Абсолютное оружие

— А мы уже начали волноваться!

Оживший уставился на них бессмысленным взглядом, потом вытер рот и произнес:

— Я не Рейли.

Пожилой врач растолкал директоров и склонился над телом.

— Вы не Рейли? — спросил он. — Значит, вы Фицсиммонс?

— Нет, — ответил мужчина, — я не Фицсиммонс, не этот бедный дурачок! И не Рейли. Он пытался влезть в это тело, однако мне удалось его опередить. Я оказался здесь раньше его. Теперь это мое тело.

Неизвестный встал. Директора корпорации отшатнулись от него, один быстро перекрестился.

— Тело слишком долго оставалось мертвым, — прошептала Мэри Торн.

Лицо ожившего человека очень отдаленно, в самых общих чертах напоминало бледное испуганное лицо Уильяма Фицсиммонса. Ничего похожего на решительность Фицсиммонса или раздражительность и юмор Рейли не было в этом лице. Оно походило только на самое себя. Смертельно бледное, с черными точками щетины на подбородке и щеках, с бескровными губами и прядью черных волос, приклеившихся к холодному белому лбу. Когда в теле обитал Фицсиммонс, черты лица составляли единое гармоничное, хоть и ничем не выделяющееся целое. Однако теперь отдельные черты стали какими-то грубыми и словно независимыми друг от друга. Бледное лицо приобрело сырой, незаконченный вид, какой бывает у стали перед закалкой или у глины до обжига в печи.

Оно выглядело вялым и угрюмым из-за отсутствия мышечного тонуса и напряжения. Бесстрастные дряблые черты просто существовали, не выражая скрывающейся за ними личности. Лицо больше не казалось полностью человеческим. То, что осталось в нем от человека, поселилось теперь в огромных, немигающих, полных терпения глазах Будды.

— Он превратился в зомби, — прошептала Мэри Торн, прижавшись к плечу Блейна.

— Но кто вы? — спросил старый врач.

— Я не помню, — произнесло существо. — Ничего не помню. — Оно медленно повернулось и стало спускаться со сцены. Два директора нерешительно преградили ему дорогу. — Прочь, — произнесло странное существо. — Теперь это мое тело.

— Оставьте в покое несчастного зомби, — раздался усталый голос пожилого врача.

Директора отошли в сторону. Зомби подошел к краю сцены, спустился в зал, повернулся и направился к Блейну.

— Я знаю вас! — воскликнул он.

— Что вы от меня хотите? — испуганно спросил Блейн.

— Не помню, — ответил зомби, пристально глядя на Блейна. — Как вас зовут?

— Том Блейн.

Зомби покачал головой.

— Это имя мне ничего не говорит. Но я обязательно вспомню. Да, конечно, это вы. Что-то… Мое тело умирает, правда? Очень жаль. Но я вспомню, прежде чем оно уйдет от меня. Вы и я чем-то связаны. Блейн, неужели вы не помните меня?

— Нет! — воскликнул Блейн, потрясенный даже намеком на что-то общее, на какую-то связь между ним и этим умирающим существом. Не может быть! На какой страшный секрет намекает этот похититель трупов, этот грязный захватчик, какие черные тайны, скрытые от всех, соединяют его с ним, Томом Блейном?

Нет, между ними не может быть ничего общего, подумал Блейн. Он знал себя, знал, что собой представляет, кем был раньше. Их ничто не может связывать, ничто. Это существо или ошиблось, или сошло с ума.

— Кто вы? — спросил Блейн.

— Не знаю!

Зомби в отчаянии всплеснул руками, словно человек, угодивший в сеть. И тут Блейн представил себе, какие чувства испытывает сознание, утратившее имя, не понимающее, что происходит, запутавшееся, попавшее в смертельное объятие умирающего тела, но так стремящееся к жизни.

— Мы еще встретимся, — сказал зомби Блейну. — Вы представляете для меня нечто важное. Я найду вас и вспомню все про нас обоих.

Зомби повернулся и пошел по проходу из зала. Блейн не отрываясь смотрел ему вслед и вдруг почувствовал какую-то тяжесть на своем плече.

Это Мэри Торн упала в обморок. Впервые она повела себя как женщина.

Часть вторая

Глава 11

Стоя у аппарата для переселения душ, старший техник и бородатый врач спорили. Позади каждого выстроились ассистенты, с уважением слушая шефов. Казалось, спор касался чисто технических вопросов, однако Блейн догадался, что причина разногласий — неудача с переселением души Рейли. Каждый, по-видимому, относил неудачу на счет другого.

Пожилой врач утверждал, что аппаратура была настроена недостаточно точно либо произошел неожиданный спад напряжения в системе энергоснабжения. Старший техник уверял, что аппаратура в идеальном состоянии, просто Рейли физически не был готов к процедуре переселения душ, поскольку такой процесс требует немалого напряжения.

Ни один не хотел уступать. Будучи все-таки благоразумными людьми, они скоро сумели найти решение, устраивающее обе стороны. Во всем виновата безымянная душа, вступившая в борьбу с Рейли за обладание телом и одержавшая верх.

— Но кто это был? — спросил старший техник. — Какой-то бродячий дух?

— По-видимому, — кивнул врач. — Духу исключительно редко удается завладеть живым телом. По тому, как он говорил, можно предположить, что это был дух.

— Кем бы он ни был, — заметил старший техник, — завладел телом он слишком поздно. Оно, бесспорно, уже перешло в состояние зомби. Впрочем, винить в случившемся некого.

— Совершенно верно, — согласился доктор. — Я готов подтвердить, что аппаратура находилась в полном порядке.

— В этом не приходится сомневаться, — ответил техник. — Равно как и в том, что клиент был превосходно подготовлен к операции.

Они обменялись многозначительными взглядами.

Тем временем совет директоров провел срочное заседание, пытаясь определить, какие последствия вызовет случившееся в ближайшем будущем, как оно отразится на корпоративной структуре «Рекса», каким образом следует информировать общественность о смерти мистера Рейли и нужно ли предоставить всем служащим корпорации свободный день, чтобы они смогли посетить семейный Дворец смерти Рейли.

Тело мистера Рейли лежало в кресле, откинувшись на спинку, и уже начало коченеть. На его лице застыла отрешенная ироническая улыбка.

Мэри Торн пришла в себя.

— Идем отсюда, — сказала она, увлекая Блейна за собой.

Они поспешно направились по длинным серым коридорам к выходу. На улице девушка остановила геликеб и назвала водителю адрес.

— Куда мы летим? — спросил Блейн, когда геликеб оторвался от земли.

— Ко мне домой. Сейчас лучше быть подальше от «Рекса» — на некоторое время он превратится в сумасшедший дом, — ответила Мэри Торн и стала поправлять прическу.

Блейн откинулся на спинку сиденья и посмотрел вниз, на ярко освещенный город. С такой высоты он походил на изящную миниатюру, многоцветную мозаику из «Тысячи и одной ночи». Но где-то там, внизу, по улицам города ходил сейчас только что оживший зомби, пытающийся что-то вспомнить… о нем, о Блейне.

— Но почему он обратился именно ко мне? — вслух спросил Блейн.

Мэри Торн повернулась к нему.

— Вас интересует, почему он обратился к вам? А почему бы и нет? Вы что, никогда не ошибались?

— Ошибался, наверное. Однако с этим уже покончено.

— Может быть, это в ваше время ошибки не вызывали последствий, — покачала головой девушка. — Теперь все по-другому. Нельзя поручиться, что человек умрет полностью. В этом заключается один из самых крупных недостатков жизни после смерти, понимаете? Иногда случается, что совершенные ошибки не желают оставаться в прошлом и начинают преследовать человека даже после смерти.

— Похоже на это, — вздохнул Блейн. — Но я не совершил ничего такого, что могло бы привлечь ко мне внимание подобного существа.

— В таком случае вы лучше большинства из нас, — равнодушно пожала плечами Мэри Торн.

Никогда раньше девушка не казалась ему такой чужой. Геликеб медленно снижался. Тем временем Блейн размышлял о том, что достоинства всегда идут рука об руку с недостатками.

В том веке, из которого он пришел, борьба с болезнями в слаборазвитых странах привела к стремительному увеличению рождаемости, голоду и бедствиям. Блейн был свидетелем того, как открытие атомной энергии породило атомную бомбу. Каждое достижение сопровождалось опасными последствиями. Тогда почему это должно было измениться через полтора века? Гарантированная, научно обоснованная жизнь после смерти представляет собой, несомненно, благо для человечества. Практика, таким образом, снова догнала теорию, однако тут же обнаружились слабые стороны… Произошло неизбежное ослабление защитного барьера, окружающего земную жизнь, появились трещины в плотине, дыры в занавесе. Мертвые отказывались лежать в могилах, они стремились смешаться с живыми. Кому это на пользу? Существование блуждающих душ является, несомненно, логическим, они действуют в рамках естественных законов природы. Но для человека, которого преследует подобный призрак, это слабое утешение.

Сегодня, подумал Блейн, в человеческую жизнь на земле вторглась совершенно новая форма существования, подобно тому как этот зомби вторгся в его жизнь, нарушив ее спокойное течение.

Геликеб совершил посадку на крыше многоквартирного жилого дома. Мэри Торн расплатилась с водителем и повела Блейна к себе домой.

Квартира оказалась просторной, полной свежего воздуха, приятно женственной и обставленной с определенным вкусом. Здесь было больше ярких цветов, чем, по мнению Блейна, требовал сдержанный характер мисс Торн; впрочем, не исключено, что кричащие желтые и красные тона являлись проявлением какого-то скрытого желания, подавленного стремления, компенсацией суровой сдержанности ее деловой жизни. А может быть, таковы были требования современной моды. Квартира была оснащена техникой, которую Блейн привык ассоциировать с будущим: саморегулирующееся освещение и кондиционирование воздуха, кресла, автоматически изменяющие форму, и электронный бар с кнопочным управлением, изготовлявший неплохой мартини.

Мэри Торн скрылась в одной из спален. Оттуда она вышла уже в домашнем платье с высоким воротником и села на кушетку напротив Блейна.

— Ну, Блейн, каковы ваши планы?

— Хотел бы взять у вас немного денег взаймы.

— Разумеется.

— Затем найду комнату в отеле и примусь за поиски работы.

— Это будет непросто, — ответила девушка, — но я знакома с людьми, которые…

— Нет, спасибо, — перебил ее Блейн. — Надеюсь, это не покажется слишком глупым, но я собираюсь сам найти работу.

— Ничего глупого. Мне хочется, чтобы вам это удалось. Поужинаете у меня?

— С удовольствием. А вы и готовить умеете?

— Нужно всего лишь набрать название заказа, — улыбнулась Мэри. — Итак, посмотрим. Как насчет настоящего марсианского ужина?

— Нет, спасибо, — покачал головой Блейн. — Марсианская пища вкусна, но от нее сыт не будешь. Нет ли у вас бифштекса?

Мэри повернула ручки, вводя программу, и ее автоповар сделал все остальное — выбрал продукты, хранящиеся в кладовой и холодильнике, развернул и почистил их, вымыл, приготовил и по мере надобности подавал новые. Еда была великолепной, однако Мэри испытывала, казалось, какое-то странное смущение. Она извинилась перед Блейном за механическую процедуру приготовления пищи. Ведь он явился из того времени, когда женщины сами открывали консервные банки и сами готовили; правда, у них было, по-видимому, больше свободного времени.

Когда они выпили кофе, солнце зашло.

— Большое вам спасибо, мисс Торн. А теперь, если вы дадите мне взаймы немного денег, я пойду.

— Пойдете? — удивленно спросила она. — Так поздно?

— Я сниму номер в отеле. Вы очень добры ко мне, но мне не хочется злоупотреблять вашим гостеприимством…

— Не стоит беспокоиться. Заночуете здесь.

— Хорошо, — быстро согласился Блейн.

Во рту у него внезапно пересохло, и сердце забилось подозрительно часто. Он знал, что в приглашении Мэри Торн нет ничего личного, однако его тело отказывалось это понимать. Его реакцией на эту сдержанную и холодную мисс Торн была надежда, более того — ожидание.

Девушка отвела его в спальню и вручила зеленую пижаму. Блейн закрыл за ней дверь, разделся и лег в постель. По команде свет выключился.

Через некоторое время, как и ожидало его тело, в темную комнату вошла Мэри. На ней было надето что-то белое и прозрачное. Она откинула одеяло и легла рядом.

Они лежали и молчали. Мэри Торн подвинулась ближе, и Блейн подсунул руку ей под голову.

— Я считал, что такие мужчины, как я, не привлекают вас.

— Нет, я сказала, что предпочитаю высоких худощавых мужчин.

— Раньше я и был высоким и худощавым.

— Я так и думала, — ответила девушка.

Они замолчали. Блейна охватило чувство неловкости и боязни. Что все это значит? Неужели она испытывает влечение к нему? Или это всего лишь современный обычай, нечто вроде гостеприимства эскимосов, предлагавших гостям на ночь своих жен?

— Мисс Торн, — начал Блейн. — Скажите…

— Да замолчи ради Бога, — произнесла девушка, внезапно поворачиваясь к нему. В темноте ее глаза казались огромными. — Неужели обязательно обо всем расспрашивать, Том?

Через некоторое время она сонно сказала:

— Теперь, мне кажется, ты можешь звать меня Мэри.

На следующее утро Блейн принял душ, побрился и оделся. Мэри набрала на панели автоповара завтрак, и они поели. Затем она вручила ему маленький конверт.

— Когда понадобится, я одолжу тебе еще, — сказала она. — Теперь насчет работы…

— Ты мне очень помогла, — прервал девушку Блейн. — Остальное мне хотелось бы сделать самому.

— Как хочешь. На конверте — мой адрес и номер телефона. Как только устроишься в отеле, позвони.

— Хорошо, — кивнул Блейн, пристально глядя на нее. Это была не та Мэри, с которой он был прошлой ночью. Казалось, это совсем другой человек. Однако Блейн чувствовал себя удовлетворенным тем, что видел ее напускную сдержанность. По крайней мере, на данный момент.

У двери она взяла его за руку.

— Будь осторожным, Том, — сказала она. — И не забудь позвонить.