Помоги проекту - поделись книгой:
Темпы роста экспорта во всех странах региона оставались высокими – средний годовой рост составлял от 14 до 24 %. Основной причиной роста торговли с Европой после сокращения импорта в Россию стала интеграция Балтийских стран в Таможенный союз ЕС, что повлекло за собой отмену пошлин и нетарифных ограничений на торговлю со странами Европейского союза. Наибольшую долю торговли с ними имеет Эстония, в то время как Литва – наименьшую. Внешняя торговля Эстонии ориентирована на Скандинавские страны, в первую очередь на Финляндию и Швецию. Это связано с большим объемом инвестиций этих стран в эстонскую экономику. Литовская экономика имеет более тесные связи с Германией, Россией и Польшей. Во внешней торговле Латвии важное место занимают Великобритания, Германия, Россия и Швеция. В то же время сами Балтийские страны достаточно мало торгуют между собой, так как их экспортная продукция в значительной мере схожа.
Структуру экспорта стран составляют пищевые продукты, текстильная продукция, дерево и обработанные металлы. Все Балтийские страны в последние годы увеличивают внешнеторговые обороты, однако сталкиваются со значительным отрицательным торговым балансом. Так, в 2004 году отрицательный торговый баланс достиг 2 млрд. евро в Латвии, 2,4 млрд. – в Литве, 0,8 млрд. – в Эстонии. В Эстонии высокотехнологичный экспорт достигает 25 % от общего, что связано с размещением здесь крупными скандинавскими производителями субконтрактных производств в области телекоммуникаций и связи. Их продукция составляет более трети эстонского экспорта.
Дерево и изделия из него по итогам 2004 года составляют 30 % экспорта Латвии. На следующем месте идут изделия из металлов (14 %) и текстильная продукция (11 %). Сельскохозяйственная продукция составляет 10 % экспорта.
Латвийский экспорт в большей степени ориентирован в сторону необработанных ресурсов (дерево и текстиль) по сравнению с другими Балтийскими странами. В то же время Латвия импортирует машины и оборудование (20 % импорта), минеральные продукты (13 %) и транспортные средства (11 %).
В 2004 году 20 % литовского экспорта составляли минеральные продукты, что объясняется наличием НПЗ на территории этой страны. Литва также экспортирует текстиль (12 %), электронное и механическое оборудование (13 %).
Основой российского экспорта выступает продукция ТЭК и сырьевые товары. Так, 70 % экспорта Вологодской области в 2003 году составили металлы и изделия из них. 73,5 % экспорта Ленинградской области составили минеральные продукты, что связано с портовой инфраструктурой региона. Наибольшая доля в экспорте Санкт-Петербурга принадлежит машиностроению – почти 50 %.
В целом структура экономики всех стран претерпела за последние пятнадцать лет огромные изменения. Выделился ряд секторов, в которых в настоящий момент уже идет интенсивная региональная конкуренция. Например, в области туризма и использования портов Эстония постепенно «обыгрывает» Латвию. Российские порты еще только встают на ноги, однако в перспективе это позволит обеспечить низкие издержки вывоза и ввоза для российской торговли.
Понятно, что вступление в ЕС дает хорошие шансы более продуктивно использовать пространство и рынки. Российские импортеры все больше будут иметь дело с унифицирующимся как по стандартам, так и по ценам европейским товарным импортом. В этой ситуации преимущество будет у Австрии, Финляндии, Германии, которые с репутацией производителей высококачественных товаров и со значительными инвестициями в российскую экономику играют роль реального моста между ЕС и Россией. Российский экспорт энергоресурсов в глобальном контексте является важнейшим элементом стабильности снабжения мира нефтью и газом. По сумме всех видов энергии Россия устойчиво опережает любого другого экспортера. В этом контексте будущее российской энергетики – это обеспечение ЕС, США, Китая.
Рис. 11. Дефицит торгового баланса стран Восточной Балтики, 2003 г.
В торговом балансе России с соседями в Восточной Европе энергоносители доминируют, но, как видно по рис. 11, торговый дефицит стран Прибалтики носит структурный характер, доля российского экспорта в нем велика, но не исключительна. Понятно, что при нынешних ценах на энергоносители на мировом рынке энергетический компонент внешней торговли для стран региона был бы в большой степени негативным при любом источнике энергии. Перспектива выравнивания торгового баланса лежит в сфере услуг, в частности туризма, поскольку российский семейный турист в целом оставляет в местах отдыха на Балтийском побережье намного больше средств, чем обычный турист из Европы. С другой стороны, можно предвидеть конкуренцию в другом сегменте – «интеллигентного туризма»: Санкт-Петербург и другие города России конкурентоспособны в сфере истории и культуры, но не пляжей. Дополнительным фактором выравнивания торгового баланса с Россией мог бы стать приток частного российского капитала в экономику Балтийских стран.
IV. Занятость и безработица
Все рассматриваемые страны находятся в фазе сокращения своего населения, к России, Латвии и Эстонии это относится в большей степени, как показывает таблица 8. За последние 8 лет население выросло только в Калининградской области при заметном сокращении населения Псковской области. Перспективы демографического состояния рассматриваемых стран и регионов РФ в долгосрочном плане сходны. В Эстонии ожидается сокращение населения с 1367 тысяч до 1089 тысяч между 2000 и 2020 годами при росте числа жителей старше 60 лет до 26,5 % и снижении доли лиц до 24 лет с 28 до 19,1 % [2, стр. 150]. Прогнозы ЕС указывают на сокращение населения и рабочей силы в странах Прибалтийского региона до 2020 года с превышением эмиграции над иммиграцией, но после этого предполагается поворот в миграционных процессах. Схожая ситуация ожидается в других странах и некоторых регионах РФ. В целом экономический рост будет определяться ростом производительности труда и наличием рабочей силы, структурными сдвигами в экономике региона в целом.
В то же время важно отметить серьезное сокращение экономически активного населения и занятости в Литве, так что сокращение безработицы в ней можно частично приписать явной и скрытой (отражающейся в показателях активности) экономической эмиграции. Отметим, что высокая и растущая безработица в Польше, имеющей сходный уровень развития, блокирует характерную для других новых членов ЕС возможность занятости «через границу» (при всех ограничениях). Рост занятости в России и в СЗФО привел к значительному снижению безработицы.
Эмиграция служит важным фактором снижения безработицы в Польше и Литве. Критическим порогом миграции (в обе стороны) является, предположительно, разница в уровнях ВВП на душу населения между страной эмиграции и иммиграции примерно в 5 тысяч евро. На рынках Западной Европы прямая конкуренция между российской эмиграцией и прибалтийской пока весьма ограничена, поскольку из России уезжает в значительной мере интеллигенция, которая адаптируется как средний класс. На эти рынки и рынки труда в более развитых странах Центральной Европы (Чехия и Венгрия) уже сейчас чувствуется давление рабочей силы из Белоруссии и Украины.
Специфика миграции рабочей силы в России и в Прибалтике существенно отличается: из России уезжают ученые, а приезжают туда рабочие (в основном из бывшего СССР), то есть это классический оборот трудовых ресурсов относительно развитой страны, играющей роль «плавильного котла», но недостаточно состоятельной, чтобы самостоятельно использовать свой человеческий капитал. Brain drain из Прибалтики также наблюдается, захватывая те профессии (в том числе средней квалификации), спрос на которые более высок в Западной Европе при намного более высоком уровне оплаты (медицинские сестры, специалисты по информационным технологиям и проч.), чем в Восточной Европе.
Эмиграция из Литвы и Польши достигла значительных величин, причем она будет возрастать по мере интеграции, ослабляя давление на рынок труда этих стран. Естественно, чем выше средний уровень заработной платы в стране и выше безработица, тем сложнее туда эмигрировать (нужна ниша на рынках труда развитых стран), но тем легче внедряются там гастарбайтеры с юга и востока на наиболее низкие звенья социальной лестницы, как мы это наблюдали в Западной Европе в предыдущие десятилетия (см. таблицу 9).
Новая ситуация в Центральной и Восточной Европе весьма динамична и окажет огромное влияние как на экономические, так и на миграционные процессы. Меньшую роль эмиграция пока играет в Латвии, в частности потому, что действуют специальные меры для закрепления населения в сельской местности за счет перераспределения ресурсов бюджета.
Маловероятен отток рабочей силы из Прибалтики в прилегающие регионы. На низкооплачиваемые рабочие места в Восточной Европе уже устремились потоки из Белоруссии и Украины. Отток дальше на Запад в более развитые страны постепенно приведет к давлению в сторону повышения уровня заработной платы в Прибалтике. Значительная часть рабочей силы Украины, Молдавии и Белоруссии занята в России, обладает примерно той же универсальной (постсоветской) квалификацией и высокой степенью адаптации, но согласна работать за меньшую оплату в ЕС, чем выходцы из России. Так что уже сейчас идет значительная конкуренция за рабочую силу между несколькими самостоятельными центрами притяжения занятости: Западная Европа, Центральная Европа, быстроразвивающиеся российские регионы. Влияние такой конкуренции на ситуацию в регионе сейчас трудно оценить, поскольку только начинается воздействие вступления 10 новых членов в ЕС на различные сегменты рынка труда. В среднесрочном плане можно ожидать резких изменений на рынке рабочей силы ЕС с возможным вступлением туда Турции. Могут появиться преференции для Украины, что немедленно скажется на облегчении проникновения в ЕС ее рабочей силы. В долгосрочном плане рабочая сила из Белоруссии и Украины представляет собой важный резерв поддержки экономического роста Восточной Европы, и можно предположить даже растущую конкуренцию за нее. Разумеется, она будет представлять определенную проблему для уже имеющейся, но более дорогой рабочей силы с той же квалификацией.
Безработица в Прибалтике могла бы быть значительно выше, но демографические и миграционные процессы эту проблему облегчают. Пока трудно сказать, насколько приток иностранного капитала, особенно заметный в Эстонии, может закрепить квалифицированные кадры в регионе. Если экономический рост будет идти в большей степени в направлении сервисной (туристической) экономики, отток квалифицированных кадров на запад Европы может вызвать компенсирующий приток квалифицированной рабочей силы.
Нами специально не изучался вопрос о занятости и экономической роли «русскоязычной» рабочей силы в Эстонии и Латвии, и мы не обладаем достаточным объемом статистической информации по данной проблеме. Однако можно говорить о высокой безработице на северо-востоке Эстонии (вдвое выше средней по стране). Оставляя в стороне политические и моральные аспекты этой проблемы, отметим, что русскоязычные жители Прибалтики исторически заняты в промышленности и на транспорте, а также не имеют доступа к государственной службе и многим другим занятиям. Они сконцентрированы в больших городах, где обычно в полтора раза выше удельная производительность труда (рассчитанная по ВВП на душу), или в два-три раза по сравнению с сельской местностью.
Не требуется особенно сложного анализа, чтобы отметить большую роль тех групп населения Латвии и Эстонии, которые оказались в тяжелом экономическом положении в начале 90-х годов при кризисе тяжелой промышленности на всем постсоветском пространстве. При том, что в России наблюдался еще более глубокий кризис, у них не было осмысленного экономического выбора, кроме адаптации к новой рыночной ситуации. Так что русскоязычное население (особенно «не-граждане») оказались перед необходимостью тем более быстро приспосабливаться к рынку, что им была закрыта дорога в сельское хозяйство и на государственную службу. В связи с этим подъем последнего десятилетия в данных странах во многом базировался на трудовой активности всех занятых, включая и так называемых не-граждан, на их пропорциональном участии в создании ВВП. На это также указывают более высокие региональные показатели производства ВВП на душу населения в районах Риги и Таллина – районах концентрации как промышленности и торговли, так и русскоязычного населения.
Трудно представить себе, как выглядел бы экономический рост в регионе при выезде огромной доли производительной рабочей силы. Отсутствие нормальных паспортов, возможно, пока несколько сдерживает выезд русскоязычной рабочей силы на Запад и является фактором понижения ее стоимости. Трудно прогнозировать будущее поведение этих сегментов рабочей силы в условиях резко растущей мобильности восточноевропейских трудовых ресурсов в связи с расширением ЕС.
Таблица 10 показывает реалистичный, но невеселый демографический прогноз для всех стран региона на ближайшую треть века, кроме Польши. Мы присутствуем при интересном моменте истории, когда после периода потрясений, кризисов и высокой безработицы экономический рост и уже действующие демографические факторы могут привести нас от конкуренции за рабочие места к конкуренции за рабочую силу в регионе. С 2020 года по прогнозам меняется знак и направление миграции в регионе – потребуется приток рабочей силы. Выбор в этом случае будет невелик. При ее нехватке и удорожании труда в Прибалтике в ближайшие десятилетия возможен приток либо с Востока, либо с Юга – из района Средиземного моря, процесс, характерный для ЕС в целом. Обеспечение высоких темпов роста в Прибалтике потребует либо замещения рабочей силы, либо исключительно высоких темпов роста производительности труда.
Украинская и белорусская рабочая сила еще до вступления страны в ЕС начинает играть на рынке Венгрии, Чехии, других быстроразвивающихся районов Восточной Европы ту же роль, что представители Польши, Прибалтики и других регионов Восточной Европы играют в Западной Европе.
Практически речь идет о замещении позиций «синих воротничков», часто на самом нижнем уровне социальной лестницы. Такую же роль многие группы приезжих (палестинцы, египтяне, пакистанцы) играют в богатых арабских странах; представители бывших колоний в Великобритании; мексиканцы и другие представители Латинской Америки в США. Эта картина знакома – глобализация привела не только к улучшению коммуникаций, ускорению финансовых трансакций, но и к значительным передвижениям рабочей силы.
Естественно, на первом этапе иммиграции гастарбайтеры играют огромную роль в повышении эффективности экономики принимающих стран, понижая стоимость труда и повышая конкурентоспособность продукции и услуг (в частности гостиничных, туристических и проч.). Одновременно они поддерживают экономику своих стран происхождения за счет перевода туда части своих доходов. Со временем, разумеется, принимающие страны получают и определенные социальные издержки по содержанию семей приезжих. Так что в долгосрочном плане происходит изменение национального, языкового и культурного состава принимающих стран, что мы видим по ситуации в Германии со значительным турецким, курдским, сербским населением. Конечно, возникает проблема адаптации, но в целом демографические проблемы стареющей Европы во многом решаются вливанием новой крови.
В этом плане характерен пример Шотландии, которая, по сообщению журнала «Уолл-стрит джорнел» (7 июля 2005 г.),[7] с мая 2004 по март 2005 года ввезла 98 тыс. поляков, 35 тыс. чехов, 36 тыс. венгров и словаков и порядка 41 тыс. прибалтов (среди которых могут быть и русские). Так что эффект вступления в ЕС может вести к ускорению оттока населения из Восточной Европы, который не мог быть спрогнозирован демографами.
Внутри России порог миграции может быть и меньше (с поправкой на другие факторы качества жизни), что показывает внутренняя миграция в России в направлении Краснодарского края и некоторых других регионов. Миграция, особенно из стран СНГ, в Москву и область, пожалуй, укладывается в указанный критерий «5 тысяч евро». Вместе с тем СЗФО и району Санкт-Петербурга с областью пока удается удерживать достаточный объем рабочей силы. Ограничения для россиян на въезд в Шенгенскую зону, в ЕС, возможно, являются благом для российской экономики. Образованные люди все-таки уезжают, но многие из них не рвут связь с родными краями. «Синие воротнички» необходимы для развития нашей экономики. Россия заинтересована в притоке рабочей силы из стран с низкими уровнями дохода, владеющей русским языком и обладающей сходным образованием. В настоящее время мы можем с некоторой условностью говорить о том, что российская рабочая сила в СЗФО конкурирует с русскоязычной рабочей силой в соседних странах в одноименных отраслях, поскольку, по всей видимости, русскоязычное население составляет весьма значительную долю рабочего класса на транспорте, в портовом хозяйстве и других отраслях, в которых идет активная региональная конкуренция.
Наблюдатели отмечают миграционный рост населения в Калининградской и Ленинградской областях, Санкт-Петербурге при сокращении его по всему российскому Северу. Быстрый рост производства в областях России с хорошим экономическим климатом может постепенно привести к нехватке в СЗФО рабочей силы с определенным уровнем квалификации. Создание конкурентных условий жизни и инфраструктуры развития на российском северо-западе окажется в ближайшем будущем необходимым для роста производств высокой степени обработки и услуг.
V. Финансы и инфляция
После кризиса 1998 года и в условиях роста экспортных цен Россия демонстрирует быстрый рост экономики при положительных бюджетных и внешнеторговых балансах. Это ставит РФ и ее регионы в выгодное положение в региональной конкуренции, принося ей высокие инвестиционные рейтинги международных агентств. При обеспечении надежности прав собственности и упрощении бюрократических барьеров страна могла бы стать более активным региональным финансовым центром.
В целом, как показывают следующие таблицы, Россия вышла из тяжелейшего бюджетного и долгового кризиса – как мы видели выше, рост личного потребления в последние четыре года сопровождался ограниченным увеличением государственных расходов. У соседей только Эстония справилась с этой проблемой к моменту вступления в ЕС.
Россия преодолела и проблему внешнего долга – в условиях экономического подъема и высоких цен на нефть она досрочно расплачивается по «советским» внешним обязательствам. Заметим, что, приняв этот долг в середине 90-х годов, в разгар кризиса, РФ оказала важную услугу соседям, не только приняв на себя обязательства платить по счетам (этот долг в основном сформировался в конце 80-х годов). Не менее, если не более важно то, что РФ тем самым расчистила все формальные препятствия для заимствований другими бывшими республиками СССР, у которых государственный долг в середине 90-х годов оказался в результате равен нулю. Это же способствовало и кредитованию частного бизнеса. В то же время у ряда соседей остаются серьезные проблемы с дефицитом бюджетов. Быстро нарастает частный долг и государственный долг Польши (он был списан на 30 % в начале 90-х годов, чтобы помочь ей начать новый старт). Как это ни парадоксально, после выкупа РФ своих долгов у Парижского клуба Польша (с населением в четыре раза меньше российского) может скоро создать внешний долг по абсолютной величине больше российского – при отношении государственных расходов к ВВП почти в три раза выше, чем в России.
Страны региона решают различные экономические задачи, находятся в разных фазах развития, располагают различными ресурсами и сталкиваются с разного рода ограничениями. Россия пока не может снизить уровень инфляции по потребительским товарам ниже 10 %, испытывает проблемы со стерилизацией денежной массы в условиях массового притока экспортной валюты. Ожидается, что высокие темпы инфляции в стране сохранятся на протяжении еще нескольких лет. При этом основные экономические трудности Прибалтийских стран связаны пока с высоким уровнем безработицы – высокие темпы экономического роста не сопровождаются увеличением количества занятого населения, а также с большим отрицательным сальдо счета текущих операций платежного баланса.
В заключение отметим недостаточно высокое развитие в России финансовых рынков, несмотря на высокие темпы роста номинальных показателей во время подъема 2000–2005 годов. Хотя страна преодолела непосредственные последствия краха 1998 года, для банковской системы время было упущено. В настоящий момент необходимо отметить только два основных фактора развития банковской системы России, значимых для региональной конкуренции.
Во-первых, это слишком низкий уровень активов и собственного капитала банков для страны с огромными потребностями в накоплении и огромным экспортом капитала. Притом, что нельзя сказать, что нет финансовых ресурсов для капитализации банков и развития рынка корпоративных облигаций. И второе – концентрация банков в Москве. Дело в том, что в будущем одной из сфер развития и конкуренции в регионе могут стать финансовые услуги, что предполагает существенное улучшение как правового, так и инвестиционного климата в России и в СЗФО, адекватного потребностям малого и крупного бизнеса, прямых и портфельных инвесторов и, конечно, банков.
Краткие выводы
В целом перспективы региона Восточной Балтики в развитии и кооперации выглядят оптимистично. Страны и регионы могут стать лидерами экономического роста в Европе, от них можно ожидать общего опережения роста и в ЕС, и в РФ соответственно.
В частности Россия и ее северо-западные регионы останутся крупными импортерами потребительских товаров, машинотехнической продукции и услуг и экспортерами энергоресурсов. При этом российские регионы, крупные компании еще в течение значительного периода времени останутся нетто-экспортерами капитала, что в общем указывает на взаимодополняемость экономик стран и регионов Восточной Балтики. В то же время они останутся конкурентами в области портовых услуг, высоких технологий, финансового сектора, частично в сфере туризма. Разумеется, это конкуренция не только регионов с разным набором ресурсов, но и качества институтов – достаточно отметить низкие индикаторы коррупции в Прибалтике.
Значительное улучшение сотрудничества в регионе могло бы повысить качество жизни людей и возможности бизнеса. Мы уже видим первые шаги в этом направлении: регионы Северо-Запада России приглашены к совместному развитию по программе Интеррег ЕС с 2001 года. Расширение свободы движения товаров, рабочей силы и капиталов, совместные транспортные и инфраструктурные проекты будут способствовать более полному использованию потенциала этого перспективного региона.
Опыт предшествующих пятнадцати лет показал, как важно понимать и прогнозировать процессы структурных сдвигов, в частности в региональном разрезе. Безусловно, следует уделять больше внимания долгосрочному прогнозированию сдвигов в экономическом развитии Восточной Европы с целью обеспечить процветание своим гражданам. Россия в этом контексте должна прогнозировать возможные изменения условий, чтобы обеспечить своему бизнесу нормальные условия конкуренции, а своим гражданам – приближение образа и качества жизни к стандартам развитых европейских стран. В рамках выработки широкой стратегии развития российского северо-запада необходимо изучать последствия вступления стран Балтики в ЕС, транспортные и иные региональные проекты, конкуренцию в портовом бизнесе и туризме.
В долгосрочном плане возможно изменение модальности проблем рабочей силы, рост потребности в привлечении ее извне региона, что позволит одновременно снижать стоимость труда и повышать его качество.
Россия не может просто ждать естественного инерционного роста ВВП, а должна стремиться повысить качество своего экономического роста. Для этого, конечно, она должна больше заниматься модернизацией правового и экономического пространства. При этом развитие стран Восточной Балтики может быть ускорено при наличии широкой кооперации, поскольку глобальная конкуренция при всех благах интеграции предполагает активные действия как бизнеса, так и государства в обеспечении условий развития, повышении эффективности экономики всех соседей.
Литература
1. European Integration, Regional Policy, and Growth, Ed. B.Funck and L.Pizzati, the World Bank, Washington, 2003.
2. Factors and Impacts in the Technological society. A prospective analysis in the Candidate states. Case of Lithuania, 2004.
3. Factors and Impacts in the Technological society. A prospective analysis in the Candidate states. Case of Estonia, 2004.
4. Factors and Impacts in the Technological society. A prospective analysis in the Candidate states. Case of Latvia, 2004.
5. Riita Kosonen, Piia Heliste. Finnish Firms Expanding Their Operations in the Baltic Sea Regions. Baltic Rim Economics (№ 2, 2005).
6. Havlik Peter et al. Accelerating GDP growth, improved prospects for European Integration. The Vienna Institute for International Economic Studies, 2005.
7. Gabor Hunya. FDI in small countries: the Baltic States. The Vienna Institute for International Economic Studies, 2004.
8. Alari Purju. Foreign trade between the Baltic States and Russia: trends, institutional setting and impact of the EU enlargement, Electronic Publications of Pan-European Institute, 14/2004.
9. Paula Lehtomдki. The Baltic States – A New Dimension? Baltic Rim Economies № 1, 2005.
10. Григорьев Л.М., Урожаева Ю.В. Влияние экономического подъема на региональное развитие. «1000 лучших предприятий. Промышленность России: рынки, отрасли, регионы». М., 2003.
11. Григорьев Л.М., Урожаева Ю.В. Факторы регионального развития в условиях подъема (пример развития Самарской области). «Территориальное стратегическое планирование», № 5, 2005, стр. 87–91.
12. Григорьев Л.М., Урожаева Ю.В. Глубина разнообразия. Разные условия – разные цели. От типологии к развитию. «Ведомости», 7, 14, 21 июня 2005.
13. Leonid Grigoriev. Russia’s Place in the Global Economy. «Russia in Global Affairs», vol. 3, № 2 April – June 2005.
14. Зайончковская Ж.А. Миграционный обмен со странами СНГ и Балтии слабеет – www.budgetrf.ru, 2003.
15. Зубаревич Н.В. Социальное развитие регионов России: проблемы и тенденции переходного периода. М., 2003, УРСС.
16. Кузнецова О.В. Экономическое развитие регионов: теоретические и практические аспекты государственного регулирования. М., 2004, УРСС.
17. Кузнецова О.В., Мау В.А. Калининградская область: от «непотопляемого авианосца» к «непотопляемому» сборочному цеху. Взгляд из России. М., 2002.
18. Портер М. Конкуренция. М—Спб—Киев, «Вильямс», 2003.
19. Санкт-Петербург и Северо-Запад. Траектория роста. «Эксперт», 13–19 июня, № 22 (469), 2005, стр. 93–117.
20. Транспорт и инфраструктура. «Эксперт, Северо-Запад», 30 мая – 5 июня, № 20 (225), 2005, стр. 35–48.
21. Региональное измерение российско-балтийских отношений. / Под. ред. Л.А. Карабешкина. – СПб, 2004.
Поделиться книгой: