Судьба или выбор

Эрио в ответ только кивнул головою.

Стаурус замолчал и снова погрузился в свои мысли. Эрио не мешал и не отвлекал его, тихо сидя в кресле напротив и не сводя настороженных глаз с лица Владыки, пытаясь понять то, о чем тот думает, уловить хоть одну его мысль. Они так долго были знакомы, что иногда Эрио казалось, что он знает его как самого себя. На глазах Эрио этот белобрысый мальчишка стал красивым мужчиной, который встретил свою истинную возлюбленную и был счастлив. Он видел, какая боль была в глазах Стауруса, когда на его руках умирала Ирэн, и вместе с ним он переживал все эти годы отчаяние и тоски. И сейчас он совсем не удивился принятому Владыкой решению, отправиться за Ирэн в мир Зета, скорее бы его удивило обратное.

— Мальчик мой, нам надо поговорить, — Широн как всегда вошел в комнату без стука. Твердой и уверенной походкой он подошел к молодым людям. Эрио при виде дяди Стауруса быстро соскочил со своего кресла и поклонился, а Стаурус только сморщился и молча кивнул дяди вместо приветствия. — Эрио, по-моему, у тебя уже есть задание, так что иди и выполняй его.

Спорить с Широнам он бы никогда не осмелился, поэтому телохранитель еще раз поклонился ему и, кивнув Стаурусу, быстро покинул покои Владыки.

— Дядя, и откуда ты всегда все знаешь? — Стаурус тяжело вздохнул, и налил себе еще вина.

— А может это мой дар все всегда знать, — Широн опустился в кресло, которое минуту назад освободил Эрио.

— Ну что ты, твой талант — доводить меня до бешенства. Я только принял решения и еще даже для себя полностью не озвучил, а ты уже приходишь его критиковать. А еще меня раздражает твоя защита, через которую я не могу рассмотреть твой дар, я, конечно, могу ее сломать, но для этого я слишком сильно тебя уважаю и люблю. Но твоя осведомленность меня пугает.

— Мальчик мой, иногда я сам себя боюсь, — Широн налил себе в чистый бокал вина, но пить не спешил, что-то обдумывая и взвешивая, а Стаурус и не торопил его, зная, что все равно дядя начнет говорить, только тогда, когда посчитает нужным.

Широн был младшим братом отца Стауруса, и после трагической смерти родителей заменил ему и его старшему брату и отца и мать. После смерти Владыки Хелиуса, по неизвестным причинам дар Власти перешел ни к дяде и ни к старшему брату, а к совсем еще молодому Стаурусу, но дядя всегда помогал и поддерживал его. Он учил его быть хорошим Владыкой и человеком. Многими своими качествами и достоинствами нынешний Владыка был обязан только Широну. Он любил его как отца и очень уважал, и всегда прислушивался к его советам и предложениям, даже если был с ним не согласен, он все равно пытался понять, почувствовать, почему дядя предложил именно этот вариант и никогда не спорил с ним только из-за принципа или своих личных амбиций. Для Стауруса дядя был воплощением спокойствия, рассудительности и терпения.

И сейчас перед ним в кресле сидел, казалось совсем спокойный и расслабленный красивый мужчина, но Стаурус слишком хорошо знал своего дядю. Его сжатые в тонкую линию губы, слегка настороженный взгляд, вздернутый подбородок говорили о готовности зверя к прыжку. Его желто-зеленные глаза внимательно следили за тем, как красное вино растекается по стенкам бокала, оставляя багровые следы, а в белых длинных пальцах ножка хрустального бокала казалась еще более тонкой и хрупкой.

Стаурус продолжал откровенно разглядывать дядю, а тот не спешил, начинать разговор, смотря куда-то в пустоту. Стаурус знал, что так может продолжаться очень долго, и безграничным терепнием он никогда не отличался, поэтому, нахмурившись, Владыка первым прервал молчание:

— Дядя, ты о чем-то хотел поговорить?

Широн усмехнулся, как всегда его воспитаннику не хватило выдержки.

— Хотел спросить тебя, что ты решил?

— А то сам не знаешь?

— Знаю, — хоть Стаурус и ожидал чего-то подобного, но все равно ответ дядя поверг его в легкий шок. — Знаю, что ты собрался в мир Зета за Ирэн и тебе не хватает сил для перехода, вот и пришел предложить тебе свою помощь.

— Я даже боюсь спрашивать, откуда ты все это узнал и какова твоя помощь.

— Может мой талант состоит в том, чтобы знать о решениях своего Владыка даже раньше его?

— Дядя, не играй со мной.

Взгляды обоих мужчин встретились, и дядя первым опустил глаза.

Его пальцы так сильно сжали ножку бокала, что хрусталь не выдержал и треснул. Широн как-то отрешенно смотрел на то, как красное вино растекается по белой поверхности стола. Затем он вздохнул, как будто в последний раз взвешивая все за и против, и тихо промолвил:

— Владыка, я прошу о праве перерождения.

— ЧТО?? — Молодой человек так быстро вскочил с кресла, что оно перевернулось, а столик сдвинулся с места. В мгновение ока он оказался возле дяди, схватив его за плечи, рывком поднял и стал неистово трясти. — Что ты такое говоришь!? Этого не может быть! Ты не можешь так со мной поступить!! Если ты делаешь это для того, чтобы у меня было больше сил для перехода, то я и без твоей силы справлюсь.

— Стаурус, отпусти меня и выслушай, — голос Широна был спокойный и тихий, и это подействовало на Владыку как холодный душ.

Он отпустил дядю, и все еще бормоча себе под нос проклятия, вернулся в свое кресло. Пока он поднимал кресло и ставил на место стол, его гнев таял, и приходило понимание того, что он не может отказать в такой просьбе никому, даже самому близкому и родному человеку.

— Почему? Ну почему? — это все что он говорил, понимая, что пути назад уже нет. опустившись в кресло, Владыка закрыл глаза.

— Стаурус, тебе, как никому другому в нашем мире известно, что значит найти свою истинную возлюбленную и потерять ее, но у тебя всегда оставалась надежда, что после ее перерождения, у тебя есть шанс ее снова найти, потому что ты поставил на нее свою метку. А что делать тем, кто не успел или не смог этого сделать? Как ему найти свою любовь снова? — дядя замолчал. — Знаешь, почему многие Высшие потеряв своих истинных приходят к тебе за обрядом перерождения?

— Они просто устают ждать.

— Не просто ждать, устаешь жить, вглядываясь в лицо каждого нового Высшего, пытаясь найти, рассмотреть, узнать, хоть что-то родное и близкое, хоть какую-то черточку, движение, жест. Если не успел поставить свою метку, то найти в этой жизни истинного, которого ты потерял практически не возможно. А вот в следующем своем перерождении, судьба сама сведет вас снова и это неизбежно. Я тоже устал ждать, искать, вглядываться.

— У тебя была истинная? Почему об этом никто не знал, да и ты сам об этом никогда не говорил? Кто это был? Когда? — Стаурус заваливал дядю вопросами и видел, как тот все больше хмурился.

Широн молчал. Его взгляд был устремлен в прошлое, такое далекое, такое теплое, такое любимое. Он так долго никому не открывал своего сердца, своих чувств, что в этот момент просто не знал с чего начать.

— Я никогда и никому не рассказывал об этом. Поэтому мне так трудно сейчас. Ты знаешь, что правящим родом Высших всегда был род Нириан и, конечно же, после смерти Владыки Делиана, последнего правителя из этого рода, дар Власти, должен был перейти его сыновьям: или старшему Рошану или младшему Валию. Но по странному стечению обстоятельств или по прихоти судьбы, дар Власти перешел к твоему отцу Хелиусу и правящим стал наш род — род Элеус.

Знаешь, как это всех очень удивило и озадачило, никто не знал, почему это случилось. Старейшины пересмотрели множество фолиантов и старинных рукописей, но так ничего по этому поводу не нашли. Они даже пытались перелистать книгу Императоров, но так и не смогли ее прочитать. Больше всех такое положение дел не устраивало и злило сыновей Делиана. Они не хотели мириться с этим, и обвинили наш род, а в частности твоего отца в похищении дара и незаконном его присвоении. Никакие доводы и оправдания Хелиуса не могли их переубедить. Тогда братья решили истребить весь наш род, думая, что это поможет им вернуть дар Власти себе. Со временем младший Валий смирился и даже стал помогать Хелиусу в управлении даром. Между братьями произошла ссора на этой почве, и они на долгое время перестали общаться.

В то время я был молод и горяч. Хелиус как мог, пытался обеспечить мне защиту и охрану, но я не желал иметь кучу нянек и надзирателей, мне хотелось свободы и самостоятельности. Я все время сбегал от своих телохранителей, не понимая, чем это мне может грозить, и, конечно же, однажды добегался.

Это случилось на границе с землями оборотней. Они напали на меня быстро и слажено. Я не только не успел их разглядеть, но и не успел, как следует испугаться, когда мою грудь проткнул клинок. И тут я услышал рычание. Скорее всего, это их и спугнуло. В последний момент рука нападавшего дрогнула и клинок, вместо того чтобы проткнуть мне сердце, прошел совсем рядом. Мои враги бросили меня и скрылись. Я еще некоторое время в отдалении слышал топот ног и рычание зверя, а потом все стихло, с меня сняли повязку и первое, что я смог рассмотреть, когда глаза опять привыкли к свету, это прекрасное лицо в обрамлении светлых волос. Но яд, который был на клинке, уже проник в мою кровь и быстро распространялся по всему телу: мои руки и ноги занемели, я даже не смог ничего сказать, не то чтобы сделать. Все остальное я помню как во сне, до того самого момента, когда его кровь оказалась на моих губах. Кровь оборотня была и горькая и сладкая одновременно. Она пахла лесом, травой, солнцем и каким-то смутно знакомым зверем. Я чувствовал, как силы возвращаются ко мне и оцепенение в конечностях проходит.

Конечно, я был еще слишком слабым, но уже понимал, что не умру. Тогда я и решился рассмотреть своего спасителя: длинные волосы, цвета первого снега, прямой нос, полные губы, тонкие брови и удивительно большие глаза цвета неба. Он был стройным, но не хрупким. Я бессовестно и откровенно разглядывал его, а он — меня, поддерживая мою голову на своих коленях. А потом в моей груди начался пожар, все запылало так, что я даже испугался, и подумал, что это из-за его крови все горит в моем сердце. Когда огонь охватил все мое тело, и я взглянул в его удивленно вытаращенные глаза, то понял, что это пламя истинного сжигает меня. Как только я это осознал, то вскочил, опрокинув его на землю, и убежал, не оглядываясь.

— Дядя, я что-то не совсем понимаю.

— А что тут можно понять, моим истинным возлюбленным мало того, что оказался оборотень, так еще и одного со мной пола, и вдобавок ко всему, еще и родной брат Повелителя оборотней Рай Полок, — Широн поднялся с кресла и подошел к окну, повернувшись спиной к своему слушателю. Он не хотел смотреть в глаза Стауруса, потому что боялся в них увидеть осуждение и непонимание, а может жалость и сожаление. А тот молчал только потому, что от шока и неожиданности просто ничего не мог вымолвить. И Широн уже не увидел, как его племянник открывает и закрывает рот в немом крике, не произнося ни звука. Иногда случалось, что Высший находил свою пару из другой расы, но обычно это был переродившийся и после того, как Владыка возвращал ему память и силу, его принимали в расу Высших, а в такое было трудно поверить. Теперь понятно, почему никто не знал, что у его дяди была истинная любовь.

Широн перевел дыхание и, собравшись с духом, продолжил:

— Я бегал и скрывался от него много лет, если быть точным, то больше сотни лет, я пытался затушить этот огонь. Я боялся даже думать о нем. Но огонь, который зажег истинный, сжигает тебя изнутри медленно и верно. Больше никто не интересует тебя, да тебе больше никто другой и не нужен. И поэтому я, наконец-то, понял, что больше так продолжаться не может, и мы должны с ним встретиться, но все равно каждый раз откладывал эту встречу. Но как долго бы ты не бегал от своей судьбы, она все равно тебя найдет и в самый неподходящий момент, когда ты совсем будешь к этому не готов, преподнесет тебе сюрприз, и не всегда приятный.

Хелиус должен был отправиться на переговоры к оборотням и решил, что я обязательно должен поехать с ним, мы даже тогда поругались, ведь я не мог ему рассказать, почему не хочу и отказываюсь ехать. Много нелестного тогда я наслушался от твоего отца. Но все же мне пришлось подчиниться Владыке. Там я его и увидел снова.

Мы смотрели друг на друга и понимали, что нам надо что-то решать, что-то делать, а для этого не плохо бы было сначала просто поговорить. За почти сто лет, что я бегал от него он совсем не изменился. Только в глазах появилась странная настороженность и грусть. Тогда мы и договорились о встрече, а когда встретились, то долго говорили, что-то пытаясь доказать друг другу, даже чуть не подрались, но все же пришли к выводу, что если судьбе так угодно, то мы будем вместе назло ей, но никто не должен догадаться, что на самом деле нас связывает. На виду у всех мы играли роль очень хороших друзей, каковыми в последствии и стали. Хелиуса устраивало такое положение дел, как же его наследник подружился с братом Повелителя оборотней. Мы с Раем много времени проводили вместе, узнавая друг друга и привыкая. Его брат Власлен, странно поглядывал на наши отношения, но ничего не говорил и не противился им. Вот так и стало: днем мы были лучшими друзьями, а ночью… Я и сам не заметил, как он прочно вошел в мою жизнь и стал для меня самым близким и родным человеком. Потом Хелиус женился, появился Дракулус и ты. Рошан продолжал совершать свои покушения, но уже как-то вяло и редко.

Мы все очень расслабились: Хелиус наслаждался своей семейной жизнью с Катаной и детьми, все больше привыкая к своему новому статусу Владыки, а я благодарил судьбу за то, что в моей жизни появился Рай. Мы потеряли бдительность, за что и поплатились.

То, что я тебе сейчас расскажу, знают только несколько человек, включая меня и Власлена. Это было скрыто от тебя и от всех остальных по нескольким причинам.

Как-то Хелиус отправился к оборотням для подписания каких-то мирных договоров с Повелителем Власленом и взял с собою тебя. Я думаю, он уже тогда догадывался, что ты станешь следующим Владыкой, поэтому и старался с самого детства готовить тебя к этому. Он брал тебя на все переговоры, заставлял вникать в конфликты и неурядицы, учил принимать правильные решения, не основываясь только на личном восприятии, учил понимать и доверять своему чутью.

Как только Владыка вместе с тобой и большей частью охраны покинул дворец, все и началось. Они очень хорошо все подготовили и рассчитали, знали, что Владыки не будет и часть охраны отправиться с ним к оборотням, а также знали, что, переместив такое количество человек, Владыке не хватит сил на обратную телепортацию. Мы даже не могли подумать, что будет столько заговорщиков, и они будут так хорошо осведомлены и подготовлены. Тогда очень многие сторонники Хелиуса погибли безвозвратно. Нападающие убили Катану и телохранителя, который защищал ее до последнего. Чуть раньше твоя мать, как почувствовала что-то и отправила твоего брата за мной и Раем, но мы опоздали, когда смогли прорваться в ее покои, они были уже мертвы. Необходимо было предупредить Владыку, но бои велись почти во всех коридорах и комнатах, они шли как лавина, сметая всех, кто посмел встать у них на пути. Даже оборотень в своей звериной ипостаси не смог справиться с таким их количеством. И, знаешь, что самое интересное и грустное, мы так и не смогли узнать, кто за всей этой бойней тогда стоял. Ни каких доказательств, что к этому приложил свою руку Рошан, не было, хотя его брат Валий и намекал на его возможное причастие. Когда я обследовал трупы убитых нами врагов, то выяснил, что среди них были не только Высшие, но и Низшие. Позже выяснилось, что в этом участвовали еще и оборотни. Что всех их объединило или кто, остается загадкой по сей день.

Когда мы с Раем выбрались из дворца, то сразу же отправились к оборотням, чтобы предупредить Владыку Хелиуса. Ты знаешь, что оборотни умеют пронзать пространство? Это почти что телепортация, только чуть медленнее. Тебе кажется, что зверь сделал один прыжок, а мимо тебя пронеслись километры лесов, полей и деревень. Мы добрались до границы наших земель за несколько минут, и еще успели увидеть, как Хелиус дрался с оборотнями и как он погиб, защищая тебя. Я тогда думал, что и ты умер, но тебя только ранили, и ты потерял сознание. Потом к нам на помощь подоспел Власлен со своими оборотнями, и они быстро разделались с остальными врагами.

— Почему ты никогда не рассказывал, что тогда случилось и как погиб мой отец? Почему ты это скрыл от меня? Я бы смог перевернуть весь Терриас и все выяснить?

— Вот это одна из причин: ты был слишком вспыльчив и мог наделать много бед, не разобравшись. Тебе нужно было время, чтобы вырасти и остыть.

— Это я виноват, что погиб отец. Если бы только я..

— А вот и вторая причина, по которой я не хотел тебе ничего рассказывать — я боялся, что ты станешь себя винить в его смерти, как я до сих пор виню себя в смерти Рая. Я отвлекся на тебя, приходящего в сознание, и допустил ошибку, повернувшись, пусть и к поверженному врагу, спиной. Я понял, что мне не выжить с таким ранением, и уже начал терять сознание. Но то, что потом произошло, я смог понять только со временем. Скорее всего, не я смог понять, а смог вытрусить правду из Власлена, тогда мы с ним даже подрались. Рай принял на себя мою смерть. Яд на их клинках нападавших, парализовывал Высших и являлся смертельным для оборотней. Если бы не этот яд, возможно, Рай и многие другие оборотни были бы живы.

— Как погиб мой отец?

— Его разорвали на части. Ведь убить Владыку почти не возможно. Но они использовали яд, метнув в него сразу несколько ножей, отбить все даже он не смог, а потом, когда яд стал действовать, и он не мог шевелиться, оборотни разорвали его. Я не хотел, чтобы ты это увидел, потому так и поспешил, закрыть от тебя отца, и подставился под удар.

— Почему отец не телепортировался сразу, как только увидел опасность? Почему он допустил такое? — Стаурус сидел в кресле, и казалось, вся тяжесть и ответственность придавила его. Он сжал кулаки так сильно, что чувствовал, как ногти врезаются в ладони.

— Трудно сказать. Но думаю, что он не мог бросить своих людей и ждал помощи от оборотней. Но Власлен задержался, я так никогда и не узнал, что же его задержало, почему он так опоздал. Когда мы с Раем пришли, в живых оставались только вы вдвоем. Наш приход, скорее всего, напугал их и заставил действовать быстрее.

— Что случилось потом?

— Удар, что предназначался мне, принял на себя Рай, и он умирал, пока я возился с тобой. А потом Власлен попросил нового Владыку о перерождении для своего брата. Я знаю, о чем ты хочешь спросить. Когда оборотень умирает в человеческом обличье, то он не может переродиться снова, для того чтобы вернуться он должен умереть в облике зверя. А Рай не мог обернуться в зверя из-за яда в его крови, его сердце почти остановилось. Поэтому Власлен и попросил тебя. Свой первый обряд перерождения ты провел именно тогда и это был оборотень.

— Как ты мог это допустить? По закону я не имел на это право. Я мог умереть! Со мной могло случиться неизвестно что! Я мог… Моя кровь…

— Успокойся. И прошу прости меня. Я не мог допустить, чтобы Рай ушел от меня навсегда. И не о чем больше не мог думать тогда. Уже потом до меня дошел весь смысл сделанного, но уже ничего нельзя было вернуть. Ты провел обряд и в твоей крови присутствует сила оборотня. Ты носитель двух сущностей, двух сил. Такое никогда раньше не случалось, поэтому вот и третья причина, по которой мы ничего тебе не стали рассказывать. Ты самый сильный из существовавших Владык, разве что можешь сравниться силой с Императорами, и чем это тебе грозит, даже я не могу предсказать.

Стаурус нервно заходил по комнате. Столько новой информации и так мало времени на ее анализ. Он должен все выяснить и с этим нападением, и со смертью родных, и со своими силами, но позже, сейчас на первом месте вернуть Ирэн. Владыка остановился возле окна, он почти ничего не помнил с того времени, он даже не помнил, как провел свой первый обряд. Очнулся и пришел в себя он уже в своей комнате и все просто стали воспринимать его как нового Владыку, обвинив в смерти отца и матери их телохранителя Римера. Но вдруг в голове Стауруса пронеслись странные картины из этого прошлого и руки окровавленного и полуживого Римера в его руках. Как такое могло произойти?

— Дядя, я кое-что еще хотел бы уточнить — как насчет Римера.

— Да, я понял. Когда мы вернулись во дворец, он был еще жив, и ты провел свой второй обряд, а потом носился по всем комнатам и коридорам и проводил обряды над всеми, кто еще дышал, но кому уже нельзя было помочь. К концу дня ты даже не мог держаться на ногах, и сила всех отправленных тобой Высших бурлила в твоих жилах, ты даже святился от ее переизбытка, а потом свалился в обморок и не приходил в себя несколько дней.

Картинки прошлого замелькали перед глазами Стауруса. Он увидел окровавленного отца с несколькими кинжалами в груди, вспомнил его последние слова, перед тем как потерял сознание. Нет, он не просто потерял сознание! Это отец, это он сделал! Он знал, что сейчас его убьют, и не хотел, чтобы сын видел это. Он просто ударил его ментальной силовой волной. Почему он вдруг стал вспоминать это все сейчас? Что за барьер сдерживал его память? Глаза Стауруса горели огнем, когда он повернулся к дяде, но тот как всегда его опередил.

— Я вижу, что память о тех днях стала возвращаться к тебе. Прости, мы с Власленом решили, что так будет лучше, и Повелитель поставил на тебе щит забвения, но против Владыки он слаб. Если бы ты захотел, ты бы смог и раньше все это вспомнить.

— Почему именно сейчас ты решил мне все рассказать?

— Из тех, кто знал об этом остались только я и Власлен. И скорее всего тот, кто это все спланировал тогда, много лет назад. Тебе нужны силы и Ирэн. И поэтому я прошу тебя об обряде перерождения. Так я искуплю свою вину перед тобой и не надо ничего говорить, я все решил и просто ждал, когда ты будешь готов отпустить меня. Ты хороший Владыка и твой отец гордился бы тобой. И я счастлив, что смог приложить руку к твоему воспитанию и становлению. Мне нечего тебе больше дать и поэтому прими последнюю мою помощь, Владыка.

— Дядя, ты не в чем передо мною не виноват, тебе нечего искупать. И если только чувство вины …

— Нет, нет, Стаурус. Я действительно счастлив, что могу помочь тебе. И я … я устал жить ожиданием, что когда-нибудь найду его. Может быть, где-то он уже живет, а я ничего не знаю о нем. Стаурус, если бы была хоть маленькая надежда, что я смогу найти его, я бы не уходил, а так…я больше не могу.

— Дядя, я..

— Не надо, я ухожу не навсегда и возможно мы скоро встретимся, даже раньше, чем ты думаешь.

— Тогда я поставлю на тебя метку и смогу найти тебя в другом перерождении.

— Не надо, я знаю, насколько это неприятная процедура. А найти и узнать меня сможет Ирэн, так что просто верни ее. И Стаурус, если тебе понадобиться помощь, можешь смело ее просить у Власлена, он не посмеет тебе отказать. А теперь Владыка, прими мою силу и подари мне перерождение, — Широн опустился на колени перед Стаурусом и протянул ему руки.

— Я принимаю твою силу и клянусь вернуть тебе ее, — Стаурус взял, протянутые руки дяди и крепко сжал их. А потом выпустил свой дар. Он чувствовал, как сила дяди добровольно стала вливаться в него, а вместе с ней его чувства, мысли, самые яркие воспоминания. Владыка не любил этот обряд, хотя и получал при этом силу Высшего, собранную веками, но в добавок он получал и память об этой жизни: о любви и ненависти, о боли и тоске, о мечтаниях и стремлениях, о самом дорогом и сокровенном. Сила текла по жилам как расплавленное серебро. Вот она вспыхнула последний раз и погасла, как погасла и жизнь в глазах улыбающегося Широна. Он уходил, но уходил не навсегда. Владыка найдет его, не смотря на время и пространство, найдет и вернет.

Стаурус опустил руки, только сизое облако напоминало ему о родном и близком человеке, но скоро и оно улетит в свой новый путь, надеясь на скорое возрождение. Вот так они уходят: ни тела, ни пепла, ни следа. И только он, Владыка Высших мира Терриас, помнит обо всех ушедших, чтобы при встрече с переродившимся вернуть ему его силу и память.

Глава 2

— Вот это мужчина. Девчонки, держите меня. — Большие глаза Мари наровили вылезти из орбит.

— Где? — прозвучал вопрос в два голоса.

— Вон, сзади, обернитесь. Блондин, волосы длиннющие, глаза огромные, фигура — зашибись. Девчонки, еще б коня и прынц прибыл.

— Ну и где ж твой прынц. — Подружки говорившей, начали крутить головами во все стороны. Поскольку в такое раннее время на летней площадке кафе, да и на улице людей было мало, они быстро увидели объект восхищения подруги.

Да, он был красив. Той мужской красотой, от которой замирает сердце и все мысли сбегают под напором гормонов. Он шел уверенной походкой ни на кого не обращая внимания, наслаждаясь утром, солнцем и теплом. Внимание всех присутствующих в кафе было приковано к незнакомцу. И как бывает в таких ситуациях, засмотревшаяся официантка с полным разносом в руках, спотыкается о стоящий на ее пути стул. Стакан с соком, стоящий на разносе, начинает падать на клиента, сидящего на этом злополучном стуле. Все как в замедленной съемке: вот стакан медленно начинает сползать с наклонившегося разноса и за мгновение до его падения, объект всеобщего внимания оказывается рядом, молниеносно подхватывает стакан и небрежным движением ставит его перед обалдевшим посетителем. И продолжает свое движение, как будто ничего не случилось, все также не обращая ни на кого внимание.

— Ничего себе. Как это у него получилось. Вот это да!!! — Восхищенные голоса неслись со всех сторон.

— Да-а. Круто. — Протянула с легкой ленцой одна из девушек, как будто данный инцендент не вызвал у нее никакого интереса. — Но может это только красивая упаковка, а внутри обычный шоколадный батончик без начинки.

— Ирэн, ты можешь испортить все впечатление только одним словом.

— А я люблю шоколадные батончики, — сказав это, Мари потянулась за шоколадкой. Хотя разговор велся шепотом, незнакомец его услышал. Он обвел девушек таким проникновенным взглядом, что по спине каждой из них побежали мурашки.

— Хороший слух, — не растерялась Лена. Ее спортивная выдержка и тут не подвела. Она откровенным взглядом прошлась по фигуре незнакомца, задерживаясь на некоторых интересных частях его тела. — Красивая обертка, говоришь.

Незнакомец поравнялся со столиком, за которым сидели девушки, еще раз обвел их взглядом, ни на ком не акцентирую внимание, и прошел дальше, вроде бы ничего и не услышал. Девушки еще какое-то время смотрели ему в спину, потом вернулись к своему изрядно остывшему завтраку.

Кафешка, в которой любили зависать с утра три подружки, находилась на пересечении трех улиц и на полпути от дома до работы. И называлась она очень по-особенному «Под интегралом», то ли хозяин хороший математик, то ли очень любит группу «Земляне» и их песню с аналогичным названым. Поэтому на полу и на потолке в кафе были знаки интеграла.

— Ну, давай уже колись, что у тебя стряслось. — Лена отхлебнула свой кофе и выжидающе посмотрела на Ирэн.

— С чего ты взяла? — удивилась девушка, но щеки предательски покраснели.

— Мы слишком давно знакомы. И это элементарно, Ватсон. Во-первых, ты пришла раньше всех, — Ирэн попыталась возразить, но Лена остановила ее движением руки. — Я не провидица, просто на столе стоит четыре кружки, а нас только трое, какой вывод? Правильно — ты пришла раньше и пьешь уже вторую чашку кофе. И я хорошо тебя знаю — за грязный стол ты бы не села, так что это твоя кружка. Во-вторых. — Лена сделала паузу и обвела девушек взглядом.

— Вот Шерлок доморощенный. — Ирэн уткнулась в свою чашку, признавая правоту подруги.

— Итак, во-вторых, — добивала оппонента Елена, — ты сделала свой несносный «хвост» вместо укладки, а это значит, ты о чем-то переживаешь. Кстати, я это еще со школы приметила. И не спорь. Мари подтверди?

— Да, несомненно, — сказала Мари и для убедительности кивнула головой. Пользуясь моментом, пока подруги были заняты «разбором полетов», Мари потихоньку доела все свои пироженные и теперь украдкой поглядывала на пироженные на тарелке Елены. — Мари, ну куда в тебя влазит. А потом будешь нас мучить своим нытьем на тему: «Помогите мне похудать», «Я не в одно платье не влазию», «Я снова толстая, а вы куда смотрели». Мари, кончай жрать так много!! — Лена отодвинула тарелку с последним сиротливо лежащим на ней пироженным и строго посмотрела на Мари.

— И в-третьих, — продолжила она, — ты сама позвонила и назначила встречу раньше времени. Сегодня среда, а не пятница, когда мы обычно встречаемся. Вот. Поэтому рассказывай у нас и так мало времени.

— Шерлок ты наш. — Мари потянулась за последним пироженным, но Лена не глядя на нее, успела первой схватить его с тарелки и демонстративно запихнуть себе в рот.

— Девочки, у меня большая проблема. И я просто в растерянности и совсем не знаю, что мне теперь делать, все случилась так быстро и неожиданно, и я совсем была не готова и …

— Неужели Игорь сделала тебе предложение?

— Ленка, ну вот ты всегда так. У Ирэн это было так романтично, а ты все опустила на землю быстро и прямо в лужу. — Мари искренне возмущалась и чтоб успокоиться потянулась за очередной шоколадкой.

— Да ты угадала. Он сделал мне предложение. Это было так неожиданно. Я была совсем не готова, что даже растерялась.

— Неожиданно??? Ну, ты, подруга, даешь. Вы знакомы уже три года и полгода как официально встречаетесь. — Лена четко проводила под всем черту.