Ангел во плоти

Что-то было явно не так, и что-то весьма серьезное. «Может, надо спросить о здоровье его жены или детей? А есть у него жена и дети? Или они с Женькой о чем-нибудь договаривались, а тот позабыл рассказать? А может, я сейчас ляпнул что-то явно неположенное по этикету?» — вопросы роем жирных навозных мух носились в моей голове, будто почуяли, что там что-то сильно стухло. Помощь неожиданно пришла от самого шефа:

— Женя, ты ничего не сказал о тестировании аланопентоната? Как там, ребятам удалось поставить достоверный иммуноанализ? — я со стыдом почувствовал по несколько просящему тону, что шеф плавает в этом вопросе, а я, как свинья, ничего не сказал, вынуждая того признавать свою слабость.

— Ой! Мы же как раз сейчас это выясняем, я к вечеру Вам все доложу! — самым убедительным тоном заверил я шефа и выскочил из кабинета, вспоминая, что Женька в спешке о чем-то таком говорил.

«Да, вот теперь пришло время для серьезной проверки, на что ты пригоден, кроме пьянок и ухлестывания за девицами!» — я нутром чуял, что первый раз всерьез влезаю в ситуацию на Земле, в которой от моего поведения зависели люди… ну если не считать той драки в бессознательном состоянии, о которой я ничего не мог вспомнить.

Я, как ужаленный, влетел в лабораторию и сходу подскочил к Витьку, решив начать с расспросов:

— Слушай, что там с аланопентонатом?

— Ты что, забыл? — воззрился на меня Витек. — Его же Ирчик пыталась на антителах гонять, а там все фонит — сигнала не видно.

— Погоди, погоди! Столько дел, что запамятовал, — прикинулся я, что с трудом вспоминаю. — Давай ее позовем и вместе обсудим. Вы сначала расскажете, что пытались сделать, а потом поищем решение.

— Давай, — кивнул Витек и крикнул в лабораторию. — Ир! Ты можешь подойти? Нам надо с АП разобраться.

Как мне показалось, ребята с удовольствием попытались сгрузить на меня все проблемы. Мышей кололи новым препаратом и делали все замеры, но содержание лекарства в сыворотке крови не определялось. Был слишком сильный фон. «Я» на прошлой неделе посоветовал им прогнать Вестерн-анализ, но даже на нем пачкотня была знатная. Витек с унылым видом подвел итог:

— Нужны новые антитела. Но поликлональные опять наверно грязные будут, а моноклональные слишком слабые и дорогие. Да и ждать их… мы и так из всех графиков выбились — замеры делаем вслепую, на планшеты несколько сот проб скопилось. А Вестерн, как мертвому припарка, там десяток сэмплов за день не прогонишь…

Пока он так жаловался на тяжелую ситуацию, я впал в транс, буквально сканируя вкаченные в меня в астрале знания: «Так! Сильный фон возникает от того, что антитела липнут к белкам крови… передо мной плыли картинки каких-то методик. Чтобы избавится от грязи, нужно провести очистку. Элементарная очистка…

— Вить, — спросил я, очнувшись. — А много у нас этих антител?

— Да до хрена! Больше миллилитра. Они же козьи — дешевка.

— Тогда делаем так… — я выдал им нехитрую методику очистки, которая почему-то произвела чуть ли не фурор у молодых сотрудников. Ребята только недоверчиво смотрели на меня, боясь поверить в легкое счастье.

— Слушайте, — я попытался напустить туману. — Это стародавний метод, я просто забыл, что антитела нужно и можно чистить. А вы не пользовались за ненадобностью.

— Так, может, ты и сделаешь? — с надеждой спросила девушка.

— Э-э нет! — возразил я, испуганно представив, как я трясущимися руками пытаюсь попасть микролитровой пипеткой в миллитровую пробирку. — Я вас проконсультировал, а вы уж будьте добры…

— Да сделаем! Тут делов-то, раз плюнуть! — уверенно заявил Витек, спасая меня от лабораторных мук, а я чувствовал себя полководцем, выигравшим великое молекулярное сражение и спасшим шефа с ребятами от научного фиаско.

«Интересно, а Женька додумался бы до этого?» — проскочила хитрая мыслишка, но подумав, я все-таки признал, что наверно додумался бы. И все-таки я был в эйфории — так как впервые почувствовал, что такое решить реальную проблему, выручить людей и хоть чуть-чуть двинуть прогресс вперед. Причем, сделал я это самостоятельно, и даже не проколовшись перед сотрудниками. Оставалось только заскочить к шефу и обнадежить его спасительной информацией, что я незамедлительно и проделал, смотавшись из лаборатории до следующей недели.

— Федя! — я названивал приятелю, выходя из института. — Это надо отметить! Впервые мне что-то удалось в реале!

— А стоит ли? — осторожно «спросила трубка». — Последний раз твоя гулянка окончилась в обезьяннике.

— Вот именно! — напирал я. — Мне просто необходимо научиться праздновать победы под твоим чутким руководством. Сейчас это самая сложная задача, стоящая передо мной!

— Ладно, давай вечерком прошвырнемся по «Бродвею»! — сломался друг. — Но только неукоснительно слушаться моих советов!

Я охотно согласился и припустил домой, чтобы припудрить носик. Или это дамы так говорят? Ну ладно, я просто для храбрости приму немного на грудь — так, кажется, правильнее будет.

* * *

Федька пошел просто на королевский жест, решив не слоняться по забегаловкам, а завалиться в ночной клуб. Как он сам сказал, пора было меня вводить в курс реальных развлечений. Для того чтобы не топтаться по клубу в поисках компании, друг озаботился пригласить пару, как он выразился, не только симпатичных, но и приятных собеседниц. Короче: гулять, так гулять!

Мы встретились с Федькой прямо у входа в означенное увеселительное учреждение, подойдя к нему почти одновременно.

— Ну что, готов, ангел всенародного похмелья? — усмехнулся друг и добавил. — Видно, даром времени не терял — лучшие вещи из Женькиного гардероба повытаскивал!

— А как же! — весело ответил я в предвкушении интересного вечера. — Федь, а чего ты все на своей Ниве ездишь и одеваешься как-то просто. Ведь деньжата же есть?

— Ты верно подметил, что деньги есть, но пока еще не понял, что если хочешь сохранить в этой стране, как впрочем и в любой другой стране, человеческие отношения, то нужно скрывать свой достаток как можно глубже.

— А что иначе? — не понимая, о чем он говорит, переспросил я.

— Я же сказал: потеряешь с людьми нормальные отношения. Понимаешь, ты, как и большинство населения нашей родины, еще не понял, что выглядеть богатым может быть неприлично и смешно, как минимум. А как максимум, люди с неиспорченной деньгами психикой перестанут с тобой по-человечески общаться, как только почувствуют дискомфорт. В итоге ты быстро останешься окружен такими же моральными уродами, как и ты сам после обогащения.

— Ого, какая жизненная философия! — усмехнулся я.

— А ты не смейся! Сейчас сам в этом убедишься. Я тебя познакомлю с двумя девушками, которые не испугались вида моей Нивы. Вообще машина — самое верное средство избавления от глупых потрошительниц кошельков. Ведь их в жизнь не раскусишь — они же женщины. А моя машина на них как лакмусовая бумажка действует.

Пока он читал мне лекцию о тестировании дам, к нам подошли две, действительно, симпатичненькие девушки. Хотя на мой невзыскательный вкус пока что все реальные девушки были симпатичненькие. И все-таки… эти были привлекательны не только на мой вкус… да, определенно — судя по тому, как на них оглядывались мужички.

— Знакомьтесь! — представил нас друг другу Федя. — Это Женя, мой друг со школы, биолог. А это Екатерина и Людмила, но вы нам позволите вас звать Катя и Люся?

Девушки согласно кивнули, мило улыбнувшись, и демократично пожали мне руки.

— Да, — продолжил наш гид на этот вечер. — Я должен с гордостью доложить Жене, что эти две прелестные представительницы прекрасного пола не только не боятся моей машины, но имеют за плечами дипломы о солидном высшем образовании медика и химика.

— Это почему же? — лукаво спросила Федьку Катя, девушка немного пониже ростом своей подруги и явно состоящая в более близкой дружбе с физиком.

— Что машины не боитесь — это я видел, а что дипломы солидные… ну разве все этих адвокатов-менеджеров можно воспринимать серьезно? Если человек по определению сразу посвящает свою жизнь в угоду золотому тельцу, то как с ним можно общаться?

— Странный ты, Федя, — пожала плечами Катя. — Девушек байками кормишь, вместо того чтобы вести в злачные чертоги!

— Во! Что я говорил? Смотри, какой слог, и юмор на месте! — обрадовано прокомментировал мне Федька отповедь подружки и пригласил дам. — Не смею больше томить вас ожиданием. Места заказаны. Так что прошу. У нас хоть и не московские казино, но сегодня, здесь как раз обещали концерт хорошей группы — ребята такие блюзы играют!

И начался первый в моей жизни вечер реальных развлечений. Сначала мы заглянули в бар, где Федя заказал девушкам по аперитивчику, а нам по бурбону, заявив, что мужикам не пристало сладкий болиголов пить. Я заметил попытку Люси заплатить, на что Федя сразу среагировал, сказав, что сегодня за все платит он, включая концерт и ресторан, единственно, что не оплачивает — так это игровые автоматы и рулетку.

Я, быстро сориентировавшись в ситуации, взял под опеку Люсю, поскольку Катя явно была более расположена к общению с Федей. Увидев, что я ретиво подхватил девушку под ручку, вознамерившись попросить ту помочь мне разобраться в действии игровых автоматов, Федька шепнул мне на ухо:

— Притормози прыть, а то быстро обломаешься!

— Это как? — возмутился я такой низкой оценке моих ангельских способностей.

— Учись на ходу! Этим девушкам душевное обхождение нужно, а не твои кавалеристско-ангельские наскоки. А если что попроще хочешь, то иди на улицу, там вернее, — Федька обидно насмехался.

Я даже нахмурился, но вовремя заметил, что этим явно не смогу привлечь внимание своей дамы. Вспомнив, что самый верный способ расположить к себе человека, это начать расспрашивать его том, что его больше всего интересует, я постарался ненавязчиво выяснить у Люси ее предпочтения. Высокая, почти с меня ростом девушка легко повелась на мои расспросы и начала рассказывать о всяческих вещах, волнующих ее внимание. Мне было несложно изобразить интерес, так как меня просто разъедало любопытство обо всем, что только могло быть на Земле.

Оказалось, что Люся тоже первый раз в этом заведении, и мы с ней пошли бродить по клубу, договорившись встретиться с Федей и Катей через часик. Из нашего разговора выяснилось, что девушка любила природу, литературу, современную музыку. В общем, я только старался не отставать в ее рассуждениях. Хорошо еще, что я специально перед посещением реальной России проштудировал немало материалов по литературе, истории и культуре, пытаясь проникнуться современной жизнью страны.

Для меня все было интересно и, подойдя к игровым автоматам, я до неприличия долго рассматривал, как люди пытаются выбить из этих железяк деньги. Люсе это видимо надоело, и она спросила:

— Тебя что, игровые автоматы интересуют?

Я смутился и ответил, не таясь:

— Пока не знаю, ни разу не играл на них. Вот и думаю: может, попробовать?

— А чего тут пробовать? Садись и вперед! — не поняла моих сомнений девушка.

— Да я не знаю, как ими управлять, — признался я.

— Странный ты какой-то, — улыбнулась девушка, искренне заинтересованно взглянув на меня.

— Почему странный? — я тихо запаниковал: «Неужели чем-то выдал свое происхождение?»

— Да просто в жизни не видела, чтобы молодой человек признался в такой детской слабости или неумении. Ты, наверное, внутренне сильный человек. Только такие люди могут позволить вести себя всегда естественно.

— Не столько сильный, сколько немолодой. Умудренные жизнью тоже могут позволить себе делать то, что им кажется верным.

— Ну, ты от скромности не умрешь! — рассмеялась Люся, но ей все-таки понравилась моя непосредственность, так как она усадила меня за приглянувшегося «однорукого бандита» и стала объяснять. — Здесь все до предела просто. Видишь эти картинки на барабанах?

— Да!

— Так вот, кидаешь деньги и давишь на рычаг, вращая диски. Если выпадает определенная комбинация, то получаешь выигрыш — смотри тут в таблице указано.

Я вгляделся в небольшую табличку и спросил, тыча пальцем:

— А что, если я на всех барабанах этого шута в колпаке получу, то мне столько денег отвалят? — рядом с этой комбинацией стояла цифра с немыслимым количеством нолей.

— Ага! Мечта идиота! Это джокер. Вероятность такой комбинации — цифра с нулями на два порядка больше. Ты знаешь, сколько картинок на каждом барабане?

— Ерунда! Главное, я теперь знаю, к чему стремиться! — я чувствовал, что мне становится интересно. Спохватившись, я виновато посмотрел на свою милую инструкторшу и спросил. — Ты немножко посмотришь, как я играю? Я только чуть-чуть и мы дальше пойдем. Хорошо?

— Хорошо! — улыбнулась Люся. — Ты прямо, как маленький мальчик — меня словно маму упрашиваешь!

А я уже чувствовал, что кинулся в новые ощущения реала. Закинув в автомат нужную сумму, я надавил на рычаг, и барабаны завертелись… Ощущение азарта было сродни тому, когда я удирал на машине от доблестной патрульной службы. Где-то на третий заход я стал понимать, что чувствую выпадающие комбинации заранее. Спустя еще столько же проигрышей я перестал ощущать руку, давившую на рычаг, и она начала образовывать нечто единое с предсказанием выпадающих картинок.

Люсе начало надоедать смотреть за великовозрастным любителем подергать за рычаг, и я, заметив ее ерзание, поспешно шепнул, чтобы не сбить своего настроя на игру:

— Еще чуток и идем…

А сам, уже полностью войдя в транс, представил себе ряд джокеров на барабанах, и рука сама надавила рычаг. Все! Барабаны еще крутились, а я уже чувствовал, что выигрыш в кармане. Я повернулся к девушке и счастливо заметил:

— Сейчас, барабаны докрутятся и пойдем.

Автомат звякнул останавливающимися картинками и вдруг разразился идиотскими фанфарами. Обернувшись, я с удовлетворением отметил, что передо мной красовался ряд джокеров. Сзади раздался изумленный вскрик Люси, заглушаемый грохотом ссыпаемых автоматом денег.

— Это ж сколько там килограмм?! — удивленно спросил я онемевшую девушку.

— Я… я не знаю. Но этого же не может быть. Я слышала…

— Это почему не может быть? — удивился я еще больше. — Ведь произошло же!

— Я слышала, — тихонько, чтобы было слышно мне одному, добавила Люся. — Автоматы настроены так, чтобы не выдавать максимальных выигрышей.

— Ну тогда будем считать, что этот сломался, — решил я и добавил, хитро улыбнувшись. — Сломался в нашу пользу. Что с деньгами-то делать будем?

Но думать долго не пришлось. На грохот сыплющихся денег вокруг собрался народ и прибежал распорядитель. По его открывшемуся рту и бурным обсуждениям в народе я понял, что такое здесь чуть ли не впервые происходит. Когда я на третий раз его спросил, не принесет ли он лопаты чтобы выгрести деньги, он наконец сообразил, что мы не намерены таскать этот презренный металл весь вечер у себя за плечами и, вытащив пакет, предложил сгрузить монеты туда и обменять их на бумажные деньги у стойки с кассой.

Вскоре я стал обладателем толстенной пачки самых больших купюр и, разделив ее пополам, вручил половину Люсе.

— Ой, ты что! Такие деньжищи! Это же твой выигрыш! — явно смутившись, скороговоркой возразила девушка.

— Ага, мой! Я же даже не знал, как на рычаг жать! И потом, мы же вместе у автомата сидели, — и видя, что девушка все еще сомневается, заявил. — В общем, если ты отказываешься, я твои деньги обратно распорядителю отдам, на развитие заведения, так сказать.

— Нет, нет! — Люся быстро взяла деньги. — Такой извращенной благотворительностью я еще не страдаю!

— Ну вот и славненько! Теперь будет на что вечер провести!

— Вечер! — фыркнула Люся. — Да теперь можно купить по машине и уехать на них прямо отсюда. Лишь бы нас сразу на входе не лишили этого выигрыша.

— Ты имеешь в виду, что слишком многие слишком много видели? Я думаю, мы с Федюней на счет этого посоветуемся, он знает, как в таких ситуациях поступать.

Дальше мы гуляли, смотря за игрой в рулетку и бильярд. Меня так и подмывало повторить эксперимент с игральным автоматом, но я понимал, что два раза хорошо не бывает, и за второй подобный выигрыш нас, самое малое, попрут из клуба. Я остановился в одном углу, где за несколькими столиками мужички попивали, кто пиво, кто чего покрепче, и смотрели на огромный плоский экран, подвешенный в углу у барной стойки. На экране показывали, как толпа господ в трусах и майках гоняла один мяч по зеленому полю. Обернувшись к Люсе, я спросил:

— Это ведь футбол?

— Да, а что, ты не знаешь? — девушка удивленно рассмеялась, и я понял, что страшно прокололся. Ну какой же мужчина здесь не знает про футбол? Ведь сам же видел, как в него играют в Отраженном реале!

Чтобы выкрутиться из положения, я скорчил философскую рожу и промямлил:

— Я пошутил. Просто я сам равнодушен к таким играм. Ведь дело не в самой игре, а в том, как человек хочет убить свое время. Вот у американцев, кажется, такой футбол не вызывает никаких ощущений, им эту, лапту или как там ее — бейсбол подавай.

— Ага! Будто я не видела, как ты за пять минут так с «одноруким бандитом» подружился! Думала уже оставить тебя одного в его объятиях!

— Но зато мы пожинаем плоды этой любви между автоматом и человеком! — шутливо ответил я, и согласился. — А вообще-то ты права: мы всю жизнь ищем себе развлечений и находим по уровню своего развития.

— А вот тут ты не совсем прав, — возразила немного грустно Люся. — Мы находим те развлечения, которые нам навязывают. Навязали футбол — смотрим футбол. Навязали автоматы — играем в автоматы. Навяжут еще что-нибудь — будем в это играть. К сожалению, здесь очень хорошо видно, какое мы на самом деле довольно безмозглое стадо получателей удовольствий.

— Да, ты права, — я с удивлением и неподдельным уважением посмотрел на девушку. — Только вот кто их нам навязывает?

— Не кто, а что. Деньги. Бизнес. На толпе делают деньги. Толпа определяет спрос. Из этого «плодотворного» взаимодействия рождается такой вот монстр поголовного оболванивания народа, по телевидению, в клубах, на стадионах, в концертных залах…

— И что же, из этого нет выхода? — мне было до жути интересно, что может предложить эта умная и красивая девушка, которая так хорошо понимала всю глубину духовного кризиса общества.

— Почему? Есть выход. Только он не наступит в результате мероприятий «сверху». Оттуда можно только ускорить этот выход или сделать так, чтобы он никогда не наступил. Выход наступит тогда, когда нашим детям станет противно жить так, как живем мы. Когда им захочется чего-нибудь более глубокого, светлого и творческого. Я все-таки верю, что человек не тупая скотина и внутренне стремится к совершенству…

Мне было странно слушать эти слова от только что повстречавшегося мне человека. Эти слова хотел принести в этот мир я, а на самом деле все это было хорошо известно людям. Да, определенно, Федя был прав — эти девушки многого стоили!