Мифы и легенды Греции и Рима

Чудовище, что, сто голов имея,Восстало сразу против всех богов.Смерть дышит из его ужасных глоток,Глаза пылают бешенства огнем.

Но теперь громами и молниями распоряжался исключительно Зевс. Этим оружием не мог воспользоваться больше никто. Он поразил Тифона

Перуном, что никогда не спит.Раздался грохот, и дыхание огняПрожгло Тифону внутренность насквозь.Остался от чудовища лишь пепел.Теперь не устрашит уж никогоТот, кто еще совсем недавноБлиз Этны реки заставлял вскипатьИ опалял поля Сицилии цветущей.Теперь он никому вреда не причинитСвоими огнедышащими глотками.

Несколько позднее была предпринята еще одна попытка свергнуть Зевса – восстали гиганты. Но к этому времени боги уже обладали достаточно большой мощью; к тому же к ним на помощь пришел сын Зевса, могучий Геракл. Гиганты были побеждены и сброшены в Тартар, и победа светлых сил Неба над темными силами Земли была полной. С этого времени Зевс, а также его братья и сестры стали неоспоримыми владыками вселенной.

Тем не менее людей на земле по-прежнему не было, хотя мир, уже очищенный от чудовищ, был готов принять человечество в свои пределы. В этом мире люди могли жить в относительном комфорте и безопасности, не страшась неожиданной встречи с титаном или гигантом. Земля считалась круглой лепешкой, разделенной на две части Морем – Понтом, как называли его греки (для нас это Средиземное море), и морем, которое мы называем Черным. Первоначально греки называли его Понтом Аксинским, то есть «негостеприимным морем», а впоследствии, поближе с ним познакомившись, стали именовать его Понт Эвксинский, что означает «гостеприимное море». Иногда предполагается, что они стали применять это название, надеясь таким образом заручиться его расположением. Землю обтекает огромная река, Океан, не знающая ни ветра, ни штормов. На дальнем берегу Океана живут странные, окруженные покровом тайны народы, путь в страны которых редко кто находил. Известно, что там жили киммерийцы, но в какую сторону от Океана: к востоку, западу, северу, югу, никто не знал. Их страна была всегда окутана туманами и закрыта от солнца тучами. Туда никогда не проникал свет дня, не заглядывало лучистое солнце – ни когда поднималось по небосводу на рассвете, ни тогда, когда по вечерам опускалось к земле. Бесконечная ночь распростерла свои крылья над меланхоличными людьми, населяющими эти земли.

Однако все прочие народы, обитающие на другом берегу Океана, вполне довольны жизнью. На самом дальнем Севере, далеко позади дворца Борея, северного ветра, расположена благословенная страна, где живут гипербореи. Ее смогли посетить только немногие великие герои. Пути к месту обитания гипербореев нельзя найти ни на корабле, ни пешком. Однако известно, что неподалеку от них живут Музы. У гипербореев можно повсюду увидеть танцующих дев, услышать чистые звуки лиры и задорные нотки флейт. Они украшают себя золотыми лавровыми венками и весело пируют. Этот счастливый народ не знает ни болезней, ни ведущей к смерти старости. Далеко на юге расположена страна эфиопов, о которых мы знаем только то, что боги очень благоволят им и часто бывают на их пирах.

На берегу Океана расположена и страна блаженных. В этой стране не бывало ни снегопадов, ни суровых зим, ни проливных дождей. Лишь со стороны Океана дул нежный и мягкий Зефир, западный ветер, освежая человеческие души. Сюда, покидая землю, попадали лишь те, кто сохранил себя чистым от всяческого зла.

Теперь их жребий – доля беззаботная.Теперь не нужно им идти за плугомИль в море выходитьНа поиск пропитанья своего.И будучи богами из страны,Теперь они вовек не знают слез.И здесь, на Островах блаженных,Благословенный дует ветерок,И золото цветов пылает на деревьяхИ на волнах морских.

