Чудовище похищает девушку по приказу безумного ученого!

– Я по-прежнему угощаю, – сказал я, сопровождая его к выходу.

– Да брось ты, не стоит, – пытался запротестовать он. – У меня полно денег. Можно сказать, я до тошноты богат. В кино отлично платят.

– Это верно, – согласился я, – но и я чертовски богат.

Он остановился в дверях и обернулся.

– Ты же сказал, что занимаешься химией.

– Ароматической химией, – поправил я.

– И этим можно заработать?

Я жестом пригласил его на выход и спросил:

– Какие три твоих самых любимых сорта мороженого, Бо?

Он озадаченно взглянул на меня.

– Ну-у… ванильное, кофейное и сливочно-ягодное.

– Ну так вот, я изобрел сливочно-ягодное.

– Ты?! – он остановился как вкопанный и уставился на меня.

Я кивнул и махнул рукой в сторону забегаловки “Звездная пыль”.

– Давай-ка заглянем сюда.

Бо не возражал, и некоторое время мы шли молча. Точнее, я шел, так как трудно описать способ передвижения Бо – все-таки нельзя с уверенностью сказать, что он полз.

Затем он спросил:

– Послушай, если ты – богатый и знаменитый изобретатель, неужели тебе больше нечем заняться, как только выпивать со мной?

– Если ты – богатый и знаменитый киномонстр… – начал я.

Глазные стебельки развернулись ко мне.

– Понимаю, на что ты намекаешь. Я расскажу тебе свою историю, но сначала хочу послушать твою.

– Согласен. Мой рассказ не будет длинным. Через год после того, как мое мороженое побило все рекорды, в лаборатории произошел несчастный случай. Черт побери, я сам во всем виноват и никого не виню. В общем-то, по обычным меркам ничего страшного не произошло, так, легкое нарушение нервной системы.

– А-а… какое нарушение?

– Да ничего особенного, – горько произнес я. – Просто я перестал различать запахи.

– Но… о, черт, ты же занимаешься ароматической химией…

– Занимался, а теперь я, конечно, могу работать на компьютере, но это и все.

– Иисусе! – пробормотал он. – Это действительно круто.

Я поначалу ничего не ответил, раскрывая двери бара, но потом не выдержал:

– Черт меня побери, если ты не прав. Это так круто, что я чуть с ума не сошел. Представь, одна маленькая небрежность, и вся карьера псу под хвост.

Мы присели к стойке, ожидая бармена, который обслуживал кого-то в другой стороне.

– Значит, твоя карьера рухнула, – задумчиво сказал он. – Теперь понятно, почему ты стал прикладываться к бутылке. Но разве у тебя нет друзей, с которыми ты мог бы выпивать?

– Теперь нет, – кивнул я. – Люди устают пить с теми, кто без конца плачется им в жилетку.

Он сделал странное телодвижение, и мне показалось, что это был кивок.

– Хм, – сказал он.

– Ну ладно, – нахмурился я. – Рассказывай теперь ты.

Огромная пасть зашевелилась, как будто мой приятель что-то пережевывал. Бо наклонился ко мне и прошептал:

– Я стесняюсь.

– Да ладно, мы же свои люди.

Он моргнул и выпалил:

– Я до сих пор девственник.

Я моргнул в ответ и тупо повторил:

– Ты девственник…

Он кивнул:

– Мне уже двадцать один, а я так еще ни с кем и не переспал. Даже близко ни к кому не подошел.

Примерно секунду я обдумывал услышанное и наконец выдавил:

– Хм… извини, что спрашиваю об этом, Бо, но послушай, чего ты ждал с твоей ну-у… внешностью?

– Я не знаю, чего я ждал, но, черт меня побери, если я не знаю, чего хотел! – процедил он. – И как раз этого-то я и не получил.

– Но, Бо, послушай… я хочу сказать… а как насчет твоей анатомии?

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – проворчал Бо. – Знаешь, я конечно не доктор, но поверь, Рай, я стал интересоваться девочками с двенадцати лет, и у меня есть все неоходимое “оборудование”, пусть не совсем такое, как у других парней, но, уверяю тебя, вполне работоспособное. Я начал мастурбировать с тринадцати лет и, между нами, до сих пор балуюсь этим.

– А-а… каких девочек ты имеешь в виду?

– Обыкновенных, тупица! Ты что же думаешь, раз я такой, какой есть, так должен трахать одних монстров? Знаешь, браток, ты и сам-то не очень смахиваешь на Валери Бертинелли!

– Да нет, ты не понял, в кино же есть монстры женского пола?

Бо презрительно захлюпал:

– Фью-ю-ю… Может, для меня они выглядят и не так страшно, ей-богу, я ведь привык к своему отражению в зеркале, и оно мне очень даже нравится. Но не тянет меня на них, хоть тресни. Ну вот тебе, к примеру, хотелось бы трахнуть монстра из какого-нибудь ужасника?

Мне пришлось признать, что я никогда об этом не думал, но при ближайшем рассмотрении идея не кажется мне привлекательной.

– Кроме того, – продолжал Бо, – нас не больше шестидесяти, и большинство мужского пола. Я не знаю, почему это так, но это именно так.

Я-то знал, почему это так, и помнил весь этот скандал в газетах по поводу монстров. Люди просто не хотели дать возможность киномонстрам размножаться из страха, что те заполонят все вокруг.

Правда, я решил не сообщать этих подробностей своему новому приятелю.

Тут подошла официантка, и Бо заткнулся. Я протянул ей свою карточку и сказал:

– Запишите все на мой счет. Я буду пить бурбон, а мой приятель выпьет кока-колы.

– Эй! – запротестовал Бо.

– Тебе не кажется, что ты уже достаточно принял? – спросил я его.

– Черт, конечно, нет! Я же говорил тебе…

– Ладно, ладно, – сказал я. – Что тебе заказать?

Он подумал.

– Пусть будет кока… но плесните туда рому.

Когда официантка принесла выпивку, я спросил:

– Так что, вы все в таком положении?

Он поерзал на табурете.

– Не знаю. Я хочу сказать, об этом не принято говорить. У меня такое впечатление, что многие из нас, особенно молодые, просто не интересуются этим. – Он отхлебнул и добавил. – В отличие от меня.

Официантка ушла и я спросил:

– Ты когда-нибудь встречался с девушками?

Он хмыкнул прямо в стакан с кокой, так что едва не выплеснул всю выпивку.

– Но ты хоть пытался? – не отставал я.

Он помедлил и выпалил:

– Да пытался я! Была в школе одна девчонка, которая привыкла к моему виду, и я даже решил, что нравлюсь ей. Ее звали Эшли, симпатичная маленькая блондиночка, она всегда говорила мне “привет”, когда встречала в школе. Однажды я встретил ее после занятий и спросил, не хочет ли она сходить со мной в кино или что-нибудь в этом роде. Сначала она вытаращила на меня глаза, затем тихонько начала хихикать, потом расхохоталась. Тут я сморозил какую-то глупость, уж сейчас не помню что, и через секунду она буквально каталась по земле, так что, по-моему, даже обмочила трусики…

Ей-богу, я думал, что он разрыдается, но Бо только глубоко вздохнул и продолжил:

– После этого я больше не рисковал. Можно сказать, я даже начал избегать девушек. Потом я стал избегать и парней, потому что они без конца говорили о своих приключениях с девочками, о своей сексуальной жизни, о том, как они собираются обзаводиться семьями, а я так погорел на первой же попытке!

Он грохнул стаканом о стойку, расплескав всю выпивку, тупо уставился на лужу и сказал:

– Вот-те на!

– Чепуха, – сказал я, вытирая стойку салфеткой, и подозвал официантку. Мы заказали еще по одной.

– Наверное, мне и правда хватит, – угрюмо сказал Бо. На этот раз он попросил кока-колу без рома. Я кивнул.

– Слушай, – я хлопнул его по брюху. – Ты не должен позволить, чтобы одна эта девчонка, Эшли, угробила всю твою жизнь. Она ведь была совсем еще ребенком, а ты застал ее врасплох. Теперь ты взрослый, ты должен быть уверен в себе. Надо попробовать еще разок.

– Да, но я ведь больше не учусь в школе, где же мне знакомиться с девушками?

– Да где угодно, – я сделал широкий жест, от которого меня слегка повело, так что я с трудом удержался на стуле. Пришлось признать, что я слегка перекрыл свою норму, хотя речь моя еще не пострадала. – Хоть здесь, в баре. Мир полон прекрасных женщин, Бо, и вовсе не все они неприступны. Ты приятный парень, к тому же богатый и знаменитый. Пусть ты и не красавец, зато у тебя масса других достоинств. Для тебя обязательно должна найтись девушка! Надо просто поискать ее, согласен?

Бо посмотрел на меня мутным взглядом и неуверенно произнес:

– Согласен.

– В таком случае, надо дать понять им, что ты уверен в себе. Эшли, небось, решила, что ты просто шутишь. Она не поняла, что у тебя такие же желания, как и у других парней. Надо дать женщине понять, что ты действительно хочешь ее, не дать ей опомниться.

Я постепенно начал терять нить своей пламенной речи, хотя никак не мог заставить себя остановиться. Пытаясь собраться с мыслями, я не заметил, что Бо, открыв рот, уставился на меня.

– Ты прав, Рай, – прошептал он. – Черт побери, да ты же прав!

Тут он сполз со стула. Я попытался последовать его примеру, но пока слезал, как-то позабыл, зачем я это делаю, да и ноги меня не очень слушались, и я всерьез уже подумывал, не прилечь ли мне на таком гостеприимном, блестящем квадратиками линолеума полу. Вдруг оказалось, что я уже лежу, а надо мной склонилась официантка, пытаясь помочь. То, что предстало моему взору в вырезе ее платья, было весьма привлекательным, и до меня не сразу дошло, что она пытается поднять меня. Когда я понял, чего она от меня хочет, то с радостью решил поучаствовать в этом процессе, хотя он и занял у нас довольно много времени.

Когда я, наконец, поднялся на ноги, то первым делом снова сел, правда, в этот раз не на табурет – официантка усадила меня в одну из кабинок.

– Хватит с вас выпивки, – сказала она. – Могу дать кофе, чтобы немного протрезветь, или еще чего-нибудь.

– Не надо кофе, – сказал я. – Лучше еще чего-нибудь.

Она принесла какую-то зеленую пилюлю и стакан апельсинового сока. Я проглотил все это, и официантка вернулась к своим обязанностям. Через пару минут снадобье сработало, и в голове у меня начало проясняться. Я наконец смог поднять глаза и осмотреться в поисках Бо. Его нигде не было видно.

– Эй, – окликнул я официантку. – А где Бо?

– Кто?

– Ну парень, с которым я был. Киномонстр.

Она пожала плечами:

– Он… – больше она ничего не успела сказать, так как ее прервал душераздирающий визг.