Помоги проекту - поделись книгой:
Наталья Иртенина
Трудно быть бесом
Занятия в школе среднего профиля закончены. Учащиеся распущены на короткие вакации для самостоятельного совершенствования в профильных науках и искусствах.
Дульзибал, порядковый номер 13 906 754 213-й, бес второй степени среднего профиля, сидел в опустевшем школьном дворике, обвернувшись длинным хвостом. Кривил морду и злобился на все четыре стороны, страдая от несправедливости.
Только что завершила работу аттестационная комиссия, присваивающая степень. Дульзибал комиссией был единогласно завален. Жестоко и беспричинно. Единственный из двух десятков соискателей, которые в ближайшее время получат знак третьей степени.
Сам факт страдания нетипичен для беса. Уличенный в подобном непозволительном и неприличном поведении бесячий собрат мог потом всю свою долгую жизнь безуспешно соскребывать с биографии несмываемое пятно позора. Отбиваться от дразнилок, вроде предложения сходить на исповедь к священнику или спереть у людей таблетки от депрессии.
Такие вещи можно было изредка позволить себе лишь в полном одиночестве.
Но бес не был бы бесом, если б не имел гордыни сколько полагается и гневливого честолюбия в еще больших размерах. Унылые надзиратели и озабоченные академики из аттестационной комиссии должны заплатить за свое оскорбительное единогласие.
Дульзибал поскреб лапой брюхо, другую запустил в карман, невидимо болтавшийся в пространстве. Пошарив, извлек огрызок грифеля и свернутый лоскут человечьей кожи, совсем свежий, приятного голубоватого цвета, ароматно пахнущий. Развернул, пристроил на колене, немного поразмышлял, затем решительно вывел: «Высочайшему попечителю учебного заведения среднего профиля магистру господину Граззиалу от…». После короткого колебания тщательно замарал «от» и ниже нацарапал: «Донос». В скобках для ясности приписал: «Анонимный».
— …А мы напоминаем, что вы смотрите реал-шоу «Заклятые враги» и сегодня в гостях у нас начинающий предприниматель Борис Переплюев и его сосед и заклятый враг Петр Кустоедов. Итак, мы продолжаем. Борис, такой детский вопрос: кто из вас двоих первым начал?
— Э…видите ли, я бы никогда раньше не подумал, что господин Кустоедов, с виду такой приличный человек, способен на такое… э… безобразие.
— Клевета! Это с позволения сказать «безобразие» порождено вашим, уважаемый, больным воображением…
— Вранье! У меня есть справка от врача, специально для вас. Мое воображение не выходит за рамки минимально допустимого, я никогда ничего подобного…
— Ничего подобного? Ха-ха! А кого в позапрошлом году застукали в гараже с козой нашей дворничихи? Очень даже недвусмысленно застукали!
— Да ты… да ты… сам ты педераст! Господин ведущий, я протестую, меня оскорбляют в эфире! Что скажет моя жена! Я уважаемый человек!
— Господа, давайте успокоимся и вместе разберемся в этой запутанной ситуации. Петр, ваша версия событий?
— Моя версия такая. Полгода назад этот полоумный встречает меня возле дома и при свидетелях бьет по лицу. При этом бормочет дикую околесицу про то, как я ему, видишь ли, приснился.
— В непотребном виде!! И не один раз. У меня нормальная ориентация, я не педераст и не позволю никому сниться мне с гнусными намерениями. В конце концов, у меня жена, дети!
— А у меня хомячок в банке!! И если еще раз назовешь меня педерастом, я тебя по судам затаскаю и разорю.
— Борис, и все-таки, каково содержание ваших столь интригующих снов?
— Он… этот… дразнил меня во сне своим голым задом. Своей мерзкой педерастической жопой! И не надо мне тут судом угрожать! За моральный ущерб мне положена компенсация!
— Ну все, он меня достал!
— Петр, Петр, держите себя в руках.
— Да он мне за полгода все мозги отполировал своей жопой! Извинений требует публичных. Агитацию против меня в доме ведет. Карикатуры развешивает на подъездах.
— Это не моя жопа, а твоя! Мясная, противная, женоподобная жопа! Тьфу! И пока я не услышу извинений…
— Он оскорбляет мою жопу, и я еще должен извиняться!
— В самом деле, Борис, может быть, вы слишком пристрастно оцениваете жопу Петра? Ведь на самом деле, наяву, вы никогда не видели ее? Или я ошибаюсь?
— Не видел и видеть не хочу. У меня жена, дети…
— А не кажется ли вам, Борис, что вашим мнимым представлением о действительности, то есть о жопе Петра, вы только усугубляете вашу вражду? Может быть, стоило бы своими глазами, так сказать, убедиться?
— Это в чем же?
— Ну, например, в том, что жопа Петра вполне может оказаться мужественной и красивой, и ваша неприязнь к ней потеряет всякое основание?
— Да этот извращенец просто побоится признать мою жопу красивой! Вы не знаете его вкусов. Та позапрошлогодняя коза была то еще пугало огородное.
— Сам козел! Эксгибиционист!
— Маньяк-параноик!
— Итак, Петр, вы готовы продемонстрировать нам свою жопу? Я уверен, наша аудитория выступит беспристрастным судьей в этом сложном и захватывающем вопросе.
— Готов. А тебе, Переплюев, желаю подавиться собственным языком от зависти к моей жопе.
«…еретики и преступники. Даже имя Хозяина (вечная хвала ему) не рождает в них положенного трепета. Этому особенно подает пример господин Хруниал, преподаватель теории истинных культов. Он утверждает, что люди, участвующие в этих культах, поклоняются не только Хозяину, но и любому из нас и поэтому мы имеем право и даже обязаны и проч. и проч. Это прямой призыв к мятежу. Господин Хруниал вовсе не страшится Хозяина и не падает на живот при звуке его имени.
Господин Аззал, преподаватель основ человекоуправления, впал в гнусную ересь. Он позволяет себе трактовать Хозяина не как бога, а только как первого среди демонов, равного среди равных. И этому он учит даже малых бесей, нулевой и первой степеней, еще неспособных к критическому восприятию всякой науки.
О преступном деянии господина Салтазара, преподавателя теории и практики виртуализации сознания, знает вся школа. Он любит об этом рассказывать, не страшась кары. В бытность свою практикующим бесом он проявил жалость к человеку и сказал тому правду. Хотя человек от этой правды все равно помер, это произошло вопреки, а не благодаря деянию господина Салтазара. Судить же надо по намерениям, а не по результатам, которые вовсе могут быть случайными или по великому промышлению Хозяина (благодарение ему).
Еще вам стоит знать о том, что господин Барракуд, преподаватель теории и практики массовых психозов, имеет во всех степенях школы любимчиков, всячески потворствует их нерадению о Деле и предается с ними мерзким оргиям бескорыстной дружбы.
Есть предположения, что в школе составился заговор. Они хотят опорочить Нечистое Дело и замышляют против Хозяина. Преступники используют все доступные им средства. Например, всячески протаскивают вперед ленивых и тупых учеников, которые в будущем окажутся бесполезными для среднего профиля, то есть работы с людьми. А способных всячески третируют. Прошедшая аттестация второй степени доказала это. Самый перспективный ученик, Дульзибал, был единогласно завален комиссией, состоявшей из отъявленных еретиков и преступников. Его аттестационную работу, лучшую из всех, назвали „несерьезной и поверхностной“. А как она может быть несерьезной и поверхностной, если результаты ее превосходны! Вы сами можете проверить, великолепнейший господин Граззиал. Это нетрудно сделать, потому что о Жопе в человечьем мире сейчас только и говорят…»
На следующий день после демонстрации в эфире жопы Петр Кустоедов проснулся знаменитым. Его зад произвел настоящий фурор.
Конечно, предварительно над оклеветанными тылами Кустоедова основательно потрудились специалисты — косметолог-визажист, стилист, мастер накладного тату. Вся подготовка была проделана еще до начала передачи и в решающий момент нанесены лишь последние штрихи. Переплюев об этом ничего не знал и, узрев достойный зад своего заклятого врага, изошел краской. Аудитория встретила Кустоедова овацией, свистом и криками «Браво!», поощряя отвагу и мужество. Жопа единогласно была сочтена и красивой, и мужественной: одну ее половину украшало мужественное лицо Че Гевары, другую занимала вольно расположившаяся обнаженная красотка. Обрамляли жопу изящные ремешки изготовленных на заказ трусов.
Там же, в прямом эфире, ведущий шоу примирил обоих врагов, заставив пожать друг другу руки и обняться. Громкие аплодисменты и восторг зрителей увенчали окончание вражды.
В семь часов утра Кустоедова разбудил телефонный звонок. Бодрый, жизнерадостный голос поздравил его с успехом и предложил заключить выгодный контракт.
— По поводу? — промычал недопроснувшийся Кустоедов, хотя и польщенный коммерческим интересом к своей особе.
— Ваша жопа может представлять весьма оригинальную форму рекламы, — уверил голос. — Мы предлагаем вам работу в салоне дамской одежды. Агентом по привлечению клиенток.
— Черт… как вы себе это представляете?
— Вы будете демонстрировать вашу мужественную жопу перед входом в салон…
— Сам демонстрируй, придурок, — нелюбезно отозвался Кустоедов и бросил трубку.
Утро выдалось бурное. В следующие два часа он отверг одно за другим предложения сделаться сольным подтанцовщиком восходящей эстрадной звезды; живой рекламой в туристическом агентстве — демонстрировать жопой экзотические виды далеких стран. Пикантной приправой к блюдам в ресторане для любителей экстремального питания и острых ощущений, где его жопу будут представлять клиентам в качестве поставщика продукта, из которого изготовлено то, что они в данный момент едят. Натурщиком для серии холстов «Одиночество жопы». Последний вариант принадлежал меланхоличному художнику. Со сдержанной грустью в голосе он сообщил, что жопа Кустоедова вселила в него вдохновение, тем самым вытащив из затяжного творческого кризиса. Кустоедов посоветовал художнику изменить концепцию на «Счастье жопы» и шагать на нудистский пляж. Меланхоличная творческая личность обещала подумать.
Весь день Кустоедов упивался славой своей жопы, но ему хотелось большего. В нем вдруг пробудилась амбициозность. Ему виделись жопы, много жоп, приведенных им к славе. Он возмечтал о шоу-индустрии Жопы. Как ни странно, эта мечта посетила в тот день не одну только его счастливую голову. Когда очередной незнакомый голос в трубке предложил ему войти в оргкомитет конкурса на самую красивую жопу, Кустоедов не колеблясь сказал «Да».
В возбужденном мозгу быстро зароились планы: регулярный общероссийский конкурс на самую красивую жопу среди мужчин, среди женщин, конкурс на самую умную жопу, на самую большую, самую оригинальную, самую и т. д. и т. п.
Дульзибал оторвался от кляузы и зарылся в воспоминания о
Многие бесы так и остаются с первой степенью. Их потолок — гадить, мерзопакостить, облапошивать. Уже вторая степень презрительно зовет их барабашками. Вторая — это куда серьезнее. Сколько человеческих душ геенна приобрела благодаря второй степени! Благодаря всем этим развратителям, суккубам и инкубам, деймонам, умело разжигающим похоть, зависть, алчность, ненависть. Многим нравится вторая степень, и они не претендуют на следующие. Дульзибала не интересовала даже третья. Ему нужна была только последняя — четвертая. Но и третья давала пищу гордому бесячьему честолюбию. Эта степень владела умами человеческими — заводила новые моды, организовывала нужный уклон общественного мнения, плодила «властителей дум» и кумиров, помогала рождаться правильным направлениям науки, философии, искусства. Масштаб деяния — преогромный. И все же меньший, чем у четвертой. Ибо четвертые творили человеческую историю. Точнее, кроили и перекраивали.
Так вот, разрываться в те дни приходилось прямо-таки на кусочки. Везде поспеть, тому нашептать, этому отдавить любимую мозоль, чтоб пошевеливался, что надо — синхронизировать, чего не надо — ликвидировать, вовремя подлатать образовавшиеся дыры в процессе, там подсуетиться, тут… ну и все такое прочее.
Главное было — быстрота, натиск, внезапность. Никакой постепеновщины. Времена у людей давно изменились. Это раньше, века два-три назад поспешность во внедрении любой, даже завалящей идеи грозила провалом. Людишки были неповоротливые, скоростным прогрессом не обласканные. Новейшие веяния туго в них входили. Не то сейчас. Совсем не то. Блицкриг — вот что пробирает людские душонки до самых печенок. У них так много всего, и все надо попробовать, всем насытиться. А жизнь коротка. Впрочем, это лирика.
Шоумен, продюсер, пиар-менеджер, а за ними и рядовой обыватель не в силах противиться этой бури и натиску. Свежий объект потребительского обожания и соответственно прибыли очаровал и заворожил их новизной, необычностью, так сказать, брутальностью, абсолютным своим демократизмом. Эта очарованность Жопой сыграла свою роль и в создании новой рыночной ниши, и в выработке суперсовременного взгляда на мир — ясного, заманчивого, открывающего новые горизонты восприятия реальности.
Так что коммерческий бренд «Жопа», хихикал про себя Дульзибал, можно считать не только брендом года, но и века. Вряд ли существует в людском мире что другое, способное встать в один ряд с этим универсальным продуктом, абсолютно доступным, будоражащим фантазию, толкающим к творчеству…
«…Кремы, лосьоны, массажеры, — перечислял в рекламном ролике мягкий женский голос, — широкий выбор средств для удаления прыщей и волос, увлажнители кожи, скрабы и многое другое для бережного ухода за вашей жопой вы найдете в сети бутиков „Все для жопы“ по самым доступным ценам…»
— Ну, это только самый приблизительный перечень моих товаров. — Переплюев махнул рукой на экран огромного, в полстены, телевизора. — Не забудьте еще аксессуары, разные там пирсинги, подвески, колечки, накладные татушки, ремни для придания формы. Женское, мужское белье, подчеркивающее достоинства жопы. Раскраска, румяна, отбеливатели, блеск, стойкие пудры. Оптические увеличители и уменьшители. Прибамбасы разные, знаете, которые молодежь любит, ну вроде накладных ирокезов, хвостов, шипов…
— Шипов? — удивился собеседник Переплюева, а точнее его интервьюер, молодой журналист Илья Петров-Бодкин, сотрудник глянцевого журнала «Искусство моды». — Как же сидеть на шипах?
— Да вот, — усмехнулся Переплюев, — они и не сидят. Искусство… хе… требует жертв. Еще очень пользуется спросом вшивание в кожу цветных металлических накладок. У меня на двух точках, в Москве и в Питере, работают такие мастерские. Специалистов долго подыскивал. Пока не вспомнил, что нету таких специалистов у нас еще. А я вот взял и сам сделал специалистов! — горделиво похвастал он. — Сманил из косметической хирургии двоих. Теперь плачу им в два раза больше и не жалею. Хвосты, между прочим, тоже вшивают. Имплантируют, так сказать. Любителям. А сейчас вообще клиент пошел привередливый, хотят, чтоб хвостом можно было двигать. Как настоящим. Садо-мазы особенно эту тему поднимают. Очень это возбуждающий момент — хвостом себя по бокам. Или друг дружку.
— И что… это действительно возможно?
— Прорабатываем вопрос. Почему нет. Наука может все. Были бы вложения.
— Ну хорошо, Борис Григорьич. Давайте вернемся, так сказать, к истокам. Вы были одним из первых, кто подхватил и стал развивать эту многообещающую тему жопы. С чего все начиналось, как зародился ваш бизнес?
— Молодой человек, я был не «одним из». Я и был первым. А начиналось все просто — с нее же, с жопы. Видите ли, теперь я уверен, что это были вещие сны. Пророческие. Мне начала снится жопа. Во всяких интересных вариантах. Вот с того и пошло. Поначалу я, правда, не связывал это с бизнесом. Да и немудрено было. Колумб вон так ведь и не узнал, что Америку открыл. Думал — Индию. Вот и я думал… хе… в том же роде. Но я быстро прозрел. В этом мне помог мой тогдашний знакомый, Петька Кустоедов.
— Тот самый? Знаменитый жоп-продюсер?
— Он самый. Только тогда он еще не был знаменитым. Честно говоря, только между нами, он был дурак дураком. Но жопу он просек на раз, когда я ему свои сны рассказал. Меня как током шибануло тогда. Ё-мое, думаю, это ж клондайк, это ж поле непаханое, это ж горы золотые — подходи и загребай. И Петьку, видно, этим же током шибануло. Как он сразу поумнел-то на жопе! Ну а я взял в банке кредит, да и развернулся потихоньку. На сегодня у меня около двух сотен бутиков по всей стране. Вот такая она, вещая Жопа…
После интервью с Переплюевым Илья Петров-Бодкин заглянул в книжную лавочку. Кроме своих корреспондентских обязанностей в «Искусстве моды», он имел еще обязательства перед самим собой. Это была мечта, со временем принявшая форму долга. Петров-Бодкин хотел написать книгу о Жопе. И не просто о Жопе, а с философским уклоном. С экзистенциальным или, на худой конец, если экзистенциальность туго пойдет, каким-нибудь социокультурным изгибом. Чтобы всем было ясно — автор человек серьезный, понимающий толк в современных процессах, можно сказать, эти процессы и организующий. А не какой-нибудь там хавающий пипл.
Вот уже несколько месяцев Петров-Бодкин собирал материал для своей книги. Реальность предоставляла материал в огромных количествах. Куда ни посмотри, везде была Жопа. Проблема состояла в том, чтобы философски обобщить весь этот разнообразный материал. А где еще искать обобщений, как не в книгах же.
Но, конечно, не в таких, как совершенно бесполезные. для экзистенциального уклона, заполонившие книжные полки «Чакры жопы», «Магия жопы», «Здоровье и красота вашей жопы» или даже «Стратегия успешного замужества. Жопа — ваше оружие».
Изучая ассортимент на полках, Петров-Бодкин размышлял: «Универсальность жопы как продукта рыночных технологий — в его привлекательности и для простаков, и для высоколобых, причем в любой сфере интересов». Подумав, он достал из кармашка записную книжку, ручку и увековечил эту мысль для будущих своих читателей.
Из имеющегося для высоколобых он приобрел в магазине томик «Великие жопы истории» (о жопах исторических знаменитостей, вроде Нерона, Наполеона, Блаватской, Франклина Рузвельта, на основе реконструкций по портретам, воспоминаниям современников, мемуарам любовниц и любовников и т. д.). Из прочего — рекомендованную продавщицей «Жопу Нострадамуса. Она тоже пророчествовала» и в довес утилитарно-познавательную «Как жопа может помочь в вашем бизнесе». А в отделе видеопродукции купил кассету с последними сериями мультфильма для взрослых про Жопасю и ее бой-френда Задуна.
После чего пошел домой расшифровывать интервью с отечественным биллгейтсом жоп-индустрии Переплюевым.
«…низкого и несоответственного качества. И за такие работы недоучкам присваивают третью степень. Взять хотя бы тупицу Бардабура. Его тема — „Общение душ умерших с родственниками и знакомыми“. Для общения он употребляет домашнюю человеческую технику. Телефон, телевизор, компьютер. Входит в контакт и заявляет: „Здрасьте, я звоню вам с того света. Мне здесь хорошо, но я скучаю без вас. Поскорее переселяйтесь сюда“. Вам, господин Граззиал, этот метод уловления дураков, конечно, хорошо известен. И вам также известно, что это уровень второй степени. За что же тут присваивать третью? Без сомнения, это проделано с вышеозначенным предательским умыслом.
Хозяин учит тому, что любящий себя бес не должен переступать рамки дозволенного ему свыше. Ослушники приравниваются к мятежникам и подлежат суровому наказанию. В этом великая мудрость Хозяина. Не для того ли присваиваются степени, чтобы выполнялось это правило? Чтобы неучи первой степени не смели совать свои рыла в дела четвертой степени…»
Дульзибал перестал строчить и задумчиво потрогал морду. Ожоги от бесячьего огня на лбу и левой щеке взбухли вонючим месивом. Хорошая иллюстрация. Сунул рыло в дела четвертой степени, права качать надумал. Конечно, схлопотал. Потому что нету у второй степени никаких прав перед четвертой.
«Но находятся иные, которые с преступного попущения здешних педагогов даже аттестационную работу проводят на запрещенном для них уровне. Довожу до вашего сведения, господин Граззиал, что ученик Галадруль второй степени для аттестации на третью степень подвизался в предвыборной кампании. Продвигал своего человеческого кандидата на пост губернатора. Тогда как всем хорошо известно, что весь этот балаган с выборами — территория четвертой степени и никого другого. Его кандидат легко обошел всех остальных. Галадруль предварительно сотворил из него знаменитого на всю страну колдуна, чудеса изобильно сыпались с этого человечишки. А потом нашептал ему предвыборную программу. Там и погода для области на заказ, и бесплатная зарядка воды лечебной энергией для всех местных, и хорошие урожаи в краю, и бесплатные исполнения одного желания для всех два раза в год, и даже обещание обрюхатить одним сеансом всех бесплодных баб, какие пожелают. Галадрулю все сошло с лап…»
Мультик про Жопасю Петров-Бодкин любил за то самое жизненное глубокомыслие, которое сам мечтал видеть в своей книге. Легкое, ненапрягательное, будто игрушечное и при этом чертовски экзистенциальное. Немудреный обыватель, почуяв это глубокомыслие, оформленное легкомысленно, радуется, как ребенок, который правильно сложил кубики и прочитал на них слово. Но, конечно, уразуметь полностью все это глубокомыслие обывателю не под силу, поскольку само мыслие довольно расплывчато.
— Ой, ой-ой-ой, плохо мне! Ушел, ушел, гад такой! Ой-ой-ой! — причитала Жопася, лежа на диване и горестно всплескивая ручками. — Ой, умру без него!
— Без кого это ты умрешь? — подозрительно осведомился Задун, входя в комнату.
— Плохо мне, Задунчик! Он ушел от меня! Ой, помру без него. Приходи, Задунчик, на мою могилу, пролей скупую слезу…
— Это ты, Жопаська, прекрати, — строго велел Задун. — И отвечай давай: какой такой гад ушел от тебя? Ты мне изменяла с каким-то гадом? Где он? Вот я сейчас ему рожу-то начищу!
— Ой-ой-ой, — сказала Жопася, всхлипнув. — У меня горе, а ты со своей дурацкой ревностью.
— Так, — озадачился Задун. — Что-то я не понял. Кто, говоришь, от тебя ушел?
— Смысл жи-изни! — Жопася залилась слезами. — Где теперь его искать?
— Ну ты это. — Задун почесал в затылке. — Прекрати реветь. Что-нибудь придумаем.
— Правда? — перестала реветь Жопася.
— Пошли!
— Куда?
— Искать твой смысл жизни. Особые приметы у него есть? Как он выглядит?
— Да обыкновенно. Никак не выглядит.
— Мда. Ладно, разберемся.
Поделиться книгой: