Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Темные небеса - Грегори Бенфорд на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Виски со льдом, правильно? — Она слегка улыбнулась.

— Красного вина.

Она тоже опознала в нем копа. Может быть, он даже заказывал виски, когда был здесь в прошлый раз.

— Давно не заглядывали.

Лучше вести себя вежливо и формально, в духе Кэри Гранта. — Уверен, что вы от недостатка внимания не страдали. — Тут он вспомнил, что с полгода назад раздобыл здесь неплохую информацию, причем как раз с подачи барменши.

— Мне лишнее внимание не помешает. — Она улыбнулась и медленно подмигнула.

— Только не от меня. Годы уже не те. Я еще помню времена, когда воздух был чистым, а секс грязным.

Она рассмеялась, сверкнув множеством белых зубов, хотя шутка была старая — пожалуй, не моложе тех самых времен. Но Маккенна пришел сюда не шутки шутить. Он взял вино, расплатился и со скучающим видом осмотрелся.

Наибольшим спросом здесь пользовалось пиво. Большой телевизор показывал говорящие головы на толстых шеях на фоне футбольного поля. Парни в джинсах и рабочих рубашках сосредоточенно пялились на экран, не отрывая от губ горлышки пивных бутылок. Маккенна, прихватив стакан дрянного вина, направился в заднюю часть бара, где потертый музыкальный автомат бренчал песню Брюса Спрингстина «На окраине темно».

Здесь сидели рыбаки. Их было легко распознать по грубым башмакам, мозолистым рукам и ободкам соли на отворотах джинсов, а еще по характерному прищуру людей, работающих в сверкающем на солнце море. Маккенна присел за единственный свободный стол возле десятка мужчин, потягивающих пиво.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем ему удалось вклиниться в их разговор. Ему помогло, что он несколько лет проработал на рыболовном судне, принадлежавшем их семье. Он знал ритмы речи и профессиональный жаргон, едва заметную нечеткость согласных и мягких гласных, что подсказало им, что он местный. Затем поставил мужикам за соседним столиком но пиву «Джакс», и это решило дело. Постепенно он сообразил, что они уже знают о смерти Этана Ансельмо. Мальчишки с пляжа, само собой, растрезвонили.

Но многие из сидящих здесь пока не знали, что он коп. Маккенна перебрался к ним за столик и уселся на скрипучий дубовый стул. Некоторые выглядели усталыми и порядком накачавшимися — зависли в баре, прежде чем вернуться домой, к женам. Другие выглядели потрезвее, и Маккенна наудачу спросил одного:

— Вечером в море?

— Угу, за устрицами… Все, что смог найти в последнее время.

Вид у него был такой, что легко верилось — в последнее время он обедал в бильярдных или из торговых автоматов, а мылся под садовым шлангом. Добывать устриц драгой по ночам — грязная работа. И самый легкий способ обойти закон против повреждения морского дна. Если поймают с поличным, огребешь неприятностей, поэтому на такое мало кто соглашался.

Маккенна откинулся на спинку и спросил, растягивая слова:

— Знал того парня, Этана, что помер? Кивнул, прищурился — вспомнил:

— Он ходил на хорошей лайбе. Той, что центавры нанимают. Платят вдвое.

— А я слыхал, что они нанимают только на Дофине.

— То была какая-то особая работа. Не устриц тралить. Черт, парень сидел бы сейчас здесь, если бы не свалился за борт.

— Так он свалился? — Маккенна чуть подался вперед, но вовремя вспомнил, что не следует выказывать явный интерес.

— Говорят.

— Кто говорит? — Так, сбавь нетерпение.

Медленно моргнул, взглянул в сторону, принял решение:

— Мерв Питскомб, хозяин «Промотанных бабок». Они иногда выходили на ночной фрахт.

— Правда? Вот черт. — Маккенна выдержал паузу и спросил: — И вчера ночью ходили?

— Не знаю.

— А чем они обычно занимались? Ночной рыбалкой?

Приподнял брови, пожал плечами:

— А мне какое дело?

— Питскомб работает на центавров?

— Не напрямую. У них есть типа старшого, большая шишка, Даррер звать. Нанимает работников для центавров, когда тем надо.

— Регулярная работа? Долгий глоток пива.

— От случая к случаю. Но платят круто, я слыхал.

Тут Маккенне пришлось сбавить обороты. Собеседник начал замыкаться, с подозрением сжав губы. У Маккенны всегда не очень-то получалось выжимать из людей информацию, и об этом многие знали, но до «Правильного места» слух об этом, очевидно, еще не докатился. Один подозреваемый как-то назвал его «Тот, кто задает больше вопросов, чем следует». Верно, но и он отправился мотать свои «от десяти до двадцати».

Маккенна сменил тему и говорил о футболе, пока собеседник не сказал, что его зовут Фред Годвин. И тут, по счастливому везению, которое сперва таковым не показалось, к ним подошла женщина по имени Ирен и сказала, что все знает о покойнике и всем прочем. А заодно изложила свои философские воззрения на случившееся.

Когда вытягиваешь информацию из людей, главная проблема заключается в том, что тебя перебивают. Испытываешь примерно то же, что и когда рыба срывается с крючка, а ты при этом знаешь, что снова она твоей наживкой не соблазнится. Ирен все разглагольствовала о том, какая это, разумеется, трагедия и как тяжело ее все переживают. Это и так было ясно, но она все же сказала. Лет ей было уже хорошо за сорок, и в золотых туфельках на высоких каблуках она ходила не очень уверенно.

— Взгляните на это так, — с чувством произнесла она, слегка закатывая глаза и чуть выпячивая губы. — Этан был молод, и пусть даже он вознесся на крыльях ангела в Град Небесный, его все равно будет переполнять то, кем он мог стать. Понимаете? Усевшись возле Его престола, он не испытает истинного сожаления. На это у него не будет времени. Другая жизнь будет манить его, пока он все еще полон энергии, но без воспоминаний о старости. Никаких тебе лекарств, страхов и болезней, ничего. У него не будет этих препятствий на пути к Блаженству.

Маккенна прямо-таки расслышал в ее словах заглавные буквы.

Годвин явно дожидался подходящего момента, чтоб смыться. А это означало, что настал момент поставить ему пиво, что Маккенна и сделал. А Ирен — то ли желая остаться главной в разговоре, то ли намекая, чтобы ее пригласили посидеть с ними, — без всяких расспросов сообщила, что Этан работал на «Промотанных бабках» и в ночь своей смерти. Есть!

Но пиво Годвину Маккенна все равно поставил.

В северных, более зажиточных районах Мобила продают эксклюзивный шотландский виски с выдержкой не менее десяти лет. А еще вам там предложат йогурт из козьего молока, пять сортов орегана и кофе из стран, о которых вы не слышали со школьных лет. Там можно посидеть в кафе под музыку Гайдна, а при желании полистать свежий номер «Нью-Йоркера» и почитать обзор фильмов независимых режиссеров.

Но в лавочках у побережья вам продадут «Джим Бим» — если вы спросите правильно, — а из приправ там на полках лишь соль и перец, обычно смесь перцев для каджунских блюд, и кофе там продают в жестянках. В магазинчике, где Маккенна затоварился, музыка не играла — и слава богу, если представить, какой она могла оказаться.

Он купил бутылку хорошего калифорнийского красного, чтобы смыть вкус недавно съеденной дряни, и поехал к доку возле якорной стоянки «Промотанных бабок». Там он достал из багажника удочку, снасти и наживку и вскоре уже забросил мешочек с приманкой к лилиям в ближайшем заливчике. Через некоторое время он лениво потянул его обратно, чтобы приправить темную воду запахом приманки. Став жертвой собственного профессионализма, он оставил калифорнийское красное в машине.

Хибара возле стоянки была обшита некрашеными серыми досками, от головок гвоздей тянулись полоски ржавчины, а крыльцо перекосилось, и только шлакоблоки не давали ему рухнуть на сырой песок. Рядом с хибарой стоял большой алюминиевый лодочный сарай, но свет в нем не горел. Маккенна предположил, что там слишком неуютно, и действительно — бормотание доносилось только из хижины. Сквозь доски пробился хохот.

Маккенна притаился в тени. От старого рекламного плаката лимонада «Доктор Пеппер» почти ничего не осталось, но в нем еще можно было разглядеть дырочки от дробинок. Подросткам нравятся мишени.

По большому счету рыбачить ночью было глупо, но над мерцающим заливом желтой кошачьей улыбкой всходила луна, а некоторые полагали, что она выманивает рыбу из глубины. Это как ложный рассвет, сказал ему как-то давно старый рыбак. Может, он был прав. Впрочем, Маккенне требовался лишь повод здесь находиться, поэтому он сидел и ждал. Он всегда держал в багажнике червей в ведерке с влажной землей, и, может, быть, они свое дело сегодня сделают, даже если засада ничего и не даст.

Команда «Промотанных бабок» начала грузить на борт припасы для ночного рейса. На корабле всегда есть чем заняться, это Маккенна знал еще с подростковых лет, но эти парни работали совсем лениво.

Достоинства терпения он оценил уже давно. С расстояния около сотни метров все можно было прекрасно разглядеть в обычный бинокль, а в его бинокле имелся еще и инфракрасный фильтр, способный выявить детали, если потребуется. Янтарный лунный свет заливал жестяные крыши жилых домиков вдоль излучины залива. Воздух сладко пах ночными цветами, в отдалении шуршал бамбук.

А потом к хижине подкатил большой фургон. Вышли двое мужчин, следом женщина. Все одеты в черное. Работая четко и слаженно, они принялись выгружать из фургона снаряжение. Что-то здесь было не так.

Приехавшие направились к доку, к ним вышел Мерв Питскомб. Маккенна узнал капитана «Промотанных бабок» по фото на факсе, который он принял в машине из главной библиотеки Мобила, уехав из ресторана. Теперь он скорее назвал бы офисом свою машину, а не стол в участке — электроника изменила все.

Люди в черном и Питскомб направились вместе к фургону, о чем-то разговаривая. Питскомб сдвинул боковую скользящую дверь, все отошли назад. Из фургона выбрался темный силуэт — кто-то крупный и медлительный. Федералы ждали, храня почти благоговейное молчание.

Маккенна замер. Он мгновенно понял, что это центаврианин. Его мускулистые руки двигались медленно. Непривычно сочлененный локоть перемещался свободно, наподобие маятника, и отклонялся назад. Маккенна представил, как полезно это будет в воде. Рука заканчивалась плоской четырехпалой ладонью, которой, как он знал, можно придать форму лопасти весла.

Амфибии двигаются медленно и тяжело, их тело приспособлено для перемещения из воды на сушу. Существо шагало следом за двумя федералами в черном. Никаких разговоров. Нёбо центавриан не в состоянии формировать звуки человеческой речи, поэтому общение было письменным.

Пришелец брел к кораблю на толстых ногах с большими круглыми подошвами. С помощью федералов, поддержавших его за локти, он вошел на сходни. Это был первый пришелец, которого Маккенна видел наяву, а не по телевизору, и его поразило, что тот скорее по-утиному переваливается с боку на бок, чем шагает. На Земле, при чуть большей гравитации, они были медлительны. Центавриане эволюционировали из существ, которые перемещались по песку, редко видели камни и скалы и гораздо увереннее чувствовали себя в теплых водах планеты, почти целиком покрытой морями и океанами.

Когда центаврианин поднялся по сходням, Маккенна вдруг осознал, что затаил дыхание. Существо было странным, но в чем конкретно, он сказать не мог. Ветерок дул в его сторону. Он принюхался. Может, эта легкая прогорклость в воздухе — запах инопланетянина?

Пришелец поднялся на борт, а федералы в это время обшаривали взглядами окрестности. Маккенна сидел под кипарисом, где его было трудно заметить, и их взгляды скользнули как раз над ним. Интересно, почему они не воспользовались очками ночного видения?

На судне взвыла запущенная турбина. Оно развернулось и направилось в залив. Маккенна проследил за ним, но инопланетянина увидеть не смог. Сети для ловли креветок болтались на высоких поворотных балансирах, и судно «Промотанные бабки» внешне ничем не отличалось от любого креветколова, выходящего на ночной лов. В этом и весь смысл, предположил Маккенна.

Когда Маккенна наконец-то подъехал к дому по засыпанной устричными раковинами дороге и поставил машину под низкими соснами, он вышел на свой причал — полюбоваться звездами над заливом. Это всегда помогало. Ему не хотелось сразу идти в дом, где они жили с покойной женой. После ее смерти он не переехал, потому что ему здесь нравилось. И пусть жены с ним уже нет, остались хотя бы воспоминания.

Обретя душевное спокойствие, Маккенна вернулся к дому, поставил чемоданчик на крыльцо и уже вставлял ключ в замок, когда услышал поскрипывание. Он повернулся к качелям, на которых провел множество счастливых минут, и увидел, как с них кто-то встает. Его пронзила игла тревоги, — что всегда бывает, когда начинаешь работать с уголовниками, но тут он разглядел, что это женщина в бледно-желтом платье. Волосы тоже желтые, перехваченные ленточкой. В прошлый раз она была красной.

— Джон! Ты ведь обещал позвонить.

Сперва он ее не узнал, но потом сунул руку за дверь, включил свет над крыльцом, и тот выхватил ее лицо из темноты.

— Э-э… Дениза?

— Ну да. Ты что, совсем меня забыл? — Шутливый упрек, кокетливо и немного напряженно.

Покачиваясь, она направилась к нему. Волосы у нее были упругими, словно только что вымытыми. Вероятно, так оно и было. У Маккенны сразу упало настроение. Если средней женщине лучше быть красивой, чем умной, то лишь потому, что средний мужчина лучше умеет видеть, чем думать. Дениза в это верила, поэтому расфуфырилась даже больше, чем на их первом свидании. Оно же стало и последним.

— Я догадалась, где ты живешь, вот и решила заехать. — Она широко улыбнулась, знающе и соблазнительно. — Ты же не позвонил.

Гласные скатывались с ее языка кусочками сахара, и он вспомнил, почему она показалась ему такой интригующей.

— Я был ужасно занят.

— Я тоже, но знаешь, нельзя ведь позволять жизни проходить мимо.

И что на такое ответить? Она явилась сюда с четкой целью, на плече висит большая красная сумка, а в ней наверняка косметика и смена белья. Но легкое возражение упорно не приходило в голову.

— Дениза, я… встречаюсь с другой. — Вот, спокойно и разумно.

Ее выражение чуть изменилось, улыбка осталась, но застыла.

— Я… я об этом не знала.

— В газетах про это не писали.

Нет, неправильно, юмор здесь не сработает. Он решил пойти на физический контакт и протянул ей ладонь для пожатия. Растянулась долгая секунда, ее ресницы трепетали в желтом свете лампы, где-то в болоте квакали лягушки.

Она посмотрела на его руку, моргнула, и улыбки не стало.

— Я… я думала…

Теперь он был обязан завершить все как можно легче, поэтому взял ее полупротянутую ладонь и обнял за плечи. Потом аккуратно развернул, нашептывая слова, которые имели смысл в тот момент, но которые он через десять секунд забудет. Маккенна помог ей спуститься по ступенькам, пересечь песчаную лужайку. С моря дул влажный ветерок. Затем, уже молча, они подошли к ее машине, которую он даже не заметил под большим дубом возле дома. Он не произнес ничего значащего, она тоже промолчала, и они пережили этот момент с чем-то вроде достоинства.

Маккенна помог ей сесть в машину и пошел к дому. Год назад охваченная внезапной яростью представительница сообщества подобных дам определенного возраста попыталась его задавить. Но на сей раз «шевроле» взял с места и тут же свернул на устричную дорогу, переливающуюся в серебристом лунном свете. Маккенна прибавил шагу — рев мотора его подталкивал.

Ложь о свиданиях с другой женщиной уже почти забылась. Его манеры успели огрубеть. Он поднялся по ступенькам как раз в тот момент, когда лучи ее фар мазнули по крыльцу, на мгновение высветив его гневной вспышкой. И возможность рывком открыть дверь и наконец-то войти ощутилась как прощение.

Маккенна приехал на работу рано. Ему дорого далось выпроваживание Денизы, и он долго не ложился спать, размышляя об этом. Кроме того, имелось и хорошее калифорнийское красное. И причина было не в том, что он не мог насладиться вместе с Денизой (или другими вроде нее) взаимным сознательным отказом от ценностей среднего класса. Вовсе нет.

Просто такой стиль для него больше не срабатывал. Он настроился пусть и на робкие, но поиски женщины, которая смогла бы вернуть в его жизнь тот свет, то окутывающее тепло, в которых он купался все десятилетия счастливого брака, считая их естественными и почти не обращая на них внимания. Он думал, что раз такое произошло однажды, то может произойти и снова. Но после смерти Линды ничто не могло оживить то волшебство. Ни свидания — он ненавидел это слово, предпочитая «ухаживание», — ни в большинстве случаев даже секс, его старый резерв.

Заигрываний Денизы, о каких мечтал бы каждый подросток, оказалось слишком мало, да и слишком поздно.

Он еще размышлял об этом, когда сел за рабочий стол. Отдел по расследованию убийств располагался в большом общем помещении, застеленном зеленым ковролином. В каждом из отсеков стояли пять столов, и Маккенна прошел мимо них, потому что наконец-то заработал себе отдельный кабинетик. Возле него стоял стол сержанта, а по периметру их закуток отгораживал строй картотечных шкафов. До безбумажного офиса здесь было еще далеко. Наверное, его и не будет никогда. Зато тут больше не курили, хотя ковер хорошо помнил те деньки. Особенно после дождя, то есть часто.

С утра отдел бурлил разговорами, перемещениями от стола к столу, кофеиновой энергией. Детективы из убойного отдела постоянно всем занимаются на бегу, потому что их поджимает время. Если не взять убийцу в пределах двух недель, добавится еще один «висяк».

Маккенну уже дожидалась папка — заключение судмедэксперта по Этану Ансельмо. Когда прочтешь пару сотен отчетов о вскрытии, то уже знаешь, что можно пролистать бесконечные страницы с описанием органов, желез, общую химию и перейти сразу к заключению. К отчету прилагался подотчет, обозначенный аббревиатурой ОСР, означающей «огнестрельные ранения», но он был пуст.

Эксперт пребывал в недоумении. Сердце остановилось, легкие полны воды — очень похоже на утопленника, который боролся с океаном до последнего. Но странные рубцы на коже выглядели как повреждения нервов, выжженных словно при казни на электрическом стуле. Проколы, которые Маккенна уже видел, еще больше запутывали картину.

Маккенна терпеть не мог неясные дела. Сейчас от него требовалось обозначить причину смерти, основываясь на заключении эксперта и обстоятельствах дела, выявленных вчера вечером. Он не стал колебаться и написал: «ВОЗМОЖНОЕ УБИЙСТВО».

Далее последовали обычные действия — присвоить регистрационный номер делу и заключению эксперта, сообщить капитанам отряда и округа, послать запрос о возможных связях с другими делами. Рутина. Уведомить командование секции и окружной офис, послав по электронной почте стандартные заполненные бланки, как это уже сделали отделы фото, латентных преступлений и лаборатория.

Маккенна взял коричневую папку без скоросшивателя и завел новую «книгу убийства». Сперва в нее отправился «Рапорт о факте убийства» с указанием «Мобил» в качестве адреса в правом верхнем углу. Затем краткое изложение фактов. Широко открытая дверь, выводящая непонятно куда.

Маккенна откинулся на спинку и отпустил мысли в свободный полет. Ничего. Иногда после повторного чтения дела к нему приходила идея. Сегодня не повезло.

Он знал, что ему надо закончить отчет о бытовом убийстве, случившемся два дня назад, поэтому принялся за него. Большинство таких убийств совершают мужики, доведенные до бешенства вопящими младенцами, долгосрочными долгами и неверными женами. Алкоголь способствует. Метод убийства они придумывают секунд за десять до него, и у них нет ни алиби, ни даже версии, которая не развалилась бы после двухминутного допроса. Когда таких ведут к машине в наручниках, соседи лишь кивают друг другу и говорят, что всегда знали, что этим все и кончится.

Это дело не потребовало от него чрезмерных умственных усилий. Маккенна закончил писать, тоскуя о том самом безбумажном офисе, и отправил отчет в прокуратуру. Там делу дадут ход, и Маккенна больше никогда о нем не услышит. Если только убивец не заявится лет через пятнадцать к нему на крыльцо, желая отомстить. Такое тоже случалось. Теперь Маккенна ходил с оружием даже в церковь по воскресеньям.

Потом он сел и задумался.

Эксперт полагал, что странные отметины на теле Этана Ансельмо могли стать результатом воздействия электротока. Пытка? Но парень не был связан с криминалом. Он не перевозил наркотики на креветколовах — самый простой способ подработки для рыбаков вдоль всего залива. На секунду Маккенне даже стало интересно, когда же закончится Война с Наркотиками — так же, как заканчивались многие неудавшиеся американские приключения: признанием, что война проиграна. Наверняка оказалось бы проще легализовать, обложить налогами и контролировать оборот большинства наркотиков, чем гоняться за распространителями. Сперва он предположил, что Ансельмо стал жертвой разборок между бандами наркоторговцев. В районе залива их было множество. Но теперь он чувствовал, что это предположение неверно.

Настольный компьютер поведал, что дело Ансельмо уже выложено на сайте нераскрытых дел, который теперь использовался властями Мобила для координации работы полиции. На сайте было кое-что добавлено к результатам вскрытия и выложены биографические данные об Ансельмо, но и эти сведения зацепок не дали.

Маккенна вздохнул. Настало время поработать ногами.



Поделиться книгой:

На главную
Назад