Помоги проекту - поделись книгой:
— С чего ты взял?!
— Ты сам сказал!
— Говорю же тебе, тактичный я! Так-тич-ный! — произнес Сиреневый по слогам. — А-а! Кому я объясняю?! — махнул он лапкой презрительно. — Ты и слова-то, небось, такого не знаешь! Что с тобой разговаривать! — он отвернулся от Салатного и в сердцах так треснул Кроту кулаком в живот, что тот аж хрюкнул от неожиданности. А потом сказал:
— Вот… — и развел лапы. — Не смеюсь.
— Факт, — покивал головой Сиреневый. — Просто беда какая-то. С этим надо что-то делать.
2
А в это время за окном молодой рыжий кот с плутовским выражением морды обогнул черную лужу и шмыгнул к подъезду. «Ага! Вон там я еще не бывал, — глянул он, прищурившись, на светящееся Букашкино окно. — А ведь там, наверное, замечательно! Есть там, наверное, какая-нибудь красивенькая-прекрасивенькая кошечка или какая-нибудь вкусненькая-превкусненькая рыбка…»
Подумав об этом и отметив опытным взглядом, что форточка в приглянувшемся ему окне приоткрыта, котишка мечтательно облизнулся и запрыгнул на скамейку. С нее — на штакетник, с него — на окошко первого этажа, а потом — на козырек подъезда. Все это было ему знакомо, привычно и приятно. Пробираясь таким образом к Букашкиной форточке, он, подергивая в такт полосатым хвостом, вполголоса напевал «Улыбчиво-мурлывчатую песню»:
То, что кот был таким жизнерадостным, вполне объяснимо. Он ведь был хозяином этого квартала. Всё тут — и дворы, и дома, и всё, что в них находилось, включая собак и людей, принадлежало ему. Да-да-да, и люди тоже были его, хотя они об этом и не знали. Но он-то знал! Даже когда был еще совсем маленьким котенком.
— продолжал он. Стоя задними лапами на козырьке подъезда, он изо всех сил, прямо таки по-йоговски, вытянулся и заглянул в комнату. Но как раз в этот момент к окну с Сашкой на руках подошла мама. Котик тут же втянул голову в плечи и спрятался за край оконного проема. «Умный хозяин — осторожный хозяин», — подумал он при этом.
3
Тем временем в комоде разгоралась дискуссия.
— Надо что-то делать! — повторил Сиреневый.
— Я знаю, что, — отозвался Салатный. — Надо нашего Крота вылечить.
— Догадался! — иронично усмехнулся Сиреневый. — Коню понятно, что надо. Вопрос — как?
— Какому коню? — живо поинтересовался Крот.
— Не знаю, признался Сиреневый. — Какому-то коню. Так всегда говорят, когда непонятно.
— Ты не обращай внимания, — поябедничал Кроту Салатный. — Он часто так: скажет, а что сказал — сам не знает…
Сиреневый открыл, было, рот для достойного ответа, но его опередил Крот:
— Давайте не будем про коня, — попросил он. — Чтобы не путаться. Тем более что его тут нет. Давайте про меня, раз тут Я вместо него. Так как же меня можно вылечить?
— Действительно! — поддакнул Сиреневый.
— Ну-у… Надо тебя очень сильно насмешить, — предложил салатный.
— И чем меня можно так насмешить? — спросил Крот озабоченно.
— Анекдотами, — отозвался Салатный. — Конечно анекдотами! Вот, например. Идет по лесу лиса, смотрит, навстречу Колобок катится. Она говорит: «Колобок, Колобок, я тебя съем». А он говорит: «Я не колобок, я ёжик. Просто, я побрился только что…» Вот какой смешной анекдот, правда?
— Ага, — выдавил из себя вежливую улыбку Крот.
— Даже слишком, — глумливо заметил Сиреневый.
— Теперь, давай, ты! — потребовал Салатный, пихнув его локтем в бок.
— Сейчас, — сказал Сиреневый. — Сейчас-сейчас-сейчас… Так-так-так… Вот! Идет снова по лесу лиса, а навстречу ей снова ёжик. «Ёжик, ёжик, — говорит лиса, я тебя есть не буду, ты колючий». А он говорит: «Я не ёжик, я Колобок. Только не брился давно…»
— Да-а… — протянул Салатный. — Да-а… — Потом подумал и сказал: — Не-ет…
— Что «нет»? — поинтересовался Крот.
— Не вылечим мы тебя анекдотами, — пояснил Салатный.
4
Юный кот уже стоял на жестяном подоконнике, когда прямо над его ухом раздалось гортанное:
— Вор-ры! Вор-ры! — и угрожающе захлопали крылья.
Кошачья задняя лапка от испуга дернулась и, противно проскрежетав когтями по металлу, сорвалась вниз. А вместе с ней и вторая. Крепко вцепившись в деревянную оконную раму передними лапами, котишка рискованно повис над клумбой. Осторожно обернувшись, он увидел сидящего на ветке рябины плешивого ворона и закатил свои зеленые глаза.
— Какие воры, странная вы птаха? — сказал он, как мог, миролюбивее. — Это просто смешно. Где вы их видите? Ну? Если вы имеете в виду меня, то как, скажите мне на милость, я могу что-то украсть в своем собственном доме?
— Элементар-рно! — выкрикнул ворон, нахохлившись.
Кот осторожно согнул левую заднюю лапу и поставил ее на краешек. За ней — правую… Наконец, усевшись, он уже всем телом обернулся к птице и сказал:
— Ошибаетесь, милейший. Это не так просто, как вы думаете. Да, собственно, никто ничего такого и не собирался…
И, как бы обиженно, отвернулся к стеклу. Тут же позади него раздался угрожающий клекот.
— Да что ж это такое?! — возмутился кот. — Я же только посмотреть… — и плавно потянул переднюю лапку вверх, к форточке.
— Кар-р!!! — выкрикнул бдительный ворон.
— Своими беспочвенными подозрениями вы меня, право, обижаете… — сказал кот, опустив лапку на место, и прислушался.
Ворон молчал. Рыжий прикинул в уме свои силы, оценил расстояние и возможности птицы…
— Да ну тебя, — бросил он, и одним грациозным движением перемахнул через рамы прямиком в комнату.
— Комшар-р! Кошмар-р! — забился в истерике ворон, подлетев вплотную к оконному стеклу. — Нахальный кошар-ра! Обманул и одур-рачил, набр-рехал и околпачил!..
Но котишка, не слушая его, уже обегал танцующей походкой Букашкину комнату, обнюхивая углы и вновь подбадривая себя песенкой:
Упав на мягкий коврик, от которого приятно пахло человеческим котенком, он перекатился с боку на бок и от удовольствия зажмурился…
5
— Тихо! — поднял лапу Крот. — Что это?
Теперь уже и зайцы услышали необычные звуки: чьи-то истошные вопли за окном и чью-то хитренькую песенку в комнате. Все трое поспешно вскочили и прижались мордочками к щелке.
— Ой! — воскликнул Салатный, увидев кувыркающегося на зеленом Букашкином коврике большого рыжего зверя.
— Это конь?! — возбужденно спросил догадливый Крот.
— Да, конечно, — со знанием дела прошептал Сиреневый и приложил лапку к губам. — Но тс-с! Вспугнете!
— А зачем он нам? — перейдя на шепот, спросил Салатный.
— Пока не решил, — еле слышно отозвался Сиреневый. — Но если вспугнем, решать будет поздно.
— пропел рыжий зверь, а потом вскочил на ноги и стал с блаженным выражением морды мять коврик передними лапами, поочередно впуская в него когти. Такое бесцеремонное поведение зверя возмутило Крота несказанно. Ведь еще совсем недавно он сам валялся на этом коврике со своей любимой принцессой, был счастлив и даже иногда хихикал от удовольствия. А теперь… Мало того, что смеяться разучился, тут еще этот наглый пришелец!
— Эй ты, конь! — закричал Крот в щелку. — Ну-ка перестань портить Букашкин коврик! Ну-ка прекрати немедленно!
Зайцы удивленно уставились на отважного Крота, а тот продолжал:
— Уходи отсюда, конь! Это не твой дом, не твой коврик и не твоя Букашка!
Котик прислушался… Потом, бормоча: «Это кто еще там пищит? Сейчас он у меня допищится…» — упруго покачиваясь, двинулся к комоду.
— Ой-ой-ой, — сказал Сиреневый.
— Да, ой-ой-ой, — согласился Салатный.
Но отважный Крот, казалось, не слышал их.
— Конь! — продолжал он кричать страшным голосом. — Ты меня слышишь, конь?! Уходи из нашего дома!
Котик встал на задние лапы, передними зацепился за щель в комоде и, вплотную приблизив к ней морду, заглянул.
— Ты чего это обзываешься, плюшевый? Я тебя трогал? — спросил он Крота, оскалился и угрожающе зашипел: — Пш-ш-ш-ш!!!
Зайцы отпрянули вглубь, но Крот не шелохнулся. От ужаса глаза его стали совсем круглыми и совсем стеклянными, но он продолжал кричать:
— Мы тебя не боимся, конь! Убирайся отсюда вон!
— Мя-а-яу! — протяжно взвыл рыжий хулиган. — Пш-ш-ш-ш!!! — И попытался просунуть в щель когтистую лапу. А потом снова: — Мя-а-яу! Пш-ш-ш-ш!!! — И вдруг навострил ушки, замолчал и уставился на дверь.
Тут она распахнулась, и в комнате опять появились мама с Сашкой.
— Это еще что такое?! — воскликнула мама и шагнула к коту. — Ну-ка брысь отсюда!
— Одну минуточку, мамаша, — сказал тот, поспешно отскочив к стене, и глаза его воровато забегали. — Сейчас мы во всем разберемся. Это же явное недоразумение… Я просто проходил мимо…
Не договорив, котик двумя длинными прыжками — сначала на комод, а потом прямиком в форточку — покинул квартиру.
— Уф-ф! — сказал Крот и с облегчением откинулся на сложенное в стопочки белье. Только сейчас он понял, как перепугался, и почувствовал, что его бьет нервная дрожь.
— Вот наглец! — сказала мама Сашке про кота. — Но симпатичный, правда? Рыженький такой… И что он там, в комоде, интересного нашел?
Она вытянула ящик. Ничего особенного. Зайцы… Крот… Свободной от дочки рукой она взяла Крота, машинально нажала ему на живот… И тут все нервное напряжение последних минут выплеснулось у того в неудержимый хохот.
— Ах-ха-ха-ха! Ох-хо-хо-хо-хо! — просто-таки давился он от смеха — Их-хи-хи-хи-хи!!! — И ничего не мог с собой поделать.
— Смотри-ка ты, сам наладился, — сказала мама. — Батарейка, что ли, подзарядилась…
Сашка потянула ручки к любимому плюшевому носу, но мама строго сказала:
— Э нет, мы договорились, что с ним ты пока не играешь.
Сказав это, она дождалась, когда Крот замолчит, положила его обратно и задвинула ящик.
… Как только дверь в комнату закрылась, Сиреневый придвинулся к Кроту.
— А ты молодец, — сказал он. — Такой смелый. Вот не ожидал.
Крот молчал.
— Я на самом деле тоже не сильно испугался, просто растерялся немножко, — заметил Сиреневый.
Крот промолчал снова.
— Да ладно, сильно-то не задавайся. Тоже мне, герой нашелся, — насупился Сиреневый.
Крот промолчал и на этот раз, бессмысленно пялясь в темноту.
— Эй-эй, братец, ты вообще-то в порядке? — забеспокоился Сиреневый.
Тут ему на плечо легла лапка Салатного.
— Бесполезно, — сказал тот. — Помнишь, он говорил, что когда умел смеяться, не умел разговаривать? Теперь он снова смеется, а нас больше не понимает.
— Вот оно что… — расстроился Сиреневый. — Обидно-то как. Лежим тут, лежим… Я так соскучился по Букашке… Хоть с Кротом поговорить…
Поделиться книгой: