Помоги проекту - поделись книгой:
Илья Деревянко
Атака из Зазеркалья
Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия улиц, гостиниц, политических партий, ресторанов и т. д., вымышлены. Любые совпадения случайны.
Глава I
КАПИТАН ФСБ ДМИТРИЙ КОРСАКОВ
27 декабря 2003 года
С неба падали пушистые снежинки – остатки бурного снегопада, укрывшего город роскошным, искрящимся на солнце одеялом. Правда, на проезжей части и пешеходных дорожках оно почти сразу превратилось в грязное месиво. Зато в тех местах, куда не ступала нога человека и не могли заехать машины, приятно радовало глаз. По улице Рогожская в сторону центра медленно двигалась молодая женщина в черном демисезонном пальто. На ногах у нее были дешевенькие полусапожки из кожзаменителя, на голове – темный платок из грубой ткани. На бледном лице выделялись антрацитами огромные безжизненные глаза. В левой руке женщина держала туго набитую хозяйственную сумку. Поравнявшись с пивбаром «Три толстяка», она остановилась передохнуть, однако сумку вниз не опустила. Даже издалека было заметно, как тяжело дышит женщина и как дрожат у нее губы: когда-то, несомненно, яркие, чувственные, а сейчас синюшного оттенка.
«Устала, бедняжка, и промерзла до костей. Одета она явно не по сезону! – с жалостью подумал я. – Декабрь в нынешнем году не то чтобы холодный, но в такой одежонке все равно задубеешь. Наверняка мать-одиночка, а в сумке – продукты для детишек. На последние гроши купленные! Потому и не выпускает из рук. Боится подмочить».
Женщина зябко повела худенькими плечами. На глаза у меня навернулись слезы. Возникло острое желание помочь ей донести объемистую авоську и как-нибудь ненавязчиво подкинуть денег. Но как именно?! Чего доброго примет за уличного приставалу!..
Еще не решив для себя этот вопрос, я убыстрил шаг и одновременно полез в карман за бумажником. Заметив меня, «мать-одиночка» вздрогнула, напряглась. Глаза-антрациты ожили, загорелись ненавистью. В свободной руке появилась пластмассовая коробочка. Нас разделяли считаные метры. Тонкий палец с коротко подстриженным ногтем судорожно шарил по поверхности в поисках кнопки. Помертвелые губы шептали проклятия на чеченском. Лишь теперь я понял собственную ошибку и, совершив гигантский прыжок в сторону, плюхнулся в грязь за поставленной на обочину «Нивой». В следующее мгновение прогремел сильный взрыв. Разноголосо завопила сигнализация припаркованных в окрестностях автомобилей (в том числе «моей» «Нивы»). Испуганно закричали люди на автобусной остановке примерно в ста пятидесяти метрах отсюда. Ругаясь сквозь зубы, я поднялся на ноги. Взрывной волной выбило окна в находящемся через дорогу пивбаре. От террористки остались только клочья мяса. По счастливой случайности больше никто не пострадал. Основная масса болтов и гаек из «хозяйственной» сумки ударила в глухую стену старинного купеческого особняка. Остальные изуродовали «Ниву», за которой я успел спрятаться в последний момент. Судя по всему, чеченка направлялась к автобусной остановке, где ее адская машина натворила бы бед с лихвой. Но, завидев меня и, очевидно, решив, что я собираюсь достать из кармана оружие, она психанула и произвела подрыв, не дойдя до цели. Такая вот «бедняжка»!!!
ИНТЕРВЬЮ В. И. НОВОХЛЕВСКОЙ ГАЗЕТЕ «БРЕМЯ НОВОСТЕЙ»
28 декабря 2003 года
«Вчера в четверть девятого утра в Н-ске, на улице Рогожская, девушка-смертница чеченской национальности привела в действие самодельное взрывное устройство средней мощности. По официальным данным, среди прохожих жертв нет. Мы попросили прокомментировать случившееся одну из знаковых фигур партии СПС, известную правозащитницу Валерию Новохлевскую.
– Старая жаба в своем обычном репертуаре, – отложив газету в сторону, брезгливо поморщился я. – И охота вам, Владимир Анатольевич, читать эдакую ахинею? Новохлевская – шиза стопроцентная. Недаром до пришествия «демократии» из психушки в психушку кочевала. Чего взять с душевнобольной?!
– Так-то оно так, да не совсем! – покачал головой полковник Рябов. – Помнишь, в недавнем деле Бориса Одеждина фигурировала информация о связях Союза прозападных сил с чеченской диаспорой Н-ска?
Я утвердительно кивнул.
– Пока ты прохлаждался в госпитале, мы активизировали работу в данном направлении. На, полюбуйся! – шеф протянул мне черно-белый фотоснимок небольшого формата. На нем были запечатлены двое мужчин, сидевших за накрытым столиком в каком-то ресторане.
– Слева личный секретарь Новохлевской Василий Пасюк, справа – небезызвестный полевой командир Шамиль Исрапилов, убитый на днях в Чечне при проведении спецоперации, – пояснил полковник. – Снимок сделан две недели назад. Во время последнего визита Исрапилова в Н-ск. А теперь – к делу! По имеющимся у нас оперативным сведениям, в городе существует разветвленная террористическая сеть, руководители которой вынашивают на редкость амбициозные планы. В ближайший месяц они собираются ужаснуть Н-ск невиданной прежде волной насилия. Вчерашняя неудачная акция – всего-навсего пробный камень. А Новохлевская каким-то образом причастна к созданию данной сети. КАКИМ ИМЕННО, нам еще предстоит выяснить.
Рябов замолчал, раскуривая сигарету.
– Новохлевская? Странно! – воспользовавшись паузой, заметил я. – Она же обычная пустомеля да в придачу на голову больная. Какой из нее к лешему организатор?! Нет, шеф, как хотите, но чего-то здесь не состыкуется!
– А я не утверждал, будто старуха – главное действующее лицо, – спокойно возразил Владимир Анатольевич. – Я сказал
Мысленно представив длинную череду различных психов и дегенератов, начиная с подельников Керенского и заканчивая «ленинской гвардией» во главе с самим Ильичом[1], я согласно кивнул.
С минуту мы оба молчали. Под потолком полковничьего кабинета лениво плавали клубы табачного дыма. Фотопортрет госпожи Новохлевской злобно таращил жабьи глаза с первой полосы лежащей на столе газеты.
– Ты как себя чувствуешь? – неожиданно спросил полковник. – В смысле после вчерашнего. Недавние травмы не разбередил? Контузию не получил?
– Да нет, все нормально, – ответил я. – Даже не поцарапался.
– Ну и отлично! – улыбнулся шеф. – Тогда хватит бездельничать! Подключаем тебя к операции «Пятая колонна». Изволь получить первое задание. Короче так: по нашим данным, завтра вечером должна состояться деловая встреча Василия Пасюка с представителем чеченской диаспоры Н-ска неким Султаном. (Фамилия, к сожалению, неизвестна. Фотографии нет.) Предположительно речь пойдет о финансах. Встреча назначена на восемь вечера в ресторане «Золотое блюдо». Надо сделать качественную запись их разговора. Плюс – заснять Пасюка с Султаном на видеокамеру. Работать будешь на пару с капитаном Самохиным из отдела электронно-технического обеспечения. Представлять вас друг другу не надо. Вы с Андреем давно знакомы... Вопросы по существу есть?
– Да, если не секрет, откуда исходит информация о встрече?
– От стукача в диаспоре, – помедлив, сказал полковник.
– Не верю я нохчам. Ох, не верю! – вздохнул я. – Подлый они народец. Как бы гадость какую не подстроили. Ну да ладно! Где наша не пропадала?!
– А теперь иди к Самохину, – пропустив мимо ушей мою тираду, распорядился шеф. – Скоординируйте ваши действия на завтра. Вот, возьми на оперативные расходы. Цены в «Золотом блюде» кусаются! – Рябов протянул мне конверт с деньгами. – И не забудьте оба одеться поприличнее, – в заключение добавил он...
Глава II
Своего приятеля, одногодка и сокурсника по училищу капитана Самохина я знал как веселого, жизнерадостного человека, всеобщего любимца и заводилу, способного расшевелить самую унылую компанию. А потому – несказанно поразился произошедшей с ним перемене. С момента нашей последней встречи, когда Андрей навещал меня в госпитале, он вдруг постарел лет на двадцать. На высоком лбу пролегли глубокие морщины, мускулистые плечи ссутулились, в светлых глазах горел мрачный огонь. Кроме того, от капитана ощутимо попахивало спиртным.
– Идем, подышим свежим воздухом, – не дав мне рта раскрыть, с ходу предложил Андрей и одновременно коснулся пальцем левого уха, давая понять: «Помещение прослушивается». – Знаю, знаю, зачем ты явился: я уже беседовал с полковником, – добавил он, легонько дернув меня за рукав. – Пошли на воздух. А то голова здорово разболелась!
Недоуменно пожав плечами, я вместе с Самохиным направился в гардероб...
«Свежий воздух» встретил нас колючей, хлещущей по щекам метелью. Впрочем, как выяснилось, Андрей не собирался задерживаться на улице и сразу потянул меня к станции метро. Проехав под землей семь остановок и еще три на трамвае, мы вышли возле дома Самохина и поднялись к нему в квартиру на четвертый этаж. Пройдя внутрь, я вновь неприятно удивился. Подобно мне самому, Андрей жениться не спешил, однако жилище свое всегда содержал в идеальном порядке. (И как только времени хватало?!) Но сейчас... некогда чистенькая и уютная квартира капитана напоминала низкопробную загаженную блатхату. На немытом полу валялись окурки и смятые пачки из-под сигарет. В углах громоздились батареи пустых бутылок. Носильные вещи были разбросаны где попало. Воздух пропитался запахами перегара и давно не чищенных пепельниц. «Что с ним произошло? – растерянно подумал я. – Неужто умом тронулся?!» Между тем Самохин, не произнося ни слова, вынул из кармана какой-то приборчик, старательно настроил и, держа его в руке, обошел обе комнаты, коридор, кухню, проверил ванную и туалет.
– Чисто! – по прошествии нескольких минут с облегчением выдохнул он. – Присаживайся, Дима. Чувствуй себя как дома и... извини за беспорядок! —Тут капитан достал из холодильника запечатанную бутылку водки, вытащил откуда-то стаканы.
– Зачем ты меня сюда привел? Ханку жрать?! – возмутился я.
– Нет, просто хотел поговорить спокойно. Без чужих ушей, – тихо ответил Андрей. – А насчет водки... Не хочешь, не надо! Я же не заставляю. – Он сорвал зубами пробку, наполнил до краев стакан и, не поморщившись, выпил. Словно воду.
– Ты уверен, что завтра будешь в форме? – осторожно спросил я.
– Естественно.
– Гм. Ну, предположим. В таком случае, может, побеседуем о предстоящей операции? Обсудим детали?!
– Ах, ну да. Само собой, – кисло поморщился Самохин. – Встречаемся в 18.00 в «Золотом блюде». Необходимая аппаратура мною уже подготовлена. Места, которые мы займем, особого значения не имеют. Сядем, где получится. Я произвожу запись и съемку. Ты обеспечиваешь прикрытие. Вот, собственно, все.
– И за этим ты тащил меня в такую даль?! – Я не скрывал своего раздражения. – Ради нескольких обыденных фраз заставил проехать полгорода?! Знаешь, Андрей, кажется, у тебя голова не в порядке!
– Перекрестись, если кажется, – угрюмо посоветовал мой товарищ и опрокинул в рот новый стакан. – Ты, Дима, парень хороший, но чересчур наивный. Конечно же, я позвал тебя совсем для другой цели! Но о ней чуть позже. А пока скажи – ты действительно считаешь, будто мы за наиглавнейшими вражинами охотимся?!
– Разумеется!
– А напрасно! – криво усмехнулся Андрей. – Основная угроза безопасности страны там, – он ткнул пальцем куда-то в потолок. – Угроза огромная. Хуже не придумаешь!!!
– Ты о чем?! – встревожился я.
– Скоро сам увидишь, – проворчал Андрей. – После Нового года начнется «веселье». А сейчас... сейчас ты вряд ли поверишь. Уж слишком все чудовищно!!! – Резко поднявшись, он прошел в соседнюю комнату и спустя пять минут вернулся обратно. С компьютерной дискетой в руке.
– Возьми эту штуку да спрячь в надежном месте, – попросил Самохин. – Если меня в ближайшие дни убьют, то передашь ее. – Андрей быстро написал на обрывке бумаге имя, фамилию известного в патриотических кругах человека и тут же сжег обрывок над пепельницей. – Если дотяну до середины января – вернешь обратно, – устало закончил он и вновь потянулся к бутылке.
Я механически сунул дискету в нагрудный карман. В душе у меня бушевала буря противоречивых чувств. С одной стороны, Самохин никогда не был склонен к паранойе, и если говорил о какой-нибудь опасности, то лишь основывался на очень веских доказательствах. (Уж не они ли содержатся в дискете?) С другой стороны, судя по состоянию квартиры и поведению самого Андрея, он пребывает в длительном запое. Так недолго вообще до зеленых чертей допиться! Вместе с тем выглядит капитан абсолютно трезвым. Да и взгляд... Хоть и мрачный, но отнюдь не безумный. Господи!!! Неужто он сказал правду о надвигающейся откуда-то сверху страшной угрозе для страны?! Но что она из себя представляет? От кого конкретно исходит? Какое жуткое «веселье» начнется после Нового года?! А как же быть с Новохлевской, Пасюком, организованной в городе террористической сетью, амбициозными планами ее руководителей? Или это все липа?! – последние две фразы я невольно произнес вслух.
– Нет, не липа, – покачал головой Самохин. – Сеть действительно существует. И амбициозные планы имеют место быть. Но... поддерживают террористов не только названные тобой особы. Они всего лишь марионетки. Примерно как талибы в истории с небоскребами в Нью-Йорке.
– Так вот ты о чем!!! – пробормотал я, пораженный чудовищной догадкой. – Значит... – От волнения голос мой пресекся, дыхание перехватило.
– Именно, – отхлебнув глоток водки, подтвердил Андрей. – Подготавляемая чеченцами серия терактов послужит отличной дымовой завесой для деяний куда более ужасных, имеющих поистине апокалипсический характер. Потому-то я и начал пить, когда случайно раздобыл соответствующую информацию. От отчаяния и безысходности! Но... к сожалению... забыться не получается. Нервы настолько взвинчены, что алкоголь практически перестал действовать. Ну, может, расслабляет слегка...
– Выходит... завтрашняя операция... не имеет ни малейшего смысла?! Выходит... мы тоже марионетки?! – с трудом выдавил я.
– А вот и нет! – впервые за день слабо улыбнулся Самохин. – Угроза, повторяю, исходит из высших эшелонов власти. Наше с тобой непосредственное начальство о ней ни слухом ни духом. И мы
Во-первых, ради спасения тысяч жизней ни в чем не повинных людей. Во-вторых, чтобы
– А разве нельзя попробовать сорвать
– На данном этапе нет, – тяжело вздохнул Андрей. – В настоящий момент обстановка в стране целиком и полностью в
Пару минут мы оба молчали. Самохин, опершись локтями о стол, смотрел в окно невидящими глазами. На сердце у меня скребли кошки. Жизнь, совсем недавно игравшая всеми цветами радуги, казалась теперь тоскливо-серой и... зловещей!
– Иди, дружище, – молвил наконец Андрей. – Дискету лучше схорони не дома. Мало ли чего! И еще, по дороге тщательно проверяйся. За тобой может увязаться «хвост». Когда мы ехали сюда, его вроде бы не было, но... чем черт не шутит!
– Ты думаешь,
– Наверняка! Подобная скачка сверхсекретной информации не могла пройти бесследно. Ну ладно, до завтра и... будь осторожен! – Андрей протянул мне на прощание горячую, твердую ладонь и проводил до входной двери.
Спустившись пешком по лестнице, я вышел из дома. На улице уже стемнело, а метель прекратилась. Выпавший за день обильный снег сверкал разноцветными искрами в свете уличных фонарей и бесчисленных неоновых вывесок. (Андрюхин подъезд выходил не во двор, а прямо на оживленный проспект Космонавтов.) По широкой проезжей части катил, воняя выхлопными газами, поток машин. На пешеходных дорожках теснились густые массы людей. Разного пола и возраста. В разном настроении. Голоса прохожих вкупе с производимым автомобилями шумом образовывали слитный, неразборчивый гул. В общем – эдакий живой водоворот! И тем не менее слежку я обнаружил сразу. Сперва инстинктивно почувствовал, потом разглядел воочию. «Топтун» оказался молодым человеком: среднего роста, среднего телосложения, в неброской одежде, с размытыми, незапоминающимися чертами лица. Такие специально отобранные и обученные типы умеют бесследно растворяться в любой толпе. Пусть даже в совсем жиденькой. А ежели толпы вовсе нет, то они и деревом в лесу прикинутся, и со стеной дома сольются, и детскими качелями в парке притворятся. (Насчет последнего я, правда, немного преувеличил.) Так или иначе, но обычный среднестатистический гражданин никогда «топтуна» не вычислит. Однако я недаром прослужил несколько лет в ФСБ. О методах ведения слежки я знал отнюдь не понаслышке. Сам, чего греха таить, не раз пользовался похожими приемчиками. Кроме того, мне помогла обострившаяся до предела подозрительность. Выдавали «топтуна» глаза: цепкие, холодные, напоминающие прицел снайперской винтовки. «Проведет до метро, а там «передаст» другому, которого я могу уже не засечь. Второй – третьему и так далее. Они, несомненно, знают, что я прибыл сюда общественным транспортом и им же буду возвращаться обратно. По всему маршруту заблаговременно расставлены
Этот район я знал достаточно хорошо, поскольку в юношеские годы прожил тут несколько месяцев у ныне покойной бабушки, когда отец с матерью уехали в длительную загранкомандировку. Отстроенный в пятидесятые годы двадцатого столетия, он изобиловал проходными дворами, глухими закоулками и темными подворотнями. Большинство жилых домов имели по два входа в каждом подъезде – парадный и «черный». Чердаки с подвалами если и запирались, то на примитивные навесные замки, легко открываемые обычной булавкой. Как и двенадцать лет назад, район считается непрестижным. «Новые русские» воротили от него носы, а посему о милицейских постах в подъездах или консьержках аборигены и слыхом не слыхивали. Кроме того, некоторые из подвалов сообщались с подземными городскими коммуникациями. Короче – лучше места для спрыгивания с крючка не придумаешь! Разогнувшись, я ленивой походкой направился дальше. Молодой человек неотступно следовал по пятам. Часы показывали восемнадцать ноль три. С неба вновь посыпался мелкий снег. Но не колючий, как днем, а мягкий, пушистый. Из расположенных вдоль дороги дешевеньких кафе доносились обрывки музыки. Удалившись от Андрюхиного дома примерно на полкилометра, я вдруг резко свернул в знакомую подворотню, пробежал с десяток метров и спрятался за объемистым старым деревом, росшим на краю маленького пустынного дворика. Позабыв об осторожности, мой преследователь рванул следом и остановился в двух шагах от меня, злобно озираясь по сторонам.
– Приветик! – улыбнулся я, выходя из укрытия. – Никак заблудился, мил-человек? Или потерял чего?
«Топтун» ответил лютым, преисполненным ненависти взглядом.
– Видимо, ты грабитель, – заключил я, нанеся ему жестокий удар ногой в печень. Незадачливый «хвост» с храпом согнулся пополам. – А напрасно. Закон надо чтить! – лицемерно добавил я и рубанул «топтуна» ребром ладони в основание черепа. Сухощавое тело в неприметной одежде безжизненно распласталось на земле. Обыскать его, к сожалению, не было времени. В любой момент во дворе могли появиться посторонние. (Хорошо если не товарищи вырубленного!) Поэтому я забросил бесчувственного «топтуна» в полупустой мусорный ящик, а сам рысью припустил к ближайшему подъезду дома номер девять, на одном дыхании взлетел по лестнице на пятый этаж и, подняв головой незапертую крышку люка, проник на чердак. Там было душно и пыльно. В углах под потолком висели неряшливые клочья паутины, напоминающие порванные рыболовецкие сети. Пол покрывал толстый слой щебня и окаменелого голубиного помета. Сквозь маленькие замызганные окошки внутрь проникал призрачный свет от огромной неоновой вывески банка «Меркурий», расположенного напротив. Я огляделся. Внимание мое привлекла сложенная из кирпичей лежанка с грубой соломенной подушкой и дырявым матрасом. Очевидно, она служила постелью какому-то бомжу. Судя по покрывающему матрас серому налету пыли, хозяин не появлялся здесь давно. То ли помер, бедолага, то ли нашел себе другое пристанище. Вытащив из основания четыре кирпича, я выкопал в щебне небольшую ямку, аккуратно завернул дискету в собственный шерстяной шарф, уложил на дно, вновь задвинул кирпичи на место, а оставшийся щебень равномерно разбросал по полу. Затем прошел по чердаку до дальнего от подворотни подъезда, открыл люк (по счастью, тоже не запертый), спустился на первый этаж и... замер, пораженный скверным сюрпризом. Запасная дверь, ведущая в Котловский переулок, оказалась намертво заколоченной досками. Тогда я осторожно выглянул во двор и тут же спрятал голову обратно. Снаружи наблюдалось нехорошее оживление.
Двое мужчин извлекали из мусорного ящика болезненно стонущего «топтуна». Еще трое, с пистолетами в руках, подозрительно осматривали окрестности. В подворотне, преграждая выезд, стояла черная, похожая на акулу машина с включенными фарами. В их ярком свете маленький дворик был виден как на ладони. Незамеченным не проскользнешь. В животе у меня появился противный, сосущий холодок. Похоже, капкан захлопнулся!!!
Глава III
Однако мое замешательство продолжалось недолго. Не более пяти секунд. Усилием воли, загнав зарождающуюся панику в глубины подсознания, я постарался отыскать выход из сложившейся ситуации. Мысленно призвал на помощь Силы Небесные... и выход сразу нашелся! Взгляд натолкнулся на сыроватые ступени, спускающиеся вниз, к подвальной двери. Ну, конечно же!!! Если нельзя уйти от преследования обычным путем, надо воспользоваться подземными ходами. Благо один из них находится совсем рядом! Радостно улыбнувшись, я нащупал в кармане английскую булавку...
Примитивный навесной замок сдался быстро. Положив его на липкий от грязи пол, я отворил тяжелую, проржавевшую дверь, шагнул в пахнущую гнилью темноту и, периодически подсвечивая дорогу огоньком зажигалки, двинулся по направлению к бомбоубежищу, сообщавшемуся с подземными коммуникациями города. Когда-то давно, мальчишкой, я, любопытства ради, забрался с друзьями в этот самый подвал и случайно, в дальнем конце бомбоубежища, обнаружил потайной вход в какой-то тоннель. Куда он вел, мы не рискнули выяснить (испугались рассказов о крысах-мутантах), а потому я не знал, как буду выбираться обратно на поверхность. Но сейчас это не имело большого значения. Главное – хорошенько запутать следы, не дать врагам понять, как именно я смылся со двора, увести возможную погоню подальше от тайника с дискетой. (Вдруг они догадываются, что Самохин передал ее мне?) Ну а дальше... разберемся с Божьей помощью!!!
Вход в тоннель представлял собой маленькую железную дверцу, выкрашенную под цвет стены и спрятанную за здоровенным металлическими баком для питьевой воды. Открылась она на удивление легко. Даже не скрипнула. Судя по всему, ходом часто пользовались. Тем не менее я не особо насторожился, подумав: «Наверное, бомжи тут шастают. За годы «демократических» реформ множество людей стали бездомными и ютятся: кто на свалках, кто на чердаках, кто в городском подземелье...»
С трудом протиснувшись сквозь узкое отверстие и аккуратно прикрыв дверцу, я решительно зашагал вперед. В шедшем немного под уклон тоннеле царила такая же тухлая сырость, как и в подвале. Пол покрывала слякотная жижица. С потолка капало. В окружающем мраке постоянно слышалась какая-то мерзкая возня, писк, царапанье по камню крохотных коготков. Не знаю, как насчет мутантов, но обычных крыс тут хватало с избытком. Невольно вспомнились леденящие душу истории о людях, заживо сожранных этими тварями. Дочиста обглоданный скелет одного такого мне довелось однажды видеть в служебном морге Конторы. Страха я почему-то не испытывал, но тем не менее нащупал за пазухой рукоять пистолета (абсолютно бесполезного против тучи грызунов) и искренне пожалел, что не имею при себе специального ультразвукового прибора для отпугивания крыс[3]. Путешествие в непроглядной, заполненной живой копошащейся гадостью темноте растянулось в сознании на целую вечность. (Хотя на самом деле прошло не более тридцати минут.)
Наконец в отдалении забрезжил слабый красноватый свет. Я прибавил шагу. Вскоре до моих ушей донеслись приглушенные звуки хорового пения: нестройного, заунывного, зловещего. По мере приближения я начал различать отдельные слова. В том числе часто повторяющееся имя Люцифера. «Секта сатанистов проводит очередной шабаш. Ну и развелось же нечисти на белом свете! Шагу спокойно ступить нельзя. Обязательно в них вляпаешься!» – с холодной яростью подумал я, достал оружие, сдвинул рычажок предохранителя и начал бесшумно красться на цыпочках. Метров через двадцать впереди показался неширокий каменный проем. Именно оттуда доносился дьявольский хорал. Неожиданно пение смолкло. Приблизившись к проему, я осторожно заглянул внутрь. В просторной сводчатой пещере, освещаемой множеством потрескивающих факелов, собралась группа из десяти прилично одетых мужчин. Явно не подземных жителей! Они выстроились полукругом возле каменного возвышения, на котором стоял седобородый горбун в модном пальто и лежал большой, туго перетянутый веревками сверток. Чуть поодаль виднелась самая настоящая оружейная пирамида (как в воинских частях) с автоматами Калашникова в укороченном, милицейском варианте. Около нее были свалены в кучу кинжалы, полуметровые ритуальные мечи, металлические кастеты и велосипедные цепи.
– Друзья мои! Близится величайшее событие в истории человечества – воцарение долгожданного мессии Машиаха[4]! Практически весь мир подготовился к его приходу!!! – торжественно вещал горбун. – Осталась только Россия с ее ненавистным, упрямым Православием. Но даже здесь чаша весов начала уверенно склоняться в нашу сторону. Дети Вдовы[5] сумели прочно закрепиться на высших государственных постах и послушно исполняют волю тайного Мирового Правительства. В мае сего года на совещании в Париже министры внутренних дел стран «Большой восьмерки» договорились о срочном внедрении в России новых электронных паспортов – карточек с микрочипами и личными кодами людей. Правительство США настаивает на скорейшем изъятии из обращения наличных денег для вступления людей всего мира в глобальную систему безналичного расчета и идентификации личности. Одновременно (якобы для борьбы с воровством и утерей карточек) готовится замена их на окончательные электронные паспорта – микрочипы с личным идентификационным номером, которые вживляются под кожу правой руки человека или на лоб его. Все они содержат в себе компьютерное число Машиаха – шестьсот шестьдесят шесть[6].
Принявшие такой нательный «паспорт» навечно переходят под власть владыки нашего Люцифера. В земной жизни эта власть будет подкреплена тотальным электронным контролем: при помощи встроенной в микрочип антенны, специальных космических спутников и центрального суперкомпьютера. Они, хе-хе, шагу не ступят без разрешения, а если ступят – будут мгновенно уничтожены! Технических средств для этого в наше время вполне достаточно![7]
Итак, час пробил! Дети Вдовы в российских верхах делают свое дело, а мы будем делать свое. Каждый из вас, здесь собравшихся, имеет под началом до трех десятков хорошо подготовленных бойцов. После Нового года, в период православных праздников (Рождества, Святок, Крещения), вы должны организовать кровавые погромы в православных церквах и монастырях, неустанно нападать на монахов, попов, паломников...
Пускай христиан охватит ужас, пусть трясутся они от страха, пусть боятся показываться на улицах, – горбун препоганейше ухмыльнулся. – Конкретные задания и перечень мишеней вы получите немного позже, – продолжил он. – А пока давайте принесем Князю Тьмы обычную жертву, без которой не обходится ни одно из наших собраний. Ты и ты, – корявый палец указал на двух близстоящих. – Подготовьте «мясо»!!!
Взобравшись на возвышение, мужчины принялись сноровисто распаковывать сверток. Оттуда донесся слабый, задушенный стон. Горбатый главарь вооружился обоюдоострым кинжалом и сладострастно облизывал в предвкушении бледные губы. Спустя секунд десять из-под брезента показалось искаженное страданием человеческое лицо с кляпом во рту. Поняв, что тянуть дальше нельзя, я тщательно прицелился.
– П-ф-ф, п-ф-ф. – Оба сатаниста, с простреленными затылками, рухнули мордами вниз.
– П-ф-ф. – Третья пуля угодила в лоб мерзкому старикашке. Среди дьяволопоклонников поднялась паника. Поскольку мой пистолет был снабжен глушителем, они никак не могли понять, откуда явилась к ним Смерть. Тем не менее один, наиболее шустрый, метнулся к пирамиде с оружием, успел схватиться за цевье автомата и тут же скончался. Кусок свинца вошел ему точно под левую лопатку. Мертвец свалился прямо на «пирамиду», с грохотом обрушив ее на пол. Остальные попытались спастись бегством, но их погубил присущий слугам сатаны крайний эгоизм. Они ломанулись к какой-то двери в углу и... сгрудились возле нее, злобно отпихивая друг друга локтями. Каждый хотел ускользнуть первым. В итоге – уйти не удалось никому! Пятью гигантскими прыжками я добрался до бесхозных «калашей», подхватил один и безжалостно искромсал толпу нелюдей несколькими очередями от бедра. Возле заветной дверцы образовалась окровенелая куча-мала, издающая хрипы, скулеж и предсмертные стоны. Брезгливо поморщившись, я перезарядил автомат, поставил «флажок»[8] на одиночный огонь, приблизился к куче и произвел контрольные выстрелы в головы всем семерым. Затем вернулся обратно к возвышению, обыскал одежду дохлого главаря, обнаружил у него за пазухой связку бумаг и, наконец, освободил несостоявшуюся жертву.
– Спасибо! – самостоятельно вытащив кляп, хрипло поблагодарил недавний пленник – бородатый мужчина лет сорока пяти, в сильно поношенной, мятой одежде. – Век не забуду! – отдышавшись, добавил он.
– Вы кто? – поинтересовался я.
– Коновалов, Виктор Иванович. В недавнем прошлом доктор физико-математических наук. Ныне – бомж! – печально усмехнулся спасенный.
– А как попали к ним в лапы?
– Живу я здесь. В смысле – под землей. – Бывший ученый начал бережно разминать затекшие конечности. – Та пещера, где я квартирую, стала малость тесновата. Я решил подыскать новую и в процессе наткнулся на этих зверей. А вас как звать-величать?
– Дима... Дмитрий Корсаков.
– Гм! – Коновалов смерил меня испытующим взглядом. – О профессии можно, пожалуй, и так догадаться. Судя по вашей сноровке в обращении с оружием, вы либо кадровый военный, либо представитель спецслужб. Второй вариант представляется мне более вероятным. Разве я не прав?!
– Прав, – почему-то смутившись, буркнул я.
– Тэк-тэк-тэк. – В глазах Виктора Ивановича вспыхнули подозрительные огоньки. – Позвольте полюбопытствовать, молодой человек. Вы тут по заданию руководства или как?!
– Да какое на фиг задание!!! – внезапно прорвало меня. – Просто вляпался по уши в дурную историю! Сюда же попал совершенно случайно, уходя от преследования, возможно, собственных коллег! Ну, теперь довольны?!!
– Не обижайтесь, – потеплел взглядом бывший ученый. – Видите ли, я... хотя ладно, не будем о грустном! Лучше скажите, Дмитрий, чем могу отблагодарить вас за мое спасение?
– Выведите на поверхность. Желательно подальше от здешних мест!
– Нет ничего проще, – улыбнулся Коновалов. – Следуйте за мной! – он приглашающе махнул рукой в сторону известной читателю дверцы.
– Так вы бывали раньше в этой чертовой пещере? – удивился я.
– Приходилось, – сознался Виктор Иванович. – Только не знал, кто в ней периодически собирается. Кстати, оружия тут раньше не было. Ну, пошли?!
– Погодите минутку! – вдруг спохватился я. – Совсем забыл про бумаги старого хрыча!
Сняв стягивающую связку резинку, я внимательно просмотрел листки. Они содержали в себе точные адреса предназначенных к погромам церквей и монастырей, поименные списки (с паспортными данными) священников, монахов и некоторых православных мирян, а также десять подробных инструкций старшим групп, доходчиво разъясняющих, что именно должна совершить конкретная группа и как эффективнее организовать работу. «У каждого из десяти убитых под началом до трех десятков боевиков, – подумал я. – Фактически целый батальон рвущихся в бой, специально натасканных извергов. Н-да уж, «веселенькая» перспектива! Впрочем, лишенные в одночасье всего руководства, они теперь не особо опасны. А дьявольскую документацию необходимо уничтожить! Не дай Бог попадет в руки тех самых боевиков. Тогда они и без начальства могут попытаться реализовать намеченные злодейства. Инструкции, надо отдать должное, составлены чрезвычайно толково. Даже дебил разберется!»
Вновь стянув бумаги резинкой, я поднес их к ближайшему факелу. Связка вспыхнула каким-то неестественно ярким пламенем, и мне почудилось, будто в воздухе распространился запах серы. Сгорела она быстро, в считаные секунды. Растоптав пепел ногами, я неуверенно покосился на опрокинутую пирамиду с «калашниковыми». Оставлять оружие в пещере не хотелось. Мало ли кому достанется?! Но куда его девать? Не с собой же тащить!!!
– Не волнуйтесь, Дмитрий, – словно прочитав мои мысли, сказал Коновалов. – Я лично перепрячу автоматы в надежное место, а потом, если потребуется, передам вам. Согласны?
Заглянув в добродушные карие глазах нового знакомого, я почему-то сразу ему поверил и утвердительно кивнул головой. Стараясь не запачкаться в крови, мы перебрались через груду трупов и двинулись гуськом по узкому подземному коридору с облицованными известняком стенами. Виктор Иванович шел впереди, освещая путь захваченным в пещере факелом. Постепенно дорога расширялась. Появились ответвления, ведущие куда-то в стороны. Минут через двадцать бывший доктор наук свернул в одно из них. Пройдя еще метров триста, мы уткнулись в железную лестницу в бетонной стене. Воткнув горящий факел в рыхлый земляной пол, Коновалов начал первым карабкаться по шатким перекладинам.
Поднявшись вслед за ним, я очутился в заваленном пустыми ящиками полуподвальном помещении. Сквозь узкие зарешеченные оконца внутрь проникали отблески света уличных фонарей.
– Какой-то заброшенный, бесхозный склад, – пояснил Виктор Иванович. – Входная дверь не заперта. А здание наверху выселено: то ли на снос, то ли на капитальный ремонт.
– В какой части города мы находимся? – поинтересовался я.
Поделиться книгой: