Рыжая бестия

Бледный, заросший двухнедельной щетиной Степанов сидит на паперти с протянутой кепкой. Есть у него одна эксклюзивная, дизайнерская, составляющая непомерную гордость. Так вот, сидит он с эксклюзивной протянутой кепкой и просит милостыню. А Марьяна, вся такая возвышенная и устремленная в светлое будущее, пролетает мимо него, цепляет случайно сказочно красивым взглядом осунувшееся лицо неудачника и кидает ему в дизайнерскую кепку пятак.

Нет, пятак – это много. Она кинет ему ломаный грош, хотя он и ломаного гроша не стоит. А сколько, интересно, составляет ломаный грош? Нужно будет обязательно узнать и кинуть ровно столько же.

– Марьяша, тебя, – спустила ее на бренную землю Ксения.

– Добрый день, – привычно, несмотря на головокружение, отрапортовала Репина. – Вас приветствует туристическая фирма «Клуб путешественников»! Мы рады отправить вас… Нужно не отправить, а забрать? Откуда?! Из медвытрезвителя?

Она посмотрела на коллег, стараясь сообразить, что те поняли из этого небольшого диалога. Сотрудники, казалось, ничего толком не поняли.

– Мне нужно уехать, – сказала Марьяна. – Дедушке понадобился вытрезвитель, то есть костюм, рубашка и все такое. У них в Америке такая дороговизна!

Ксения пошла проводить ее, заодно и вызвать такси, она одна догадалась, что Марьяна не все сказала.

– Ну? Вызываю. Говори пункт назначения. – Подруга взяла телефон.

– Районный медвытрезвитель, – прошептала ей Марьяна, хотя в приемной они были одни. Но и у стен, как известно, есть уши. – Степанов дал им мои координаты. Его нужно забрать и оплатить душ Шарко. Ксюха, а сколько стоит ломаный грош?

– Не надейся, – хмыкнула подруга, – с тебя сдерут гораздо больше! Постарайся вернуться живой и невредимой. И ни в коем случае не признавайся Степанову, что ты сама его туда упекла. Значит, гад, все-таки праздновал свое освобождение!

– Ни за что ничего не скажу! – пообещала Марьяна и на подкашивающихся ногах пошла вниз.

То, что бывший жених попросил приехать за ним в столь одиозное место проведения досуга именно ее, могло говорить лишь об одном – он понял, как ошибся, уйдя от Марьяны.

Добродушный усатый таксист с интересом поглядывал на симпатичную девицу, явно находящуюся в приподнятом настроении и мурлыкающую себе под нос веселенький мотивчик.

– Подождите, – попросила его Марьяна, когда машина остановилась возле вытрезвителя.

Тот кивнул и взял задаток.

Сплошные разорения от этой мести. Но они стоили того!

Матвея вернули. Помятый, угрюмый, он подождал, пока Марьяна заплатила, расписалась в квитанции, и буркнул «спасибо». После этого они вместе подошли к машине.

– Я пешком, – двулично заявил Степанов, шествуя к такси, и тут же добавил: – Все до копейки я тебе верну, Марьяна!

– Садись, – прищурилась она, чувствуя недоброе. – Сейчас же садись и не светись! Я довезу тебя до дома.

Степанов сел на переднее сиденье, Марьяна устроилась на заднем. Это уже не сулило ничего хорошего.

– Извини, что пришлось к тебе обратиться, – не поворачивая головы, произнес несостоявшийся жених. – Родители на даче. Им далеко ехать, а денег у меня с собой не оказалось.

И Марьяна все поняла. Родители! Он боялся, что в таком виде и в таком заведении его застукают родители. Как все банально. Неужели он не может понять, что, кроме Марьяны, ему больше не к кому обратиться!

– Степа, как ты можешь, – всхлипнула Марьяна и сжала кулаки. Длиннющие ногти тут же врезались в нежную кожу, стало больно. Но и без этого боли хватало.

