— Не знаю, — растерянно промолвила она.

Со стороны дома вдруг раздался пронзительный свист, и дети обернулись в ту сторону. На ступенях стояли Боб Паркер и Мистер Пенроуз с Эллери.

— Эй вы, возвращайтесь! — крикнул Боб. — Мы собираемся пить чай!

Сэм уже бежал по лужайке к дому, откликнувшись на свист, да и дети с явным облегчением покинули кладбище домашних животных.

— Ну, как себя чувствует Эллери? — спросил Нил, когда ребята добрались до дома.

— Бегает вполне шустро для столь солидного возраста, — сообщил Боб сыну.

— Почти как я, — улыбнулся мистер Пенроуз.

Нил обратил внимание на то, что хозяин дома выглядел теперь значительно бодрее, чем в тот момент, когда они с Эмили впервые увидели его у магазина.

Боб поглаживал славную немецкую овчарку, стоявшую с ним рядом.

— Теперь ему будет легче двигаться, — с удовлетворением заметил он.

Сэм почтительно расположился на ступеньку ниже овчарки. Боб рассмеялся.

— Знает свое место, — сказал он.

— Мы нашли кладбище домашних животных, — сообщил Нил мистеру Пенроузу, когда они вошли в дом.

— Ах, да, — произнес хозяин дома с печальной улыбкой. — Там похоронено немало питомцев. В нашей семье всегда любили животных.

— Мы видели и надгробие Иеремии, — вставила Эмили.

Мистер Пенроуз кивнул.

— Мы считаем, что видели и его самого! — заявил Нил.

Отец похлопал сына по спине.

— Перестань, Нил, хватит с нас твоих фантастических историй! — сказал он. — Мистер Пенроуз заварил для нас традиционный корнуоллский чай со сливками, пойдем насладимся этим прекрасным напитком!

Нил вздохнул.

— Остался всего один день, — пробормотал он себе под нос. — За этот день я должен вернуть доброе имя семье Пенроузов.

Глава 9

Нила разбудил собачий вой, донесшийся снаружи. Снова Иеремия! Мальчик какое-то время оставался в постели, не желая расставаться с теплом и уютом темной спальни. Он прислушивался к печальным завываниям и спрашивал себя, будет ли это продолжаться всю ночь. Чем он мог помочь, что должен был сделать? Что было нужно неугомонному духу?

Тоскливый вой не смолкал. «Ох, Иеремия, неужели ты никогда не сдаешься?» — подумал Нил.

Затем другая мысль пришла в голову мальчику, заставив его содрогнуться. Нилу вдруг стало холодно, даже под двумя теплыми одеялами он дрожал и не мог согреться. Мальчик сел на кровати, отыскал свой фонарик и включил его.

— В чем дело? — пробормотала сквозь сон Эмили и повернулась к брату.

— Мне надо просто кое-что проверить, — взволнованно произнес Нил, перебирая собранные ими материалы о Черной субботе, сложенные возле кровати. В основном это были копии вырезок из газет, фотографии и книги из библиотеки Трегарта.

Нил быстро выбрался из постели.

— Ну конечно же! — воскликнул он довольно громко, но затем спохватился и продолжал уже шепотом: — Эмили! Эмили, тебе придется встать, просыпайся!

Он подошел к кровати сестры и потряс девочку за плечо.

— Отгадай, в чем дело! — прошептал он Эмили прямо в ухо.

— Что? — простонала сестра. — Который час? Сейчас уже полночь!

— Сегодня — именно этот день, — пояснил Нил. — Сегодня — Черная суббота!

— О чем это ты? — недоуменно перебросила Эмили.

— Сегодня последняя суббота октября, — продолжал мальчик. — Ровно сто лет назад в этот день была Черная суббота!

Эмили приподнялась на кровати.

— В самом деле? — сонно произнесла она.

— Это должно что-то означать, не так ли? — спросил Нил.

— Наверное, — неуверенно ответила девочка.

— Ты слышишь, как воет Иеремия? — добавил брат.

Эмили кивнула, рассеянно убирая черные локоны со лба.

— Пес ждет нас, Эмили, — не унимался Нил. — Мы должны выйти из дома и следовать за ним!

Эмили бесшумно выскользнула из кровати.

— Что, прямо сейчас, сию минуту, идти туда? — жалобно промолвила она. — Там так темно и холодно...

— Разумеется, мы должны идти, — настаивал брат. — Это наш единственный шанс все разузнать!

— Раз ты так считаешь... — пробормотала девочка, стараясь отыскать в темноте свои носки.

Спустя пятнадцать минут Нил, Эмили и Сэм уже пробирались по тропе вдоль скалистых вершин, следуя за Иеремией. Соленый ветер задувал с моря, и детям было холодно, несмотря на то, что они натянули на себя почти все привезенные из дома свитера. Сэм бежал впереди, изо рта его вылетали клубы пара. Пес часто оглядывался на хозяина, очень довольный тем, что его вдруг вывели погулять посреди ночи.

— Как хорошо, что у меня есть фонарик, — заметил Нил.

Хотя было полнолуние, луна то и дело пряталась за тучами, и все вокруг погружалось во тьму. Дети продолжали свой путь по каменистой тропе. Когда лунный луч вдруг пробивался из-за туч, они видели поблескивавшую во мраке шелковую гладь бескрайнего моря. Как и раньше, Иеремия скрылся из виду, едва процессия приблизилась к мысу Зеннора.

Эмили вздохнула.

— Только не говори мне, что нам опять придется спускаться по той крутой тропке, — сказала она.

Нил кивнул.

— Боюсь, у нас нет выбора, — произнес он. — Ты ведь знаешь, куда ведет нас Иеремия, не так ли?

— Снова в Разбойничью расщелину? — в ужасе пробормотала девочка.

— Точно, — подтвердил Нил. — Я знаю, тут довольно опасно, тропа очень крутая, но ведь мы уже проделывали этот путь днем. Если небо снова не затянется, думаю, нам будет все видно.

Посветив фонариком вокруг, мальчик смог отыскать ту маленькую тропку, спускавшуюся к берегу, которую их отцу удалось обнаружить несколько дней назад.

— Все будет хорошо, — заверил сестру Нил. — Мы быстренько спустимся туда.

— Ладно, — согласилась Эмили, потирая замерзшие руки. — Но как же быть с Сэмом? Он тоже пойдет с нами?

— Не можем же мы оставить его здесь, — и мальчик свистнул псу. — Если мы будем ступать медленно и осторожно, он тоже осилит спуск. Тропа довольно надежная.

Дети услышали долгий протяжный вой с берега прямо под ними.

— Вон он, Иеремия, — Нил указал на пса. — Он подает нам сигнал!

У Эмили перехватило дыхание.

— Мне пойти первой? — спросила она, справившись с испугом.

Когда дети ступили на тропу, луна полностью вышла из-за туч и ярко осветила скалы. Лунный свет отражался в воде, и разглядеть дорогу теперь стало намного проще.

— Это было так легко! — заметил Нил, когда они спустились к берегу. — Мы могли бы проделать весь путь с закрытыми базами!

Сэм сновал туда-сюда по берегу, поднимая песчаную пыль и жадно изучая незнакомые запахи. Дети посмотрели на море.

— Какой отлив, — заметил Нил. — Вода отошла от берега на многие мили!

— Да-да, но вспомни, что отец говорил нам: вода может вернуться очень быстро, — предупредила брата Эмили.

Нил кивнул.

— Нам лучше не задерживаться, пойдем, — сказал он.

Словно услышав слова мальчика, Иеремия вдруг возник прямо перед детьми.

— Идем, Эмили, — поторопил сестру Нил. — Сейчас или никогда.

Дети прошли через пляж. Песок стал постепенно смешиваться с мелкой галькой, затем появились крупные камни, а потом песка не стало вовсе. Приходилось пробираться по скользким валунам.

Иеремия по-прежнему держался впереди, но далеко не отбегал. Нилу казалось, что пес беспокоен как никогда, таким они его еще не видели. Когда дети останавливались, чтобы перевести дыхание, такса садилась чуть впереди и ждала, всем своим видом призывая скорее продолжить путь.

— Пес изменился, — заметил Нил. — Он ведет себя так, будто все предыдущие события были лишь подготовкой к сегодняшнему дню.

— Что ж, надеюсь, ты прав, — вздохнув, ответила Эмили. — Не хотелось бы карабкаться в ночи по скалам напрасно.

Пройдя еще немного, дети добрались до нагромождения темных камней, возле которых остановились в прошлый раз. Дальше начиналась Разбойничья расщелина. Иеремия был уже по ту сторону завала.

— Ну и как же нам через это перебраться? — спросила Эмили, опустив руку на холодную каменную глыбу.

Нил задумался.

— Слушай, давай поднимемся наверх, — предложил он, — затем поднимем Сэма. Потом я подсажу тебя, ты перелезешь через край и дашь мне руку.

Мальчик сунул фонарь за пазуху, чтобы не разбить его.

— Идем!

Детям как-то удалось перебраться через валуны и соскользнуть вниз. Море по эту Сторону каменной баррикады подбираюсь гораздо ближе к скале, волны разбивались об огромные камни, окаймлявшие бухту. Волнам вторило эхо. Луна светила ярко и, казалось, висела совсем низко, заставляя поверхность воды мерцать серебристым блеском.

Сэм бросился бежать вниз, к морю, громко лая от возбуждения. Нилу пришлось свистнуть, чтобы пес вернулся. Сэм неохотно подчинился. Подойдя к детям, он обернулся и с тоской взглянул на море, словно горел желанием искупаться.

— Тебе бы это не понравилось, приятель, — успокоил мальчик Сэма, почесав его за ушами. — Вода просто ледяная!

Эмили вдруг прикусила губу и охнула.

— Мне только что пришло в голову... — сказала она Нилу. — Что, если мама с папой проснутся и обнаружат, что нас нет? Надо было оставить им записку.

— Какую записку? — усмехнулся брат. — Что мы ненадолго вышли погулять по скалам?..

— ...Вместе с собакой-призраком, — добавила девочка. — Что ж, может, ты и прав. Лучше без записки.

Нил поискал глазами Иеремию и заметил его, сидящего на камнях. Затем мальчик вдруг увидел нечто удивительное.

— Эй, посмотри на пещеру! — крикнул он сестре.

Эмили взглянула на вход в пещеру. В прошлый раз море было у самых скал, теперь же оно отступило, и у входа видны были лишь камни да песок

— Если пойдем осторожно, то сможем добраться до самого входа и попасть внутрь! — заявил мальчик

Эмили вздрогнула.

— Ты считаешь, это не опасно — заходить в пещеру? — спросила она. — Я хочу сказать, что может начаться прилив, когда мы будем там, внутри. Тогда море отрежет нас от скал, и нам не удастся выйти.

— Ну, я думаю... — замялся Нил, пожав плечами. — Все-таки сейчас сильный отлив. Правда, я не знаю, когда начнется прилив, но мне кажется, стоит довериться Иеремии.

— Поручить свои жизни псу, который, быть может, не существует вовсе? — засомневалась девочка.

— Все будет в порядке, — заверил Нил, вспомнив Николаса Пенроуза из своего сна, — мы должны верить этому псу.

Когда дети вошли в пещеру, Нил порадовался тому, что взял с собой фонарик.