В зеркале заднего вида

Сериал был на удивление интересным, хотя и не отличался ни новизной идеи, ни свежестью сюжетов. Семён недовольно поднялся с кресла, глянул в окно, и протяжно зевнул. За окном начинало темнеть.

В прихожей, напялив старые, с отклеивающейся подошвой кроссовки, он с надеждой крикнул.

- Может, завтра принесу?!

Сквозь шипение масла на раскалённой сковороде, из кухни донёсся твёрдо-ласковый голос жены.

- Завтра понедельник, работа, замотаемся, забудем.

Можно подумать ты работаешь.

Мягко закрыв дверь, он подошёл к лифту и положил большой палец на красную кнопку. Где-то глубоко внизу кто-то недовольно ухнул, потом пару раз дёрнулся и пополз по стальному канату вверх.

- Здравствуйте, – услышал Сёмён прямо за своей спиной. Он обернулся.

Соседи из квартиры напротив, пара средних лет, он – в дорогом сером пиджаке и джинсах, она в деловом тёмно-красном костюме, подтянутые и довольные жизнью богачи. Другие здесь и не живут. Десятиэтажка элитная, цена за квадратный метр запредельная. Не каждому коммерсу по карману, так что почти все жильцы какие-нибудь госчиновники. Вот этот, сорокалетний в пиджаке, по-моему, из водоканала.

Семён предупредительно улыбнулся и ответил мужчине рукопожатием.

Чего это они? Раньше ж и не разговаривали.

- Куда это вы Семён, э...

- Аркадьевич, – быстро выдохнул Семён.

- Куда это вы, Семён Аркадьевич, на ночь глядя? – поинтересовалась симпатичная соседка блондинка.

Семён Аркадьевич, хм. Небось за спиной торгашом называют. Лоточником.

В это время подъехал лифт, и дверь громко открылась. Он положил ладонь на одну из отъехавших створок, и продолжая мило улыбаться, стал судорожно придумывать, чтобы такое ответить. А может не врать? Сказать, что хочу забрать из подвала эту чёртову полуразвалившуюся тумбочку, потому что жена решила поставить на неё синенькую вазу?

- Хочу тумбочку из подвала забрать, если её ещё не увезли.

- А когда вы её туда отнесли? – блондинка смотрела на него с кокетливым интересом.

Семёну стало неловко. Муж всё-таки здесь. Как-то...

- Два дня назад, – сказал он и сглотнул слюну.

- Тогда должна ещё быть там. Они ж такие лентяи, все эти рабочие, – сказала она, скривив презрительно лицо. – Да там вообще, столько хлама валяется, хотя должны вывозить раз в полмесяца. Ну, что вы хотели, алкаши, быдло.

- Лизочка, ну что ты, – мужчина покачал головой. – Как так можно, ведь всех людей нужно уважать, – он ухмыльнулся.

Створка дёрнулась, и Семён напряг руку, чтобы её удержать.

- А что это вы в гости к нам не заходите? – спросила блондинка, так непосредственно, словно они до этого ежедневно заходили друг к другу на чай, да поболтать.

Да они бухие по ходу. Во, блин.

Семён облегчённо выдохнул и поставил одну ногу в лифт.

- Вы сегодня, как тумбочку поднимите, приходите, – ни с того, ни с сего предложил мужчина. – Обязательно приходите, Семён Аркадьевич. Без-же-ны, – мужчина многозначно подмигнул.

Нифига себе!

Семён поставил в лифт вторую ногу, потянул палец к кнопке с цифрой ноль, и глупо посмотрел на мило улыбающуюся блондинку. Чуть опустил взгляд. Да, груди у неё, ух. Он снова сглотнул слюну, внизу живота приятно занудело. В это время створки стали сходиться, и он с энергией возбуждающегося самца вдавил палец в стенку лифта.

Ухнув, кабинка поползла вниз, а буйна фантазия Семёна вверх.

Блин. Это прямо какой-то порнофильм выходит. А какая у неё попка, ай.

Семёна передёрнуло от возбуждения.

Поставлю её... а этот хрыч в дорогом костюме, он то что будет делать? А вдруг гомик? Ну, нет, полезет, я ему сразу дам понять, я в такие игры не играю. По морде раз съезжу, поймёт. Жену, пожалуйста... Может он дрочить любит, когда его жену трахают?

Этот вариант Семёну понравился, и он довольно улыбнулся.

Пусть там, в уголке дёргается, мне пофик. Мне главное груди его жены помять.

Семён вожделенно потёр ладони.

У-у, блин!

Лифт дёрнулся и замер, створки расползлись. Семён вышел из лифта и огляделся. В подвале было темновато. Лампочка в основном помещении перегорела, сюда доходил только тусклый свет от другой лампочки, горевшей во втором отсеке подвала. Семён знал, что там картонная гора разорванных и сложенных коробок из под бытовой техники, и её почему-то никто не собирался забирать. Наверное, дворники для чего-то используют.

Он пересёк центральное помещение и заглянул во второй отсек, картонная гора лежала на своём месте. Он обернулся и недовольно посмотрел на темнеющий прямоугольник третьего помещения. Тумбочка там.

В тишине ухнул лифт и пополз наверх. Семён невольно вздрогнул и оглянулся.

Чёрт!

Подойдя к чёрному прямоугольнику, он прищурился и всмотрелся внутрь.

Горела ж лампочка, когда я эту долбаную рухлядь сюда ставил.

Он зашарил в карманах трико и достал коробок спичек. Чиркнул одну и сделал пару шагов вперёд. Спичка, едва вспыхнув, погасла. Семён стал шарить вокруг себя в темноте, пытаясь отыскать тумбочку так, но наткнулся тыльной рукой ладони на что-то мягкое, и тут же отдёрнув руку, сдавленно выдохнул.

- Сука.

Он снова открыл коробок. Нащупал пальцами две спички. Достал предпоследнюю, и зачем-то задержав дыхание, зажёг её. Спичка загорелась, и Семён поднял руку с дрожащим светляком вверх, но тут же выпустил её из пальцев и вскрикнул. Сердце вздрогнув, ускорило свой ритм, и Семён в темноте почувствовал спиною свою футболку.

Там кто-то есть, прямо напротив меня!

Семён судорожно сглотнул, но уже совсем не так, как за несколько минут до этого, думая о блондинке из квартиры напротив.

Да ну, не может быть. Кто тут может стоять?

Дрожащими руками он достал из коробка последнюю спичку и осторожно провёл серой по черкашу. Спичка зашипела, и принялась миллиметр за миллиметром отвоёвывать пространство у темноты. Сёмён напряжённо смотрел прямо перед собой.

А если т-тут и в самом деле кто-то есть?

Спичка перестала шипеть, и маленький огонёк захватил всё пространство, оставив нетронутыми только дальние углы. Перед Семёном и в самом деле стоял человек, и этим человеком был... он сам. На Семёна испуганными глазами смотрело его отражение.

Тьфу ты. Так и до инфаркта недалеко.

Семён вместе со своим отражением натянуто улыбнулся и медленно перевёл взгляд на тумбочку. Но одновременно с поворотом головы внутрь него ворвался животный страх. Он резко вдохнул, и его рот сам по себе оскалился, почувствовав угрозу. Спичка больно обожгла пальцы, он дёрнул рукой, в лопатке хрустнуло, и он, развернувшись, бросился к лифту.

Лифт ушёл наверх!

Семён вдавился в кнопку и глубоко задышал.

Может, мне показалось? Это всё огонёк спички!Он дрожал!

Наверху сладко ухнул лифт и стал неспеша приближаться.

Или он не повернулся? Господи, он не повернулся?

Семёну хотелось оглянуться и посмотреть, что у него там, за спиной, но он не мог себя заставить. Наконец подошёл лифт, и не дождавшись пока створки полностью разъедутся, он боком протиснулся в кабинку. Сразу же нажал на девятый, и прислонившись спиной к стенке, нервно рассмеялся.

Вот это я трус. Если б жена увидела, ржала бы час.

Семён провёл рукою по лбу, но лоб был сухой.

Странно. Странно... что я так испугался. Ведь показалось. Сто пудов показалось. Это всё из-за этих долбаных соседей. Может от сексуального перевозбуждения галюны случаются? Да и чего там, в темноте ползать? Спичка дрожит, тени движутся, нафик. Элитный дом называется, половина лампочек перегорело, а заменить некому. Блин, а ведь придётся снова вниз ехать. Что я жене скажу? Там отражение какое-то не такое? Да она меня до смерти гноить потом будет. Трус. Может сказать, что тумбочку уже увезли? А если проверит?

Лифт остановился, и Семен, погружённый в вопросы, прошёл в ванну. Включив холодную воду, он принялся усердно умываться. Из кухни тянуло чем-то вкусным, приятно щекотя ноздри и желудок. Семён поднял глаза и посмотрел в зеркало. Потом медленно повернул голову влево, вправо. Резко мотнул вверх. Отражение безупречно копировало все его действия.

Да я гоню. Нет, так не пойдёт. Нужно успокоиться.

В ванну заглянула жена, вытирая руки о фартук.

- А где тумбочка? На площадке оставил?

- Да там, в подвале, темно, блин. Я коленкой ударился, – Семён усиленно потёр ладонью по левой ноге. – Щас фонарик возьму и притащу твою тумбочку. Нафик она вообще нужна? Она ж пошарпаная вся.

- Лизочка сказала, что такие сейчас в самой моде.

- Кто-о? – спросил Семён, напрягая память.

- Соседка наша, Лизочка.

А, ну да! Он же назвал её Лизочкой, точно!

- А ты что, знаешь её? – Семён почувствовал дрожь слабости в коленях, и одновременно нарастающее недовольство, где-то в районе кадыка.

- Конечно. Мы вчера познакомились. Мы вместе с ней и в подвал ходили. И она сказала, что такую тумбочку выкидывать глупо.

- А почему ты мне ни-че-го об этом не сказала?

А нахрен же они тогда меня приглашали? Без-же-ны. Или это что, их какая-то дурацкая проверка? Так я ж не кобель какой-то, чтобы меня проверять.

Семён ещё раз плеснул холодной водой в лицо и закрутил кран.

- Где у нас фонарик? – резко бросил он, поворачиваясь.

- А я откуда знаю? – недовольно ответила жена.

- А-а, в прихожке, – Семён протиснулся мимо жены, зацепив своим животом её.

Растолстела дура, дальше некуда. Поучилась бы лучше у этой Лизочки, как фигуру сохранять.

- Ничего попросить нельзя. Тумбочку, и ту принести назад не может. С самого утра прошу, а ему хоть бы что! – потихоньку распалялась жена.

Да заткнись ты уже. Тумбочку ей вздумалось назад притащить. Лизочка ей посоветовала. Ути-пути. Лизочка, значит. Вот если всё срастётся, оттрахаю я твою Лизочку по самое не хочу. Подругу она себе нашла.

- И за что мне такое наказание. Вон, у соседей, наверное же, всё не так. Посмотри на Лизочку, живёт женщина, радуется.

Семён зло посмотрел на жену, хотел было сказать, что Лизочкин муж пригласил его десять минут назад в гости без-не-ё, но передумал. Всё-таки, вдруг всё ещё срастётся. У этой Лизы задница просто супер, такую грех пропустить.

Он покопался на антресолях, нашёл фонарик, и уже с ним вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Краем уха услышал, как тихо щёлкнула дверь соседей.

Неужели, подслушивают? Лизочка? Все вы бабы одинаковые, всем бы на чужие спектакли смотреть. Ну ничё, Лизочка, в кровь расшибусь, но оттрахаю тебя, за эту тумбочку.

Зло плюнув на пол, он надавил на красную кнопку, и отпустил только когда двери лифта перед ним распахнулись. Он нервно шагнул внутрь.

Если там, в подвале, что-то не так, я вниз больше не поеду. Ни за что.

Лифт, поскрипывая, медленно пополз к подвалу. Семён лихорадочно постукивал пальцами по стенке, почему-то, чем ниже спускался лифт, тем живее ворочались в голове сомнения.

Он всё-таки не повернулся. Чёрт его дери!

Да нет же. Пламя колыхнулось и там что-то дёрнулось. Тень, ещё что-то. Какая разница. Это всё спичка.

Лифт остановился, и Семён включил фонарик.

Надо сразу, чтобы потом вдруг чего не случилось. Надо успокоиться. Сейчас сам себе такого навнушаю, что...

Но волосы на голове всё же неприятно шевельнулись.

У меня уже такое было. Точно, вспомнил! Я тогда рыбачил... хотя рыбачил, это громко сказано. Шатался с удочкой от речки к речке, от озерка к озерку, километров на тридцать от города ушёл. Да, и тогда, возле той лесополосы... что-то там было. Что-то в ней, за деревьями. Потом же, когда отошёл подальше, пропало ведь. Значит, что-то было? Значит, дело не во мне, не в глюках?

Семён неспеша подошёл к третьему, погружённому в полную тьму помещению, и посветил внутрь фонариком. Трюмо.

Ёханый бабай, так это значит отражений вообще было три. Не мудрено, что показалось чёрти чё. В полумраке, три отражения, хм.

Семён почувствовал, как напряжение, а с ним и страх, отступают. Вот же в чём проблема, не просто зеркало, а трюмо!

Светя фонариком, он прошёл к тумбочке и постучал по ней кулаком.