Оператор совковой лопаты

   К поездке во Флориду подготовились тщательно. Отличный резной поставец с зеркалом под крышкой для губернаторши. Сайка его заполнила керамическими баночками с разными кремами. Говорит - самые лучшие. Из стреляного жира. Надо будет выяснить, что это такое. Хозяину полуострова сундучок для документов. Без затей. Две массивные детали из литого серебра - ящик и крышка, и стальные шарниры. Для господ офицеров бритвы. Такой стали они больше нигде не найдут. Ну и зеркальца, серебряные стаканчики и чашки, правильный камень, ремень. Набор для настоящего идальго. А то в прошлый раз он там появился, как с перепугу, с одним железом.

   Удачно зашли. Кораблик Ганса уже стоит у пристани. Явно такелаж поправляют после трансатлантического рейса. Только флаг на нём незнакомый. Что-то жёлтенькое с чёрным. А пофиг. Не хватало ещё в геральдике разбираться, как будто ему больше делать нечего.

   Череда обязательных визитов, потеплевшие глаза губернатора, нежданно-негаданно получившего, наверное, годовое жалование в виде пустякового с виду подарка - сундучок-то увесистый. Вчетвером его носить удобней, чем вдвоём. Представил Питамакана, одетого настоящим индейским вождём, как Мишка помнит по картинкам из детских книжек. Разговор мягко покрутился вокруг характеристики погодных условий на протяжении минувшей зимы, пробежался на счёт несомненности грядущей летней жары, да и увял. Может быть, хозяин полуострова не решился беседовать ни о чём серьёзном в присутствии переводчика - дона Хуана. А может быть и разговаривать ему с ними не о чём?

   Потом - встреча с офицерами, прошедшая на этот раз всухую. При Питамакане бражничать нельзя. Индейцам спиртное - чистый яд, к которому, к тому же, они быстро приохочиваются. А пить, не налив старшему товарищу - нехорошо.

   Ганс привёз-таки корабельного мастера. Жаль, что парень так молодо выглядит. Правда женат, но деток нет, и не будет еще месяца три, если Мишка правильно оценил размер животика спутницы жизни нового работника. Вот только, владеет ли парень специальностью - непонятно. Может быть, Ганс решил с ним слукавить? Ещё ведь не разобрался "голландец" во что ввязался. Жалуется, что уже взял на борт полный груз, и теперь спешит в Европу. А использовать по назначению прихваченные для обмена с индейцами предметы в этом плавании ему не удастся. Некогда ему, как оказалось, обходить берега и выменивать шкуры вдоль восточного побережья. Ничего. Мишка всё купит, но с доставкой его самого с товарищами и их вещей до устья Саванны. Даже поторгуется несильно.

   Знает ведь он, что загружено судно иголками, рыболовными крючками и зеркальцами, которые места почти не заняли, но по ценам Старого Света - целое состояние. И "куплено" это всё у кузнеца. А теперь сюда же придётся приложить и свинец, и олово, и медные слитки, что на днях из этих самых трюмов перетащили в сарай при кузнице. Да еще к этому прибавить изрядное количество "серебришка" - платины. И получить список с заказами на следующий рейс. Мышьяк и ртуть в это время уже известны. Еще нужна сода и краски, какими пользуются живописцы. Образцы лучших тканей, чтобы ткачи могли с ними ознакомиться. Перечень длинный.

***

   На этот раз с делами управились быстро. В команде у Ганса прибавилось матросов - десяток молодых индейцев "захотели" стать заправскими моряками. Причём хозяин обещал учить дикарей не только работе с парусами, но и навигации. Так составили контракт. Солидный задаток был принят, сумма окончательного расчёта согласована. Голландец встал на путь стремительного обогащения. Дружба с индейцами приносит серебро, следовательно, является делом достойным.

   Про то, что послушные и смирные краснокожие в недавнем прошлом - Трусливые Койоты - никто шкиперу не рассказал. Главное - по-испански все эти юнги немного понимают. Знание ими арифметики и геометрии, тем более, окажутся для преподавателя неожиданностью. Основами тригонометрии Ведающий Мёд позанимался с парнями лично. Ну, не Евклиды, но откровенных тупиц в этой команде нет. Синус с тангенсом не путают.

   Выяснилось, кстати, что литые, подделанные в Тамбове монеты, местные отличают от оригинальных из-за четкости внешней формы - отсутствия срезов на краях - и менее резкого рельефа, как следствие отливки, а не чеканки. Но принимают охотно, а отдают неохотно. Разобрались, что серебро в них чище. Даже название у них теперь своё -тамбы, а не макукина, что означает - неправильная. Ладно, раз попались на незнании, продолжат в том же духе попадаться. Цинично. Пустят по кромке насечку, а со временем, может ещё как-то изгальнутся. После успеха с артиллерией Мишка ощущает, что надо менять поведение. Не то, что ничего не бояться, но некоторый кураж приобретать следует. Чай юрист местный оформлял как-то сделку между кузнецом и шкипером, значит, какие-то денежки в карманы должностных лиц капнули. Пусть ценят. Событие-то в этих местах редкое.

***

   Обратная дорога до устья Саванны много времени не заняла. Потом произошла перегрузка привезённых материалов на баржу - вот тут работёнка вышла серьёзная. Трогательное прощание с уходящим в путь через океан парусником Ганса и спокойный переход к пристани Бревнодорожного Кордона.

   Мишка никак не мог понять беспокойства, которое испытывал в этой поездке. Явно ведь не о Сайке тревожился. Разобрался он в этом, когда мрачный и неразговорчивый мастер понял, что судно, шустро бегущее против течения по мелкой прибрежной водичке, приводится в движение не гребцами и не парусами, и даже не бечевой, а чем-то, ворчащим под палубой. Вот тут-то он и засуетился, флегматик чёртов. Нордический. Его испанский был отвратителен, поэтому язык рисунков и жестов доминировал в общении. Но обсуждение приготовленных заранее эскизов началось незамедлительно.

   Прежде всего, чужеземец выучил, как по-выдрски называются шпангоут, стрингер, обшивка, палуба, доска и брус. Потом - киль, нос, корма, мачта и дизель. Поскольку для разговора этих слов не хватало - изучение местного языка не останавливалось ни на минуту. Проект, кстати, был в основном принят, когда мастер уяснил, что нужны не вместительные трюмы, а прочность, мореходность и чисто символическая мачта, основное назначение которой - повыше поднять наблюдателя. Паруса исключительно для видимости. Ну, если и помогут когда в движении, то не беда, но заботиться о них следует исключительно по остаточному принципу.

   Острый нос, практически сразу переходящий в плавную окружность кормы. В самом широком месте палубы - площадка для пушечного основания - широкое круглое пространство практически от борта до борта. Хотя на общей длине экономить не следует, чтобы уменьшить, по возможности, килевую качку.

   По оживившемуся взору, по сосредоточенности на деталях сразу видно специалиста - человека увлечённого и настырного. Поняв это, Мишка почувствовал, что напряжение его отпустило. Вот и ладно. Еще ведь потребуется танкер, чтобы возить вино на перегонный завод. Чует его сердце, спиртовая настойка дубовой щепы пойдет в Европу хорошо, так что Ганс, если не сочтёт себя уже достаточно обогатившимся, будет сновать через океан как челнок в руках опытной ткачихи.

   Нет, деньги от этой торговли интересуют Мишку не слишком сильно, хотя золота он бы запасец сделал. Надо думать об электрификации Тамбова, а этот металл, говорят, лучший проводник. Правда, ему для начала хотя бы телеграф наладить вдоль бревнодорожных путей. В электричестве он понимает немного. Так, на уровне сварочного аппарата, лампы накаливания или устройства для электролиза. Ну, батарейку, наверное, сделает, поскольку кислота теперь в наличии имеется. Но, уж если на то пошло, то первая по важности задача - это сделать так, чтобы снаряды, выпускаемые из пушки, угодив в цель, приносили кроме кинетической энергии ещё что-нибудь неприятное. Взрывались там, вспыхивали или ещё как-то портили жизнь неприятелю. Одна дырка - это маловато будет. Заткнут пробкой, или кулаком, и продолжат беспокоить его своим присутствием.

   Есть у него порох, что Ганс вёз охотникам на бизонов. Нескольких бочонков ему хватит для опытов, а потом будет новая партия. Вот только из чего бы пистонов наделать? Чует его сердце, что та сера, бочонок которой он получил, сильно отличается по своим свойствам от серы со спичечных головок, которая от сильного удара может воспламениться, особенно, если добавить к ней сокоб с тёрки коробка. Там, кажется, фосфор присутствует. А открыт ли этот элемент в это время? И выпускаются ли спички? Забыл поставить перед шкипером задачу разузнать об этом. Надо посоветоваться с Карасиком и его Толкущими. И Сиропчик, может быть, что-то подскажет, вдруг какая-нибудь из его многочисленных жиж вспыхивает сама по себе. Зажигалки для деревянных кораблей - тоже довольно неприятно.

   Вставлять в снаряд кремневый замок показалось не слишком хорошей идеей. Тем более что об их надёжности он ничего хорошего не слышал.

***

   Корабельного мастера встречали. Замысел, поставить пушку на крепкую посудину и отгонять от Северной Америки корабли европейцев, постепенно стал достоянием большинства жителей Тамбова и за него, откровенно говоря, переживали многие. Стремительный тримаран обогнал на обратном пути из СанАгустина и лоханку Ганса, и неторопливую речную баржу, поэтому на верфи у Бревнодорожного Кордона оказалось многолюдно. Сошёлся народ. Ни шума толпы, ни бурных продолжительных аплодисментов, переходящих в овации, не состоялось. Просто молчаливая толпа обнажённых по пояс мужчин с топорами в руках и перьями в шевелюрах. Бригады лучших плотников ожидают инструкций.

   Мастер, при созерцании этой картины, слегка побледнел и заозирался, но, видя удовольствие на лицах попутчиков, вернулся к нормальному цвету, и стал похож на застоявшуюся лошадь. Его жену индейские женщины увели вселяться в просторный светлый мандан, снабженный даже собранными из камешков горного хрусталя окнами, а движение работников начало приобретать осмысленный характер. Мишка отметил, что приезжему уже объясняют, как пользоваться болтами и уголками для соединения деревянных деталей, а главное - знакомят его с саморезами и глухарями. Ну, нет такого крепежа в Европе. Гвозди, скобы, пазы и шипы.

***

   И Карасик, и Сиропчик, всяк в свой черёд указали на то, что при смешении азотной кислоты с горючей органической жидкостью получается вспышка. Сами эти жидкости они упомянули разные. Карасик предложил скипидар, а разгильдяй органической химии - вторую фракцию земляного масла. Уже сами эти слова насторожили. Но обоняние догадку только подтвердило - керосин. И откуда, интересно взялась нефть? А привозят индейцы в Тамбов все, что им встречается. Нашли местечко, где это натекает в ямку, начерпали несколько кувшинчиков и привезли. Потому что горит. А третья фракция для дизеля хороша, уже проверено.

   Вот что значит концентрироваться на определённой цели. Охват пропадает, картинка мира сужается, а панорама мира делается односторонней. И, увы, очередной "запой" такого рода ему как раз предстоит. Прежде всего, следует понять, насколько данное утверждение верно, то есть, произойдёт ли воспламенение в замкнутом объеме. А затем... не надо торопиться. Работаем по шагам.

***

   Убедиться в том, что смесь керосина и азотной кислоты имеет только одно состояние - пламя, разрывающее любой сосуд, удалось без труда. Вернее как раз с трудом, поскольку кроме установления самого факта искалось правильное соотношение жидкостей, а также способ недопущения их соединения до герметизации испытательной ёмкости. Зато снаряд получился несложным. Сложно оказалось найти материал для ампулы с кислотой, которую разбивал грузик при резком торможении - так легче было организовать систему предохранения боеприпаса от случайного срабатывания. Кроме того, закрепить её так, чтобы она не отрывалась при разгоне в стволе, тоже оказалось нелегко. К тому же мешал собственно керосин, хотя он притормаживал движение, что хорошо, но норовил вылиться при извлечённой ампуле, что плохо.

   Проблема казалась нерешаемой до тех пор, пока Сиропчик не доложил, что есть полная уверенность в том, что вот такой вариант пластика эту самую азотную кислоту абсолютно не боится. Ампула перекочевала на донышко, и встала на толстенькую подкладочку. Вопросы фиксации быстро решились, а в носовой части, об которую ударялась эта посудинка, отлично встал нож, разваливающий её пополам при наезде от торможения конструкции.

   Начало испытаний боеприпасов в реальных условиях повергло Мишку в глубокий шок, наступивший ещё до того, как прозвучал первый выстрел. Индейцы, пока он каталя во Флориду и занимался взрывотехникой, полностью изуродовали пушку. Она теперь состояла из двух частей: относительно тонкого двухметрового ствола калибром всё те же семьдесят пять миллиметров, и казённика с внутренним диаметром двести миллиметров. Эти элементы отливались и обрабатывались отдельно друг от друга, что сильно облегчало работу, а потом ствол загонялся в готовую трубу для движения затвора сзади до встречи с упором и, после остывания внешней нагретой детали, обжимался ею намертво. Разъединить такую горячую посадку невозможно.

   В результате при выстреле в камеру сгорания поступало значительно больше как воздуха, так и горючего. Поэтому место воспламенения делалось значительно более толстым, чем хвостовик, где разгонялся затвор. Мишка, когда внутренне пережил первоначально возникшее в его душе возмущение, согласился с тем, что так действительно лучше, потому что раскалённого газа для заполнения ствола вслед за разгоняющимся снарядом получается примерно вшестеро больше. Сбегающийся вперёд ствол воспринял значительно легче потому, что так делали и в его время. Он видел на изображениях.

   Следующее недоумение у него вызвало медное донышко снарядов, предназначенное для фиксации верёвочного пояска. С нижней стороны в нём теперь сделано углубление почти во весь диаметр, куда оказалась вклеена пластмассовая таблетка. Порох, что ли, такой сумели сделать, для суровости? Оказалось - нет. Это сформовано из селитры с добавкой растительных волокон для прочности и сцементировано небольшим количеством пластмассы, чтобы не выкрашивалось. Объяснили, что так полнее сгорает топливо, и ствол при стрельбе загрязняется меньше. Вроде как дополнительная порция кислорода поступает в зону горения

   Показали, как проводятся стрельбы. Учебные снаряды - деревянные, потому что разбрасывать металл жалко, а стрелять приходится часто, чтобы обучить расчёты и проверить, как это всё взаимодействует. Особенно много проблем, как рассказали, было с заряжанием. Кончик-то снаряда вставить в задний срез ствола теперь нужно не кое-как, а прицельно, так что конструкция толкателя была изменена. Он теперь - вставлятель. Мишка с удовольствием понаблюдал за кривулиной, как она по дуге залезает в прорезь и втыкает снаряд туда, куда следует. А потом отлетает и получает с элеватора следующий. Заряжающий последовательно клавишами, напоминающими рояльные, приводит в действия клапана пневматических приводов - цилиндров с поршнями.

   Орудие и платформа, на котором установлены дизельный компрессор с ресивером и всё-всё-всё соединены неподвижно, поскольку воздушные коммуникации - толстостенные металлические трубы. Они не гнутся. Но система сбалансирована так, что наводчик управляется, действуя рычагом. Прицеливание идёт через вертикальную щель, а высота, отвечающая за дальность - на глазок. Правда, кое какие зубчики на ограничителе щели визирования поставлены. Видимо - приспосабливаются.

   Стрельба по мишеням, расставленным на разных удалениях, произвела хорошее впечатление. Канонир из Трусливых Койотов разносил любую цель не позднее пятого выстрела, что требовало с полминуты. Механизация заряжания давала хороший темп стрельбы и была удобна для пристрелки. Потом пауза на добавление снарядов в обойму, и новая серия.

   Керосино-азотнокислотный снаряд положили в эту очерёдность как раз пятым и навели на бревенчатую конструкцию в полукилометре от позиции. Результат оказался сносным. После попадания бухнуло, полыхнуло и очень весело загорелось. Угол постройки разлетелся, и она стала напоминать небрежно сложенный костёр.

   Разгильдяйка Осенняя Календула раздала Койотам наставления по хранению, подготовке к выстрелу и применению новых снарядов и осталась, чтобы отвечать на вопросы. Мишка присел в тенёк. Надо было принять свершившееся и свыкнуться с ним. В принципе с такими вооружениями можно завоёвывать это мир. Но ему достаточно того, что у него уже есть.

Глава 64. Кораблик

   Выход из запоя решения очередной проблемы оказался неизбежен. Производство снарядов стало комплексной задачей, решать которую следовало тщательно. Прежде всего, необходимо добраться до места, где лисицы раскопали "золото" и наладить его бесперебойную доставку. Во-вторых - мышиный помёт. Индеец, что привозит его, кажется не испытывает никаких затруднений с количеством поставляемого сырья, но транспортировку лучше взять на себя. Это, оказывается экскременты летучих мышей, накопившиеся в пещерах на протяжении тысячелетий.

   Затем - линия по получению серной кислоты. Ручеёк её должен сделаться постоянным. Также следует обратить внимание и на тот агрегат, где эта кислота взаимодействует с селитрой, которую, кстати, надо ещё и извлечь из сырья. А танкер, что Мишка планировал использовать для доставки вина, нужно строить для рек, и гонять за нефтью, и перепрофилировать ректификационную колонну на перегонку ископаемых углеводородов, а не благородных испанских вин.

   Когда всё это записал, сел и задумался, скользя взглядом по пышной зелени лесного буйства. Начало лета. Красиво-то как вокруг. Несколько индейцев заняты мирным трудом. Один плетёт крошечную корзиночку, второй что-то вырезает, третий пришивает пуговицу на куртку. Пуговицу. Разгильдяй Сиропчик делает пластмассовые пуговицы. Отпад! Нет, не сам он их штампует, подростки из его Варящих Жижу. А три крепких мужчины не похожи на людей, занятых в каком либо постоянном процессе, а просто индейцы, делающие повседневные дела. Какие же могут быть дела у мускулистых парней в этом месте? Пришли сюда, чтобы пуговичку пришить?

   Так! Оказывается, его, великого, стерегут. Телохранители! Вывод. У Питамакана есть формирования, несущие постоянную службу. В частности - по охране его особы. Да уж, стоит чуток оглядеться, и изумление неизбежно. Несмотря на то, что живёт здесь многие годы, а всё еще - словно новичок. Или стрелок, видящий мир сквозь прорезь прицела личных интересов.

   И он ведь замечал, что в рядах Трусливых Койотов идёт ротация. Приезжают в Тамбов и уезжают из него. Кто-то задерживается, кто-то следует транзитом. Учат буквы, тренируются в счёте и стрельбе, участвуют в работах по сборке оружия. А потом на дизельных баржах компактными группами отправляются на восточное побережье или в субтропики юга на патрулирование и противодействие попыткам высадки торговцев или поселенцев из-за океана. Регулярная это армия или ополчение - правильный ответ неизвестен. Но это уже не толпа дикарей. Они организованы.

   А главное - гуроны и ирокезы, пуэбло и навахо, люди десятков других племён не смеют проявлять друг к другу враждебности, пока выполняют общую работу. Вряд ли они испытывают хотя бы малейшие симпатии к товарищам по оружию из недружественных племён, но сдерживают сердце, наполненное, возможно, ненавистью, впитанной с молоком матери. А пусть даже и так. Мишке пофиг. Результат его устраивает.

   Тупой Топор давненько не подавал вестей. Не к добру это. Явно опять супердизель заквасил и никак его не оживит. И ведь его не разгильдяем называют, а кумом. Тревожный симптом.

***

   Кум Топор поразил Мишку в самое сердце. Точнее - пронял до самых печёнок. Он, пока его товарищи в поте лица сооружают незатейливые одноцилиндровые десятисильники, чье ритмичное постукивание звучит уже более чем с десятка неторопливых маленьких барж, подло уединился и коварно собрал кучу из шести стандартных, отлаженных в серии цилиндров. Эти красавцы двумя тройками, развёрнутыми своими топливными насосами друг от друга, возлежат горизонтально и с безоблачной непосредственностью раскручивют массивный коленчатый вал, отчего над корытом, в которое окунается его нижняя кромка, вздымается облако машинного масла.

   Топор, глядя на эту картину, рисовал картер. При виде "великого" перекрыл краник, отчего движение поршней прервалось, и в наступившей тишине пояснил.

   - Сиропчик хорошую смазку придумал. Её трудно поймать, поэтому долго работать нельзя, пока не готова коробка, которая возвращает брызги вниз.

   - Ты что, шестерни сделал? - Мишку интересуют более существенные детали.

   - Это так колёса с зубцами называются? Я не знал. Их легко отлить, но чтобы они между собой не сцеплялись, пришлось долго подтачивать. А потом опять отлил, но уже с кривыми поверхностями. И только немного брусочком довёл. Его специально с вогнутыми боками спекли, как я попросил. Только пришлось сделать модель по форме кривизны.

   Вот так. Дикари просто не догадываются о том, насколько трудную задачу пытаются решить. Наверное, поэтому у них получается то, за что образованному и умному ему даже браться страшно. В результате - рождается вот такое монструозное порождение силёнок на шестьдесят плюс-минус десять. И центробежный насос для водомёта придётся заметно развить как в поперечном, так и в продольном направлении.

   Пора наведаться на верфь. Конечно, за полтора-два месяца корабли не строятся, Потому что несмотря на обилие самых умелых в обращении с деревом рук, изгибание брусьев набора не может быть произведено быстро. Пока распарят, пока добьются нужной кривизны, а потом надо это высушить и убедиться, что заготовку не увело куда не надо. Но хотя бы поглядеть на то, что там этот мастер заложил, и чего напридумывал, необходимо.

***

   При первом же взгляде на то, что покоилось на стапеле, захотелось убить мастера. Нет, это слишком милосердно. Его следовало пытать долго и непрерывно, как поступают индейцы с врагами, которых уважают.

   Постоял с закрытыми глазами, успокоил дыхание, дождался, пока перестанет колотиться от гнева сердце. Припомнил, что этого человека там, в Европе, прогнали с работы из-за спора со старыми специалистами. Поделом. Ещё и прибить следовало. Ну что он теперь будет делать в этой гипертрофированной байдаркой? И ведь на глазах прирастает! Вот закрепили брус обшивки и пристругивают следующий. Это уже что? Финал? Так не бывает.

   - Привет, Миша! - мастер отвлёкся от весов, на которых "прикидывают" перед установкой хитровытесанную деревяшку. - Решил я, что по всему выходит, что ты прав. Не стал применять гнутых шпангоутов, укрепил места излома днища и сопряжения с ним бортов мощными укосинами на болтах. Обшивку сделал толстую, но всё равно корабль получается недогруженный.

   - То есть придётся на дно грузить камни? - Мишка выходит из шока.

   - Нельзя в трюм, качка сделается резкой. Надо балласт на нижней палубе крепить, и немного наверху. Ни мачт толком нет, ни надстройки. Дизели ваши для такого корпуса, это - просто пушинка. Подтопить его придётся, а то он слишком сильно выставится из воды и его будет валять.

   Мишка нырнул под корму. Со свесом сделана, с транцем - прямым срезом. Ось руля уже пропущена вниз, а область, приготовленная под выход водомётных струй, еще не обшита. Это правильно. Он просил оставить в этом месте свободу для изменения размеров сопел. Так что тут же прикинул на бумажке и набросал эскиз с указаниями расстояний, которые пересчитал на габариты новых насосов и мощных моторов. Тут как раз горизонтальные балки приготовлены для крепления силовой установки и движителя.

   Здесь же, через оставшиеся "прорехи" забрался внутрь. Осмотрелся. Нормально встанут два движка. Мощь внутреннего каркаса, однако, потрясает. Особенно толсты продольные балки, находящиеся сейчас для него под потолком - нижней палубой. Тесноты, тем не менее, нет. Выбрался выше на эту самую нижнюю палубу. Точно, место для кормового орудия приготовили. Не получился у него однопушечный кораблик. Не дали. По мере того, как знакомился с устройством этого сооружения, смирялся с данностью. Длина поболее сорока метров, ширина - поменее пяти. Приблизительно столько же между килем и верхней палубой. Примерно два этажа.

   Под местом для орудия в трюме расположены дизель с компрессором, и баллон ресивера. Рядом - воздушный насос с ручным приводом и отдельный баллон. Интересно, откуда индейцы знают о принципах дублирования. Вот ведь пневматический подъёмник, а рядом люк для подачи наверх снарядов вручную. И что это за круглые платформы, на которых всё установлено? Ха. Это получается, что вращая платформу у самого днища, поворачиваешь аналогичную платформу на нижней палубе, и, как подсказывает ему интуиция, на верхней палубе тоже. Вместе со стволом, установленного там орудия? Проверяем. Нормально идёт. Катки из ядрёной берёзы неплохо идут по кольцевым направляющим из дуба. Не иначе, дёгтем мазать собираются, чтобы лучше поворачивалось.

   Так. Запутался он совсем. Ну-ка, еще раз смотрим, что получается с кораблём в целом. Сверху вниз. Нет. Спереди назад.

   Итак. Чуть более чем сорокаметровый корпус, плавно расширяющийся к центру до четырёх с лаптем метров. В носу глубокое "V" с наклонным форштевнем. Сечение в средней части прямоугольное, каковым и остаётся до самой кормы, плавно сужаясь и "подбираясь" к срезу транца, где ширина около двух метров. Под свесом расположен руль, попадающий между струй водомётов.

   Палуба ровная от носа и до кормы, то есть в шторм делать на ней нечего - волны всё смоют. А нечего здесь смывать. В центре решётчатая вышка метров на семь возвышается над палубой. Наверху её устроена будочка для вперёдсмотрящего. Нижняя часть этой "башни" обшита досками. Здесь закуток для рулевого. Перед этой "надстройкой" и за ней установлено по одной пушке. Крутить их можно хоть бы и из-под палубы, оттуда же подаются снаряды. Точно. Всё делает пневматика. Прислуга наверху не нужна. А наводчик?

   Вот из башенки, собранной вокруг орудийной опоры из толстых дубовых брусьев, прикрывающей всю оказавшуюся над палубой машинерию, торчит что? Там зеркальце в углублении спрятано. Ныряем под палубу. Перископ. Зеркала вверху и внизу. Хорошее поле зрения, ни малейших потуг на увеличение. А механизм наводки, как и прежде - правило. Рычаг, которым ствол и поднимается, и опускается и вправо-влево крутится. А вправо-то совсем немного выходит. Ограничитель тут. Нет, клапан. Зашипел воздух и платформа начала поворачиваться в ту же сторону. Точно, иначе снаряды из подъемника не угадают в ствол, да и воздушные магистрали порвутся. Шлангов-то разгильдяй Сиропчик делать ещё не умеет. Поэтому и крутится вся махина вместе с моторами, компрессорами, баллонами и трубами. Какое счастье, что его стреляющие копры имеют милосердную отдачу и отлично балансируются на относительно компактной опоре. Наводить можно просто направляя ствол рычагом. Крепкий мужчина справляется с этим без труда, но с некоторым напряжением. Только угол возвышения подкачал, градусов десять вверх от горизонтали, ишь, как труба-то изогнулась. Ясно. Дальше может просто сломаться.

   Ладно. Смирился он уже со всем этим. В конце концов, не так уж плохо получилось. В принципе, для того, чтобы вести бой, такому кораблю достаточно двух членов экипажа. Но лучше всё-таки трёх, чтобы можно было стрелять из обоих орудий. Это, конечно, крайняк, но в жизни чего не бывает!

   Вот только камни грузить ему сюда неохота. Лучше добавить стальных листиков поверх обшивки. Надо посчитать с мастером, что они могут себе позволить. А то после отливки четырёх пушек у него простаивает большая печь. Сделают заготовки, раскатают полуметровой ширины полосы до нужной толщины и будет у него слой отражателя для чугунных ядер. По месту зубилами раскроят и поставят на саморезы. В сталь добавят меди, тогда поверхность окислится, и образуется плёнка добротного чёрного цвета. Красиво станет. По грубым прикидкам миллиметров пять получится хоть бы и сплошняком пустить.

Глава 65. Радио - это очень просто

   Мишка в полном унынии. Саечка на скоростном тримаране ушла в Гондурас. У неё там, видите ли, срочные дела. А он разгильдяй. Причём не в индейском понимании этого слова, а чисто по-русски. Спущен на воду боевой корабль, а связи-то с ним установить невозможно. Нет, если флажковый или семафорный своды сигналов он придумал за денёк, да и азбуку Морзе для перемаргивания ночью заодно составил, то это ерунда. Это много лет как уже им в брошюре написано, и Трусливые Койоты пользуются такой сигнализацией. Видел он их тренировки и даже сдачу зачета наблюдал.

   У него нет никакого задела в области радиосвязи. Радиолампы, скорее всего, не такая уж сложная штука. Он не специалист но, наверняка знает, если кто-то что-то изобрёл, а другой про это знает, то рано или поздно сможет повторить. Но он-то даже гальванических элементов не соорудил. И, как следствие, в этой сфере у него не просто ничего нет, но даже разгильдяи от электротехники отсутствуют. Имеется в виду, индейские разгильдяи. Русский - вот он. Великий дурашлёп.

   А в плавание он не попал. Его позвали к Толкущим Камни, чтобы он посмотрел на полученные ими зеленоватые кристаллы, которые никому не ясно что, а кораблик тем временем уплыл вниз по реке. Догнать его не на чем - он самый быстрый в этих местах. Шутка ли, сто двадцать лошадок! И невозможно даже связаться с ним, чтобы обругать Хрупкого Кремня и Питамакана, убежавших проверять в деле новую игрушку. А его оставили. И три занятых пустяковым рукоделием индейца всегда поблизости. Охранители. Напрасно беспокоятся, теперь его ценность для общества не превышает обычной, средней по Тамбову.

***

   Имея кислоту, медь и железо, сделать гальванический элемент не очень сложно. Сложно понять, сколько он чего выдаёт. Вернее чего - понятно, но от этого не легче. Как про это хоть что-то измерить? Напряжение, например.

   Одноимённо заряженные предметы отталкиваются. Замечательно. Строим электроскоп. От потёртого об голову стёклышка он срабатывает, а от гальванической пары - нет. Прекрасно. Берём стопочку этих самых пар и, кажется, лепестки "прибора" дрогнули. Или нет? Ещё выше стопочку - вот теперь точно, чуть-чуть, но определённо, есть реакция тонких листиков. Хорошо. Задача проясняется. Он имеет дело с крайне слабым воздействием. Маловато прикладывается разности потенциалов, созданной электрическим полем его гальванической батареей, для того, чтобы отклонить "бумажки" раскатанного в тонкую фольгу золота.

   Задача переходит в знакомую ему область. Точно. Кулон ведь для изучения взаимодействия зарядов применял крутильные весы, то есть устройство безумно чувствительное. И возиться с ним ему пришлось, наверное, долго. Но он решал научную задачу и получил результат, Мишке уже известный. Нет ни одной причины повторять это путь.

   Помнится, после открытия гальванизма учёные много работали с электролизом, открывая новые элементы. При этом измерениями тока и напряжения они вроде как, и не интересовались. Обидно. Всё что знал в этой области, он чётко описал в одной из своих давних брошюрок. И ведь, наверное, её не раз переписали, но никто ничего не предпринял. Может быть, кто-то из Толкущих Камни пытался что-то разлагать током? Хоть бы и ту же поваренную соль. Непохоже. Прибежали бы, позвали, показали.

   От ощущения безмерности предстоящей работы поплохело. Надо собраться с мыслями и построить чёткий план. Эх, полмира за примитивный вольтметр, а лучше - тестер. Старый добрый стрелочник, наподобие того, что пылится у них в гараже. Ну не меряется ток линейкой! И на весах не взвешивается.

   И, чтобы создать измерительную базу, ему придётся конструировать амперметр, принцип действия которого он помнит смутно. Рамочка с током, магнитик, подвесы, стрелочка - точная механика, с которой он никогда не дружил. Тоска.

***