Помоги проекту - поделись книгой:
– Веридор, откуда вы знаете, что я из Ольсенбурга и что Магнуссон-парк моё любимое место в старом городе?
Улыбнувшись в ответ, я промолвил вполголоса:
– Вот как? А я и не знал об этом, Нейзер. Послушайте, если мы как-нибудь поговорим с вами на эту тему, то у нас найдется множество общих знакомых. Я ведь частенько бывал на Мидоре в свою бытность вольным торговцем и Ольсенбург это мой любимый город вашего мира. Но сейчас я хочу сказать вам о другом. Понимаете, Нейзер, я сейчас подумал о том, что Галан чертовски похож на ваш Мидор в том плане, что и вы, мидорцы, и галанцы очень бережно относитесь к старине и никогда не торопитесь со всяческими нововведениями. Ведь Ольсенбург стоит уже добрых полмиллиона лет на одном и том же месте, а его центральная часть всё такая же, когда вашим миром правили короли. Правда, в вашем мире вопросы старения материалов решает стасис-поле, которое делает их практически вечными, а для галанцев это очень трудоёмкий процесс. Но даже в таких молодых городах, как Ладиск, в градостроительство не вносится никаких изменений просто так, ради одного только желания повыпендриваться. Кое в чём галанцы также похожи и на нас, варкенцев. Они, как и мы, тоже предпочитают отточить до полного совершенства все те лучшие образцы, которые создали их предки, нежели городить огород по-новому и лепить какие-нибудь замысловатые штуковины в угоду нескольким десяткам богатых бестолочей. Впрочем, простите, но тут я не прав, на Галане традиции тем и сильны, что их очень крепко вколачивают в голову ещё в школе и ни один галанец не рискнет возвести в своём городе здание, которое будет шокировать всех остальных его соседей. Такого просто не допустит городской совет по архитектуре и градостроительству.
Нейзер улыбнулся, кивнул головой в знак согласия и сказал мне с удовлетворением в голосе:
– Да, Веридор, тут я с вами полностью согласен. Если на Галане эти вопросы решаются именно так, то этот мир действительно очень похож на Мидор. У нас в Ольсенбурге эти деятели из городского совета по архитектуре из кого угодно выпьют всю кровь прежде, чем разрешат не то что новое здание построить, а даже покрасить входные двери старого. Нам плевать, что где-то дома строят из керамопласта, мы как строили их из красного и голубого гранита, так и будем строить их всегда. И нам плевать на то, что наш искусственный гранит чуть ли не втрое дороже керамопласта, зато он ничем не отличается по внешнему виду от лучших сортов того камня, который когда-то добывался в окрестностях Ольсенбурга. Хотя мы и не такие традиционалисты, как вы, варкенцы, нам тоже нравится то, что наши города такие запоминающиеся. И вот что я вам ещё скажу, Веридор, на мой взгляд галанцам будет очень легко приспособиться к жизни в большой галактике. В них есть что-то такое, что ставит их в один ряд с самыми развитыми мирами, Мидором, Хауном, Терилаксом. Единственное, с кем бы я не стал их сравнивать, так это с обитателями вашей припадочной планеты. Поверьте, я не имею ничего против варкенцев, но вы это совершенно особый случай.
Говоря мне это, Нейзер вежливо похлопал меня по плечу, словно бы просил меня не сердиться. Да, меня это, честное слово, и не задело. Хотя я и горжусь тем, что я варкенец, мы действительно частенько шокируем очень многих галактов своими обычаями. Тем не менее Нейзер был не совсем прав, может быть именно на нас более всего и были похожи галанцы, а потому я сказал вполголоса:
– Как знать, Нейз, как знать. В самое ближайшее время мы всё узнаем и, возможно, наше с вами путешествие по Галану обретёт совершенно иной смысл. – Пристально посмотрев на своего стажера, я попросил его об одном одолжении – Нейзер, сейчас мы все вместе отправимся в гости к одному парню и у меня есть к вам одна большая просьба.
Он сразу же сделался серьезным и быстро ответил:
– Веридор, вы можете полностью располагать мною. Куда бы вы не отправились, я пойду с вами и моя рука не дрогнет, если нам нужно будет кому-то отвернуть башку. Кто бы не встал у нас на пути, я мигом вырублю его.
Глядя на Нейзера не нужно было иметь хоть какую-либо проницательность, что бы понять главное, – этот парень действительно не сдрейфит и будет сражаться даже со всеми снежными дьяволами, которые скрываются в глубинах ледового крошева. Вот только на этот раз мне требовалась от него не быстрота реакции, а наоборот, полное спокойствие и потому я поспешил сказать ему:
– О, нет, Нейзер, только не надо никакой самодеятельности. Не нужно уподобляться Микки. Тот тоже сначала стреляет, а потом долго-долго думает, кому это он вышиб мозги. Мне от вас требуется только одно, чтобы вы прикинулись редкостным раздолбаем, которого можно обвести вокруг пальца и заманить в любую, даже самую примитивную, западню. Обещайте мне не делать ничего без моей на то просьбы.
Нейзер так широко заулыбался, что я не на шутку струхнул, уж, не подслушал ли он мой короткий ночной разговор с Нэксом и Бэкси. Как раз в этот момент на аллее показалась Рунита и он веселым голосом сказал:
– Веридор, не волнуйтесь. Если вам нужно чтобы я корчил из себя последнего лоха, никаких проблем, сделаю.
Рунита торопливо шла по аллее и смахивала платочком с глаз слезинки. Когда она выходила из-под массивной каменной арки, увитой вечнозелёными лианами, то была снова весела. Отдав последний долг Геркону, моя жена подошла к карете с извиняющейся улыбкой. Нейзер тотчас выпрыгнул из неё, раскрыл перед ней дверцу и опустил подножку, а я перебрался на козлы. Через минуту мы тронулись и поехали на центральную улицу, выходящую на шоссе ведущее к дому Талбата Номула. Начинало смеркаться и на улицах зажглись газовые фонари. Мы ехали молча и почти не смотрели по сторонам на людей, гуляющих по широким, тенистым улицам этого красивого и очень ухоженного города. Всё вокруг было таким умиротворённым, что мне даже и не верилось в то, что всего в каких-то пятнадцати километрах от этого города против нас готовилась просто редкостная пакость.
Мы с Нейзером в своих парадных камзолах, богато расшитых золотом не очень-то выделялись среди всех прочих господ которые катались в открытых каретах и колясках по главной улице города, бульвару принца Казинги, зато Рунита, даже будучи одета весьма скромно, привлекала к себе взоры едва ли не всех мужчин. Спиной я чувствовал, как мой стажер, перехватывая эти взгляды, беспрестанно сверкал глазами и топорщил свои длинные усы. Он, явно, старался заменить меня даже в этом неблагодарном деле, пытаясь заставить молодых повес обращать побольше внимание на своих дам и не пялиться на чужих. Постепенно наше настроение улучшилось и мы снова стали весело разговаривать друг с другом и улыбаться. Нейзер был в этот вечер необычайно тактичен и уже не тыкал мне в спину ножнами своей шпаги и, валяя дурака, не похлопывал ими меня по плечу.
Перед тем, как выехать из Ладиска на Лесное шоссе, ведущее к Цветочным Горам, я остановил экипаж, слез с козел и зажег газовые фонари на его бортах. Время было уже вечернее и в наступивших сумерках это было не лишним. За городской заставой, которая существовала чисто номинально и представляла из себя здоровенную арку из белого мрамора, украшенную бронзовыми, позеленевшими от времени скульптурами, изображавшими сцену встречи Лавара Казинги и императора Марнейра на берегу реки Торойи, начинались предместья.
Доехав до конца бульвара, носящего имя этого весёлого, безбашенного ловеласа, мы проехали под огромной аркой и бойко покатили по широкому шоссе, обсаженному по краям огромными раскидистыми липами. Пора цветения этих деревьев уже почти окончилась, но в воздухе всё еще стоял их густой, пьянящий запах. Нам навстречу ехало множество экипажей, но мы, пожалуй, были единственными, кто решил поехать в Цветочные Горы на ночь глядя. Отъехав от города километров на семь, мы свернули направо и поехали по грунтовой просёлочной дороге, пустынной и безлюдной, которая также была обсажена по краям деревьями, но уже не липами, а большими вязами.
Дорога эта упиралась в небольшое фермерское хозяйство, вконец пришедшее в упадок. Не знаю стал ли Талбат Номул в действительности магом, но фермер из него был никакой. Поля справа и с лева от дороги поросли сорняками дивной пышности и среди них даже с очень большим трудом было возможно отыскать хоть одно культурное растение или овощ. Дом же его представлял из себя ещё более жалкое зрелище и я просто не представлял себе того, как Руните взбрело в голову идти сюда пешком и просить совета у этого редкостного раздолбая, который довёл процветающую ферму, купленную его дядей, Терлианом Мургладом менее восьми стандартных лет назад, до полного краха.
Галактические координаты:
L = 52877,39437 СЛ;
Стандартное галактическое время:
20 декабря, 00 часов 43 минуты
Месяц ранталь, 16 число, 22 часа 15 минут
Довольно большой и когда-то красивый двухэтажный дом малыша Талби стоял слева от дороги, метрах в ста от неё перед двумя высокими, массивными скалами чёрного гранита очень похожими на двух громадных великанов и к нему вела тропинка, едва заметная в траве, но достаточно широкая, чтобы мы могли проехать по ней. Это был типичный фермерский дом имевший массивное основание, сложенное из рустованного камня с террасой на всю его ширину, мраморная балюстрада которой очень сильно пострадала от какого-то побоища или катаклизма. Вокруг дома не было даже намека на какую-либо ограду, а большая клуба перед террасой представляла из себя скособоченный холмик, густо поросший сорной травой.
Большинство окон дома было криво заколочено корявыми, разнокалиберными досками, посеревшими от дождей и времени. По всему двору был разбросан какой-то мусор. Невысокий штабель полусгнивших досок, какие-то развалившиеся бочки, обгорелый остов фургона и разбитая сеялка. Зрелище это в ярком свете газовых фонарей было весьма печальным и удручающим. Благо хоть во дворе имелся проезд к дому и я смог подогнать нашу красивую, полированную карету прямо к ступенькам. Нейзер брезгливо огляделся, неприязненно хмыкнул и ловко выбросил своё сильное тело из нашего нарядного экипажа. Пружинисто и бесшумно приземлившись на траву, с грацией хищного зверя он быстро поднялся по ступенькам, серой тенью пересёк террасу и застыл возле дверей.
Прежде, чем я спустился с козел и осмотрел траву перед дверцей, на которую должна была спуститься моя возлюбленная, он осмотрел вход в дом, после чего повернулся ко мне и подал рукой знак, что всё в порядке. Рунита вышла из кареты со спокойной и уверенной улыбкой на лице. Её нисколько не смущала мрачная обстановка вокруг. Опершись на мою руку, она вышла из кареты, грациозной походкой поднялась по мраморным ступенькам и подошла двустворчатой резной дубовой двери, густо измазанной грязно-коричневой краской, которая уже вовсю потрескалась и шелушилась, словно ей было лет сто, не меньше. Моя жена взялась за большую бронзовую ручку, торчавшую из косяка и подёргала её несколько раз. В глубине дома тотчас раздалось какое-то неприятное, металлическое дребезжащее звяканье, словно это ледовая крыса гремела консервными банками на помойке, а не звенел колокольчик. Всё это после повсеместного галанского изящества и утонченности выглядело самым форменным безобразием и сплошным надругательством над нравами галанцев.
Минут пять к дверям никто не подходил и Нейзер собрался было подергать за ручку ещё раз, как в это время внутри дома послышались шаркающие, старческие шаги. На слух походка хозяина дома была стариковской, но я-то прекрасно знал о том, что эти звуки старательно издает молодой, полный сил верзила, который был на голову выше моего стажера и походил фигурой скорее на могучего космодесантника, нежели субтильного юношу, которым он прикидывался перед Рунитой чуть более года назад. Ох уж этот странный Талбат Номул и его сиротское жилище. Вообще-то всё это уже начало меня раздражать. Подчёркнуто мрачный, почти зловещий дом у подножия горы Чёрные Братья, пустынная дорога, заброшенная тропинка, двор, заваленный всяческим хламом и хозяин дома, затаившийся в нескольких метра от дверей, всё это походило на дешевый любительский спектакль.
Нейзер быстро раскусил всю эту игру, быстро повернулся и просигналил мне жестами, принятыми в спецназе галактического корпуса наемников, к которому я имел честь принадлежать, следующее донесение: – "Командир, впереди засада. Засек три ловушки." Тем же кодом я ответил ему: – "Вас понял, будем изображать из себя полных идиотов. Без моего приказа ничего не предпринимать." Тот лишь пожал плечами и кивнул головой в знак согласия, показывая мне всем своим видом полное спокойствие и невозмутимость. Словно бы вспомнив о том, что я сенсетив, он указал пальцем на Руниту и сделал рукой такой жест, словно он приглаживает свою причёску, говоря мне о том, чтобы я поставил на сознание своей жены прочный метальный щит. Поскольку за себя Нейзер не беспокоился, я снова подумал о том, что он, видимо, сенсетив.
Наконец, дверь с противным скрипом приоткрылась и наружу выглянула мрачная, но, тем не менее, довольно-таки симпатичная физиономия Талбата Номула, который стал подслеповато щурить глаза, хотя газовые рожки давали вполне достаточно света для того, чтобы он мог хорошенько разглядеть Руниту, да, и ночь на дворе была не такой уж и тёмной, ведь на небе уже появились две луны. Разглядев ту, которая не смотря на свой крохотный рост так отважно бросалась в детстве в драку, чтобы защитить новичка, он радостно заверещал:
– Рунни, малышка, так это ты? А я уже думал, что никогда не увижу тебя. О, да, ты не одна, а со спутниками! Господа, прошу вас, заходите в дом!
Талбат, одетый в какой-то стариковский долгополый коричневый халат, распахнул двери настежь и принялся скакать вокруг нас с такой прытью, словно хотел кому-то дать время спрятаться понадёжнее. Между тем в доме больше никого не было. Хотя я и не распускал вокруг себя сторожевого поля телепатической локации, Нэкс передавал на мои контактные линзы компьютерную модель, выполненную тонкими коричневыми, зелеными и алыми линиями, созданную на основе показаний сканеров "Молнии" и пяти космоботов-призраков, снаряженных для наблюдения за домом Талбата Номула и окрестностями города Ладиска. Так что я тоже сразу же увидел то, что внутри дверного проёма, в толстых каменных стенах были спрятаны острые длинные секиры, оснащенные мощными пружинами, а подвал под небольшой прихожей представлял из себя самый настоящий капкан.
Однако, это были далеко не единственные ловушки этого странного дома. Некоторые, как те, при входе, были чудовищно примитивны и сразу же бросались в глаза, другие наоборот, были тщательно замаскированы и представляли из себя сложные инженерные сооружения. Мне было пока что не совсем ясно только одно, действительно ли все они предназначались мне и если да, то какого хрена нужно было от меня каким-то галанским магам-подпольщикам. Загадок в этом тёмном деле было предостаточно, разгадать их было не только моим долгом перед корпорацией, на дела которой мне в то время уже было начхать с высокой горы, но и перед галанцами. Ведь если на этой планете я смогу разыскать хотя бы сотен пять сенситивов, которые всё это время ныкались по пещерам, Галану была уготована совсем иная судьба.
В тот момент мне было известно доподлинно только одно, те типы, которые устроили в этом доме ловушку то ли для меня, то ли еще для кого-либо из наблюдателей, были ушлыми ребятами и за всё то время, что мы плыли от острова Равелнаштарам к городу Ладиску, ни одна живая душа не появлялась вблизи дома Талбата Номула, а сам он сутками напролёт читал книжки. Немудрено, что его хозяйство пребывало в таком запустении, ведь за всё это время он даже палец о палец не ударил, чтобы хотя бы скосить бурьян во дворе. Лишь один раз в неделю этот здоровенный бугай выбирался из дома, пешком топал в город, затаривался продуктами в лавке и возвращался домой на извозчике, который, однако, никогда не подъезжал к его дому ближе трёхсот метров.
Не видели мои помощники и того, чтобы он хоть когда-либо делал физические упражнения, но, тем не менее, фигура у него была примерно такая же, как и у Нейзера, он запросто таскал на своём загривке здоровенный деревянный ларь с харчами, весом под три центнера и вообще не выглядел хилым и болезненным малым. Тут можно было сделать только два вывода, он либо сенсетив, прекрасно владеющий особой техникой медитирования, которая позволяла ему поддерживать себя в прекрасной форме, либо у него имелся в доме реаниматор с комплектом оборудования для физиологической реконструкции организма, но вот этого как раз быть-то и не могло. Так что малыш Талби уже сам по себе представлял из себя большую, примерно в два метра тридцать пять сантиметров ростом, загадку с румянцем во всю щёку.
Рунита, несколько смущенная его прыжками и ужимками, радостным голосом воскликнула:
– Риз, дорогой, я так по тебе соскучилась! Познакомься, это мой муж, маркиз Веридор фрай-Виктанус, а это его друг, граф Солотар фрай-Арлансо. Они оба из Кируфа и я познакомилась с ними на острове Равел. – Повернувшись к нам, она сказала с ласковой улыбкой – Верди, Нейз, а это и есть Талбат Номул, мой самый лучший друг.
Не смотря на то, что Рунита произнесла эти слова с необычайным теплом, сознание её друга прямо-таки излучало волну недоброжелательности и злобы не только по отношению к нам, но и к этой удивительной, самой чудесной девушке во всей галактике. Правда, его мыслефон был при этом каким-то окостенелым что ли, похожим на ментальный щит и потому это не вызвало у меня особой неприязни к этому парню. Нейзер, не взирая на рост Талбата Номула и его широкие плечи, которые он пытался спрятать отчаянно сутулясь, отважно бросился к нему в объятья и принялся оживленно молотить того по спине и мощному загривку, ловко уклоняясь от могучих ручищ. Помутузив его немножко, он отскочил в сторону, чтобы и я малость помял этого бугая и крепко стиснул его здоровенную, жесткую, как у кузнеца, клешню.
Прокачав Талбата в физическом контакте, мой стажер тотчас растопырил пальцы и жестами доложил мне, весело смеясь: – "Противник опасен. Имеет специальную подготовку, но скрывает это. При необходимости справлюсь сам, помощь не понадобится." После порции объятий я позволил малышу Талби обнять и даже поцеловать в щечку свою жену. Он стал приглашать нас войти в дом и вскоре повел внутрь своей мрачной берлоги по узкому, плохо освещенному коридору, который также был напичкан всякими сюрпризами самого что ни на есть опасного свойства. Среди мыслей этого парня я выявил то, что он был очень рад тому обстоятельству, что мы явились в его дом без оружия. Наши шпаги и кинжальчики он, явно, оружием не считал. А зря, ведь это были не простые галанские железки, а мощные гиперзвуковые виброкинжалы.
Брать с собой какого-либо другого оружия, типа биобластеров скрытого ношения, я не рискнул. Мало ли что может с нами случиться. На всякий случай в эту ночь я взял биопробы, открыто у Руниты и тайком у Нейзера, отправил их на "Молнию" и приказал Нэксу получше приглядывать за додельником Микки. Мы с Рунитой во время плавания несколько раз тайком покидали борт "Принцессы" и теперь этот вредный, болтливый и неуживчивый тип сделался верным пажом моей жены, что мне совершенно не нравилось, так как я прекрасно представлял себе то, что будет твориться на борту моего корабля тогда, когда мы покинем темпоральный коллапсор, ведь он непременно уболтает свою госпожу отправиться на какую-нибудь прогулку без меня на первой же планете, где я совершу посадку и тогда всё, прощай спокойствие.
Нет, за Руниту я мог не волноваться, но вот всех тех пилотов космояхт, флайеров и тримобилей, которые окажутся поблизости, мне заранее было жалко. Это чудовище было самым лучшим боевым пилотом во всей галактике и даже на сугубо гражданском космическом или воздушном судне могло наделать немало бед, ведь для Микки все, кто летели впереди, по сторонам или позади него, были врагами и на любой их маневр он ответит мгновенной атакой. Ну, а если учесть то обстоятельство, что весь мой парк космических и воздушных малых судов имел неплохое вооружение и Микки знал "Молнию" даже лучше своих верных корешей Нэкса и Бэкси, я всё чаще и чаще думал над тем, как мне обезопаситься от него.
Даже в тот момент, когда я шел по коридору с Рунитой под руку, меня куда больше волновало то, чтобы этот жестяной злодей, восседавший сейчас в капитанском кресле "Молнии", не ослушался моего строжайшего приказа. Единственное, что я мог в тот момент предпринять, дабы предотвратить его маленькую победоносную войну, это засунуть этого раздолбая в стасис-карцер, но это было бы слишком жестоко и потому я молил Великую Мать Льдов о том, чтобы у моего напарника хватило терпения и выдержки. К тому же его помощь могла мне срочно понадобиться. Так, слушая наставления своих друзей, передаваемые мне через крохотный динамик, который я недавно имплантировал себе прямо внутрь уха, я беспечной походкой вошел в большую гостиную.
Это была просторная круглая комната без окон, но с тремя дверями, обставленная крайне скудно и тоскливо. Посреди неё стоял довольно большой, круглый деревянный, даже не покрытый скатертью, стол об одной единственной массивной ножке, а вокруг него четыре массивных кресла в чехлах из тёмно-серой, грубой ткани. Между дверей, справа и слева от входа у стены стояло два просторных, слегка изогнутых по окружности стены, дивана, а напротив него массивный резной, но очень обветшалый и утерявший многие фрагменты своего литого бронзового декора комод, тоже окрашенный этой дурацкой коричневой краской. На столе красовалась изящная хрустальная ваза на гранёной ножке полная спелых фруктов, единственное украшение этого невзрачного интерьера со стенами, обитыми шелком какого-то грязновато-сизого цвета.
Освещалась эта гостиная, явно, когда-то очень красивая и изысканная, худосочной бронзовой люстрой с тремя газовыми рожками без абажуров и плафонов, отчего в ней стоял не самый приятный аромат. Пахло не только плохо сгоревшим светильным газом, но ещё чем-то старым и пыльным. Пока мы шли по коридору, Талбат Номул непрерывно тараторил, восхищаясь тем выбором, который сделала Рунита и впервые я уловил в его голосе какую-то тоску, из чего сразу же сделал вывод, что этот парень был тайно влюблён в мою жену. Это тут же сделало его в моих глазах отличным парнем и я заранее простил ему всё то, на что этого молодого галанца сподвиг его вредный дядюшка Терлиан Мурглад.
Он тотчас стал рассаживать нас по креслам, не давая никому сесть в то, которое стояло рядом с комодом. Хотя это и не вызвало у Нейзера никакого восторга, он без малейшего возражения позволил усадить себя слева напротив Руниты. Ну, а мне выпала честь сидеть перед входной дверью между ними и лицезреть то, как этот парень метнулся к комоду, открыл дверцу и принялся бестолково греметь посудой. Ментальный щит на сознании моего стажера аж искрился от напряжения, но он сидел с наивно-глуповатой ухмылкой на краю кресла и вертел головой так, словно в этой гостиной действительно было на что посмотреть.
Я уселся в довольно тесное, жесткое кресло поглубже, скорчил зверскую рожу и знаками велел Нейзу и Руните поступить также. Моя жена сделала это моментально, а вот этот мидорский разгильдяй не торопясь и со страдальческой физиономией. Ему, явно, не нравилась перспектива угодить в ту западню, которую для нас подстроили в этом доме. Чтобы не создавать малышу Талби дополнительных проблем, я выпрямился и прижался спиной к спинке кресла, положив руки на широкие подлокотники. Нейзер и Рунита последовали моему примеру. Наш гостеприимный хозяин загремел посудой ещё громче, но выставлять чего-либо на стол не торопился. Он повернулся на мгновение и, увидев то, что мы уже готовы к перемене декораций, чуть ли с головой не влез в свой комод. Закручивалась сложная и хитроумная игра, в которой этому бедняге отводилась не самая почётная роль предателя. Рунита, глядевшая на него с доброй, искренней улыбкой, спросила:
– Риз, а где же господин Мурглад?
Ответ Талбата был весьма неожиданным и резким. Он быстро выпрямился и повернулся к нам вполоборота. Его лицо сделалось очень напряженным, а на лбу заблестели крохотные бисеринки пота. Держась рукой за рычаг, хитроумно спрятанный в комоде, он громко воскликнул:
– Сейчас вы перед ним предстанете!
Талбат Номул резко дёрнул рычаг спускового механизма и тотчас серую грубую ткань с треском разорвали стальные, выгнутые по форме наших тел захваты, которые с лязгом сомкнулись у нас на руках, груди и ногах. Рунита испуганно вскрикнула и попыталась вырваться из них, а лицо её друга сделалось бледным, как полотно. Парню, явно, не хотелось видеть свою маленькую подружку скованной. Нейз посмотрел на него со скучающей улыбкой, покрутил головой, плюнул на стол и отвернулся.
Один только я обрадовался в этот момент, да, и то лишь потому, что мне удалось уговорить Руниту не надевать сегодня под платье Серебряную Тунику. Для Пушистика сломать эти стальные оковы было делом трёх секунд, после чего она мигом бы открутила Ризу голову. Моя бедная девочка, видимо, никак не ожидала такого поворота событий. К тому же ей было очень стыдно за то, что так подставила меня и Нейза, а ещё она была просто растеряна и очень напугана. Не ожидая такой подлости от малыша Талби, она громко разрыдалась и я постарался успокоить её, громко сказав:
– Рунита, успокойся, я с тобой. – Одарив Талбата насмешливым взглядом, я поинтересовался у него – Господин Номул, вам не кажется, что вы оказываете Руните совсем не тот приём, которого эта девушка заслуживает?
Мой вопрос был так неприятен ему, что он отвернулся, глухо проворчал что-то и резко рванул рукой рычаг. В следующую секунду наши кресла провалились вниз. От неожиданности Рунита испуганно вскрикнула, а я прорычал бешеным от злости голосом:
– Микки, ни с места! Не вздумай бомбить этот чёртов городок, злобная железяка. Я сам позабочусь о Руните. – Заодно я приказал Нэксу – Старина, выключи сканеры, пока тебя не засекли эти подпольщики.
Тотчас я услышал спокойный голос Нэкса:
– Шкипер, не волнуйся, я крепко держу этого засранца за холку и он не выберется из своего любимого капитанского кресла. Желаю удачи. Отбой.
Вот теперь мы остались одни. Хоть в что-то шло согласно моего собственного плана, а потому я быстро взял себя в руки. В глубине души я ещё надеялся на то, что малыш Талби не станет сталкивать в подвал хотя бы Руниту, но ошибся. Он действовал по чьему-то приказу и не мог его нарушить. Спуск наш длился не более трёх секунд и приземление не отличалось особой мягкостью. Те типы, которые построили эту примитивную до тошноты ловушку, даже не позаботились о том, чтобы обеспечить эти дурацкие кресла системой торможения или хотя бы сделать их хоть чуть-чуть помягче, а потому я чуть не отбил себе задницу, когда нас спустили в подземный каземат, устроенный на двадцатиметровой глубине под домом.
Интерьер вокруг нас резко изменился и изменения эти произошли в сторону ухудшения. Мы по-прежнему сидели за круглым столом, но на этот раз немного меньшего размера и каменным. К тому же этот стол был целиком изготовлен из кроваво-красной яшмы, а потому смотреть на него было не очень весело. Наши кресла теперь были помещены в круглые стеклянные цилиндры высотой от пола до пятиметрового потолка с толстыми, сантиметров двадцати, стенками. Похоже, что истинные хозяева долга собирались держать нас в этих банках достаточно долгое время и, видимо, подвергать жестоким пыткам, а иначе зачем им понадобилось делать в их стенках лючки на уровне груди, живота, рук и ног? Ясно, что только для того, чтобы просовывать через них раскалённые крючья, щипцы и прочие приспособления подобного рода.
Сразу же после нашего приземления послышался неприятный металлический скрежет. Я посмотрел вверх и увидел, что банки сверху были запечатаны толстыми стальными пробками, усеянными длинными, острыми шипами. От этого мне сразу же сделалось скучно и я, подмигнув Руните, сидевшей с красным от стыда лицом, принялся рассматривать наше узилище. Этот подземный зал имел гораздо больший диаметр, но мы могли видеть только ту его часть, которая была освещена и огорожена массивными, грубо отёсанными, пирамидальными колонами из чёрного гранита, часто поставленными и похожими на громадные клыки какого-то зверя. Над столом висела здоровенная железная кованная люстра с газовыми рожками в форме драконьих голов, из раскрытых пастей которых били длинные языки яркого, метущегося пламени. Нейзер при виде этого балагана, с трудом смог сдержать себя и не расхохотаться во весь голос, что немного успокоило Руниту.
Впрочем, она была всего лишь юная и неопытная в таких делах девушка, а потому, когда пламя стало гаснуть, испуганно вздрогнула, но стоило ему вылететь длинными, чадными языками, как глаза её наполнились ужасом. Нервы её и так были уже на пределе, а тут ещё и этот дурацкий, давящий на психику подвал. Она встрепенулась, словно птица попавшая в грубые руки, и попыталась вновь вырваться из своих стальных оков, но они были очень прочны. Всего этого вполне хватило для того, чтобы она снова горько зарыдала. Толстое стекло слегка приглушало её плач, но слышать его и видеть её слёзы мне было невмоготу и потому я громко крикнул:
– Рунита, сейчас же перестань плакать! Этим ты не поможешь ни себе, ни мне. Успокойся, моя девочка, и посмотри, пожалуйста, вниз.
Рыдания на мгновение стихли, Рунита послушно наклонила голову и посмотрела вниз. За декольте её платья голубого шелка, в лифе, поднимающем груди девушки ещё выше, был спрятан маленький, белый батистовый платочек украшенный тонкими кружевами. Он шевельнулся и выпорхнул наружу, словно птичка, быстро трепеща ажурными крылышками, и принялся кружиться вокруг её головы. Подлетев к лицу Руниты, платочек промокнул её слёзы и стал энергично вытирать ей нос. При этом я строго сказал своей любимой:
– Рунита, ты не должна больше плакать. Именно этого от тебя и добиваются те типы, которые нас сюда заманили. Запомни, этим ты их не разжалобишь. Смотри на всё веселее и ничего не бойся. Ты в полной безопасности, ведь с тобой я и твой друг Нейзер. Мы защитим тебя.
По инерции она всхлипнула ещё несколько раз, а затем, когда платочек крепко ухватил её за носик, громко фыркнула и, неожиданно для самой себя, громко рассмеялась.
– Дор, перестань, я уже совсем успокоилась. – Громко сказала она и я добавил – Рунни, запомни вот ещё что, твой весёлый, громкий и беззаботный смех это моё самое лучшее оружие против тех типов, которые нас здесь держат. Он и ещё беспримерное нахальство нашего друга Нейзера. Его вообще можно рассматривать если не как горячее оружие, то уж как его эквивалент точно. Я надеюсь на то, что в нужный момент вы меня оба не подведёте.
Говоря это, я посмотрел сначала на Руниту, которая улыбнулась мне в ответ, а затем на Нейзера. Тот приосанился и изобразил на своём лице такую злорадную ухмылку, что я сразу же понял, тем ребятам, которые всё это устроили, обеспечена такая нервотрёпка которой они в жизни никогда не испытывали. Уж что-что, а покуражиться мой прыткий стажер умел, как никто другой. Да, и довести человека до белого каления тоже. Впрочем, в надвигающейся ситуации его наглость и издевательский смех Руниты действительно были мощным оружием психологического воздействия на нашего противника, которого мы непременно должны были превратить в своего друга и союзника. Точнее это я хотел стать союзником галанских сенсетивов-подпольщиков, так мне полюбился Галан.
Нейзер, в ответ на мой невинный трюк с телекинезом, улыбнулся, склонил голову к плечу и достал губами из пышного кружевного воротника своей рубахи два полупрозрачных цилиндрика диаметром миллиметров в восемь каждый и длиной около пяти сантиметров. Показав их мне, он тотчас отправил их себе в рот, вот только это было отнюдь не мидорское лакомство, а очень опасное в руках, то есть губах, опытного человека, оружие. В каждом из этих цилиндрических контейнеров находилось по миниатюрному реактивному снаряду с мощным зарядом ульранита, который был раз в двадцать мощнее тетрила, которым обычно снаряжают боеголовки ракет и его вполне хватит на то, чтобы разнести в клочья даже самого упитанного галанского рыцаря, облачённого в тяжелые стальные доспехи.
Выказывать Нейзеру своего недовольства я, разумеется, не стал и лишь благосклонно кивнул ему головой, ругая себя за то, что плохо проконтролировал этого типа, когда тот собирал свой багаж перед спуском на Галан. Впрочем, обнаружить ульранит очень сложно, ведь его не берёт ни один детектор взрывчатых веществ. Надеясь на то, что этот мидорский бандит не станет плеваться в кого ни попадя, я закрыл глаза и стал ждать развязки. Нэкс выключил все свои активные сканеры, многие из которых могли обнаружить местные сенсетивы, а своего сверхзрения я пока что толком не включал, опасаясь спугнуть их. Хотя обычные люди и считают сенсетивов магами и кудесниками, которым подвластно всё, это далеко не так и как только какой-нибудь сенсетив включает свои экстрасенсорные способности, другой такой же ухарь немедленно это учует. Особенно если он находится поблизости.
Пока опытный сенсетив пассивно "слушает", распустив вокруг себя на небольшом расстоянии рассеянное сторожевое поле телепатической локации, он практически ничем не выдает себя. Однако, стоит ему только включить своё сверхзрение на полную мощность, как он моментально превращается в эдакий факел, а то вовсе яркий прожектор, излучающий телепатическое поле во все стороны, ведь далеко не каждый сенсетив способен маскировать своё сверхзрение. Опасаясь того, что мы можем столкнуться с очень мощными сенсетивами, я предпочёл не рисковать понапрасну и обойтись минимальными средствами. В любом случае на то, чтобы воздвигнуть вокруг себя боевое сенсетивное поле, мне требовались тысячные доли секунды, а пока я ощущал в этом доме только присутствие своих спутников и Талбата Номула. От ненавязчивого наблюдения за ним меня отвлёк Нейзер, который, внезапно, заорал:
– Официант! – Я открыл глаза и этот горлопан посмотрев на меня, громко рявкнул – Веридор, куда это вы нас привели? В этом дешевом кабаке совершенно не умеют принимать благородных господ. Право же, я поколочу первого же официанта, который явится к нашему столику, а если это будет сам хозяин этого унылого заведения, в котором не хватает денег на музыкантов, то ему и вовсе не поздоровится.
Вот в этом я с Нейзером был полностью согласен, так как спектакль, явно затягивался. Мы торчали в подвале уже добрых четверть часа, а никто так и не соизволил подсесть к нам, тем более, что подле красного стола стояло ещё два огромных кресла, целиком высеченных из чёрного гранита. Видимо, таким образом нам хотели дать понять, что мы застряли в этом мрачном подвале надолго. Поскольку всё это давно уже надоело мне, я принялся понемногу увеличивать напряженность поля телепатической локации, стараясь придать ему естественный фон пси-излучения Вселенной.
У нас на Варкене это называют срисовать призрака и всё дело тут в том, что естественный пси-фон имеет бледное, мертвенное серовато-зеленоватое сияние, а излучённое сознанием сенсетива поле телепатической локации всегда яркое и очень индивидуальное. Но, как говорят у нас, каждый видит своих собственных призраков. По-моему это весьма точное выражение и в тот момент, когда я позволил линзе своего серовато-зеленоватого сияния охватить собой пространство примерно в пару десятков километров, мне сделалось по настоящему смешно. Для того, чтобы найти галанских магов, мне вовсе не стоило заглядывать так далеко, ведь они были совсем рядышком, прятались за большой ширмой позади колонн, всего в каких-то пятидесяти шагах от нас.
Одним из недостатков сверхзрения является то, что вы видите все предметы вокруг себя полупрозрачными, при чём всё зависит от плотности материала. Поэтому что деревянное кресло, что человеческое тело имеют такой вид, словно они изготовлены из стекла. Но зато телепатическая локация хороша тем, что вы можете убрать всё постороннее, не интересующее вас и наблюдать только за теми объектами или субъектами, которые вам нужны. Те два субъекта, которые меня интересовали более всего, выглядели весьма импозантно. Это были двое здоровенных галанских дядек, одетых в длинные, громоздкие старинные мантии, под которыми на них были надеты костюмы вполне современного, для галактики, разумеется, фасона и уже одно это вызвало у меня изумление.
Первый был высокий, крепкий на вид старикан метра под два с половиной ростом с красивым лицом, украшенным аккуратной, коротко подстриженной бородкой и узкими усами, волевым ртом и выразительными глазами. Не смотря на то, что его лицо уже было иссечено морщинами, а волос коснулась седина, он, несомненно, пользовался успехом у женщин. На среднем пальце правой рук у него был надет массивный, скорее всего золотой, перстень с большим квадратным плоским камнем-печаткой с гербом, что сразу же выдавало в нём высокородного дворянина и матерого аристократа. Второй дядька был малость помоложе на вид попроще и был не только гладко выбрит, но и коротко стрижен, а его лицо, почему-то, показалось мне знакомым. Был он кряжист и коренаст, только на галанский манер и росту в нём было побольше, чем в Нейзере.
Но самым удивительным было вовсе не то, что они прятались от нас за ширмой, а то, как они это делали. Оба этих причудливо одетых галанца парили в воздухе примерно на высоте метра от пола! Они были левитаторами! Все мои прежние представления о Галане рухнули в одну секунду. Теперь я нашел самое достоверное подтверждение того, что на этой планете рождались сенсетивы и сенсетивы эти не только вычислили нас, галактов, но и вознамерились изловить парочку, видимо, для того, чтобы припереть к стенке и чего-то от нас добиться. Чего именно, мне было всё равно, я и без этого балагана был готов рассказать им о чём угодно, хоть о том, какого цвета исподнее бельё у Марка Лебиуса, президента Терилакса.
Первым моим побуждением было взять и выволочь их обоих из-за ширмы и всыпать им по первое число, но из чистого любопытства я не стал этого делать. Ну, а кроме того мне нужно было как-то отплатить им за то, что они вынудили меня, варкенца, опытного сенсетив-коммандос, самому влезть в их наиглупейшую ловушку и, тем самым, показать своему стажеру себя в невыгодном свете. Ещё мне хотелось крепко выругаться, но вместо этого я просто дико захохотал, да, так громко, что двое этих дядек взлетели чуть ли не под самый потолок. Видимо, в моем смехе, явно, звучали истерические нотки, раз Нейзер, посмотрев на меня удивлённо, с немалой тревогой в голосе спросил меня на галикири:
– Эй, Веридор, у вас, часом, не сорвало резьбу?
Мой смех как ножом обрезало и я спокойным голосом ответил этому несносному грубияну:
– Нет, всё в порядке.
Зато тут уже Нейзер немедленно взвился на дыбы, ничуть не хуже своего Страйкера и заорал:
– Так какого дьявола, вы, мать вашу перемать, заржали, словно жеребец при виде текущей кобылы? Вам что, больше делать нечего, чем ржать ни с того, ни с сего, словно вы сержант, услышавший анекдот из уст генерала?
Рунита тотчас встрепенулась и, возмущённая такими непочтительными словами, да, ещё и намеками в них содержащимися, стала извиваться в своих оковах. Но, не в силах вырваться, она грозно зарычала и обрушилась на Нейзера с руганью, громко закричав дрожащим от возмущения голосом:
– Ах, ты, засранец! Кобель похотливый! Да, я тебе за такие слова яйца оторву, говнюк поганый!
Меня позабавила ярость моей женушки и я расплылся в довольной улыбке, подбадривая её, мол так и надо реагировать на такие вещи. Нейзеру же было совсем не до смеха. Он заёрзал в своём кресле и стал боязливо озираться. Это стеклянное убежище уже не казалось ему таким прочным и надёжным, как прежде. В конечном итоге он что-то жалобно заскулил, но Рунита уже разошлась, а потому решила врезать моему ученику так, чтобы ему впредь было не повадно высказывать в мой адрес такие претензии. Эта юная особа умолкла, но приготовилась выдать залп такой несусветной матерщины, что мне стало не по себе и я поторопился угомонить свою жену, так как прочитал в её сознании такое, чего не каждый день услышишь и от боцмана Гонзера, когда тот не в духе.
Фраза, которая грозилась сорваться с её бойкого язычка, была очень сложно сконструирована из отборнейшего галанского мата, была наполнена весьма нелицеприятными метафорами и снабжена сочными рефренами, ну, и была, к тому же посвящена жизни сопляка-новобранца на борту корабля, перевозящего скакунов, а потому касалась интимных отношений оного с якорем, грот-мачтой, уключиной капитанского ялика и самой старой, облезлой кобылой, а также живописала кулинарные пристрастия кируфских горцев. Хмыкнув, я подумал о том, что при первой же встрече с Ягги Гонзером мне нужно будет посоветовать ему купить себе очки и внимательно смотреть по сторонам прежде, чем открывать рот.
Поделиться книгой: