ОСТОРОЖНО HOT DOG! (с иллюстрациями)

– Do you like the ice cream? – Как мороженое? – спрашивает Мик Джона, который первым пробует купленный на улице в Москве пломбир.

– Man, it’s cool!

И вот тут-то cool не будет означать, что мороженое прохладное. «Класс!» – вот что отвечает Джон Мику. Надо быть неплохим психологом, чтобы перевести, например, выражение cool weather. Смотря кто его произносит – соответственно и переводить. Иногда это может быть «прохладная погода», а в другой раз – «классная погода». То же касается почти всех слов английского языка. Я часто нарывался в печати на переводы интервью, к примеру, известных рок-музыкантов, в лексике которых то тут, то там мелькали словечки «круто», «я тащусь». Это по-русски. По-английски же они, оказывается, говорили вместо «я тащусь» просто I love it, т.е. «мне это нравится, я это люблю», но переводчик посчитал, что русские рок-фаны не поймут своего кумира, если тот будет говорить так, как все. Я думаю, вы уже поняли, что безмятежную фразу I love it нужно трактовать так же, как и great, в соответствии с говорящим.

– It’s very different. But I love it. – Здесь все по-другому. Но мне нравится, – говорит одна американка другой в фойе гостиницы белорусской столицы.

– Man, I love it. – Паря, я тащусь, – затягивается марихуаной хиппи и передает окурок своему корешу.

– Oh boy! I love it! – Ого! Обалденно! – кричит Джейн Мику, скатившись с крутой горки в воду.

В те моменты, когда мы удивляемся или восхищенно говорим:

«Ничего себе! Вот это да!», американцы выкрикивают «Oh boy!» вне зависимости от того, «бой» стоит рядом или «герл».

– Oh boy! – восклицает Майкл Уолдуин, вылезая из машины и прикидывая, в каком сантиметре от столба он сумел затормозить.

– Oh boy! – смеются Мик с Джоном, глядя, как на сцену выходят их приятели в костюмах героев пьесы «Гамлет».

– Oh boy! – А сюда сами допишите пример. Включите воображение!

* ОТЧЕГО И ПОЧЕМУ

American English оторвался и ушел вперед, в сторону и вбок от британского, австралийского, канадского, юаровского и новозеландского «собратьев». А все потому, что в формировании American English принимали участие почти все жители Европы, тогда как Австралию, Новую Зеландию, Канаду, Южную Африку заселяли преимущественно британцы. Вот там английский и сохранил более-менее классическое обличье. Ну, а в Америке… Вначале в Северные Штаты Америки, официальную колонию Британской империи, рванули обедневшие низы Англии и Ирландии. Английский язык стал, таким образом, государственным языком этих мест. А когда янки в конце XVIII века отделились от прямого подчинения британской короне, сюда подались и немцы, и голландцы, и шведы, и испанцы, и наши с вами земляки. Для немца, голландца, шведа или ирландца воспроизвести открытый английский звук «а» невозможно, поэтому они как-то больше говорили «э». Что-то упрощали, а что-то, наоборот, в отличие от Англии сохраняли.

