1888

«Кой-где листы склонила вниз…»

Кой-где листы склонила вниз

Грозою сломанная ветка,

А дождь сияющий повис,

Как бриллиантовая сетка.

И он был светел и певуч,

И в нем стрижи купались смело,

И там, где падал солнца луч,

Они сверкали грудью белой

На фоне синих грозных туч.

«В темных росистых ветвях встрепенулись веселые птицы…»

В темных росистых ветвях встрепенулись веселые птицы;

Ласточки в небо летят с щебетаньем приветным,

В небо, что тихо наполнилось светом денницы,

Словно глубокая чаша — вином искрометным.

     И вот в победной багрянице

     Блеснуло солнце в облаках,

     Как триумфатор в колеснице

     На огнедышащих конях.

Все, что живет, в это утро — светло и беспечно,

Ропщет один лишь поток, от мятежного горя усталый,

И, как титан Прометей, безответные скалы

Он оглашает рыданьем и жалобой вечной.

Май 1888

Боржом

ДВА СОНЕТА

1. ЛИЛИЯ

С тех пор, как расцвела ты, бледная, немая,

Доступная зари лишь розовым огням, —

Никто не прижимал, о лилия святая,

Горячих уст к твоим холодным лепесткам.

Не зримая никем, без жалоб увядая,

Последний вздох любви, последний фимиам

Отдав безропотно пустынным небесам,

Ты, одинокая, умрешь, благоухая.

Но расцветешь опять, как там, в лесной глуши,

Ты в сумерках моей тоскующей души,

Цветок поэзии, цветок уединенный.

И, набожный певец, в полуночной тиши

Склонюсь я пред тобой с молитвой, умиленный,

Как перед образом коленопреклоненный.

2. ТАЙНА

Январь кристаллами наполнил воздух льдистый.

От ярких фонарей на улице огромной,

От белых глобусов волною серебристой

Обильно льется свет, чарующий и томный.

В нем кружатся, летят и падают снежинки;

Чуть радугой блеснут — и в сумрак бесконечный

Уносятся навек алмазные пылинки,

Очей не утолив красой недолговечной.

Смотрю, но нет в душе старинного вопроса, —

Пускай уносятся созвездий хороводы,

Как этот снежный вихрь в немую даль хаоса,

Пускай вся наша жизнь ничтожна и случайна,

Но в призме радужной изменчивой природы —

Я верю, верю — есть божественная тайна!

<1888>

СВОБОДНАЯ ЛЮБОВЬ

О, если хочешь ты, чтоб робко и смиренно

Я голову склонил к твоим ногам,

Как побежденный —

Напрасно!..

Оставь меня, уйди! — еще ни перед кем,

Ни пред одним земным кумиром, —

Ни пред людьми, ни перед Богом, —

Я не склонял свободного чела.

Моей любви я не унижу,

Я не паду во прах перед тобой, —

Пусть лучше сердце разорвется

От муки!

Но если ты мне просто,

Как брату брат,

Как равный равному, протянешь руку

И скажешь: «Вместе легче

И веселей работать!»

Как радостно схвачу я эту руку,

Товарищ милый!

Не дам тебе я неги и покоя,

Не дам тебе я счастья и забвенья,

Я не зову тебя

На пир веселый,

На праздник жизни молодой, —

Зову тебя на гордые страданья,

На темную суровую работу,

Зову тебя под ношей крестной

Изнемогать

И, может быть, погибнуть, но зато