Рыцарь - Гроза

— Кто о чем, а вшивый о бане.

— Причем тут вши?

— Да ни причем. Хочешь сказать, что я лгу?

— Нет. Донос был написан мною. — Признал инквизитор, понимая, что либо между ними будет полное доверие, либо они попросту не смогут договориться.

— Успокойся сын мой, — падре положил руку на плечо сэра Андрэ, охлаждая его пыл. — Я не так уж и глуп и всегда знал, кто написал тот донос. — Эти слова заставили удивиться обоих его собеседников. — Но это не было предательством. Я привел Стилета в лоно Церкви и сделал его ревностным ее служителем. Как он мог реагировать на мои высказывания, последовавшие позднее? Он просто выполнял свой долг, вот и все. И когда он пытался организовать мой побег, он был столь же искренен и довел бы задуманное до конца. Вот только тогда чувства у него возобладали над разумом, и он просто позабыл, на что по настоящему способна Святая Инквизиция, когда она поистине хочет найти того, кто им нужен. Я же об этом не забывал и понимал, что вместе со мной погибнет и он. Я решил просто довериться воле Господа нашего, и он выказал ее послав тебя, сын мой. И чем дольше я нахожусь подле тебя, тем больше убеждаюсь в мудрости его и безграничной силе. Оставь эти мысли. Брат Адам никогда не предавал меня.

Тогда сэр Андрэ поверил падре, или сделал вид, что поверил, не суть важно. Он стал подробно расспрашивать Адама о всех деталях, произошедшего с ним. После двух часовой беседы он отчего-то взбодрился. Это обстоятельство несколько удивило его собеседников.

— Извини, сын мой. Но не подскажешь ли, что тебя так вдохновило в рассказе Адама, что ты так воспрял?

— А разве вы еще не поняли? Господи, да все просто как день. Ну, вот смотрите. Есть император Гирдган, которому дозарезу нужно без проблем пройти сквозь степи кочевников, он готов заплатить кочевникам, если они пойдут ему навстречу и готов заплатить, много, по-императорски, не скупясь.

— И что в этом хорошего? — Удивился брат Адам. — Они возьмут дары и войско беспрепятственно пройдет к нам.

— Э-э не-ет. Не все так просто. Степняки имеют общего вождя?

— Нет. — Ответил инквизитор.

— Значит, императору нужно будет договариваться сразу с несколькими вождями и ублажать их всех, а это может оказаться очень дорого. Но против императора выступают его же подданные, не открыто, но они всячески будут мешать ему. Во-первых, это работорговцы, подобные тому у которого ты был, и обычные торговцы живым товаром. Во-вторых, это торговцы, которые крепко завязаны на торговле со степняками, у них тоже не малую долю дохода составляет торговля рабами из людей, если не большую, при таких-то ценах. В-третьих, сами степняки, которые тоже имеют не малую прибыль от торговли людьми. А император хочет в одночасье порушить уже веками устоявшиеся отношения.

— Ты хочешь сказать, что империя не придет и степь все так же стоит заслоном между нами и ней?

— Нет, падре. Империя все равно придет. Вот только произойдет это не на следующий год и даже не через год. Я думаю, что года два у нас есть точно. Если только императору не надоест эта мышиная возня и он не набросится на степняков, чтобы проломиться к нам. Но тогда мы об этом узнаем. Но и тогда у нас будет как минимум еще год. В зиму конечно можно выйти в поход, да вот только они здесь настолько суровы, что врядли он отважится на подобный поход в отрыве от своих баз снабжения. — Поняв, что вновь сказал, нечто не понятное он отмахнулся от немых вопросов. — Не обращайте внимания. Вы ведь поняли, что я хотел сказать? Вот и прекрасно.

— И что ты намерен делать, сын мой?

— То, чего от меня и хотят архиепископы Йоркский и Саутгемтонский. Готовиться к войне и ковать оружие. Но только, коли уж у меня появилась фора по времени, делать я это буду более основательно, чем задумывал раньше. Ваша же задача, брат Адам состоит в том, чтобы Святая Инквизиция как можно дольше не совала сюда нос, потому как далеко не многие знают о том, что происходит на самом деле.

— С чего вы взяли, что можете отдавать мне приказы? — Возмутился дознаватель.

— А я и не пытаюсь вам приказывать. — Пожал плечами сэр Андрэ. — Либо мы делаем одно дело, либо не делаем. Вот и все. Я лишь предлагаю равноценный союз. С одной стороны я, моя задача в подготовке войска и его снабжения. С другой стороны, падре, он должен будет позаботиться о крепости духа паствы и доведения до них настоящего положения дел, так чтобы не поднялся бунт и нас всех не вознесли на костер в праведном гневе. И с третьей вы, ваша задача состоит в том, чтобы инквизиция не совала свой нос в наши дела и не порушила наши начинания. Вот как-то так, а иначе и пытаться нечего.

— Вы настолько уверены в своих словах?

— Хорошо, давайте посмотрим на это иначе. То, что задумали архиепископы внесет смущение в умы паствы, умные люди сделают правильные выводы, но чем это закончится, если Церковь останется в стороне от этих начинаний. Кострами. Будет много, много костров и еще больший страх в сердцах людей. Все. Большего они не добьются, такими методами. Да, люди будут перешептываться, поползут различные слухи, но священники которые должны сказать свое веское слово будут либо отмалчиваться, либо с завидным упорством талдычить о том, что все это происки нечистого и его слуг орков.

— И что же предлагаете вы?

— Я предлагаю закрыться в Кроусмарше, всех впускать и никого не выпускать отсюда. Я уж позабочусь, чтобы людям здесь жилось лучше, чем там, откуда они придут, настолько лучше, что они сами не захотят отсюда уходить. Торговлей займется мой друг, других торговцев я сюда просто не пущу. Это будет выглядеть нормально, учитывая то, что он едва не разорился, поддерживая меня в моем начинании, теперь же чтобы отплатить ему, я замкну всю торговлю на нем, хотят торговать нашим товаром, пусть покупают у него и кусают локти, от того, что оказались столь недальновидными. Полная изоляция. И в условиях такой изоляции работа священников, уверен, что у падре найдутся единомышленники, в особенности из тех, кто знает об империи. Некоторые уже прибыли, а скоро прибудет и тот, кто станет настоятелем монастыря, святого Иоанна. А вот безопасность уже ваша епархия и как этого добиться решать вам.

В тот раз Брат Адам сумел найти в себе силы поверить сэру Андрэ. Он систематически отправлял с голубиной почтой донесения в епархию, упирая на то, что ничего предосудительного, за исключением дозволенного, в Кроусмарше выявить не удается. Иногда, примерно раз в месяц, он лично выезжал в Йорк, чтобы встретиться с архиепископом и в личной беседе сообщить то, что не мог доверить бумаге. Конечно, он сообщал только то, что не могло возбудить в Игнатии подозрений, по поводу того, что в Кроусмарше помимо дозволенной вольницы происходит еще что-то. Именно с благословения архиепископа, брат Адам полностью закрыл баронство для посещения посторонними, так как нежелательные слухи, да еще и сильно приукрашенные поползли бы по стране, а это было нежелательно.

Памятуя о сложностях с которыми столкнулся брат Горонфло, а так же о том, что полностью изолировать баронство сложно, Адам испросил помощи, и ему было дозволено набрать пятерых помощников.

Однако хитрый Игнатий вовсе не собирался полностью доверять дознавателю, а потому направил в Кроусмарш под видом переселенцев еще двоих своих людей. Оба прижились и затихли до поры, до времени. Они не должны были присылать донесений, это им надлежало сделать только в том случае, если они заметили бы, что-то не укладывающееся в рамки дозволенного. Ну и раз в полгода они должны были слать вести, чтобы Игнатий просто знал, что они живы. Разумная предосторожность, да вот только и брат Адам, дознаватель с большим стажем, чего-то да стоил. Оба соглядатая были у него под колпаком, а вернее под арестом в подземелье Кроусмарша, потому что оснований для поднятия тревоги у них было более чем достаточно.

Уже через год, такой совместной деятельности, барон высказал инквизитору свое намерение дать приют тем, кто не укладывался в нормальные рамки общества. Он предложил брату Адаму заняться кроме обеспечения безопасности спасением тех, кто являлся носителями каких либо новых знаний.

— Вот только не надо говорить о том, что все новое это происки сатаны. — Оборвал он, попытавшегося было возразить инквизитора. — Возьмем то оружие, которое я нашел на орочьей стороне. Не будь его и орки огнем и мечем прошлись бы по маркграфству, а теперь эта опасность больше просто не существует. Сыграло в этом свою роль и то оружие, которое создал небезызвестный кузнец Грэг, а ведь им в свое время очень сильно заинтересовалась инквизиция. А мой смерд, старик Тони, ведь его фактически приговорили к сожжению, только мое вмешательство спасло его. А, что плохого он сделал? Разгадал секрет, как можно получить хорошую оружейную сталь из плохого железа, а ведь именно это сберегло жизни многим моим воинам, и мне в том числе, — он не стал указывать на тот факт, что это было не так, жизнь ему не раз спасал титан, но суть-то была верной. — И так во многих вопросах. К примеру, из-за негативного отношения к лекарям и слишком частого сравнения их с колдунами их не так-то и много, а смертей от болезней не так уж и мало, но людей попросту некому спасать. Там где есть приличный лекарь или лекарка, смертность гораздо ниже, люди воспринимают это как данность и только сами же уничтожив того кто нес им исцеление, понимают, что лишились чего-то значимого.

— Так что вы предлагаете?

— Я предлагаю вам направить часть своих людей за пределы Кроусмарша и попытаться спасти как можно больше людей, способных привнести новые знания. Они могут заниматься всем чем угодно. Здесь мы предоставим им свободу действия, обеспечим средствами и если их начинания будут способны принести пользу, мы дадим ход их новинкам, если увидим вред, сможем пресечь это. Все расходы я возьму на себя, вы просто укажите нужную сумму и обеспечите выполнение этого.

Так появились инквизиторы, работой которых была только выявление подобных лиц и препровождение их в баронство. Брат Адам сомневался в целесообразности этого, но решил попробовать и посмотреть, что из этого получится. А получилось не плохо. Очень не плохо.

Крестьянин, который проявил любознательность к зернам пшеницы и ячменя. Благодаря его любопытству значительно увеличились урожаи. Ткач, который решив облегчить свой труд создал удивительный ткацкий станок, который не просто облегчил процесс получения полотна, а и увеличил его производство на порядок. Стекольных дел мастер, увлеченный своим делом настолько, что сумел получить не то мутное стекло, которое использовали до этого, но добился его абсолютной прозрачности без пузырьков воздуха. Крестьянин, который скрещивая разные породы овец, сумел получить новую породу, которая давала значительно больше шерсти и гораздо лучшего качества, чем другие. Подобных примеров было уже около двух десятков и в каждом случае в Кроусмарш попадали просто уникальные люди с уникальными знаниями, и эти знания уже приносили свою пользу. Да, это обогащало барона, но это делало богаче и жителей баронства, которые не знали что такое голод. Даже кабальные, которые практически все отдавали барону, не знали особой нужды, а уж о голоде и говорить нечего.

Глава 2

— Сменить приклад! Не суетись, но и не медли. Короткий пшик, это все, что вы должны услышать. Если слышится шипение, то вы не слишком проворны и воздух из баллона выходит наружу, а значит, вы лишаетесь выстрелов и даете шанс врагу добраться до вас.

Андрей с улыбкой наблюдал за тем как Брук прохаживался вдоль строя из десятка раскрасневшихся от волнения и натуги парнишек, по деловому раздавая указания. За прошедшее время он уже успел стать полноценным воином, именно воином, а не новиком, не стрелком и не оруженосцем барона и дать вассальную клятву. Он по праву считался уже ветераном, несмотря на свой молодой возраст, так как у него за плечами было уже два похода в степь. В первый раз он оказался там еще мальчишкой, даже не будучи новиком и показал себя с наилучшей стороны, как и пять его товарищей. Во второй раз это произошло в прошлом году, когда он убыл на границу в составе отряда разведчиков пограничной крепости.

Понимая то, что как не учи воина, а без настоящей практики он не станет полноценным бойцом, Андрей решил, что его дружине нужно нарабатывать этот самый опыт. Быть в дружине и не принять участие в боевом походе, это нонсенс и это знали все. С самого начала новики знали, что они отправятся в поход, оставив свои семьи, уйдут далеко от родного дома, чтобы защищать тех о существовании которых они и не знали раньше, а может и не узнают, как не узнают их лично и те, кого собственно они и будут защищать.

Ему без труда удалось убедить архиепископа в необходимости направлять в пограничные крепости его отряды. Вернее он не убеждал, направил ему прошение о дозволении исполнять долг каждого христианина по защите рода людского от происков детей сатаны. Примерно так это звучало. А там. Пограничные крепости постоянно испытывали некомплект личного состава, а остальное донес в нужном виде, теперь уже аббат, Адам.

Архиепископу нечего было противопоставить этому желанию, так как он тоже понимал, что боевой опыт был просто необходим, да и не мог он не откликнуться на желание кого либо послужить под инквизиторским плащем с красным крестом. Вот только направлялись эти отряды только в две крепости, Криста и Виктория, располагавшиеся на территории Саутгептонского маркграфства. Причина этого была понятна аббату Адаму, но он не показывал виду, что что-то понимает, он даже предлагал, направлять отряды в разные маркграфства, сэр Андрэ решил направлять каждый год по сотне воинов, что в среднем составляло два отряда дальних патрулей, мотивируя это тем, что им без разницы где получать опыт, а людским землям будет больше пользы, но понимания со стороны архиепископа не встретил. Была эта причина ясна и Андрею, потому как ему не навязчиво давали понять, что его люди могут начинать нарабатывать опыт применения нового оружия не больно-то опасаясь инквизиции, которая вела строгий контроль за всем происходящим на границе и даже все войска пограничья, фактически были под их началом. Такое положение как нельзя лучше устраивало всех, а при таком раскладе от этого могла получиться только польза и ни какого вреда.

В составы этих отрядов, по пять десятков бойцов входил и десяток мальцов, которые наилучшим образом проявили себя в ходе обучения воинскому искусству. Можно было подумать, что он не в своем уме, как можно посылать в боевой поход, с самыми настоящими боями мальчишек, но он преследовал свои цели. По сути весь приют состоял из новиков. Если остальные ученики семинарии после промывки мозгов по большей части должны были просто вернуться к тем занятиям, которыми занимались их родители, то сироты этого выбора были лишены. Правда они были только рады этому, но как говорится, из песни слов не вычеркнешь, он попросту лишал их выбора, какие бы у них не были склонности, без тени сожаления, уготовив им только одну судьбу, поле брани.

Все это могло бы показаться странным, если не знать истинных намерений Андрея. Он все еще прекрасно помнил чего чуть было не стоило ему поведение наемников перед нападением орков. Оно конечно у него теперь на службе не было ни одного наемника и он зарекся иметь с ними дела, но и полностью довериться тем кто служил под его знаменами он тоже не мог. В этом мире клятвы значили гораздо больше, чем в оставленном им, но люди есть люди, и если встанет вопрос, а не послать ли все и спасти своих близких или себя любимого, могут сделать выбор совсем не подходящий для Андрея.

С мальчишками все было иначе. Молодежь вообще отличает максимализм во всем, они видят только белое и черное, а еще и романтика. Струсить и оставить сюзерена, позор, а вот пойти на смерть, прославить себя в веках, как-то так. Отсюда и его особое к ним отношение, и отношение Анны, впрочем, она-то как раз делала все от чистого сердца, может потому-то, чувствуя это, мальчишки больше тяготели именно к ней и именно за нее были готовы и в огонь и в воду. Многие, и Андрей не безосновательно предполагал это, выбрали ее дамой своего сердца, как и подобает настоящему рыцарю. Ревновать? К кому? К мальчишкам, которые все делали от чистого сердца и всей душой, если ненависть, то каждой фиброй своей души, если любить, то до гробовой доски, если быть верным, то до последнего вздоха, до последней капли крови. Нет уж, увольте. Оно, конечно они повзрослеют и во многом их отношение изменится, но вот только более преданных бойцов у него не будет, потому что тот багаж, что заложится в них в детстве, они пронесут через всю свою жизнь.

А зачем ему это нужно, если в скором времени все может очень сильно измениться? Не лучше ли собрать не те две сотни воинов, и полусотню егерей, в которую трансформировалась охотничья артель Жана, а еще одну сотню полноценных бойцов, расходы-то вполне сопоставимы. Но Андрей думал о далекой перспективе, потому как если бы он не верил в то, что империю удастся отправить восвояси, то и не начинал бы весь этот сыр-бор. Мальчишки были его залогом в будущем. А потом, кто сказал, что они останутся в стороне? Они уже принимали участие в боевых походах. Да их роль была вспомогательной, да они не сходились грудь в грудь, но там где они были, лилась отнюдь не бутафорская кровь и опасность была куда более реальной. Испытывал ли он угрызения совести, по этому поводу? Нет. Он многое сохранил в своем багаже из опыта прошлой жизни, но стал более циничен и прагматичен. Плохо? Возможно. Но невозможно всю жизнь проходить в белых перчатках. Будь он таким в прошлом и кто знает, возможно, даже скорее всего, там у него все сложилось бы иначе. Но там не было таких условий в которые он попал здесь, среда накладывает на нас свои отпечатки, вот и его она сильно изменила.

Брук подошел к одному из парнишек и забрав у него карабин сноровисто, практически одним движением отсоединил приклад-баллон, а затем столь же молниеносно его присоединил. Затем медленно показал, какова должна быть последовательность действий, положение рук, кисти. При этом мальчишки сломали строй и во все глаза смотрели за наставником, жадно ловя каждое его слово и движение. А как иначе-то, ведь Брук, Тод и Дот, только эти трое остались в живых из первой шестерки мальцов-стрелков, были ярким подтверждением того, что все их мечты основаны не на пустом месте. Они были самыми молодыми воинами в дружине, и в тоже время уже были в числе ветеранов и на их счету было пожалуй побольше орков, чем у кого-либо другого. В общем-то именно по этой причине все трое сейчас были наставниками у мальчишек, хотя можно было найти и куда более опытных бойцов. Но, во-первых, они были примером для подражания, а во-вторых, врядли можно было найти более искусных стрелков чем они, а уж карабины-то у них в руках были как влитые, парни были настоящими виртуозами. А как их еще назвать, если с расстояния в сотню шагов, со скачущей во весь опор лошади они всаживали в человеческий силуэт десять пуль из десяти возможных. Виртуозы и есть.

Вспомнив об остальных парнях, Андрей посмотрел в другую часть тренировочного поля. Там занимались товарищи Брука, вот только в руках у их учеников были арбалеты. Карабинов пока была нехватка, ими едва удалось обеспечить уже имеющуюся дружину, так что на новиков досталось лишь десяток. Практика показала, что карабины были не столь уж и надежны. Капризное в общем-то оружие, требующее тщательного ухода и хороших навыков, поэтому при стрелках всегда были и арбалеты. А потом как показала практика, если стрелок добивался хороших результатов при стрельбе из арбалета, то овладение карабином проходило уже на ура.

Бросив последний взгляд на ребят, Андрей отвернул коня в сторону и направился в сторону дороги. Ему предстоял не близкий путь, до Пограничного. Впрочем это как посмотреть, если по меркам его прошлого мира, то минут пятнадцать на машине, разумеется по трассе, здесь же этот путь занимал несколько часов, ну если не вскачь, со сменными лошадями. Сейчас в этом необходимости не было, он уже привык к неторопливому ритму жизни, присущему этому миру.

Вспомнив о машине, он с грустью вздохнул. Единственное авто этого мира, сейчас ржавело в одной горной долине, на орочьей стороне. Впрочем и автомобилем-то те останки назвать было нельзя, так как его многострадальная 'шестерка', давно была разобрана на части и привезена на эту сторону. Подумалось о том, что он когда то планировал построить паровую машину, взяв за основу двигатель, но как говорится человек предполагает, а Бог располагает. Сначала он не мог этим заняться, потому как это было просто опасно, сейчас на это не было времени, потому что нужно было срочно извлекать выгоду и извлеченные средства, пускать на повышение обороноспособности. Хочешь мира, готовься к войне. Непреложная истина. Он и готовился. Потому что, не верил, что карт-бланш предоставленный ему инквизицией, а вернее двумя ее представителями, продлится вечно. Минует опасность со стороны империи и те же Игнатий и Баттер, первыми набросятся на него, скорее всего даже объявят крестовый поход. Так для чего тогда он думал о других, а не решил просто остаться в стороне? Да просто в одиночку ему не выстоять, он ведь не былинный богатырь, 'Махнул направо, улица, махнул на лево, переулочек'. Хорошо бы, да в сказки он уже давно не верил.

Правда многое из того, что было взято с машины, пошло в ход еще там, в прежнем Новаке. А откуда взялись все эти болтики, гаечки, винты, подшипники, шестеренки, цепи приводов, звездочки, редукторы, клапаны, которые использовались при изготовлении и станков, и оружия, не из воздуха же материализовались. Все это было сделано по образцу и подобию того, что было снято с 'шестерки'.

Он как-то подумал сделать электрогенератор, но отказался от этой затеи. Знания его в этой области были обрывочны и он не мог соединить их воедино, что скажешь, учился он в свое время не столь уж хорошо, а любознательность его была направлена несколько в иное русло. Реанимировать генератор с машины тоже не вышло, удар молнии вывел из строя всю маломальскую электронику, так что генератор попросту сгорел, ну откуда в этом мире взять, к примеру, диодный мост, магазины автозапчастей остались в недосягаемом прошлом. Максимум на что хватило бы его знаний, это на изготовление маломощной динамо-машины, но практического ее использования он пока не видел, вот и оставил эту затею до лучших времен, если вдруг придет какое озарение.

Продвигаясь по дороге, он встречал на своем пути крестьян, ремесленников, которые направлялись куда-то по своим делам. Нет сказать, что люди попадались на каждом шагу, было нельзя, но люди встречались, что еще совсем недавно было невиданным здесь зрелищем. Раньше на месте этой дороги угадывалось только направление, по которому двигались сменные отряды, с обозами, для службы в Кроусмарше, теперь же дорога была весьма наезжена, и от нее то и дело виднелись ответвления на отдельно стоящие хутора. А вот столь же наезженная дорога в Обрывистое, его военно-промышленный комплекс, как он про себя называл село, в котором был старостой Грэг. В это село вело две дороги, вторая не менее накатанная была значительно южнее и проходила от пристани на берегу Быстрой, по которой доставлялась руда. Обе дороги сходились у Обрывистого, вернее основная дорога проходила рядом с селом в сторону промышленной зоны, расположившейся в отдалении, а от нее шло ответвление в само село.

Пограничное встретило его довольно шумно и было от чего. Прибыл караван Эндрю, а это всегда было большим событием, за прошедшие три месяца, что он был здесь в последний раз, товаров в его лавках стало значительно меньше, а значит и выбор сильно упал, не сказать, что это было критично, но все же. Люди в баронстве жили весьма обеспечено, а потому могли думать не только о хлебе насущном.

Оно конечно не весь товар останется в Пограничном, им столько и без надобности, но Пограничное было первым селом куда заходил прибывший караван. По сути, Эндрю приходил сюда по реке, на трех судах, в этом селе была его лавка, при которой находились его повозки и лошади, которые по прибытии отправлялись на пристань где загружались. Потом, караван начинал свое движение по баронству, вернее здесь он разделялся. Часть уходила в Обрывистое, другая брала направление на Новак, третья на Мастеровое, село основанное ремесленниками, и на сам Кроусмарш.

Кроусмарш сейчас постепенно превращался в аккуратный городок, проектируемый и застраиваемый мастером Лукасом, по одному ему ведомому проекту. Андрей даже не пытался влезать в его дела, просто еще перед началом строительства выказал свои пожелания и старый мастер обещал их учесть, в остальном он не терпел вмешательства в строительство ЕГО города.

Оживление подобное тому, что сейчас царило в Пограничном, скоро прокатится и по остальным поселениям, повозки не больших караванов уже выдвигались из села, направляясь каждый по своему маршруту. Удивительным было то, что их никто не охранял, охрана в полном составе осталась на берегу, возле судов. Кроусмарш как-то, так и не обзавелся лихими ребятками. Отчего-то им тут было неуютно, не добрая слава о бароне следовала за ним еще с тех времен, когда он и рыцарем-то не был, а если он был столь не терпим к этой братии там, на не принадлежащих ему землях, то проверять насколько он проявляет заботу о своих ни у кого желания не возникало.

Андрей проехал прямиком в лавку друга, оно конечно при посещении села, нужно было в первую очередь посетить приходского священника, выказав свое почтение, встретиться с Джефом, который надзирал за этими землями, в конце концов переговорить со старостой, узнать, как идут у них дела и только после этого заниматься иными делами, но больно уж он соскучился по Эндрю. По большому счету он и сегодня-то приехал сюда именно по этой причине. Конечно Бэлтон непременно приедет в Кроусмарш, но вот захотелось его увидеть, хоть тресни.

Друг встретил его широко разведя руки и поспешив заключить его в свои объятия.

— Андрэ, дружище!

— Здорово бродяга! — Не менее тепло и крепко обнял друга Андрей.

Происходило это во дворе лавки, на глазах, как у работников купца, так и многих крестьян, поспешивших в лавку к новому завозу. Однако никто не выказывал удивления по поводу столь теплой и не типичной встречи купца и барона, всем было известно, что они уже давно и крепко дружны.

— Эрик, ну чего ты торчишь столбом?! Живо вели накрывать на стол! — Обернулся купец к своему приказчику.

— Все уже готово, господин Бэлтон.

— Пошли опрокинем по стаканчику вина. Ну и ты судя по всему еще не обедал, так что заодно и пообедаем, я как чувствовал, что ты приедешь, потому и сам еще не садился.

— Можно подумать, что когда-то было иначе. Всегда стараюсь подгадать под прибытие твоего каравана.

— Ой, как бы не так. Наверняка твой Бэн, как только узнал о моем прибытии, отправил к тебе гонца.

Андрей лишь пожал плечами. А что тут скажешь, если это так и есть. Это там, на той Земле, можно было что-то планировать по часам и даже по минутам, а здесь, зазор в неделю, был обычным явлением. Конечно ему сообщили о прибытии каравана, который прибыл еще вчера вечером, а только сегодня с рассветом занялись разгрузкой судов. На таком же не значительном участке, да еще верхом не обремененным поклажей, рассчитать время прибытия было не сложно. Вот Андрей и подгадал, чтобы друг успел справиться с основными вопросами.

— Ну рассказывай, как у вас тут дела? — Когда первый голод был утолен, набросился Эндрю на друга. Его не было в баронстве три месяца, а учитывая неуемный характер местного барона, срок этот был весьма велик, могло произойти все что угодно.

— Ты настолько уверен, что будет что-то новое?

— Даже не смешно.

— Ну что же, есть новое. В Мастеровом поставили новую ткацкую мануфактуру.

— Это еще что такое?

— Не делай такие глаза. Ты же знаком с тем как изготавливают арбалеты, проволоку, вот что-то подобное.

— Но ведь это все связано с металлом.

— А это с тканью. Просто большое помещение, где расположено несколько ткацких станков и работают наемные рабочие, продукция разная, но смысл один и тот же.

— Это что же, теперь мы сможем захватить весь рынок по тканям?

— Нет, Эндрю, от скромности ты не умрешь. Конечно, продукции мы сможем давать довольно много, но не так много, чтобы обеспечить тканью всех. Другое дело, что благодаря новым станкам мы сможем давать больше продукции, и продавать ее немного дешевле, при этом получая больше прибыли, за счет объемов. Ну, все как всегда.

— Что еще?

— А еще, я все же решил осуществить свою мечту с оконным стеклом. Помнишь?

— Помню конечно. Да только помнится, я тебе объяснял, что не стоит хвататься за все сразу.

— А я и не хватаюсь. Я только ссуживаю людей деньгами, а они организовывают производство, ну а я получаю половину от их заработка.

— То есть, ты нашел стекольных дел мастера?

— Нашел. Причем он умеет получать абсолютно прозрачное стекло. Я только подал ему идею по оконному стеклу, а он уже додумал, как получить это самое стекло, помог ему устроить мануфактуру. Так что теперь думай, как доставить это стекло до господ баронов и графов. Товар я так понимаю не из дешевых, по цене определишься, когда увидишь готовое изделие.

В политике ценообразования, Андрей полностью доверял другу. Оно конечно, деньги лишними никогда не бывают и сверхприбыли зачастую пробуждают в людях большую жадность, но в отношении Эндрю он этого не боялся. Он знал, что купец закупит у него товар по нормальной цене и ничего не привезет сюда по завышенным ценам. Эта уверенность была основана вовсе не на слепой вере другу, отнюдь. Просто Бэлтону было не выгодно обманывать его. Заполучить монополию на торговлю в определенном регионе это дорогого стоит, а оказаться единственным торговцем допущенным в Кроусмарш… Нет, рисковать своим нынешним положением купец не станет. Оно конечно, будь здесь и другие купцы, то в условиях здоровой конкуренции можно было бы получать те же товары по несколько низким ценам, а отпускать свой подороже, но сейчас существующее положение дел Андрея полностью устраивало, потому что ему необходимо было как можно больше ограничить посещение своих земель посторонними, устроить так сказать железный занавес. В свое время это плачевно сказалось на его Родине, но тут дело такое, главное не упустить момент, когда этот занавес можно сбросить. Сейчас время еще не пришло и придет не скоро.

— А я собирался сразу Анну навестить. Ну, ничего, после посмотрю, я здесь минимум две недели проведу, теперь мои основные предприятия оказались у тебя, а не в Дувре, так что не грех и подзадержаться.

— Вот дома у меня и посмотришь. Я уже остеклил все свои окна. Кра-со-та. Тебе понравится, уверен.

— Уверен, что понравится, тем более если они такие же прозрачные как на той твоей повозке. Да только понравится ли это его величеству. Если все так, как я думаю, то в первую очередь нужно обеспечить этим короля, потом герцогов, а только потом можно будет подумать об остальных. Ты ставишь себя выше короля? С головой совсем не дружишь?

— Ничего подобного. Во-первых, этого никто не видит, во-вторых должен же был я где-то испытать этот товар, прежде чем предлагать это королю. Впрочем, нужно еще узнать то, что я уже использую это стекло. Ты же никому не скажешь, — пригнувшись, заговорщицким шепотом, закончил Андрей.

— Да ну тебя, — даже обиделся Эндрю, чем вызвал громкий смех Андрея.

— Ладно, теперь рассказывай, что нового на большой земле. Сидим тут запершись в своей долине, людей не видим.

— На большой земле, как ты выражаешься, неспокойно. Инквизиция лютует во всю. Костры полыхают и в Англии и во Франции, и в Германских княжествах. Все словно сума посходили. Множатся самые странные слухи.

— И что за слухи? — Уже абсолютно серьезно поинтересовался Андрей.

— Не хорошие слухи. Все началось года два назад. Повсюду стали появляться то какие-то странные предметы, которые ни как не могли быть сделаны людьми, но и на работу степняков или лесовиков тоже походили мало. Потом стали появляться монеты. Тебе нужно объяснять, что значат монеты?

— И что же?

— Государство. Понимаешь Андрэ, орочье государство. А потом стали выплывать разные люди, которые побывали в плену у степных орков и были вызволены оттуда, или попросту бежали. То, что они рассказывают и вовсе ни в какие ворота…

Андрей молча выслушивал Эндрю, а тот все вещал и вещал о тех страстях, что творились в мире. Андрей решил не посвящать друга в то, что было ему известно и было это связано с тем, что тот бывал в Кроусмарше наездами, а основное время проводил на большой земле и дом его был в достославном городе Дувре. Не нужно это было купцу. Пока не нужно. Но судя по всему время все же пришло. Он ему все расскажет, но только не здесь, а дома. Там где он мог быть уверен, что его точно никто не подслушает.

— Ну, с этим все понятно. Что еще?

— Я рад, что тебе все понятно. А вот мне ничего не понятно. Я ему о серьезных вещах, а он все понятно. Может, тогда объяснишь мне непонятливому.

— Не кипятись, Эндрю. Да творится нечто странное, но как это может повлиять на нас именно сейчас? Никак, а потому давай не о слухах, а о фактах.

— Скоро начнется война между Англией и Францией.

— С чего ты это взял?

— Многие сворачивают свои торговые предприятия, быстро закупаются и вывозят товар. Англичане спешат покинуть Францию, французы спешат из Англии, заключаются новые сделки, которые переориентируются либо на местный рынок, либо на Германские княжества. Верный предвестник. Будет война, точно тебе говорю. Я и сам уже свернул все операции во Франции.

— Ну вот. А ты мне про какие-то слухи.

— Да что тебе война. Ты же стараешься остаться в стороне от войн. Я помню, что два года назад, ты попросту откупился, чтобы не ввязываться в эту бойню. Откупишься и теперь, золота у короля всегда не хватает.