* ИРЛАНДЦЫ,

кстати, и стали основными массовиками-затейниками многих новшеств. Если кое-кто думает, что ирландец и англичанин близнецы-братья, глубоко ошибается. Корни у ирландцев вообще азиатские. Этот народ – их называли кельтами – пришел в Европу в незапамятные времена из Малой Азии, и язык его, гэльский, который, кстати, мало кто даже в Ирландской республиканской армии знает, больше похож на турецкий, чем на английский. Ирландцы – чернявые, и это лишь легенда, что настоящий ирландец рыжий. Оно, конечно, правда, рыжего можно найти и у арабов (арабы тоже заявляют, что рыжий араб и есть настоящий араб), и у грузин (грузины говорят, что рыжий грузин и есть настоящий грузин), и у евреев (евреи говорят, что рыжий еврей и есть истинный), а когда я в армии служил, так один парень из Казахстана говорил мне, что настоящие чистые казахи голубоглазые и… правильно, угадали, рыжие, что не так далеко от истины. Так что ирландцам, с годами изрядно перемешавшимся с переселенцами из Скандинавии (викингами), все эти английские слова не очень хорошо давались в произношении. Они уж и свой-то язык забросили (лишь 4 процента ирландцев владеют ирландским языком), но вот ярко выраженный акцент сохранили. Я когда впервые в США попал, то по «счастливой» случайности жил в одной комнате с ирландцем. Он говорил так, как наш студент-первокурсник, еще не прошедший вводно-коррективного курса английского языка, набивший рот картошкой и пытающийся что-то сказать из уже выученного по учебнику Аракина. Он (ирландец) понимал меня, я не понимал его, но скоро привык к «картофельному» акценту. Со стороны мы смотрелись веселой парочкой – два «знатока». Один говорит, но ничего не понимает, другой все понимает, но не может объяснить; между прочим, его даже соседи по Королевству не всегда могут to understand. Еще смешнее то, что мы, в конце концов, друг к другу пристроились, и я, словно пресс-секретарь президента, иногда весьма компетентно объяснял ребятам из Англии, что сказал мой товарищ. А потом он объяснял мне, что же они ответили.

* АНГЛИЧАНЕ

«Люди, что работают со мной, не умеют ни писать на правильном английском, ни говорить на правильном английском», – жаловался как-то принц Чарльз на свою обслугу. Но англичане лишь саркастически усмехались: «А сам-то принц правильно говорит по-английски?». Дело в том, что тот старомодный классический английский, которым славится английская королева (его еще называют Royal English), вроде как отмер. То образование, которое получает вся королевская рать, имеют лишь несколько процентов жителей Великобритании, а что до самой «старой и доброй», то там вовсю процветают различные диалекты, один из которых – Estuary English, получивший свое название оттого, что на нем говорили на берегах Темзы, – содержит много так называемого американизма. Так что, оказываясь в других странах, англичане с удивлением обнаруживают, что английский в Швеции, Финляндии или Дании, к примеру, более литературный и правильный, нежели у «бритиш пипл». Скандинавы, насколько я знаю, очень гордятся «чистой английской» подготовкой своих студентов и всячески избегают всяких стажировок в Америке, считая, что юные отпрыски, наслушавшись янки, лишь испортят свой английский. По-моему, это страусиная политика, которая, к счастью, на скандинавских студентах не отражается – ввиду открытости и доступности западного общества; английский язык здесь везде: и по радио, и по телевидению…

В любой стране даже самые гибкие методики преподавания иностранных языков не успевают за быстро меняющимся английским; наша школа здесь, увы, плетется в хвосте. Но нападок на свою нафталиновую систему образования у англичан не меньше, чем у нас – на нашу. А то, что британцы – по крайней мере, 96 процентов из них – давно ушли от того английского, который учат в других странах, и еще дальше от того, который учим мы, вы еще увидите из тех примеров, что я буду давать по возможности в изобилии. У англичан, хоть они и недолюбливают американцев, все же имеется тенденция сближения с американским вариантом языка. Кому-то это явно не нравится, кому-то на это плевать, а кто-то этим даже доволен… Такова жизнь.

Как бы там ни было, American English подминает под себя все остальные английские языки: канадский, новозеландский, британский, южноафриканский, австралийский. Не американский подстраивается под британский, а наоборот. Любой англичанин отвергнет это гнусное утверждение, однако такова правда жизни.

Я как-то поспорил со своим однокашником Андреем Чернухо, с которым на курсах секретарей-референтов в центре занятости и переподготовки мы преподавали английский… Так вот мы, молодые преподы и вчерашние студенты, говорили о том, какая из вариаций английского предпочтительнее и в каких случаях. Андрей уперся в American English, уверяя, что он сейчас так или иначе доминирует во всем мире, а я утверждал, что ничего не знающим об английском языке женщинам нужно давать классический оксфордский, а уж потом, может быть, и другие варианты. Я считал, что Андрей, никогда не бывавший в Америке, даже права не имеет трогать American English. Сам же я, только что вернувшийся из США, неожиданно осрамился. Мне казалось, что я говорю по-английски чисто (хотя и не задумывался над некоторыми мелочами типа «томэйто» – помидор в Англии так не называют). Но вот один англичанин, прочитав мой увесистый перевод описаний компьютерных игр с русского на английский и не зная, что перед ним стоит сам господин переводчик, сказал, что текст ему понравился, хоть и писал его американец… Я был просто раздавлен в тот момент. Получилось, что я не имею права преподавать оксфордский, как и Андрей – американский.

Могу сказать в заключение одно: английский язык современной молодежи более-менее общий благодаря в основном общей культуре, рок-музыке, плотной коммуникации и тем идеалам и кумирам, которые, начиная с Элвиса Пресли (и пока еще никем не заканчивая), остаются общей духовной пищей.

* ОТЧЕГО ЖЕ АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК ТАКОЙ ИДИОМАТИЧЕСКИЙ?!

Если честно, то из известных науке языков нет таких, в которых бы совсем не было идиом и фразеологических оборотов. Но инглиш, конечно, обошел всех. Дело в том, что по мере возникновения новых понятий они, эти понятия, обозначались уже известными глаголами и существительными плюс уже существующие предлоги и частицы. Прибавьте двузначность многих слов английского языка, над которой сами же англичане, особенно «Битлз», в свое время вволю поиздевались. Попал однажды Джону Леннону на глаза каталог по продаже огнестрельного оружия. Остроумный Джон сразу же представил вместо рекламы пистолета женщину, и получилась вроде как неплохая песня о любви под названием «Happiness Is A Warm Gun» – «Счастье – это горячее оружие» : «When I hold you in my palm, when I feel my finger on your trigger, I know that nobody can do me any harm… – Когда я держу тебя в своей ладони, когда я чувствую свой палец на твоей застежке (trigger можно перевести и как «курок», и как «застежка»), то я знаю, что никто мне не причинит ничего плохого». И вовсе эта песня не про пистолет, как один ведущий радиостанции «Би-Эй» перевел: «Счастье – это теплый пистолет». Да еще от себя добавил: «Вот видите, какая бестолковая песня. Для кого-то счастье – это из теплого пистолета пострелять…». Конечно, ди-джей не обязан знать английский язык (а почему, собственно, не обязан?), но вот историю создания песни, которую осмелился комментировать, знать должен. Это тебе не 1900 год, а 1996-й (тогда был), и, чтобы перевести песню или какое-либо название произведения, нужно вначале с содержанием ознакомиться. Ибо таков уж он

* НОВЫЙ АНГЛИЙСКИЙ

Да, ребята, мы живем не в эпоху Джека Лондона и Теодора Драйзера – не знаю, к счастью это или к сожалению. Мы живем в эпоху Джона Леннона, Джима Моррисона и других рок-поэтов и музыкантов, совершивших в шестидесятых годах не только и не столько музыкальную, сколько социально-культурную революцию, существенно повлиявшую и на английский язык. Многие и сейчас недооценивают ту роль, которую сыграли в обновлении языка двадцатипятилетние и двадцатилетние патлатые парни, рассматривая их деяния всего лишь как бунт тинейджеров. Ох уж эти всегда недооценивающие молодое поколение старцы! Тем не менее то, что происходило на Западе в конце шестидесятых – начале семидесятых, было не чем иным, как их перестройкой, из которой Запад вышел более демократичным, более раскованным, более усовершенствованным и более жизнеспособным. В английский язык с легкой руки любимых молодежью кумиров вошли новые крылатые выражения, и то, что вчера считалось молодежным жаргоном, сегодня стало нормой. Если в 1956 году американские телевизионщики показывали Элвиса Пресли в основном выше пояса, явно стесняясь его вихляний бедрами и находя их излишне сексуальными, если в 1964 году в США пластинки «Битлз» жгли на кострах за одну только фразу: «Мы теперь популярнее, чем Христос», если в 1966 году ребят из «Роллинг Стоунз» американские ди-джеи умоляли как можно невнятней пропеть: «Давай вместе проведем ночь», то теперь все изменилось. И то, что произносят и откалывают на сцене Мадонна, Майкл Джексон и иже с ними («Я е… твою задницу, ты, красношеий член…» – слова из песни «Red Hot Chili Peppers» из альбома «Last Hot Minute»), и то, что крутят в своих кинотеатрах американцы и что говорят в прессе всякие знаменитости, не вызывает даже тени удивления…

Отгремел первый и последний по своему гигантскому размаху рок-фестиваль в Вудстоке (попытка реанимировать его спустя почти тридцать лет провалилась с треском), в 1974 году закончилась война во Вьетнаме. Отшумели молодежные бунты. К середине семидесятых страсти улеглись, хиппи выросли, постриглись и занялись серьезными делами. Джон Леннон больше не бегал по улицам с мегафоном и плакатами протеста, а занимался воспитанием ребенка, то же делали и другие битлы. Рок-бунтарей сменили подслащенные попсовики. Мессия американской молодежи Джим Моррисон ушел из жизни в 1972 году вслед за Джоплин и Хендриксом, ну, а те, что остались, либо успокоились и остыли, либо просто исчезли из поля зрения. Все вернулось на круги своя. Сами американцы после всех этих секс-рок-хиппи-революций не стали, в отличие от европейцев, менее религиозны и более разнузданны. Но многое все же изменилось – и в искусстве, и в жизни – даже понимание свободы слова, как и само это слово. Те изменения, что произошли в языке, оказались необратимыми. Новые слова окрепли и застыли, как лава после извержения вулкана. Язык – самый лучший памятник социальным потрясениям, его материал прочнее камня. Даже пирамида может рухнуть под напором ветра и стихии, а язык стихии не боится.

* ЧУТЬ-ЧУТЬ ЗООЛОГИИ, ИЛИ УРОК, В ХОДЕ КОТОРОГО ВЫЯСНЯЮТСЯ ПРОБЕЛЫ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЕ США

Как-то разговорился я с двумя американскими парнями из колледжской бейсбольной команды «Gray Hawks» – «Серые Ястребы», с которыми играл на одном поле. На майках этих ребят был изображен сокол с острыми крыльями и обтекаемой формой тела и головы.

– Называетесь вы ястребами, а на майках-то у вас – фолкнз (соколы, значит), – сказал я им.

Парни посмотрели на меня, нахмурив лбы. Я понял, что они не понимают, о чем это я говорю. Повторил. Они переглянулись, и Даг, мой знакомый, улыбнулся:

– Да, ты классно зоологию знаешь! Наверное, в биологическом колледже учишься?

– Нет, – улыбнулся я в ответ. – Вообще-то в четвертом классе я был уверен, что стану орнитологом, но… не стал.

Я объяснил им то, что у нас любой четвероклассник знает, как отличить сокола от ястреба (может, и приврал). Они кивнули и ушли. Через минуту, уже в игре, подавая битой мяч, я стал невольным свидетелем их разговора (слух бывшего радиоразведчика не подвел). Парни сидели на бровке и трепались:

– Да, европейцы любят показать, что больше нашего знают, – сказал Даг.

– А что, Майкл разве из Европы? – удивленно спросил второй.

– Из России.

– Из России?! Он что, русский?!

– Да. А ты не знал?

– Нет, я думал он из Канады. У него же канадский акцент! Ничего себе, из России! Я ведь раньше ни разу русского, не видел! – продолжал удивляться товарищ Дага.

Так я узнал, что похож на канадца (вот что делают пять лет иняза плюс три месяца Америки) и что европейские студенты умнее. Это, действительно, так. Американцы сейчас всерьез озабочены тем, что подготовка и общий образовательный уровень выпускников вузов США резко уступают европейскому и японскому с сингапурским. Произошло это потому, что в Америке сознательно облегчали образовательную программу, щадя своих детей. Но переборщили.

Так что я ничуть не был удивлен тем, что американцы всех пернатых хищников, соколов-сапсанов и мелких соколков, таких, как пустельга, а также ястребов, ястребов-перепелятников и тетеревятников, коршунов, канюков и прочих, кто не дотягивает до гордого звания орла, называют hawks. Но каково же было мое удивление, когда в толковом английском словаре в мягкой обложке на 68 000 слов я прочитал объяснение, что hawk – это любой пернатый хищник размером с ворону либо меньше, который ест разную звериную мелочь от ос и стрекоз до куропаток и мышей… (Но если вы раскроете наш словарь в конце книги на слове «hawk», то убедитесь, что и братья по континенту англичане немногим лучше. Так оксфордские языковеды точно так же не разбираются, как какая хищная птица называется, и не советуются при этом со специалистами.)

«Вот было бы здорово, если бы американцы и всех млекопитающих одним словом звали, не разбирая, где у них кот, где собака, а где мыши», – весело думал я. И почти угадал. По крайней мере, всех домашних животных, будь то кошечка, собачка, ужик, мышка, крыска белая, хомячок или попугайчик, в английском языке называют одним коротким, но всеобъемлющим словом pet. Помните группу из Англии «Pet Shop Boys»? Ее по-русски можно было бы смело назвать «Мальчики из зоомагазина». Нечто похожее случилось и с американскими жуками. Так первые английские колонисты, заселявшие бескрайние просторы Северной Америки, были отнюдь не юными натуралистами, и английское слово «bug» – «клоп» превратилось в Америке просто в «жучка», которым здесь обзывают и клопа, и майского жука, и даже светлячка (light bug). Их, светлячков, в Америке очень много, и так приятно идти темно-фиолетовым теплым вечером мимо кустов, усеянных неоновыми точками… Ну, а с недавних пор слово «баг» стало обозначать и «жучка» электронного – устройство для прослушивания и подслушивания. Так что для американца слово «битл» (beetle), что по-британски «жук», означает лишь участника группы «Битлз», не более.

Примерно то же самое, что с «хоком» и «багом», было и в тот момент, когда я пытался узнать у американцев, какая же разница между сосной и елкой.

– Как называется дерево, что под Новый год вы украшаете шариками и прочими игрушками?

– Pine, – ответила моя собеседница Лора, учительница из Массачусетса.

– А вот это что? – показал я на сосны, мимо которых мы проезжали.

– Pines, – пожала плечами Лора.

– Но вот есть еще и эта, как ее, fir-tree…– пытался я вспомнить «истинное» название елки. Но Лора, как и Даг с его товарищем, кажется, не поняла, чего же я хочу. Для нее что елка, что сосна, все было едино. Хотя… В штате Юта есть город Cedar City, что переводится как Кедровый город. Значит, кедры-то они как-то выделяют! Но тем не менее для янки и с хвойными деревьями дела обстоят так же, как и с пернатыми хищниками. Они не стали засорять свой язык лишними значениями и словами. Это спецы из области ботаники и зоологии, разные орнитологи и энтомологи пусть разбираются, где falcon, а где hawk, где pine, а где fir-tree, какой там bug обозначает жужелицу, а какой скарабея…

Счастливый все же народ, американцы.

* КИТ ТРЕТИЙ

SHIT & FUCK LTD

Вышеупомянутые бранные слова являются противовесом позитивным cool и oh boy. Выражают они, соответственно, негативные эмоции. «Разве shit по-английски не „черт“?» – удивилась одна моя знакомая, когда я ей сказал, что это слово переводится как, извините, «дерьмо». Нет, дорогие мои, shit – это совсем не «черт». Просто у англичан и американцев это слово вырывается в те моменты, когда мы, русские, говорим «вот блин!»

– Oh, shit! – комиссар Ле Пешен еле успевает увернуться от дырокола, который бросает ему сержант Майкл по его же просьбе…

– Oh, shit! – с досадой рубит рукой воздух Джон, наблюдая, как Мик в падении все же не достигает базы, и его выбивают мячом из игры…

– Get up, Michael, it’s time, – будит меня мой супервайзер, когда я сплю без задних ног после трудной смены на кухне. Я вскакиваю и ору:

– Shit!

Это словцо из меня до сих пор машинально вылетает, и я ничего поделать не могу. Так что, если увидите на улице парня, чертыхающегося по-английски, когда гангстеры открывают по нему пальбу или когда в его «линкольн» врезается на полном ходу чей-то «форд», то знайте: это, скорей всего, я.

Да, ребята, shit – только для «горячих» моментов.

– Oh shit! – раздосадованно сплевывает сержант морской пехоты Тимоти Тимпсон, промахнувшись из М16 по улепетывающему джипу «чарли».

– Shit! – скрипит Ле Пешен, споткнувшись на лестнице…

В кино американцы, чуть что, ругаются словечками типа shit и fuck. Но в быту будьте осторожны. Янки – народ набожный и где-то даже пуританский.

– Что это у вас? – спросил меня президент нью-йоркского отделения программы международного студенческого обмена, указывая на мой значок с надписью «Same Shit Different Day» («Дерьмо то же, но день хоть новый»). – В Европе это, может, и смешно, но в Америке лучше снять.

«Блин!» – выругался я в сердцах, ибо значок этот был как раз американский. Позже со мной опять произошло нечто подобное. Годом раньше, в Англии, в фан-клубе группы «Юритмикс» мне подарили майку с надписью «Smokers are butt suckers» («Кто курит, тот сосет дерьмо»). Слово «butt» оказалось синонимом слова «shit», но мы в родном инязе этого не проходили, и я попросил объяснить, что значит «батт».

– Яд, – просто сказали мне друзья-англичане. Так я целый год и думал, что «butt» – это «яд». В американском детском лагере Алдерсгейт, где я больше двух месяцев работал на кухне, у меня был целый отряд поклонников – мальчишек лет одиннадцати. Они бегали за мной гурьбой, а я дарил им свои одноразовые бумажные пилотки, где спереди рисовал звезду и писал «U.S. кухонные силы». А сбоку делал пометку о прожитом дне типа: «Сегодня Гуэй отрезал в салат вместе с луком свой палец. 10 августа 1991 года». Они носили эти пилотки с гордостью. Однажды я надел ту самую майку. Мальчишки, прочитав надпись, стали дружно ржать. «В чем дело?» – спрашиваю я их. Мне разъяснили, что «butt» – это то же, что и «shit». «Shit!» – подумал я (ибо к тому моменту уже по-английски и думать начал) и стал возмущаться. Вот у нас, мол, если слово грубое, непечатное, то его и не печатают ни на майках, ни на трусах! Пришлось-таки заменить майку.

Fuck будет несколько погрубей «шита». Используется он в те моменты, когда мы хотим кого-нибудь подальше послать. Так fuck you поймут во всем мире. И киприот, и турок, и немец, и китаец, и швед, и финн, и дикий сын степей калмык поймет, что его посылают куда подальше (насчет калмыков я, правда, не уверен).

Как прилагательное fuck используют, во-первых, для того, чтобы показать всю мощь своего раздражения:

– Get out of my fucking way! – Убирайтесь с дороги, черт бы вас всех побрал! – кричит преступник, когда полицейские перекрывают ему путь для бегства.

– Michael! Get to the fucking car! – Майкл! Да садись же ты в машину наконец! – покрикивает на сержанта комиссар Ле Пешен после того, как уже сказал своему помощнику идти в машину, а тот все еще треплется по телефону.

Во-вторых, с помощью fuck подчеркивают свое восхищение:

– You are so fucking beautiful today! – выдает Мик своей подружке Джейн, глядя на нее перед выходом на сцену, где идет конкурс «Мисс Массачусетс». И девушка довольно улыбается, потому как высказывание Мика переводится так: «Ты чертовски красива сегодня!».

Что и говорить, отсутствие в английском языке матерной ругани ставит целую проблему перед нашим человеком, когда одно и то же слово звучит то грубо, то нейтрально, а то совсем даже наоборот. Так, например, я долго объяснял знакомой москвичке, что на you are fucking nice обижаться не стоит, так как у них это значит, что ты, действительно, понравилась. Конечно, где-нибудь на торжественном официальном приеме таких слов избегают, но для улиц, кухонь, комнат и пабов Америки это вполне приемлемо. Кажется, я ее убедил: Да уж, куда МГУ против минского иняза. Хотя… Про различные значения слова fuck нам на семинаре не рассказывали. Это уж точно.

То же касается и ругательств fuck off (свали), fuck up (остолбенеть, обалдеть или того похлеще) и fuck around (распутничать, разбрасываться, распыляться). Все они грубы, но не до такой степени, чтобы на них накладывали табу, и слова эти частенько слышны и с экрана, и на записях рок-групп, и в книгах встречаются…

Теперь примеры.

– Fuck! Why did yak not shoot?! – Блин! Почему ты не стрелял?! – орет на молодого солдата сержант Тимоти Тимпсон после того, как его взвод с трудом, но все же отбился от вьетконговцев.

– I was pretty fucked up. It’s my first combat… – Это мой первый бой. В какой-то момент я прямо офонарел, – отвечает новобранец.

– You never accomplish anything cause you fuck around so much! – Ты никогда ничего не можешь довести до конца, потому как разгвоздяй! – упрекает Мик своего друга Джона.

* МИРНО ПАШУЩЕЕ НИВУ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА СЛОВО SCREW

почему-то попало в немилость его величества инглиша и из разряда «металлического» (болты, шурупы, отвертки) переместилось в разряд самых грубых ругательств. Теперь screw является родственным слову fuck. Самое приличное слово с корнем screw – это screwdriver («отвертка»), которое реже означает непосредственно отвертку, а чаще – спиртной напиток, сок с водкой. Девушка, присевшая у стойки и говорящая бармену: «I wanna be screwed», имеет в виду то, что хочет выпить и вообще неплохо провести вечер, оттянуться, одним словом, с существом противоположного пола. Screw и fuck часто выступают как синонимы.

Так, грубо брошенные фразы you fuck me down и you screw me down означают, примерно, что собеседник (если его так можно назвать) вас затрахал.

Screw up имеет два значения в американском слэнге. Первое – внести сумятицу, напортачить, все испортить. Например:

Комиссару приводят главного казначея Общества слепых, который подделал бухгалтерский отчет и… попался, голубчик.

– Что он натворил? – спрашивает сержант Холдуин, глядя, как вора выводят из кабинета в наручниках.

– This dude screwed up the accounts of the Blind Society. – Этот придурок напортачил с отчетом Общества слепых. Думал, что если они слепые, то не заметят…

Второе значение screw up – доконать, довести до нервного срыва кого-нибудь, заколебать…

Пример. Футбольный матч между «Тиграми» и «Серыми Ястребами». «Тигры» перенервничали накануне, опасаясь достаточно сильной команды противника. Действительно, они оказались слабее и почти проиграли, но вот, в конце матча, воспользовавшись благодушием «ястребов», «тигры» делают два тачдауна и, проведя экстра-удар, уже на очко опережают «хоксов», а в итоге с ликованием побеждают. Джейн первая бросилась обнимать Мика и Джона.

– Почему вы заставили нас всех так волноваться? – восклицает она. – I was hardly screwed up! – Я чуть не рехнулась!

– You were screwed up? – Чуть не рехнулась? – усмехается Мик, убирая со лба спутавшиеся мокрые волосы. – Did you see how they screwed us up in the first two quarters? – А ты видела, как они нас продрали в первых двух четвертях?

Screw around – бить баклуши, валять дурака, пороть чушь, ворон считать – и по-английски звучит грубовато.

– Get up! – Поднимайтесь! – рычит сержант Тимпсон на солдат своего взвода, сидящих без дела. – Your screw around is over! – Ваше валяние дурака закончилось!

И мучения наши со словом «скрю» тоже закончились. Рад, если вы что-нибудь усвоили, и вдвойне рад, если нет, потому что не люблю ругаться, а сегодня – как-то так вот получилось – мы сплошные ругательства проходили.

* УРОКИ ВЕЖЛИВОСТИ