марниксстрат (Marnixstraat).
Точное происхождение названия "Йордан" неизвестно. Возможно, оно пошло от французского "jardin", то есть "сад": до XVII века эти места славились садами и цветниками. Кстати, цветов тут много и сейчас, а некоторые улицы и каналы до сих пор носят старые цветочные имена - например, Эгелантирсграхт ("Канал розового шипа"), Розенграхт ("Канал роз") или Блюмграхт ("Цветочный канал"). По другой версии, "Йордан" происходит от искаженного голландского слова "joden" ("еврей"): одно время квартал был в значительной степени еврейским.
Строительство Йордана - как часть грандиозного проекта расширения Амстердама - началось в одно время с прокладкой Больших каналов. Район предназначался для рабочего амстердамского люда и огромного количества беженцев из католических стран Европы (преимущественно евреев и французских гугенотов). А еще из "чистых" кварталов города в Йордан перевели пивоварни, дубильные мастерские, кузницы, плавильни, всякое вредное и шумное производство: гарь, чад, грохот, стук молотков, запах кож и красителей составляли неотъемлемую часть здешней жизни.
В отличие от полумесяца каналов, в этом районе не было никакого специально продуманного плана. Прямоугольная сетка йорданских улочек, повернутая под углом 45 градусов к Принсенграхт и Ляйнбансграхт, просто повторяет планировку примитивной средневековой системы дренажных канав. Сверху, с колокольни Вестеркерк, особенно хорошо видно, насколько в Йордане все меньше, уже, теснее, чем в кварталах вокруг Херенграхт, Кайзерсграхт и Принсенграхт: такое впечатление, что крыши тут просто налезают друг на друга. А попадающиеся по временам непропорционально широкие улицы - это засыпанные в начале прошлого века из гигиенических соображений каналы. Они и теперь по старой памяти именуются "каналами" - как Розенграхт (Rozengracht) или Палмграхт (Palmgracht).
Примечательной архитектуры в этой части Амстердама мало (действительно интересные дома можно пересчитать буквально по пальцам), но это даже и не важно: Йордан всегда был знаменит не памятниками, а особой атмосферой. И хотя за последние 30-40 лет район очень изменился, его традиционный дух повыветрился, многие коренные жители разъехались, а в новых жилых комплексах поселились молодые состоятельные яппи, как ни странно, тут по-прежнему можно найти очень живописные уголки, в которых чувствуется чуть старомодное и даже немного провинциальное обаяние этого места. Некоторые обитатели здешних узких улиц сохранили старые йорданские привычки: они до сих пор выносят на улицу стульчики и проводят время, сидя у дверей, почитывая книжку, почесывая кошку или глазея на прохожих. A на местных каналах, которые слишком узки для домов-барж, у многих йорданцев стоят на причале лодочки и катера - в хорошую погоду на них непринужденно выпивают и закусывают, словно на маленьких плавучих террасках.
До 1970-х годов, когда в районе началось строительство нового жилья, йорданцы жили в чрезвычайно стесненных условиях: на площади всего в один гектар сгрудилось более тысячи человек. Здесь, как в большой коммунальной квартире, соседи и любили, и ненавидели друг друга, и знали все обо всех и каждом. Символом Йордана могли бы стать "спионнетьес" (spionnetjes, то есть "шпиончики") - притороченные к окну маленькие зеркальца, c помощью которых местные кумушки могли следить за улицей и за соседями даже из глубины комнаты. Их и сейчас используют в домах, где нет домофона: можно узнать, кто звонит в дверь, не спускаясь и не подходя к окошку.
По данным полиции, в конце XIX века Йордан лидировал по количеству преступлений на бытовой почве, но поножовщина, драки, пьяные свары самым естественным образом перемежались у йорданцев веселыми застольями и всеобщими празднествами. A уж при столкновениях с властями местные обитатели неизменно выступали единым фронтом. Кстати, спонтанные бунты возникали тут очень часто. Печально известен так называемый "Бунт угря", случившийся в 1886 году на Линденграхт (Lindengracht). Полицейский попытался прервать традиционную местную забаву, когда извивающегося угря подвешивали на веревке над каналом, а участники игры старались его сорвать, балансируя на идущих на большой скорости лодках. Злосчастного полицейского убили, а с его коллегами, подоспевшими на помощь, затеяли настоящее сражение, в котором погибло 26 человек. Еще пример: у стены Нордеркерк (Noorderkerk) стоит небольшой памятник жертвам кровавого йорданского бунта 1934 года - местные жители устроили страшное побоище, протестуя против уменьшения пособий по безработице во время депрессии 1930-х годов.
Из-за невероятной тесноты в домах йорданцы все свободное время проводили в барах и кафе, так что здесь возникла весьма специфическая культура питейных заведений. В XIX веке сложился даже целый жанр - этакое застольное кабаре. Представления состояли из гремучей смеси импровизированных шуток, остро наперченных комментариев на злобу дня и песен - в музыкальном смысле незамысловатых, но зато веселых и обаятельных. Исполнителями были не музыканты, не певцы, а, как правило, обычные ремесленники или заводские рабочие, обладавшие специфическим даром развлекать публику, и послушать их собирались целые толпы зрителей со всего города. Самые популярные звезды амстердамских кабаре - Йонни Йордан, Танте Лен и Йонни Мейер - удостоились даже памятников. Они стоят на крошечной площади Йонни-Йордан (Johnny Jordaanplein), на пересечении Эландсграхт (Elandsgracht) и Принсенграхт. А традиционные йорданские баллады до сих пор исполняются в невероятно разрекламированном Café Nol и по-прежнему пользуются популярностью. Водопроводчик с 30-летним стажем Фриц Ленерт, выступающий под именем Ликки Лаки, недавно даже записал хаус-версию своего главного хита "Likki Laki".
Оазисами тишины и покоя в Йордане были так называемые хофье - построенные на частные пожертвования дома для престарелых, больных и неимущих. Они славились своими внутренними садами, как правило, прямоугольными, с корпусами по периметру. Там обитатели приютов (вдовы, престарелые католики из хороших семей или сестры-меннонитки) разводили редкие сорта роз, мальв и тюльпанов, а также высаживали чудесные фруктовые деревья. За последние 20 лет многие хофье превратились в дорогие жилые комплексы, но сады в них сохранились и по сей день. Поиски этих спрятанных в глубине кварталов живописных двориков, куда можно попасть только через узенькие проходы между домами, - одно из главных туристических развлечений в Йордане. Только не стоит ожидать чего-нибудь похожего на старые итальянские дворы, в каждом из которых скрывается как минимум один маленький шедевр скульптуры или архитектуры: прелесть хофье вовсе не в архитектурных чудесах. Просто здесь можно увидеть то, что трудно увидеть в Старом центре и на Больших каналах, - частную будничную жизнь амстердамцев, которые, надо сказать, знают толк в уюте и обаятельном комфорте. Правда, в последние годы туристов стало так много, что по требованию жильцов некоторые внутренние дворы были закрыты для публики. В остальных ворота и калитки запирают после 18.00.
Дать совет, по каким именно маршрутам нужно исследовать Йордан, трудно. Наверное, лучше всего тут просто побродить, забыв про карту. Но начать прогулку приятней сверху, от Брауэрсграхт (Brouwersgracht): в этой части больше хофье и традиционных йорданских баров. На самой северной оконечности района, на Дрихукстрат (Driehoekstraat), улице Трех Углов, уже больше двухсот лет работает маленький заводик по производству голландского джина йенивер, и над этим крошечным пустынным кварталом всегда стоит характерный запах спирта и можжевельника. Напиток, который тут делают, можно попробовать в старинном кафе Papeneiland прямо по соседству - и это будет самым удачным прологом к экскурсии по Йордану.
Совсем недалеко отсюда расположены сразу три очаровательных хофье. На Линденграхт (Lindengracht), засыпанном в начале прошлого века канале - теперь очень оживленной ресторанной улице, можно посетить целых два: чудесный Саукерхофье (Suykerhofje; N149-163), основанный в 1667 году, и большой парадный Линденхофье (Lindenhofje; N94-112), открытый в 1616 году, - один из самых старых в Йордане. На самом углу Линденграхт и Брауэрсграхт стоит выразительный маленький памятник Тео Тейсену, голландскому педагогу, просветителю и писателю, и там же находится славное "коричневое" Café Thijssen с интерьером ар деко и обогреваемой уличной террасой, где холодным вечером очень приятно выпить рюмку калорийного голландского ликера "Aдвокат".
Чуть южнее, на маленькой Картхаузерстрат (Karthuizerstraat), легко отыскать арку, ведущую в большой Картхаузерхофье (Karthuizerhofje; N89-171) - приют для вдов, основанный в 1650 году при картезианском монастыре (нечетную сторону улицы образует длиннющий фасад приюта, вдоль которого располагались вдовьи комнатки-кельи). Южная часть этого квартала выходит уже на Вестерстрат (Westerstraat) - широкую улицу со множеством кафе и баров, среди которых особенно знамениты Сafé Nol и Mistinguett. Наконец, на углу с площадью Нордермаркт (Noordermarkt) имеется Lunchсafé Winkel, где, как пишут обычно проспекты, подают лучший в городе яблочный пирог, - что чистейшая неправда. A в доме номер 106 по Вестерстрат находится Музей пианол (Pianola Museum) - там выставлена чудесная коллекция пианол начала прошлого века, а по выходным дням иногда бывают занятные концерты механической музыки.
От Вестерстрат отходит Тведе-Анйелирсдварсстрат (2e Anjeliersdwarsstraat), которую продолжает Тведе-Таундварсстрат (2e Tuindwarsstraat): это улочки модных бутиков и маленьких магазинчиков секонд-хенд. Здесь расположено совершенно классическое йорданское заведение - бар De Tuin. А на отрезке Эрсте-Таундварсстрат (1e Tuindwarsstraat) между Таунстрат (Tuinstraat) и Эгелантирсстрат (Egelantiersstraat) есть узкая щель, через которую можно проникнуть в Клас-Класзон-Aнсло`c-хофье (Claes Claeszoon Anslo`s Hofje). Его в 1616 году открыл для местных бедняков преуспевающий торговец тканями, член религиозного общества меннонитов Клас Класзон Aнсло. В правом, самом маленьком, дворике бывшего приюта стоит небольшая фигурка Девы Марии и шумит очаровательный фонтан. Теперь хофье принадлежит Aмстердамской консерватории, и здесь живут студенты-музыканты. А еще в хофье Класа Ансло выходит большое окно кухни ресторана Claes Claesz (весьма приличного). Вход туда находится на соседней Эгелантирсстрат, а низкая арка рядом с ресторанной дверью - еще один путь в хофье.
Если пройтись по Эгелантирсстрат, то в паре кварталов от хофье, на доме номер 52, обнаружится чудесный рельеф - золотая рука с гусиным пером. Это вывеска школьного учителя Хендрика Винта, жившего здесь во второй половине XVII века и подрабатывавшего написанием на заказ прошений, писем и деловых бумаг. А в двух шагах, на набережной канала Эгелантирсграхт (Egelantiersgracht), находится невероятно популярное кафе `t Smalle, которое квартирует здесь аж с 1786 года. В западной же части этого живописного канала есть любопытный старинный приют с садом, обнесенным высоким каменным забором, - Синт-Андрисхофье (Sint Andrieshofje), основанный в 1617 году неким богатым фермером по фамилии Герритзон
Соседний канал Блюмграхт (Bloemgracht, канал Цветов) известен как "Херенграхт Йордана": разбогатевшие ремесленники строили здесь миниатюрные подобия особняков с Больших каналов. Внимания стоят три примыкающих друг к другу дома 1642 года под номерами 87-91: они получили прозвище "Три Хендрика" (De Drie Hendricken) из-за трех рельефов на фасадах, изображающих горожанина-домовладельца, фермера и моряка - надежду и опору голландского общества. Сейчас здесь работает фонд имени еще одного Хендрика - архитектора де-Кейзера. A почти напротив, через улицу, находится очень известная в городе галерея Fons Welters.
Самая шумная улица этого района, Розенграхт (Rozengracht), делит Йордан примерно пополам. Славна она своими мебельными салонами, а также ювелирными лавками с несколько этническим уклоном. Но главная местная достопримечательность - скромная мемориальная доска на доме номер 184. Надпись на ней гласит: "Здесь стоял дом Рембрандта (1410-1669)". По этому адресу разорившийся и всеми покинутый Рембрандт Харменсзон ван Рейн провел последние десять лет своей жизни, омраченные смертью его подруги Хендрикье Стоффелс в 1663 году и юного сына Титуса в 1668-м. Именно на Розенграхт написаны, возможно, лучшие работы художника: "Возвращение блудного сына", "Еврейская невеста" и "Портрет Титуса".
A на параллельной Розенcтрат (Rozenstraat), которая, к сожалению, здорово обезображена современными постройками, располагаются довольно любопытный Центр современного искусства sm Bureau Amsterdam и амстердамский Центр содействия геям и лесбиянкам (COC Amsterdam).
Еще южнее, на углу Лаурирграхт (Lauriergracht) и Хазенстрат (Hazenstraat), в тени старых деревьев работает очень уютный и полезный магазин английской книги The English Bookshop. К нему примыкает одна из немногих удачных современных построек в Йордане - элегантный жилой дом с деревянным фасадом (N 4-8 по Хазенстрат), построенный Паулем Дайкманом в 1995 году. Вдобавок на Лаурирграхт находятся сразу четыре художественные галереи, причем все - довольно примечательные. Стоит заглянуть хотя бы в одну из них - в Torch.
Главная приманка соседней Эландсстрат (Elandsstraat, "Лосиная улица") - хофье "Венеция" с надписью "Venetiae" на фасаде (N104-142). Через левую дверь можно попасть в узкий каменный коридор, ведущий в совершенно волшебный сад, где цветы и деревья посажены так плотно, что, кажется, не осталось места даже для воздуха. Построил хофье в середине XVII века известный амстердамский коммерсант, торговавший с венецианскими купцами. А неподалеку, над домом 123, прикреплен забавный рельеф в стиле ар деко, на котором женщина кормит целую вереницу лосей.
Улица Эландсграхт (Elandsgracht, "Лосиный канал") кажется непропорционально широкой: на самом деле это бывший канал, засыпанный еще в конце XIX века. Здесь, в доме номер 73, на фасаде которого хорошо виден раскрашенный рельеф с изображением крепости и надписью "Форт Сьяко" (Het fort van Sjako), жил знаменитый защитник бедных, всегда носивший белые одежды и безжалостно грабивший зажиточных горожан, - некто Сьяко, амстердамский благородный разбойник, которому публично отрубили голову в 1718 году. В XX веке в честь Форта Сьяко был назван довольно любопытный книжный магазин, торгующий всяческой анархистской литературой под девизом "Радикальные идеи из первого, второго, третьего, четвертого, пятого, а также потустороннего миров".
На пересечении Эландсграхт и Ляйнбансграхт почти целый квартал занимает довольно интересный, но изрядно дорогой антикварный рынок De Looier. Барахолка попроще и подешевле, так называемый Роммелмаркт (Rommelmarkt), находится чуть южнее, на Лойерсграхт (Looiersgracht, "Канал кожевников"), - здесь хорошо покупать безумные сувениры и всякие мелочи на память о Йордане (вроде подставок для пивных кружек или старых уличных вывесок).
09. Музейный квартал, Вонделпарк и Пайп Ориентация
На границе XIX-XX веков население Амстердама стало быстро расти. В 1870 году население столицы составляло 270 000 человек, к 1900-му это число удвоилось, а к 1920-му достигло 680 000. Город переживал экономический подъем: требовались новые здания под новые конторы и банки, новое жилье для рабочих и служащих, новые школы для их детей. Потребовался и новый план развития столицы.
В 1877 году такой план представил архитектор Калфф. Он предлагал застроить болотистые земли к западу и к югу от Больших каналов, придерживаясь старого принципа, по которому в XVII веке возводили Йордан - то есть проложить улицы вдоль средневековых дренажных канав и в результате получить простую прямоугольную сетку. Хотя проект Калффа был принят городским советом, позднее его сильно деформировали частные застройщики, стремившиеся втиснуть как можно больше домов на возможно меньший участок земли, - так появились бедные и сильно перенаселенные районы Пайп (De Pijp) и Aуд-Вест (Oud West).
Спазматическое дешевое строительство не затронуло только один квартал на юго-западе - часть района Aуд-Зауд (Oud Zuid, то есть "Старый юг"), ограниченную улицами Сингелграхт (Singelgracht), Хоббемакаде (Hobbemakade), Овертом (Overtoom) и Якоб-Обрехтстрат (Jacob Obrechtstraat). Этот кусок города известен как Музейный квартал (Museumkwartier), поскольку здесь расположены три главных амстердамских музея - Рейксмузеум, Стеделийк и Музей Ван Гога
Около 1900 года на небольшом участке вокруг Рейкcмузеума и Консертхебау (Concertgebouw) начали как грибы возникать роскошные загородные виллы, строившиеся в самых разных стилях - от неоготики до ар деко. Так, известный амстердамский архитектор Эдуард Кауперс возвел на Ян-Лаукенстрат (Jan Luijkenstraat) особняк для своей семьи в духе викторианской Англии (N2), а другой голландский зодчий, Ян де Тьенк, соорудил себе на Музеумпляйн (Museumplein) дом, очень напоминающий постройки американского модерниста Фрэнка Ллойда Райта (N4).
На рубеже XIX-XX веков жить здесь стало чрезвычайно модно. Вокруг вилл были оперативно проложены широкие улицы с роскошными магазинами и дорогими доходными домами. Буквально за несколько лет Музейный квартал превратился в богатый район с особым, тяжеловесно-буржуазным шиком, совершенно не похожий на весь остальной Амстердам. Одна из главных улиц Музейного квартала - Ван-Барлестрат (Van Baerlestraat), соединяющая площадь Рулоф-Хартпляйн (Roelof Hartplein) с Вонделпарком, и сегодня сохранила обаяние fin-de-siècle. В первых этажах помпезных жилых домов с витыми оградами, высокими циркульными окнами и выложенными мрамором подъездами сейчас работают всякие солидные и дорогие заведения - от первоклассного книжного магазина Art Books и парикмахерского салона Studio Kappers до известного своими интерьерами ар деко кафе Wildschut и модного бутика The People of the Labyrinths. Общий масштаб зданий на самой Ван-Барлестрат и улочках вокруг нее задан монументальными постройками архитекторов Амстердамской школы. Например, всю южную часть Рулоф-Хартпляйн занимает так называемый дом "Лидия" (Huize Lydia) - бывший приют для незамужних католичек, спроектированный в 1922-1927 годах архитектором с забавной фамилией Ботеренброт (бутерброд). Мрачноватое казенное здание с большими плоскостями темных кирпичных стен и окнами-бойницами, как и многие дома Амстердамской школы, напоминает средневековую крепость. То же самое можно сказать и о доме "Хиллехаус" (Hillehuis, Gabriel Metsustrat 34), который расположен неподалеку, на углу Габриел-Метсустрат и Ян-Вермеерпляйн (Johannes Vermeerplein). Его автором был лидер и идеолог Амстердамской школы Михел де Клерк.
В центре Музейного квартала находится огромная по амстердамским масштабам Музеумпляйн (Museumplein) - площадь с довольно странной судьбой. За последние сто лет было сделано немало предложений по обустройству этого пустого пространства трапециевидной формы за спиной Рейксмузеума, но и сегодня Музеумпляйн остается местом совершенно бесприютным, хотя и небезынтересным.
История площади (как, собственно, и всего Музейного квартала) началась в 1877-1885 годах, когда к югу от Сингелграхт стали строить Рейксмузеум (Rijksmuseum), в ту пору называвшийся Государственным музеем национальной истории и национального искусства. В этом здании, проект которого делал Петрус Кауперс (автор Центрального вокзала), предполагалось разместить собрание голландской живописи из Национальной художественной галереи, основанной еще в 1798 году. На протяжении десятилетий эта коллекция постоянно переезжала: впервые широкая публика увидела ее в гаагском дворце Хаус-тен-Босх в 1801 году; в 1808 году по приказу короля Луи Наполеона Национальная галерея была перевезена в Королевский дворец в Амстердаме, а с 1817 года переместилась во дворец семейства Трипов на Кловенирсбургвал - тогда-то король Вильгельм I и повелел переименовать ее в Государственный музей, то есть в Рейксмузеум. Правда, места в Триппенхаус от этого больше не стало, полотна XIX века приходилось выставлять отдельно, и не в Амстердаме, а в Харлеме. В новом здании всю живопись наконец собрали воедино и выставили в хронологическом порядке, да еще прибавили к ней богатейшее собрание гаагского Музея истории и искусства, которое стало основой отдела скульптуры и прикладного искусства, и картины из собрания де Хопа. А сейчас в Рейксмузеуме есть еще гравюрный кабинет и разделы, посвященные голландской истории, искусству Азии и даже тканям и костюмам.