Итак, теперь все было подготовлено для появления на земле человечества. Были предусмотрены даже особые места для размещения праведных и грешных душ после смерти. И пора создавать людей настала. По поводу того, как это случилось, существуют разные версии. Согласно одной из них, эта задача была поручена богами Прометею, который сражался на стороне Зевса в его войне с другими титанами, и его брату Эпиметею. Прометей, имя которого означает «промыслитель», то есть «смотрящий вперед», обладал огромной мудростью, гораздо большей, чем мудрость богов, а Эпиметей, то есть «смотрящий назад», был большим тугодумом, который, принимая решения, следовал первому импульсу, а потом изменял уже принятое решение. Так он поступил и в этом случае. Прежде чем создавать людей, он отдал животным все лучшие дары: силу, быстроту ног, хитрость, шерсть или мех, перья, крылья, панцири, и людям не осталось ничего хорошего: ни средств защиты от нападения, ни качеств, которые позволили бы им конкурировать с животными. Он пожалел о содеянном, но, как всегда, слишком поздно, и запросил помощи у брата. Прометей же, оценив ситуацию, все-таки придумал способ обеспечить человечеству превосходство. Прежде всего он заставил их передвигаться не как животные на четырех ногах, а как боги – на двух. А затем он отправился на небеса, к солнцу, где зажег факел и сбросил его на землю{15}. Огонь мог защитить человека лучше, чем любое иное средство – будь то мех или перья, сила рук или быстрота ног.

И теперь хоть и слабый, недолго живущий,Человек, получивши огонь,Приобрел много сил, много новых умений.

В соответствии с другой версией людей создали сами боги. Сначала они создали золотую расу людей. Эти люди, хотя и были смертными, жили подобно богам, не ведая печалей, не зная боли и тяжелого труда. Земля сама давала им в избытке свои плоды. Было у них и множество домашних животных. Их любили боги; когда они умирали, то превращались в духов, благодетелей и покровителей человечества.

В этом сказании о сотворении человечества боги как будто бы склонны экспериментировать с различными металлами, причем начинают они с самого благородного металла, затем переходят к менее благородному и т. д. Действительно, испытав золото, боги решили испробовать серебро. Вторая, серебряная раса, намного уступала первой. Рассудка у людей этой расы было настолько мало, что они не могли удерживаться от того, чтобы походя не увечить, не ранить друг друга. Они тоже сошли со сцены, но в отличие от золотой расы их души не продолжали жить после смерти. Следующая раса была создана из меди. Это были ужасные люди, обладающие чудовищной силой и настолько склонные к войне и насилию, что полностью погубили себя своими собственными руками. Это оказалось к лучшему, поскольку вслед за ними на земле появилась раса богоподобных героев, которые вели блистательные войны и совершали грандиозные подвиги, о которых люди говорили и пели в течение многих веков. В конце концов все они попали на Острова блаженных, где будут пребывать вечно.

Последняя раса – это ныне живущие на земле люди, железная раса. Они живут в суровые, злые времена, и в их природу заложено слишком много зла. Поэтому они всегда будут знать и печаль, и тяжелый труд. Со сменой поколений они становятся все хуже и хуже: сыновья всегда мельче отцов. Придет день, когда они станут настолько дурными, что будут обожествлять мощь; место гнева у них займет сила, и они перестанут почитать богов. В конце концов, когда уже ни один человек не будет испытывать негодования при виде несправедливости или не ощутит чувства стыда, увидев недостойное, Зевс уничтожит и их. Но все же и тогда кое-что может быть сделано, если только простые люди поднимутся на борьбу и свергнут угнетающих их правителей.

* * *

Как бы ни отличались друг от друга два приведенных выше сказания: о пяти веках и о Прометее и Эпиметее, в них совпадает одно обстоятельство. А именно в течение длительного времени, видимо всего «золотого века», на земле существовали только мужчины и совсем не было женщин. Их Зевс создал позже, разгневавшись на Прометея за его чрезмерную заботу о мужчинах. Прометей не только похитил огонь для мужчин; он устроил так, что они получали лучшую часть мяса жертвенных животных, а боги – худшую. Однажды он зарезал огромного быка и завернул самые съедобные куски мяса в шкуру, положив поверх нее внутренности. Рядом он аккуратно сложил еще одну кучу из всех имевшихся костей и прикрыл блестящим жиром, после чего предложил Зевсу выбрать любую из них. Зевс выбрал кучу с белым жиром. Увидев же старательно выложенные кости, он, естественно, очень рассердился. Но выбор был сделан, и отказываться он не имел права. Поэтому с тех пор на алтари богов выкладывают только жир и кости, а мясо оставляют для людей.

Пандора подняла крышку, и из сосуда вылетели все беды и горести человечества.

Но не таков был отец богов и людей, чтобы терпеть подобное обхождение. Он поклялся отомстить за обиду прежде всего человечеству, а затем его другу. Он приготовил для мужчин большое зло. Это зло пришло в мир в облике приятной, более того, красивой и в то же время застенчивой женщины. Все боги дарили ей подарки: серебристые одежды, расшитое покрывало, гирлянды из прекрасных цветов и золотую корону. Она вся светилась красотой. Поскольку она была щедро одарена, ее стали называть Пандора, что означает «Всем одаренная». После того как эта ходячая катастрофа была сотворена, Зевс представил ее богам, и все: и боги, и люди – не могли надивиться, глядя на нее. От нее, первой женщины, и ведут свое происхождение все остальные женщины – это воплощение зла для мужчин; ведь совершать зло требует сама их природа.

В другом сказании о Пандоре утверждается, что причина всех несчастий, происходящих с мужчинами, кроется вовсе не в дурных наклонностях Пандоры, а просто-напросто в ее любопытстве. Боги подарили ей шкатулку, в которую каждый из них спрятал какую-нибудь беду или неприятность, и запретили Пандоре когда-нибудь ее открывать. А затем они отослали Пандору к Эпиметею, обрадовавшемуся встрече с ней, хотя Прометей и предупреждал его, что принимать от Зевса ничего нельзя. Только потом, когда это опаснейшее существо, женщина, стала его женой, он понял, насколько хорош был совет его брата. Дело в том, что Пандора, как и все женщины, была невероятно любопытна. Она должна была знать, что находится в шкатулке. Однажды она подняла крышку, и все бесчисленные беды, несчастья и горести человечества вылетели наружу. В ужасе Пандора захлопнула крышку, но было уже поздно. В шкатулке содержалась только одна приятная людям вещь – надежда, одна – среди множества бед, и там это единственное утешение человечества в его бедствиях и пребывает до сих пор. Так смертные узнали, что от Зевса нельзя ждать ничего хорошего, да и пытаться обмануть его не следует. Мудрый и сострадающий человечеству Прометей постиг эту истину тоже.

После того как Зевс наказал мужчин, введя в их мир женщину, он перенес свое внимание на самого главного грешника. Новый правитель мира был многим обязан Прометею за помощь в войне с титанами и победу над ними, но об этом он постарался забыть. Зевс призвал своих слуг Власть и Силу и приказал им схватить Прометея и перенести на Кавказ, где они должны

…святотатца этогоК скалистым здешним кругам крепко-накрепкоЖелезными цепями приковать навек.

Затем они сообщают Прометею, что

Не будет часа, чтобы мукой новоюТы не томился. Нет тебе спасителя.Вот человеколюбья твоего плоды.Что ж, поделом, ты бог, но гнева божьегоТы не боялся, а безмерно смертных чтил.И потому на камне этом горестномКоленей не сгибая, не смыкая глаз,Даль оглашая воплями напрасными,Висеть ты будешь вечно.

Смысл этих пыток был не только в том, чтобы наказать Прометея, но и вынудить его раскрыть секрет, весьма важный для хозяина Олимпа. Зевс знал, что Судьба, устанавливающая порядок смены вещей, определила, что однажды у него должен родиться сын, который свергнет его с трона и прогонит богов из их небесных чертогов. Но только Прометею было известно, кто станет матерью этого сына. И когда Прометей лежал прикованным к скале, Зевс послал к нему своего вестника, Гермеса, с приказом раскрыть этот секрет. Прометей же дает ему гневную отповедь:

В ушах твоя навязла речь, как моря шум.Не смей и думать, что решенья ЗевсоваПо-женски устрашусь я и, как женщинаЗаламывая руки, ненавистногоПросить начну тирана…

Гермес предупреждает Прометея, что, если тот будет упорствовать, он навлечет на себя еще более тяжкие страдания.

…и крылатый Зевсов пес,Орел, от крови красный, будет с жадностьюЛоскутья тела твоего, за кусом кус,Терзать и рвать и клювом в печень чернуюВпиваться каждодневно, злой, незваный гость.

Ничто – ни угрозы, ни муки не могли сломить Прометея. Его тело было оковано, но дух – свободен. Он отказывался подчиняться жестокости и тирании. Он знал, что добросовестно послужил Зевсу и совершенно правильно поступил, пожалев смертных в их бессилии.

Страданиям он подвергается совершенно несправедливо, и он никогда и ни за что не сдастся жестокой власти. Гермесу он заявляет, что

Ни хитрости, ни пытки нет, которымиМеня склонить удастся к откровенности,Пока с меня он мерзких не сорвет цепей.Пускай он мечет огненные молнии,Пусть белокрылым снегом сыплет,На землю рушит, все перевернет вверх дном —Ничем он не добьется, чтобы выдал я,Кто тот, кто у него отнимет власть.

Посланцу богов только остается бросить Прометею:

Великим, вижу, болен ты безумием —

и оставить его страдать. Нам известно, что через много поколений Прометей будет освобожден, но почему и при каких обстоятельствах – об этом нигде не упоминается. Существует довольно темная история о том, что кентавр Хирон, будучи бессмертным, согласился умереть за Прометея и ему было позволено это сделать. Когда Гермес понуждал его уступить Зевсу, он говорил именно об этом, но в таких выражениях, что, как можно было подумать, речь шла о некоей добровольной жертве.

Конца страданьям этим до сих пор не жди,Покуда некий бог великих мук твоихПреемником не станет, в недра ТартараИ в мрак Аида черный пожелав уйти.

Но Хирон сделал именно это, и Зевс как будто бы принял его как адекватную замену Прометею. Но мы также знаем, что Геракл застрелил орла и снял с Прометея оковы и что Зевс был согласен на такие поступки Геракла. Но почему Зевс изменил свое решение и раскрыл ли Прометей свой секрет после освобождения, нам неизвестно. Однако совершенно определенно можно утверждать одно: каким бы образом Зевс и Прометей ни примирились, Прометей не был уступившей стороной. Его имя прогремело через столетия – от времен Древней Греции до наших дней – как имя великого бунтаря против несправедливости и гнета власти.

* * *

Есть еще одно сказание о создании человечества. Согласно рассказу о пяти веках его истории, современный человек происходит от людей железного века. В рассказе же о Прометее остается неясным, принадлежат ли люди, которых он спас от гибели, к железной или бронзовой расе. Ведь огонь – вещь, совершенно необходимая как для тех, так и для других. Согласно третьей версии, современное человечество произошло от людей каменной расы. Эта версия начинается с описания потопа. На всей земле люди настолько испортились, что Зевс решает их окончательно истребить. Он принимает решение

Наслать наводненье и бури на всю необъятную землю,Покончив навечно со злым человечеством.

С этой целью он зовет на помощь своего брата Посейдона, и оба затопляют землю потоками воды, льющейся с неба, и разливом рек, выступивших из берегов.

И черная земля водой была покрыта.

Вода затопила вершины самых высоких гор. Водой полностью не был покрыт только Парнас, и люди могли спастись лишь на кусочке сухой земли на вершине его самого высокого пика. После того как дождь шел непрерывно девять дней и девять ночей, волны прибили к этой вершине деревянный ковчег, по виду напоминающий громадный сундук, внутри которого находилось двое людей: мужчина и женщина. Их звали Девкалион и Пирра. Он был сыном Прометея, а она – племянницей, дочерью Эпиметея и Пандоры. Будучи самым умным человеком во всем мире, Прометей, конечно, сумел защитить членов своей семьи. Он знал о предстоящем потопе и поэтому приказал своему сыну построить ковчег, запасти в нем провизии и войти в него. К счастью, Зевс не был разгневан происшедшим, поскольку спасшаяся чета была богобоязненными людьми, ревностными почитателями богов. Когда ковчег прибило к берегу и Девкалион с Пиррой вышли на сушу, они нигде не увидели никаких признаков жизни – только необъятные водные просторы. Зевс пожалел их и остановил потоп. Медленно, как воды прилива, море и реки уходили в свои прежние берега, и земля постепенно высыхала. Пирра и Девкалион, единственные живые существа на всей земле, спустились с Парнаса. Они обнаружили храм, весь в жидкой грязи и водорослях, но разрушенный не полностью, и в нем они вознесли молитвы, благодаря богов за спасение и прося помочь им в их ужасающем одиночестве. И тут они услышали голос, сказавший:

– Покройте головы, бросайте кости вашей матери себе за спину!

Это повеление привело их в ужас.

– Но мы же не можем совершить такое кощунство, – промолвила Пирра.

Девкалион вынужден был согласиться с ее правотой, но при этом он не мог не искать разгадки этих загадочных слов.

– Но ведь земля – наша всеобщая матерь, – наконец догадался он. – Ее кости – это камни. Их мы можем бросать себе за спину, не совершая ничего дурного.

Они так и поступили, и брошенные ими камни, упав на землю, превращались в людей. Они были названы людьми каменной эпохи. Как и следовало ожидать, да как, впрочем, и стало, это было суровое, выносливое племя, способное очистить землю от следов опустошения, причиненного потопом.

Глава 4

Древнейшие герои

Прометей и Ио

Этот рассказ основан на материале, заимствованном у двух поэтов: грека Эсхила и римлянина Овидия, отделенных друг от друга временным интервалом в четыреста пятьдесят лет. В еще большей степени они разнятся мерой их дарования и темпераментом. Их произведения представляют собой наилучшие источники по выбранному мною сюжету. Написанное суровым и прямым языком Эсхила очень просто отличить от того, что написано легким и игривым пером Овидия. Характерным для Овидия является его замечание о ложных клятвах влюбленных, как, впрочем, и маленькое сказание о Сиринге.

В те дни, когда Прометей подарил людям огонь и был за это прикован к кавказской скале, его посетило некое очень странное создание. Видимо, все-таки плохо отдавая себе отчет в происходящем, оно неуклюже карабкалось по скалам и утесам. По первому впечатлению это была телка, хотя она и разговаривала человеческим языком, называя себя «волнорогой девушкой». Казалось, она совсем сошла с ума от горя. Вид прикованного к скале Прометея заставил ее остановиться.

Чей край, что за племя, кто предо мнойНа камне, в оковах томясь, виситИгралищем бурь?За какую вину гибнешь, ответь,Скажи мне, кудаМеня, злополучную, занесло?Горе, о, горе!Вдоволь скиталица наскиталась.Ведать не ведаю, где конецЭтой муке великой.Слышишь ли ты волнорогой девушки речь?

Прометей, конечно, узнал ее и окликнул по имени. Ему была известна ее история.

Как не услышать дочери Инаховой,Слепнем гонимой, той, что сердце Зевса жжетЛюбовью и в скитаньях нескончаемыхПо воле Геры гневной коротает век?

Услышанное Ио, казалось, на какое-то время привело ее в чувство, и безумие оставило ее. Она продолжала стоять, потрясенная. Услышать свое имя и имя своего отца от этого бедняги, да еще в этом жутком безлюдном месте! Помедлив, она спросила:

Кто тебе имя отца моего открыл?Кто ты, ответь мне, сжалься…

И прикованный ответил:

Я – Прометей, который людям дал огонь.

Она тоже знала его историю.

На благо ты явился человечеству.За что же, бедный Прометей, страдаешь так?

Они поговорили друг с другом. Прометей поведал ей, как с ним обошелся Зевс, а она в свою очередь рассказала, почему Ио, когда-то счастливая царевна, превращена в телку. «По воле Зевса», – говорила она, -

…облик мой, как и душа моя,Преобразился – видишь ли рога? – слепеньМеня ужалил, и прыжками буйнымиЯ побежала…

Непосредственной причиной бедствий Ио была Гера, ревнивая жена Зевса, но главным их виновником являлся он сам. Влюбившись в нее, он стал посылать смущающие ее девичий покой сны.

Из ночи в ночь в мои покои девичьиСны приходили, и виденья вкрадчивоШептали мне: «О, девушка счастливая,Зачем хранишь ты девственность? ВысокогоСподобишься ты брака. Воспылал к тебеСам Зевс своим желаньем и Киприды сладкий трудДелить с тобою хочет. Ложа Зевса,Дитя, не отвергай ты, а на сочный лугЛернейский выйди, к стойлам,Чтоб пламя страсти в Зевсовых очах унять».Такими снами я томилась, горькая,Все ночи напролет…

Но страх Зевса перед ревностью Геры оказался гораздо сильнее его любви к Ио. Когда он пытался укрыть Ио и себя самого, окутав землю таким плотным и темным облаком, чтобы внезапная ночь тотчас изгнала светлый день, он поступал с мудростью, которую едва ли пристало проявлять отцу богов и людей. Гера прекрасно знала, что для этого странного события есть вполне определенные причины, и постоянно подозревала своего супруга. Не найдя его на небесах, она тотчас же спустилась на землю и приказала туче растаять. Но и Зевс действовал быстро. Когда Гера его заметила, он уже стоял рядом с прелестной белой телкой. Конечно, это была Ио. И он клялся, что никогда не видал ее раньше – до тех пор, когда она, видимо только что появившаяся на свет, выпрыгнула словно откуда-то из-под земли. И это, замечает Овидий, показывает, что на ложные клятвы, которые дают влюбленные, боги не гневаются. Вместе с тем они показывают, что большой пользы такие клятвы не приносят, поскольку Гера не поверила ни единому слову супруга. Она только заметила, что телка очень мила, и поинтересовалась, не преподнесет ли Зевс эту телку ей в подарок. Как бы ему это ни было неприятно, Зевс понял, что отказать Гере в подарке означало бы выдать себя с головой. Чем он мог извинить себя? Ну, подумаешь, какая-то маленькая коровка… Он с неохотой отдал Ио Гере, а уж та-то очень хорошо знала, как уберечь ее от мужа.

Она поручила ее заботам Аргуса, что великолепно отвечало ее целям, поскольку у Аргуса было сто глаз. Перед таким стражем, у которого одни глаза засыпали, а другие бодрствовали, Зевс был бессилен. Он видел бедствия Ио, превращенную в животное и изгнанную из дома, но помочь ей не осмеливался. Правда, в конце концов он отправился к Гермесу, вестнику богов, и приказал ему найти способ убить Аргуса. Не было бога умнее Гермеса. Как только он перенесся с неба на землю, он тотчас же снял с себя все, что могло выдать в нем бога, и пришел к Аргусу под видом деревенского парня, весело наигрывающего на тростниковой дудочке. Аргус обрадовался музыке и велел Гермесу подойти поближе. «Пожалуй, ты можешь и посидеть рядом на этом камне, – прибавил он, – здесь тень, как раз то, что нужно пастуху». Казалось, ситуация для Гермеса складывалась как нельзя лучше, но он ничего не предпринимал. Он играл, а потом говорил, произнося фразы настолько скучно и монотонно, насколько мог. Некоторые из сотни глаз Аргуса задремали, но прочие оставались бодрствовать. Наконец, одна из историй Гермеса сыграла предназначенную ей роль. Это было сказание о Пане, влюбившемся в нимфу Сирингу, которая, спасаясь, бежала от него и тогда, когда он уже совсем настиг ее, была превращена ее сестрами-нимфами в пучок тростника. Как рассказывал Гермес, в этот момент Пан как раз закричал: «Ты все равно будешь моей!» – и смастерил

…свирель пастушьюИз камышей, скрепив их воском.

Эта маленькая история, как и многие подобные ей, любопытна, но для Аргуса она оказалась настолько скучна, что все его глаза отправились спать. Гермес, естественно, тотчас же убил его. Гера же сохранила глаза Аргуса и поместила их на хвосте павлина, своей любимой птицы.

Теперь Ио как будто бы стала свободной, но Гера не могла оставить ее в покое. Она напустила на нее слепня, который своими укусами сводил ее с ума. Прометею Ио рассказывала:

…меня из края в крайСлепень безумья гонит. Это божий бич!

Прометей пытался сделать ей приятное, но он мог предсказать ей только отдаленное будущее. В самом же ближайшем будущем ей предстояли новые странствия, причем в очень опасных странах. Он мог предсказать ей, что море, вдоль которого она, обезумев, промчалась, будет называться Ионическим, а Босфор, что означает «коровий брод», будет служить напоминанием о том, как она перебиралась через него, но ее самое главное утешение будет состоять в том, что в конце концов она доберется до Нила, где Зевс снова вернет ей человеческий облик. Она родит ему сына и наречет его Эпафом, а потом будет жить в счастье и почете. А семя Эпафа через много поколений

…даст того отважногоСтрелка из лука, что меня от мук избавит.

Действительно, одним из потомков Эпафа будет Геракл, величайший из героев, храбрее которого едва ли были сами боги и которому Прометей будет обязан своим освобождением.

Европа

Этот рассказ, очень напоминающий классическую новеллу Возрождения по своей фантастичности, изящной отделке и живописности, полностью заимствован из поэмы александрийского поэта Мосха, творившего в III в. до н. э. Он представляет собой наилучший из когда-либо известных вариантов мифа.

Ио была не единственной девушкой, оставившей след в географии только потому, что в нее влюбился Зевс. Существовала еще одна, известная, кстати, гораздо шире, – Европа, дочь царя финикийского города Сидон. Но если Ио пришлось дорого заплатить за свою известность, то Европе в этом отношении чрезвычайно повезло. За исключением нескольких минут страха, который она испытала, увидев себя плывущей над морскими глубинами на спине быка, страдать ей вообще не пришлось. Миф ничего не говорит о том, чем занималась в это время Гера, но она, очевидно, утратила бдительность, и ее супруг мог делать все, что ему заблагорассудится.

Одним весенним утром Зевс, лениво разглядывавший с небес землю, увидел очаровавшую его сцену. В это утро Европа проснулась рано, как и Ио, потревоженная сном. Но это был сон не о боге, полюбившем Европу, а о двух континентах, которые в облике женщин спорили о том, кому из них она должна принадлежать. Азия утверждала, что именно она дала жизнь царевне и поэтому имеет на нее все права, а другая, еще безымянная, заявляла, что Зевс отдаст девушку ей.

Пробудившись от этого удивительного сна, посетившего ее на рассвете, когда смертных чаще всего посещают истинно вещие сны, Европа решила больше не пытаться засыпать, а созвать своих высокорожденных подружек-сверстниц и пригласить их погулять вместе с ней по цветущим лугам, раскинувшимся у моря. Это было их любимое место для отдыха, где они или танцевали, или омывали свои прелестные тела в устье реки, или собирали цветы.

Похищение Европы

На этот раз все были с корзинками, зная, что сейчас пришло то время, когда цветы красивее всего. У Европы корзинка была золотой, с изящными гравюрами, которые, по странному совпадению, изображали историю Ио, ее странствия в обличье коровы, гибель Аргуса, а также фигуру Зевса, легким движением своей божественной руки касающегося Ио и превращающего ее снова в женщину. Это была не корзинка, а чудо, и сделана она была не кем иным, как самим Гефестом, этим олимпийцем-тружеником.

Но цветы, которые царевна складывала в корзинку, ничуть не уступали ей красотой. Это были и чудесно пахнущие нарциссы, гиацинты, фиалки, и желтые крокусы, и самые великолепные из всех малиновые дикие розы. Девушки с восторгом собирали их, рассыпавшись по всему лугу. Каждая из них была прекраснейшей из прекрасных, но даже и среди них Европа сияла своей красотой, затмевая других подобно тому, как богиня любви затмевает своих сестер Граций. Афродита же обдумывала как раз то, что должно было случиться в следующие минуты. Пока Зевс любовался с неба этой милой сценой, она, единственная, кто мог одолеть Зевса, разумеется с помощью своего сына, шаловливого и своенравного Амура, выпустила ему в сердце одну из своих стрел, и в тот же самый момент он воспламенился безумной любовью к Европе. Хотя Гера в это время была далеко, он решил принять меры предосторожности и явиться к Европе в облике быка. Конечно, это был не такой бык, которого можно увидеть стоящим в хлеву или пасущимся на поле. Нет, он был прекраснее всех быков, когда-либо живших на свете: светло-орехового цвета, с серебряным полумесяцем на лбу и рогами, изогнутыми, как молодой месяц. Он выглядел таким добродушным, таким милым, что девушки, увидев, как он подходит к ним, совсем не испугались, а собрались вокруг него, чтобы его погладить и вдохнуть исходящий от него небесный аромат, который казался им чудеснее, чем запахи цветущего луга. Первой к нему подошла Европа, и когда она нежно коснулась его, он замычал, и настолько музыкально, что ни одна флейта не смогла бы издать такой мелодичный звук.

Потом он улегся у ее ног и, казалось, подставил ей свою широкую спину. Она тотчас же кликнула подружек, приглашая их подойти и влезть быку на спину.

Подумала, он на спине нас покатает,Так мил и кроток он и так красив!Да разве ж это бык? Он так похож на человека,Что разве только что не говорит!

С улыбкой она уселась на спину быка, но подружки, как ни торопились, не успели последовать ее примеру. А бык поднялся на ноги и со всей скоростью, на которую был только способен, устремился к берегу, а потом бросился в волны и поплыл по ним. Когда он плыл, волны, казалось, расстилались перед ним; из глубин, сопровождая его, появилась свита; диковинные морские божества, нереиды, скачущие на дельфинах, тритоны, трубящие в рога, и, наконец, сам повелитель морей, брат Зевса Посейдон.

Европа, ошеломленная и напуганная видом всех этих удивительных созданий и катящихся мимо нее волн, одной рукой вцепилась за большой рог быка, а другой придерживала платье, стараясь его не замочить. А ветры

Вздули высокие волны,Как вздувают парус корабельный.Но мягко и нежно те волны качали ее.

«Это наверняка не бык, – думала Европа, – скорее всего, это какой-то бог». И она взмолилась, прося его пожалеть ее и не оставлять в каком-нибудь жутком месте в одиночестве. Бык ответил ей и объяснил, что она правильно догадалась, кто он на самом деле. Ей нечего бояться, успокаивал он ее. Он – Зевс, величайший из богов, и все, что он делает, происходит только из любви к ней. Он отвезет ее на Крит, его любимый остров, где его мать прятала его от Крона младенцем и где она, Европа, родит ему

Сынов знаменитых, под скиптры которыхСоберутся народы со всей необъятной земли.

Конечно, все случилось так, как обещал Зевс. Вскоре перед ними показался Крит, и Оры, богини времен года и охранительницы ворот Олимпа, привели ее на свадебный пир. Ее сыновья стали знамениты, и не только в этом, реально существующем, но и в загробном мире, где двое из них, Минос и Радамант, в награду за справедливость их суда на земле были сделаны судьями в царстве мертвых. Но самым известным на земле все-таки стало ее имя.