– Я?! – Он повернул всклокоченную голову. – Ты сама, между прочим, тоже уже успела что-то отпраздновать! С утра! И наверняка с Ксюхой. Праздновали свободу от меня? Я заметил, как ты старалась не дышать на сотрудников вытрезвителя. Женский алкоголизм не лечится, запомни, Марьяна.

– Свобода, равенство и братство, – попытался отшутиться усатый водитель.

– Братство?! Никогда, – фыркнула Марьяна.

– Почему? – сказал Степанов. – А мне эта идея нравится. Расставаться нужно по-хорошему. Понимаешь, Репина, в жизни каждый выбирает свой путь. – Его потянуло философствовать. – Некоторые слабые личности спиваются…

Марьяна поняла, что если она проведет с ним в тесном салоне такси еще пару минут, то ее посадят за убийство.

– Свой путь? – повторила она и приказала водителю: – Остановите! Пусть идет пешком.

Клиент всегда прав. И этим клиентом была Марьяна, а Степанов так, случайным попутчиком. Теперь их пути разошлись. Матвей, недовольно вздыхая и бухча что-то о нетрезво мыслящих девицах, вылез из такси и потопал пешком. Марьяна грустно посмотрела ему вслед. Ей придется стать стервой, чтобы его вернуть. Все, что случилось вчера вечером, – это цветочки, ягодки она еще придумает, и какие!

Внезапно Степанов обернулся. Сердце Марьяны дрогнуло…

– Я случайно не забыл у тебя свой мобильный?!

– Нет! – соврала она и крикнула водителю: – Поехали!

А мобильный телефон, о котором напомнил Матвей, по дороге выбросила из окна.

Можно было рыдать дальше, предоставляя судьбе лишнюю возможность посмеяться над ней. Можно было пуститься во все тяжкие, чтобы Степанов позлорадствовал. И можно было просто жить, стараясь не вспоминать о своей ошибке. Да, Степанов был ее ошибкой, и с этим, по здравому рассуждению, нужно смириться.

Они познакомились не случайно. Тетя Маша встретила свою давнюю приятельницу, которой Матвей приходился сыном. Пожилые дамы, порадовавшись друг другу, решили свести неразумную молодежь. То ли от нечего делать, то ли потому, что захотели внуков. Марьяна не вдавалась в подробности, Матвей ей понравился сразу: высокий, представительный, умный… Во всяком случае, она думала, что умный, пока он ее не бросил. Привлекательный. Да, Степанов был привлекательным. Это уже потом он перестал бриться каждый день и месяцами не заглядывал в парикмахерскую.

Марьяне он нравился, но была ли любовь? Утешить себя тем, что любви не было? А что тогда между ними было? Увлечение, которое так и не переросло в большое и светлое чувство. Это у Матвея не переросло! А у Марьяны оно было готово вот-вот дать бурные ростки. Смириться?

Смириться и поплыть по течению, вылавливая из жизненного водоворота тех, кого выбросили другие? Марьяна не такая слабая девушка, как думает о ней Степанов. Да, перед ним она суетилась кошечкой, мягкой и пушистой, но настало время выпустить коготки. Она кинула взгляд на ухоженные руки. Беда не приходит одна. Ноготь поломался! Зря она так впивалась в собственную кожу, теперь придется срезать весь маникюр. А без длинных ногтей она чувствует себя неполноценной. А без Степы?

Фамилия у него не ахти какая. Марьяна Степанова! Жуть. Уж лучше она останется Репиной. Понятно, что именно этого и боится тетя Маша, но что же делать? Не судьба.

Марьяна улыбнулась, на самом деле она так не думает. Человек сам вершит свою судьбу. И вылавливать никого другого ей уже не хочется. Она уже поймала своего карася, останется лишь подсечь…

– Поверните направо, – указала Репина водителю направление к собственному дому.

Торчать на работе после того, как она рассказала про американского дедушку, упокоившегося с миром в далекой стране, смысла больше не было. Хорошо бы под это дело взять отпуск. Когда еще она получит возможность отдохнуть в самый разгар туристического сезона?!

Машина остановилась у подъезда, Марьяна выпрыгнула из салона и закрыла глаза. Сейчас она их откроет и увидит на пороге дома Матвея. Он бухнется на колени, посыплет голову песком и начнет каяться в том, что ушел от нее, не подумав о последствиях, а они оказались плачевными. В доказательство Матвей вытащит из карманов брюк свой мокрый носовой платок и отожмет его у нее на глазах. Но для этого глаза нужно открыть. Марьяна открыла левый глаз и поморщилась. Слева никого. Открыла правый. Глупости! Как он мог ее опередить?! Напрямую через проходные дворы. И все равно глупости.

– Платить будем? – усмехнулся усач.

– Обязательно, – ответила ему Марьяна и полезла в сумочку за деньгами. – По всем счетам.

– Ох, – покачал головой тот, – не завидую я этому парню!

– Не хамите, – предупредила Марьяна.

– А что я? – пожал плечами водитель. – Я ничего. Мое дело привезти и отвезти. А разбираться вам самим. Только, – он сделал паузу, подождав, пока девушка протянет ему купюру, – только зря все это. Не ваш он человек! Вот встретите своего, сразу поймете.

– А если не пойму? – сощурилась Марьяна. Дожила, ей теперь дают советы водители такси.

– Придет время, поймете. – И такси попыхтело за угол дома.

Марьяна усмехнулась и пошла к себе. Хмель от шампанского уже выветрился из ее головы. Как хорошо, что она вняла совету шефа и не стала мешать водку с пивом. Ошибается Степанов.

Она не слабое звено в их цепи. И Марьяна это докажет.

– Ксюха, – позвонила она подруге, – напиши за меня заявление на отпуск! Пока Борюсик добрый и помнит о моей утрате… Я рада, что ты тоже о ней помнишь! Куда я ее дела? Выкупила из вытрезвителя и выкинула по дороге. Нет, из такси выкинула, не из сердца. Чем стану заниматься? Ксюшенька, ты позвони Эльке Пономаревой и проконсультируйся точнее, какие мероприятия способствовали процессу возвращения блудного жениха. Да, подруга дорогая, обязательно под запись. Я собираюсь составить сегодня четкий план операции «Возвращение невозвращенцев». Естественно, это он думает, что невозвращенец. Но кто его спрашивает?!

Васька встретила ее как родная и не переставая терлась о ноги. Это означало, что кошку нужно покормить. Марьяна положила трубку телефона и отправилась на кухню. Мысли носились в ее голове, как сбившиеся с орбит ракеты с ядерными боеголовками.

Кошка Васька.

Степанов долго не мог понять, почему Марьяна назвала Ваську Васькой. Хоть та и объясняла ему, что, когда принесли котенка, было совершенно неясно, какого он пола, да об этом Марьяна тогда и не задумывалась. А когда домашнее животное подросло и все стало очевидно, впрочем, в этом разобралась не сама Марьяна, а тетя Маша, то переназывать кошку не стали. К чему? Васька к Ваське привыкла.

«Вискас» Степанову тоже не нравился, запах отвратительный.

Вот бы поместить Матвея в клетку с сотней кошек и мешками корма. Нет, лучше в клетку к тиграм и не покормить их перед этим.

– Ешь, пушистик! Ешь, хорошая девочка.

Марьяна вздохнула: с этим вздорным Матвеем она стала такой кровожадной.

Но ее хоть кто-то встречает дома, и это не «Скорая помощь» с пожарным надзором. Неужели Степанову нравится томиться в одиночестве?! Тогда тюрьма по нему плачет, одиночная камера. Нужно будет узнать, не действует ли поблизости от его холостяцкого жилья маньяк-одиночка, и подбросить снимок Степы следствию. Есть у Марьяны одна удачная фотография, сделанная на сельской природе. На ней изображен Матвей, наступивший в свежий навоз, с такой перекошенной физиономией!

Так, он не забрал и фотографии. Марьяна полезла в секретер и достала альбом. Но рвать она их не станет, вместо этого, глядя на свое безоблачное счастье (снимок с перекошенной физиономией можно пока убрать), Марьяна займется составлением плана возвращения Степы.

– Итак, пункт первый. – Она ненадолго задумалась над чистым листом бумаги. – Испортить его автомобиль, над которым он дрожит!

Глава 2

Судьба! Спасибо!

Если на свете существовал образ женской дружбы, то ее олицетворяла Ксения. Благодаря стараниям подруги и ее заступничеству, граничащему с безумием при описании мучительных страданий Репиной по поводу трагической кончины близкого родственника, Борюсик отпустил Марьяну в незапланированный отпуск.

Они с Матвеем хотели провести отпуск в Карелии среди шалашей, озер, стройных березок и белых ночей. Они собирались разводить костры и жарить на углях мясо, купаться в прохладной воде и плавать по бурным речушкам на байдарке. Даже в магазин спортивных товаров успели заглянуть и прикинуть цену на эту самую байдарку. Степанов хоть и произнес, глядя на ценник: «Однако!», но от идеи не отказался. Он отказался от Марьяны. Теперь сплавляться по бурным речушкам он будет в гордом одиночестве, а Марьяна в гордом одиночестве останется томиться в душном городе.

Впрочем, отпуск у Матвея еще не скоро. А у нее уже начался!

Она сладко потянулась, поглядела в окно, где уже вовсю пригревало летнее солнышко и пробегали редкие прохожие, в это время между завтраком и обедом стремящиеся укрыться от его палящих лучей в прохладе скверов и парков.

– Пора! – приказала себе Марьяна и отправилась одеваться.

На этот раз требовалось выглядеть незаметной серой мышью, для того чтобы не быть узнанной, ведь Марьяна собиралась фактически на преступление. Или, по крайней мере, содеянное должно было потянуть на хулиганство с отягчающими последствиями в виде существенного материального ущерба. Ущерб должен был заметить Степанов, Марьяну – никто.

Натянув джинсы, которые пищали в прошлом сезоне (как хорошо, что она их не выбросила!), майку облезлого розового цвета, случайно купленную в гипермаркете вместе с кефиром, кроссовки (да им сто лет! Как хорошо, что она о них вообще вспомнила!), Марьяна задумалась. К неприметному гардеробу прилагались солнцезащитные очки. И ребром, как у великого Шекспира, вставал вопрос: «Краситься или не краситься?» Если Марьяна не нанесет на лицо боевую раскраску, то ее, захваченную врасплох, узнают только Степанов и Ксения. Ксению, как настоящую подругу, в расчет можно не принимать. Если Марьяна накрасится, то ее, опять же, узнает Степанов. Зато тогда будет чем подмигнуть следователю на допросе, когда тот поинтересуется, зачем она это сделала.

Макияж отнял у Репиной целый час. К нему пришлось сделать укладку и на всякий случай подщипать брови. Поглядев внимательно на свое отражение в зеркале, Марьяна осталась довольна. Если ее поймают, то пусть Степанов увидит, от какой неземной красоты отказался!

Серая мышь, ничего не скажешь. Без мазка помады. Вот его-то она и не сделает. Марьяна нацепила темные очки, подхватила сумочку и кинулась вниз. Время поджимало, она и так проспала и провозилась, у Матвея вот-вот начнется обеденный перерыв, и он потащится в ближайшую кафешку. Ничего, так даже интереснее. Как раз напротив его офиса есть блинная, а блины он терпеть не может! В блинной Марьяна и проследит за всем, что случится дальше после того, как она… Если получится, конечно.

Она успела, сутулые белые воротнички еще сидели на рабочих местах. Их припаркованные автомобили тоскливо дожидались того светлого мгновения, когда снова получат возможность сорваться с насиженного ими места и унестись вдаль.

Степанов уносился домой в восьмом часу вечера, списывая свои задержки на вечерние пробки.

Марьяна подошла к темно-синей иномарке и ласково погладила ее капот. Ничего не зазвенело и не запищало. Отлично! Сигнализацию он не сменил, а прежняя у него была настроена только на вскрытие автомобиля.

– Прости, дорогуша, – она заранее извинилась перед транспортным средством, на котором иногда Степанов ее подвозил, – так сложились обстоятельства.

– Отъезжаете? – вскинул белобрысые брови оказавшийся рядом субъект.

Марьяна замотала головой. Тот пожал плечами и уселся во впереди стоящий автомобиль.

– Куда? – слабо пискнула Репина и проводила субъекта тревожным взглядом.

Теперь придется толкать махину Степанова целых пять метров! Нет, у этого блондина точно есть ангел-хранитель. Ведь, не исчезни он сейчас, Марьяна спровоцировала бы удар именно об его дорогущий автомобиль. Что остается делать?!

Она закинула сумку за плечи, напрягла мышцы и попыталась сдвинуть автомобиль Степы с места. Ничего! Ничего страшного. Если его немного раскачать, а потом подтолкнуть, то до того серебристого «Мерседеса» со странными номерами и мигалкой на крыше толкать совсем немного. В отчаянии она предприняла еще одну попытку.

– Помочь? – поинтересовался кто-то у нее над ухом.

– Угу, – угукнула Марьяна, не обращая внимания на помощника. Какое тут внимание, когда у Степанова скоро начнется обеденный перерыв!

– Взялись вместе, – сказал неизвестный помощник и подтолкнул автомобиль.

Он откатился на пару метров.

– Может, теперь заведется? – спросил незнакомец, отряхивая руки.

– Угу, – ответила Марьяна и собрала все свои силы, вкладывая их в финишный рывок.

– Бум! – темно-синий автомобильчик въехал в серебристый «Мерседес».

– Бежим! – прокричала Марьяна, схватила незнакомца за руку и кинулась в ближайшую подворотню.

Острым взглядом она нашла открытую подъездную дверь и заскочила в нее, как перепуганный кролик с прижатыми ушами. Только вместо ушей у нее поникли плечи, когда она разглядела незнакомца получше.

Это был не просто прохожий. Это был заутюженный белый воротничок, которых Марьяна отныне должна была презирать, как Степанова! В принципе она и презирала. Но именно этому была бесконечно благодарна за оказанную помощь. Впрочем, в его карих глазах, к слову сказать, очень даже привлекательных, стоял немой вопрос. Видимо, все офисные работники, как и ее бывший жених, медленно соображают: кондиционеры проветривают не только помещение, но и мозги сотрудников.

– Машина была не моя, – призналась она сдуру. – Бывшего жениха, которому я мщу.

– Что делаете? – не понял кареглазый воротничок.

– Мщу! – нагло заявила Марьяна, сообразившая, что ей нечего терять, кроме своих оков. Нет, оковы – это уже слишком. Она не хочет в тюрьму. Что-то в этих манящих глазах говорит ей о том, что они смогут договориться. – Так, вы теперь мой сообщник. И лучшее, что можете сделать, – промолчать. Надеюсь, автомобиль с мигалкой не ваш?

– Не мой, – усмехнулся кареглазый и неожиданно весело рассмеялся.

– Ничего смешного, – скуксилась Марьяна, ей показалось, что он смеется над ней. – Вот вас когда-нибудь бросали?!

– Было такое, – не переставая смеяться, ответил незнакомец.

– И что вы делали? Сидели сложа лапки?! А я предпочитаю действовать.

– Нет. – Он перестал улыбаться и серьезно заметил: – Я не сидел. Я очень много работал. Но в вашем случае…