Новое, похожее на замок здание музея стало, вместе с Центральным вокзалом, символом нового Амстердама. Любопытно, что именно музей живописи - искусства, всегда ценившегося голландскими торговцами и финансистами, - оказался главной постройкой буржуазного века. Впрочем, музей с его дробными фасадами и затейливыми башенками, перегруженный деталями и сверкающий позолотой, вызвал неудовольствие влиятельных протестантских кругов - в том числе и короля Нидерландов (кстати, Кауперс, как и многие крупные голландские художники и архитекторы, от Яна Вермеера Делфтского до Филипса Фингбонса, был истовым католиком).
Второй крупной постройкой на Музеумпляйн стало здание Консертхебау (Concertgebouw), амстердамской консерватории, спроектированной в 1886-1888 годах ван Гендтом. Ван Гендт, личность любопытная и противоречивая, любил повторять, что "не разыгрывает из себя художника", а просто четко отвечает на конкретный заказ - архитектурный и социальный. Тяжеловесное, увенчанное колоссальной золотой лирой, сооружение в южной части Музеумпляйн было построено по инициативе группы богатых амстердамских бизнесменов и точно соответствовало представлению среднего горожанина о храме классической музыки. Оно было очень монументально и очень классично, в нем угадывались черты голландского Возрождения и некоторое сходство со зданием общества Felix Meritis на Кайзерсграхт (кстати, Малый зал в Консертхебау - это копия Овального зала Felix Meritis). В музыкальном отношении амстердамская консерватория оказалась еще более удачной, чем в архитектурном. Большой зал Консертхебау известен своей великолепной акустикой - здесь с удовольствием дирижировали исполнением своих произведений Дебюсси, Равель, Хиндемит и Стравинский. Слава консерваторского оркестра - Royal Concertgebouw Ochestra - началась при дирижере Виллеме Менгельберге (1871-1952), любителе Малера и Рихарда Штрауса (последний даже посвятил Менгельбергу свое произведение "Жизнь героя"). Менгельберг проруководил здесь целых 50 лет, и его оркестр до сих пор имеет очень хорошую репутацию.
В 1883 году на Музеумпляйн проходила Всемирная выставка, а позднее это место использовалось для разного рода спортивных мероприятий - с 1900-х годов до середины 1930-х на площади тренировались члены амстердамского конькобежного клуба и регулярно выступали гимнасты. 1916 год стал в Голландии годом движения за права женщин, и Музеумпляйн облюбовали столичные суфражистки: здесь проводились дамские демонстрации, изрядно фраппировавшие окрестных жителей. A во время Второй мировой войны прямо посреди площади нацисты построили четыре бетонных бункера и бомбоубежище, которые портили вид аж до 1952 года.
В той части площади, которая примыкает к Рейксмузеуму и где сейчас находится очень популярное Cobra Café, украшенное рисунками художников группы СoBrA, в 50-е годы была проложена широченная, вечно запруженная машинами Музеумстрат (Museumstraat) - улица, которую называли "самым коротким хайвеем Голландии". Сейчас на ее месте устроены пруд и засыпанный белым песком променад: датский ландшафтный архитектор Свен-Ингвар Андерссон, выигравший в 1990-е годы конкурс на перепланировку площади, изо всех сил пытался превратить Музеумпляйн в элегантное место для прогулок. Однако здесь и сегодня немало архитектурно-строительных ляпов. Например, в юго-западном углу площади примостился супермаркет Albert Heijn - газон как бы взбирается на его косую, крайне нелепую треугольную крышу, которую в народе прозвали "ослиным ухом". Туристы любят пить пиво на самой верхушке "уха", усевшись на невысокий бордюр, и довольно регулярно оттуда падают. Еще хуже получилось с огромным подземным гаражом под Музеумпляйн: высоту въездных ворот не рассчитали, и несколько туристических автобусов были буквально обезглавлены. Фонтан на площади не работает с момента открытия, а новый корпус Музея Ван Гога (Van Gogh Museum) вызывает всеобщие насмешки из-за устроенного при нем водно-архитектурного аттракциона. Японский архитектор Кисе Курокава решил, что местность может украсить глубокая и широкая яма, по дну которой с тихим журчанием круглосуточно струится вода. Яму вырыли прямо у стен нового музея, выложили полированным черным камнем и пустили воду, но все это вызвало у горожан исключительно сантехнические ассоциации.
Зато главное здание Музея Ван Гога, довольно невежливо повернутое к площади задним фасадом, - самая любопытная постройка в окрестностях. Эскиз ее сделал архитектор и дизайнер Геррит Ритвелд, а более подробной разработкой проекта занимался в 1970 году его младший коллега Ян ван Трихт. Придуманная ими конструкция из бетонных и стеклянных параллелепипедов снаружи выглядит мрачновато, но зато интерьер музея полон света. Картины в хронологическом порядке выставлены вокруг огромного атриума. Осматривая их, посетитель поднимается с этажа на этаж по широкой лестнице, и чем ближе к последнему периоду Ван Гога, тем светлее становится пространство.
Главное здание музея Стеделийк (Stedelijk Museum) построено в 1895 году в стиле неоренессанса - оно задумывалось как архитектурная рифма к Рейксмузеуму. Парадный фасад, обращенный к Паулюс-Поттерстрат (Paulus Potterstraat), украшают статуи известных голландских зодчих и художников вроде Якоба ван Кампена и Хендрика де Кейсера, а стены выполнены в так называемой технике бекона, невероятно популярной в Голландии XV века: полоски красного кирпича чередуются с полосками белого, напоминая кусок мяса с прослойками сала. Изначально здесь была выставлена частная коллекции Софии де Браун, а с 1938 года в Стеделийк переехало внушительное собрание современного искусства. Новый корпус Стеделийк спроектировал португалец Aлваро Сиза.
Буквально в двух кварталах к северо-западу от Паулюс-Поттерстрат проходит главная в стране улица модных магазинов П.-К.-Хофтстрат (P.C.Hooftstraat), а еще одним кварталом дальше начинается Вонделпарк (Vondelpark) - самый большой парк в Амстердаме, названный в честь главного голландского поэта и драматурга Йоста ван ден Вондела. Старую часть Вонделпарка спроектировали в 1864-1865 годах ландшафтные архитекторы Ян Давид Зохер и Луис Паул (отец и сын). Парк был выдержан в английском стиле - авторы добивались эффекта максимальной естественности и даже некоторой природной дикости. A в 1877 году по инициативе амстердамского банкира ван Эйгена все тот же Луис Паул увеличил парк на целых 40 гектаров.
Главный вход находится со стороны Стадхаудерскаде (Stadhouderskade), рядом с квартирно-офисным комплексом Byzantium, который в 1985-1991 годах спроектировало архитектурное бюро OMA под руководством Рэма Колхаса - прославленного голландского зодчего и гуру современной архитектуры. Критикам и городским чиновникам проект показался "высокомерным, неуместным и безвкусным", но вот заказчики неожиданно его очень полюбили, и в результате продолжительных баталий здание все же было построено.
В 60-70-е годы Вонделпарк был излюбленным местом хиппи - они съезжались сюда со всех концов света и жили целыми неделями. Пытаясь спасти парк от полного разорения, мэрия решила запирать на ночь ворота, и хиппи переместились на площадь Дам у Королевского дворца. Впрочем, народу в Вонделпарке много и сейчас. Амстердамцы катаются на роликах по извилистым дорожкам, покуривают марихуану, лежа на поросших сочной травой лужайках, а в рощах устраивают пикники и праздники с фейерверками. Единственным напоминанием о бурных ночах времен flower power остается розарий. В дневное время там очень красиво и совершенно безопасно, но вот ночью это место превращается в приют свободной любви; одиноким дамам тут лучше не появляться.
В самом сердце Вонделпарка, неподалеку от розария, скрывается "Синий чайный дом" (`t Blauwe Theehuis) - замечательный (и довольно редкий в Амстердаме) пример голландской функциональной архитектуры 30-х годов. Москвичам это трехэтажное строеньице, возможно, напомнит круглый павильон станции "Парк культуры-радиальная", но только оно гораздо легче, тоньше, изящнее. На верхний этаж, напоминающий рубку речного парохода, ведет крутая деревянная скрипучая лестница. По ней стоит подняться ради очаровательных цветных витражей и вида на верхушки деревьев Вонделпарка.
A нарядное здание бывшего главного паркового павильона, где благородная амстердамская публика слушала музыку с 1881 года, сейчас делят Нидерландский музей кино и кафе Vertigo, терраса которого в теплые дни превращается в одно из самых приятных мест в городе.
От Музея кино совсем недалеко до странно тихой овальной площади с неоготической церковью Святого Сердца, которую горожане давно уже называют просто Вонделкерк(Vondelkerk). Правда, с 1979 года службы тут больше не проводятся, и сегодня здесь квартируют разные архитектурные конторы.
И церковь, и площадь спроектировал Петрус Кауперс, который мечтал построить на западной границе Вонделпарка целый готический город с узкими улочками, таинственными островерхими домами и храмом, похожим на высокую и стройную Либефраукирхе в Трире. Полностью осуществить свои планы архитектору не удалось, но небольшой неоготический район вилл и частных домов все-таки был сооружен по его проекту в 1872-1880 годах. Сам автор поселился тут же - в доме N77 по Вонделстрат, на фасаде которого и сейчас можно увидеть изящные росписи с изображением героических строителя и архитектора и завистливого, весьма непривлекательного критика. А по соседству (в доме N72) в 70-е годы располагался один из самых популярных амстердамских сквотов, из-за которого в 1980-м посреди мирных вилл разгорелось настоящее побоище: сквоттеры перегородили улицу баррикадами, и пришлось даже вызывать на подмогу танки. Наконец, по адресу Вонделстрат, 140, находится Манеж (Hollandse Manege) - возможно, самая удачная (хотя и не самая известная) постройка ван Гендта. Это просторное, пропорциональное здание красиво не только снаружи, но и изнутри: сложный рельеф белых стен прекрасно сочетается с простыми металлическими элементами. А еще здесь работает чудесное кафе Manege, в котором очень приятно выпить кофе после прогулки по Музейному кварталу
По духу Пайп (De Pijp) больше похож не на соседний район Больших музеев, а на лежащий на западе Йордан (хотя Йордан и постарше лет на 250). Пайп унаследовал йорданские традиции, и сейчас это, пожалуй, самое живое и веселое место в Амстердаме. Побродить тут очень интересно, но, как часто бывает с колоритными и лишенными туристического глянца районами, отнестись к нему надо с большой чуткостью и вниманием, иначе есть опасность ничего любопытного не найти и только зря потратить время.
Построили Пайп в 1860-1870-е годы на месте главной амстердамской свалки - за обводным каналом Сингелграхт (Singelgracht), служившим в ту пору городской границей. На самом деле Пайп, границы которого проходят на севере по улице Стадхаудерскаде (Stadhouderskade), на западе по каналу Буренветеринг (Boerenwetering), на юге по Амстелканалу (Amstelkanaal) и на востоке по реке Амстел, - не что иное, как большой остров, соединенный с остальным городом шестнадцатью мостами. Этот район, как и Йордан, предназначавшийся для низкооплачиваемых рабочих, а во второй половине XX века ставший прибежищем для эмигрантов из бывших колоний, был частью второго в истории Амстердама крупномасштабного градорасширительного плана. За его общую планировку отвечали городские власти, а вот строительством домов занимались частные инвесторы. Они-то и соорудили унылые ряды длиннющих жилых корпусов с крохотными, неудобными и очень дешевыми квартирками. Прямые улицы между домами (да и сами эти дома с их малюсенькими квартирками) напоминали горожанам узкие коробки для хранения трубок - именно поэтому район, носивший официальное название District V, получил прозвище Пайп (по-голландски de pijp - "трубка"). В 1930-е годы скученность населения здесь была под стать йорданской, да и по части социального неблагополучия Пайп не отставал. Сейчас стало немного лучше: в дневное время тут вполне спокойно, и народ стекается на огромный рынок Алберт-Каупмаркт (Albert Cuypmarkt), вокруг которого вращается вся жизнь квартала. А вот по ночам в районе по-прежнему небезопасно, особенно вокруг здешнего Красного квартала на Раусдалкаде (Ruysdaelkade) и около Сарфатипарка (Sarphatipark).
Поделиться книгой: