Помоги проекту - поделись книгой:
– Вам повезло, на их месте могли быть вы. У меня перехватило дыхание, хотелось кричать, забиться в истерике. На их месте могла быть я… Господи, а почему именно я?! Получается, что кто-то хотел меня убить… Но кто? Виктор? Нет, ему самому нужна помощь. Тот, кто его держит?
– Вам придется проехать в отделение, – сказал милиционер. – Эксперты уже принялись за работу. По всей вероятности, сработало взрывное устройство.
– Да, конечно, сейчас. Но… мне нужно в туалет. Мне очень плохо, – прошептала я и, пошатываясь, направилась в сторону вокзала. Перед глазами плыли желтые круги, в ушах гудело, а сердце билось с такой бешеной скоростью, что мне казалось, еще немного, и оно просто выскочит из груди. Наверное, я была очень грязная, потому что черт знает сколько времени пролежала на асфальте. Спустившись в автоматическую камеру хранения, я подошла к ячейке, куда еще совсем недавно положила пакет с долларами. Дрожащими руками набрала нужный код и открыла дверцу. Ячейка была пуста. Не поверив своим глазам, я сунула внутрь голову. Пусто. Получается, что в тот момент, когда взорвалась моя машина, кто-то забрал деньги. Крепко держась за перила, я стала медленно подниматься в зал. Я едва держалась на ногах.
Меня хотели убить те люди, которые держат Виктора, пронеслось у меня в голове. Пока я возилась с ячейкой, они положили в машину взрывное устройство. Но зачем? Кому нужна моя смерть? Опершись на перила, я присела на ступеньку и поняла, что дальше просто не могу идти. В этот момент кто-то обнял меня за плечи.
Это был тот же самый милиционер, который совсем недавно поднимал меня на месте взрыва.
– Девушка, ну куда вы исчезли? Я вас по всюду ищу. Вы как потерпевшая нужны мне для дачи показаний.
– Каких еще показаний?
– Вашу ведь машину взорвали! Придется обстоятельно побеседовать. Это же взрыв, а не детские игры. Пострадали соседние машины, погибли двое молоденьких парней. Будет вестись следствие.
– Мне плохо, – выдавила я и достала платок, чтобы промокнуть пот.
– Может, вам «скорую» вызвать?
– Сейчас пройдет.
– Вам придется проехать с нами в отделение. Необходимо установить, с чем связан этот взрыв. Сожалею, но машина восстановлению не подлежит.
Следователь, который вел мое дело, оказался ухоженным мужчиной средних лет, он непрерывно курил и сверлил меня пристальным взглядом. Узнав, что я дочь одного из самых известных адвокатов в городе, он выронил сигарету и как-то растерянно спросил:
– Марышкин – ваш отец?
– Отец, а в чем, собственно, дело?
– Я в газете прочитал, что он совсем не давно умер…
– Да, он умер. Инсульт.
– Примите мои соболезнования, – немного издеваясь, сказал следователь и сел в кресло, стоящее напротив.
– Принимаю, – невозмутимо ответила я и тупо посмотрела в окно.
– Получается, что вы ездили на машине своего отца?
– Да, а в чем, собственно, дело?
– Дело принимает новый оборот. У преступления появился еще один мотив. Возможно, вы вообще не причастны к данному преступлению. Ваш отец был очень известным человеком, очень… Скажите, у него были враги?
– Не знаю. Он никогда не посвящал меня в свои проблемы.
– Он что, не разговаривал с вами по поводу своих дел?
– Нет.
– По всей вероятности, взрывное устройство предназначалось не вам, а вашему отцу.
– Но ведь он умер, – опешила я.
– Ну не все же люди читают газеты. Тем более что ваш отец… – Следователь сморщился и закурил сигарету.
– Что мой отец?
– Он славился тем, что беспроигрышно защищал бандитов. Его так и называли – бандитский адвокат. Видимо, дозащищался до того, что кому-то стал неугоден. Кто-то его приговорил, не зная того, что вашего отца уже нет в живых. Никакое сердце не выдержит, если человек загребает столько денег.
Услышав последнюю фразу, я закинула ногу на ногу и нервно застучала пальцами по столу:
– Послушайте, вы пригласили меня сюда для того, чтобы обсуждать моего отца? Я не желаю слушать, что вы о нем думаете. Оставьте свое мнение при себе.
Следователь посмотрел на меня осуждающе и резко сказал:
– Можете отправляться домой и приводить себя в порядок. Как только вы мне понадобитесь, я пришлю вам повестку. Моя фамилия Мельников. Зовут Владимир Владимирович.
Я хотела было встать, но следователь резко приподнялся и неожиданно махнул рукой, показывая, что еще не время вставать:
– Женя, ответьте мне еще на один вопрос. Что вы делали на железнодорожном вокзале?
Наверное, я просто была не готова к такому вопросу. Растерявшись, я тут же взяла себя в руки и нагло соврала:
– Хочу съездить отдохнуть в Крым. Я приехала узнать, на какое число есть билеты и сколько они стоят.
– Крым отменяется. Пока ведется следствие, вы должны быть на месте.
Почувствовав на себе все тот же неприятный взгляд, я не выдержала и занервничала:
– Послушайте, что вы от меня хотите? Я ничего не натворила. У меня взорвали машину, а вы смотрите на меня как на преступницу. Я сама осталась жива только по счастливой случайности. Я просто приехала на вокзал узнать насчет билетов. Не надо так на меня смотреть. Лучше распутывайте происшествие.
– Виновного мы найдем, можете не сомневаться.
– Ну, так ищите, – раздраженно бросила я и встала, чтобы уйти, но неожиданный вопрос остановил меня:
– Женя, а зачем вам была нужна автоматическая камера хранения?
Я взялась за дверную ручку, но не посмела открыть дверь.
– Вас опознал один из сотрудников милиции. Дежурный на железнодорожном вокзале. Он тоже был на месте происшествия. Он рассказал про скандал, который вы устроили у автоматических камер хранения.
Я слегка поежилась и несколько растерянно произнесла:
– Никакого скандала не было. Я увидела, как один молодой человек ломал ячейку. Он пытался запихнуть туда крупногабаритную сумку, которую не захотел сдать в обычную камеру хранения. Я посчитала это злостным хулиганством и позвала работника милиции.
На лице следователя было подобие улыбки. От его взгляда мне стало совсем плохо, заныло в груди.
– Вы требовали именно эту ячейку.
– Я уже давно ничего не требую. Тем более от сотрудников милиции.
– Вы не ответили на мой вопрос. Зачем вам понадобилась именно эта ячейка?
– Просто так. Послушайте, я что, подозреваемая? Чего вы от меня хотите?
Следователь не отрывал от меня взгляда.
– До свидания, – буркнула я и закрыла за собой дверь.
Выйдя на улицу, я глубоко вдохнула, пытаясь прийти в себя. После общения со следователем я чувствовала себя совершенно подавленной, на душе остался какой-то гадкий осадок. Я никогда не любила своего приемного отца, но очень часто прислушивалась к его советам. В своей области он не имел себе равных, и я это прекрасно знала. Отец не очень лестно отзывался о милиции и всегда говорил, чтобы без особой надобности я не обращалась к стражам правопорядка, а уж если обратилась, то не болтала бы лишнего и на вопросы отвечала уклончиво. Любое слово могло обернуться против меня. Сейчас мне «посчастливилось» убедиться в этом на собственном опыте. Не успела прийти к следователю, как сразу же почувствовала себя преступницей.
Я поймала такси и поехала домой. Смеркалось. Таксист несколько раз пытался со мной заговорить, но я никак не реагировала на его реплики и смотрела в окошко. Притормаживая у нашего коттеджного поселка, таксист присвистнул:
– Вот это жизнь! Если не ошибаюсь, тут од – ни новые русские! Райский уголок.
Проехав КПП, я помахала рукой охраннику и устало спросила:
– А кто такие новые русские?
– Ну, наверное, такие, как вы. Дураку понятно, что простой смертный тут не поселит ся.
– А я что, бессмертная, что ли? Между прочим, я такая же смертная, как и вы. Сегодня меня хотели убить и взорвали мою машину.
– Примите мои соболезнования. Жизнь у богачей всегда риск, особенно в нашем государстве.
– А вы какой русский, старый, что ли?
– Получается, что старый. Я в хрущевке живу, от жизни ничего хорошего не жду. Это лет десять назад я нормально жил. Деньги на книжку откладывал, на курорт ездил, детям будущее обеспечивал. А какое оно теперь будущее, если даже настоящего нет. Пашешь целыми днями как вол, а отложить ничего не можешь. Жена каждый день истерики устраивает, хоть из дому беги. Вы-то, наверное, та кой жизни и не видели.
– Не видела. Я слишком много лет не выходила из дома.
Машина остановилась у отцовского особняка.
– Вот это домина! – охнул таксист. – Аж дух захватывает. Честным трудом таких денег не заработаешь. Только если воруешь.
– Воровать тоже уметь надо…
– Вы давно тут живете? Вы тут родились?
– Я родилась в детском доме, – сказала я, сама не зная, почему разоткровенничалась. Наверное, потому, что таксист – случайный человек. Уедет, и все. Ему не понять, что есть моменты, когда богатство не только не радует – оно раздражает. Он не знает, какой ценой это все мне досталось… – Просто стечение обстоятельств, – задумчиво продолжала я. – Сначала это стечение обстоятельств казалось мне счастливым, но спустя годы я поняла, что это не так. В Доме ребенка я чувствовала себя намного спокойнее и защищеннее, чем в этом роскошном особняке с человеком, который называл себя моим отцом…
Взглянув на ничего не понимающего таксиста, я рассчиталась и вышла из машины.
Зайдя в дом, я увидела мирно спящего в кресле Роберта. Гремела музыка. Выключив магнитофон, я подошла к брату и потрясла его за плечо. Роберт вскочил и сонным голосом спросил:
– Который час?
– Двенадцать ночи.
Услышав это, Роберт стремительно бросился к выходу. Я пожала плечами, поднялась к себе и подошла к зеркалу. Сказать, что я выглядела отвратительно, – значит, ничего не сказать. Я выглядела просто ужасно. Одежда забрызгана грязью, лицо какого-то черного оттенка – скорее всего от дорожной пыли и слез. Несмотря на поразившее меня зрелище, я заметила, что мои глаза не слезились, а ведь горела огромная люстра. Я с силой пнула стоявший на полу подсвечник. Больше ни – каких подсвечников и никакой темноты! Я скинула грязное платье, и в этот момент дверь распахнулась, и на пороге моей спальни появился Роберт. Он был явно испуган и ужасно возбужден.
– Женька, Светлана пропала! – выпалил он и оторопело уставился на мою наготу: я стояла в одних тоненьких трусиках, держа в руках нежный ажурный лифчик.
– Как это – пропала? Она что, маленькая, что ли? Не успела приехать, как уже пропала.
Глава 8
Роберт плюхнулся на первый попавшийся стул и стал бессвязно бормотать:
– Светка родилась в совершенно другой среде. Ее семья всегда жила за порогом бедности. Отец – алкоголик, мать – уборщица в столовой. Двое голодных сестер, брат – наркоман. Что такое мясо – не знали. В основном ели какую-то баланду из крупы, картошки и капустных листьев. Наверное, от этой баланды у младшей сестры развился прогрессирующий рахит. Я всегда Светку жалел. Ведь она от такой скотской жизни могла тоже стать наркоманкой, на панель пойти… А у нее гордость есть. Я это сразу заметил. Когда у меня поселилась, к нормальной жизни долго привыкала. Потом я ее сюда привез… Она от этой роскоши просто обалдела. Ведь никогда ничего подобного не видела… Ты уехала, а мы открыли бутылку виски, а я спиртное редко употребляю, поэтому меня сильно развезло. Мы отправились в спальню… а когда спустились в гостиную, я уже пить не мог, но Светка добавила… Ну и набралась. Все говорила, что повезло тебе, в таком роскошном доме живешь.
– А при чем тут мой дом? – резко перебила я.
– Да это я так, к слову сказал. Дело не в этом. Светка спустилась в гараж, увидела «Форд» и попросила разрешения покататься по поселку. Я ей сказал, что это твоя машина, что, мол, ты приедешь и разрешишь. Но она ужасно упертая. Говорит, от твоей сестры не убудет, я быстренько до КПП и обратно. Ну, я и уступил. Светка поехала, а я, сидя в кресле, уснул. Тут ты вернулась и меня разбудила. Понимаешь, прошло уже черт знает сколько времени, как она уехала. Я сейчас на КПП бегал. Мне сказали, что «Форд» выехал за пределы поселка и больше не возвращался. Нужно ее искать, а то как бы чего не случилось. Она же вдупель пьяная.
Услышав про «Форд», принадлежащий Виктору, я схватилась за голову.
– Господи, дурень ты хренов! Какого черта ты разрешаешь брать то, что не имеет к тебе никакого отношения!!!
Буквально через несколько секунд я перешла на крик и была готова наброситься на брата:
– Этот «Форд» не мой! Он принадлежит одному человеку! Его вообще из гаража нельзя было выгонять! Я его специально там спрятала! На нем совсем недавно покойника везли! Он засвеченный! Я не удивлюсь, если твоей Светки уже нет в живых. Ладно, она от всего этого одурела, но ты ведь мужик! Ты ведь здесь родился! Что ты за мужик, если будущую же – ну тормознуть не можешь! Идешь у нее на поводу, как самый настоящий болван! С твоим приездом у меня одни проблемы!
Я поймала на себе растерянный взгляд Роберта и перестала кричать. Роберт сидел на стуле и откровенно пялился на мою грудь.
– Чего уставился? Никогда не видел женскую грудь?! – огрызнулась я и подошла к шкафу, чтобы достать платье.
– Твою – нет, – сказал Роберт и встал со стула. – Собирайся. Нам нельзя терять ни минуты. Я не знаю, что вообще происходит в этом доме. Что это за «Форд» и какие трупы на нем возили?! Я знаю, что у меня пропала будущая жена, и я обязан ее найти. Мне кажется, что ты связалась с какими-то сомнительными людьми и вообще ведешь странный образ жизни.
Я подошла к Роберту вплотную и уже более спокойно произнесла:
– Все должно обойтись. Сейчас мы поедем искать твою Светку. Я просто уверена, что мы ее найдем. Вряд ли ее убьют. Им нужно что-то другое… По всей вероятности, деньги. Сейчас такая скотская жизнь, что всем нужны только бабки, бабки… Все помешались на деньгах. Возможно, ничего страшного не произошло. Возможно, Света по пьяни заехала в какой-нибудь придорожный бар, чтобы залить в себя новую порцию алкоголя.
Я почувствовала, как Роберта слегка затрясло. Он притянул меня к себе и жадно прильнул губами к моей груди. В этот момент он напомнил мне своего отца. Он ужасно похож на него. Те же волосы, но без седины, взгляд, властный характер и удача во всем, за что бы он ни брался. Оттолкнув Роберта, я быстро оделась, умылась и устало сказала:
– Я готова…
Роберт взял меня за руку и повел вниз по лестнице. Когда мы проходили мимо «портрета» отца, брат сжал мою руку. Я резко выдернула ее.
– Не надо меня жалеть. У тебя есть женщина, которая достойна твоей жалости. Я сама разберусь. Я не ела баланду из капустных листьев и не скиталась голодной по улицам. Я жила в этом дворце как заложница и исполняла все извращенные прихоти твоего горячо любимого папеньки. – Я открыла бар и взяла бутылку виски. – Будешь?
Роберт кивнул и достал стаканы. Я удивленно пожала плечами:
– Не много ли?
– Нет, в самый раз. И тебе и мне нужно расслабиться. Порция виски величиной в два пальца… Именно такая порция может по-на стоящему расслабить человека и уничтожить нарастающее чувство страха.
Роберт разлил виски. Я сделала несколько глотков и, увидев, что Роберт закурил, закурила тоже. Роберт удивился:
Поделиться книгой: