В Главной газете было напечатано коллективное письмо академиков и профессоров, которые поздравляли нового академика Серапиона Неклыса, человека из народа, с эпохальным открытием.
Были срочно напечатаны новые атласы звездного неба и сделано гневное представление посольствам иностранных держав, которые не откликнулись на переименование.
Академики и профессора шептались по углам, жаждали справедливости и писали анонимные письма Вождю, в которых пытались восстановить истину. Авторов выявляли по почерку.
Директор Центральной обсерватории Серапион Неклыс продолжал с прежней настойчивостью проводить ночи за телескопом, в чем ему теперь помогали две тысячи научных сотрудников. Многие вельможи государства приезжали к нему и кто просьбами, кто за деньги, выражали желание, чтобы он открыл для них хоть по маленькой звездочке. Некоторым Неклыс подарил по астероиду. Но не больше. "Звезда в небе может быть одна", - любил он повторять с улыбкой.
Неклыс приоделся, жил теперь в большой вилле, где при нем числились секретари, аспиранты, стенографы, охрана и любовница, на которую у директора Обсерватории не хватало времени.
Так прошло два года. Все привыкли и к новой звезде, и к новому положению друзей. Но их враги не дремали. Они собирали силы. Как-то в университетском журнале появилась статейка, которая ставила под сомнение научную компетентность Неклыса, правда, не оспаривая справедливости того, что самая яркая звезда на небе носит имя Вождя. Редактора того журнала сняли и арестовали. Но сам по себе сигнал был симптоматичен. Затем на одной конференции сразу три недобитых академика принялись задавать Неклысу провокационные вопросы, на которые он не стал отвечать. Но вопросы были заданы, а академики, как ни странно, ушли из зала живыми.
Через час Резет позвонил Господину правопорядка и поинтересовался, почему академики до сих пор на свободе. На что получил сухой ответ:
– Потому что их не за что сажать!
– Но они же поставили под сомнение?!
– А может, правильно поставили?
И Господин правопорядка, которого, очевидно, опутали своими сетями агенты врагов, повесил трубку.
Резет, Неклыс и их ближайшие соратники собрались на вилле Неклыса, чтобы обсудить тревожный симптом.. Настроение у всех было подавленное. Говорили, что некий прохвост проник к Вождю и обещал ему открыть целое созвездие. Еще говорили, что старый президент академии потребовал, чтобы Неклыса подвергли экзамену за курс средней школы. И Вождь всех слушал.
И молчал.
– Нужна идея,- сказал Резет.-Если мы не найдем идеи, которая сокрушит врагов, нам не жить.
– Я не хотел,- сказал Неклыс, который в последние дни с тоской вспоминал недавнее время, когда он сидел на крыше училища у слабенького телескопа.
– Твоих желаний уже не существует,- сказал Резет. -Ты историческая фигура и исполняешь волю судьбы. И если ты упадешь, то увлечешь в пропасть всех нас.
Ропот ужаса прокатился по толпе сторонников. Некоторые стали подвигаться к дверям, собираясь улизнуть и сообщить миру, что их патрон -самозванец.
– Может, и в самом деле открыть созвездие Вождя? - спросил заместитель Неклыса.
– Глупо,-оборвал его Резет.- Созвездия Вождю уже предлагали. Думайте, думайте!
– Черт побери! - Неклыс вскочил с кресла и принялся бегать по кабинету.- Если бы небо было твердым, я бы продырявил на нем звездами имя Вождя!
– Стоп! - крикнул Резет.
– Не обращай внимания,- отмахнулся Неклыс-Я в переносном смысле.
– Переносного смысла не бывает,- сказал Резет. Его узкая длинная головка уже лихорадочно работала. - Может, в этом наше спасение.
– В чем?
– Все астрономы, в том числе и наши, твердят, что Вселенная бесконечна,- сказал Резет.- И звездам нет числа…
С этими словами он выбежал из кабинета, и тут же за окном взревел его автомобиль.
Астрономы вскоре разошлись. Многие полагали, что Резет сошел с ума. Другие спешили покаяться.
На следующее утро в Главной газете появилось открытое письмо Вождю.
"Дорогой Вождь! - говорилось в нем.- Вот уже несколько лет я, руководствуясь Вашими идеями, веду тщательные наблюдения за звездным небом. Если бы не Ваша постоянная забота и поддержка, мне бы никогда не удалось сделать тех открытий, которыми теперь по праву гордится отечественная наука. Однако в последнее время положение в астрономии категорически ухудшилось. Сплотившиеся враги патриотического направления в астрономии полностью продались зарубежным авторитетам и перекрывают воздух тем ученым, которые во главе со мной пытаются отстоять ценности, лежащие в основе веры наших пращуров.
Я должен довести до Вашего сведения, что, движимые низкопоклонством перед врагами, наши лжеастрономы взяли на вооружение лживые теории иностранного монаха Перника и сожженного возмущенным народом реакционера Джубруна, которые внушали людям, что наша Валетрикс не центр Вселенной, а лишь одна из многих планет. Это измышление, подхваченное реакционерами всех мастей, полностью опровергается жизненным опытом народа и его здравым смыслом. Новый сокрушительный удар эта лжетеория получила в последние годы, когда Вы лично возглавили передовое и прогрессивное человечество. Уже одного этого факта достаточно, чтобы убедиться в том, что Валетрикс является центром Вселенной. Но перникисты-джубрунисты ставят под сомнение центральность нашей планеты, намекая таким образом, что на каждой из планет может родиться Вождь, подобный Вам.
Так как предательские воззрения перникистов-джубрунистов разделяются Академией наук, а мне, как и другим истинным патриотам, закрыт путь к истине, прошу уволить меня и позволить вернуться к моему скромному телескопу, чтобы искать в твердыне неба знаки моей правоты.
Бывший начальник Главной обсерватории, академик Серапион Неклыс".
Вся страна, весь мир хохотали над этим письмом. Даже ученики младших классов не могли удержаться от издевок.
Неклыс в панике примчался к Резету и кричал в подвале, куда его быстро увел идеолог:
– Ты меня опозорил! Мне теперь все закрыто! Мне стыдно выйти на улицу!..
– Я все продумал. Выбора не было, - вздохнул Резет. - Я пошел на риск.
– Но почему подписано моим именем?
– Потому что ты большой ученый, а я маленький политик. Лучше выпей!
Резет и Серапион в тот день напились до безобразия, пели песни, крушили мебель. В таком состоянии их застал фельдъегерь из Дома. Он привез ответ Вождя. Ответ был краток:
"Работайте спокойно".
Через полгода в Академии наук прошла дискуссия о принципах строения Вселенной. К тому времени Резету, который занял по совместительству пост Господина правопорядка, удалось лишить жизни и свободы наиболее упрямых сторонников множественности миров и бесконечности Вселенной. Остальные трепетали.
Но, несмотря на то, что исход дискуссии был предрешен и вся пресса государства с энтузиазмом поддержала прогрессивную позицию Серапиона Неклыса, среди астрономов и даже физиков нашлось несколько идиотов, которые старались поставить под сомнение народную мудрость. После дискуссии, которая приняла историческое постановление "Считать небо твердым!", упомянутых ретроградов отправили на изумрудные рудники.
Небо стало твердым, и никто уже в этом не сомневался. Дети в школе учились по учебникам, в которых доступно доказывалось, что Валетрикс -единственная планета в мире, потому что в нем есть место лишь одному великому Вождю.
Так как наука должна была развиваться далее, Неклыс периодически выступал с новыми смелыми идеями.
Последней из них было предложение объединить усилия астрономов и артиллеристов: построить такую пушку, чтобы она могла дострелить до неба и пробить его твердь. Но не просто пробить, а выбить в нем ряд отверстий, которые вкупе читались бы как имя Вождя. И тогда каждый житель планеты, выходя вечером на улицу, сможет обратить взор к небу и согреть сердце лицезрением любимого имени.
Вождь дал согласие на эксперимент.
Три года ушло на строительство пушки, и ресурсы государства были напряжены до предела. Великое свершение было не за горами.
На четвертый год пушка выстрелила, а когда дым рассеялся, оказалось, что в небе не возникло новой дырки. Артиллеристы, прежде чем их расстреляли, утверждали, что им всучили неправильные данные о расстоянии от Валетрикса до небосвода.
Но Резет и Неклыс убедительно доказали Вождю, что артиллеристы неправильно прочитали чертежи. Были набраны новые артиллеристы, и началось строительство новой пушки, втрое больше первой.
И именно в эти месяцы, полные голодного энтузиазма и благородных лишений, на большом поле возле столицы неожиданно опустилось некое яйцеобразное сооружение, из которого, как донес в Дом начальник патруля, вышли люди, умеющие говорить на нашем языке и утверждающие, что они прибыли с другой планеты.
Двоих из них вскоре доставили в Дом. Там с ними беседовал сам Вождь. При беседе присутствовали Резет и Неклыс.
– Вы утверждаете,-сказал Вождь, старчески шагая по мягкому ковру,-что прибыли с другой планеты?
– Совершенно точно,- ответил капитан "Руки дружбы".
– Как же вы могли это сделать,-Вождь улыбнулся своей известной каждому ребенку лукавой и доброй усмешкой и почесал седые бакенбарды,- если небо, как известно, твердое?
– Не может быть! - воскликнул психолог Галактического центра.- При вашем уровне цивилизации вы должны находиться на пороге космических полетов и давно уже знать, что Вселенная бесконечна.
Вождь покосился на Неклыса, Неклыс в растерянности - на Резета.
– Мы все это слышали,- вздохнул Резет. Он был страшно перепуган. Этот разговор мог оказаться последним в его жизни.- Нам об этом давно твердили враги. К счастью, наша наука опровергла реакционные бредни.
– И все же,- вежливо сказал капитан,- мы прилетели.
– Если бы вы пробили наше небо,- задумчиво произнес Вождь,- в нем образовалась бы дыра. А дыры нет. Нет? - с этим вопросом он обратился к Неклысу.
– Нет дыры,- согласился тот. Он пытался сообразить, не лучше ли покаяться сейчас, чем ждать, пока покаяния из него выбьют.
– Ты что-то хотел сказать? - спросил проницательный Вождь.
– Мы не рассматривали вопрос,- сказал Неклыс, дрожа коленями,- есть ли Вселенная за пределами твердого неба. Не исключено…
– Исключено, исключено! - завопил Резет, который был умнее своего друга.- Там ничего нет!
– А если было,- тихо сказал Вождь, - то за пределами могли бы появиться иные вожди. Ваши слова, Неклыс?
– Это Резет написал! - признался астроном.- Я не хотел.
Вождь будто и не услышал этих слов. Он обратился к капитану "Руки дружбы":
– Вы продолжаете настаивать на том, что Вселенная бесконечна?
– И число населенных миров в ней велико, -терпеливо ответил капитан.
– А вы? -вежливо спросил Вождь у психолога.
– Я не хотел бы углубляться в дискуссию,-сказал тот. Он был ученым и хотел сначала понять глубину заблуждений и убежденности своих оппонентов.-Не исключена иная точка зрения.
– Увести их,-сказал Вождь. Затем обернулся к Резету.- А их яйцо стоит?
– Еще стоит,- сказал взбодрившийся Резет.
– Тогда вы знаете, что делать.
На Неклыса он не смотрел.
Вечером того же дня Резет был снова принят Вождем.
– Ну, что нового? - спросил Вождь, стоя у окна и глядя в сад.
– Случилось несколько происшествий,- сказал Резет.- Некоторые настолько драматичны, что я опасаюсь…
– Говори.
– Сегодня при учебном атомном бомбометании случайно уничтожено инородное тело, что упало с твердого неба,- сказал Резет.
– И что?
– Тело разрушено, и все погибли.
– Жаль,- сказал Вождь.- Есть ли жертвы среди мирного населения?
– Минимальные, - ответил Резет.
– Назначить родственникам пенсии,-сказал Вождь. -Что еще?
– Из двоих сумасшедших, которые пытались настаивать на лживых теориях, один застрелен при попытке к бегству.
– Ага,- согласился Вождь.- Это тот, что упорствовал.
– А второй жив. Я буду беречь его на случай, если Вам захочется с ним побеседовать.
– Разумно,- сказал Вождь, - мне всегда интересны чужие идеи. Это все?
– Все.
– Тогда идите и еще подумайте,- сказал Вождь, так и не обернувшись.
Резет послушно покинул кабинет Вождя. Он был грустен. Он поехал на виллу к Неклысу. Они долго говорили, вспоминали молодость. Затем Резет вернулся в Дом.
Он позвонил снизу.
Вождь не спал. Он читал. Он только спросил:
– Что у вас еще?
– Несчастье,-сказал Резет.-Напоровшись на нож в припадке безумия, погиб наш ведущий астроном Серапион Неклыс.
– Я искренне скорблю,- сказал Вождь.- В официальном сообщении не надо упоминать о безумии. Это грубо. Достаточно сердечного приступа. И учтите, я буду на похоронах. Так что обеспечьте безопасность.
Рассказывают, что у гроба Серапиона Неклыса Вождь уронил слезу.
ВСТРЕЧА ПОД РОВНО
Суус шел впереди. Он был в длинной белой бурке генерала Скобелева, из-под которой выглядывал, цепляя за траву, конец казачьей шашки. Он насвистывал марш конногренадеров. Настроение было чудесным. А какое еще может быть настроение у дипломника школы десантников, которому удалось сбежать с квантовой механики именно в такой светлый и яркий весенний день?