Помоги проекту - поделись книгой:
Он не двигался.
Я вернулась к домику подзарядки, вошла внутрь, отключила робота и открыла глаза уже в своем резервуаре; нажала на кнопку вызова сиделки и принялась ждать. Раздались шум и лязг открываемого люка, и я сощурила глаза от яркого света.
Когда люк открылся, я села и уставилась на Кири.
— Что-то случилось? — спросила она. — С тобой все в порядке, Анни?
— Нет. — Я говорила громко, чтобы шум насосов не заглушил мой голос. — На берегу мужчина. Это неправильно. Лицо у него покраснело, а местами почернело, его кусают песчаные блошки. Это неправильно. Он лежит на моем берегу, и у него сломана нога. Ему нужен доктор. Это неправильно.
— Мужчина на берегу, — повторила Кири и нахмурилась.
По карточкам выражений лиц, которые демонстрировал мне доктор Родес, я догадалась, что она расстроена. Так и должно быть. Я тоже расстроена.
— Мужчина на моем острове, — снова повторила я. — Это неправильно. Я старалась помогать ему. Я помогаю крабам. Но кокосов больше нет. Мужчина говорит, что ему нужна помощь. Медицинская помощь. И еще вода. — Я закрыла глаза от яркого света и принялась раскачиваться.
Думала я о мужчине. Представила мысленную диаграмму, на которой были нарисованы все, кто так или иначе участвовал в этой истории. Вот Эван Коллинз, вот доктор Родес и я. Между нами прочерчены линии, получается треугольник. Потом я добавила на диаграмму имя Кири и начертила еще несколько линий. Кири, мужчина и я составили еще один треугольник. Доктор Родес оказался в стороне.
— Как мужчина попал на твой остров? — спросила Кири.
— У него есть лодка, но она затонула, — ответила я. — Мимо нее плавают рыбы. — Я хорошо помню лодку, зажатую между коралловыми рифами. — У лодки пробоина. Она вышла из строя.
— Я позову доктора Родеса, — сказала Кири.
— Нет, — ответила я. — Доктор Родес не… — Я замолчала, не зная, что сказать. — Надо сообщить кому-то другому, — прибавила я слишком громким голосом.
Но какая разница. Мне двенадцать лет, а я могу мандибулами открывать кокосы, могу ползать по дну океана и находить золотые прожилки в камнях.
Доктор Родес сказал бы сейчас, что кричать нельзя, это считается неадекватным. Но мне это кажется вполне адекватным. На моем острове лежит мужчина по имени Эван Коллинз, вполне уместно кричать по этому поводу.
— На острове мужчина, — прокричала я. — Его зовут Эван Коллинз. Он на моем острове. У меня больше нет кокосов для Эвана Коллинза. Ему нужна вода. Ему нужна помощь.
— Эван Коллинз, — повторила Кири. — Понимаю.
— Он рассказал мне сказку о Золушке и еще о Джеке и бобовом зернышке. Зовут его Эван Коллинз, а на левой щеке у него шестнадцать укусов песчаных блох. У него сломана нога. Лодка его затонула.
Я почувствовала, как Кири положила руку мне на плечо.
— Я расскажу все своему дяде, — сказала она. — Дяде Марсу.
Мне не понравилось прикосновение руки Кири. Мне не нравился яркий свет ламп. Я снова легла в свой резервуар.
— Скажешь дяде Марсу, — согласилась я, — А я вернусь в своего робота.
Когда я вернулась на остров, солнце стояло высоко в небе. Я вышла из домика подзарядки и пошла по берегу. Единственным тактильным ощущением было давление почвы под ногами робота. Не сильное, но достаточное, чтобы я поняла, что стою на земле. Достаточное, чтобы чувствовать себя уверенной, не больше.
Эван Коллинз все так же лежал не песке и спал. Он еще дышал.
Теперь Кири расскажет дяде Марсу об Эване Коллинзе. Я вспомнила свою диаграмму взаимоотношений, там был треугольник, в вершинах которого стояли Кири, Эван Коллинз и я. Теперь я добавила на диаграмму имя дяди Марса и провела линии между ним, Кири и Эваном Коллинзом. Получился еще один треугольник. Вместе первый и второй треугольники образовали шестиугольник. Получился красивый узор. Шестиугольник напоминал камень, а камни я люблю.
Я оставила Эвана Коллинза на берегу и пошла на глубину. Когда вода сомкнулась у меня над головой, я с облегчением вздохнула. Весь день я собирала камни около гидротермальной трубы.
Полное имя дяди Кири было Матарека Варади, но все звали его Марсом. Он был начальником дальней буровой станции на островах Кука, являвшейся подразделением компании «Атлантис». Он был влиятельным и уважаемым человеком, большой человек — большая личность. Он знал всех, и все знали его.
Это он устроил Кири на работу в калифорнийский штаб компании «Атлантис». Кири была хорошей девушкой. Она усердно училась, чтобы стать медсестрой и очень хотела на время поехать пожить в Соединенные Штаты. Примерно тогда же, когда Кири заикнулась об этом Марсу, ему было дано поручение из калифорнийского офиса забросить одного из роботов на отработанную буровую — там собирались проводить какой-то эксперимент. Наблюдать за роботом должен был простой, неквалифицированный оператор. Они, наверное, с ума спятили — Марс поспрашивал у людей и выяснил, что идея проекта принадлежит Эрику Вестерману, президенту компании. Отец Вестермана был основателем компании «Атлантис»; те, кто давно работал в компании, были не слишком высокого мнения о нем.
Если Эрик Вестерман захотел рисковать дорогостоящим роботом в каком-то сумасшедшем эксперименте, Марс никак не мог его остановить. Но через двоюродного брата, работавшего в отделе персонала компании, Марсу удалось узнать, что на проект нужна и медсестра-сиделка, которая будет присматривать за неквалифицированным оператором.
И Марс решился. Он предложил отделу персонала взять на работу сиделкой Кири, тогда он не будет чинить препятствий относительно использования в эксперименте дорогостоящего робота. Конечно, Марс уточнил, что он не берет на себя ответственность за возможные убытки компании со стороны неопытного оператора — будь то поломки самого робота или какого-либо другого оборудования. И все шло отлично до тех пор, пока Марс не получил электронное письмо от Кири.
Марс знал, что Кири благоразумная и умная девушка. Поэтому когда от нее пришло срочное сообщение, он сразу обратил на него должное внимание. Кири писала, что неквалифицированный оператор, задействованный в проекте (звали ее Анни), рассказала Кири о присутствии на отдаленном острове человека по имени Эван Коллинз. Мужчина нуждался в медицинской помощи, и Кири сильно волновалась.
Стоял прекрасный день, на небе ни облачка. Марсу надо было проверить ход работ на безымянном атолле недалеко от островка, на котором работал оператор Кири. Кроме того, на острове необходимо было починить камеры наблюдения, он уже получил три электронные заявки из штаба. Руководил экспериментальным проектом человек по имени доктор Родес; это он писал заявки, в которых жаловался, что без камер не может наблюдать за тем, что происходит на острове. Марс принципиально игнорировал заявки. Он не знал этого доктора Родеса. Кири как-то упомянула, что он человек неприветливый, и Марс решил, что ради какого-то там доктора Родеса он не будет из кожи вон лезть.
Но сейчас Кири была встревожена. И день для полета выдался что надо. Лететь предстояло на поплавковом гидросамолете. Марс считал большим преимуществом работы в компании «Атлантис» именно то, что мог сам управлять гидросамолетом.
Марс вызвал своих помощников и сообщил им, что они полетят на остров, где нужно будет починить камеры наблюдения, а заодно проверят, как там идут дела у неквалифицированного оператора.
Пролетая над островом, Марс заметил в воде затонувшую лодку. Он выругался про себя и повел гидросамолет на посадку. Помощники надули резиновую шлюпку. Эвана Коллинза они нашли в тени пальм, вокруг валялись пустые бутыли из-под воды и расколотые кокосовые орехи. Мужчина бредил от жажды, но когда его хорошенько встряхнули, пришел в сознание и смог пить самостоятельно. Судя по внешнему виду, он пробыл на острове несколько дней.
Они обернули ему голову и запястья влажными тряпками, высыпали упаковку порошка-электролита в бутыль с водой и поддерживали его в сидячем положении, пока он пил. Заодно проверили шину на сломанной ноге. Пульс у мужчины был слабым и учащенным, он постоянно терял сознание.
Помощники Марса понесли мужчину к шлюпке, и в это время из воды появился робот. В мандибулах он сжимал камень. Робот подошел к Марсу, но смотрел не отрываясь на Эвана Коллинза.
— Почему сразу не сообщили об этом человеке? — спросил Марс. — Он здесь уже несколько дней.
Робот выронил камень к ногам Марса.
— Я говорила доктору Родесу. А он сказал, что человек приехал, чтобы чинить камеры.
— Доктор Родес набитый идиот, — ответил Марс. — Некомпетентный дурак.
— Потом я сказала Кири, — продолжал робот. — А она передала дяде Марсу.
— Дядя Марс это я. Марс Варади, — Марс внимательно осмотрел робота. Интересно, как выглядит оператор?
Эван Коллинз лежал на дне резиновой шлюпки. Сейчас его увезут, и я снова смогу наблюдать за крабами.
Двое других мужчин толкали шлюпку в воду, а дядя Марс внимательно разглядывал меня. Он наклонился и поднял камень, который я выронила на песок.
— Что это? — спросил он. — Человек умирает от жажды, а ты несешь ему камень?
— Камень для крабов, — ответила я. — Я приносила Эвану Коллинзу кокосы, но они кончились. Еще я принесла ему с лодки все бутыли с водой. Я старалась, как могла.
Дядя Марс пристально изучил камень, потом спросил:
— Где ты его взяла?
— У трубы, — ответила я.
Мужчины криками звали Марса в лодку. Он еще раз взглянул на меня, потом на камень и сказал:
— Я еще вернусь, и мы поговорим об этом. — И направился в шлюпку.
Я смотрела, как поднимался в воздух гидросамолет. Прибрала берег под пальмами, где лежал мужчина, аккуратно сложила скорлупу от кокосовых орехов в одну кучку, все бутыли из-под воды в другую. Теперь все выглядело опрятно. И мне было приятно.
Марс посадил гидросамолет с подветренной стороны острова Анни и вытащил резиновую шлюпку. Утром он получил электронное письмо от Кири, в котором говорилось, что экспериментальный проект доктора Родеса сворачивается. Эван Коллинз выжил, но доктору пришлось давать объяснения, почему он так и не сообщил куда следует о том, что на острове появился человек. Высшее начальство просмотрело видеозаписи встреч доктора Родеса с Анни, когда она пыталась сказать доктору о мужчине и о том, что ему нужна помощь.
«Мне жаль Анни, — писала Кири. — Она странная девочка, но у нее доброе сердце. Сегодня доктор Родес сообщит ей об окончании проекта, к концу недели они должны освободить остров. Мне кажется, что для Анни это будет настоящим ударом».
Марс вытащил шлюпку на берег, подальше от океанских волн. Робота он заметил рядом с рощей мангровых деревьев. По пути Марс увидел камни, которые лежали на песке рядом с крабовыми норками. Такие же, как тот, что он взял с собой, когда увозил отсюда Эвана Коллинза.
— Привет, Анни, — сказал он.
— Привет, дядя Марс, — бесстрастным голосом ответил робот.
Марс сел на песок рядом с роботом.
— Знаешь, я проверил тот камень, который ты вынесла с глубины, — продолжал он. — В нем очень высокое содержание золотой руды.
— Да, — согласился робот.
— Ты, кажется, немало их принесла, — кивнул в сторону крабовых нор Марс.
— Да, — ответил робот. — Я носила их специально для крабов. Я стараюсь, как могу.
— Можешь показать мне точное место, где ты берешь эти камни? — спросил Марс.
— Да, — ответил робот.
— Мы считали, что жилы вокруг острова исчерпаны, — заметил Марс. — Мои лучшие операторы разработали тут лучшую золотую жилу, потом обследовали все океанское дно вокруг в поисках новых жил, но ничего не нашли. А тебе, кажется, это удалось. Как так?
— Мне нравятся камни, — ответил робот.
— Не сомневаюсь, — кивнул Марс. — Согласишься работать У меня?
— А я смогу заниматься камнями? — спросил робот.
— Именно в этом и будет заключаться твоя работа, — ответил Марс.
— И робот останется моим? — спросил робот.
— Конечно.
— Это мне нравится, — ответил робот.
Естественно, нужно было кое-что уладить. Кири поговорила с родителями Анни, более или менее объяснила им все, что произошло, рассказала, почему Марс предложил Анни остаться. Потом Кири пришлось подыскать подходящего психотерапевта, который готов был через день встречаться с Анни. Марс взял на себя всю официальную сторону — детские организации, комиссии по контролю за использованием детского труда, начальство компании. Но Марс был неординарным человеком, и у него было много друзей, в том числе и двоюродный брат в отделе персонала компании «Атлантис» и племянница, которой Анни доверяла так, как, пожалуй, еще не доверяла никому в своей обычной жизни. И в результате все удалось уладить.
Начинался прилив. Я неподвижно стояла на берегу и наблюдала за крабами.
Вот из норы выбрался большой краб и уставился на меня. У него были блестящие черные лапки и ярко-красный щиток, маленькая черная клешня и огромная красная; ее он поднял прямо перед собой и помахал мне. Я не шевелилась, тогда краб повернулся к морю.
Теперь из норок вылезали и другие крабы. Каждый сначала смотрел на меня, потом на других крабов и размахивал большой красной клешней в сторону остальных самцов. Один краб подошел к норе другого, они долго размахивали друг перед другом своими огромными клешнями, пока наконец первый не ретировался.
Затем появилась первая самка, и самцы активизировались. Все размахивали клешнями, а самка наблюдала за ними. Она уставилась на одного самца, тот подбежал к ней, потом вернулся к своей норке, не переставая при этим размахивать клешней.
Самка последовала за ним, секунду помедлила у входа в нору и вошла внутрь. Самец опрометью бросился вслед за ней. Я смотрела, как он выталкивает изнутри мокрый песок — еще секунда, и вход в нору закрыт. Самец больше никого не хотел пускать.
Остальные самцы призывали других самок. Все они следовали каким-то таинственным правилам поведения, которые были известны только им.
Мне нравилось наблюдать за крабами. Я не понимала их, но была рада помогать, например, приносить камни.
Я подумала о дяде Марсе и о Кири, о маме и папе, о докторе Родесе. Кири всегда объясняла мне, что происходит вокруг, а я при этом рисовала в уме мысленные диаграммы. Кири поговорила с моими родителями (треугольник с Кири, мамой и папой в вершинах, я в стороне, но между мной и Кири жирная линия). Дядя Марс поговорил со мной, а потом с Кири. Еще один треугольник. Доктор Родес остался сам по себе, никаких линий, соединяющих его с кем бы то ни было. Крабы соединены со мной. И Эван Коллинз тоже.
Я вспомнила сказку про Золушку. Наверное, я похожа на фею. Отправила Эвана Коллинза на бал вместе с другими нейротипичными людьми, и теперь он заживет счастливо.
Мне нравились сказки. Мне нравились камни. Я буду собирать камни для горнодобывающей компании «Атлантис» и для дяди Марса. Буду приносить камни крабам, а они будут продолжать общаться друг с другом при помощи жестов, которых я не понимаю. И я тоже заживу счастливо, одна-одинешенька на своем острове.
Поделиться книгой: