Приключения Ломтика

Представление было окончено. Все уже поднялись с мест и хотели уйти, но тут вошёл слон. Когда родители Ломтика вылезли из ванны со льдом, они узнали о представлении. Отец Ломтика сразу бросился в зоопарк и взял напрокат слона — учёным это разрешается. Мама Ломтика быстренько сделала домашние шоколадные конфеты и паточные тоффи. Эти сладости она положила в бумажные пакетики, а пакетики — в коробку.

Каждый из присутствующих заплатил два пенса и с огромным удовольствием прокатился на слоне. Но вдруг слон запустил хобот в ведро с водой, приготовленной для пони, и, желая освежиться, окатил себе спину. Тут среди публики поднялись ужасающие крики и вопли. На спине слона как раз сидело четверо детей. Среди них была дочка миссис Браун, в нарядном белом платьице с бледно-голубым: бантом. Она страшно разревелась, и миссис Браун увела её домой.

Остальные не возражали — вода была чистая, а день очень жаркий.

Пакетики со сластями тоже продавались по два пенса.

Наконец представление на самом деле окончилось. Ломтик, Майк и миссис Спригз уселись и стали подсчитывать выручку. Они считали целый час, и вот что у них получилось:

 — Прыгни ко мне в карман! — сказала миссис Спригз. — Я и не думала, что бывает столько денег!

Но денег оказалось ещё больше — в последнюю минуту Ломтик приписал к счёту:

Если вы не угадали, кто этот неизвестный, я ничем не могу вам помочь — Ломтик хотел, чтобы это осталось в тайне. Он боялся, как бы миссис Спригз не решила, что и она тоже должна пожертвовать свои пять фунтов, а ей это было бы трудно. Перечитайте первый рассказ этой книжки, и вы, наверное, сразу всё угадаете.

Потом все трое отправились к фермеру Робинсону.

— Добрый вечер!—закричали они хором.

И фермер Робинсон высунул голову из окна.

Он как раз брился, и лицо его было в мыльной пене. Фермер Робинсон всегда брился два раза в день: его борода и усы очень быстро отрастали. Порой ему надоедало так часто бриться, и он отпускал бороду. Но стоило фермеру полезть под забор, борода обязательно цеплялась за колючую проволоку или даже за кусты ежевики. А однажды пони принялась её жевать, решив, что это клок сена. Фермеру Робинсону было больно до слёз. Он никак не мог решить, что больнее: ходить бородатым или бриться. В конце концов он решил, что лучше бриться: уж очень все издевались над его бородой. Да и сам он считал, что фермеру неудобно ходить бородатым.

— Добрый вечер, — сказал Ломтик. — Мы собрали 7 фунтов 5 шиллингов 3 пенса за представление, Майк собрал 7 шиллингов 6 пенсов в автобусе, и я получил от неизвестного ещё 5 фунтов. Вот я и не знаю, сколько вы захотите нам дать: 7 фунтов 5 шиллингов 3 пенса, или 7 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов, или 12 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов.

— Я вам дам 7 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов,— сказал фермер Робинсон.—Вот уж не думал, что вы соберёте так много! Боюсь, мне не поднять 12 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов. И так придётся на некоторое время отказаться от кино. По-моему, вы удачно поработали. Вот вам 7 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов, всего получится 20 фунтов 5 шиллингов 9 пенсов. Папа Майка будет просто поражён, получив столько денег. Вы отнесёте их в больницу или отдадите маме Майка?

— Лучше бы отнести в больницу,—сказал Майк.

Так и сделали. Все больные очень шумели и кричали от восторга. Сиделки даже испугались, как бы у них не разболелось горло и не поднялась температура.

Но случилось как раз обратное — все они стали поправляться. Доктор объяснил, что забота, которую проявили Ломтик, Майк и миссис Спригз, лечит лучше всех лекарств на свете.

ПРИКЛЮЧЕНИЕ С ХИТРЫМ ЕЖОМ

Однажды, прийдя к Майку, Ломтик застал его в превосходном настроении. Миссис Спригз непременно сказала бы, что он счастлив, как собака, у которой вырос второй хвост.

— В чём дело? — спросил Ломтик. — Отвечай-ка, Майк! Чему ты так рад? Дела идут на лад?

— Не суй нос, как любопытный барбос!—ответил Майк.

— Подарили самокат или фотоаппарат? — продолжал рифмовать Ломтик.

— Нет, — сказал Майк. — Я рад потому, что у меня новые часы. А вот зарифмовать их никак не могу.

Часы безусловно были замечательные. С виду они казались совсем обыкновенными. Самое интересное заключалось в надписи на задней крышке. По словам Майка, из-за этих часов произошла целая история.

Видите ли, на улице, где жил Майк, была лавка часовщика. Часовщик каждый день чинил часы, сидя у окна, —там было светлее.

Этот часовщик терпеть не мог, когда на него начинали глазеть. Впрочем, все часовщики одинаковы: они очень не любят, когда кто-нибудь уставится на них и смотрит, как они работают.

Так как отец Майка был изобретатель, мальчик очень интересовался всякими механизмами, особенно если в них были колесики и разные пружинки. Поэтому Майк всегда останавливался перед окном часовщика, прижимал лицо к стеклу и во все глаза смотрел, как тот работает.

Как только часовщик видел Майка, он хватал большую половую щётку и начинал орать изо всех сил:

— Если хочешь купить часы — покупай! Если не хочешь — убирайся вон!

Часовщик выскакивал из лавки и с ужасным криком гнался за Майком по улице.

Каждый день повторялось одно и то же. Соседи давно привыкли к этим сценам. Увидев Майка перед окном часовщика, они останавливались и ждали, когда часовщик выскочит и погонится за мальчиком. Соседи приводили с собой знакомых, а иногда даже приносили скамеечки — тогда можно было сидеть и вязать в ожидании зрелища. Оно казалось очень забавным и безобидным: часовщику было полезно подышать свежим воздухом и поразмяться — ведь он целый день сидел у окна и работал. А в холодные дни Майку полезно было побегать и согреться.

Майк хотел подружиться с часовщиком, которого считал очень умным человеком. От часовщика можно узнать много интересного: как устроены часы и что у них внутри.

И вот Майку пришла в голову мысль: он решил копить деньги. Но, пока ему удалось скопить сколько нужно, прошла целая вечность. Ведь он получал всего шесть пенсов карманных денег в неделю. Выполняя разные мелкие поручения, мальчик заработал ещё порядочную сумму: он чистил ботинки за два пенса, протирал окна за шесть пенсов и присматривал за ребёнком своей тётки за три пенса в день.

Майк очень усердно трудился целых восемь недель, а денег всё-таки заработал мало. Но тут как раз подоспел день его рождения, и дядя Билл, тётя Дороти, дядя Артур и тётя Эмили дали ему по полкроны, а папа с мамой—по пять шиллингов. Таким образом нужная сумма была собрана.

Майк отправился к часовщику и, по обыкновению, прижался лицом к оконному стеклу. Тотчас же из лавки выскочил часовщик с красной половой щёткой в руках. От ежедневного крика часовщик уже совсем потерял голос, но он всё-таки зашипел громким, хриплым, скрипучим шёпотом:

— Если хочешь купить часы — покупай! Если не хочешь — убирайся вон от окна!

— Простите, но я хочу купить часы, — вежливо сказал Майк.

Часовщик так изумился, что даже забыл вздохнуть, и лицо его налилось кровью. Когда он опомнился и глубоко вздохнул, две верхние пуговицы жилетки отлетели. Они слабо держались и их уже давно надо было укрепить, но часовщик был страшно ленив на такую работу; он всегда ждал свою сестру Бекки — та приезжала погостить и всё ему чинила. Но в последнее время Бекки была очень занята -— она устраивала праздник для детей Ист-Энда[5]—и прислала ему открытку, в которой написала:

«Пришивай пуговицы сам, лентяй. Вероятно, ты предпочитаешь заклеивать на себе одежду жевательной резиной».

Одним словом, часовщик глубоко вздохнул, пуговицы отлетели и ударили его по носу. Часовщик сразу решил, что его ужалила пчела. Видите ли, страх перед пчёлами всегда преследовал часовщика — даже зимой, когда пчёл и в помине нет. Он уронил половую щётку и схватился за нос. Щётка отлетела от палки и ударила часовщика по подбородку, да так сильно, что тот покачнулся и с размаху сел на край тротуара.

Но это было не всё, произошла ещё неприятность. И всё из-за того, что Майк вежливо обратился к часовщику!

Многие прохожие остановились, думая, что часовщик — художник и сейчас начнёт рисовать картинки на плитах тротуара[6]. Но часовщик, конечно, и не собирался рисовать (по правде говоря, он никогда в жизни не занимался подобными, вещами). Узнав об этом, некоторые из прохожих очень рассердились и готовы были держать пари, что часовщик вовсе не умеет рисовать.

— Если ты действительно хочешь купить часы,— сказал часовщик Майку,—почему ты не вошёл в лавку? Почему ты ждал, пока я выйду и прогоню тебя?

— Потому что я хотел вас удивить, — ответил Майк.

— Удивить меня? — повторил старик. — Вот уж действительно удивил! И я очень удивлён, что я удивился: часовщика не так-то легко удивить. Откровенно говоря, я так удивлён, что сделаю для тебя что-нибудь удивительное.

Часовщик поднялся с тротуара, потому что вокруг собралось уже человек двадцать. Кто-то принёс плетёный стул: решил, что часовщик чинит стулья. А когда часовщик объяснил, что он не чинит стульев, человек очень рассердился. Он сказал, что его жена уже три раза проваливалась сквозь этот стул и, если часовщик не починит стул сию же минуту, жена прогонит его скалкой, а может быть, и половой щёткой.

Услышав это, старый часовщик поскорее увёл Майка в лавку и запер дверь на засов. Потом он сказал Майку:

— Если ты увидишь, что жена этого человека ищет меня со скалкой в руках — пожалуйста, отними у неё скалку: она мне очень нужна.

Майк долго выбирал себе часы. В лавке среди настольных, каминных, стенных и разных других часов ему всё время попадались очень интересные экземпляры. Он каждый раз-просил часовщика показать их устройство, и старик каждый раз сердился. Сказать по правде, один раз он так рассердился, что запер Майка внутри очень высоких старинных часов и велел самому разбираться в механизме. Всякий раз, как часы били, Майк получал удар по голове. В конце концов ему это надоело, и он уверил часовщика, что прекрасные старинные часы от этого портятся,— тогда только часовщик выпустил его.

Наконец Майк выбрал серебряные часы с круглым циферблатом и красными цифрами. Часовщик обещал выгравировать на задней крышке надпись: «Майку, который меня удивил». Так он и сделал.

По мнению Ломтика, часы были великолепные. Майк обещал, что даст их ему поносить.

Тогда Ломтик сказал:

— Я пришёл пригласить тебя к обеду. Папа и мама взяли с собой шесть кошек и ушли. До ужина они не вернутся. Они оставили мне на столе роскошный обед на двоих, и мама сказала, чтобы я пригласил тебя.

— Не понимаю, зачем им шесть кошек? — спросил Майк. Он страшно важничал из-за того, что у него новые часы, и ему хотелось спорить. — Разумнее было бы взять шесть собак. Собаки любят гулять, бегать за мячом, приносить палку и делать разные другие штуки. Совершенно не понимаю, зачем брать с собой шесть кошек! По-моему, если человек идёт гулять, шесть кошек только обуза. Откровенно говори, это даже глупо.

— А разве я сказал, что папа с мамой пошли гулять? — ответил Ломтик. — Они взяли с собой шесть кошек, чтобы выяснить, правда ли, что кошки всегда находят обратную дорогу домой. Папа с мамой посадили кошек в корзинки. Они увезут их в машине на несколько миль от дома и выпустят в разных местах. Рыжий кот миссис Спригз тоже поехал. 

— И миссис Спригз его отпустила? — спросил Майк.

— Конечно, — ответил Ломтик. — Она уверена, что он вернётся. Кроме того, миссис Спригз всегда любит помогать маме и папе, когда они делают опыты.

— Если даже неучёные кошки находят дорогу домой, — сказал Майк, — значит, через них можно передавать разные поручения.

— Правильно, — отозвался Ломтик. — Представь себе очень рассеянного человека, который постоянно что-нибудь забывает, например: школьный завтрак, учебник или носовой платок. Такой человек просто должен носить с собой в ранце побольше кошек. Забыл что-нибудь — тотчас же вынимает кошку и привязывает ей на спину записку. Например: «Пожалуйста, пришлите мне носовой платок. Я оставил его на кухонном столе». Кошка побежит домой, и дома прочтут записку.

— Или в записке можно написать: «Пожалуйста, пришлите мне вторую чашку чая, я забыл её выпить», — прибавил Майк.

— Или: «Пожалуйста, пришлите мне второй носок, кажется, я надел только один», — продолжал Ломтик.

Эта мысль очень понравилась мальчикам. Потом Ломтик сказал:

— Ответь наконец: пойдёшь ты ко мне обедать или нет?

— А что у тебя на обед? — спросил Майк, снова заважничав.

— Горячий томатный суп в синем термосе, сандвичи с сёмгой и сандвичи с яблоками и сгущённым молоком, пирог с апельсиновой глазурыо и по марципановому яблоку. Кроме того, есть какао в красном термосе.

— Я не люблю какао, — сказал Майк.

— Ну что ж, не любишь—и не пей,—ответил Ломтик. Он старался не возражать, если видел, что собеседнику непременно хочется спорить. — Вместо какао можешь съесть лишнюю тарелку томатного супа.

Майк решил пойти к Ломтику обедать. Мать Майка дала им по апельсину, по куску шоколада с карамельной начинкой и просила вернуться домой к чаю.

По дороге мальчики продолжали обсуждать, какие ещё поручения могут выполнять кошки. Вдруг Майк споткнулся и полетел вверх тормашками. Оба страшно перепугались, не разбились ли часы. К счастью, часы продолжали тикать, и стекло даже не треснуло.

— Ну и повезло же тебе! — сказал Ломтик. — Ведь у часов нет предохранителя. Правда, Майк? Думаю, что нет, — часы с предохранителем стоят очень дорого. У мамы были такие часы, и, когда она однажды сидела на верхней ступеньке стремянки и раскачивалась, чтобы узнать, сколько времени можно удержаться в таком положений, она упала. Часы остались невредимы, а мама ушиблась. А у папы были водонепроницаемые часы; один раз он забыл их снять и лёг в ванну со льдом. Папа чувствовал себя отвратительно, а часам хоть бы что! Во всяком случае, твои часы, очевидно, очень хорошие и очень крепкие.

Мальчики начали искать, обо что споткнулся Майк, и увидели на тротуаре пакет. Зацепившись за него носком ботинка, Майк порвал обёртку, и из пакета высыпался сушёный горошек.

— Странно!—сказал Майк. — Подумай только, кто-то потерял пакет сушёного горошка. Давай возьмём его с собой и сварим гороховый суп. Он гораздо вкуснее, чем томатный.

Мальчики подняли пакет и пошли дальше. Не успели они отойти немного, как увидели на тротуаре большой пакет пшеничных хлопьев. А немного подальше лежал свёрток с двумя тонкими кусочками грудинки.

— Знаешь что? — сказал Ломтик. — По-моему, идёт дождь из продуктов.

— Дождь? — повторил Майк. — Дождь бывает только из мокрой воды и ни из чего больше.

— Нет, не только, — возразил Ломтик.— Иногда бывает дождь из лягушек. Папа рассказывал, что бывает. Очень сильный ветер поднимает из пруда тритонов и лягушек, носит и кружит их некоторое время, а потом они падают где-нибудь совсем в другом месте. А ещё бывает «кровавый» дождь: иногда ветер вместо лягушек подхватывает миллионы мелких красных червячков. Когда они снова падают на землю, это похоже на кровавый дождь. Если бы я подумал хорошенько, то, наверное, вспомнил бы ещё что-нибудь в этом роде; но я ужасно голоден, а это всегда мешает мне думать.