Сильвио

Молодая дама.

Едва я в обморок от страха не упала…

Кавалер.

       О, да, сеньора, видел я:

Позвали вы к себе хорошенького пажа.

Чтоб распустить шнурки атласного корсажа.

Царедворец.

А между тем, вы знаете ль, друзья,

Что этот варвар, зверь двуногий —

Любимый канцлер короля!..

Старая дама.

Не может быть! Клотальдо?

Царедворец.

Да.

Старая дама.

                                О, боги!

Куда стремишься ты, развратный век!

Увы! Мне этот бедный человек

         Воспоминаниями дорог:

Я помню времена — тому уже лет сорок —

Когда Клотальдо был блестящий кавалер.

         Исполненный приятнейших талантов,

Ума, изящества и грации пример:

Он первый в моду ввел из крупных бриллиантов

         Носить большие пряжки на чулках.

И к шпагам золотым серебряные ленты.

Бывало, как зефир он мчится на балах;

Какие нежные шептал он комплименты —

И вдруг — создатель мой — теперь на склоне лет.

         Он зажил диким зверем со зверями.

На общество волков он променял наш свет!

Какие времена! О, что-то будет с нами!

Кавалер.

         Я в щелку двери подсмотрел.

         Когда в приемной он сидел;

         И что ж увидел я, о, небо!

         Огромный, черствый ломоть хлеба

Он луком заедал.

Другой кавалер.

Не луком, чесноком!

Молодая дама.

Фи!

Старая дама.

Тошно мне!

Камер-юнкер.

Всю комнату потом

Я должен был кропить духами.

Царедворец.

         Осмелюсь ли, сеньоры, перед вами

Его преступное ученье изложить:

В деревню он зовет работать с мужиками.

         На лоне любящей природы жить.

Чтоб для какого-то невидимого братства.

Мы бросили чины, и службу, и богатство.

         Чтоб наравне с последним батраком

Мы, графы и князья, навоз в полях возили,

Чтоб фрейлины двора ходили за скотом.

И чтоб — простите мне — коров они доили!

Старая дама.

Какая дерзость!

Молодая дама.

         Вы сердитесь напрасно;

Охотно бы ушла я с ним в долины, в степь.

Мечтать, грустить, внимать свирели сладкогласной.

Глядеть на твой закат, о лучезарный Феб…

Плела бы я ему венки, пастушкою гуляла,

         Соломенная шляпка мне пристала,

И право, я люблю горячий черный хлеб.

Кавалер.

Я буду спутник вам, Анета,—

Уйдем туда, под сень лесов;

Хотя мне жаль немного света,

И маскарадов, и балов —

Но рад я скрыться от укоров

Родни озлобленной моей,

От беспощадных кредиторов

И от проклятых векселей.

Шут (танцуя и звеня погремушками).

Не педант я, не философ,

Дела нет мне до морали,

До мучительных вопросов…

К черту мысли и печали.

Пусть расхлебывают внуки

На чужом пиру похмелье;